Четырехлетняя Андреа Старр откинула голову и любовалась хрустальным ангелочком, свисавшим с нарядной елки высотой футов в восемнадцать. Маленький ротик приоткрыт от восторга, она даже привстала на цыпочки, чтоб видеть лучше. Ее отец, Исаак Старр, был вице-президентом США. И хотя Армстронг и Старр некогда были политическими соперниками, позже, перед приходом в Белый дом, все же сумели сгладить острые углы и договориться. Именно он, Армстронг, был с семьей Старра в тот день, когда малышке Андреа поставили страшный диагноз: прогрессирующий церебральный паралич.
И вот президент направился к рождественской елке. Подошел к малышке, встал рядом и сказал:
- Закрой глаза, Андреа, и протяни ручки.
В свои пятьдесят пять он был высоким, немного грузным мужчиной с роскошной шевелюрой седеющих волос. Армстронг поднял руку, снял с пушистой ветки серебристого ангелочка и опустил в подставленные ладошки. Девочка открыла глаза. И просияла от радости.
- Спасибо, мистер президент, - она восторженно рассмеялась.
Поцеловав ее в макушку, он наблюдал за тем, как Андреа бросилась показывать подарок вице-президенту. Тут кто-то дотронулся до плеча Армстронга.
- А ты добрый человек. Кто-нибудь говорил тебе это? - с улыбкой спросила Дина Риверсайд.
Она была моложе президента на пять лет и сейчас выглядела очень элегантно в коротком, до колен, дизайнерском платье. Каштановые волосы собраны в пучок на макушке, вдоль щеки игриво свисает одна прядь. Ослепительная улыбка, теплый взгляд карих глаз - все это добавляло прелести ее в целом простоватому лицу.
- Как тебе только это удается? - спросила она, беря его под руку. - Развлекать и одаривать маленьких девочек, уделять внимание пожилым дамам и всем остальным…
- Проходил специальные курсы, - блеснув улыбкой, ответил Армстронг. - По превращению президентов в светских львов.
С Диной он был знаком уже много лет. Еще с тех пор, когда она возглавляла его успешную кампанию по выборам в губернаторы Нью-Йорка. Это потом она стала генеральным директором в фирме "Тафт-Райдер фармасьютикалс". Сегодня она была одной из двенадцати самых преуспевающих женщин, включенных в список "Форчун 500".
- А где же первая леди?
- Мигрень. Элен провела более двадцати приемов в честь Рождества и Хануки в Белом доме. Так что сама понимаешь, далось это нелегко.
- Прискорбно слышать.
Но были ли эти ее слова искренни? Отношения между первой леди и Диной всегда были напряженными. На протяжении нескольких лет ему удавалось скрывать свой короткий, но бурный роман с Диной. Затем, мучимый чувством вины, он во всем признался Элен. С тех пор первая леди просто не выносила присутствия этой "выскочки".
- Слышала о твоей встрече с саудовским послом, - заметила Дина, пока они направлялись мимо нарядной ярко освещенной елки к дивану Монро. - Дилон сказал, вы наорали друг на друга.
- Предпочел бы не говорить об этом, - заметил президент, наблюдая за тем, как возвращается в Синюю комнату Дилон Армстронг. Возле праздничного стола, украшенного цветами, зеленью, горами цитрусовых и ананасов, ему строила глазки красивая женщина в темно-синем платье. Похоже, эта дамочка просто не устояла перед легендарным обаянием Армстронгов.
- Ты ее знаешь? - спросила Дина.
- Журналистка, ведет колонку светских новостей. Элен ее пригласила.
- Потрясающе, - насмешливо бросила Дина.
Дилон Армстронг влился в толпу гостей и начал пробиваться к ним. Он был четырьмя годами младше президента, и еще с детства между братьями всегда существовало соперничество. Такое часто случается в семьях, где есть несколько мальчиков, но еще с ранних лет Дилон, казалось, был одержим желанием превзойти брата во всем. У него был фантастически развит нюх на инвестиции, и уже в тридцать три года он заработал свой первый миллиард. Но то было лишь началом. Сегодня младший брат президента стоил миллиардов двадцать, плюс-минус несколько миллионов. А два года назад Александр Армстронг все же превзошел его, став президентом Соединенных Штатов. И это не давало Дилону покоя.
