Газ, перемешавшийся с дымом, жег легкие. Едва прокашлявшись, Дэвид почувствовал асфальт под ногами и встал в полный рост. Только теперь позволив себе глубоко дышать, он, в слегка бредовом состоянии, перешел на бег трусцой.
То, что обычному человеку показалось бы чередой досадных случайностей, бывший воздушный маршал воспринимал как намеренную провокацию ВРЕМЕНИ. Ведь его собственный зад еще дымился. Бодро семеня, он все равно плохо смахивал на физкультурника.
Но агент времени ни на секунду не выпадал из русла своего задания.
"Как бы ему сейчас пригодились данные поискового спутника. По марке и номерному знаку машины отыскать Джульетту было бы парой пустяков. Спутник с программой распознавания дал бы ему самую многообещающую ниточку. Но такой шикарной возможности у Дэвида не было. Зато у него имелся приемопередатчик тактической группы экстренного реагирования, позаимствованный у спецагента."
Пожарные расчеты уже спешили навстречу столбу поднимающегося от высотки дыма. Агент времени сошел на обочину, пропуская мчащиеся машины огнеборцев. Встал за дерево, отвернувшись от дороги. Достал из за пазухи приемопередатчик полевого оперативника и покрутил ручку настройки, перебирая радиочастоты. В эфире блуждали шумы, словно там безраздельно кружила электронная вьюга. Погрузив в ненастье все разговоры и распоряжения. Вспыхивали и потрескивали алмазной пылью герцы помех, пронизывающие трансляционные вышки. Дэвид попробовал еще раз, более плавно:
… двадцать девятая, вызов ложный… возвращаемся в свой сектор…
Динамик содрогался и стонал в бессильной, запредельной угрозе. Точно в мире радиоволн бушевала буря, библейского масштаба:
… пункт обмена валюты… сработала сигнализация…
Некая перспектива царапалась и скреблась, пытаясь пробиться из-за мембраны, проклиная эту непогоду:
… дежурная группа, на выезд, машина…
Дэвиду нужны были полицейские сводки по городу. Он пытался настроиться на их волну, но результат был прежним.
"Возможно, он что-то повредил в устройстве, когда вырубал спецагента?"
Дэвид огляделся. Ему нужно было найти место повыше, чтобы попытать счастья с рацией еще раз. Возвращаться к высоткам было неразумно. Он повернулся в другую сторону. И разглядел здание с лестницей на фасаде, окруженное лабиринтами гаражей. На плоской крыше стоял вагончик сторожа. Сначала Дэвид дошел до отсыпной гравийной дороги и свернув на нее, отправился в гаражный кооператив.
Ему приходилось рисковать и поступать безрассудно. Хотя он не искал приключений. Они сами находили посмертно спасенного.
ВРЕМЯ всегда сочтется с таким. Почти не оставляя шанса отыграться.
Саймон держал руку на удалении. Далеко высунув ее из окна двигающегося автомобиля, чтобы их уроборосы не почувствовали друг друга, и не связались между собой клубкованием, необходимым только при запланированном перемещении во времени. Он присматривался к Джульетте, выслеживая повадки девушки и пытаясь разглядеть в ней черты ее отца.
Джульетта, в свою очередь, непрерывно гадала, какой Саймон на самом деле. Она ощущала взгляд жестокого надсмотрщика. А разглядывая его руки, видела крепкие пальцы душителя. Этот человек пугал ее. Девушка чувствовала с каким трудом он контролирует свой неуемный нрав. И ношение при себе топора Джульетта могла отнести только к наклонностям садистского толка.
Она подъехала к перекрестку, на котором загорелся красный, и остановилась. Двигатель размеренно работал на холостых оборотах.
- Вы же меня не отпустите? Даже если я об этом сильно попрошу? - неожиданно спросила она, хотя для нее все было вполне очевидно.
Лицо Саймона сразу стало жестким, а скулы напряглись.
- Нет, не отпущу. Что еще за разговоры? - он оставался хмурым и целеустремленно глядел вперед. Тем самым показывая, что убеждать его бесполезно. - Не для того я взял тебя под свое крыло. Мы же, по-моему, договорились, что я еду рядом, в качестве твоего охранника, организующего защитный коридор. Таков протокол твоей эвакуации. Уж потерпи.
