– Ты самый болтливый оперативник, – угрожающий цокот каблуков и резкий недовольный голос мигом выдали присутствие Кали, которая, остановившись на лестнице и облокотившись на перила, с тоской во взгляде наблюдала за оживлением, творящимся в лаборатории. – Всем бы хорош, вот бы еще язык укоротить на пару метров.
– О, Кали! Я тоже рад тебя видеть! – добродушно помахав хамке, паренек открыл первую коробку, и все накинулись на угощение.
– Кстати, – пробубнил с набитым ртом Байт. – Со всех по триста рублей. У меня зарплата маленькая, чтобы на всех пир горой накрывать.
– Сделаем, – согласился Кочетков, отправляя в рот солидную порцию пышущего жаром угощения.
– Ага, – согласилась Бацилла, мотнув конским хвостом.
За разговорами и мелкими делами Пашка не заметил, как время сдвинулось сначала к обеду, а затем и к концу рабочего дня. Сам же день выдался спокойным, не чета предыдущим, и даже Митрич, получив взятку в виде половины пиццы, подобрел и размяк.
– Аккуратнее надо быть, – вещал он, облокотившись на капот москвича и откусывая от почти остывшего куска. – Мало ли что. Техника подотчетная.
Почти на выходе Кочеткова ждал сюрприз в виде тревожного звонка на проходной.
– Драйвер? – дежурный хмуро взглянул на Пашку. – Дуй к Библиотекарю, весь личный состав собирает.
Пашка непонимающе пожал плечами и, развернувшись, вновь отправился в пещеру Бэтмена. Затишье перед бурей самой бурей и грозит, и по ходу, если босс бросил клич, придется пахать без норм и правил.
Бацилла еще не успела уйти и звенела своей посудой, то и дело записывая что-то в большую тетрадь и параллельно набивая на клавиатуре. Присутствовал и Байт, и в воздухе витал непривычно едкий запах припоя. Ивашка подошел чуть позже, ибо звонок застал его в метро, а вот Танка с Кали пришлось дожидаться битый час, и только после этого в общий зал спустился Библиотекарь.
Как всегда, собран, аккуратен, в накрахмаленной сорочке и безупречном костюме, он оглядел собравшихся и произнес:
– Особое положение, господа.
В зале повисла гробовая тишина. Ни смешков Ивашки, ни недовольного бормотания Кали, а абсолютный звуковой вакуум. Все, как один, обратились во внимание.
– Жидкость, что принес Танк, – продолжил Библиотекарь, снимая невидимую пылинку с плеча, – есть не что иное, как наркотик, сильный, с мгновенным привыканием. Большая часть составляющих выявлена Бациллой, – все взгляды обратились в сторону девицы в белом халате, и та согласно кивнула, – другие, – Библиотекарь кашлянул в кулак, вновь завладев вниманием подчиненных, – определены в одном НИИ смежного ведомства, и, внимание, сама схема опознана сразу в нескольких регионах нашими коллегами.
– Но сколько надо той жидкости? – пискнул Пашка и тут же, испугавшись своей смелости, поспешно закрыл рот ладонью. Однако негативной реакции не последовало.
– Жидкость концентрирована, – пустился в объяснения шеф. Одного миллиграмма хватит на сто доз. Смешивается с любым горячим напитком. Фактически вы перехватили наркокурьера с гигантской партией и сделали это чисто случайно.
– Что с ним, кстати? – хмуро поинтересовался Танк.
– Очухался, – усмехнулся Библиотекарь. – Жив и здоров. Поет соловьем, но все какой-то бред. Мол, пришли ангелы, заставили его нести божье слово и прочее. Самое интересное, что мы проверили его на полиграфе, и ничего, все чисто. Даже место показал, где ему пернатые явились.
– Так он не параллельщик? – удивился Кочетков.
– Отчего же. Вполне себе стандартная личность с перебросом из чужой реальности в нашу. Ты думаешь, во всех остальных плоскостях жизнь сильно различается? Поверь мне, Россия есть везде, и березки кудрявые, и гармонисты. Одна реальность от другой отличается лишь в мелочах, реже кардинально, но таких по пальцам пересчитать, и все они у нас на учете.
