Неожиданно Аграбх-Охор поднялся из кресла, подошел к Говарду и, нависая над ним всей своей мускулистой тушей, спросил:
- Вы знакомы с Ильинским?
Взгляд у него был стальной, холодный и почти гипнотизирующий.
(Почти - потому что выглядел таковым, но на Говарда не действовал. Физик гипнозу не поддавался, и тому было документальное подтверждение.)
- Да, - и Говард немного откатился в кресле.
- Передайте ему, что мы готовы обменять вашего "Скаута".
- На что?
- На то, что он взял у нас.
- А что он взял?
- Он знает.
Я теперь тоже, подумал Говард. Он пообещал со мной поговорить, на этом сегодняшние переговоры были закончены. Выходя из комнаты, он услышал как, обращаясь к своим, Шхрум-Скахт что-то сказал на эолийском языке. Говард узнал слово "опасность" с блока питания - там оно советовало не совать, куда не надо, руки.
Он вернулся в гостиницу, вошел в номер. Робот неподвижно лежал в метрах двух от того места, где он его оставил. Его правая рука была вытянута в сторону столика с видеофоном. У розетки валялся выдернутый шнур. Кухруму не хватило буквально полметра.
Говард подтащил его на прежнее место и включил в сеть. Когда робот загрузился, он спросил:
- Кому ты пытался позвонить?
- Я должен связаться с Эолом.
Говард выдернул вилку и сел сочинять мне письмо.
49
19.05, база "Ваал", система Примы
База космического флота "Ваал" была крупнейшей в галактике. Уже двадцать лет назад, когда ее только проектировали, было ясно, что нашу с эолийцами дружбу лучше гарантировать силой. При этом, конечно, никто не знал, насколько база будет эффективной против более продвинутого врага, и никто не собирался этого проверять. Строители превратили сто миллиардов марок в километровый вытянутый параллелепипед с шарообразным набалдашником. Вдоль параллелепипеда причаливали корабли, в набалдашнике существовали офицеры, гражданские служащие и роботы.
Человека, видевшего тройную Горгону с черной дырой посередине, мало что может удивить. Я Горгону не видел, поэтому "Ваал" произвел на меня впечатление. Новоиспеченные офицеры оглаживали форму, чтобы предстать перед адмиралом Слоттером в лучшем виде. Долорес застряла в ванной по той же причине. Я уже вышел и из призывного возраста и из детства, поэтому ограничился тем, что разрядил бластер (вынув из него батарею, а не в кого-то).
Наш БПК-8997 причалил в самом дальнем конце километрового причала. Я постучал в каюту Долорес и крикнул, что пора выходить. Офицеры были бы рады ее подождать, но их ждал Слоттер, который не видел Долорес и поэтому не смог бы простить им опоздание.
Наконец, агент соизволила выйти. На ее комбинезоне в стиле "милитари" появились две планки каких-то наград. Думаю, адмирал разобрал бы, каких именно. Все мои награды были спрятаны в трех разных банках, и демонстрировать их я не собирался.
- Готовимся к шоу? - спросил я.
- Вы бы хоть ботинки почистили, что ли.
- Я боялся, что офицеры подумают, что я их пародирую, поэтому оставил, как есть.
- Когда это вы начали бояться быть шутом?
Я подхватил ее рюкзак и пошел к выходу. Она догнала меня и отобрала его.
- Мы на флоте. Здесь нет носильщиков.
Шоу есть шоу, и я смирился.
Адъютант адмирала ждал нас по ту сторону шлюза. Вместе с ним мы погрузились на тележку, которая по рельсам довезла нас до жилых отсеков. План базы составлял военную тайну, поэтому я пытался выучивать закоулки наизусть. Люди в форме провожали нас подозрительными взглядами, которые прояснялись, лишь, когда они замечали, что мы идем под присмотром. Звания встречавшихся офицеров росли с каждым этажом и поворотом. Когда мы наткнулись на контр-адмирала, я понял, что конец путешествия близок.