Его голос казался Джульетте глухим и ничего не выражающим.
"Совсем недавно она что-то подобное уже слышала от Дэвида. И вот куда это ее привело."
Девушка быстро отвернулась, проверяя помеху справа. Зажегся зеленый. Джульетта чуть нажала педаль газа и повернув руль, влилась в поток. Машина быстро разгонялась, рыча оборотистым движком в сто десять лошадей.
Пятница-традиционный день свадеб и лихорадки транспортных пробок. Движение по городу было сумасшедшее.
Черный Магнетит, Мерседес Бенс С 500 возглавлял праздничный кортеж, украшенный гирляндами цветов и лентами. За ним тянулись машины попроще, наплевав на знаки и разметку.
Джульетта перехватила взгляд жениха, с еще не прижившимся на лице выражением счастья. Профессорская дочка подарила ему нежнейшую из своих улыбок. На что невеста скорчила злобную мину и заслонила окно букетом. По двойной сплошной разделительной полосе свадебная колонна пошла на обгон. Законопослушная Джульетта осталась в уплотняющейся пробке. В воздухе висел чад.
"С каким бы удовольствием она закрыла окно и включила кондиционер."
Джульетта стрельнула глазами. Саймон, казалось, не замечал этих неудобств. Он был задумчив и чувствовал себя вполне комфортно.
"С этим толстокожим типом ей явно было не по пути. У него не было шанса заручиться ее доверием."
Включив правый поворотник Джульетта, изрядно наглея, поменяла ряд и втиснулась между грузовиком и "Фордом". Но и тут не угадала. Три иномарки заметили пустой промежуток, и одна за другой ушли в левый ряд. Тентованный грузовик последовал их примеру. Только теперь, подтянувшись к впереди идущей машине, Джульетта поняла причину их бегства. Над ветровым стеклом "Сузуки" нависли шершавые спилы исполинских деревьев, обнажая плотную структуру древесины. Груженый лесом тягач намертво перекрыл крайнюю полосу. Его двигатель рычал и фыркал во всю длину выхлопной трубы. Даже на холостых оборотах мотор работал оглушительно громко. Но едва громоздкая махина начинала двигаться, тягач взревывал и из его выхлопной трубы, прямо в радиатор Джульетте, била струя синего дизельного дыма.
Джульетта на это только вздохнула, примеряясь с печальной неизбежностью.
Саймон лишь обеспокоенно наморщил лоб. Его занимали совершенно другие вещи. Марсианина покорил вид здоровой деловой древесины, сложенной так аккуратно и стянутой цепями для последующей переработки. Ценность этого груза для него была неким фетишем. Бочкой икры, вываленной на тележку с собачьим кормом. Кривые, узловатые побеги выросших на Марсе растений не шли ни в какое сравнение с этой красотой.
Он помнил блестящие от влаги, обильно политые зеленые листья первых проклюнувшихся на Марсе насаждений. Сколько надежд связывали с ними колонисты-переселенцы! Рассчитывая, что земные деревья, из-за благоприятных условий пониженной гравитации, вымахают до небес. И сомкнутся кронами далеко в небе, образуя купольные аллеи.
Куча маленьких "если" похоронила эту мечту новых марсиан. Земные растения на Марсе приживались очень плохо. И процент засохших на корню, что быстрорастущих, так и долгорастущих, превышал допустимый нижний предел даже самых скромных прогнозов.
"И на Марсе будут яблони цвести,"-этот романтический тезис Евгения Долматовского в скором будущем осуществить не удалось.
Внедорожник Джульетты мало-помалу добрался до кольцевой развязки. Одна машина дорожно-постовой службы была припаркована впритирку к обочине. Вторая стояла в мертвой зоне. Инспектор у бровки высматривал в салонах проезжающих автомобилей непристегнутых, и всякие другие нарушения, которые безошибочно замечал его опытный взгляд. Второй инспектор регулировал движение с кольца, на кольцо и по кольцу.
