— Так называемый «индикатор информационной безопасности»? — понимающе закивал головой чернявый. — А зелёная лампочка означает, что нас никто не прослушивает и не записывает? Приходилось уже — в своё время — сталкиваться с аналогичными штуковинами. Только ваш «индикатор», он совершенно незнакомой мне конструкции…. Наверное, новейшая разработка?
— Новейшая и доработанная, последнего седьмого поколения…. А вы, Михаил Абрамович, очень наблюдательны. Что, впрочем, совсем неудивительно для сотрудника ФСБ, пусть и в отставке.
— Нет-нет, — испуганно замахал пухлыми ладошками обладатель классического «еврейского» носяры. — Ошибочка, извините, вышла. Это он — «Абрамыч», — указал пальцем на своего спутника. — А также и бывший «фээсбэшник»…. Я же — Анатолий Петрович Вирник, человек совершенно штатский и мирный: исполнительный директор и вице-президент Совета Директоров ЗАО «СМУ-Сигма».
— Это я — Михельсон, — смущённо шмыгнув «рязанским» носом, признался-повинился белобрысый здоровяк.
— Понятно, — заверил Артём, а после этого опустил ладонь с зажатым в ней «индикатором» в карман пиджака и плавно перевёл серебристый тумблер в «крайнее правое» положение — тут же включился «на запись» диктофон, встроенный в хитрый приборчик.
Вообще-то, Мисти не планировал записывать предстоящую беседу, мол, всё должно быть по-честному, а взаимное доверие и уважение между Заказчиком и Исполнителем — залог предстоящего успеха. Но…. Ну, не мог он терпеть (вследствие повышенной мнительности), таких вопиющих нестыковок: типичный славянин оказался — «Михельсоном», а типичный «Михельсон», вообще, не пойми и кем. Плохая примета, короче говоря. А раз так, то следует ожидать и других подвохов — нет-нет, не от предстоящего разговора, а, так сказать, от всего будущего заказа в целом. Следовательно, нужно было слегка перестраховаться. Так, чисто на всякий пожарный случай. Привычка такая — многолетняя…
— Извините, а как к вам обращаться? — поинтересовался Абрамыч. — Мол, «Иван Фёдорович»? Или же…
— Обращайтесь коротко и непринуждённо — «Мисти». Раз нас никто не подслушивает и не пишет.
— Странно, что вы, Мисти, обеспокоились «прослушкой». Мне говорили, что в «Капитанах» всякие там «жучки» не приняты. Мол, по старинной негласной договорённости.
— Вам всё правильно сказали: договорённости, действительно, существуют. Но у меня — краеугольные и железобетонные принципы. Первый: — «Бережёного — Бог бережёт». Второй: — «Доверяй, но проверяй». Третий: — «Семь раз отмерь и только потом отрежь». Ну, и так далее. По расширенному списку-перечню…. И вообще, я являюсь человеком очень недоверчивым, весьма подозрительным и крайне мнительным. Тяжёлым, короче говоря.
— Мы, Мисти, обязательно учтём данное обстоятельство, — внешне понимающе и доброжелательно улыбнулся Абрамыч, а после этого, громко сглотнув слюну, заявил: — Что-то у меня в горле пересохло…. Может, промочим?
— Неплохо было бы, — поддержал Вирник. — А бельгийское пиво в «Капитанах» имеется? А австралийское? Что здесь с закусками? Испанский хамон подают? А баварский «пивной» сыр?
— Не стоит шиковать и пижонить. Ни к чему.
— Простите?
— Клиенты этого заведения, в большинстве своём, люди скромные и не богатые, — усмехнулся Артём. — Поэтому и нестандартный «буржуинский» заказ непременно останется в памяти у официанта. Как и наши лица…. Что в этом такого, мол, останутся? Да, собственно, ничего. Просто привычка у меня такая профессиональная — сторожиться везде и всюду, не выделяясь из общей людской массы…. Любезный! — взмахом руки остановил следовавшего по проходу между рядами столов официанта и, подпустив «украинской провинциальности», попросил: — Хлопче, принеси-ка нам трёхлитровую крынку «Невского». И три набора с рыбёхой. Ну, которая «с душком». Швыдче, родной, швыдче…
— Что это…э-э-э, за «наборы с душком? — брезгливо поморщившись, засомневался Абрамыч. — Зачем?
— Потому как — классика: чёрный хлеб с копчёной грудинкой, немного колбасного сыра «косичкой» и подсолённых сухариков, а также скумбрия, порезанная на ломтики. А какая же скумбрия — «без душка»? Нонсенс голимый, и не более того…
Минут через пятнадцать-семнадцать, когда потенциальные заказчики слегка утолили «пивную жажду», Артём попросил:
— Расскажите-ка, уважаемые господа бизнесмены, о своих проблемах. Что привело вас ко мне?
