- Что ж, кому о том судить, как не его духовнику, - ответил я. - Он, верно, набожен?
- Ах, мистер О'Хара, - улыбка на лице священника стала печальной. - Кабы вы, в шестнадцать лет, глядели в глаза неизбежно приближающейся смерти, нашли бы вы иное утешение, нежели в Боге?
"В безумном загуле, например", подумал я.
- А он и впрямь так сильно болен? И, позвольте поинтересоваться, чем?
- Никто не знает, - пожал плечами отец Игнаций. - В тринадцать лет он стал стремительно чахнуть, и из крепкого, жизнерадостного и озорного паренька превращаться в свою бледную тень.
- И что же, ничего нельзя сделать, - удивился я.
- Все в воле Божьей, - вздохнул священник. - Сэр Филтиарн показывал его всем светилам медицины, но без толку. Симптомы напоминают богомерзкую порчу, но маги не нашли ни малейших ее следов… Ивара возили на воды, но там ему становилось лишь хуже. Лишь здесь, в поместье, он умирает медленнее. Вероятно, какое-то влияние оказывают родные стены… И, быть может, могила матери. Злые языки утверждают, что в предках леди Авонморы водились не то сиды, не то Дану… Некоторые уверяют, что были и те, и те. Я не верю таким слухам, мистер О'Хара, но как знать…
- Бросьте, это все предрассудки. Сиды, Дану… - я осекся, припомнив еще одно явление, кое до сего дня почитал предрассудком не меньшим. - Скажите, святой отец, а… кузен Арчер… Он действительно существует?
- Да, он вполне реален. А вы что же, его уже видели?
- Видеть не видел, но слыхал. Это действительно призрак?
- Определенно, да, - кивнул священник. - Неупокоенная душа. Дело в том, что он, будучи близким родичем хозяина этого замка, - было это лет триста или четыреста назад, - прибыл с дружиной как гость, но ночью, пользуясь доверием к себе, перебил и хозяев, и тех кто их защищал, провозгласив себя местным эрлом. Уцелел лишь один из сыновей убитого владетеля Каэр Нуаллан, который через несколько дней, по тайному ходу и в сопровождении всего нескольких верных вассалов, проник в опочивальню сэра Арчера, и убил его, возвратив владение леном своей семье. С тех пор неприкаянный дух и бродит по замку. Видят его редко, но слышат… Слышат довольно часто.
- Хм, - я на миг задумался. - А не может ли он быть причиной недуга, сэра Ивара? Ну, месть покойника и все тому подобное?..
- Сэр Филтиарн с самого начала предположил нечто такое и даже договаривался со мной об обряде экзорцизма… Не могу сказать, что я был согласен.
- Отчего? Ведь вы священник.
- Священник священнику рознь, - вздохнул отец Игнаций. - Иным, кто святостью своих духовных подвигов достиг горних высот такое дано. Я же унылый грешник, приходской священник призванный утешать людей в их скорбях, и не более того. Да и нужды в обряде не нашлось. В поместье тогда приезжал один из светил магических наук, профессор О'Берин, и проверил эту нашу гипотезу, пообщавшись с кузеном Арчером. Если верить его словам, а не верить им оснований никаких нет, неупокоенная душа этого рыцаря не жаждет мести. Он давно раскаялся в своем преступлении и теперь не обретает покой лишь для того, чтобы оберегать Каэр Нуаллан. Собственно, именно он-то и выжил отсюда кредиторов отца сэра Филтиарна, когда они явились предъявить свои права.
- А что же, долги были столь значительны, - спросил я.
- Весьма и весьма, - кивнул падре. - Покойный сэр Бриан, упокой Господь его душу, был редкий мот, и поставил свою семью на грань разорения. Впрочем, не будь этого, его сын, быть может, и не стал бы дельцом.
- Он принялся, как это теперь говорят, делать бизнес, и преуспел?
