– Надо ещё подождать минут двадцать-тридцать, – Никоненко был непреклонен. – Во-первых, мясо ещё толком не промариновалось. Во-вторых, в костре пока маловато дельных углей. Потом я их сгребу в глубокую каменную нишу-выбоину и подброшу в костёр новых дровишек.
– Правильно, – одобрила донья Изаура. – Уже совсем скоро стемнеет, и яркий костёр будет виден издалека.
– Кому – виден?
– Посмотрим, кому…. Кстати, майор, а как тебе понравился Талар? И что ещё полезного – кроме парной свинины и уксуса – ты там приобрёл?
Лёха, неторопливо закурив сигаретку, ответил – вдумчиво, старательно подбирая нужные слова:
– Непростой такой городок, ох, непростой…. Людишки странные вертятся-суетятся – везде и всюду. У меня сложилось устойчивое впечатление, что в Таларе все старательно и целенаправленно следят-наблюдают друг за другом. И аура вокруг – очень странная, наполненная таинственной загадочностью и ощущением незримой опасности…. А ещё краснощёкий хозяин мясной лавочки мне добрых пятнадцать минут втулял – на наглом голубом глазу – что данный городишко является отвязанным шпионским гнездом, которое обожают посещать знаменитые рыцари плаща и кинжала. Мол, в Таларе бывали и Рихард Зорге, и Александр Крестовский, и даже сам Джеймс Бонд – легендарный агент 007. Причём, по словам разговорчивого лавочника получалось, что Джеймс Бонд – это совсем и не книжный персонаж, а конкретный человек из плоти и крови. Мол, любимая бабушка этого продавца самолично перевязывала бедному Джеймсу раненое плечо, простреленное меткой русской диверсанткой. Короче говоря, провинциальный бесплатный цирк…. Что я ещё купил в Таларе? Да, с пяток гранат израильского производства, начинённых сонным газом. Очень эффективная и полезная – в некоторых пиковых ситуациях – штуковина. Для тех, кто понимает, конечно.
– Израильские – это хорошо, – одобрила сеньора Маркес. – А, вот, штатовские мне никогда не нравились. Газ в них какой-то "левый" и не надёжный. Зачастую, клиент просыпается гораздо раньше положенного срока, обещанного прилагаемыми инструкциями. Что, согласитесь, чревато всякими несимпатичными и незапланированными последствиями…. А про Джеймса Бонда лавочник ни капли не соврал. Действительно, был такой ушлый и симпатичный деятель из английской спецслужбы МИ-6. Правое плечо ему, как раз, самолично прострелила отважная сеньора Мария Крестовская, матушка нашей доньи Мартины Сервантес…
Шашлык получился отменным – нежным и в меру сочным. Куски розовато-золотистого мяса, покрытые тонкими прослойками жира, прямо-таки таяли во рту.
– Неплохое получилось асадо. Отменное, если выражаться напрямую, – шамкая старческим ртом, скупо похвалила донья Изаура. – Чем-то вы, русские, всё же, похожи на нас, на аргентинцев. По крайней мере, кулинарными пристрастиями и легкомысленной безалаберностью…
Лёха, звонко шлёпнув ладонью по лбу, повинился:
– Вот же, голова садовая! Видимо, начинается ранний рассеянный склероз, спровоцированный старинной контузией. Забыл я, братья и сёстры, один важный момент. Виноват! Каюсь…. Как можно вкушать классические шашлыки – без спиртного?
– Только находясь в мертвецки-пьяном состоянии, – дежурной шуткой ответил Артём и – с надеждой в голосе – поинтересовался: – Никак, ты догадался пивка прикупить?
– Не, до пива я, как раз, и не додумался, – смущённо икнув, сознался подчиненный. – Купил пол-литровую бутылочку мексиканской текилы и – такую же по объёму – аргентинской виноградной граппы. Ну, и упаковку пластиковых стаканчиков, как и полагается.
– Я буду пить текилу! – торопливо известила Таня. – Граппу я уже пробовала в уругвайском Монтевидео. И по запаху, и по вкусу – натуральная деревенская самогонка. Тошниловка, одним словом…
– Полностью согласна с тобой, девочка, – с энтузиазмом откликнулась слепая старушка. – Виноградная граппа – напиток грубых и неотёсанных мужланов. Благородным же дамам, путешествующим по аномальной Зоне, мексиканская текила подходит – как нельзя лучше…. Майор, будь другом! Насыть-ка мне соли на ладошку, – неожиданно загрустив, спросила: – А звёзды сейчас есть на небе?