В приемной нас просили подождать, пока Слоттер не разберется с новоприбывшими офицерами. Они вышли из кабинета в радостном возбуждении, которое постарались передать Долорес, в упор не замечая меня. Секретарем Слоттера была изящная молодая девушка, и я переключил свое внимание на нее. Когда Слоттер выразил готовность принять Долорес, я подмигнул секретарю, и она строго сказала моей напарнице:
- Вас одну.
Напарница смерила меня недовольным взглядом и промаршировала в кабинет без меня.
- Спасибо, - сказал я девушке, и мы продолжили обсуждение звезд и созвездий. Встречаться с адмиралом я не имел никакого желания.
Долорес пробыла у него с полчаса. Видимо, радостное возбуждение Слоттер передавал сегодня всем. Агент появилась с улыбкой и румянцем на щеках. Я пожалел, что не составил ей компанию. Седовласый адмирал вышел ее проводить и заметил меня. Взгляд Долорес умолял меня хотя бы встать. Я сказал секретарю, что мне пора и поздоровался с адмиралом.
- Мой сотрудник, - подсказала ему Долорес.
- Я скажу адъютанту, чтобы он показал место, где ваш сотрудник мог бы вас подождать.
- Прошу прощения, адмирал, но, к сожалению, он мне нужен.
- К сожалению?
- Да, адмирал. К огромному.
Мне было позволено сопровождать ее в госпиталь.
Адъютант построил нас в затылок и велел следовать за ним. Из приемной мы дошли до лифтов и спустились далеко вниз, практически к южному полюсу жилой сферы. На стене здесь был красный крест, пахло лекарствами и моющим средством. Пациент в серой пижаме прохаживался по коридору, робот развозил подносы то ли с едой, то ли лекарства они тут потребляют тарелками. Мы свернули к двери с надписью "Лаборатории. Только для персонала".
Маленькая женщина отвлеклась от электронного микроскопа.
- Доктор Ма Хун, - представилась она, - мне позвонили, что вы придете.
Мы тоже представились. Доктор Ма рассказала, что здесь они изучают мутагенность некоторых видов излучения, которым могут подвергаться астронавты. Поэтому и качество оборудования и квалификация персонала у них на самом высоком уровне. Долорес открыла контейнер с образцами, пересчитала стекла и выдохнула:
- Вот. Это оно.
Я пояснил, что не все следы на этих стеклах человеческие, и надо понять, в чем отличие. Ма Хун ответила, что это просто.
Мы сидели в углу и, затаив дыхание, наблюдали за ее манипуляциями.
- Это, без сомнения, человек, - сказала она в какой-то момент и взяла следующее стекло. Долорес схватила меня за руку, потом передумала и отпустила. Заметив наши мучения, Ма Хун подманила нас к одному из компьютерных терминалов.
- Это генный конструктор. Из таблицы заказываете мутации, а потом смотрите, что получилось. Дети это обожают.
У Долорес слон отрастил крылья и научился петь фальцетом, мой паук получил единственное, но большое ухо, в котором он беспрерывно ковырялся. Понятно, почему это нравится детям.
- А вот это уже интересно! - услышали мы голос Ма Хун.
Мы потребовали немедленно поделиться открытием.
- Пока только общая картина, - пояснила она, - эта ДНК в целом человеческая, но есть отличия. Пока я насчитала двадцать мутаций.
- Чем они могли быть вызваны? - спросила Долорес.
- Трудно сказать. Я с подобными изменениями пока не встречалась. Надо попытаться смоделировать последствия этих мутаций.
При этих словах я обернулся на своего паука.
- Боюсь, - улыбнулась Ма Хун, - задача будет более сложной. Честно сказать, мы до сих пор не знаем всех причинно-следственных связей, рожденных изменением генома. Я запущу симулятор, а пока он работает, просмотрю оставшиеся образцы.
В скором времени все стекла были разделены на три стопки. В первой содержалась ДНК человека, во второй - мутировавшая ДНК, в третьей, меньшей, было и то и другое. Ма Хун вплотную занялась второй стопкой.