Всякий водитель знает: периодичность аварий на сложном перекрестке в час пик-величина, практически, постоянная. Присутствие инспекторов дорожного движения в таких местах необходимо. Но их стараниями движение, за безопасность которого они так борются, превращается в сущий ад.
В последний раз обдав Джульетту смрадным облаком, тяжелый тягач с лесом медленно сполз на дорогу, идущую вдоль набережной. "Сузуки" двинулась, перестраиваясь в средний ряд по кольцу. И вскоре они выехали на автодорожный мост. Саймон бросил пристальный взгляд на гладь реки. Он наблюдал как рябь мелких волн играет с солнечными бликами, пробившими брешь в грозовых тучах. И стал разглядывать бесконечный зеленый океан на ее склонах. Это так разительно отличалось от пустынного марсианского ландшафта, что Саймон испытал неприязнь. Мимо под мост стремительно неслась студеная вода. Вскоре, недовольно покачав головой, он пробурчал:
- Земляне пассивны и ленивы не только в отношении Марса, но и к самим себе, - в его словах легко читалась враждебность. - Имея все, вы не понимаете как это дорого стоит. Это небо, деревья, вода наконец.
Девушка глянула и недовольно отвернулась. Слова Саймона были не только неприятны, но и возмутили Джульетту. Поэтому она ответила:
- Прошу прощения, но я тоже с Земли. И ничего вам не сделала.
- В том-то и дело, - задумчиво изрек Саймон. Больше разговаривая с самим собой, чем с ней:-Вы всего этого не заслужили. Ценность гармонии и красота мира для вас понятие весьма приблизительное. Мир Земли-уникален и неповторим. Но вы этого не понимаете. Ваш лес-это щедрый дар не рожденным поколениям землян, - он даже не пытался скрыть зависть, таящуюся в его словах. - Лес останется верным домом и убежищем для всех его обитателей.
Джульетта надулась. С недавних пор она перестала ценить общие рассуждения. Особенно когда ее обвиняли непонятно в чем.
- Удивительно, вот и все, - продолжал Саймон. - Знаешь, я уже начинаю привыкать.
Джульетта замерла. Посмотрела на него с недовольной гримасой, словно она думала о человеке лучше, а теперь все его претензии к ней казались девушке оскорбительно чуждыми, и спросила:
- О чем это вы?
- От ваших людей нельзя ждать понимания, - не оставляя поучительный тон, продолжил он:-Главное-удержать то, что есть. Сохранить то малое, что еще можно спасти. Чтобы мир в себе ничего не терял, так не бывает. И, возможно, это хорошо. Оставаясь прежним-мир стареет, и поэтому становится слабым.
Джульетта надолго замолчала. У нее было о чем подумать, кроме этих нелепых претензий, обращенных, по сути, не к ней, а вглубь его самого.
Они пересекли мост. "Сузуки" сбавила скорость и неожиданно свернула. Саймон изучил карту города во всех подробностях. И знал кратчайший путь до Университета не хуже самой Джульетты. Его взгляд был быстрым как черный язык гадюки. Едва он коснулся Джульетты, она сразу поспешила ответить:
- Бак совсем пустой. Сделаем небольшой крюк. Зато на той заправке, куда мы едем, бензин проверенный. И у меня там накопительные скидки.
Саймон глянул на датчик уровня топлива. Стрелка на приборной панели и вправду почти легла на ноль. Агент времени одобрительно кивнул.
При первой же возможности Джульетта отворачивалась, не доверяя себе. Она теперь даже мельком не могла смотреть в темные, непроницаемые глаза Саймона.
Благоухающая зелень коротко стриженных крон прикрывала нижние этажи проносящихся зданий. Проплешины на небе, напитавшиеся солнцем и лазурной синевой, напоминали горные озера, обложенные валами грозовых облаков, сверкающие в мелькающих окнах домов. Дующий в окно ветерок не сек по глазам Саймона песчинками. На Марсе, порошок похожий на тальк, забивался под одежду. Приборы регулярно выходили из строя, из-за мелкозернистой, как мука, пыли. Их не спасали никакие уплотнители или прокладки. Толстый слой темно-красного мельчайшего песка, то и дело чудился ему повсюду.
