Не раздумывая, я набрал Еремеева. На этот раз он снял трубку (образно выражаясь) почти сразу же:
- Алло? - ответил он, - Штайнер? Чего тебе?
- Занят? - спросил я, глянув на время. Рабочий день у Еремеева гораздо нормированнее, и сейчас уже должен был закончиться… но мало ли что.
- Ещё как, - заверил меня Еремеев, - в метро стою… Так чего ты хотел?
- Двух вещей. Почему ты не сказал мне, что четвёртый узел был закрыт всё это время?
- Ты и не спрашивал. А это было важно?
Я тяжело вздохнул.
- Вот поэтому, Жан, ты и не работаешь в уголовном розыске. - укоризненно сообщил я.
- И хвала богам, что не работаю. - отмахнулся Еремеев. - Кроме того, в дежурство твоей Вишневецкой четвёртый узел всё равно работал. И к нему никто не стыковался. А что второе?
- Второе? - переспросил я и вспомнил. - А, да. Жан, можно ли что-то спрятать в стыковочном узле в Порту?
- Если там проходил ремонт, то точно нельзя. - тут же ответил Еремеев. - Ремонтники бы заметили. Его всё равно чуть ли не по винтику разбирали…
- Стоп. - прервал его я. - А вот с этого места поподробнее. Насколько по винтику?
- Там что-то навернулось. - сказал, чуть подумав, Еремеев. - Не помню, что именно, фонариком не светил, но вроде что-то с системой. Так что данных там тоже толком не спрячешь, у шлюза и памяти-то толком нет.
- Ага. - только и сказал я.
- Слушай, Штайнер, поговорим попозже, а? Мне в дороге будет неудобно, я и так ничего не соображаю… твоими молитвами, между прочим…
- Обязательно. - заверил его я. - Завтра и поговорим.
- Завтра?
- Пока, Жан. - прервал я дальнейшие расспросы и отключился.
Придется верить Еремееву на слово, решил я. По крайней мере, пока что: мне очень хотелось удостовериться в этом своими глазами.
Но это не решало той проблемы, что я всё ещё не мог даже напасть на след таинственной убийцы. Если, конечно, у неё вообще был след.
Но кто-то перерезал Вишневецкой горло. Причём так, что выдать его за самоубийство было в принципе невозможно - это не "ударила себя в грудь ножом, и так сорок раз", нарочно такого не сделаешь. Вернее, не сделаешь без посторонней помощи.
Кроме того, три дня назад произошло что-то. Что-то такое, что Вишневецкая записывает дату на настоящей бумаге, карандашом. Что-то связанное со стыковочным узлом, который на следующий же день закрывается на ремонт…
Я опять вздохнул. Мне очень не хотелось этого делать, но придется совершить ещё один звонок.
Сейчас мне не хотелось этого делать особенно.
Я отпил из кружки, раскрыл адресную книгу и пролистал вниз, пока не нашёл нужный номер. Секунду я поколебался, но всё же набрал его. В ухе раздались гудки. Я едва успел сделать ещё один глоток, когда их сменил мягкий мужской голос:
- Вы позвонили в главный офис кооператива "Монплезир". Чем могу быть полезен?
- Я хотел бы встретиться с госпожой Адатигавой. - произнёс я. Нужно отдать секретарю должное: от такой наглости с моей стороны он даже не помедлил. - Это важно.
- Виртуально или лично? - вместо этого спросил он.
- Лично. - уточнил я.
- Кто вы?
- Государев человек. - ответил я, назвав условленную кодовую фразу. На другом конце линии ответили молчанием.
Я ждал, облокотившись на стену и глядя в окно. Огни ночного города размывались в жёлто-оранжевое зарево, затмевая даже неоново-зелёное великолепие "АКУЛОНа".
- Госпожа Адатигава передаёт свои извинения, - ожила линия учтивым голосом секретаря, - и сообщает, что желает видеть вас завтра, в 18:40, в "Лепестке розы". Вас проведут.
- Форма одежды? - на всякий случай уточнил я. Такие детали лучше было выяснять заранее.
- На ваше усмотрение. - ответил секретарь. - Доброй ночи.
Связь оборвалась. Я вздохнул с облегчением. Без двадцати семь… пожалуй, управлюсь, а вот после этого…
Карта послушно раскрылась перед лицом - цилиндр орбиталища, развернувшийся в прямоугольник, на котором тут же выросли дома, проспекты и улицы. "Лепесток розы", "Лепесток розы"… ага, вот: Кирхвегерштрассе, дом 82-бис. Значит, Адатигава приглашает меня в один из лучших дамских клубов города.
