IV. "Не знаю, что убило его…"
Когда я поднялся, не помню, но я точно был на ногах, как только борьба закончилась. Не думая об опасности - а в комнате определенно все еще таилась опасность, - я бросился было вперед, но мне помешала спавшая в кресле Сьюзен Герд, с которой меня связывали наручники. Стоя на месте, я полез в карман за тем, о чем не говорил ни ей, ни Зобергу, - за электрическим фонариком.
Нащупав рукой компактный маленький предмет цилиндрической формы, я рывком вынул его из кармана, держа палец на выключателе. Луч света заметался по комнате, пока не высветил неподвижную фигуру Герда. Он лежал на боку, спиной к нам, и ниже поникшей головы, между плечами, расплывалось черное мокрое пятно.
Я быстро осветил все темные углы комнаты. Существо, которое напало на Герда, окончательно исчезло. Сьюзен Герд тихо простонала, как человек, которому приснился дурной сон. Я направил фонарик в ее сторону.
Луч осветил ее лицо, она вздрогнула от яркого света, но не открыла глаза. За ней я увидел Зоберга, который подался вперед, пытаясь встать. Но и его сдерживали наручники. Он всматривался в Герда, широко раскрыв глаза; сквозь бороду виднелись стиснутые зубы.
- Доктор Зоберг! - крикнул я ему, и его лицо нервно дернулось и повернулось в мою сторону. Белое, как свежая глина, лицо было искажено от напряжения. Он пытался что-то сказать, но голос не повиновался ему.
Бросив фонарик на пол, я достал из кармана ключи и, дрожа, торопливо разомкнул наручники на руке Сьюзен и на своей ноге. Потом, быстро подойдя к Зобергу, я заставил его сесть прямо и освободил его как можно скорее. Затем возвратился на свое место, поднял фонарик и подошел к Герду.
Одного взгляда на несчастного оказалось достаточно. Он был мертв, его горло безжалостно разорвали чьи-то острые зубы или когти. На щеках параллельными бороздами тянулись раны, точно оставленные ногтями или гвоздями. За моей спиной неожиданно появился свет - это подошел Зоберг, держа карбидную лампу.
- Я нашел это возле вашего кресла, - сказал он мне неровным голосом. - Потом нашел спичку и зажег фонарь.
Он взглянул вниз, на Герда. Его губы дернулись. Мне показалось, он с трудом сдерживается.
- Возьмите себя в руки, доктор, - успокоил я его, забирая у него лампу. - Посмотрите, можно ли помочь Герду?
Он медленно наклонился и как будто вдруг состарился. Я отступил в сторону и поставил лампу на стол. Зоберг снова заговорил:
- Совершенно бесполезно, Уиллс. Мы ничего не можем сделать. Герд убит.
Я перевел взгляд на Сьюзен. Она по-прежнему сидела в кресле, глубоко и ритмично дыша, как будто спала спокойным сном.
- Сьюзен! - окликнул я ее. - Сьюзен!
Она не шевелилась. К ней подошел доктор Зоберг.
- Сьюзен, - прошептал он, вглядываясь ей в лицо, - проснитесь, дитя мое.
Ее глаза медленно раскрылись, и она посмотрела на нас.
- А что… - сонным голосом заговорила она.
- Приготовьтесь, - быстро предупредил я ее. - С вашим отцом случилось несчастье.
Она перевела взгляд на тело Герда, потом закричала, и кричала долго, дрожа. Зоберг обнял ее, и она тряслась, покачиваясь, в его объятиях. На руках у нее еще висели мои наручники, и, когда она в отчаянии поднимала руки, они звенели.
Снова подойдя к мертвецу, я снял с него наручники, которыми он был прикован к креслу, и перевернул его на спину. На другом кресле лежал черный плащ Сьюзен. Я взял его и накрыл им Герда. Потом подошел к одной двери, к другой, к окнам.
- Печати не сломаны, - произнес я. - Нигде нет и щелки, через которую проскочила бы мышь сюда или отсюда. И все же…
- Это сделала я! - неожиданно закричала Сьюзен. - О господи, какая ужасная вещь вышла из меня, чтобы погубить моего отца!