– Все ли? – наконец подала голос Кали. – Ты бы врал, да не завирался, патрон.
– Ну, почти, – странно легко уступил оперативнице Библиотекарь. – Все из наиболее известных и агрессивных. Переходы из них блокируются ретрансляторами на вышках сотовой связи по всей стране. То же делается и за рубежом. Если кто-то, наиболее опасный, попытается поживиться на дармовщинку, то получится слюнявый идиот.
– А что с усилением? – с кислой миной поинтересовался Ивашка. – Опять в отделе ночевать?
– Дежурства. Дневные и ночные смены. Мониторим пространство на предмет прорыва и выезжаем по месту. В случае пиковых всплесков прорыва реальности даем знать соответствующим органам. Строго по протоколу. Первыми остаются Танк и Байт, остальным быть на связи.
Команда обменялась сочувствующими взглядами, и все непоименованные решили разойтись по своим делам, однако на выходе Пашку окликнули:
– Драйвер, поднимитесь ко мне в кабинет. Для вас у меня особое задание.
Наконец-то, вот оно. Едва ступил на поприще охраны правопорядка в грозном и непонятном сообществе параллельных миров, и вот уже особое задание. Сейчас водитель, сегодня почти полевой агент, а завтра? Кто его знает.
Однако самые радужные надежды бесповоротно сгубила хоть и срочная, но рутина.
– Зайдите Драйвер, зайдите. – Пропустив Пашку вперед себя, Библиотекарь захлопнул дверь и, быстро прошагав до полки с книгами в дальнем углу, вытянул оттуда длинными изящными пальцами пухлый томик А. С. Пушкина и протянул его удивленному Кочеткову.
– Это очень редкое издание, – серьезно произнес руководитель шестьдесят второго отдела. – Сейчас я дам тебе адрес, отвезешь. И так и быть, можешь взять служебный москвич, пройдешь по туннелям. Так быстрее. Потом можешь быть свободен, но сиди около телефона и дремли в полглаза.
Выгнав чудо-аппарат из гаража, Пашка неспешно покатил по ночному проспекту, поглядывая на листок с координатами, выданный Библиотекарем. Дело вроде было плевое, отвезти книжку некой Пронской, а потом свалить домой, а точнее, к Ивашке, и залечь на боковую.
– Рацию получить не забудьте, – напомнил Библиотекарь, когда Пашка, получив томик, направился прочь из кабинета, – а то прошлый выезд мог бы и проще быть. Непорядок.
Итак, получив задание и нацепив на ухо гарнитуру рации, Пашка покатил по искомым координатам, однако в режим прыжка переходить почему-то не хотелось, и вместо прямого исполнения приказа Кочетков решил немного прокатиться по городу.
Город медленно остывал, сбрасывая с себя людской гомон, и нагретые за день стены домов, живые, будто тело исполинского зверя, все еще хранили тепло солнечных лучей. Суеты на улицах стало поменьше, зато новые обитатели сумеречного мегаполиса, сменив вечно занятых клерков, выбирались из своих убежищ и вливались в раскачивающийся, бешеный ритм северной столицы. Неоновые огни реклам ресторанов и клубов ярко освещали неровным светом лица людей в модных нарядах, строгие иномарки сменяли помпезные и вычурные прокачанные машины – с низкой посадкой и бухающей внутри музыкой, крикливой и противной для Пашки. Но набережные – Нева, Малая Невка или Фонтанка, да еще с пару десятков подобных, – забранные в гранитные фраки, приносили те самые покой и прохладу, которых он так ждал. Вывернув со стрелки Васильевского острова и сделав круг по набережной Невы в сторону Исаакиевского собора, а затем, новым крюком по Конногвардейской, Кочетков бросил машину около Манежа и, захлопнув дверь, уверенно зашагал в сторону Петра, горделиво обозревающего свой город с высоты Гром-камня и верного скакуна. Скакун между делом, как всегда, топтал змея, а взгляд императора, жесткий и надменный, уходил куда-то в пространство, отринув всю суету и заботы, погрузившись в свои проблемы.