– Есть, – заверила Татьяна. – Прямо над нами висит великолепный и неповторимый Южный Крест. Рядом с ним расположились и другие яркие созвездия. Только их названия, будучи недостаточно подкованной в астрономии, я озвучить не могу…. Вы плачете, донна?
– Так, деточка, только самую малость. Чуть-чуть…. Жаль, ребятки, что я не вижу звёзд. Жаль…. А сидим мы – хорошо. Давненько я так замечательно не проводила время. Ручеёк тихонько звенит-журчит. Костерок греет, изредка постреливая крохотными угольками. Русское ароматное асадо, мексиканская забористая текила…. Последний раз я присутствовала на таком беззаботном и славном пикнике сорок два года тому назад, вместе с мужем, сыном и дочкой. Давно это было. Очень – давно…
– А где они сейчас? – мягко спросил Артём. – Ваш супруг и дети?
– Они погибли. Тогда, во время беззаботного пикника…. Фашиствующие ублюдки выстрелили из армейского гранатомета. Просто так пальнули, чтобы проверить собственную меткость. Я потеряла зрение. А мои…они…умерли…
С противоположного берега ручья долетел громкий и переливистый, бесконечно-тоскливый вой.
– Это агуары? Красные степные волки? – удивилась, без малейшей тени испуга, Таня. – Вы же, донья Изаура, говорили, что в этих местах нынче не водится никаких живности…. Как же так?
Вой повторился, и – на этот раз – в нём были отчётливо слышны нотки яростного гнева и ничем неприкрытой угрозы…
Глава двадцать первая
Разговор на берегу Золотого ручья
Пожилая сеньора, опершись на крепкое Лёхино плечо, поднялась на ноги и, поднеся ко рту морщинистые ладошки, сложенные рупором, коротко провыла в ответ.
– Ничего себе, – зябко передёрнув плечами, тихонько пробормотала Татьяна. – Очень натурально и похоже у вас получается, сеньора Маркес. У меня даже мелкие и очень холодные мурашки побежали по спине – вдоль позвоночника…
– Не бойся, деточка, – слегка смутившись, усмехнулась донья Изаура. – Живность, действительно, местный каменный бурелом старательно обходит, облетает и оползает стороной. Кроме людей, понятное дело…. Вой рыже-красных агуаров? Этой такой условный язык, широко распространённый в Зоне. Кечуа спросили, мол: – "Кто развёл яркий костёр на берегу Золотого ручья?". А я им, соответственно, ответила – кто…. Майор, подай-ка мне тросточку. Спасибо, мальчик…. Я отойду ненадолго, пообщаюсь с местными аборигенами, объясню им – что к чему. Поставлю чёткую задачу на завтрашний день. А вы, молодёжь, беззаботно пируйте дальше…. Если я задержусь, то дожидаться моего возвращения не надо, ложитесь – с чистой совестью – спать. И часового оставлять у костра – нет никакой необходимости. Здесь вашим молодым жизням ничего и никто не угрожает. Зона, она к своим гостям – "счастливчикам" – относится бережно и заботливо, с толикой истинного уважения.
– Может, стоит вас проводить? – предложил Артём.
– Не стоит.
– Но, ведь, темно…
– Ерунда! Я, всё равно, слепая. Но – в определённых ситуациях – вижу лучше всех зрячих, даже вместе взятых…. Ладно, ребятки, не скучайте. Разговоры разговаривайте…. Адиос!
Старушка, шагая на удивление бодро и уверенно, растворилась в ночной угольной черноте. Некоторое время ещё был слышен размеренный "стук" – от соприкосновения кончика белой трости с каменистой почвой Зоны. Но вскоре и он затих. Над ночным лагерем повисла загадочная и чуткая тишина, нарушаемая только бодрым и беспокойным шёпотом ручья, упрямо рассказывающего – окружающему его миру – свои бесконечные истории – на звонком, никому не известном языке…
Примерно через полторы-две минуты Никоненко, неуверенно хмыкнув, предложил:
– Может, друзья, накатим ещё по рюмашке? То есть, по стаканчику? Типа – чтобы шашлык лучше переваривался в желудках?
