Молоденький парнишка-водитель, не выдержав, хихикнул себе под нос, но сержант услышал, тут же насупился и молчал всю дорогу, успокаивая себя тем, что наматывал на палец шестисантиметровые гвоздики, снимал и выбрасывал в открытую форточку.
Мы подъехали к какому-то перекрестку в новом спальном районе города, и я поначалу решил, что здесь произошло обычное ДТП, и могли бы обойтись без участия прессы. Но когда я увидел выражение лица Береста, шагнувшего мне навстречу из-за кузова эвакуатора, знакомый неприятный холодок между лопаток вновь напомнил о себе и заставил внутренне напрячься как перед броском в зону прямого огневого поражения.
- Привет, комиссар, - я пожал чуть дрогнувшую руку, и Берест, не ответив, повернулся и пошел назад, к притулившейся возле обочины темно-синей "японке".
Только подойдя вплотную, я понял, что дело было не в самой машине, а в ее водителе. За рулем, откинувшись на подголовник, сидела… мумия! По ее позе было ясно видно, что это… существо, еще недавно бывшее человеком, видимо, в свой последний миг сумев остановить машину, попыталось выбраться из нее, но сил уже на это не хватило. Дверца была приоткрыта до первого фиксирующего положения, и ссохшиеся пальцы все еще цеплялись за внутреннюю ручку. На мумии мешком сидел весьма дорогой, цвета темного металлика, вечерний костюм, а возле педалей лежали свалившиеся с костлявых ног, шикарные мокасины крокодиловой кожи. Роскошный, с наворотами телефон спутниковой связи на приборной панели завершал образ бывшего владельца.
- Это что, вместо завтрака? - кивнул я на покойника.
- И вместо ужина, - откликнулся Николай. - Мне так со вчерашнего дня кусок в горло не лезет.
- Кто это, выяснили?
- Управляющий Сибирского банка Вайнштейн Игорь Александрович, тридцать шесть лет, женат, высшее юридическое, второй дан по карате-до, судимостей не имеет, - меланхолично проговорил Берест.
- Похоже, возвращался со светского раута?
- Не вернулся.
- Слушай, Коля, - до меня вдруг дошло, - а ведь этот… бывший банкир - ровесник тем первым двум!
- Ну и что? - нехотя откликнулся Берест, погруженный в невеселые раздумья. - На что ты намекаешь?
- Ни на что, - вовремя спохватился я, вспомнив отношение комиссара ко всякого рода мистическим изысканиям. - Но должен же быть здесь какой-то смысл! Золотарев говорил…
- Ну да, опять магия!.. Ты мне еще про серийного маньяка-вампира расскажи! - Николай начал понемногу распаляться - все-таки я его зацепил! Подходит, спрашивает сколько лет, а потом: ням-ням и - поминай, как звали?
- М-да, - я вытащил сигареты и закурил.
Память услужливо подсунула еще один странный факт, и на этот раз куда более прозаичный и понятный высокому начальству. Я тут же не преминул его выложить.
- Погоди, а это, случайно, не тот самый Вайнштейн, который отвалил два года назад господину Дуладзе беспроцентный кредит на тридцать миллионов под развитие сети заправочных станций в губернии?
Николай воззрился на меня, как на сумасшедшего, но через мгновение его взгляд просветлел, и я понял, что реабилитирован полностью как ценный, но внештатный сотрудник криминальной службы.
- Молодец, Димыч! Не ожидал! Уел ты старого сыскаря, однако. Наверняка, это он и есть!
- А все-таки, где он вчера был? - прервал я поток начальственного красноречия.
- Банкет в "Колизее" по случаю юбилея их Красноярского отделения, как полагается, с шампанским, стриптизом и прочими дежурными шалостями.
- И он тоже… шалил?
- Наверняка, - Берест тоже потянулся за сигаретой, забыв о своей трубке. - Это у них - в порядке вещей, богема! - он презрительно сплюнул, А поточнее Иваныч через часок скажет. Зачем тебе?
- И это говорит комиссар криминальной службы города?! - возвел я очи горе.