И тут Пашку окликнули.
– Молодой человек, – патрульные остановили машину рядом с тротуаром и, выбравшись наружу, уверенно и по-хамоватому, через газон, направились к слоняющемуся без дела Кочеткову. – Гражданин, ваши документы.
Из документов у Пашки был помятый паспорт с балаковской пропиской да временный пропуск в шестьдесят второй отдел.
– С какой целью прибыли в город?
Парочка остановилась около Кочеткова, причем один полицейский встал так, чтобы преградить Пашке дорогу к собору, а второй закрыл отход к Ельцинской библиотеке.
– Работу искать, – честно, не моргнув глазом, признался Драйвер.
– Регистрация? – Тот, что держал документы в руках, лениво перелистывал страницы паспорта, будто тянул время, и то и дело поглядывал на своего товарища, которой, сложив руки на груди, внимательно изучал Кочеткова.
– Не успел еще. Хотя на работу устроился. Вот пропуск, – Пашка кивнул в сторону помятого листа с гербовой печатью. – Отдел шестьдесят два, при МВД. Можно сказать, коллега ваш.
– Пропуск странный, – наконец подал голос молчавший полицейский. – Да и паспорт подозрительный. Сдается мне, Серега, что на этого гражданина ориентировка поутру из Москвы пришла. Проедемте, гражданин, в отделение. Разберемся.
И тут внутри у Пашки снова что-то шевельнулось. Беспорядков он не нарушал, вел себя более чем достойно и в распитии алкогольной продукции замечен не был. Тем более вдвойне странно, что пэпээсники заинтересовались его скромной фигурой. Решив, будь что будет, Пашка спокойно забрал документы из рук родной полиции и, покачав головой, аккуратно запрятал их во внутренний карман куртки.
– Спасибо, господа, я уж как-нибудь обойдусь. Будет проблема, звоните моему начальству, а до ваших домыслов мне дела нет.
– Эй, парень, – молчаливый снова сфокусировал взгляд на Кочеткове. – Ты, смотрю, крутой, так я тебе сейчас покажу, где эта крутость у тебя находится…
Дубинку Пашка успел перехватить, но не учел, что бой не киношный и драться придется мало того что с двумя, так еще и подготовленными полицейскими. Удар вторым резиновым "демократизатором" ожег спину. Взвыв от боли, Драйвер бросился бежать вдоль по набережной.
– Стоять!
Да куда уж там. Заложив крутой вираж и перескочив под рукой одного из нападавших, Пашка во все лопатки бросился к Манежу, где его поджидал старенький москвич с параллельной начинкой. Рывок на пределе возможностей, да такой, что даже в ушах зазвенело. Проскочив проезжую часть и углубившись в тень бульвара, он понесся вперед в полумраке Конногвардейской, в то время как полицейские запрыгивали внутрь патрульной машины и, оставляя следы горелой резины на асфальте, делали крутой разворот через двойную сплошную.
Пятьдесят метров. Вот он стоит, москвичонок, дожидается. Тридцать. Начинаются проблемы с дыхалкой. Удары по спине не прошли для организма даром. Позади все четче слышится завывание сирены, и приходится наддать тем. Десять метров. Лужа. Едва не навернувшись в грязь и с трудом удержав равновесие, Пашка преодолел последние метры до спасительного авто и, нырнув внутрь, буквально вбил ключ зажигания в замок. Машина приняла с пол-оборота, заурчала, весело моргнув приборной панелью. Выкрутив руль влево, Кочетков бросил машину в галоп.
Экипаж патрульно-постовой службы, решив, что их авто с легкостью справится с такой рухлядью, унесся в сторону площади Труда, на разворот, побоявшись лезть через гранитную преграду поребрика, и это было роковой ошибкой. Иномирный движок охнул, будто живое существо, педаль акселератора утонула в полу, и мир за окнами слился в серое марево. Ускорение получилось такое, что Пашка рукой не мог толком пошевельнуть, однако сил хватило, чтобы выскочить на асфальт и, развернувшись перед библиотекой, выйти на финишную прямую набережной.