– Накатим, – покладисто согласилась Таня. – Почему бы и нет? Мне, естественно, накапайте вкусной текилы…. Спасибо большое! Ну, бойцы, все готовы? Предлагаю выпить – за полную откровенность между боевыми товарищами! А всякие скрытные тихушники пусть следуют – никуда не сворачивая – в жирную конскую задницу…. Вздрогнули?
– Вздрогнули! – поддержал жену Артём. – Очень актуальный и своевременный тост…
Ставя на каменную плиту пустой пластиковый стаканчик, Лёха брезгливо поморщился и, нахмурившись, заявил:
– Ты, Татьяна Сергеевна, безусловно, права! Как, впрочем, и всегда…. Эта хвалёная виноградная граппа – пойло страшное и гадкое, сплошные сивушные масла, смертельно-опасные для здоровья. Такой подозрительный напиток надо – в обязательном порядке – пару-тройку раз пропускать через активированный уголь…. А тост про скрытых тихушников – это, значит, увесистый камушек в мой огород?
– В твой, конечно же, Лёшенька, мил-дружок. В чьей же ещё? Сеньора Мартина Сервантес, глава могущественного "Эскадрона смерти", упорно и настойчиво искала возможность – переговорить с тобой, Никон, один на один. Искала или нет? Что ты молчишь, рожа бесстыжая, стыдливо пряча наглые глаза? Изображаешь из себя пугливую и непорочную гимназистку? Прости, но, мать твою, не верю! Причём, ни на йоту…. Ну, о чём вы толковали – по дороге в Талар – с вредной сеньорой Сервантес? А в самом шпионском городке? Хочешь, чтобы мы тебя, потенциального перебежчика, оглушили, связали, а потом – по законам сурового военного времени – допросили с пристрастием? У меня и дельные пассатижи имеются при себе. Ими, знаешь ли, очень даже сподручно – ногти вырывать. Можно – с пальцев рук, можно – с нежных ножных пальчиков…
– Тёмный! – взмолился Никоненко, оборачиваясь к Артёму. – Чего она на меня наезжает, а?
– Ни "она", а Татьяна Сергеевна Белова! – въедливо уточнила Таня. – Между прочим, твой давний боевой товарищ, и, более того, супруга твоего многолетнего командира. Нехорошо это, морда курносая, скрывать от соратников важную информацию, могущую пролить свет на…, на ближайшие сложности и неприятности…
– Татьяна Сергеевна полностью права! – хмуро подтвердил Артём, а его вредный внутренний голос не преминул отметиться очередным нелицеприятным умозаключением: – "Вот, братец, что значит – генеральская голубая кровь! Учись у собственной супруги, как надо разговаривать с подчинёнными. Блеск и полный отпад! Никакой слюнявой и пространной лирики, всё сугубо по делу…. Как же сейчас наша Танюша похожа на своего любимого дядюшку, Виталия свет Павловича! Может, братец, тебе стоит задуматься о спокойной гражданской карьере? Лёха Никоненко станет успешным и знатным аргентинским скотоводом, ты же вернёшься к неблагодарному писательскому труду. Мара Сервантес – в своё время – возглавит "Эскадрон смерти". А Татьяна Сергеевна займёт высокую генеральскую должность в российском ГРУ…. Чем не козырный вариант? Как говорится: – "Дорогу – воинствующим и бесстрашным амазонкам!". Пусть обряжаются в длиннополые тёмные плащи и прячут за широкие голенища ботфортов остро-отточенные кинжалы, коль, им так хочется. А мы, что называется, и пешком постоим. Мирный и спокойный труд, а по выходным – рыбалка и банька в компании верных штатских друзей…. Ладно, ладно, не сердись. Это же я просто – шучу так. Не обижайся, ради Святой и непорочной Мадонны…".
