- Вообще-то вы не в музее, но что с вами поделать - смотрите. - Он вдруг усмехнулся. - Только руками не трогать.
- Я не буду.
- Не обижайтесь, но раньше к вещам относились по-другому. За каждой вещью вставала история. Даже если это была посуда. Вы не поверите, но, например, по советским тарелкам можно проследить перемены в политике властей.
Квартира действительно была похожа на музей. По стенам, между высокими книжными стеллажами, в красивых резных рамах были развешаны портреты военачальников, схемы сражений, стародавние карты и чертежи. Мебель тоже была старинная, в одной комнате - из резного мореного дуба, в другой - из карельской березы, а в кабинете - из черного дерева… Меня вообще поразил его кабинет. Особенно - письменный стол. Огромных размеров, двухтумбовый, он походил не на предмет мебели, а на какое-то архитектурное сооружение позапрошлого века, лишь по ошибке попавшее в жилую квартиру. Сидящему за этим столом было абсолютно невозможно дотянуться как до его противоположного края, так и до его боковых сторон. За таким столом я вполне могла бы представить себе генерала Скобелева, расстелившего карту местности и вспоминавшего о досадных ошибках интендантской службы и бездарный приказ командования, повлекший за собой отступление и сдачу позиций… И совершенно чуждыми элементом на этом столе смотрелся веселенький персональный компьютер и современная вазочка из белого металла. Это был блестящий полый цилиндр, утыканный редкими острыми коническими шипами. Все великолепно отшлифовано и все сверкало в свете настольной лампы. Такая вазочка абсолютно не вязалась со стилем и характером квартиры и ее хозяином. Вазочке было место, скорее, у какого-нибудь гота или металлиста. Хозяин держал там карандаши и шариковые ручки.
Над столом - маленькая фотография человека с красивым мужественным лицом. На мой немой вопрос Григорий Петрович ответил:
- Это бывший командир Челябинского авиапредприятия, болгарин Пикарий Иванович Иванов. Мы дружили, и он спас мою тогдашнюю семью от неминуемых репрессий. Тогда за мнимые грехи расстреливали. В заключении по моему делу следователь Влодзимирский так и написал: "Полагал бы расстрелять". И "расстреляли". А в сорок шестом за то же самое давали семь лет тюрьмы. Всего-то навсего. Милосердие "Фемиды" Берии - Вышинского - было поистине безгранично. Однако гуманность проявлялась и в сорок первом году. Так, после расстрела обвиняемых их родственникам, чтобы те меньше волновались, сообщали, что их муж, отец или сын осужден на десять лет заключения без права переписки. Какая трогательная забота о родственниках! Некоторые из них десять лет спустя после расстрела пытались выяснить судьбу своих близких. Как видите, я не слишком-то склонен идеализировать прошлое. А не с того ли началась ваша пресловутая перестройка? Только эстафету Влодзимирского и Берии перехватила группа Гдляна.
Я молча слушала.
- Так вот, про Пикария Иванова. Потом, после того, как меня "расстреляли", он исчез. Двадцать лет я разыскивал его следы и нашел. Мне пришла счастливая мысль связаться с Высшим авиационным училищем истребителей в Болгарии. И однажды я получил по почте пакет за подписью начальника училища генерал-лейтенанта Болгарской Армии, в котором высылалась мне полная биография этого человека. После начала Великой Отечественной войны он был отправлен на фронт. Летал сам и обучал молодых полетам на уникальном скоростном бомбардировщике. Погиб он в одном из воздушных боев, растратив весь боезапас и израсходовав все горючее. Легендарная личность.
- А как вы ушли? Я хотела сказать, как спаслись из той страшной Челябинской тюрьмы?
- Из Челябинского централа? Очень просто. Расстреливали обычно в подвальных камерах, удаленных от остальных обитателей. Почти повсеместно это происходило практически сразу после вынесения приговора. Когда за мной пришли исполнитель и два конвоира, я поработал с их сознанием, после чего мы поменялись одеждой с этим исполнителем. Это теперь при расстреле должен присутствовать прокурор, начальник и врач. Тогда было проще.