– Выбор режима! – судорожно комкая баранку взвизгнул Драйвер. – Джамп!
– Есть джамп, – послушно откликнулась умная навигация. – Для выбора конкретных координат скажите один, для интуитивного поиска скажите два. Для выхода из режима джампа скажите ноль.
– Один. Координаты… – Пашка резко сбавил скорость, что позволило действовать более вольготно, и, вытащив из нагрудного кармана куртки мятый листок, начал зачитывать заветные цифры.
Ничего интересного сначала не произошло. Езда как езда, вон и полиция уже на хвост села, радостно потирая руки в предвкушении задержания очередного олуха, однако действие аппаратуры начало сказываться. Сначала мелким бесом задрожал кузов автомобиля, потом пейзаж за окном, а следом Пашка отчетливо почувствовал, что и внутренности его входят в единый ритм со всем этим мельтешением. Раз, и тишина… Вокруг стены, серые, однотонные, и начинает закладывать уши. Исчез город с запахами и звуками, исчезло мерцание проблескового маяка в зеркале заднего вида, и стал туннель. Возник. Материализовался. Серая однородная масса стен огромного кротового зала, по-другому и не объяснить.
– Сохраняйте спокойствие, – вновь ожила навигационная система. – Салон герметизирован на сто процентов. Расчетное время прибытия в заданную точку – тридцать секунд.
Немного переведя дух после бегства, Кочетков принялся осматриваться по сторонам, однако ничего нового для себя не открыл. Аппарат шел верно и уверенно, а на вновь открывшейся приборной панели, испещренной изображениями туннелей, виднелся маяк, отмечающий его положение в пространстве. Сначала все шло гладко и скучно, как это может происходить с человеком, который ждал чудо, а ему вместо этого предложили поездку в метро, однако спустя несколько секунд ситуация начала стремительно меняться и придала событию новый оттенок. Вместе с первым маячком, отображающим положение москвича, появился еще один, вынырнувший откуда-то из бокового туннеля, и уже через несколько секунд он был на хвосте у Кочеткова.
С напряжением следя за перемещением мерцающей точки, Пашка нехотя обернулся и с некой неприязнью обнаружил позади машины… нет, конечно, не патрульных, а тот проклятый серебристый ниссан, который он днем так удачно запечатал между двух стен в узком проходе. Ниссан встал на курс и принялся резво нагонять Кочеткова.
– Время прибытия – пятнадцать секунд, – напомнила дружелюбная навигация.
– Скорости прибавь! – занервничал Пашка, видя, как стремительно сокращается расстояние между ним и преследователями.
– Команда в пространственном туннеле недопустима. Скорость статична.
– Тогда какого черта меня догоняют?!
– Команда некорректна. Повторите ввод голосовой команды.
– Да чтобы тебе пусто было!
– Команда некорректна. Повторите ввод голосовой команды.
Поняв, что от умной машины ничего не добиться, Пашка попытался нажать на педаль акселератора, но ситуация не изменилась. Ниссан сокращал расстояние, а секунд до выхода из туннеля было на удивление много, чтобы избежать неминуемого контакта.
Удар в задний бампер был резкий и неприятный, однако москвичонок сдюжил и даже не попытался вильнуть, однако второй удар сделал некоторую корректировку в движении, и машина пошла немного боком.
Мысли в этот краткий миг опасности в Пашкиной голове блуждали странные. Первая из них, доминирующая, в красках описывала, что будет делать Митрич с тем, кто доставит в гараж вверенное транспортное средства с поврежденным бампером. Пара царапин ввели зампотеха в состояние боевой ярости, а тут целый поломанный элемент. Куском пиццы от него теперь уже точно не отделаться. Вторая мысль, промелькнувшая у Кочеткова, относилась к водителю серебристого ниссана и его пассажиру, сидевшему на переднем сиденье. И даже не к ним, а к их позам и выражению лиц…
Третьей удар, самый сильный, швырнул на дверь и Пашка со всего маха приложился головой ровно в то место, где крепились ремни безопасности. В глаза полыхнуло алым, в висках запульсировало, сердце, бешено застучав, погнало по жилам кровь вперемешку с адреналином, и в красном тумане он едва различил пробившийся из реальности голос:
– Мы достигли точки прыжка. Система остановлена.