Лёха резко поднялся на ноги, закурил очередную мятую сигарету, нервно обошёл несколько раз вокруг костра и, остановившись, принялся исповедоваться:
– С одной стороны, обидно, когда тебя – абсолютно незаслуженно, практически на ровном месте – подозревают и обвиняют чёрт знает в чём. С другой же стороны, и ваша обеспокоенность, уважаемые сослуживцы, мне полностью понятна…. Сегодняшняя ситуация, действительно, является откровенно-мутной и ужасно-запутанной. Какая-то насквозь непонятная аномальная Зона, дурацкий ручей, всё дно которого усыпано крупными золотыми самородками, легендарная подземная страна древних кечуа, через которую можно добраться до тайных катакомб генерала Хуана Перрона. Бред, конечно, если старательно вдуматься…. Но Мару-то мою надо спасать? Надо или нет, я вас, подозрительных и недоверчивых, спрашиваю?! То-то же…. Как я понял, хотите знать, о чём мы разговаривали с уважаемой доньей Мартиной? Пожалуйста, от друзей секретов не имею. Наоборот, попробую, как и предписывают соответствующие профильные инструкции, разбить данную беседу на составные смысловые блоки-разделы…. Во-первых, достопочтимая сеньора прочла мне развёрнутую и подробную лекцию, посвящённую особенностям психологии аргентинских девушек и женщин. Мол, чего они ожидают от семейной жизни, что ценят в мужчинах, как надо с ними обращаться-общаться, чего – при совместной жизни с аргентинкой – никогда нельзя себе позволять. Ну, и так далее…. Во-вторых, мне была предоставлена наиподробнейшая информация об обожаемой внучке, то есть, о Марии Сервантес младшей. Детские беззаботные годы, противоречивый подростковый возраст, наивная юность и постепенное взросление, основные вехи успешной профессиональной карьеры, особенности характера и темперамента. То бишь, любящая бабуля вломила любимую внучку – как добрый вечер, не пропустив ни единой подробности-детали. Повторяю, ни единой…. В-третьих, я узнал целую кучу интересного и познавательного – относительно знаменитых скотоводческих асьенд Сервантесов. Многие десятки тысяч гектар вечнозелёных выпасов и заливных лугов. Бессчетное количество мясных породистых бычков, молочных удоистых коров, пуховых коз, разнообразных овец, баранов и гуанако. Апельсиновые, алычовые и сливовые рощи, яблоневые, вишнёвые и грушевые сады. Молодые виноградники и – при них – парочка крупных виноделен. Растениеводческая научная станция и отличная пчелиная пасека. Четыре большущих загородных дома, три из которых давно требуют серьёзного ремонта. Ну, и много чего другого, менее глобального…. Короче говоря, всё это добро уже лет восемь-девять, как находится без жёсткого мужского пригляда. Так, вот, получилось. Следовательно, на меня возлагаются определённые надежды. Мол, должен со всем этим досконально разобраться. То бишь, наладить-выстроить устойчивый процесс и всё такое прочее…. Типа – только ради этого меня и берут в знаменитую семью, чтобы отважные женщины не отвлекались – от важных и секретных государственных дел – на всякую повседневную ерунду…, – небрежно отбросив окурок в сторону, Никоненко уселся на свободный валун-стул и впал в глубокую задумчивость.
– Было ли – "в-четвёртых"? – уточнила Татьяна, впрочем, уже гораздо более мягким голосом.
– А? Что такое? – с явной неохотой вынырнул из омута раздумий (сладких, горьких?), Лёха. – В-четвёртых, донья Марта очень подробно рассказала мне о некоторых особенностях аргентинских свадеб – применительно к заслуженным и известным семьям. Или же – к семействам? К бизнес-политической элите, выражаясь доходчиво…. Сперва имеет место быть официальная помолвка: человек двести-триста гостей, естественно, отборные сливки местной аристократии, многочисленные репортёры и корреспонденты, блики фотоаппаратов и кинокамер, торжественное вручение невесте золотого колечка с нехилым брильянтом.… Потом помолвленная пара должна месяца три-четыре повращаться в высшем аргентинском обществе – официальные приёмы, закрытые балы "по подписке", подробные интервью, прочее. В нашем с Марой случае – даже не избежать частной беседы с тутошней госпожой Президентшей. А потом наступает черёд – собственно – свадьбы, мать её.… Это, доложу я вам, вообще, полный и классический мрак. Всяких и разных мероприятий запланировано – недели на полторы. Важных и знатных гостей – в общем количестве – ожидается несколько тысяч человек. Включая полномочных послов всех стран-государств, имеющих честь присутствовать в Буэнос-Айресе…. Представляете, родные, какие страшные муки и изощрённые пытки меня ожидают? А вы, морды наглые и недоверчивые, ещё пристаёте с всякими пошлыми глупостями. Нет, чтобы поддержать верного и многократно проверенного товарища, с которым совместно съедено пудов десять соли…
– А, в-пятых?