- Ну и что? Даже если у него и была "шалунья" в ресторане, думаешь, это она его… высосала?
- Пуркуа па, как говорят французы?
- Опять ты за свое?! - Николай вышвырнул окурок, не докурив и до половины. - Фантаст хренов!
- Не кипятись! - я протянул ему другую сигарету, - Эта девочка, скорее всего, была последней, кто видел банкира живым. Может, что и расскажет интересного.
- Чего? Как она ему минет делала?
- Грубый ты, Коля, не буду я с тобой больше общаться, - я раздавил окурок и зашагал обратно к патрульной машине, всей спиной изображая обиду.
На самом деле я ни капли не обиделся, просто в голову пришла весьма заманчивая и привлекательная на вид мысль, и требовалось немедленно пообщаться с ней наедине. Я также знал, что Берест тоже не воспринял мой демарш всерьез, но в силу природного упрямства первым звонить не станет. И это тоже меня устраивало на ближайшее время.
Бульба, ни слова не говоря, отвез меня к редакции, я сделал ему ручкой и, дождавшись, когда патрульная скроется за углом, быстренько перешел на другую сторону улицы, к троллейбусной остановке.
Хмурый и не выспавшийся портье в гостинице "Северной" долго не мог сообразить, что мне от него надо, а когда понял, его деланному возмущению не было границ. Он так старательно и натурально закатывал глаза и потрясал кулаками, стучал себя в грудь и размазывал сопли, что я, будь хоть на гран доверчивей, и впрямь поверил бы в гражданскую сознательность и моральную честность этого замечательного мерзавца. А так я, дождавшись перерыва в гневно-слезливых излияниях, четко и ясно повторил вопрос, сопроводив его соответствующей материальной поддержкой в виде полсотенной купюры:
- Гомер ты мой, не читай мне свою "Одиссею", а вспомни, по возможности честно, приводил ли ты в прошлую субботу к ныне покойному постояльцу из номера два-пятнадцать девочку по вызову, и как мне ее теперь найти?
Доморощенный аэд при виде купюры моментально заткнул свой фонтан красноречия и уже в простых словах, частично, правда, из ненормативной лексики, поведал, что да, мол, был такой заказ, аккурат накануне того печального события, но как назло никого из подходящих б… в холле не оказалось. Он уже подумывал было звонить в резерв, но тут к нему подошла та самая роскошная п… (натуральная платиновая блондинка с карими глазами и бюстом Мэрилин Монро) и весьма непрозрачно намекнула, кто она на самом деле и чем бы желала заняться. Наш поэт-сутенер обрадовался и, конечно, тут же удовлетворил просьбу и той, и другого ко всеобщему и полному удовольствию, за скромную мзду, разумеется.
- Ну, и где она теперь? - напомнил я вторую половину вопроса, все еще не выпуская из рук купюру и шелестя ею перед самым носом этого прохвоста, дабы он не потерял тонус и ясность мышления.
- Ах, это?! - он внимательно следил за моими манипуляциями с деньгами и тут же наощупь вытащил из-под своей конторки визитку. - Пожалуйста! Мне не жалко, господи, я ее в первый и последний раз видел, залетная какая-то, точно!
- Что-то новенькое! - я с интересом разглядывал картонку, на которой было отпечатано явно принтером: "Всегда рада с вами встретиться! 556–556. В любое время! Айрис." - Гетера с визиткой… Умный ход!
- Да пропади она пропадом! - вконец измаявшийся портье вцепился в купюру, и я, сжалившись, разжал пальцы. - Теперь вот неприятности из-за нее.
- Ну, почему же… Ты вот в накладе не остался, да и она, наверное. Только клиенту не повезло, так это бывает, - и я, не прощаясь, двинулся к выходу.