— Ну, это…. Ик! Извините, пиво слегка газированное, — засмущался Абрамыч. — А скумбрия вполне даже и ничего. Вкусная, если с чёрным хлебушком. Сто лет такой не ел. Невольно студенческая молодость вспоминается…. Что нас привело? Ик-к. Извините, ещё раз…. Конечно же, забота о ближних. Как и полагается.
— А можно поподробней?
— Ага, Мисти…. Ик! Простите. Сейчас, только пивка глотну…. У ЗАО «СМУ-Сигма» только один владелец — Сергей Васильевич Писарев. Он же является Президентом Совета Директоров и Генеральным директором компании. Единственным и бессменным. Вот, его Судьба и беспокоит нас с Майной. В том смысле, что его здоровье — главным образом.
— Кто такая — «Майна»?
— Я это, — задумчиво хрустя сухариками, пояснил Вирник. — Прозвище такое, чисто-дружеское. Их нетленной такелажной серии: — «Вира, майна, стоп помалу…». Юмористы доморощенные, короче говоря…. Да, не всё хорошо с нашим Василичем…
— Неудачи в бизнесе?
— Нет, бизнес, наоборот, неуклонно и планомерно процветает. Даже расширяется и, так сказать, матереет.
— Личная жизнь не клеится?
— И тут всё нормально. Вроде бы…. По крайней мере, восемь лет тому назад Василич женился (всего-то в третий раз), и с супругой живёт, как говорят, Душа в Душу.
— В чём же тогда дело? — нетерпеливо нахмурился Артём. — Переходите, господа, к сути.
— К сути, так к сути, — длинно вздохнул Абрамыч. — Не бережёт себя Василич. Совсем — не бережёт. Пашет, как проклятый, часов по пятнадцать в сутки. Минимум — по пятнадцать, имеется в виду. Первым приходит в офис, последним уходит. И по субботам работает, иногда и по воскресеньям…. Взять последние «новогодние праздники». Народ отдыхал с первого по двенадцатое января: кто-то водку пьянствовать изволил, кто-то на зарубежных курортах бледное брюхо грел. Всё, как и полагается. А шеф, судя по «магнитной фиксации» на входе, в офис через день наведывался…. Да он уже лет пять, как в отпуске не был. Представляете, Мисти? Целых пять лет! С ума можно сойти…. Естественно, что такой бешеный график не мог не сказаться. Исхудал наш Василич — все костюмы болтаются, как на вешалке. И лицо сделалось землистого цвета. Землистого-землистого. А ещё он стал ужасно нервным, невыдержанным и желчным: орёт на подчинённых по любому поводу. А иногда и без оного. Кошмар полный и законченный, короче говоря…
— А ещё совсем недавно у Сергея Васильевича приключился сердечный приступ, — глотнув пивка, дополнил чернявый Майна. — Встал из кресла во время рабочего совещания, чтобы наорать на главного инженера проекта, пошатнулся да и упал — лицом прямо на письменный стол. Даже кровь потекла из носа. И глаза закатились…. Приехала «Скорая», фельдшер сделал несколько уколов, доктор выписал «временный рецепт»…
— Доктор был пожилым? — уточнил Артём. — В старомодных очочках и с седенькой бородкой клинышком?
— Н-нет. Наоборот, молодой и безбородый.
— Жаль.
— Почему? Что, собственно, Мисти, вы имеете в виду?
— Не обращайте внимания, Анатолий Петрович. Это я так, о своём, мысли вслух. Продолжайте, пожалуйста.
— Ага, продолжаю, — непонимающе поморщился Майна. — Значит, доктор выписал «временный рецепт» и направление на комплексное профильное обследование — в известную кардиологическую клинику. А также настоятельно посоветовал Василичу — кардинально поменять образ жизни. В частности, незамедлительно взять отпуск и хорошенько отдохнуть: например, где-нибудь на первозданной природе, в безлюдном месте, в тишине и покое…. Угадаете — что было дальше?
— Направление в клинику было тупо проигнорировано? А идея с отпуском решительно отвергнута? Причём, в грубой форме?
— В наигрубейшей, чего уж там…. Таблетки, прописанные доктором, Василич исправно глотает, но не более того. Об обследовании и отпуске даже речи не идёт. Короче говоря, всё осталось по-старому. И даже стало ещё хуже — сплошные начальственные придирки, головомойки, скандалы и взыскания.
— Следовательно, вы хотите, чтобы я уговорил вашего шефа взяться за ум и отправиться в отпуск? — пессимистично хмыкнул Артём. — Мол, вся ваша славная строительная корпорация только об этом и грезит?