– В смысле?
– Вы, что же, не разговаривали по делу? Вообще? – на карминных губах Тани застыла многообещающая ледяная полуулыбка. – Не обсуждали варианты-версии, связанные с похищением Мари и Хантера? Не касались дальнейших фаз операции "Старый цемент"?
– Нет, клянусь честью! Тема о предстоящей свадьбе была последней…
Артём, состроив смущённую гримасу, всё же, задал очередной неприятный вопрос:
– А как ты, брат, относишься к туману в голове? Ну, к тому, который напрочь выключает элементарную логику?
– О чём это ты, командир?
– Ну, сам посуди. У доньи Марты пропала – в неизвестном подземном направлении – любимая и обожаемая внучка. Что в этом пиковом случае должна – по логике вещей – делать полномочная руководительница "Эскадрона смерти"? Правильно, старательно планировать разнообразные действия-мероприятия, направленные на поиски и спасение Марии. По-деловому просчитывать всевозможные варианты. Бдительно отсекать лишние версии и неэффективные способы. Советоваться со специалистами-профессионалами, включая опытных сапёров. Ведь, возможность разминирования чёрного ребристого люка, обнаруженного нами рядом со станцией Кальяо, ещё до конца не отметена…. Чем же на самом деле занимается уважаемая и заслуженная сеньора, которую – даже при очень сильном желании – невозможно заподозрить в старческом слабоумии? Беззаботно болтает с потенциальным зятем о приземлённых скотоводческих делах. Навязчиво жалуется, что без крепкой мужской руки никак не привести в порядок три заброшенных загородных дома. Заинтересованно обсуждает мельчайшие детали предстоящей свадьбы – чтобы, якобы, не ударить в грязь лицом перед местной капризной аристократией.… Не знаю, как тебе, Алексей, а мне всё это напоминает откровенный и навязчивый бред, щедро сдобренный отборной хренью. Вернее, нехитрую дымовую завесу, выставленную перед недалёким русским мужичком. То есть, перед тобой…. Извини, конечно. И, пожалуйста, не обижайся…
Пользуясь тем обстоятельством, что Никоненко впал в очередной задумчивый ступор, Татьяна – сжато и коротко – изложила свежую версию об инсценировке похищения Марии и Хантера.
– Не, ребята, это вы откровенно перебарщиваете, – после тягостного двухминутного молчания заявил Лёха. – То есть, излишне вошли в образ отвязанных рыцарей плаща и кинжала. Бездумно увлеклись шпионской изощрённой логикой и поэтому перестали видеть перед собой зелёную поляну, покрытую спелой земляникой…. Всё гораздо обыденнее и проще. Я, ведь, плотно общался с доньей Мартой, видел, как у неё беззащитно дрожит подбородок, как худенькие руки ходят ходуном, как самые настоящие слёзы текут по морщинистым щекам…. Она, если смотреть в корень вещей, просто одинокая и беззащитная старушка. Не очень-то и счастливая, между нами говоря. Для неё Мара – свет в окошке. Последний свет – в последнем окошке, образно выражаясь…. Она даже мысли допустить не может, что с обожаемой внучкой случилось что-то страшное и непоправимое. Поэтому и обсуждает со мной Будущее, как будто Мария уже нашлась. То есть, старательно гонит от себя прочь все чёрные и жёлто-серые мысли, заинтересованно обсуждает предстоящую скорую свадьбу, словно бы хватаясь за соломинку…. Может, мне, действительно, пора в отставку? Сердцем как-то размяк и разнюнился. Перестал воспринимать армейские каноны и прописные истины…. Короче говоря, я из этого подземелья без Мары не вернусь! Кровью изойду, но отыщу мою девочку! Какая ещё – в одно гнилое место – инсценировка? Не смешите, пожалуйста…. Извините, подозрительные соратники, но мне больше нечего добавить к сказанному. Пойду, пожалуй, спать…. Спокойной ночи, амигос!