Радость от первой удачи быстро омрачилась мыслью о том, что со вторым случаем все неизмеримо сложнее: покойный спортсмен был женат, а, следовательно, официально и теоретически морально устойчив, что практически и потенциально наверняка не соответствовало действительности. Проверить такое можно было только через кого-то из его друзей и то после долгих и трудных уговоров, поэтому я решил отложить поиски, а набрал номер, указанный на визитке. Абонент оказался с определителем номера и автоответчиком, который приятным контральто предложил мне оставить свою просьбу после двойного сигнала и извинился, что хозяйка сейчас не может подойти к телефону. Подумав, я назвал номер своего сотового и в двух словах изложил, чего я хочу от встречи. Я не рассчитывал на особый успех, но попробовать, по-моему, стоило, хотя гетеры такого уровня должны быть крайне разборчивы в выборе клиентов, и, несомненно, меня будут проверять на лояльность и кредитоспособность всеми доступными средствами.
После этого, уже на пути в редакцию, я набрался наглости и позвонил главному эксперту управления Афанасию Ивановичу Клокову. Без зазрения совести, сославшись на якобы устную просьбу комиссара Береста, я поинтересовался, была ли зафиксирована свежая половая связь у покойного капитана "Лесовика" и можно ли провести сравнительную экспертизу у всех троих на сегодняшний день погибших, с одной ли и той же женщиной они накануне переспали?
- Это чья идея? - сварливо осведомился Клоков. - И что это даст?
- Идея моя, - скромно сообщил я, - но комиссар ее полностью поддерживает. Если окажется, что я прав, мы будем иметь реального кандидата в обвиняемые, а уж выйти на нее - дело техники. Она, по всей видимости, профессионалка, и с большими запросами. Гетера. А таких в городе не так уж и много.
- Резонно, - хмыкнул эксперт. - Только вот способа убийства это не прояснит никаким образом.
- Разберемся, Афанасий Иванович, всего доброго.
- Ну-ну, - буркнул тот и отключился.
Я с облегчением сунул мобильник в карман и посмотрел на часы: половина третьего - в редакции обед, да и мне не мешало бы подкрепиться. И я отправился в свое любимое "Бистро".
Уже вечером мне позвонил Берест и сварливо осведомился:
- С каких это пор ты стал моим заместителем?
- Боже упаси! - весьма натурально ужаснулся я, - Мне такое и в кошмарном сне не привиделось бы!
- Не ерничай! За каким… По какому праву ты даешь задания экспертам от моего имени? - Николай явно начинал закипать, а сие было чревато полным моим отстранением от дела со всеми вытекающими.
- У меня и в мыслях не было, чес-слово! - поторопился я его успокоить. - Просто появилась плодотворная идея, призванная облегчить работу наших доблестных сыскных органов, а тебя же вечно нет на месте. Вот я и… проявил инициативу.
- Всякая инициатива наказуема! - уже не так сердито рыкнул он. Выкладывай!
- Это же элементарно, Ватсон, - я понял, что гроза миновала, классику надо читать - Сименона, Жапризо… Мудрые французы говорят "шерше ля фам", если вам что-либо неясно, потому как алогичные поступки могут совершать лишь эти создания. Что может объединять такие похожие смерти таких непохожих людей? Особенно, если исключаются все другие причины, как наркотики, мафиозные разборки и масонские шабаши? Остается - секс!
- Ну, как раз мафиозные разборки сейчас - главная рабочая версия! Твоя догадка о связи Дуладзе с Вайнштейном очень плодотворна, а если сюда приплюсовать еще и Володина, тоже бывшего подельщика Носа…
- А куда ты приплюсуешь Долгового?
Берест осекся, засопел, потом глухим и каким-то чужим голосом спросил:
- Может быть все-таки болезнь?
- Ну-у, комиссар, это же - от мертвого осла уши, как говаривал знаменитый потомок янычаров! Ни бактерий, ни вирусов экспертиза не обнаружила, а в потусторонние силы ни вы, ни я…
- Черт! Котов, ты все-таки сволочь порядочная! - Николай окончательно успокоился. - Ладно, что ты еще успел накопать?
- А что мне за это будет?
- Шашлык из тебя будет!.. Тридцать суток административного ареста за укрывательство важной информации от следствия! - Берест снова угрожающе зарычал. - Считаю до одного…
- Слушаюсь, гражданин начальник! Есть такой номерок в городе 556–556, попробуй выяснить его местонахождение и владельца.