Саймон прикрыл глаза. Он целиком погрузился в собственные воспоминания. От падающих капель воздух сгустился и посинел. Взрослые отвыкли от дождя, а дети его никогда не видели. Саймон вылез из марсохода. Порывы ветра бросали большие капли и заставляли жмуриться. В те минуты он представлял, как полярные шапки становятся водой и текут в большие реки, постепенно заполняя марсианские каналы. Под ногами уже хлюпала красная грязь…
"Сузуки Эскудо" летела по трассе, легко вписываясь в повороты дороги, и тут вышла на прямую. Джульетта миновала магазин с ярким названием: "Сокровищница шелка, атласа и кружев". Пронеслась мимо торговой точки: "Всякие всякости". Она предварительно не ерзала и не напрягалась, чем могла бы выдать себя. Оставила позади меховой салон, где фотогеничная дама, в витрине пушного отдела, куталась в горностаевый воротник. Подкрепляя своим чарующим видом расположенный ниже слоган: "Без теплых воспоминаний, зима будет бесконечно холодной". За магазином: "Превосходный листовой чай", Джульетта резко вывернула руль вправо. И не считаясь с тем, чего ей это будет стоить, вдавила педаль газа в пол. Взвизгнули шины, выкидывая машину на тротуар. Девушка вцепилась правой рукой в дверную ручку. Левой отстегивая ремень безопасности, она вывалилась из машины и покатилась кувырком в сторону…
… Саймон среагировал мгновенно, схватившись за свободно вращающийся руль. Конечно он бы успел поймать и Джульетту, если бы чертовка не оказалась проворной как обезьяна. Но марсианин был пристегнут, а ремень безопасности блокирует тело именно при резком броске вперед, перехватив движение его мускулистых плеч. Он не сразу разобрался с кнопкой ремня безопасности. Агент не ожидал, что девушка на такое способна. Так были потеряны драгоценные секунды.
На окнах подвальных помещений здания, куда устремилась машина, стояли кованые решетки, в форме накатывающих к фундаменту волн. Передние колеса внедорожника подскочили на закаленных прутьях решетки. От толчка, дверь водителя захлопнулась. И старушка японского автопрома вынесла яркую, как колибри, витрину с текстовой вывеской: "Швейцарский механизм-это лучше, чем отлично". Бампер "Сузуки" угодил точно в крест национального флага станы. При ударе об оконную раму антивандальные боковые зеркала на "Эскудо" сложились. Машина, сопровождаемая резким скрежетом и градом падающих стекол, влетела в торговый зал магазина часов. Продавщицы с визгом разбежались по углам и подсобкам. Внедорожник прокатился по мраморному полу и уперся в круговую витрину в центре магазина, обогатив городские хроники курьезных происшествий.
… Джульетта упала плечом на газон и мир несколько раз перевернулся вокруг нее, прежде чем девушка смогла подняться на ноги. Сердце колотилось о ребра, пытаясь выскочить. Профессорская дочка вскочила, и едва оглянувшись, с девичьей легкостью помчалась вдоль улицы Манюхина.
Джульетта решила избавиться от Саймона сразу, как только он запрыгнул в пассажирское кресло. Но случай представился лишь теперь. Она отчаянно рисковала, совершая этот, чистой воды, фокус. Ей было очень жалко свою машину, но она решила пожертвовать ей, поэтому все так странно и вышло. Ни один каскадер в мире не поручится, что мог бы повторить этот трюк с тем же результатом.
… зажгло, запылало! Колючую проволоку намотали Саймону на руку и потянули за разные концы, предварительно закрепив за два спидвейных мотоцикла. Тысячи гвоздей, загнанных по шляпку, вонзились в кисть с уроборосом. Наручные часы в открытых коробочках, разложенные по ярко освещенным витринам, словно полицейские браслеты, готовы были лишить свободы всякого, и украсть годы его жизни. Стрелки, как выпущенные стрелы, вошли в его руку. Неизвлекаемые крохотные гарпуны всех китобойных флотилий ВРЕМЕНИ пронзили трясущуюся тушку человеческой конечности.