- Теперь не расстреливают…
- Да? Так вот, я заставил их подписать справку об исполнении приговора, после чего забрал все документы себе. Потом исполнителя взяли под руки и повели. А я шел следом, с заряженным револьвером в руке. Когда мы пришли в расстрельную камеру, этого человека поставили на колени, и я ударил его рукояткой по затылку. Он потерял сознание, и его голова свесилась на грудь. Затем я приставил дуло нагана к его затылочной ямке и два раза нажал на спусковой крючок. Обычно выстрел бывает один - трудно промахнуться, если стреляешь в затылок в упор. Был человек - и нету… Одна пуля прошла навылет - между глазом и носом, а другая - через другой глаз. Лицо было обезображено. Потом я беспрепятственно миновал все посты и ушел менять личность.
- А что вам запомнилось в тот момент особенно ярко?
- Опилки! Обычные древесные опилки на полу расстрельной камеры. Весь пол был усыпан. Без опилок никаких расстрелов не проводилось - прострелить голову - это кровищи-то сколько! И доски по стенам. Это от пуль, чтобы не рикошетировали.
- А кто рядом, на другой фотографии?
- А это Виктор Рудаков. Он воевал вместе со мной, летал на штурмовике ИЛ-2, был ранен, но остался жив, вернулся в строй. Виктор Иванович все годы нашего знакомства поражал меня своей эрудицией и энциклопедическими знаниями, он был прекрасным музыкантом, художником, блестящим лингвистом… - Григорий Петрович немного помолчал, задумчиво глядя в окно, на огромный позолоченный купол храма. - Это его и сгубило. Его арестовали прямо на летном поле, когда мы готовились к вылету. Перед тем, как уйти из жизни, Виктор дал мне наказ. И я его выполнил. А наказ я получил такой: разыскать его сына и передать ему, что отец его любил. Не всем воевавшим отцам удалось увидеть своих только что родившихся сыновей…
- Ваша квартира - это какое-то чудо!..
- Я прошу вас обойтись без громких слов и фраз в мой адрес.
- Но это действительно так!
- О, есть множество других таких чудес. Например, некоторые музеи-квартиры.
- Да? И где они?
- Например - в вашем родном Питере. Там есть роскошная квартира Федора Шаляпина. Она сохранилась ценой жизни одного актера из Мариинского театра, которому Шаляпин, уезжая, все оставил. В блокаду в нее стали вселяться самые разные люди, которые принялись жечь мебель, книги. Тогда этот актер стянул все в одну комнату и сумел сберечь очень много реликвий, а сам умер от голода. Его дочка и жена, вернувшись из эвакуации, приняли на себя заботу об этих вещах. Еще пример. Жена и дочь академика Павлова сохранили все так, как было при его жизни. Павлов вообще не позволял прикасаться к предметам на своем столе - и это его распоряжение близкие выполняли и после его смерти. Все до сих пор так и лежит, как при его жизни.
Немного помолчав, он вдруг сказал:
- А вы знаете, ведь меня обокрасть пытались!
- Да? Вас? И как? То есть, я хотела спросить, как такое вообще возможно?
- Да не особенно и возможно. Вот, смотрите, даже в газете пропечатали. Не люблю я эту газетку, но все равно выписываю.
С этими словами он протянул мне номер "Московского Богомольца", показав на заметку в разделе "Быстро в номер" под громким названием - "В "Доме на набережной" пытались обокрасть сотрудника Минобороны". Заметка гласила:
"Попытку ограбления квартиры в знаменитом "Доме на набережной" (улица Серафимовича, 2) вчера ночью пресекли сотрудники милиции и Отдела вневедомственной охраны Юго-Западного округа столицы. Как сообщили нашему корреспонденту в ГУВД Москвы, в 01.07 в оборудованную сигнализацией квартиру ответственного сотрудника Минобороны РФ забрался преступник. Когда он столкнулся нос к носу с работниками милиции, то спустился на землю по тросу строительной люльки и попытался сбежать. Стражам порядка пришлось открыть огонь, и вор сдался. Им оказался двадцатилетний учащийся. Проводится расследование".