- Где взял?
- В туалете списал!
- Ладно, не обижайся, - Николай заметно подобрел. - Поручу Ракитину пробить твой номерок. С меня причитается…
- Шашлык и пиво!
Я быстренько отключился и рванул в ванную приводить себя в порядок, ибо мысль, жужжавшая комаром всю вторую половину дня где-то глубоко под черепом, выбралась, наконец, наружу и оказалась весьма соблазнительной. "Что ж, заявила она, не так страшен черт, как его малютка! Вот к этим самым чертовкам и малюткам, а еще стройняшкам и милашкам, кискам и телкам, и стоит заглянуть. Закинем сеточку пошире, не впервой поди, авось что и попадется!.."
Через полчаса я припарковался на платной стоянке возле знаменитого городского вертепа, борделя и прочая, ночного клуба "Наяды" и вразвалочку направился прямо в его ярко освещенную стеклянную пасть. Рыжий верзила в фиолетовой ливрее с золотыми позументами осклабился при виде меня, что должно было, видимо, означать приветливую улыбку, и распахнул дверь. Все передние зубы у него были вставные и не без моего участия. Поэтому я ехидно оскалился в ответ и мимоходом легонько ткнул бугая под ложечку.
- Гы-гы-гы! - с жаром отозвался тот. - Дмитрий Алексеевич, сколько лет, сколько зим! Какими судьбами в наши палестины?
- Работать, милейший, исключительно работать!
- А у нас тут все только и работают, не до отдыха, гы-гы-гы!
Я не удостоил его ответом и направился прямиком к стойке бара в дальнем конце зала, призывно расцвеченной мигающими елочными гирляндами. Толстопузый бармен Мишка Фукс по кличке Сильвер бдительно торчал посреди своих необъятных запасов горячительных, прохладительных и прочих напитков в неизменной штопаной тельняшке и с огромной кривой трубкой в зубах. При моем приближении он приветственно взмахнул волосатой татуированной ручищей и буквально из воздуха сотворил передо мной запотевший стакан с янтарным "Крюгером".
- Здорово, кэп! - я уселся на высокий крутящийся табурет перед ним и вытащил сигареты. - Все толстеешь?
- Хай! - отозвался Мишка и сотворил еще один стакан с пивом для себя. - Запомни, сынок: живот не от пива, а для пива! - он вынул трубку и поднял стакан. - За встречу!
- Не последнюю! - поддержал я и отпил половину пенной, терпкой жидкости. - Хорошо! Небось, прямо с завода?
- А то! - Мишка тоже приложился к напитку. - Туфту не держим-с!
- Маловато сегодня клиентов? - я оглядел полупустой зал. - Или смена уже в разгаре?
- Какое там! - он шумно утерся и снова хлебнул из стакана. - Второй день недобор! Как прослышали про этого банкира, как его?.. Вайнштруделя?..
- Вайнштейна…
- Ага, про него. Так и труханули резко, - Мишка сунул в рот трубку и смачно затянулся.
Я тоже прикурил и изготовился слушать, но Сильвер, похоже, не был расположен к длительной беседе.
- Если тебя это интересует, поболтай с Тутси или Шанель, - заявил он. - Эти "киски" скоро объявятся, - и отошел к новому клиенту на другом конце стойки.
Я взял свой стакан, перегнулся через парапет и нацедил себе до верху пива из фирменного крана. Потом уселся поудобнее и стал ждать. Минут через двадцать мое терпение было вознаграждено.
- О, какие люди! И без охраны?! - загорелая до степени молочного шоколада обаятельная дама в беспредельно открытом ослепительно белом сарафане привычно уселась на соседний табурет и положила перед собой на стойку такую же белую сумочку в стиле "ретро".
- Привет, Тутси! - я галантно коснулся губами капризно подставленной, изящной и тонкой кисти с переливающимися отточенными коготками.
- Соскучился, Котик? - она метнула в меня профессионально лукавый и призывный взгляд и достала из сумочки золотистую пачку "Данхилла".
