- Потому что нелегко об этом говорить. - Натан подошел к залитому дождем окну. Выдержать взгляд миссис Макинтайр оказалось одним из самых простых заданий. - Вы правы. Я из другого, большего города, и не принадлежу Нонстеду. Кроме того - а может именно поэтому - ощущаю, что происходит здесь нечто дикое, мрачное и загадочное, и очень опасное. Касается это многих людей, которые стесняются признаться в существовании проблемы даже себе, не говоря уже о представителях закона. Я уверен, что ваш муж был одним из таких людей. Я уверен, что он скрывал страшный секрет, который…который его дважды почти уничтожил.
Я не смотрю на миссис Макинтайр, но по дрожащему голосу знаю, что ее глаза полны слез.
- Что вы хотите знать?
- Что-нибудь. - Затем он сумел перебороть себя, и повернулся к женщине. - Какой-то нюанс, который поможет мне разгрызть этот орешек, тайну этого городка.
Женщина громко выдула нос, затем подтянула колени к подбородку и уставилась в пламя камина. Она сказала:
- Томас стал странно вести себя несколько месяцев назад. Он и раньше работал допоздна. Но всегда звонил после окончания визита последнего клиента, и предупреждал, что возвращается. Но постепенно время между его звонком и возвращением домой стало увеличиваться. Бывало, что задерживался на час, хотя самый дальний объект, которым он занимался, находится в 20 минутах езды. Возвращался задумчивый, мрачный, почти враждебный. Ел немного, не отвечал на вопросы. Ложился спать и тут же засыпал. Может…
Она вздрогнула.
- Иногда он был жесток ко мне. Нет, он меня никогда не бил. - Она спокойно смотрела в перепуганные глаза Натана. - Никогда. Но в определенный момент он забыл о нежности. Он превращался в зверя.
Ее бледные щеки заливает едва заметный румянец.
- Я заметила, что его ботинки часто в грязи, рубашки разорваны, иногда в волосах были иглы елей. Я спрашивала, зачем он ходит по лесу, но он не отвечал, только махал рукой. А однажды потратил 2 тысячи долларов на снаряжение для сурвивализма. Боже, чего там только не было. Спальник, палатка, GPS, переносная газовая плита, нож, по сравнению с которым тот из "Рембо" годиться только для чистки картошки… Я спросила, зачем ему все это, но он помрачнел и не ответил. Я перестала спрашивать.
Натан прикусил губу и опустил голову.
- Я могу задать вам…
- Меня зовут Ева. - Прервала его хозяйка.
- Послушайте, это прозвучит странно, но…
- Извини, но на этом этапе моей жизни слово "странный" звучит пусто.
- Он уходил по ночам. Вы находили грязь в постели? Хвою, мох?
- Стал ли он оборотнем? - Ева удивленно подняла брови. - Так, как в фильме с Николсоном? Нет. Ладно. Он исчезал на полночи за неделю до своего первого исчезновения, но вернулся в ботинках. Не было и крови под ногтями или чего-то в этом роде.
- Он при вас использовал слово "Отшельница"?
- Нет. - Ева хлебнула остывшего чаю и отложила кружку. - Нет, но это значения не имеет. Я росла в Нонстеде, и знаю, о чем речь. Сожженная проклятая хижина, которая ночью привлекает потерявшихся в лесу и пожирает вместе с рюкзаками. Успокойся.
- Нет, не могу, - отрезал Натан. - Можешь быть в этом уверена. Тут происходят странные вещи, по-настоящему непонятные, и мы ничего не можем исключить. Ни "Одиночества". Ни НЛО.
- Не верю, что говорю об этом. - Женщина покачала головой.
- Я тоже, - поджал губы писатель. - Послушайте, ваш муж писал дневник? Блог может быть? А может, любил какой-то форум или имел страницу в социальной сети?
- Не знаю. - Ева колебалась. Я старомодна, и держусь в отдалении от компьютеров.
- Может, посмотрим?
- Давай.