- Он ничего не украл?
- Его быстро спугнули, и он побежал. Когда взяли, то при нем ничего моего не нашли.
- Да, забавно.
- Это вам кажется забавным? А странным вам здесь ничто не кажется?
- Что именно? - не поняла я.
- Подойдите к окну.
Я подошла. Посмотрела на белую громаду Храма, на свинцовые воды реки, на набережную, на далекий асфальт…
- Видите?
- Высоко…
- Вот. Вы можете отсюда спуститься по железному тросу?
- Я - могу.
- И я могу. А простой парень? Он не каскадер, и не экстремал. Он всю кожу с ладоней содрал, пока спускался.
- А кто он?
- По всему выходит, что учащийся медучилища. В его кармане найден именной проездной билет. Потом его опознали по месту учебы и соседи по общежитию…
- А сам он что говорит?
- Он ничего не говорит. С того момента, как его привезли в участок, он молчит. Ни единого слова из него не вытянули.
"Привезли в участок?" - странное выражение…
- Молчит, и все?
- Молчит как камень. Уже провели психиатрическую экспертизу и диагностировали биографическую амнезию и афазию. Сейчас он в клинике Сербского.
"Почему не в Институте Сербского?"
- Зачем этот юнец полез именно к вам?
- Сначала я подумал, что его привлекли мои книги.
- Они такие дорогие?
- Да, и не только. Это - сама история. Некоторым раритетам вообще цены нет, и они нигде не фигурировали ранее. А при современном падении нравов в среде молодежи… о присутствующих не говорят… так вот, при современном падении нравов и тяге к быстрому обогащению, любой из томов, стоящих на этих полках, потянет не на одну тысячу долларов. Или как у вас принято изъясняться, - "баксов".
"Он не особенно и скрывает ту неприязнь, которую ко мне испытывает, - подумала я. - Интересно, почему?"
- Потому, что вы подозреваете меня. Нет-нет, ваше "Зеркало" практически безупречно. И ваши схемы защиты вполне приемлемы. Но, согласитесь, мы с вами в несколько различных весовых категориях. Конечно, с моей стороны это не очень этично, но когда речь идет о расследовании убийства, этические категории неуместны. Не правда ли?
- Ну, это как посмотреть. Если меня что-то раздражает в других людях, значит, этот же недостаток есть и во мне, и пришло время избавляться от него.
- Вы читали мою биографию? Читали. Поэтому давайте начистоту, без всяких этих ваших следовательских уловок. Я через такое прошел, что вам… простите старика.
- Да бросите вы. Какой вы старик? Вам в городских соревнованиях можно участвовать.
- А я и участвую.
Я почувствовала, что разговор выдыхается.
- Знаете, я, пожалуй, пойду…
- Подождите. Я не сказал самого главного, иначе окажется, что вы просто тщетно теряли тут время. Свое и мое.
- Да? И что?
- В материалах дела, которым вы занимаетесь, фигурирует антикварный кинжал. Так вот, я могу вам совершенно точно сказать, что это никакой не старинный клинок. Это новодел. Очень красивое и качественное изделие, стилизованное под готику. Выполнено из особой нержавеющей стали. Раньше такая сталь использовалась только в оружейной промышленности и для изготовления некоторых хирургических инструментов.
- А как вы узнали? - удивилась я.
- Вы меня обижаете. Мы все заинтересованы в этом деле. Кроме виновного, или виновных. Я вам советую побыстрее встретиться со следователем и с оперативником, официально ведущими расследование. Вот их визитки. И последнее. Постарайтесь найти убийцу, но, прошу, останьтесь при этом в живых.
- Скажите, а как вы относитесь к готическому стилю?
- Что? При чем тут… что вы имеете в виду?
- Мне очень понравилась ваша подставка для карандашей. Она мне напомнила о пытках инквизиции.
- Вам пора. Прощайте.
- До свидания, Григорий Петрович, - я быстро попрощалась и ушла.