Я распечатал дверь в гостиную, потом открыл ее. И почти тотчас в дверь дома громко постучали.
Зоберг поднял голову и кивнул мне. Сьюзен продолжала дрожать в его руках, и я не мог не обратить внимания на то, что руки у него теперь тонкие и слабые. Когда я надевал на него наручники, то видел, что у него стальные жилы. Неужели это ужасное происшествие настолько лишило его сил?
- Сходите посмотрите, кто это, - глухо произнес он.
Открыв дверь, я увидел высокую угловатую фигуру в надвинутой на глаза шляпе, на полях которой лежал снег.
- Кто вы? - вздрогнув, выдавил я.
- О'Брайант, - прогудел незнакомец. - Что тут случилось?
- Видите ли… - начал было я, но умолк.
- Не здешний, так? - таков был следующий вопрос. - Я видел вас, когда вы останавливались около гостиницы Лютера. Я О'Брайант, констебль.
Он перешагнул через порог, огляделся в темноте, после чего прошел в освещенную столовую. Следуя за ним, я успел разглядеть в нем сурового, небрежно одетого мужчину лет сорока. Выступающий подбородок на худощавом лице с орлиным носом придавал ему вид человека с сильным характером. Осмотрев своими светло-голубыми глазами неподвижное тело Джона Герда, он наклонился, чтобы заглянуть под плащ. Сьюзен снова в ужасе вскрикнула, а Зоберг охнул, точно испытал еще одно потрясение. Констебль тоже дрогнул и задернул плащ быстрее, чем приподнял его.
- Кто это сделал? - рявкнул он, обращаясь ко мне.
Я снова затруднился с ответом. Констебль О'Брайант подозрительно осмотрел каждого из нас по очереди, взял лампу и направился в гостиную, велев следовать за собой. Там он предложил нам сесть.
- Я хочу все знать об этом деле! - резко проговорил он. - Вы, - он ткнул пальцем в мою сторону, - кажетесь мне наиболее разумным. Расскажите все как было и со всеми подробностями.
Я постарался поведать все о сеансе и о том, что ему предшествовало. Как и в большинстве случаев, когда невиновного неожиданно начинает расспрашивать офицер полиции, мне было не по себе. О'Брайант дважды перебивал меня своим гортанным "угу" и один раз присвистнул от удивления.
- И это убийство произошло в темноте? - спросил он, когда я закончил. - Так кто же из вас переоделся дьяволом и сделал это?
Сьюзен тихо заплакала и опустила голову. Зоберг, вне себя от гнева, вскочил на ноги.
- Это было существо из другого мира! - сердито запротестовал он. - Ни у кого из нас не было причины убивать мистера Герда.
О'Брайант резко хохотнул:
- Только не рассказывайте мне истории про призраков, доктор Зоберг! Мы наслышаны о фокусах, которые вы здесь время от времени проделываете. Наверное, что-то не получилось, вот и сделали это для прикрытия.
- Да что вы такое говорите! - возмутился Зоберг. - Послушайте, констебль, вот же наручники. - Он протянул ему пару, - Мы все были прикованы ими к креслам, а кресла припечатаны сургучом к полу. На мистере Герде тоже были наручники, и его кресло стояло далеко от нас. Да сходите в соседнюю комнату и посмотрите сами.
- Дайте-ка посмотреть на наручники, - проворчал О'Брайант, хватая их.
Он покрутил их в руках, защелкнул, потянул, нажал, потом протянул руку за ключами. Расстегнув их, заглянул в то место, где они защелкивались.
- Наручники установленного образца, - объявил он. - И они были на вас на всех?
- Да, - ответил Зоберг, и мы со Сьюзен кивнули.
В голубых глазах констебля неожиданно загорелся огонек.
- Может, и так. И все оставались на своих местах? - Он вдруг резко повернулся и, склонившись надо мной, пристально посмотрел на меня. - Что скажете, мистер Уиллс?
- Конечно, все оставались на своих местах, - отвечал я.
- Вот как? Послушайте, вы ведь профессиональный фокусник? Маг, так сказать?