За секунду до того, как Кочетков отключился, он понял, что ему не понравилось в преследователях. Лица – неживые, почти восковые, и позы витринных манекенов.
Когда Пашка очнулся, то понял, что если срочно не выпереться наружу, то его стошнит прямо в салоне авто. Нашарив ручку, он распахнул дверь и выпустил наружу все содержимое желудка, а затем, закашлявшись, несколько минут просто сидел, откинувшись в кресле и хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на сушу. А когда самочувствие пришло к тому необходимому минимуму, когда индивид по прозвищу Драйвер смог двигаться и внятно соображать, на повестке дня всплыло два извечных вопроса. Что делать, и кто виноват.
На последний вопрос ответ было найти сравнительно легко, ибо в том, что произошло, Пашка мог винить исключительно себя. Не пренебреги он приказом Библиотекаря, решив немного проветрить голову в ходе пешей прогулки, наверняка ничего бы и не случилось. Что случилось вообще – то другой вопрос, требующий отдельного разбирательства, и первым делом, оказавшись в отделе, Кочетков решил тут же сообщить о случившемся шефу, а пока был актуален вопрос номер один.
Оглядевшись, Драйвер пришел к неутешительному выводу. Либо навигационная система джампа ошиблась, либо сам Библиотекарь неправильно указал координаты прыжка, ибо вместо принимающей стороны фанатов Пушкина вокруг была непаханая целина, а вдали виднелись огоньки деревеньки с неизвестным названием. Первым делом решено было оценить повреждения. Выбравшись из авто, Кочетков отправился смотреть, что случилось с бампером. При беглом осмотре сразу стало ясно, что его проще заменить, чем ремонтировать, так он был помят злобным серебристым преследователем. Дальнейший осмотр, к облегчению Драйвера, иных мало-мальски серьезных повреждений на кузове ведомственного автомобиля обнаружено не выявил.
Для порядка постояв пару минут в ожидании встречи и решив, что с точкой прыжка вышла накладка, Драйвер вновь забрался в машину и уверенно покатил на мерцающие в темноте огоньки людского жилья. Сориентироваться на местности в темноте, в незнакомом районе не получалось, а идея запустить навигатор на телефоне почему-то в голову не пришла, и решив действовать по старинке, а именно спросить дорогу у местных, Пашка наддал газу по проселочной дороге.
Что удивительно, деревенька в этот поздний час не спала, а скорее наоборот, набирала несвойственной ей, глухой провинциалке, ночной темп. На въезде Пашка заприметил дорожный знак с названием населенного пункта. Выхваченная из темноты, яркими лучами головного света, синяя вывеска с белыми буквами гласила: "Мостки".
Пара завихрений дороги, несколько колдобин и форсирование небольшого ручья, и вот они Мостки в полной красе. Поселок оказался городского типа, и с пяток тусклых хрущевок да труба котельной были перемешаны с частным сектором, испещрены улочками и закоулками, но главное, все они были забиты гуляющими, смеющимися и громко переговаривающими людьми. Где-то на всю катушку работал магнитофон, протяжно завывая импортным мотивом, со стороны шоссе тянуло шашлыком и баней. Окна в домах ярко горели. Широко распахнутые двери местного магазина, вовсю нарушавшего федеральный закон о продаже спиртного в ночное время, готовы были принять гостей, и подвыпившие граждане вовсю атаковали магазинчик, стремясь пополнить запасы горячительного.
Припарковав автомобиль в пустом переулке рядом с трансформаторной будкой, Драйвер отправился искать правду, а точнее, дорогу. Выбор его остановился на веселом подвыпившем пареньке, увлеченно несущем пакет, позвякивающий пивными бутылками. На лице того была блаженная улыбка, взгляд блуждал, однако ноги уверенно отмеряли шаг, не давая своему хозяину отклониться от маршрута.