– Тогда с вас три золотых, – усмехнулся Таши.
– К-как?
– Дороже эта услуга не стоит.
Марис посмотрел на некроманта. Внимательно так, цепко… и снял с руки тяжелый золотой браслет.
– Я не последний человек в этом городе. И Ларену люблю, хоть и позволяю себе иногда… не важно. Но если вы решите ко мне обратиться – с любым вопросом, – передайте этот браслет. Я пойму, что человек от вас. А это – просто в нагрузку.
Тяжелый кошелек лег в руку некроманта, и Таши не стал отказываться. Для человека это дело принципа – так что ж…
Мужчина тихо выскользнул в темноту. Хорошо… темные любят ночь. Очень любят.
Хоши был рад некроманту.
– Приветствую. Ланти будешь?
– Буду. Какие новости?
Хоши усмехнулся. На редкость ядовито.
– Шаруль ищет некроманта.
– Вот как? И для чего же? – Клыки показались из-под узких губ.
– Сын у него приболел. Никто понять не может, в чем дело. А тут Шарулю птичка на хвосте принесла, что то может быть порча.
– Ай-ай-ай, – посочувствовал Таши. – Горе-то какое, кто бы посмел?
– Да никто не знает…
– И что ж ему сказали про некроманта?
– Что якобы есть в городе такой. Но капризен и просто так за работу не возьмется.
– Отлично. А может этот человечек еще кое-что шепнуть хозяину?
– Может. – Улыбка Хоши напоминала волчью. Некроманты отдыхают, когда на сцену выходит вопрос личной мести и выгоды.
– Да не просто так шепнуть. Что с Шаруля возьмет – то его.
– И что шептать надо?
– Что некромант может прийти поговорить с ним. Если оплатит честь по чести, то посмотрит ведьмак черный его сына.
– Когда?
– Да хоть бы и завтра. А то если еще дней десять протянуть, останется бедняга без сына, а я без гонорара. А это не есть хорошо.
Хоши усмехнулся:
– Некромант, если б все ведьмаки такие были, как ты, хоши наши без работы бы остались.
– Но-но, – погрозил пальцем Таши. – Я злобный и кровожадный. Мне по должности положено.
Мужчины переглянулись и рассмеялись.
Дружба?
Вряд ли.
Скорее взаимная выгода, отягощенная симпатией. Дружить у этих мужчин не получилось бы. Слишком много за каждым… разного. Но те нити, которые их связывали, в известном смысле были прочнее самой крепкой дружбы и честнее громких клятв.
Вы видели влюбленную женщину?
Тогда можете сами честно себе признаться, что открыть ей глаза на несовершенство избранника – задача гиблая и бесполезная.
Да, разумеется, Лейри отправилась к своему Лиассио. И вернулась оттуда аж светящаяся энтузиазмом.
Кто бы сомневался, что мерзавец от всего отопрется?
Постенал о несовершенстве мира. Посетовал на завистников и клевету, охаял скопом всех женщин – дескать, это они его соблазнить пытались, а он, весь такой гордый и неприступный, оскорбил их отказами. За что о нем и распустили гнусные слухи.
Как это происходило, нет смысла даже описывать. Набор приемов, увы, стандартен и не меняется от одного поколения распутников к другому.
Их описывают в романах, читают, обсуждают, ругают… и попадаются. Сколько бы лет ни прошло.
Дорогая, ты самая-самая, я тебя люблю и обожаю, ты же понимаешь, что кругом одни враги…
Лейри поняла и поверила.
А то ж! Лиассио ведь такой! ТАКОЙ!!!
Восхитительный, умный, красивый, самый лучший и любимый…
Таши только сплюнул со злости. Надо отправить весь компромат Валиару Адалану.
А на Лиассио он управу найдет. Если в ближайшую пару дней Лейри его не бросит, то одной приятной ночью компанию паразиту составит костяная гончая. И какие там девушки! Умоляю вас! После ее визита товарищ будет способен только писаться. Часто и от малейшего шороха.
Таши занялся бы им и сегодня ночью, но его ждал Шаруль.
Ничего. Потерпит пару ночей. Никуда этот лойри от него не денется.
Даже если помереть изволит. Уж поверьте на слово, тем, кто разозлил некроманта, и после смерти покоя не будет.
Аландр Веррари тоже рассердился. Но мысли у него были намного гуманнее, чем у некроманта.
Он собирался всего лишь вызвать Лиассио на поединок.
– Он ведь не любит Лейру! И у него шашни с женой Тареса! – возмущался парень.
– Ты можешь предъявить их в кровати? – сдвинула брови Каирис. – Лейра в жизни не поверит плохому о людях, которых она любит.
– А этим мерзавцем она увлечена.
Каирис покачала головой:
– В том-то и дело. Она думает, что любит его. И что он ее любит. А своих любимых и близких Лейри будет защищать до конца.