- Откуда вам это известно? - спросил я.
Он улыбнулся широко, но отнюдь не дружелюбно.
- Да весь город о вас говорит, мистер Уиллс. Здесь так не бывает, чтобы кто-то приехал, а его биография была бы нам неизвестна. - Улыбка исчезла с лица констебля. - Значит, вы, маг и фокусник, знаете, как освободиться от наручников. Разве не так?
- Конечно так, - ответил за меня Зоберг. - Но почему это должно означать, что мой друг убил мистера Герда?
О'Брайант торжествующе покачал головой:
- Это мы выясним потом. Сейчас же все складывается просто. Мистера Герда убили в комнате, которая была запечатана. С ним были еще трое людей, все прикованы наручниками к креслам. Кто из них освободился от наручников так, чтобы другие этого не заметили?
И он коротко кивнул в мою сторону, точно отвечая на свой вопрос.
Зоберг испытующе посмотрел на меня, потом, как мне показалось, съежился. Вид у него был такой же измученный, что и у Сьюзен. Да и я был недалек от того, чтобы рухнуть без сил.
- Хотите чистосердечно сознаться, мистер Уиллс? - предложил О'Брайант.
- Разумеется нет! - резко ответил я ему. - Я не тот, за кого вы меня принимаете.
- А я уж думал, - продолжал он, точно поймав меня на дискредитировавшем меня признании, - что это дьявол, а не человек убил мистера Герда.
Я покачал головой:
- Я не знаю, что убило его.
- Может, скоро вспомните. - Он направился к двери. - Идете со мной. Я беру вас под стражу.
Я поднялся, покорно вздохнув, но задержался на минуту, чтобы обратиться к Зобергу.
- Держитесь, - сказал я ему, - Пригласите кого-нибудь, чтобы присмотреть за мисс Сьюзен, а потом поразмышляйте, что могло произойти. Вы можете помочь доказать, что это был не я.
Зоберг слабо кивнул, но глаз не поднял.
- Чтобы ни один из вас не заходил в ту комнату, где тело! - предупредил всех О'Брайант. - Мистер Уиллс, возьмите пальто и шляпу.
Я сделал, что он сказал, и мы вышли из дома. Снега выпало на несколько дюймов, и он все еще продолжал идти. Мы с О'Брайантом пересекли улицу, и он постучал в дверь дома с островерхой крышей. Нам открыл смуглый человек небольшого роста.
- Произошло убийство, Джим, - важно произнес О'Брайант. - В доме Герда. Сам мистер Герд мертв. Иди туда и проследи там за всем. И жену прихвати с собой, чтоб присмотрела за мисс Сьюзен. Она очень плоха.
Мы пошли дальше по улице, потом свернули на площадь. Двое или трое мужчин, стоявших возле аптеки, с любопытством посмотрели на нас и, когда мы проходили мимо, что-то зашептали. Потом какой-то человек остановился и внимательно посмотрел на меня. У меня такой интерес не вызывал никаких эмоций.
- Кто эти люди? - спросил я у констебля.
- Местные жители, - ответил он. - Им очень интересно знать, как выглядит убийца.
- А откуда они узнали о том, что произошло? - едва не простонал я.
Он коротко, натужно хохотнул:
- Разве я не говорил, что новости в этом городе распространяются быстро? Да об убийстве уже полгорода говорит.
- Вы еще убедитесь, что совершили ошибку, - заверил я его.
- Если и так, то попрошу у вас прощения. А пока я исполняю свои обязанности.
Тем временем мы подошли к зданию из красного кирпича. Я поднялся вместе с О'Брайантом по мраморным ступенькам и подождал, пока он откроет большую двойную дверь затейливым ключом изрядного размера.
- Городок у нас небольшой, - заметил О'Брайант, точно извиняясь, - но камера для вас найдется. Снимайте шляпу и пальто - пока побудете здесь.