* * *
Кабинет Томаса Макинтайра удивил его опрятностью и упорядоченностью. Глядя на ровные ряды папок, компьютер с клавиатурой, прикрытой белой накидкой, корзинку с дюжиной идеально заточенных карандашей, Натан неожиданно понял, что агент по торговле недвижимостью - человек невероятно хорошо организованный и педантичный. Он взял в руки одну из папок. Все условия съема и счета находились в собственных папочках, разделенные на секции, которые были подписаны разными цветами. Это был холодный, нечеловеческий порядок, и Натан постарался побыстрее вернуть том на полку.
И тут он увидел за окном лес. Насколько он ориентировался в местной топографии, это был тот самый лес, в котором скрывалась "Отшельница".
Он вздрогнул и быстро сел за компьютер. Тот пискнул раз-второй, потом включился вентилятор, а на экране появились первые команды операционной системы. Через минуту Натан смотрел на аскетический серо-голубой экран с десятком иконок. Кроме значков офисных или бухгалтерских программ, был интернет обозреватель и иконка электронной почты.
Почта, если не считать спама, было исключительно служебной. В кэше интернет-обозревателя были 6 страниц. Все они были связаны со служебной деятельностью хозяина. Просмотрев "фавориты", Натан с возрастающим удивлением понял, что агент использовал компьютер только для работы. Его не было на "фэйсбуке" или в "твиттере", а текстовый редактор открывали только затем, чтобы написать официальное письмо. И папка "Документы" не давала никаких поводов подозревать, что могло быть иначе.
- Черт, был ли он киборгом? - пробормотал писатель.
- Нет, - ответила Ева.
Его так захватил поиск, что Натан не заметил, как в комнату вошла хозяйка. Он развернулся на компьютерном кресле, готовый извиниться, но слова застыли у него на губах. Лицо Евы было мертвенно-бледным, а глаза - пустыми. Она всматривалась в лес, будто жена в погребальный костер своего мужа.
- Он усталый, но хороший человек, - сказала Ева сухим тоном. - Человек, которого коснулось непонятное проклятие. Только что позвонили из больницы в Моррисона, - добавила она. - Они не могут его разбудить.
* * *
Дождь продолжал идти. Наверное, мир не мог наплакаться.
Они сидели втроем в кухне Анны - задумчивый Натан, крутивший в пальцах чашку с остывшим кофе, Скиннер, качающийся на наклоненном назад стуле, и хозяйка, руки которой были сложены в молитвенном жесте. Сидели и молчали.
- Ничего, - вдруг сказал Натан. - Никаких следов. Что-то случилось с этим человеком, не оставив никаких следов.
- Нет в этом ничего удивительного, - буркнул Скиннер. - Мой старик не вел дневника, а все знали, что до него добралась "Отшельница".
Натан отхлебнул холодный кофе, скривился и поставил чашку на стол.
- Послушай. - Он повернулся к лесорубу. - Дочь Анны говорила с демоном, который спас ее от педофила. Оуэн стал жертвой черного пса. Пастор Рансберг по телефону говорит с Дьяволом. Не преувеличиваешь ли ты силу этой твоей "Отшельницы"?
- Не знаю, - пожал плечами Скиннер. - "Отшельница" была всегда, и всегда тут творилось зло. Знаю, ее пытались уничтожить, но никому не удалось. Торчит там, в гуще леса, и посмеивается с нас. - Его палец указал в сторону невидимого из этой комнаты леса, и Натан ощутил холодок, пробежавший по спине.
- Сам не знаю, Скиннер, - сказал он тихо. - Макинтайр не оставил ни малейшего намека, но что-то должно его связывать с тем местом. Я считаю, что это одна из форм безумия, охватившего этот город.
Анна с громким шуршанием отодвинула стул и подошла к окну. Закрыла шторы.
- Бывает у вас ощущение, что вы ничего, просто ничего не знаете о людях вокруг? - спросила она тихим голосом. - Временами смотрю на дома, стоящие на этой улице и задаю себе вопрос, кто эти люди, живущие в них. Знаю их имена и фамилии, знаю, чем занимаются, учу их детей, но… Но не знаю, кто они на самом деле. И каждый раз, когда понимаю это, охватывает меня ужас.