Оставалось надеяться, что это не превратится в свидание.
Кирхвегерштрассе всё ещё находилась в Среднегорском, за добрых полгорода от меня, но тут ничего не поделаешь, решил я. Не стану же я отменять встречу: другой такой может и не быть. Да и ставить Адатигаву в неудобное положение мне хотелось меньше всего.
В конце концов, это было бы просто невежливо.
День второй
Утро началось с громкого звонка, раздавшегося прямо в ухе. С прямым доступом к барабанной перепонке можно было разбудить даже мёртвого.
- …Алло! - сонно рявкнул я, ладонью хлопая по уху. На часах в углу зрения было полдевятого. Полдевятого!
- С добрым утром! - поприветствовал меня голос Жюстины. - Может, впустишь?
- Фудзисаки, какого чёрта?!
- Штайнер, я стою у тебя под дверью. Так впустишь?
Я поднапрягся и вызвал изображение с камеры в парадном. Так и есть: в поле зрения камеры маячила медно-рыжая макушка моей напарницы.
- Какого чёрта тебя вообще так рано принесло? - простонал я и поднялся с постели. Со сна я был весьма неодет, поэтому пришлось торопливо запахнуться в первый попавшийся халат. Халат был замечательный, шелковисто-чёрный и с голубыми цветами, но я бы предпочёл показываться напарнице в более презентабельном виде.
Жюстина впорхнула, стоило мне открыть дверь, вчистую проигнорировав мой неодобрительный взгляд. В руке она держала белый бумажный пакет, а вместо вчерашнего лимонно-жёлтого макинтоша её сегодняшний наряд был бледно-зелёным.
- Восхитительно выглядишь. - одобрила она и сунула мне пакет. - Держи.
- Так какого чёрта? - спросил я, всё ещё глядя на неё. Ремарка Жюстины заставила меня запахнуться в халат поплотнее.
- Ты же сам просил заехать за тобой. - пожала плечами Фудзисаки и принялась разуваться. - Напоишь страждущую кофе или нет?
Я фыркнул и ушёл на кухню, по дороге мысленно попытавшись включить чайник. Это мне не удалось: в чайнике не было воды.
Пока я возился с чайником, вошла Жюстина; свой бледный макинтош она оставила в прихожей, и Линза на её левом запястье разбрасывала отблески света по всей кухне. Она без приглашения уселась на стул, вытянув длинные ноги в чулках.
- С сахаром? - спросил я, оборачиваясь к ней. Фудзисаки помотала головой.
- Как ты вообще живёшь в этом мавзолее? - вместо ответа спросила она меня. - Я заглянула мельком, это же ужас один.
Фудзисаки произносит эту маленькую речь каждый раз, когда бывает у меня дома. Это главная причина, по которой я стараюсь приглашать её к себе как можно реже.
Впрочем, были и другие причины.
- Загляни в ванную, - посоветовал я, - приятно удивишься… И вообще-то, я здесь не живу. Я здесь сплю. Если тебе так будет спокойнее.
- Я дома тоже в основном сплю, - возразила Жюстина, - но он-то у меня не напоминает мавзолей!
- Ага. Он меньше. - ответил я и снял чайник за секунду до того, как он выключился. Разлив чашки и размешав, я вернулся к столу и вручил Фудзисаки кофе. - Держи.
- О, спасибо. - одобрила она, принимая чашку. - Ты пакетик-то открой.
Внутри пакета оказались какие-то розовые пирожные. Я вытащил одно из них и надкусил: внутри оно было воздушным и наполненным заварным кремом - судя по вкусу, клубничным.
- Где ты их берешь? - спросил я, дожевав пирожное. Пришлось встать и взять блюдце: оставшиеся пять пирожных красиво умостились на нём.
- Там же, где и везде, в кондитерской. - ответила Жюстина. - На перекрёстке Ворониной и Семнадцати космостроевцев. Я же уже говорила.
Говорила, про себя признал я. Улица Семнадцати космостроевцев была как раз за "Пентагоном" Фудзисаки, в трёх кварталах и через одну остановку троллейбуса. На люфтмобиле это и вовсе меньше пяти минут лёту - и целая вечность проблем с парковкой.
Какое счастье, что полицейские машины могут парковаться почти где угодно.
- Нам с тобой только по кондитерским ходить. - хмыкнул я и сел к столу.
- А почему бы и нет? - спросила Жюстина, склонив голову набок. Её лицо приобрело донельзя мечтательный вид.