- Более чем, - священник чуть усмехнулся. - Если я вам скажу, что новейший трехбашенный монитор нашего флота, "Росин", был построен на его верфях, это даст вам представление о размахе дела мистера О'Раа? Впрочем, он нынче почти все дела передал в ведение своего старшего сына, сэра Игана, оставив для себя лишь паровозную фабрику в Комарине. Она дает работу более чем половине жителей городка и изрядной доле деревенских, и сэр Филтиарн, как добрый сеньор, заботится об этом производстве лично, несмотря на то, что практически потерял интерес к делам с началом болезни сэра Ивара.
Отец Игнаций чуть слышно вздохнул.
- Мальчик так напоминает ему покойную супругу…
- Как я понимаю, мистер О'Раа был крайне привязан к леди Авонморе?
- О, да. Как и большинство людей его круга, он вынужден был жениться по воле родителей. Не скажу, что его брак с леди Громлэйт был несчастлив… но и счастлив не был тоже. Его служба в колониальной пехоте, постоянная жизнь вдали от родины – это раздражало ее безмерно. Собственно, это и свело ее в могилу. Тропическая лихорадка в наших широтах, это не всегда лечится… А свою вторую жену, знатного рода, но небогатую, он ввел в качестве хозяйки замка именно что по любви. Это был брак благословленный небесами.
- А что же случилось с леди Авонморой, - полюбопытствовал я.
- Трагический несчастный случай. Лошади понесли карету, возница не справился, - пожилой священник в огорчении махнул рукой. - Все что осталось у несчастного сэра Филтиарна, это годовалый младенец, да ее изображение.
- Надо заметить, выдающееся изображение. Не подскажете, кто рисовал ее портрет?
- Родной брат леди, сэр Элвин Мерфи. Он пережил ее всего на год. Погиб во время охоты на китайских пиратов – наследников Чжэн Ши.
- Он был моряком?
- Да, это их семейная традиция. Сыновья в роде Мерфи всегда идут на морскую службу. Высот, правда, никогда не достигали – только один стал адмиралом, да и то, не в Эрине, а на службе у русского царя Петра, когда тот воевал со шведами. Но нам, кажется, пора.
Как бы подтверждая последние слова отца Игнация, в дверном проеме появился Торлох.
- Мистер О'Хара, отче, пора к столу, - произнес он.
Священник поднялся из кресла и осенил его крестным знамением.
- Мы уже идем, сын мой, - произнес он, и, когда парнишка исчез, добавил: - Славный мальчуган. Достойная будет смена Мармадьюку.
- Это его сын?
- Он утверждает, что племянник.
- А на самом деле? - продолжил допытываться я.
- Вы же не хотите, чтобы я нарушил тайну исповеди, мистер О'Хара, - усмехнулся священник. - Идемте. Нехорошо заставлять джентльменов ждать.
Вернувшись в столовую, мы с отцом Игнацием застали там уже прибывших инспектора, сюрвейвера Крагга, с которым мы вежливо раскланялись, а также еще одного джентльмена весьма примечательной внешности. Высокий блондин с непокорно торчащими вверх волосами, - так, будто бы его что-то настолько испугало, что они встали дыбом, - он был облачен в практичный костюм, какие носят, обыкновенно, во время дальних путешествий. На переносице мужчины, возраст которого совершенно не угадывался (от двадцати пяти до сорока – как-то так), поблескивали желтыми линзами очки, а на поясе висела кобура с посеребренным револьвером. При том при всем, он выглядел милейшим малым и доброй души человеком, а взгляд его серых глаз, который блондин бросал на окружающих поверх очков, был иронично-дружелюбным.
- Мистер О'Хара, позвольте вам представить моего коллегу из Мексиканской империи, мистера Уэша Стампеде, - отрекомендовал незнакомца Айвен Вильк. - Мистер Стампеде – это коллежский секретарь от полиции в отставке, Донал О'Хара, известный живописец.