– Похвальное качество. – Аландр только что не шипел. – Только нам это не поможет. Наоборот.
– Разберемся, – пообещал Таши. – Аландр, дай мне слово, что не станешь делать глупостей.
Аландр набычился – и Каирис торопливо встала между мужчинами.
– Вы еще подеритесь тут! Умники!
Мужчины одновременно потупили глаза.
– Прости, Кай.
– Извините, кана Каллан.
– Каирис, – резко бросила Кай. – Можно по имени.
– Тогда – Аландр. Вы все-таки подруга Лейры, если мы поженимся – будем почти семьей.
– Должны пожениться. – Кай мерила шагами комнату. – Вы-то ее любите. Раш! Если бы я видела, что Лиассио любит ее! Если бы видела! Так нет же! Этот самовлюбленный гад обожает без памяти только одного человека!
– Себя, – подсказал Таши. – Зато – до глубины своей души.
– Нет у него души! – Каирис была очаровательна в своем возмущении и сильно походила на шипящую пушистую кошку.
Хоть и шипит, и раздулась как шарик, но такая лапочка…
– Нет! И не будет!
Угу. Когда я из него эту душу вытряхну.
– Я ее вытряхну. – Аландр почти дословно озвучил мысли Таши.
Некромант посмотрел на парня с симпатией:
– Давай начнем с чего попроще. Обо всем должен узнать отец Лейри.
– Если это поможет ее остановить…
Таши задумался.
– Я попрошу знакомого навестить Валиара. Потому что если Лейри узнает – она нам не простит.
– Простит, – уверенно возразила Каирис.
– Да, но уже потом. А мерзавец ей протирает уши уже сейчас. – Таши смотрел холодно и сосредоточенно. – Тарес, говоришь? Она к нам вроде ходит?
– Ходит.
Таши кивнул. И задумался над печальным вопросом. Почему он, умный и обаятельный некромант, до сих пор не создал порчу, которая передается половым путем?
Те, которые передаются от человека к человеку, есть, и их много. Семью Динара он от такой и лечил. И еще с десяток припомнит. Но не выбивать же весь город из-за одного паразита?
Вот еще не хватало! Другой вопрос, когда ты насылаешь порчу на одного развратника, а заболевают все, с кем он… полюбоваться луной изволил. Так оно… аккуратнее.
Нет, надо посидеть сегодня ночью, посчитать, подумать…
Обязательно.
Ночью Таши выскользнул за ворота. Он слегка нервничал.
Сегодня он увидит Шаруля. И сегодня, если повезет, раскроется тайна гибели его отца. Если повезет.
А если нет?
Тогда придется искать дальше. Но Таши надеялся.
И – боялся.
Вот раскроется. А что тогда? Что потом? Что он сделает?
Есть, есть в душе каждого человека такое темное место. А душа некроманта – это одно сплошное и темное оно. Не то чтобы Таши боялся себя. Но… он не знал, что может натворить в состоянии раздражения. И во что это выльется.
А если придется бежать?
Не хотелось бы. Никак не хотелось…
Но и держать себя в руках не получалось.
Хоши ждал его в доме сестры и после приветствий практически сразу перешел к делу:
– Шаруль будет ждать тебя сегодня ночью.
– Где?
– В той таверне, где мы встретились. Пойдет?
– Твоя территория…
– И что? Пусть терпит, – оскалился Хоши.
Таши насмешливо взглянул на него:
– За Шаруля ты мне заплатишь. Я с него стрясу многое, а если он сделал то, о чем я думаю, он из города пробкой вылетит. А то и вовсе сдохнет. Но ты мне за него заплатишь.
– Чем? – Хоши подобрался. На его памяти некромант ни разу так откровенно не говорил об оплате. А значит… что же он попросит?
Таши посмотрел из-под капюшона. Сверкнули черным глаза.
– Есть такая семья – Адалан.
– Валиар? Купец? Знаю…
– У него есть дочь. Лейра Адалан. И за ней принялся ухаживать один мерзавец.
– Некто Лиассио Тамори. Лойри. И?..
– Я хочу, чтобы Валиар узнал все о возможном зяте.
– Во-от как…
– Да. Это твоя плата за Шаруля и все, что ты с него сдерешь.
Хоши выдохнул.
Интересно, что у некроманта с той девушкой? Почему он принимает в ней такое участие? Мужчина хотел спросить, но передумал. Слишком недобро посверкивали клыки из-под глухого капюшона шалотты. Слишком сильно были сжаты лежащие на столе руки некроманта.
А Лиассио действительно раздражал Таши.
Ничего, доберусь я до тебя… ш-шессс…
– Завтра же. Обещаю.
– Договорились.
Некромант опустил голову. Взял себя в руки, вдохнул, выдохнул… это недопустимо! Нельзя так распускаться! Просто нельзя.