- Веселого Рождества, братишка, - сказал президент. - Ты чем-то расстроен?
- Да нет, ни чуточки, - ответил Дилон с характерной для него развязностью и обернулся к Дине. - Нам надо поговорить.
Он схватил ее за руку и повел к двери в Южный портик. Дина беспомощно оглянулась, но сопротивляться не стала.
Президент никогда еще не видел такого выражения на ее лице. Отношения брата с Диной вызывали у него противоречивые чувства. Послушав совета президента, Дилон нанял ее управлять корпорацией "Тафт-Райдер фармасьютикалс". Менее чем за пять лет им удалось превратить отсталую компанию в процветающую и мощную корпорацию. И, насколько ему было известно, рабочие отношения между ними складывались неплохие. Но эта беседа не вписывалась в благостную картину.
Тут его размышления прервал помощник:
- Мистер президент, звонит премьер-министр Великобритании. С Барбадоса, он проводит там рождественские каникулы.
- Я подойду в Овальном кабинете.
Александр последовал за помощником, не преминув по дороге посмотреть сквозь застекленные окна, что же происходит в Южном портике. Он должен быть в курсе.
Вдыхая морозный воздух, Дина с Дилоном прошли по расположенному полукругом Южному портику. Снег засыпал ветви и листья южного дерева магнолии, которое в свое время высадил Эндрю Джексон в память о покойной жене Рейчел. С того времени возникла традиция: каждый президент, включая и Александра Армстронга, должен был посадить дерево возле Белого дома.
- Что-то не видно было на вечеринке Бруки, - заметила Дина.
- Она на Манхэттене. - Глаза его сверкнули. - Мы разошлись, два месяца назад.
Дина так и замерла, изо всех сил стараясь скрыть удивление. Она понятия не имела, что их брак оказался столь непрочным.
Агент секретной службы Натали Хатчинсон торопливо взбежала по ступенькам, ведущим к портику. В своей черной униформе она больше походила на офицера полиции, нежели на сотрудника отдела безопасности, которому поручено охранять президента и его ближайшее окружение.
- Мистер Армстронг, желательно, чтобы вы не выходили на Южный портик. Из соображений безопасности.
- Нам с Диной надо уединиться, обсудить кое-какие дела.
Агент окинула их неодобрительным взглядом.
- Пожалуйста, прошу, сократите обсуждение до минимума.
Дилон проводил ее взглядом, остановился, оперся рукой о колонну. Потом обернулся к Дине.
- Меня тревожит положение дел в "Тафт-Райдер". Ты на грани того, чтоб разрушить все, что мы вместе создавали тяжким трудом.
Дина вздохнула и пожалела о том, что не глотнула чего-нибудь крепкого перед тем, как он вытащил ее сюда, на мороз.
Последние два квартала ее корпорация переживала не лучшие времена. Еще до того, как она взяла на себя управление этим фармацевтическим гигантом, холдинговая компания Дилона инвестировала в "Тафт-Райдер" значительную сумму, чем спасла фирму от банкротства. Дилон был настоящим мастером по части выискивания недооцененных компаний с большим потенциалом развития. Финансовые и биржевые журналы окрестили его Алхимиком Рынка, благодаря умению превращать в золото активы изначально слабых и на первый взгляд бесперспективных корпораций.
- Я ведь уже говорила, Дилон, сейчас у нас в разработке несколько весьма многообещающих препаратов. Надеемся, что скоро "Тафт-Райдер" начнет выпускать их, вытесняя с рынка устаревшие.
Он покосился на агента Хатчинсон, застывшую у входа в Синий зал.
- Я твоего оптимизма не разделяю. Впрочем, обсудим это позже. Я хотел поговорить о Радиксе. Ты уверена, что Пантера в состоянии найти его и доставить нам?