- Как в "Готовых на все", - пробормотал Скиннер.
- Ты что-то еще делаешь, кроме просмотра телевизора? - ехидно спросил Натан.
- Нет, ничего. Даже в клозете установил телевизор, чтобы не…
- Когда-то я вела вечерние уроки французского, - продолжила Анна, не обращая внимания на их обмен любезностями. - В группе были пять человек. Приходили охотно, с энтузиазмом, задавали много вопросов. Со временем лучше узнали друг друга, иногда шутили. Обычная, самая обычная группа по изучению иностранного языка. Через несколько недель я знала предпочтения и хобби своих учеников, знала, какие делают ошибки, какие у них проблемы, что надо лучше проработать, и какая тема им понравится. Все время пыталась пробиться сквозь улыбающиеся маски изучающих иностранный язык.
"Кто вы на самом деле?" - спрашивала про себя, когда смотрела, как они склоняются над упражнениями. "Что у вас внутри? Может, кто-то из вам безумец? Может, бьет жену или обманывает мужа? Может, планирует преступление?" На определенном этапе это все очень беспокоило меня. Тогда попросила, чтобы в рамках домашнего задания написали сочинение Qu’est-ce qui ne va pas?
- Что не так. - Натан слегка усмехнулся.
Анна окаменела.
- Ты знаешь французский?
- Да. В студенческие годы бродяжничал по Франции.
- В таком случае, дам тебе кое-что почитать. - Она встала и подошла к буфету, откуда достала несколько листов бумаги.
- Это те самые сочинения. Тебе будет, над чем подумать.
- Зачем мне это читать? - Натан колебался.
- Потому что мрачные тайны разъедают этот город как рак. - Анна сжала кулаки. - Каждый делает вид, что дела идут лучше некуда, каждый, включая меня. - Она смотрела прямо на Натана. - Извиняюсь, что тогда от тебя избавилась. Ты был прав, я пробовала обмануть себя, прикидываясь, что мир вернулся к норме, а ты… А ты напомнил мне, что все совсем иначе. Это меня очень раздосадовало.
- Без проблем. - Махнул рукой писатель.
- Суть в том, что проблема есть. Сколько времени пройдет, прежде чем кто-то, - она махнула в сторону домов, стоящих дальше по улице, - возьмет ружье и начнет охоту на людей, потому что так ему скажет голос в голове?
- Это просто. - Пожал плечами Скиннер. - Надо смешать немного взрывчатых веществ, подложить под "Отшельницу" и высадить ее в воздух. А потом старательно прочесать местность. Если хижина восстановиться, может, мы сумеем понять, как это происходит.
- Пусть это будет наш "план Б", ладно? - Устало попросил Натан. - Но в одном, Скиннер, я с тобой согласен полностью. Мы не знаем, как далеко распространилось это безумие, но у него наверняка один источник. Чем больше информации мы соберем, тем легче будет его отыскать.
- Как ты планируешь собрать информацию, если в этом городе никто никому ничего не говорит? - спросила Анна.
- Есть способ, - усмехнулся Натан и достал телефон.
* * *
Дозвонился он только поздним вечером, когда сидел на своем диване и читал четвертое сочинение по французскому.
- Дартсуорт? - спросил он и потер щеку, теплую от выпитого алкоголя и огня из камина. - Джимми. Это ты.
- Д-да. Кто это?
Голос агента был непривычный, в нем ощущались эмоции, которых Натан не мог назвать. Неуверенность? Ошеломление? Возможно, испуг? Дартсуорт принадлежал к наиболее крикливым людям, которых Натан встречал в жизни, и никогда писатель не видел его подавленным или притихшим.
- Это я, Натаниэль Маккарниш. Ты меня хорошо слышишь?
- О, Натан, супер, чудесно. - Дартсуорт с усилием пытался имитировать свой обычный способ общения, но это звучало как самопародия. - Знаешь, я не думал, что наша случайная встреча…
- Это не была случайная встреча, - прервал его Натан. - Попробую угадать. Ты пошел в фирму по перевозкам, которая перевозила мои вещи из квартиры в Нью-Йорке, подтвердил свою просьбу несколькими банкнотами, и случайно добрался до Нонстеда? Боже, Дартсуорт, я всегда считал тебя скользким типом, но…
В трубке раздался тихий стон.