- Весьма польщен, - голос у мексиканца (никогда бы не сказал – настолько белой и чистой была его кожа) оказался звонким и молодым. - Должен заметить, что инспектор мне польстил. Я не нахожусь на службе у императора Максимилиана. Я – охотник за головами.
- Это, простите, как сотрудники агентства Пинкерона, - уточнил я.
- Скорее, как североамериканский федеральный маршал, только на вольных хлебах, - улыбнулся Стампеде.
- Вот как? И что же привело вас на Зеленый Эрин, - удивился я.
- А вот Пинкертон и привел, - ответил Стампеде. - Вернее, его фиаско. Один из деловых партнеров мистера О'Раа в Техасе повел себя… несколько неподобающим образом, и попытался скрыться с крупной суммой, ему не принадлежащей. Негодяй оказался настолько хитер и изворотлив, что в агентстве, после шести месяцев неудач кряду, умыли руки, и сэр Иган обратился за помощью ко мне. Я передал вора в руки правосудия, и отец сэра Игана, в знак своей признательности, пригласил меня погостить и восстановить силы в Каэр Нуаллан. Ну а поскольку я никогда не бывал в Ирландии, то решил воспользоваться приглашением и поглядеть на белый свет. Пытаюсь вот теперь мистера Вилька сманить в Мексику, но он отговаривается незнанием испанского.
Инспектор иронично улыбнулся – как я понимаю, у этих двух профессионалов шутливые пикировки на означенную тему уже превратились в некое "дежурное блюдо".
- Скорее уж он перетащит вас к нам, - ответил я. - Насколько я его знаю. Тем более у вас настолько правильный ирландский…
- Ну еще бы, - хохотнул охотник за головами. - Если папа ирландец и мама ирландка, с чего б ему быть неправильным?
Вглубь его генеалогического древа мы, впрочем, углубиться не успели, поскольку в столовой появились сэр Филтиарн с сыном и сопровождающий их Мармадьюк.
Сэр Ивар действительно выглядел крайне нездоровым. От матери он унаследовал черты лица, но широкой костью удался в отца, что, при потрясающей его худобе, делало сына сэра Филтиарна похожим на обтянутый кожей и облаченный в костюм скелет. Удивительная бледность, круги под глазами и нездоровый румянец на щеках также производили угнетающее впечатление, и лишь живые, умные изумрудно-зеленые глаза сглаживали общее тягостное впечатление от его вида. Я сразу же начал прикидывать, как выгоднее подать именно эту его черту на будущем полотне.
После последовавшего краткого представления нас с сэром Иваром друг другу все присутствующие расселись за столом, и Мармадьюк распорядился слугам подавать завтрак.
Не скажу, что стол сэра Филтиарна поражал изяществом и разнообразием, однако уж чего-чего, а каких нибудь устриц и черепаховых супов я от старого солдата и не ожидал. Нет, впечатления косного ретрограда он тоже не создавал, скорее уж консерватора – в хорошем смысле этого слова, - и в выборе пищи он оказался таков же.
Застольная беседа оказалась тоже вполне традиционна для общества джентльменов: охота, научные изобретения, политика… Наш хозяин с видимым знанием дела порассуждал о победе конфедератов под Геттисбергом и некоторых иных эпизодах этой затянувшейся войны в британской Америке, мистер Крагг осторожно высказался о перспективах развития броненосных кораблей, я поведал о своих мыслях по поводу воздухоплавания, а синьор Стампеде поделился историей о безуспешной попытке повстанцев Хуареса применить боевых големов против императорских войск Мексики.
- Жуткие создания, доложу вам, господа, - произнес он. - Одним выстрелом даже и из слоновьего ружья их свалить крайне непросто, но ни малейшей искры разума в них нет – постоянно путают своих и врагов, так что, думаю, только их применение в решающем сражении и позволило маршалу Мирамону разгромить повстанцев. Полсотни этих бестий смяли полнокровный полк Хуареса и расстроили оборону на целом фланге. Вот чего-то подобного, мистер О'Хара, ученые и опасаются, вероятно, когда речь идет о совмещении магии и современных достижений науки.