Дина смотрела в зимнее небо.
- Я в Пантеру верю. Проект выглядит многообещающе.
- Я выложил кучу денег, чтоб завладеть Радиксом, но если ты не сможешь нормально контролировать эту сделку, то все всплывет и грянет грандиозный скандал.
- Прошу прощенья, - вмешалась агент Хатчинсон. - Не могли бы вы пройти внутрь?
Дина вздрогнула, не ожидая увидеть ее так близко. С другой стороны, она была даже благодарна агенту секретной службы за то, что та положила конец этому неприятному разговору.
- Мы уже закончили, - бросил Дилон.
Они двинулись к дверям, и он проворчал:
- Завтра утром позвоню. И уж постарайся, чтоб все получилось.
Дина Риверсайд кивнула. Она опасалась самых неприятных для себя последствий - это в том случае, если не удастся доставить Радикс брату президента.
Глава 4
Аспен
17.16
Из мумии эпохи Ренессанса сочилась кровь.
Джон Бринстон наклонился, чтобы присмотреться к разрезу. Уж не галлюцинации ли у него? Тоненький алый ручеек вытекал из разреза на груди монаха Занчетти. Джон взял себя в руки, развернул рулон марли, тщательно вытер эндоскоп. Потом положил его на монитор, так, чтобы зонд был развернут к саркофагу с мумией.
Камера эндоскопа передавала изображение всего, что находилось у него за спиной. На экране промелькнула чья-то тень, двигавшаяся прямо на него. Бринстон резко развернулся. Мужчина появился словно из-под земли. Ростом он был на три дюйма выше Бринстона - три фута пять дюймов, - но сейчас казался еще выше и крупнее.
Человек этот работал на службу безопасности при госдепе, хотя по его одежде догадаться об этом было трудно. Сотрудникам из его ведомства нравилось, когда их посылали на задания на ранчо "Хала" - ведь костюмами и галстуками можно было пренебречь. На этом горнолыжном курорте толстый свитер, джинсы и ковбойские сапожки были идеальным камуфляжем. Особенно здесь, в Аспене, где богатые туристы щеголяли в облегающих неоново-розовых лыжных костюмах с оторочкой из натурального меха.
Агент в свитере с оленями воинственно размахивал арабской саблей.
- Вот уж не знал, что госдеп перевооружил своих людей, всучив им сабли вместо пистолетов, - усмехнулся Бринстон. - Похоже, что урезание бюджета президентом Армстронгом сказалось, прежде всего, на ваших парнях.
- Заки не разрешает пользоваться огнестрельным оружием здесь, в "Ассамблее мертвых".
- А ты знаешь, как пользоваться этой штукой, агент Креггер?
- Откуда тебе известно мое имя?
- Всегда выполняю домашние задания.
Креггер смотрел строго.
- А тебя как звать?
- Джон Роби, - солгал Бринстон.
Креггер усмехнулся:
- О'кей. Мог бы сойти за сына Кэри Гранта, если б у него таковой имелся. И еще мне сдается, ты вор-домушник.
- Небось насмотрелся разных фильмов. Типа "Поймать вора".
- Да, раз двадцать смотрел. Я вообще большой поклонник Хичкока.
- Что ж, мне повезло.
- Люди Заки никогда не обыскивают комнату с мумиями, - пробормотал Креггер. - Хорошо, что этим занялся я.
- И опять мне повезло.
- Кем бы ты там ни был, - начал Креггер и потянулся к рации, - пора вызывать подмогу.
Бринстон скрестил руки на груди:
- Что, одному не справиться?
- Ладно, - вспыхнул агент. - Хочешь иметь дело со мной? Давай! К твоим услугам.
Креггер взмахнул саблей. Бринстон успел перехватить его руку за толстое запястье и отвести удар. Изогнутое лезвие прошло над его плечом и угодило прямо в грудь мумии монаха Занчетти.