— К сожалению, это невозможно, — отрицательно помотал головой Абрамыч. — В том плане, что уговорить. Упрямый он очень, наш Василич. Вернее, упёртый — до полной и нескончаемой невозможности. Чем дольше его уговаривают, тем сильнее он упирается — особенность психики такая…. Почему, Мисти, вы улыбаетесь?
— Люблю упрямых. Сам беспредельно упрям. Даже готов поучаствовать в чемпионате Мира по упрямству, если, конечно, такой чемпионат — когда-либо — будет проводиться…. Значит, я должен сделать так, чтобы Сергей Васильевич сам решил, что ему необходимо взять отпуск и отправиться в провинциальную глухомань?
— Это только первая часть…э-э-э, проблемы. Василич не только должен поехать на отдых, но и по-настоящему отдохнуть. По-настоящему. Без всяких вариантов и не менее двух недель…. Понимаете?
— Стараюсь…. Мол, возможна следующая ситуация: господин Писарев прибывает на место отдыха, но уже через сутки другие, заскучав, уезжает-улетает обратно? И вас, ребятки, такой расклад не устраивает?
— Совершенно не устраивает, — подтвердил Майна. — Прилетит обратно расстроенный и шкуру — по данному поводу — со всех сдерёт. Какой в этом прок?
— Абсолютно никакого, — согласился Артём. — Тогда я, с вашего разрешения, попробую подытожить…. Передо мной ставится двуединая задача. Первое, сделать так, чтобы глава ЗАО «СМУ-Сигма» отправился в удалённую глухомань. Типа — для осуществления некой отпускной эскапады. Второе, вышеозначенная эскапада должна быть захватывающей, нетривиальной и супер-супер-интересной. Такой обалденной, короче говоря, чтобы фигурант позабыл обо всём на Свете. И, в первую очередь, про свой строительный бизнес…. Я всё правильно излагаю?
— В общем и целом, — в очередной раз приложившись губами к краю бокала, согласно кивнул головой Абрамыч. — Только задача, извините, триединая.
— Третья краеугольная часть — личная безопасность вашего драгоценного шефа?
— Так точно. Максимально-возможная личная безопасность…. Да, обалденная эскапада (по вашему выражению), наполненная различными захватывающими приключениями, это — сильный ход. Но, ведь, как известно, «захватывающие приключения» всегда сопряжены с реальными опасностями…
— Которые я и должен «смистифицировать»?
— Совершенно верно.
— Вас устроит — Горный Алтай? То бишь, его отдалённые и безлюдные районы? В качестве полигона для проведения захватывающей отпускной эскапады, я имею в виду?
— Э-э-э…, вполне, — мельком переглянувшись с Абрамычем, известил Майна. — Говорят, что там природа очень красивая, необычная и изысканная…. Так вы, Мисти, берётесь за выполнение нашего заказа? А за какую, извините, сумму?
— Обязательно сообщу при следующей встрече, — поднялся из-за стола Артём. — Может, через пару-тройку суток. Или же, к примеру, через месяц. Тут, уж, как пойдёт, нельзя загадывать. То бишь, когда — на основании собранной и тщательно проанализированной информации — будет разработан и свёрстан чёткий план предстоящих мероприятий. Не раньше…. В этой пластиковой папочке — информация об уважаемом Сергее Васильевиче? Спасибо, не надо. Предпочитаю работать, что называется, с «чистого листа». Соберу всё необходимое через собственные источники. Подчёркиваю, через многочисленные собственные источники…. Впрочем, давайте. Чисто для старта…. Всех вам благ, господа бизнесмены. Допивайте, никуда не торопясь, ваше пиво. Скумбрию доедайте. И не надо, пожалуйста, баловать здешних официантов избыточными «чаевыми». Ни к чему, честное слово. Так как внимание привлекает…
Он вернулся домой (дошагав от «Капитанов» за десять минут), переоделся в домашнее и подробно рассказал Кристи о состоявшейся встрече. Даже диктофонную запись дал послушать.
— Хитрый ты у меня, милый, каких ещё поискать. Прямо как дикий алтайский волк, — усмехнулась Кристина. — То ни за что не делишься со мной своими делами-заказами. А то, как сейчас, сразу вываливаешь информацию…. В чём тут дело?
— Предчувствия всякие одолевают, — по-честному признался Артём. — В основном, негативные.
— Мол, «типичный Михельсон» оказался совсем даже и не «Михельсоном»?
— И это тоже. А ещё там фигурирует доктор — молодой и безбородый. Непорядок.
— Тьфу, да и только…. И откуда в здоровом и умном сорокалетнем мужике — столько первобытной мнительности?