- Жаль, что здесь нет леди Килпатрик, - подал голос молчавший доселе Ивар. - У нее отчаянно иное мнение относительно науки и магии, вернее того, что из чего проистекает.
- Скорее уж слава Богу, что в этот момент ее с нами нет, - чуточку ворчливо, но добродушно, отозвался его отец. - Иначе мы принуждены были бы выслушать лекцию о тождестве месмеризма и магнетизма, а равно о том, что и магнетизм-то нынче почти не изучен, в то время как в древних магических трактатах…
Он красноречиво возвел очи горе.
- Впрочем, все вы, джентльмены, вскоре сможете иметь счастье познакомиться с моей кузиной Элизабет. Она вскоре должна посетить Каэр Нуаллан вместе со своими дочерью и воспитанницей.
Возможно, что мне показалось, но лицо отца Игнация не выразило особой радости от предстоящей встречи, зато юный О'Раа потупился и румянец на его щеках стал ярче и… Естественнее что ли?
По окончанию трапезы сэр Филтиарн предложил мистеру Краггу выкурить по сигаре на площадке, и поинтересовался, не желаю ли я составить им компанию.
- Благодарю, но я не курю, сэр, - ответил я. - К тому же мне не терпится обсудить с сэром Иваром некоторые особенности его портрета.
- Вот как, - несколько озадаченно ответил эрл и кашлянул. - Именно с ним, а не со мной, положим?
- При всем моем почтении, граф, писать я буду все же не вас. Мне кажется, виконт имеет полное право определить то помещение, и всю ту обстановку, в которых он будет изображен.
- А что же, это столь важные моменты? - заинтересовался хозяин замка.
- Безупречная точность в изображении мельчайших деталей, словно полотно писала не кисть художника, а изображал аппарат, сочетается с живостью красок, теней и оттенков, такой, что ты, кажется, находишься внутри самого полотна, - продекламировал инспектор Вильк, и, заметив недоумение на лице эрла Кедаха, добавил: - Это из рецензии "Светского хроникера" на картину мистера О'Хара.
- Мистер Адвокат мне безбожно польстил в своей статье, - ответил я. - На самом деле у меня имеется определенная метода при написании портрета. Композиция, джентльмены. Я составляю ее заранее, как театральный реквизитор создает декорации для пьесы. Как мне уже довелось упоминать в беседе с мистером О'Раа, я классицист, но кроме того я стараюсь изображать все в мельчайших деталях, так, как оно есть на самом деле.
- Со скрупулезнейшей точностью, - кивнул окружной околоточный. - И я тому свидетель.
- Боже мой, но как же вы тогда рисуете дам, - изумился сэр Долий. - Ни одно лицо не идеально…
- Но каждое можно подать в наиболее выгодном свете, - ответил я. - И в прямом смысле этого слова – тоже. Игра света и тени, нужным образом уложенные волосы, надлежащие поза и наклон головы… Именно все это я и хотел бы обсудить с сэром Иваром.
- Что ж, если вы, сын, не возражаете? - озадаченно произнес сэр Филтиарн.
- Ничуть, отец, - юноша слегка улыбнулся. - Я с удовольствием обсужу все нюансы с мистером О'Хара.
Глава V
В которой мистер О'Хара приступает к написанию портрета сэра Ивара.
Младший О'Раа оказался в общении даже еще более прост и невзыскателен нежели его отец, не отличаясь при том солдафонскими манерами, к тому еще и достаточно застенчив. Последнее меня, впрочем, ничуть не удивляло – сэр Ивар, в конце-концов, вырос и большую часть жизни провел здесь, в замке, и не был испорчен светом. Меня же посчитал, надо полагать, эдакой столичной штучкой и стеснялся своей деревенскости (как это называет леди Борзохол). Ну что же, не столь и много лет прошло с тех пор, как я так же тушевался общаясь с жителями Дубровлина, а посему поведение виконта было мне вполне понятно.
