- Вижу, этими сведениями с тобой никто не поделился. - Рио поцокала языком. - Наверное, тебе покажется занятным, что у нее был не один, не два, а целых три покровителя! Само собой, я, а еще Граф и Деклан. И должен был появиться еще один, только он не успел об этом сообщить.
Спина у меня затекла.
- Не говори, я сама угадаю: Малик аль-Хан.
- Ого, а ты даром времени не теряла. - Рио хмыкнула. - Только я имела в виду другого нашего гостя - того француза.
Нужно было кое-что прояснить.
- А когда ты согласилась быть ее покровительницей - до или после того, как она решила продать тебе эти сведения?
- Конечно до! - Рио облизнула губы. - Я заявила о своих намерениях уже довольно давно.
Я едва не забыла, что происходит в нескольких футах от меня, но тут послышался приглушенный стон, и я в ужасе глянула на сцену: Алый Поэт развлекался тем, что покрасивее укладывал девушку на крышку саркофага. Он осклабился, сверкнув всеми клыками, и запрокинул жертве голову, чтобы стало видно горло, после чего принялся старательно поправлять ее длинные локоны, заслонявшие публике обзор.
Музыка зловеще сгустилась.
- Так что это были за сведения? - спросила я.
Рио вздохнула:
- Может быть, крошка-сида, ты мне об этом расскажешь, когда выяснишь. К сожалению, Мелиссу заставили замолчать прежде, чем она мне об этом поведала.
Понятно! Рио играла в свои игрушечки только для того, чтобы вместе с остальными вампирами попользоваться чарами, которые я ищу. И на самом деле не могла сообщить мне ничего нового.
Раздалась барабанная дробь, Алый Поэт воздел руки, а плащ у него за плечами эффектно вздулся.
- Посмотри эту сцену, это самая лучшая часть представления! - Рио возбужденно напряглась.
Музыка оборвалась. Публика едва не повскакала с мест от предвкушения.
В грудь Алому Поэту вонзился деревянный кол, всплеснулся фонтан крови...
Вспыхнул ослепительный свет, сцену заволокло дымом.
Я ошарашенно заморгала. Вот так вот запросто взяли и закололи протагониста осиновым колом?!
Дым рассеялся, и показались две фигуры, сплетенные в страстном объятии. Снова заиграла музыка, на сей раз трогательная и романтичная. Фигуры разомкнули объятия, спаситель девушки отбросил с ее лица длинные каштановые локоны и улыбнулся, сверкнув клыками. Оба рассмеялись и поклонились публике, разразившейся бурными аплодисментами.
- Какой чудесный миг! - Рио вздохнула от удовольствия, софиты погасли, и театр погрузился во тьму.
Рио рывком приподнялась, перекатилась на спину, и я стукнулась лопатками о пол.
Свет снова загорелся, и я увидела, что Рио стоит надо мной на четвереньках.
- Счастливый конец... - промурлыкала она, глядя на меня сверху вниз. - Ты ведь тоже любишь, чтобы все хорошо кончалось, правда?
Я сунула руку в карман, дрожа от страха:
- Ты этого хочешь?
Рио показала язычок:
- Все мы надеемся, что все кончится хорошо.
- А эта актриса, она тоже может надеяться на то, что все кончится хорошо? - свирепо спросила я.
- Не сомневаюсь. Всем нам нужна надежда, крошка-сида, иначе зачем жить? - Она наградила меня воздушным поцелуем. - Отбери у нас надежду, и ничего не останется. - Она сверкнула клыками, улыбнувшись так же, как и спаситель девушки, и начала наклонять голову.
- Даже если надежды уже нет, всегда остается месть! - Я прижала к ее груди серебряное приглашение.
Рио завизжала и отпрыгнула, словно ошпаренная кошка, отчаянно замахав руками. Потом челюсть у нее отвисла, и она сползла на пол в обмороке. Я разинула рот от изумления: между пальцами у меня вился дымок, а в горле запершило от запаха паленой кожи - и Рио, и моей.