26
В субботу я накупила себе "дивидюков". Сначала долго изучала рынок "Горбушки". Цены на пиратки почему-то неприлично задраны: в Царицыне дешевле на полтинник. В итоге купила фильм "Байкеры" за сто пятьдесят рэ и больше ни на что по двести не решалась, пока не обнаружила что лицензия-то не намного дороже! Купила "Диких Ангелов", дальше нашла "Ворона" за двести сорок рублей, а потом обнаружилось, что мне положен бонус за покупку, и выбрала еще два фильма - "Ангел Ночи" и "Исполнитель Желаний - 3".
"Байкеры" - фильм, в общем, неплохой, трюки удались, смотреть нескучно, хоть и про негров. "Дикие ангелы" - фильм шестидесятых, написано, что даже культовый, но я не люблю старье, и мне не понравилось. А вот "Ангел ночи" - смешной фильмец, правда, еще не досмотрела.
Эх, а вот главное, что я искала - "Невесту Чаки", - не нашла на всей "Горбушке".
Опять проспала, и, как всегда в таких случаях, все начало бесить меня уже с утра.
Пытаюсь спланировать выходные, как-никак - пятница. Мероприятий куча, и я боюсь, что как всегда - половина обломается, и я буду сидеть ночами одна в подвале Центра.
Не хочу так.
Сегодня Интернет опять не работает, вызываю службу технической поддержки. Приходит затраханного вида мальчик, стучит-стучит чего-то по клавишам, мышкой кликает. Пока перезагружает компьютер, начинает вести со мной такой разговор:
- А кто на этом компьютере работает?
- Ну, вроде как я…
- За таким компом просто невозможно работать. Очень уж он медленный. Да, а ваш ник случайно не Леди Айрон?
Я лихорадочно думаю, что сказать. Вспоминаю про блог в Сети, на котором я когда-то, давным-давно, в прошлой жизни, вывешивала свою фотографию, и глупо улыбаюсь.
- Нет, я не Леди Айрон. Вы ошиблись.
Наверное, все-таки не стоило ее вывешивать, ту фотографию на этих дурацких дневниках. Зачем мне теперь такая известность?
На работу пришла совсем злая.
Под конец рабочего дня, буквально в девятом часу, да еще после отмечания на работе Дня рождения одной из коллег, мне подарили приглашение в какой-то клуб со словами: "Валь, ты вроде любишь такие вещи, может, ты и сходишь. Говорят, это самый престижный клуб Москвы…"
VIP на два лица. Почему бы и нет? А кого с собой взять? Конечно, в "аське" уже почти никого не осталось, да и с кем лучше всего пойти на такое? Своего бойфренда, что ли, взять? Какого именно? Один - староват будет для таких развлечений, с другим ни о чем не поговоришь - совсем тупой, только и думает, как бы меня трахнуть. Правда - весьма качественно. Третий? Мальчишка совсем… а где моя подружка? Ее точно можно туда вытащить, но дозвонюсь ли я до нее, а то вдруг убежала куда? Не-е-ет, дозвонилась, ура!
- Поехали сейчас в ночной клуб? Там улетная вечеруха! У меня приглашение на двоих!
- Поехали! А что за клуб?
- А фиг его знает!
Встретились в метро. Я не нашла названия на этом довольно дорого оформленном приглашении - несколько страниц и обложка из замши. Идем, болтаем о том о сем… А потом она посмотрела на приглашение и сразу нашла название клуба - так это же "Клуб XIII"! Никогда не таскалась по таким пафосным клубам, а тут отважилась пойти на эту тусовку - сначала просто решила устроить себе праздник, и все. Но совершенно неожиданно получился не просто праздник, а нечто грандиозное!