V
"Они хотят взять в руки закон"
Камера находилась в верхней части здания муниципалитета. Ее замыкала тяжелая деревянная дверь, а свет проникал в крошечное окошко. Стены были голые - неоштукатуренный кирпич, пол бетонный, а потолок покрыт выкрашенными белой краской досками. В рожке горела масляная лампа. Из мебели имелись только железная койка, привинченная к стене под окном, стул из плетеной проволоки и некрашеный стол. На столе стояли миска и кувшин, а вокруг них были разбросаны карты.
Заперев меня, констебль О'Брайант заглянул в небольшое зарешеченное окошко в двери. Я увидел только нос, глаза и широкие губы, точно это был саркастически улыбающийся Полишинель.
- Послушайте, - неожиданно обратился я к нему, беря себя в руки, - мне нужен адвокат.
- В городе нет адвоката, - мрачно прогудел он.
- А судьи Персиванта тоже поблизости нет? - спросил я, вспомнив, что рассказывала мне Сьюзен.
- Он не практикует, - пробормотал О'Брайант, и его остроносое лицо исчезло.
Я подошел к столу, не спеша собрал карты в колоду и перемешал их. Чтобы успокоились пальцы, которые продолжали дрожать, я проделал несколько фокусов: прятал карты в руке, доставал из перемешанной колоды короля и перемещал колоду из одной руки в другую так, чтобы карты раскрывались, как аккордеон.
- Не хотел бы я играть с вами в покер, - произнес О'Брайант, снова пришедший поглазеть на меня.
Я подошел к решетчатому окну и заглянул в него.
- Вы не того взяли, - снова сказал я. - Даже если бы я был виновен, вы обязаны предоставить мне адвоката.
- Выходит, я не прав, так, что ли? - издевательски произнес он. - Подождите до завтра, с утра сходим в окружное правление, и шериф решит, нужен вам, по его мнению, адвокат или нет.
Он умолк и прислушался. Я тоже услышал этот звук - так глухо и монотонно катятся камни по склону или бежит, приближаясь, напуганный скот где-то вдалеке.
- Что это там? - спросил я.
О'Брайант - ему в коридоре было лучше слышно - склонил голову набок. Потом откашлялся.
- Как будто бы люди собрались на площади, - ответил он. - Пойду посмотрю…
Он резко умолк и пошел прочь. Шум усиливался. Приблизившись к решетчатому окошку, я видел, как констебль расправил плечи и сжал кулаки, точно вдруг проникся ощущением приближающейся опасности.
Дойдя до лестницы, он стал спускаться вниз. Едва он исчез из поля моего зрения, как я повернулся, подошел к койке и, встав на нее, выглянул в окно. С внутренней стороны к окну были крепко приделаны два железных прута вместо решетки. За них я и уцепился, когда смотрел в окно.
Я смотрел из задней части здания и видел центр площади с военным мемориалом, ряд магазинов и домов, едва различимых вдали сквозь толстую пелену падавшего снега. Что-то темное приблизилось внизу к стене, и я услышал возглас человека, в котором таилась угроза.
- Вижу его голову в окне! - закричал этот человек, и к нему присоединилось еще несколько голосов.
Спустя минуту что-то тяжелое ударилось в стену рядом с оконной рамой.
Я отскочил от окна и снова подошел к решетке в двери. Через нее я увидел возвращавшегося О'Брайанта, которого сопровождали несколько человек. Приблизившись, они заглянули в камеру.
- Выпустите меня, - произнес я. - Там толпа.
О'Брайант сокрушенно кивнул.
- Ничего подобного здесь еще не бывало, - сказал он, словно именно он нес ответственность за всю историю городских происшествий. - Они ведут себя так, будто хотят взять закон в свои руки.
- Мы - члены городского совета, мистер Уиллс, - заговорил невысокий толстяк, стоявший рядом с ним. - Мы узнали, что некоторые горожане ведут себя отвратительно, и пришли, чтобы защитить вас. Обещаем вам полную защиту.
- Аминь, - протянул худощавый человек.
Я догадался, что это священник.
- Вас ведь только шестеро, - заметил я. - Неужели этого хватит, чтобы защитить меня от обезумевшей толпы?