- Большинство мутаций здесь совпадает, - сказала она, - и мне кажется, что эти мутации не случайны. Например, были изменены ряд генов, которые, по мнению наших геронтологов, отвечают за продолжительность жизни. Наверное, эти люди живут дольше нас.
- То есть это все-таки люди? - спросила Долорес с разочарованием в голосе.
- А как бы вы охарактеризовали "не людей"?
- Как другой вид, в биологическом смысле. То есть, допустим, могут ли обычные люди давать с ними плодовитое потомство?
Ма Хун просмотрела выданные симулятором результаты.
- Пока я вижу список ферментов, чей состав изменился, но как они повлияют в дальнейшем на жизнь организма… думаю, надо скорректировать программу. Результат, скорее всего, будет уже завтра.
Разумеется, для Долорес нашлась отдельная каюта. Мою судьбу решал какой-то тыловик, из-под которого я едва не вышиб стул. Плюнув на него, я вернулся в госпиталь и сказал, что вот-вот мутирую от какого-то излучения - помню только, что оно было синее с желтым отливом и сильно жглось. Ма Хун понимающе покивала и отвела меня в палату через стенку от лаборатории. Там у меня появилось время поразмышлять над предложением эолийцев.
Оно меня и обрадовало и огорчило. Обрадовало то, что им, похоже, неизвестно о ДНК. Они преследовали нас, чтобы нам не достался робот. Их агенты вскрыли сейф, вероятно, для отвода глаз. Неужели робот настолько ценный? Если, допустим, он является вершиной их кибернетической науки, то зачем они запихнули его в "Минититан"?
Огорчило то, что они действительно знают, что мы побывали внутри корабля и забрали робота. Спрятать его гораздо труднее, чем молекулы, которые уже даже нет необходимости прятать. Если эолийцы пронюхают, что робот в гостинице, они разнесут ее, не раздумывая. Я посоветовал Долорес эвакуировать Говарда с роботом в какое-нибудь безопасное место.
Что же делать непосредственно с предложением?
Мне казалось, что соглашаться на него пока еще рано. Галактика взорвется не завтра, и у нас есть время выяснить настоящую ценность робота Кухрума.
50
19.05, Прима
Примерно в это же время (2:15 по-местному) Говард размышлял о событиях предыдущего дня и ночи. Сделка, предложенная эолийцами, показывала, что они не верят в угрозу галактической катастрофы. Они воспринимают его попытку найти "Скаута" как очередную земную блажь, цена которой - простой робот. С другой стороны, есть рассуждения про 5 - 10, про то, что эолийцы готовы уничтожить зонд. Чего же на самом деле они хотят?
Может быть, Кухрум знает ответ?
- Вот ты хочешь назад к хозяевам, - говорил он роботу, - а ведь они были готовы тебя убить. Конечно, ты не понимаешь, что такое смерть. Ты машина, подчиненная алгоритму. Наверное, тебя обучили водить человеческие корабли. ИИ у них, действительно, не блещет… Ты едва не погиб, а мой друг тебя спас. Хотя бы в благодарность, ты должен нам что-нибудь рассказать. Впрочем, что такое благодарность, ты тоже не понимаешь. А что такое сделка, понимаешь? Ответь на мои вопросы, и я соглашусь обменять тебя на "Скаут".
Реплика робота заставила его подскочить на стуле.
- Что такое "Скаут"?
Робот продолжал лежать ничком, но его окуляры были направлены в точности на Говарда.
У него не круговое зрение! Почему он не обратил внимания на это раньше? У роботов уже давно не просто круговое, а сферическое зрение, дававшее полный обзор.
- Нет необходимости скрывать от тебя то, что уже известно твоим хозяевам. "Скаут" это…
И он рассказал ему всю историю "Скаута" с самого начала.
- Почему вы не хотите меня обменять? - спросил робот.
- Честно говоря, я не очень доверяю Аграбх-Охору. Ты его знаешь?
Пауза.
- Нет.
Окуляры смотрели немного в сторону, через мгновение - снова на Говарда.
- Ты странный робот.
- Почему?