Ну и дела. Такой бурной реакции я не ожидала. Кашляя, я повернулась, готовая встретить взгляд публики, - зрители пялились на меня так, словно это было продолжение спектакля. Я стиснула кулаки. А вдруг они разберутся, что это не представление?
Затем с места поднялась изящная белокурая вампирша в платье в стиле двадцатых годов, расшитом бисером.
Элизабетта, глава кровного клана Золотого Клинка.
Я сама не поняла, как узнала ее, хотя никогда раньше не видела.
Скверно.
Вампирша грациозно склонила голову и негромко зааплодировала.
Остальные зрители присоединились к ней.
Колени у меня ослабели от облегчения. Я сунула приглашение обратно в карман, вытерла губы тыльной стороной кисти и пробормотала:
- Спасибо, Рио, мы славно поболтали.
В общем, занавес.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Оказавшись наконец в пустом коридоре, я вздохнула, словно гора с плеч свалилась. Неужели Рио собиралась меня укусить? Неужели она была готова так просто пойти против Графа, нарушить гарантии безопасности, которые он мне дал? Или это тоже был такой спектакль? Я скривилась, увидев на ладони красный след от ожога, а потом глянула на часы. До встречи с Аланом Хинкли оставалось еще больше часа - времени много, можно еще кое-что разузнать... только я уже была сыта по горло игрой в сыщиков и вампирскими приставаниями. Запретив себе бежать, я с достоинством зашагала к запасному выходу, и стук собственных шпилек казался мне выстрелами в спину.
Каких-нибудь пятьдесят футов - и я на свободе.
Но мне это не удалось.
Непонятная размытая тень налетела на меня и притиснула спиной к стене. Меня придавило мускулистое тело, ледяная ладонь зажала рот. Горло у меня перехватило - прямо перед глазами оказался знакомый черный самоцвет в бледном изящном ухе.
Пряный аромат щекотал мне ноздри, Малик держал меня, молчал и не двигался, но глядел он куда-то в сторону, словно чего-то ждал. Свет потускнел, коридор заволокло сумраком, ничего было не видно, словно мы потерялись - непонятно где или вообще нигде.
Мне пришло в голову, что в таких случаях положено отбиваться, но телу это оказалось неинтересно.
- Похоже, Женевьева, сегодняшний вечер выдался у тебя на редкость неудачным. - Малик говорил тихо-тихо, челюсть под бледной кожей едва двигалась. - Дальше будет только хуже.
Его слова щекотали меня, я не могла отвести глаз от темных блестящих кудрей, спускавшихся на плечи поверх черной футболки. На языке словно таял рахат-лукум, сердце у меня заплясало, все тело обдало жаром.
- Когда я уберу руку, молчи, не шевелись.
Он повернулся и посмотрел на меня, и в зрачках миндалевидных глаз вспыхнуло алое пламя.
Вообще-то, мне не хотелось, чтобы он убирал руку, вообще-то, я была в восторге при мысли о том, что вот мы с ним оказались вдвоем в этом странном месте. Глядя в его идеально правильное, красивое лицо, я содрогнулась от ужаса - как мне такое вообще могло прийти в голову?! Зар-раза! Я силой воли заставила себя не думать о своих, видите ли, потаенных желаниях и сосредоточилась на легкой боли в спине - это часы впились мне в позвоночник. Правая рука оказалась у меня за спиной, а Малик навалился на меня так, что высвободить ее не удавалось. Может, если хорошенько укусить его за руку...
- Женевьева! - Его пальцы прижались к моим губам. - Ты будешь молчать? - Другой рукой он стиснул мне запястье, и браслет из синяков запульсировал в ответ на его прикосновение.
Я свирепо уставилась на Малика. Благодаря шпилькам мы были почти одного роста, а если бы не его ладонь, вполне могли бы поцеловаться. Кивнуть было некуда, так что я заморгала.
- Отлично.
Его рука скользнула ниже, обхватила мне шею, большой палец придавил пульс.
- Какого ле...
Малик сжал мне горло, пришлось замолчать.
- Посмотри налево.
Рука на шее не давала мне выбора. Я посмотрела.