— Это, любимая, не мнительность, а, наоборот, обострённая природная интуиция. Две большие разницы, как говорят в Одессе…. Вот, держи папочку с досье на Писарева: изучи и дополни данными из профильной «ментовской» базы. Только, прошу, на совесть дополни. Дело-то, между нами говоря, общее, мол, обеспечение безопасности конкретной «шишки». Потом доложишь.
— Слушаюсь, — дурашливо козырнула Кристи. — Кстати, на какой странице «Камасутры» мы вчера остановились?
— Кажется, на сто пятьдесят шестой.
— Продолжим? Типа — на совесть?
— Не вопрос…
Над ровной, почти овальной каменистой площадкой, расположенной рядом с белоснежным горным ледником, неподвижно завис серебристый толстенький диск — диаметром около двенадцати-пятнадцати метров. Завис, а ещё через несколько секунд начал плавно снижаться и, заблаговременно выдвинув из корпуса три достаточно длинных телескопических «ноги», успешно приземлился.
Звякнуло — это под «брюхом» летательного аппарата открылся круглый серебристый люк, и из него тут же высунулась узкая лесенка, по которой на землю спустились два…э-э-э, два, скажем так, представителя внеземной цивилизации, облачённые в серебристые скафандры.
Брякнуло — это на скафандрах синхронно «отщёлкнулись» полусферы шлемов.
— Хороший здесь воздух, — с интересом подёргав крыльями маленького аккуратного носа, известила на мирранском языке молодая черноволосая инопланетянка, внешне очень похожая на самую обыкновенную земную женщину. — Пахучий такой. Невесомый. И словно бы хрустальный — по первым ощущениям…
— Да, кислорода здесь хватает, — согласился с женщиной её светловолосый спутник. — На нашей Мирре о такой благоприятной и здоровой атмосфере остаётся только мечтать. Издержки супер-техногенной цивилизации, ничего не попишешь.
— Что будем делать дальше?
— Во-первых, избавимся от этих дурацких скафандров, которые на этой планете ни к чему. Только движения стесняют. Во-вторых, немного прогуляемся по округе, прихватив с собой толстый синтетический плед. Можно даже — чисто для начала и для дополнительной бодрости — искупаться вон в том круглом и симпатичном горном озере. В-третьих, выберем подходящее местечко, расстелем там плед и займёмся благородным делом размножения. Высоколобые учёные уверяют, что дети, зачатые в условиях идеальной экологии, отличаются отменным здоровьем и повышенным иммунитетом…. Как тебе, милая, такой план?
— В принципе — принимается, — слегка засмущалась инопланетянка. — Вот, только…
— Что такое?
— А здешние туземцы, они…м-м-м, не застанут нас за процессом? За процессом размножения, я имею в виду?
— Не застанут, — пообещал мужчина (то бишь, гуманоид с внешними мужскими признаками). — Шаман клятвенно заверил, что эти места являются совершенно безлюдными…
Глава шестая. Ворох информации
Поздним вечером субботы, после «практического прочтения» сто шестьдесят четвёртой страницы «Камасутры», Кристина, облачённая в домашний светло-розовый пеньюар (коротенький и полупрозрачный, как и полагается), устроившись в широком кресле, объявила:
— Готова, милый, подробно доложиться по «фигуранту Василичу». Материал — в должном объёме — собран и тщательно проанализирован. Более того, есть и конкретные умозаключения. Хотя, честно говоря, они носят откровенно-субъективный характер. Из знаменитой серии: — «Чисто — на женских ощущениях…».
— Просто замечательно, — одобрил Мисти. — Особенно то, что «на ощущениях». Доверяю я им, родимым, гораздо больше, чем всяким там логическим выводам и заумным научным теориям, подкреплённым авторитетными академическими монографиями…. Кстати, а почему ты сразу, как пришла с работы, пардон, со Службы, не сказала об этом?
— Я, собственно, пыталась. Да, куда там. Некоторые активные мужланы сразу же навалились с горячими поцелуйчиками, лапать начали. Ну, оно и завертелось — до временной потери памяти…. Э-э, мне в этом кресле сосед не требуется. Иначе всё опять «Камасутрой» закончится. На диванчик, родной, присаживайся. Ага, молодец, послушный мальчик. Возьми с полки румяный пирожок с яблочным повидлом…. И не надо, пожалуйста, так пялиться на меня.
— Как — так?
— Похотливо, вожделенно и развратно, вот как, — слегка засмущалась Кристи. — Я, если ты подзабыл, майор российской полиции. А не какая-нибудь там — прости Господи…
— Хорошо, не буду, — пообещал Артём. — В том плане, что очень постараюсь. Вот, смотри, журнал с кроссвордами открываю. Ага, интересный…. Ну, рассказывай про фигуранта. Приступай. Тем более замечено, что после активного секса ты, милая, становишься гораздо более говорливой. Гораздо-гораздо. Так что, всё к лучшему.