- Что за чертовщина? - крякнул агент. - Мумия кровоточит!
Бринстону как раз и нужно было, чтоб он отвлекся. Он размахнулся и врезал Креггеру по подбородку, отбросив его назад. Окровавленная сабля полетела на пол. Агент быстро пришел в себя и набросился на Бринстона, точно разъяренный бык. От мощного толчка Джон отлетел к саркофагу. Труп Занчетти лопнул, как переспелый плод, под тяжестью обрушившегося на него веса. Голова мумии отлетела и покатилась по мраморному полу. Бринстон принял на себя всю силу удара. Грудь обожгло болью. Левую руку свело судорогой - от кисти до плеча.
Креггер поднялся на ноги и, пошатываясь, огляделся в поисках сабли.
Бринстон взглянул на мумию. Изуродованная и обезглавленная, она, как ни странно, устояла в саркофаге. А в глубокой кровавой ране, зиявшей на груди, виднелась каменная шкатулка размером с компьютерную мышь.
Неужели "священный ларец"? Быть того не может! Бринстон сел, потирая затылок. Нельзя допустить, что бы Креггер увидел его.
Он перекатился на другой бок. Агент, пошатываясь, брел к сабле. Бринстон схватил скальпель и метнул его, точно дротик - острый инструмент вонзился в руку Креггера. Лицо агента исказилось от боли. Скрежеща зубами, он выдернул из руки скальпель и ринулся на обидчика, не выпуская из руки окровавленный инструмент.
В следующий удар Бринстон вложил всю свою силу. Распрямившись, точно пружина, он ударил ногой по руке Креггера. Скальпель отлетел в сторону. Но, даже оставшись без оружия, агент не отступил, набросился на Бринстона и, что-то громко вскрикнув, оттолкнул его к саркофагу. Они оказались на полу. Агент навалился на него всем своим немаленьким весом и начал наносить удары по ребрам. Бринстон запрокинул голову и увидел свисающий с монитора шнур эндоскопа. Одним движением сорвал его, накинул шнур на горло Креггеру и затянул, что оставалось сил, вокруг крепкой мускулистой шеи противника. Лицо агента налилось кровью, он цеплялся кончиками пальцев за шнур, стремясь высвободиться. В отчаянии закинул руки назад, ухватил Бринстона за горло и сдавил. Джон чувствовал, как пульсирует кровь в набухших жилах. Перед глазами замелькали красные точки, они мигали и проносились, точно метеоры на фоне темного ночного неба.
Ему во что бы то ни стало надо было вырубить Креггера. Подняв глаза, он видел, как торчит из раны, зияющей на груди мумии, уголок шкатулки. Того и гляди, сокровище окажется на полу. Собрав все оставшиеся силы, он передвинулся вправо и толкнул мумию. Шкатулка из камня вылетела из груди Занчетти и упала прямо на голову агенту госдепа. От неожиданности тот обернулся. Воспользовавшись моментом, Джон схватил его за грудки и ударил головой о мраморную стену. По лицу Креггера побежали ручейки крови. Глаза закрылись. Он без сознания распростерся на полу.
Наступила тишина. После всей этой возни мумия монаха превратилась в кровавое месиво. Перешагнув через Креггера, Бринстон поднял cista mystica. Маленькая шкатулочка со сдвижной крышкой. Спустя все эти годы он ее нашел! В памяти встал отец: Джейсон Бринстон сотни раз мечтал об этом моменте.
"Теперь главный вопрос, - подумал он. - Действительно ли Радикс находится внутри?"
На крышке было выгравировано изображение растения. Он и прежде где-то видел этот символ. Нет, поиски еще не закончены.
Откуда-то из-за спины раздался голос, грубый, охрипший от сдерживаемой злости:
- У нас проблема.
Бринстон обернулся, но никого не увидел.
- Встреча в Вашингтоне прошла не лучшим образом. Президент Армстронг, он просто меня бесит.