Темнота всколыхнулась и в одном месте чуточку развеялась - получился как будто ненастроенный телевизор. Из театра в коридор выскочил Дарий, кровный раб Рио, и заметался туда-сюда. Мог бы с тем же успехом орать в мегафон, что ищет именно меня. Он запустил пятерню в волосы, от отчаяния фотомодельное лицо неизящно перекосилось. Тут он посмотрел прямо на нас и пустился бежать. Когда он приблизился, я позабыла дышать, но он промчался мимо, даже не глянув в нашу сторону, ухватился за ручку запасного выхода и изо всех сил толкнул.
Дверь не поддавалась.
Да уж, похоже, никакой это был не путь на свободу.
Дарий развернулся и помчался обратно к театру.
Малик постучал пальцем по моей щеке: смотри, мол, дальше.
Я повиновалась, едва не дрожа от ужаса, и медленно повернула голову.
Дарий резко затормозил у туалета и громко постучал в дверь. Ничего не произошло. Он снова постучал, на этот раз дверь отворилась. Дарий исчез внутри, но тут же выскочил обратно, сердито хмурясь. Затем он оглядел пустой коридор и длинными прыжками кинулся в театр.
Я снова повернулась к Малику. Алое пламя в его глазах погасло, остались глубокие черные омуты.
- Мы... мы что, невидимые?!
Он еле заметно покачал головой и ответил полушепотом:
- Не совсем. Нас могут выдать запах, прикосновение, стук сердца, и тогда нас увидят - правда, не люди.
Ясно, значит, он умеет прятаться в темноте не один, а с компанией. Я фыркнула.
- Знаешь, тебе надо поработать над манерами, - прошептала я. - Такая галантность показалась бы старомодной еще в каменном веке. В наши дни принято ограничиваться рукопожатием.
Он ответил мне загадочным взглядом, а потом прижался щекой к моему лицу и втянул воздух:
- Добрый вечер, Женевьева. - Его голос скользнул по мне горячим атласом. - Вижу, ты приняла мое приглашение.
Замечательно, значит, убивать меня он не собирается. А рукопожатия не в его стиле.
- Да, и все было замечательно, но сейчас, извини, мне пора бежать, так что, если не возражаешь, отодвинься капельку... - Я попыталась его оттолкнуть, но это было все равно что толкать бетонного тролля.
- Ночь только начинается, нам многое предстоит узнать, - произнес Малик. - Я пришел к выводу, что ты можешь быть мне полезной. - Вспыхнула усмешка. - У нас есть общее дело.
Кого он дурачит? Когда у тебя с кем-то общее дело, обычно не размазываешь коллег по стенке. Я скорчила недовольную гримасу:
- Прости, не знала, меня ждут в другом месте.
- Да, я знаю. - Он обернулся и оглядел пустой коридор. - Тебя ждут в полицейском участке, но не прямо сейчас.
Ну, если он считает, что я так и буду тут торчать... Я извернулась, высвободила ногу... он протиснул бедро мне между коленок... шпилька застряла в щели в полу, щиколотку пронзила боль...
- Успокойся, - тихо сказал Малик, не глядя на меня. - Нам надо посмотреть еще одно представление.
- Спасибочки. - Я раздраженно вздохнула. - Я на сегодня уже все представления посмотрела.
Малик меня словно бы не слышал, думая о... о чем-то другом. Ладно, он поставил меня в двусмысленное положение, и, хотя сердце у меня колотилось, словно отбойный молоток, не было ни малейших признаков, что его это хоть сколько-нибудь волнует. Он притиснулся ко мне во всех нужных местах, и я все почувствовала бы, как чувствовала, что сердце у него не бьется, что он не дышит: он выключился, как Граф в лифте. И, как Граф и как Рио, он нашел свой способ попросить меня разузнать, от каких чар погибла Мелисса, - с одной лишь разницей: сначала он не хотел меня впутывать.
Он перебил мои размышления:
- Видишь, кто идет?
Из туалета показался Альби, мистер Июнь. Он основательно почесался сквозь форменные штаны и зашагал к театру. Не успел он войти, как из дверей выскочила Рио - она пылала гневом, а ожог на груди пошел пузырями, как свежее клеймо. За ней вышел Дарий, озадаченнее прежнего.