"Девчонки бывают такими несносными! Но он-то куда смотрел?!"
А потом начался ад. Рука полыхала, как загоревшаяся тряпка, засунутая в горловину топливного бака. Затем она превратилась в заготовку, вынутую из доменной печи. Раскаленную пылающую болванку, с которой искрами капал расплавленный метал. Факел боли, помноженный на судороги предобморочных обострений.
Как он выходил, как спасался - Саймон ничего не помнил. Он даже не приметил, как вырубил охранника магазина, попытавшегося его задержать.
Синеватая кожа марсианина обрела смертельную бледность, когда он наконец очутился на улице.
Всю свою жизнь мы стараемся избегать опасности и, все равно, когда нибудь умираем. Это "когда нибудь" всегда сокрыто во ВРЕМЕНИ. Таясь-оно, как правило, действует последовательно, но исподтишка. И зная судьбы всех живых, ВРЕМЕНИ сложнее просчитывать шансы тех, кто пережил смерть.
Хоть какое-то утешение обреченным.
Дэвид шел медленно. Сберегая силы на будущие несчастья. Гаражный кооператив простирался на километры. Гравий подъездной дороги сменился бетонными плитами. Ими измерялась ширина проездов. Ленты гаражных улиц напоминали архитектурное воплощение заворота кишок. И теснились в естественной низинке, заполнив собой огромный пустырь.
Возле свалки, возникшей подле сгоревшего остова "Запорожца", валялись кольца проволоки. Черное кострище указывало место уничтоженных огнем покрышек. На поцарапанной штукатурке стены размашистым, многоцветным граффити были написаны клятвы вечной любви столичному футбольному клубу.
Слева от покрасочной, сразу за шиномонтажкой, где традиционно обещали отрегулировать развал и схождение, размещалась тех. комната. И навес со смотровой ямой и ремонтной эстакадой. Внутри возвышалась железная рама с направляющими швеллерами, откуда свешивался крюк погрузочного крана.
Со стальным грохотом где-то закрылись ворота гаража.
Агент времени хмурил брови, прикидывая, где здесь очередная ловушка. Не было такой минуты, чтобы он не думал об этом.
Дэвид решил сократить путь к возвышающейся будке сторожа. Он нашел узкий, обшарпанный проход, заваленный пустыми канистрами из под машинного масла и незамерзающей охлаждающей жидкости. Пришлось лезть через них, не понимая куда смотрит служба противопожарной безопасности города?
В местах повыше он вынимал из-за пазухи приемопередатчик, конфискованный у полевого оперативника, и пытался поймать полицейскую волну. Но эфир лишь шипел на него, как накатывающаяся на берег волна, выплескивая порой:
… нападение, предположительно с попыткой ограбления… двое мужчин убегают в направлении…
… подпольный зал игровых автоматов…
… связаться с ДПС и перекрыть улицы…
… порядок, гостиничный номер поставлен на прослушку…
… вневедомственная охрана сообщила…
… всем патрульным машинам… угнан…
… определен телефон заложника, записывайте…
… продолжаем преследование, ведем объект…
… принято. Уже работаем…
… Криминалисты на месте… подтверждено…
Петляя между бесчисленных гаражей, порой он забредал в пустынные уголки, где с ворот давно облезла краска и подступы заросли травой, а дороги напоминали козлиные тропы. Но и тут теплилась своя жизнь. На расстеленных кусках пожелтевшего целлофана бабуля с внуком рассыпали для просушки вынутую из погреба картошку.
Пройдя дальше, Дэвид пробежался взглядом по распахнутым воротам и невольно заглянул внутрь. Там мужики, не теряя надежды, пытались реанимировать старенький "Москвич", спрятав в тенечек баллон с пивом. Они негромко разговаривали о всяких незначительных делах. Сразу напротив, какой-то хохмач, четким шрифтом, нанесенным на стену через трафарет, написал: "Эта сторона улицы наиболее опасна при артобстреле, бомбардировке и во время отправления естественных надобностей."
Под ногой грохнула решетка слива и Дэвид пошагал прочь, провожаемый недовольными взглядами.