Определенно, дело было не только и не столько в пирожных.
- Кто-то тут, между прочим, мой напарник. - напомнил я. - Да ещё и младший.
- Будто это когда-то кому-нибудь мешало. - смешливо фыркнула Жюстина, не сводя с меня полуприкрытых глаз.
Разумеется, не мешало, подумал я. Только во всех таких случаях всё было совершенно наоборот. Он был младшим, она - старшей, и дальнейшее было просто делом времени. Служебные романы происходили сплошь и рядом: у меня самого был такой в начале моей карьеры, в должности младшего инспектора - иными словами, где-то через два месяца после того, как я перестал разносить по отделу кофе с эклерами.
Но теперь я был старшим, а Фудзисаки - младшей. И хотя одиночество мне порядком наскучило, я сомневался, что из этого выйдет хоть что-то хорошее.
- Ходить по кондитерским? - вслух спросил я. - Мне жаль тебя разочаровывать, но у нас с тобой ещё работа.
- Представь себе, я помню. - хмыкнула Жюстина и отпила из чашки. - И куда мы сейчас, если не за пирожными?
- Сначала в Порт. - ответил я. - Ямагата должна уже была добраться до нашего дела, тут без неё никуда.
- Великие боги, - устало вздохнула Жюстина. - Что мы там будем делать? Гайдзинов опрашивать?
- Гайдзинов - нет… хотя проверить записи переговоров с диспетчерской было бы неплохо. - покачал головой я. - Нет, там кое-что другое. - и я пересказал Фудзисаки новость про закрытый стыковочный узел.
- Ага. - кивнула она и откусила ещё одно пирожное. - То есть ты всё ещё думаешь, что Вишневецкая что-то скрывала про четвертый узел?
- Более того, - добавил я, отставив чашку, - скрывала два раза подряд. Двенадцатое, помнишь?
- Ну двенадцатое. - пожала плечами Фудзисаки. - Может, оставишь это летунам? Гоняться за неизвестно какими кораблями нам не с руки, у нас, блин, дело…
- Да, у нас, блин, дело. - сказал я. - Но оставлять этот конец болтаться в воздухе я тоже не намерен, мало ли что. Особенно, - добавил я, - если дело касается контрабанды.
- Контрабанды? - прищурилась Фудзисаки. - Ты всё ещё думаешь, что тут дело в контрабанде?
- У тебя есть мотив получше? - спросил я.
Жюстина развела руками.
- Уговорил. - произнесла она. - Допустим. А потом куда?
- Вернемся в Цитадель, полюбуемся на Вишневецкую… - ответил я. - Потрясем Валленкура на предмет денег и бумажки. Потому что что-то мне здесь не нравится: контрабанда контрабандой, но что они сюда провозили, чтобы потом зарезать диспетчера на рабочем месте, ядерную бомбу?
- Боги упаси. - пробормотала Жюстина. - Это вообще не наша юрисдикция.
- Вот именно. - про незнакомую женщину, окликнувшую меня по имени, я предпочёл пока не упоминать. - Ну и мне нужно будет встретиться с кое-какими источниками, так что неплохо бы нам управиться со всем этим до вечера.
- Знаю я твои источники… - буркнула Жюстина, насупившись. - А потом что?
- А потом будем думать. - сказал я и сам, в свою очередь, откусил кусок пирожного.
* * *
Бело-синий "Муракумо" ждал нас на крыше. Сегодня, на фоне сгущающихся над городом серых облаков, люфтмобиль как нельзя лучше соответствовал своему названию.
Фудзисаки снова была за штурвалом, и я сел рядом, убрав с сидения пустую коробку из-под эклеров. Со свистом ожила турбина, выходя на режим, и Жюстина подняла люфтмобиль в воздух.
- Может, всё-таки, за пирожными? - спросила она с улыбкой.
- Обойдёмся. - отмахнулся я. - Ты веди пока, мне надо позвонить.
- Опять твой Еремеев?
- Он не мой Еремеев, он свой собственный.
Жюстина фыркнула и отвернулась к приборам. Люфтмобиль развернулся и пошёл вверх, набирая высоту для назначенного эшелона. Внизу промелькнула Аракава и мосты через неё, мелькающие белые спины троллейбусов и омнибусов на перекрестках. Девять часов: город уже проснулся, умылся, позавтракал и теперь судорожно пытался добраться на работу.
Я отвернулся и набрал Еремеева.
- Инспектор Еремеев, Транспортная полици… - А, Штайнер, это ты. - оттарабанил Еремеев, стоило ему снять трубку. - Чего тебе?