Сердце у меня екнуло.
- Останови сердце, Женевьева. - Малик говорил мягко, но настойчиво. - Замедли пульс, как раньше, иначе ты привлечешь их внимание.
Я глубоко вздохнула и сосредоточилась, но ничего не случилось. Я закрыла глаза. "Один слоник, два слоника..."
- Давай, - прошипел он, - а иначе я сам!
Треклятый джи-зав!
Я скрипнула зубами.
"Пять слоников, шесть слоников..."
- Если нас обнаружат, будет скверно.
Я резко открыла глаза, уставилась на него и процедила:
- Думаешь, мне так легче?
Его пальцы снова сдавили мне горло.
- Зачем тебе столько одежды?
- Чего?!
Он отпустил мою руку, распахнул на мне жакет и потянул за эластичную ткань:
- Это что?
- Мой топ! - Я попыталась отпихнуть его руку.
Глаза у него снова вспыхнули.
- Стой смирно.
Я не могла ему ответить, не могла пошевелиться, не могла ничего сказать, я оледенела по его приказу. Ужас накрыл меня, хлопая огромными крыльями.
Малик оглянулся:
- Нет времени.
Он ухватился за ворот топа и рванул. От холодного воздуха по голой коже побежали мурашки. Малик смотрел прямо мне в лицо, глаза у него светились. Ладонью он надавил мне между грудей и прижал свои губы к моим. Тело пронзил холод, словно обрушилась ледяная лавина. Я закричала Малику в рот. Он дернулся, и мои крики затихли, словно он проглотил их. А потом сердце у меня споткнулось и остановилось. Голова упала ему на плечо, глаза закрылись, тело обмякло. Я подумала, что, наверное, умираю, но и эта мысль утонула в ледяном море и ничего уже не значила...
"Открой глаза, Женевьева".
Голос раздался прямо у меня в голове.
Глаза у меня открылись.
Мимо нас прошагали Рио, Альби и Дарий и скрылись в двери дальше по коридору.
Мы двинулись следом и...
Или не двинулись, не знаю, - так или иначе, мы оказались у стены в просторном кабинете. В кабинете было гулко и пустовато. Стол, пластиковый стул, металлический стеллаж - и затхлая вонь, от которой у меня засвербело в носу.
Старая кровь.
Малик стоял, прижавшись ко мне сзади, одной рукой он обвивал мне талию, другой, сжатой в холодный кулак, придавил сердце. Я понимала: сердце у меня не бьется, мое тело будет делать только то, что он прикажет, а не то, чего хочу я, зато панику мою заперли, как пленницу, заковали в самую середину ледяного шара, и остались только холод и спокойствие.
- Где сида, Дарий?! - В волосах Рио поблескивали жемчужинки розового пота. - Почему ты ее упустил?
Дарий стоял, покорно свесив руки:
- Простите, Госпожа...
Она схватила его за горло и приподняла - ноги у него болтались в нескольких дюймах над полом.
- Я дала тебе задание! - прорычала она. - Тебе всего-навсего надо было следить за ней и докладывать мне, что она делает и с кем разговаривает! - Она встряхнула его.
Я даже удивилась, что он не затрещал, как погремушка.
- Ты же знал, что я с ней еще не закончила! - заорала Рио.
Дарий, вытаращив глаза, покорно позволял себя душить.
Альби отряхнул форму, украдкой почесался и спокойно произнес:
- Отпусти его, Рио. Успеешь наиграться.
Рио одним стремительным движением уронила Дария и влепила ему такой хук левой, что бедняга взлетел в воздух. Он ударился лицом о стеллаж, отчего тот загремел о стену, и сполз на пол - из-под волос сочилась кровь, а в металлической стенке осталась вмятина величиной с голову.
Ой! Как же ему больно...
- Сдалась тебе эта сида! - Альби проинспектировал свой маникюр. - Ушла, наверное.
- У главного выхода сказали, что нет! - Рио пинком опрокинула пластиковый стул.
- С этими феями столько хлопот, - ехидно заметил Альби. - Может, растворилась в воздухе.