На входе нам надели желтые браслетики, дающие право прохода в VIP-зал. Подвал, огромные бочки и проходы между ними, дымка, много народу, и все в костюмах! Первая мысль - готик-пати выглядят просто нищенски по сравнению с этим! Правда, поначалу было скучно - музон как-то не вставляет, выпивка слабовата…
Сходили в VIP-зал, там оказался абсолютно бесплатный бар - водка, коньяк, виски, соки, кола… Тут даже музыки из соседнего зала не слышно, а без музыки звон посуды напоминает пивную советских времен. Взяли по банке "Адреналинраша" и пошли гулять дальше. А дальше началось! Включились экраны, висящие на стенах, и музыка как-то повеселела, народу стало еще больше, прямо не протолкнуться. Поглазели на публику, на шоу. В шоу, кстати, тоже костюмы - готы бы засохли! Особенно мне понравилась зверюга с тремя шлангами от пылесоса и многочисленными шурупами, торчащими из морды. И опять в VIP-зал, теперь и там музыка появилась, но другая - там другие ди-джеи. Потанцевали, познакомились с прикольными британцами. Все в белых халатах с надписью на спине:
British Alcohol Research Team
Интересно, а этот недоучившийся медик действительно ничего не успел украсть у Григория Петровича, или все-таки успел? Что-то такое маленькое и незаметное, что можно легко спрятать? Или передать кому-то, кто его мог ждать внизу? Опять одни только предположения и домыслы, а фактов нет…
Мы сначала хотели зайти в этот клуб на пару часиков, да так и остались до самого утра. Улет, просто улет… Потом проводила свою подругу до ее дома, в итоге совершила маршрут: метро Преображенская - метро Семеновская. Так понравилось там - узкие проходики, тухлые закоулочки, какие-то мрачноватые тупички. Кое-где пришлось проходить по железной лестнице мимо открытого бассейна, огромного заброшенного спортивного центра… Просто чудесно. Дальше прикольнее - вдохновленная этим переходом, я вылезла на Октябрьской и пошла домой, до улицы Варги, пешком. По ходу стало светать, яркие огонечки на улице начали гаснуть, и было очень хорошо и приятно.
В общем, дорога заняла часа три. Погуляла - так погуляла! А ведь днем мне еще на деловую встречу идти…
Дома у меня, несмотря на недавнюю генуборку, свинюшник - полнейший.
27
Сегодня прочитала Цвейговское "Письмо незнакомки". В свое время мне его Алекс пересказывал по телефону. А тут, в книге, попалось само… Ну, что я могу сказать. Пожалуй, как всегда, ничего. Только то, что подобного рода литературу я жестко разлюбила. Скажу больше: мне напряженно все это читать, поскольку слишком надуманно, а вдобавок еще и неинтересно. Абсолютно неинтересно. Прочитав сведения о Цвейге, я поняла, что просто совершенно не согласна с его жизненной позицией и восприятием существования вообще.
А "Письмо незнакомки"… Ну, дура баба. Нету у меня для таких иного определения. Не понять мне, ведьме, на фига свою бесценную жистю посвящать служению образу соседа. Бред. Бредом было бредом и останется. По замыслу и по воплощению. Все-таки я терпеть не могу жевать сопли. Особливо чужие. Ни пользы, ни вкуса.
За это время я перебывала у всех доступных мастеров Круга. Сказать, что это были разные люди, нельзя. Это слишком просто. Между ними не было почти ничего общего. Правда - нет. Общее было. Причастность к Кругу и обладание сверхспособностями. Но к этому я уже как-то попривыкла.
Никто из них не жил по месту прописки. Ну, почти никто. Исключение составляли Великий Мастер и Вера Юрьевна Смирнова, которая проживала на соседней с ним улице того же поселка. Когда я, предварительно договорившись, приехала к ней, то меня изумило то обстоятельство что ее дом, представлял собой зеркальное отражение дома Ивана Антоновича. Только участок не имел свободного пространства - все было засажено карликовыми соснами и еще какими-то неизвестными мне хвойными деревьями. Нетронутые сугробы прорезались извилистыми дорожками, деревья окутывали подушки снега, и все это имело вид какого-то декоративного леса из фильма Уолта Диснея.
При внимательном рассмотрении за верхушками деревьев я увидела знакомые очертания дома Великого Мастера. Участки Веры Юрьевны и Ивана Антоновича оказались смежными. Это меня удивило еще больше.