- Дартсуорт, ты там? Что происходит? Ты что, на унитазе? Или ширяешься?
- Нет, ничего. Знаешь, отлично, что позвонил…
- Знаю. Ты все еще в окрестностях Нонстеда?
- Да, твою мать, я тут. Задержался в Моррисоне.
- Ты сумеешь организовать авторскую встречу?
- Здесь? В этой глухомани? Зачем?
- Потому что каждое путешествие начинается с первого шага.
- Ага.
Наступила тишина. Казалось, Дарнсуорт старался понять смысл таинственного замечания писателя.
- Ладно. Дай мне один день. Я должен осмотреться. Бывай.
Последние фразы звучали почти нормально. Натан задумался, отложил телефон на стул, и задал себе вопрос, с начала разговора был ли его агент сам собой?
- Сам уже не знаю, - сказал он Кошмаре, которая дремала на каминной полке. - Может у меня уже что-то с головой, и начинаю выдумывать.
Кошка даже не приоткрыла глаз.
- А может, это все сочинения? - прошептал Натан, глядя на помятые листки. Один из учеников - некий Бред Йохансен, из контекста выходило, что он управляет аптекой - очень неправильным французским описал коллегу по работе, который заражает его невезением. Второй, Дэвид Керри, делал меньше ошибок, но не придерживался правил французского синтаксиса и использовал англицизмы, что делало его сочинение трудным для восприятия. Но Натан понял, что этот человек панически боится открыть одно из окон в своем доме. Боится, потому что снаружи подстерегает La Courabou.
- Что это, черт возьми, значит? - Натан отложил листок. Перед ним оказалось третье, лучшее сочинение. Девушка, подписавшаяся Альбертина, хорошим старательным языком описала старичка, который азартно читает местные газеты, особенно petite annonce, и предсказывает по ним будущее. Очень мрачное будущее.
- Petite annonce, - пробурчал писатель и полез за словарем. - Мелкие объявления. Твою мать…
Он вздохнул, поставил пустой бокал из-под мартини, и нетвердым шагом подошел к башенке, установленной среди книг. Порылся в дисках, затем нажал пару кнопок, и неожиданно зашумело радио.
- … которые включили дворники, с пламенным приветом, - прокричал комментатор. - Чертова дождевая ночь, правда? К тому же из Мэна идет к нам буря. О, тут будет, будет. Не переживайте, ди-джей Алекс с вами, а его радиоволны даже "Катрина" не разгонит (ураган "Катрина" - самый разрушительный ураган в истории США, примечание переводчика). Специально для вас - классика из классики.
Из динамиков донеслись первые такты "Riders on the Storm" группы The Doors. Натан, крутивший в руках диск Type O Negative, отложил его, и сел, вслушиваясь в гипнотический ритм композиции. Кошмара перевернулась на другую сторону, в камине выстрелило полено. За окном небо разразилось ливнем. Среди деревьев пробежало какое-то животное. На экране лэптопа появилось сообщение о получении почты.
"Да. Слушал", - написал Маггор.
* * *
Маска написал:
Привет, я тут новичок. Рад, что попал на форум, потому что не дает мне покоя одно дело, и я сам с ним не справлюсь. Мог бы пойти к терапевту - наверное, так и надо бы сделать - но у меня нет ни малейшего желания лежать на кушетке у какого-то бородатого козла с профессорским званием и рассказывать ему о своей личной жизни. К черту. Предпочитаю ваше общество. Вижу, что пишете здесь о необычных делах, и никто никого не дергает. Надеюсь, что и меня пощадите.
Я гетеро. На сто процентов гетеро. Наверное, есть на этом форуме люди, которые скривятся и сразу определят меня как е…ря-самохвала, но я переспал с десятками разных женщин. Я не знаменитость, но знаю нужных людей, и бываю на вечеринках действительно влиятельных людей, а там крутится много девчонок.