- Я от тебя давно без ума, ты же знаешь! - я постарался не кривить душой, но перед глазами тут же встала Она в зеленом полумраке комнаты, я сбился и, чтобы не выглядеть смущенным, сделал вид, что ищу по карманам зажигалку.
Тутси, а в миру просто Жанна Витимская, улыбнулась, вытащила сигарету и милостиво дождалась, пока я поднесу ей огоньку.
- Я не видела тебя целую неделю, неужели не соскучился?
- Закрутился, извини, - мне окончательно расхотелось с ней любезничать, - и… Жанна, я теперь…
- Опаньки! Женился?! - она притворно округлила глаза и выпустила струйку дыма. - И кто же она?
- Да нет пока… Выпить хочешь? - я попытался уйти со скользкой темы.
- Мартини, - Тутси продолжала иронично поглядывать на меня, изредка затягиваясь сигаретой, пока я делал Сильверу заказ. - Ну и?..
- Ну и все! Не могу я одновременно, - я начал сердиться и на себя и на нее. - Замнем для ясности?
- Как хочешь, - она пригубила вино и приняла равнодушный вид.
- Жанна, мне нужна твоя помощь, - я решил идти напролом. - По старой дружбе.
- Так и быть, - великодушно кивнула она, выдержав классическую паузу. - Что тебя интересует?
- Тебе знакомо имя Айрис?
- Айрис?!.. - Тутси сделала бровки домиком. - Нет, а что?
- Она твоя коллега, в определенном смысле. Работает по телефону, но и не только…
- А-а, кажется, я поняла! - Жанна резко развернулась ко мне на табурете и хищно оскалилась. - Это не та самая б…, из-за которой мы тут все второй день без работы?
- Похоже, она. Ты ее видела? Можешь описать?
- Люська-Шанель ее срисовала: кошка драная! Ну, тварь!.. - ее возмущение было таким искренним, что мне даже стало жаль девчонку. Попадись она только!
- Значит, не видела?
- Ее счастье! Но и мы не дешевки! У нас свои сыскари найдутся! Тутси в сердцах ткнула окурок мимо пепельницы прямо в полировку стойки. Гадина!
- Погоди, остынь, - я слегка приобнял ее за голые плечи. - Никуда она не денется, где-нибудь да обломается.
- А что, правда, что она своих… клиентов химией травит? - природное женское любопытство определенно брало верх.
- Нет. Но каким-то образом все-таки убивает.
- Да она просто псих!
- Вполне может быть. А поэтому я тебя прошу: никакой самодеятельности! Если она вдруг нарисуется, позвони мне. Обязательно! - я взял девчонку за вздрагивающий подбородок и заглянул в расширенные от возмущения глаза. - Ты меня поняла?..
- Да, - она сердито дернулась. - Пусти!
- Вот и ладненько! И другим кисулям скажи, мол, Кот просил только ему лично и больше никому, хорошо?.. - я легонько провел кончиками пальцев ей между лопаток.
Она вздрогнула и быстро стрельнула в меня выжидающим взглядом, но я тут же убрал руку и взялся за пиво. Тутси коротко вздохнула, подхватила сумочку и спрыгнула с табурета.
- Да, - остановил я ее, - и предупреди всех: если увидят меня здесь в… соответствующем виде, пусть сделают вид, что незнакомы. О'кей?
- Неужели на "живца" ловить будешь? - Жанна ехидно прищурилась. - А как же та самая, единственная и неповторимая?
- Работа требует жертв. Временных, разумеется.
- Ладно уж, потерпим как-нибудь!
Она упорхнула куда-то в другой конец зала, а я вернулся к своему пиву и весьма серьезному решению, которое только что принял.
Мягкий зеленоватый полусвет, рассеянный по комнате, слегка размывал очертания предметов, создавая вокруг них легкую ауру, и от этого казалось, что именно они рождают сам свет. Тихая ритмичная музыка тоже будто бы исходила ниоткуда и пронизывала все пространство помещения и предметы, и людей, находящихся в нем.
Нас было двое, я и Она.
Я лежал на упругой широкой кушетке лицом вниз, полностью обнаженный, и слушал Ее голос.