- Если бы я не успел покопаться в твоих внутренностях, я подумал бы, что ты живой.
- Я робот. Но меня сделали похожим на… вы называете моих людей эолийцами.
- Зачем тебе сделали похожим?
Его голова снова пошевелилась. Зачем эти лишние движения?
- Знаешь, - сказал Говард, - у НАШИХ людей давно существует мечта вылезти из биологического тела и обрести бессмертие внутри компьютера. Ты понимаешь, о чем я говорю? Думать как человек, а тело иметь как у робота. Когда оно изнашивается, его можно заменить на новое, и так жить вечно. Ваши эолийцы ни о чем подобном не мечтают?
- Я должен связаться с Эолом.
Больше робот не издал ни звука.
В 5:10 утра три военных планетолета появились в небе на Прима-Домной - два штурмовых и один десантный. Штурмовые встали в круг над "Плазой", десантный расплескал воду и помял пальмы во внутреннем дворе гостиницы. Курсанты Южной тренировочной базы ворвались в гостиницу двумя группами. Первая группа побежала к номеру Говарда, чтобы забрать его и робота. Вторая группа рссыпалась по прилегающим коридорам, чтобы предотвратить вмешательство разбуженных шумом постояльцев.
Эвакуация прошла успешно. Уже на пути к Южной тренировочной базе Говард обратил внимание, что они везут не одного робота, а трех. Курсанты, не имея точного описания Кухрума, прихватили одного уборщика и одного носильщика, которым не повезло оказаться рядом с номером физика. Полковник сказал, что их отправят назад со следующей оказией.
51
20.05, база "Ваал", система Примы
Долорес обитала далеко от госпиталя, но умудрилась явиться в лабораторию раньше меня. Пока я дожевывал порошковое пюре, она уже пила кофе с Ма Хун. К чести доктора, прежде чем рассказывать, она попросила дождаться меня.
- Чтобы не повторят дважды, - пояснила она.
Вскоре появился и я.
- Мне оставили? - я указал на чашки с остатками кофе.
- В вашем состоянии, - сказала Ма Хун, - вам вреден кофеин.
- Что, так серьезно? - спросила Долорес проникновенно.
- О, да, всю ночь кричал и звал какую-то Долли…
- Что?! - воскликнули мы с Долли хором.
- Шучу. Приступим.
Результат симулирования оказался 50 на 50. Существа со стеклышек N2 могут иметь плодовитое потомство от наших женщин, но их женщины от нас, мужчин, не могут иметь никого.
- Поздравляю, - сказал я Долорес.
- Сочувствую, - кивнула она.
- Но это не самое интересное, - продолжила Ма Хун, - самое интересное заключается в том, что люди с образца номер два не могут иметь детей друг с другом.
Меня пробил озноб. Долорес, с длинным "Чтооо…", потянулась к микроскопу, как будто что-то в нем понимала.
Это открытие стоило миллион уничтоженных "Минититанов", детективов и агентов Интерпола - за исключением женщин, поскольку без них эолийцы, оказывается, не могут размножаться.
Мы одновременно поняли, зачем Эол "импортировал" яйцеклетки. Но как же они раньше обходились? Видимо, порча ДНК произошла сравнительно недавно.
Нас с Долорес переполняли чувства, но делиться ими в присутствии Ма Хун мы не могли.
- Мы на минуточку, - Долорес схватила меня за руку, - где твоя палата?
- Агент, у нас приличное заведение, - напомнила Ма Хун с усмешкой.
- Мы, к сожалению, по делу, - вздохнул я и дал увести себя в соседнее помещение.
Взбудораженная Долорес не могла подобрать слов:
- Мы, мы, мы их…
- Уроем? - предложил я.
- Ну, вроде того.
