Но самый неожиданный сюрприз для меня приготовила Пласковицкая Киприана Казимировна. Подтянутая блондинка с безупречными формами идеальной фигуры и медоточивым голосом. На вид эта особа была примерно моего возраста, но с таким же успехом ей можно было бы дать и двадцать, и сорок лет. На самом деле ей было около трехсот. Похоже, что все свое искусство и все свои таланты она отдавала личному совершенствованию. Или точнее - улучшению сексуальной сферы своей и своих партнеров. Это искусство, оттачиваемое столетиями, привело к тому, что всякий мужик (если он, конечно, не стопроцентный гомосексуалист), оказавшись рядом, моментально попадал под ее влияние, даже без каких-либо дополнительных усилий с ее стороны. Такой женщине ничего не стоило подчинить и превратить в живого робота практически любую особь мужского пола. А временами - и женского. А после того, как данная особь теряла для уважаемой Киприаны Казимировны привлекательность, ее (эту особь) отправляли на свалку. Иногда - в полном смысле этого слова. Никаких гуманных эмоций к кому бы то ни было Киприана Казимировна давно уже не испытывала.
Шиманов, Сергей Борисович, только числился по адресу - Одесская ул., д. 13, корп. 2, кв. 56. В этой квартире, стандартного панельного дома семидесятых годов, проживали какие-то беженцы, а сам хозяин совершенно не интересовался тем, что творится и кто живет в "его" квартире. Он, как и почти все остальные мастера Круга, предпочитал жить в своем загородном особняке, а в Москве имел другую квартиру - этаж в новой железобетонной башне на Аминьевском шоссе. В лифте этого дома даже кнопок не было - вместо кнопок, рядом с номерами этажей, нагло торчали позолоченные замочные скважины.
Шиманов охотно согласился на встречу и беседу со мной. Проработав с ним беспрерывно восемь часов, я безумно устала, и, выжатая как лимон ушла домой. Этот человек меня доконал. Он был вполне приятным собеседником, весьма располагающим к себе и, как казалось, вполне дружелюбным, но твердым и скользким, как морская галька. Он отвечал на все вопросы, его ответы были вполне вежливы и как будто содержательны, но совершенно для меня бесполезны. Я не узнала от него ничего. К концу разговора я окончательно обалдела, а он сохранил прежнюю свежесть и легкую ироничность в интонациях.
Степана Антоновича Алексеева с Ярославского шоссе и Владислава Венедиктовича Шолковского с улицы Козлова я так и не нашла. Улица Козлова! Я даже и не подозревала, что такая улица есть в Москве. Как я поняла, оба этих адепта в России в настоящее время отсутствовали. Причем оба уехали совсем недавно. Один пребывал где-то в "Европах", второй - в Америке. Связаться с ними мне не удалось, и я решила отложить встречу с ними на потом.
- …А кто вы и почему интересуетесь?
- Я адвокат - вот мое удостоверение. - Небольшое прикосновение к сознанию, и следователь полностью "готов к употреблению".
- Что вас интересует конкретно?
- Конкретно? Я хочу знать, что нашли оперативники, чьи там отпечатки, что видели свидетели, ну, и все в том же роде.
- Вот протокол осмотра места преступления. В протоколе все сказано. Ничего дополнительного там не нашли.
Делаю вид, что читаю протокол, а сама проверяю его память по этой теме. Этот протокол я уже видела. Ну, не совсем этот, а его копию. А вот мозги, я могу проверить только на небольшом расстоянии - метров пять-шесть - не больше.
"А он не все мне говорит. Так, а это что-то новое. Какое-то кольцо серого металла под старину. С красным камнем. Интересно, что это за камень? Развязать ему язык? Да ладно, вытяну все и так, он все равно ничего не заметит. Что за "серый металл"? Может, серебро? Или железо? Платина? Он не знает. Что за красный камень? Рубин, гранат, коралл или кирпич? Опять не знает! Мне нужно это кольцо! Ой, как же мне нужно это кольцо! Но почему этого кольца нет в протоколе? А, оно в другом протоколе! Как это наши так лопухнулись и не сделали копию второго протокола? Неясно".