Впрочем, я действительно был совсем немногим старше его, и некоторый ледок отчуждения, какой бывает обычно среди мало знакомых между собой людей, мы с ним быстро сломали. Покуда мы шли до его апартаментов (он, как выяснилось, предпочитает лестницу подъемнику Отиса) между нами завязалась вполне дружеская беседа. Сэр Ивар поинтересовался, давно ли я знаю инспектора, - мне показалось, что он боготворит этого добродушного гиганта, - и я поведал ему историю нашего знакомства с мистером Вильком.
Тот, как оказалось, не распространялся о той роли, что ему довелось сыграть в раскрытии убийства матери Лукреции, и я с удовольствием рассказал сыну сэра Филтиарна о всех событиях, предшествовавших получению окружным околоточным его нынешнего места. Приукрасил, конечно, капельку – но лишь для красного словца.
- И с той поры Святая Урсула официально считается покровительницей полиции Дубровлина, - закончил я, входя за сэром Иваром в его комнаты.
- Поразительно, - ответил О'Раа. - Я, помнится, читал отчеты о том деле в газетах, но репортеры, как теперь мне совершенно ясно, все переврали.
- Такова их работа, - пожал плечами я. - Рассказать не поправдоподобнее, а поинтереснее. Ну-с, давайте прикинем, где мы будем вас рисовать.
Я огляделся.
- Да, конечно, - мой собеседник поскучнел. - Тут я оставляю все на ваше усмотрение, мистер О'Хара, вам виднее, как лучше будет.
- Как, а вам будущее ваше изображение совершенно безразлично?
- Я молод и не обладаю вашим опытом, но ведь я не дурак, - вздохнул он. - Неужто я, по-вашему, не понимаю, для чего это все? Отцу хочется оставить о мне хотя бы память.
Беседовать о его болезни мне с сэром Иваром вовсе не хотелось, и отнюдь не оттого, что я бесчувственная колода. Просто, я в этом убежден, те, кто готов себя похоронить, кто уступил и сдался хвори, - о, те помрут непременно. А тот кто продолжает бороться и надеяться… Бывали и случаи исцеления.
- Глупости, - ответил я. - Вот вернется доктор Уоткинс из Хайленда, - он там расследует таинственное дело про кошмарного пса-призрака, - и я непременно попрошу его вас осмотреть.
- Кто меня только не осматривал, - невесело рассмеялся мой собеседник. - Все без толку.
- Полагаю, что гуронский шаман как раз и не осматривал, - парировал я. - Если уж ему посредством своей индейской методы мистера Вилька вылечить удалось, то вас и сам Маниту велел.
- Простите? Я не совсем понял – а что было с нашим инспектором?
- Так отравили же его, я вам рассказывал. К счастью доктор Уоткинс служил когда-то в гуронской кавалерии, научился у винландских шаманов их ворожбе, совместил ее с фармакологией и так мистера Вилька спас.
В глазах юноши промелькнуло что-то… Что-то похожее на тень надежды.
- Ну что же, - покладисто ответил он, - худа от этого не будет в любом случае. С чего мы начнем, мистер О'Хара? Я имею в виду, насчет портрета.
- Полагаю, с фона и освещения, - ответил я. - Кроме того, мне кажется… Нет, я убежден, что обстановка должна определенно указывать, что мы с вами находимся в Каэр Нуаллан, и нигде более. Ведь, подумайте, пройдет сто, двести, может и триста лет – что наши потомки будут знать о том, как живем мы сегодня? Что носим, как мыслим, что едим в конце-то концов?
- Э… Вы предлагаете мне позировать в момент трапезы, - удивился младший О'Раа.
- Нет-нет, про еду это я так, к слову.
- А я-то уже решил, что вы хотите изобразить меня жующим, с набитым ртом, - он негромко рассмеялся.
- Это было бы чересчур… Черт побери, какая идея! Почему я не встретился с вами раньше?!!
- Простите?