Немного успокоившись, мы выработали план дальнейших действий. Известно, что ДАГАР так и не нашел оператора Вилли, у которого он хотел отобрать ДНК эолийцев. Следовательно, у нас есть предмет для торга. Мы предложим ДАГАРу ДНК в обмен на информацию о Командоре и Опоссуме. Следствие по поводу убийства последнего не продвинулось ни на шаг. Единственная интересная деталь: девятилетний сын убитого продолжал настаивать, что его отец общался с неким Оракулом. Это связывало убийство с контрабандистом Доком со Скорпиона-25, который получал указания также от Оракула. И пилоту "Гермеса" этот персонаж был знаком, но, после того как я собственноручно уничтожил улики, пилот наотрез отказался говорить со следователями.
Разгадку надо искать в дагарском прошлом Опоссума, считала Долорес. Чем конкретно они с Командором занимались в ДАГАРе? Кто еще с ними служил? Почему на стене базы у тройной системы HIP789067 было написано "Командор - продажное дерьмо"?
- А что будем делать с эолийцами? - спросил я, когда мы договорились по ДАГАРу.
- Боюсь, нам не дадут с ними ничего делать. Эол принадлежит высокой политике. -Она подняла указательный палец. -Оттуда будут с ними разбираться.
- Думаешь, они найдут способ забрать у них Мореля?
- Если до него дойдут руки. Ваш молодой физик для них - так, мелочь.
- А Говард и "Скаут" не мелочь?
- Не знаю. Пока он напугал очень немногих. Правда, он сдерживает обещание не обращаться в прессу. Если люди узнают о его подозрениях, может начаться паника. Кстати, о Говарде. С Южной базы мне сообщили, что эвакуация прошла удачно. Говард с роботом сидят в хорошо охраняемом убежище. Говард мне намекнул, что с этим роботом не все так просто. Надо бы с ним поговорить.
Таким образом, наш путь лежал снова на Приму. Там находилась штаб-квартира ДАГАРа по рукаву Персея. И там находилась Южная тренировочная база Флота, где прятались Говард и Кухрум.
52
23.05, Прима
Из космопорта мы направились сразу в штаб ДАГАРа. По пути на Приму Долорес направила шифрованное сообщение их начальнику, капитану Тротту, в котором сообщила суть сделки.
- Чем вы можете доказать аутентичность образцов? - спросил Тротт еще до того, как предложил нам сесть.
Долорес ответила:
- Они собраны на "Минититане", о котором вы, естественно, слышали. У нас есть предварительное заключение эксперта, в котором утверждается, что ДНК не может принадлежать людям, - тут она немного блефовала, ссылаясь только на те выводы Ма Хун, которые не касались размножения. Про размножение эолийцев мы решили пока не распространяться. Конечно, адмирал Слоттер был волен распоряжаться этой информацией как угодно, но вряд ли он потащил ее прямиком в ДАГАР.
Тротт деловито кивал, как если бы слова Долорес могли быть им проверены из других источников.
- Это занятно, - сказал он, просмотрев список мутаций.
Неужели он в этом разбирается?
Долорес напомнила:
- Мы хотим получить личные дела Дина Олафсена, известного по кличке "Командор", и Опоссума Лея. И нам нужен список экипажа базы у системы HIP789067 на то время, когда там находился Командор.
- Мы подумаем над вашей просьбой, - сказал он.
Аудиенция закончилась быстрее, чем мы думали. Тротт добавил, что сообщит о своем решении завтра. Из штаб-квартиры ДАГАРа мы завернули в банк, спрятали образцы ДНК и полетели на юг, к тренировочной базе.
Курсанты начальника базы, полковника Флинта, выполняли тренировочные полеты над океаном, поэтому путь был безопасен. Мы достигли базы за три часа, потому что пришлось обходить бурю. На базе было спокойно. Я по привычке направился на гауптвахту, где обнаружил Говарда, пытающегося снова разговорить робота.
- Когда я сказал, что он может попытаться убежать, его посадили сюда, - пояснил он мне.
- Чтобы убежать, ему понадобится чертовски длинный удлинитель.
- Полковник сказал, что не намерен рисковать. На самом деле, я думаю, ему надо было кем-то занять это помещение. И для курсантов работа - охранять его днем и ночью.
- На ночь можно выдергивать его из сети.
- Я решил больше этого не делать.
- Почему?