Рио ощерилась, показав клыки:
- Я же тебе объясняю, она не умеет! Магией от нее так и разит, только она вообще не в курсе, как ею управлять!
Грубовато, но факт. Однако слово "разит" меня все равно покоробило.
- И ты полагаешь, будто приз достанется именно тебе? - Альби недоверчиво хмыкнул. - От тебя-то пахнет такой слабостью, что я вообще не понимаю, как тебе удалось добиться независимости.
- Придержи язык! - Рио двинулась на него - она была выше дюймов на шесть. - Когда я в последний раз показала тебе, кто тут главный, ты еле ноги унес!
Альби хитро ухмыльнулся:
- Если Он почувствует, что ты настолько истощена, я ничем не смогу помочь. Не забывай, я не из верных слуг. Меня интересует только доза крови, и если я не получу ее от тебя, то найду кого-нибудь другого.
- Ты всегда был сопливым паразитом! - рявкнула она.
- Я предпочитаю называть это осторожным прагматизмом. - Альби взялся за дверную ручку.
"Приготовься, Женевьева, - раздался у меня в голове голос Малика. - Смотреть финал я не собираюсь".
И не только он. Мне тоже почему-то казалось, что концовка мне не понравится.
- На твоем месте, - Альби ткнул в Рио пальцем, - я перестал бы трещать про сиду и занялся бы своими проблемами.
Рио рванулась к нему. Но он уже ушел.
Рио захлопнула дверь, прислонилась к ней спиной и свирепо поглядела на Дария. Тот по-прежнему лежал, скорчившись, на полу и смотрел на нее округлившимися глазами.
"Мы опоздали. Придется дождаться, когда она отвлечется".
Рио зашипела тихо и протяжно и рухнула на колени.
- Иди сюда, жалкая тварь! - приказала она.
Дарий медленно сел и провел рукавом рубашки по лицу, утирая кровь.
Рио страдальчески сморщилась:
- Да чтоб тебя, скорее!
Он дернулся в нашу сторону, словно она его потянула, подполз поближе и сел рядом с ней; зрачки у него расширились так, что глаза из карих стали черными.
Рио погладила его по щеке:
- Поцелуй меня.
В голосе ее уже не было прежней резкости, в нем появилась нежность - чистой воды месма.
Дарий взял ее голову в ладони и приник к ее губам.
Вид у Рио был такой, словно она его сейчас сожрет.
"Ну вот, она отвлеклась, - захотелось мне закричать. - Пошли отсюда!"
Рио отпрянула, хватая воздух, грудь у нее вздымалась, щеки порозовели. Она облизнула клыки и засмеялась, и довольный смешок раскатился по комнате. Дарий рухнул на пол, из уголка рта побежала толстая струйка крови.
- Еще, - промурлыкала Рио и снова прижалась к нему губами.
Руки нащупали его рубашку, рывком расстегнули ее. Вампирша впилась длинными голубыми ногтями ему в живот, провела сверху вниз, оставляя длинные кровавые борозды. Ладонями она описывала широкие круги, размазывая кровь по истерзанной коже, словно варенье.
Я хотела закрыть глаза, но не могла.
Хватит! Гадость какая!
Рио отняла губы, Дарий пошатнулся, зажмурившись. Рио выстрелила языком и слизнула потек крови с его щеки. Дарий застонал отнюдь не от наслаждения. Рио посмотрела вниз, глаза у нее вспыхнули от жажды, она наклонила голову. Дарий остановил ее - ладони прижались к ее вискам, словно присоски. Его сотрясала дрожь.
- Пожалуйста... - измученно прошептал он.
Рио улыбнулась, отсвет лампы под потолком сверкнул на клыках.
- Я же знаю, мой милый испуганный зверек, ты умеешь просить и получше!
Она уперлась ладонью в его намокшую скользкую грудь и повалила его навзничь.
Дарий неуклюже улегся, подогнув ноги и зажав в кулаках голубые кудрявые пряди, вырванные из ее шевелюры.
Холод, сковавший меня, подернулся рябью.
"Спокойно".
Голос Малика льдом обжег шею.
Рябь немедленно улеглась.