- А я могу взглянуть на вещественные доказательства?
- Нет, только на документы следствия.
- А у где вас вещдоки хранятся?
- Вот это вам знать совершенно не обязательно!
"Спасибо. Значит, вот где! Что ж, премного благодарна!"
Посмотреть на это загадочное кольцо не представляло никакой трудности. Меня пропустили в хранилище и без особых хлопот выдали требуемое. Это оказалось серебряное кольцо с большущим красным рубином. Кольцо старое, явно ему не одна сотня лет. Металл сильно потерся, но на внутренней поверхности еще можно было разобрать надпись "Bene qui latuit, bene vixit". От него так и перло Силой и древними заклятиями.
Трудность состояла в том, что это кольцо я должна была забрать с собой. Поэтому я ушла пустая и отправилась в долгий поход по художественным и ювелирным салонам Москвы. Обойдя целую кучу, я добралась до маленького магазинчика напротив посольства Испании. Там я разыскала отдаленно похожий мельхиоровый перстень с красным гранатом и заказала у гравера такую же надпись. Особенно я настаивала, чтобы надпись была не глубокая, слегка заметная. Мужик никак не мог понять, зачем я этого добиваюсь, пришлось сказать правду - хочу под старину. Видимо, гравер имел дело со всякими клиентами и не особенно возражал, поэтому за отдельную плату он даже предложил мне "состарить" кольцо. Я согласилась.
Назавтра все было готово. Я щедро расплатилась с гравером, удалив на всякий случай из его памяти текст надписи, воспоминание о кольце и свой образ. Потом я поехала в хранилище вещдоков и подменила старинное кольцо современной дешевой подделкой.
Когда я пришла домой, то положила кольцо на стол, села, как первоклассница, сложила руки, оперлась на них подбородком и стала смотреть. Кольцо лежало передо мной, сверкая под лучами заходящего солнца. Это был массивный, скупо украшенный серебряный перстень с огромным рубином. Рубин огранен плохо. Вернее, огранен-то он хорошо, но как-то некрасиво. Камень представлял собой октаэдр со срезанными вершинами. Если огранщик избрал бы другую форму, то вполне смог бы добиться лучшей игры цвета, преломления и отражения световых лучей. А так - ну, рубин. И все. Но с этим рубином было не все так просто. От него исходила какая-то энергия, и эта энергия не была мне понятна.
Мне нужна была Ирина - Вердана. Я просто чувствовала, что с ней что-то не так. Не так просто. С самого начала она мне не понравилась, но я приписала это своему застарелому неприятию молодежной манеры общения. Хотя, чего греха таить, я и сама последнее время стала вести себя подобным образом.
Я решила действовать просто и нагло. Для начала пошла к своей подруге и попросила ее заказать платье в "готическом" стиле. Та, естественно, была совсем не в курсе моих дел, но давно уже приглядывалась к моему облику, макияжу и стилю одежды - как верхней, так и нижней.
- Ты позвонишь и скажешь, что хочешь заказать платье в готическом стиле. Для вечернего употребления.
- А что я отвечу, если она спросит, откуда я ее знаю?
- В Интернете нашла.
- А если она захочет, чтобы меня кто-нибудь рекомендовал?
- Не захочет.
- А вдруг…
- Слушай, хватит, а? Ты будешь договариваться?
- Буду.
- Позвони, и назначь встречу, а потом уже позвоню я.
- Ну, ладно… Номер набери… Спасибо… Добрый вечер, Ирину можно?.. Здравствуйте. Мне очень понравилось то, что вы делаете… Я имею в виду ваши модели одежды… Из ткани… Платье. Стильное платье… Нет, я не гот, но мне нужно подобное вечернее платье, оно подходит к моему настроению… Они все красивые, и я даже не знаю… Видела… Желательно посмотреть… Когда? Хоть завтра. Только после пяти… Из Интернета. Там у вас такой классный сайт… Хорошо, мне подходит… Ага, записываю… До свидания.