- И тебе доброе утро, Жан. - благодушно ответил я. - Ты на работе?
- Ну на работе. В чём дело?
- Отпрашивайся. Мне опять нужна твоя помощь.
- Опять? - простонал Еремеев. - Кого ты ещё не расспросил?
- Никого. В смысле, всех, но сегодня никого расспрашивать не придётся. Во всяком случае, тебе. О, даже лучше: дай сюда свою шефа, я с ней поговорю.
- О чём?
- О твоей помощи моему расследованию, Жан.
- Ты с ума сошёл?
- Так ты даёшь или нет?
- Да, да, сейчас… - проворчал Еремеев и переключил звонок. Я ждал. Примерно минуту спустя в ухе раздался щелчок и приятный женский голос:
- Суперинтендант Нидермайер, УМВД Сатурнианской Гегемонии в порту Титан-Орбитальный, слушаю вас.
- Госпожа суперинтендант, - начал я самым вежливым тоном, - вас беспокоит инспектор Штайнер, из уголовного розыска. Покорнейше прошу вашего прощения, но я вынужден просить вас одолжить мне инспектора Еремеева, для помощи в моём расследовании.
- Вы имеете ввиду, - уточнила после небольшой паузы Нидермайер, - вчерашнее убийство диспетчера Портовой Администрации, верно?
- Совершенно верно, госпожа суперинтендант.
- Тогда простите меня, инспектор Штайнер, но я не вижу, каким образом ваше расследование входит в компетенцию Транспортной полиции. И, следовательно, не вижу, зачем бы мне отряжать вам в помощь инспектора Еремеева.
Я закатил глаза. Служебное соперничество: как раз то, чего мне так не хватало. Особенно сейчас.
- Прошу прощения, госпожа суперинтендант, но оно входит. По моему предположению, в деле замешана контрабанда. Контрабанда входит в компетенцию транспортной полиции, поэтому я и прошу помощи у вашего сотрудника.
- По вашему предположению, инспектор?
- Госпожа суперинтендант, - сказал я так, будто бы меня только что оскорбили в лучших чувствах (что было правдой), - я - сотрудник уголовного розыска. Предположения - моя профессия.
Нидермайер замолчала. Я ждал ответа, откинувшись на сидении, пока Фудзисаки заводила люфтмобиль на посадку на лифтовом вокзале. Она посадила машину горизонтально; нас обоих встряхнуло, когда люфтмобиль чиркнул по посадочной площадке колёсами шасси. Козырёк лифтового вокзала нависал над нами; Жюстина вырулила в сторону, освобождая посадочную полосу, и встала в очередь таких же люфтмобилей перед лифтом.
- Хорошо, инспектор Штайнер, вы меня убедили. - снова раздался в ухе голос Нидермайер; моя просьба определенно не доставляла ей удовольствие. Впрочем, я не стал бы просить её, не будучи уверен в результате. - Инспектор Еремеев в вашем распоряжении.
- До конца расследования? - тут же уточнил я.
- Сколько вы посчитаете нужным. Но я бы просила вас поторопиться, инспектор Штайнер.
- Нижайше благодарю вас, госпожа суперинтендант. - ответил я, пропустив её последнюю ремарку мимо ушей. Когда мне понадобится, чтобы меня торопили, я пойду к Мэгурэ.
- Хорошего вам дня, инспектор. - бросила Нидермайер и отключилась. Вместо неё на линии появился терпеливо ожидавший Еремеев.
- Ну? - спросил он.
- Сетевой кабель гну. - ответил я. - Минут через двадцать жду тебя в лифтовом холле Администрации, и без проволочек.
- Иди ты. - буркнул Еремеев. - Увидимся. - и положил трубку. Я моргнул, убирая завершённый вызов.
- Ты уверен, что это разумно? - спросила Фудзисаки, не оборачиваясь. На лобовом стекле перед ней горела то и дело уменьшавшаяся цифра - порядковый номер в очереди.
- Абсолютно. - не моргнув глазом, ответил я. - Жан мне пригодится, а проблемы с начальством ему уж точно ни к чему.
- А о наших проблемах с начальством ты подумал? - поинтересовалась Фудзисаки.
- Каких проблемах? - невинно спросил я. - Уж не думаешь ли ты, что Нидермайер побежит ябедничать Мэгурэ?
- Ага. - хмыкнула Жюстина. - Я напомню тебе это, когда мы оба останемся без премии.
- А что, - поинтересовался я, - у нас ещё намечалась какая-то премия?