Взглянув на дверцу, Бринстон понял: террариум со стеклянными стенками служит односторонним окном. Отсюда, из склепа для мумий, было видно, что происходит в библиотеке. И ему не понравилось то, что он увидел. Принц Заки сидел за столом и говорил по телефону. Голос его проникал в склеп через микрофон, размещенный на потолке.
Бринстону ни капли не хотелось оказаться с этим типом в одном помещении.
Еще со времен администрации Рейгана дальний родственник Заки, Бандар бин Султан, служил послом Саудовской Аравии в Соединенных Штатах. Принц Бандар устраивал приемы в своей резиденции в Колорадо, и список гостей напоминал справочник "Кто есть кто" с акцентом на известных и хорошо осведомленных американцев. Но жить посол предпочитал в Аспене, в этом дворце с пятнадцатью спальнями и еще большим количеством ванных комнат. Именно эту резиденцию он называл домом. Под патронажем принца Банд ара ранчо "Хала" - в переводе с арабского это слово означает "добро пожаловать" - приобрело свой нынешний вид. После ухода принца Бандара в отставку место его занял принц Турки аль Фейсал. А когда у него начались проблемы со здоровьем, "Дом Сауда" назвал имя нового посла в США, и выбор этот удивил многих.
В переговорах с американскими поставщиками оборонного вооружения и с нефтяными компаниями принц Заки зарекомендовал себя с самой лучшей деловой стороны. Госсекретарь просто обожал его. Президент называл Заки союзником, которому можно доверять. Однако в отличие от принца Бандара репутация его на Востоке была далеко не безупречной. Ходили слухи, будто бы он три года тому назад убил Уэйна Кисснера, американского инженера, работавшего в Саудовской Аравии. Госдепартамент США не стал инициировать расследование и назвал причиной смерти Кисснера самоубийство. И, к возмущению различных групп и организаций борцов за права человека, категорически отрицал причастность принца Заки к этому преступлению в своем ежегодном отчете по борьбе за права человека.
Итак, Заки благополучно выпутался из этого скандала, принял должность посла и позже выкупил особняк Бандара в горах вместе с прилежащей к нему территорией в девяносто пять акров. Он был единственным послом, которому разрешили иметь собственную службу безопасности. Госдеп оправдывался, мотивировал это угрозами, поступавшими в адрес Заки, а также его статусом принца.
Но у Джона Бринстона на этот счет были свои соображения.
Он огляделся по сторонам, пытаясь понять, как Креггеру удалось проникнуть сюда. В помещении находилось тридцать саркофагов с мумиями, и все были заняты, кроме одного. Джон заглянул в пустующее сооружение. Надавил на заднюю стенку и обнаружил, что она открывается на винтовую лестницу, идущую куда-то вниз. Бринстон тщательно изучил чертежи ранчо, но этой детали там не было. Что ж, прекрасный путь к отступлению.
Принц продолжал говорить по телефону. Бринстон выудил из кармана Креггера карту доступа и связку ключей. Затем достал из рюкзака пластиковые пакеты для проб и образцов - такие используют в полиции - и склонился над телом монаха. Теперь у растерзанной мумии отчетливо наблюдались изменения тканей. Он взял несколько проб, разложил их по пакетикам, запечатал, сунул в рюкзак.
Креггер продолжал валяться на полу. Вырубился полностью. Бринстон начал открывать шкатулку из камня.
- А ну-ка, обернись, приятель, - раздался за спиной голос.
Бринстон вздрогнул. И быстро и незаметно сунул шкатулку в кармашек на поясе. Выяснять, находится ли там Радикс, придется позже.
- Руки вверх! - скомандовал мужской голос.
Бринстон обернулся. Нет, не человек из службы безопасности, а частный американский наемник, работающий на Заки. В руках пистолет системы "Глок".
- Ты разве не знаешь? - спросил его Бринстон. - Огнестрельное оружие здесь запрещено. Таковы правила.
- Мне эти правила по фигу.
- Молодец, Андерсон. Мой человек.
Тот смотрел удивленно:
- А ты кто такой?
- Джон Роби.