Трубка была повешена.
- Все, ты довольна? Послезавтра в пять я должна быть у нее. А тебе-то это зачем?
- Цену хочу сбить. - Я болтала, что придет в голову, не особенно заботясь о правдоподобии. - Сейчас цены у нее - о-го-го! А если ты придешь и ничего не купишь, то она и мне сбросит пару-тройку сотен баксов.
- А если я что-нибудь у нее закажу и куплю?
- Пожалуйста, только потом, после моего ухода.
- Мы что, вместе пойдем? - не поняла она.
- Не совсем. Я приду на другой день и попытаюсь сбавить цену. Поняла?
- Если честно, то не очень.
- Короче - сделай так, как я говорю. Ну, пожалуйста, я тебя очень-очень прошу!
Напоследок я наложила заранее приготовленное заклятие, полностью стирающее память о нашей беседе и убедившее мою подружку, что она сама захотела заказать готический прикид.
Я пришла к Ирине не на другой день, как обещала своей не слишком-то умной подруге, а в тот же, что и она. Только на полчаса раньше. С Ириной договорилась, что я приду к ней в четыре, но "опоздала" ровно на полчаса, страшно извинялась, ссылалась на пробки и заторы. Ирина была явно недовольна. Поглядывала на часы и торопливо отвечала на мои вопросы. А вопросов у меня было много, и задавала я их долго и многословно, постоянно что-то записывала в блокнот. Короче - полчаса мы провозились, а ровно в пять позвонили в дверь. Ирина извинилась, сказала, что это клиент, и попросила прервать нашу встречу. Я "удивилась". Мое "Зеркало" против нее работало безукоризненно, и она теперь уже не пыталась лезть ко мне в голову. Ирина задергалась. Не видя другого выхода и не желая упускать выгодного, как ей казалось, клиента, она попросила меня подождать в ее мастерской. Это мне и требовалось.
Ее мастерская занимала всю соседнюю квартиру, куда была пробита дверь. Интерьеры мастерской похожи на автора, как родные дети похожи на родителей. Индивидуальность интерьера мастерской прекрасно характеризует индивидуальность ее хозяина.
Мастерская - это то место, где происходит удивительный и непостижимый процесс творчества дизайнера. В наши дни, в век цифровых технологий, агрессивного бизнеса и всепобеждающего торжества Силиконовой долины, слово "мастерская" звучит уже почти как архаизм. В лучшем случае как историзм, связанный с чем-то вроде средневековья и "цеховой поруки". Но, тем не менее, имеется целая область человеческой деятельности, где это слово употребляется повсеместно и совершенно без затруднений. Вдоль стен стояли стеллажи с нарядами: самые лучшие и интересные образцы. Наверняка, Ирина обожала отдыхать в этом месте, любуясь распрекрасными готическими одеждами, приобрести которые могли лишь далеко не самые бедные представители этой субкультуры.
На дальнем столике стоял новый современный компьютер. Я таких еще нигде и ни у кого не встречала. С двумя абсолютно плоскими и тонкими, как картинки, мониторами и огромным системным блоком угольно-черного цвета. Компьютер был включен, хотя работал совершенно бесшумно. По экранам бегала голая ведьма или чертовка и пулялась огненными шариками. Ведьма была загорелая, рогатая, с утрированными формами, огромными раскосыми глазами и в высоких черных сапогах. Мужики были бы в восторге. Мне, правда, она тоже понравилась. За спиной у нее имелись сложенные перепончатые крылья, как у летучей мыши. В тот момент, когда она бросала свой огненный шарик, крылья приоткрывались, а сам шар во время полета издавал жужжащий звук.
Я села за клавиатуру и стала искать в этом компьютере какую-нибудь интересную для меня информацию.
28
Опять телефон! Нет, это превращается в какое-то наваждение! Мне ли говорить теперь об этом, однако факт остается фактом - утренние звонки продолжают меня доставать и раздражать. Сама виновата - не сделала автоответчик, ведь давно уже купила его. Самый "навороченный", какой только был, но не установила, не подключила и не настроила. Все думаю - потом, потом. Вот и наказание за лень - опять разбудили.