Я люблю секс. Люблю дикий секс без ограничений, обязательств, обедов, завтраков, чищенья зубов перед и ласковых объятий после. У меня есть идеал красоты, два-три секс-символа, несколько любимых позиций, и целый список вещей, которые сводят меня с ума. В девушках, обратите внимание. Все время пишу о них.
Поэтому не могу понять, откуда у меня берутся мысли. Что все это липа. Что во мне дремлет гей. Что все мысли о девчонках - только попытка заглушить свои настоящие потребности.
Мысли эти появились давно, может даже с полгода назад. Поначалу я мог легко от них избавиться, но со временем они становились все докучливее. Преследуют меня, дразнят, не позволяют наслаждаться жизнью. На последней вечеринке снял какую-то женщину, и в ее спальне повел себя как идиот. Не хочу этого припоминать.
Что со мной? Что я могу сделать?
Дэйзи написала:
Не сопротивляйся. Это бессмысленно. Кончится тем, что замкнешься в себе и начнешь себя отравлять. Ни к чему хорошему это не приведет. Посмотри на это дело с другой стороны.
Может быть ты был счастлив, но, может, только прикидывался. Поэкспериментируй - знаешь, о чем я говорю. Это будет ответом на те странные мысли. После этого будешь уверен.
Счастливо!
Маггор пишет:
Не ломайся, маска. Дейзи права. Но она только говорить умеет. Я тебе помогу.
11
Среди разорванных ветром туч проглянуло солнце, смелое, ослепляющее. Окна дома заблестели, как будто их залила ртуть.
- Это тут, - прохрипел Скиннер и закрыл глаза, как бы собираясь поспать.
- Ага, - Натан вынул ключи из замка зажигания и изучающее посмотрел на товарища. Лесоруб был бледный как стена. Несмотря на кондиционер, работавший на полную мощность, ощущалось его пропитанное алкоголем дыхание. - Может, пойдешь со мной?
- Нет, - сказал Скиннер, и достал пачку "лаки страйк" из кармана джинсовой куртки. - Я сегодня уже находился.
- Понятно. На двор, в туалет, на двор, в туалет, еще раз в туалет, а потом в машину, - неодобрительно сказал Натан. - Чудо, что не скопытился по дороге.
- Падал раньше, - едва слышно буркнул Скиннер. - И то пару раз.
Натан закатил глаза. Он не без труда нашел этим утром дом на колесах, в котором жил Скиннер. В добавок ко всему, застал приятеля пьяным. Ведомый остатками чувства приличия, Скиннер бродил среди пустых, смятых банок из-под пива в поисках мобильника, чтобы позвонить шефу, и объяснить свое отсутствие на работе. Увидев писателя, он позабыл об остальных делах. Гость энергично взялся за возвращение хозяина к жизни. Что заняло значительную часть дня.
О причинах пьянки Скиннер не сказал ни слова. Натан не стал спрашивать. На всякий случай.
- Пойдем со мной, - попросил писатель еще раз.
- Нет. - Покачал головой Скиннер. - Я не фанат этого места.
- Слушай, мне тяжело это все запомнить…
- Тебе это трудно запомнить? - Лесоруб открыл глаза. - У тебя голова забита, что можно в ней просверлить дыру. Тогда может полегчает? Если хочешь, я все повторю. Альбертина из сочинения - это Альбертина Микельсен. Несколько лет назад она уехала в Бостон. Вроде бы, учиться. Люди поговаривали, что ей тяжело было оставаться тут после самоубийства дедушки.
- Которого, в свою очередь звали… - Натан заглянул в листок, который держал в руке. - Как-то по-немецки. Да, нет, не по-немецки. Бьорнстьерн Микельсен. Норвежское имя. Или шведское, черт их разберет.
- Местные звали его Стьерн. Старый Стьерн. Поговори с Маттисом О`Тулом, он все тебе расскажет.
- Ладно, - сказал Натан. - И не кури в машине. Никогда не избавлюсь от вони из пепельницы.