Словно для того, чтобы придать вес моему вопросу, откуда-то снизу, со стороны наружной стены здания, донеслось громкоголосое гиканье. Вслед за тем в коридоре послышался гулкий стук, точно дубиной застучали по толстому железу.
- Вы закрыли дверь, констебль? - спросил толстяк.
- Конечно, - кивнул О'Брайант.
Целый град ударов послышался снизу, затем кто-то сильно ударил в дверь. Я услышал, как заскрипели петли.
- Они собираются сломать дверь внизу, - прошептал один из членов совета.
Толстяк решительно повернулся.
- На лестнице есть окно, - сказал он. - Идемте, попробуем поговорить с ними через него.
Все двинулись следом за ним. Я слышал их шаги на лестнице, потом заскользила тяжелая рама в подъемном окне. До моего слуха донесся громкий и продолжительный крик, точно собравшиеся внизу увидели головы над подоконником наверху и узнали их.
- Сограждане! - громко произнес толстяк, но его голос потонул в хоре выкриков и гиканья.
Я слышал, как в скрипевшую дверь продолжали колотить.
Надо было бежать. Я быстро повернулся и прыгнул на койку во второй раз, чтобы выглянуть в окно. Внизу никого не было видно; очевидно, те, кого я видел раньше, побежали к входу в задние, чтобы послушать там, что говорят чиновники, и заодно принять участие во взломе двери.
Я спрыгнул на пол и потянул на себя койку. Она была прикреплена к стене с помощью прочной железной проволоки, которая обматывала одну из продольных частей каркаса. Кровать можно было поднять и закрепить на стене с помощью крючка или опустить, и в горизонтальном положении ее удерживали цепочки. Я стащил с койки матрас, одеяло с простыней и принялся внимательно рассматривать эти цепочки. Они были прочные и крепились на железных пластинах в кирпичной стене, которые можно было расшатать. Взяв одну цепочку двумя руками, я потянул ее на себя со всей силой, упершись ногой о стену. Усилие - и пластина подалась.
В тот же самый момент у меня за спиной, в коридоре, раздался взрыв и послышались пронзительные крики. То ли это О'Брайант начал стрелять, то ли кто-то из толпы. Вслед за тем здание затряслось, и я услышал, как один из членов совета крикнул:
- Еще одна такая попытка, и дверь рухнет!
Его слова вдохновили меня на то, чтобы я поторопился. Я взял конец цепочки. Одно из ее звеньев было распилено, чтобы концы его можно было вставить в железную пластину и снова соединить их с другой ее стороны. В результате моего усилия мне удалось вырвать цепочку из болтавшейся пластины. Затем, подняв койку и прикрепив ее к стене, я потянул цепочку вверх. Она доставала до самого окна - ее вполне хватало для того, чтобы обмотать ею один из железных прутьев.
Разрушительный грохот сотрясал все здание. Я снова услышал голос толстяка, члена совета:
- Приказываю вам всем идти домой, пока констебль О'Брайант еще раз не выстрелил в вас!
- У нас тоже есть ружья! - с вызовом ответил кто-то, и в доказательство этого заявления раздалось несколько выстрелов.
Я услышал чей-то стон, а потом голос священника:
- Вы ранены?
- В плечо, - был ответ О'Брайанта, прозвучавший глухо.
Закрепив цепочку на железном пруте и опустив кровать, я встал на нее. Она должна была действовать как рычаг, но этого не произошло - железный прут на окне был закреплен слишком прочно. Я в отчаянии взялся за цепочку еще крепче. Встав на край койки спиной к стене, я принялся раскачивать ее обеими ногами. Наконец раздался треск, и железный прут медленно освободился от креплений.
Меж тем крики и топот ног подсказали мне, что толпа в конце концов ворвалась в здание.
Я услышал тщетные крики членов совета, и вслед за тем раздался топот множества ног в тяжелых сапогах. Я тотчас взобрался на подоконник и протиснулся в узкое пространство в окне, где не было железного прута. Я зацепился лацканом куртки за раму, но не обратил на это внимания. Держась за другой прут, одной рукой я ухватился за перпендикулярно идущую вдоль наружной стены какую-то трубу. Я понял, что это водосточная труба.