- Да, я слушаю.
- Это я.
- Здравствуйте, милорд…
- Срочно приезжайте, - перебил меня Великий Мастер. - Лазарев покончил с собой.
- Григорий Петрович! Не может быть!
- Может. Он оставил записку.
- Его убили?
- Нет. Он сам. Поверьте, я знаю.
Я поняла, что он действительно знает.
- Куда я должна прибыть?
- Ко мне. В "Доме на набережной" делать больше нечего.
- Что взять с собой?
- Кольцо. Я вас жду.
Трубка стала издавать частые гудки. Великий Мастер отсоединился. Он уже все знает. И про кольцо, и про мои подозрения.
Быстро встала и оделась во все черное. Никакой косметики - не время.
Я не стала трогать свою машину, а сделала срочный вызов такси. Хорошо им там, в Лондоне - все такси на одно лицо. Черненькие, пузатые. Да и такса одна, муниципальная и, по нашим ценам, - грабительская. А в Москве - попробуй разберись. Всевозможных частных таксофирм наберется десятка два. У всех машины разные, впрочем, как и цены. Меня цены сейчас не очень-то смущают, но обидно же! У одной и той же компании цены могут колебаться в зависимости не только от времени суток, но и от того, какая машина окажется ближе к заказчику. Подъедет девятка - один тариф, иномарка - в полтора-два раза дороже. У одних оплата фиксированная, зависящая от времени поездки, у других - по счетчику, зависит от километража. По столице разъезжает около трех тысяч такси с традиционными шашечками и зазывным зеленым глазком. Половиной из них распоряжается муниципальная компания "Мосавтолегтранс". Тарифы придумал сам московский мэр: сорок рублей подача, плюс семь рублей за километр пробега в пределах МКАД. Что приятно удивляет, цены одни и те же в любое время суток. Заказал такси по телефону - стоит дороже. Срочный заказ - еще дороже. Среди всех фирм это самый дорогой тариф. От улицы Варги до Лапина поездка по счетчику стоит рублей семьсот, а по срочному заказу - на триста рублей дороже.
Мое такси застряло в пробке и вовремя не появилось. Через полчаса прибыло. Мне было совсем не до веселья, но пока ехала, вспомнила старый анекдот:
Мужик поймал такси. Удобно устроился на заднем сидении и расслабился под тихую приятную музыку. Через некоторое время захотел что-то спросить и тронул водилу за плечо. Водитель с диким криком сворачивает руль вбок и врезается в дерево. Мужик, матерясь, ощупывает шишки, отряхивает с себя осколки стекла и всякий мусор. Водила извиняется: "Извини, брат! Всего третий день на такси работаю, а до этого пятнадцать лет катафалк водил!"
Рассказала таксисту. Тот долго ржал, а потом поведал, что сам еще недавно работал на "скорой помощи". Смешно. Но я не смеюсь…
- Войдите.
- Здравствуйте, милорд. Я пришла по Вашей воле и Вашему вызову. Готова служить Вам и Высшей Силе до последнего вздоха и последней капли крови.
В этот раз он выслушал формулу приветствия до конца.
- Что толку мне от вашей крови? А что касается вздоха, то это хорошая мысль. Стоит подумать. Вот - читайте!
"В моей жизни теперь нет никакого смысла. Нет ничего, даже отдаленно похожего на смысл. Есть только ужасное, горькое чувство - пустота. А разве должен быть какой-то смысл в этой жизни? Я знаю - что-то надо менять, но я боюсь перемен, я устал от жизни - глупой, бесконечно долгой и бессмысленной борьбы за несуществующие, кем-то придуманные идеалы.
Квартира. Привычная и несколько надоевшая комната. Одиночество. Тишина. Тишина, от которой уже звенит в ушах. Одиночество и тишина, тишина и одиночество. Я устал, просто устал. Устал от жизни, от одиночества, от этой звенящей тишины, устал от борьбы. Устал от всего.
Пистолет "Дротик" и небольшой латунный цилиндрик с медной головкой - действительно превосходное средство, чтобы уйти. И мне уже все равно, что будет потом, все равно, потому что смысла больше нет. А я знаю - потом будет только забвение, но хочется верить, что хотя бы одна слеза упадет в память обо мне, что хотя бы один человек, гуляя по кладбищу, будет хранить меня в своем сердце. Хочется верить, что хотя бы одна чистая душа спасет свой бренный дух от забвения. Хочется верить. Снег… Как хорошо, что идет снег, и пусть он идет. Пусть идет долго, идет в память обо мне, о мертвой тишине этой комнаты.
Ну вот, время пришло. Я ухожу добровольно, без всякого принуждения, со спокойным разумом и ясным сознанием.
Пусть ваш путь будет чистым. Дайлайт.
Арес".
После стояли дата и время. Григорий Петрович до последнего был по-военному аккуратен и точен. Кстати, адепты так всегда прощаются: "Дайлайт". По-английски это значит что-то вроде "умри легко", или "умри светло". У этого слова много значений: и "пока", и "умри", и "прощай". Но, полагаю, здесь есть и иной смысл, может быть, это даже и слово древнего языка.
Итак, он застрелился из "Стечкина". Насколько я помню, пистолет "Дротик" (ОЦ-23 или АП СБЗ - автоматический пистолет Стечкина - Бальцера - Зинченко) является личным оружием нападения и защиты. После изъятия из армии ему нашлось применение в подразделениях МБД и спецслужб. Еще в девяносто третьем году, по заказу МВД, была предпринята попытка модернизации этого пистолета, чтобы заменить им опасные в городских условиях автоматы Калашникова. Тема, порученная коллективу под руководством Игоря Яковлевича Стечкина, а затем и сам пистолет, получили название "Дротик".
Эти сведения автоматически и без всякого желания с моей стороны пронеслись у меня в голове. А Григорий Петрович просто устал от жизни. Хотя некоторые адепты жили и подольше него, но уж очень бурная была биография. Беспрерывные войны и служба. Служба и войны. Причем, если не считать орденов и медалей (которые у него иногда отбирали), то во все времена как "благодарное Отечество", так и Круг адептов, относилось к нему, мягко говоря, неблагодарно. Исключением является только эпизод с Академией наук. Такой человек, устав от бытия, мог решиться на добровольный уход из жизни. А уходя, громко "хлопнуть дверью".
- Прочитали? Прочитали. Давайте кольцо.
- Вот, возьмите. Этот рубин уже жжет мне руки.
- Это не рубин, - резко возразил Великий Мастер. - Это шпинель.
- Что это? - не поняла я.
- Совсем другой минерал. У него иные свойства и другая формула, но внешне он весьма напоминает рубин, и раньше их часто путали. Кстати, очень похожая шпинель венчает Корону Российских Императоров.
- Как это произошло? - спросила я про трагедию.
- Самоубийство? Григорий сел в кресло в кабинете у себя дома и написал это письмо. А потом выстрелил себе в рот. Вы знаете, как бьет этот пистолет?
- Знаю. Я еще не забыла судебную медицину.
- Это хорошо, что не забыли. Там вся стена была забрызгана мозгами и кровью. Таким образом, мы даже не смогли… не успели сохранить его сознание. Практически мгновенное разрушение мозга. Это уже второй случай в Круге в этом году. Так вот, я уверен, что именно вы и ваш к нему приход спровоцировали его самоубийство.
- Не понимаю.
- Плохо, что не понимаете! Вы своим расследованием, своими вопросами разворошили осиное гнездо, разбередили старые раны, и теперь, скоро, последуют и другие смерти.
- Вы же сами…
- Да, это я поручил вам это дело, - кивнул Иван Антонович. - И я ни в чем не могу вас сейчас упрекнуть, хоть и очень бы этого желал. Но никто не предполагал, что у вас все так "ловко" получится и что вы наломаете столько дров.
Я была глубоко оскорблена.