Даже если ты сильно привязался к девушке. Даже если ты…
Погоди у меня, Лиассио…
Таши мысленно пообещал ему самую мучительную смерть и поднял глаза на Хоши.
– Мне пора идти?
– Я провожу тебя.
– Не стоит. Не заблужусь…
– Я знаю, некромант. Не заблудишься. Но мне жалко тех, кого ты сегодня встретишь…
– Пожалей Шаруля.
Таши усмехнулся и направился к двери. Хоши поколебался пару минут, но догнал его.
– И все же потерпи мое общество… можешь мне хоть голову потом оторвать.
Таши фыркнул:
– Героически закрываешь собой местное ворье от страшного некроманта? Или боишься, чтобы я настроение до Шаруля не расплескал?
– А если и то и другое?
– Ну-ну…
Шаруль Джариол Чиванахри.
Таши рассматривал его спокойно и холодно. Та еще картинка получилась.
Конечно, Шаруль пришел. Куда бы он делся?
Разумеется, пришел с охраной. На враждебную-то территорию. Уселся за лучший столик, заказал самое дорогое вино – и потягивал его, ожидая некроманта.
И Таши – пришел.
Сначала всю комнату облетел верный Фирт, вызывая ощущение ознобного холода даже у самых стойких. А потом медленно и со скрипом распахнулась дверь. Таши ее даже не коснулся – незачем.
Но всем, кто был в таверне, показалось, что в распахнутую дверь скользнул, мягко отделившись от темноты, кусок самой ночи.
Черная шалотта, глубоко надвинутый капюшон, руки скрыты в рукавах, ледяной ветер словно обтекает его, врываясь в комнату…
Невольно поежились все.
А Таши разглядывал Шаруля из-под глубокого капюшона. Рассматривал холодно и неожиданно спокойно. Хотя его заслуги в этом было немного. Просто призрак, видя состояние хозяина, счел нужным охладить его. Испугать или надавить на Таши не вышло бы, но, сливаясь с ним, призрак словно вымораживал его эмоции.
Таши еще поблагодарит его. Но потом, потом… а сейчас – Шаруль.
Равха. Типичный. Темные волосы, темные глаза, смуглая кожа… когда-то, наверное, он был красив. Или хотя бы симпатичен.
Но сейчас он погрузнел, раздался вширь, едва помещаясь на стуле, кожа обвисла и выглядела нездоровой, да и переживания за сына его не украсили. Хотя… за сына ли он переживал?
В Равхе не оставить наследника – страшно. И прервавшийся род там – трагедия. Так что ребенок был важнее Шарулю или его статус – кто знает?
На некроманта Шаруль глядел надменно.
Пытался.
Только вот десятилетия бедности и безродности никуда не спрячешь. И Таши это видел.
Разожравшееся быдло. Жрать, пить, гадить, подминать всех под себя – и испытывать особое удовольствие от того, что люди, которых ты топчешь, умнее, порядочнее, в чем-то сильнее, но из-за жестокости судьбы оказались на миг в твоей власти.
Мерзость.
Клоп-кровопийца, по недомыслию принявший человеческий облик.
Фу…
Таши оглядел зал. Сегодня там было пусто. Шаруль всех распугал – и остался один да еще охранники.
Хоши выскользнул не хуже призрака откуда-то из задней комнаты.
– Некромант, добро пожаловать…
И поклонился, комедиант. Таши мысленно пожелал ему, чтобы его так и скрючило.
– Благодарю…
Шепот сухо скользнул по комнате, как чешуя огромной змеи. И следом за ним проскользнул сам некромант. Удобно устроился на стуле, усмехнулся… клыки показались из-под капюшона.
– Вы меня звали…
Хоши едва слышно кашлянул – мол, соберись! Шаруль наконец-то взял себя в руки и сказал:
– Да. Я хотел тебя видеть.
– Вас-с-с… – Некромант почти прошипел это слово. – Поверь, сын Чиванахра, мой род выш-ш-ше…
Шаруль сверкнул глазами. Но куда там…
– Хорошо. Вас, некромант.
– З-с-сачем?
– У меня болеет сын. И подозревают порчу.
Все-таки Шаруль не просто так добился своего положения. Низкородный или нет – он смог взять себя в руки и разговаривал почти спокойно.
– Вот как… И что… вы от меня хотите?
Шаруль чуть расслабился. Паузу перед обращением он заметил. И оценил, что некромант не продолжил унижать его. А мог бы. Мог.
Род в Равхе значит многое. Очень многое… Сейчас, беседуя с Шарулем уважительно, некромант на минуту, но ставил его не ниже себя.
Хотя мог бы и додавить. Мог бы, но не стал. Пусть живет… пока.
– Вы посмотрите моего сына?
Таши ненадолго задумался.
– Пос-с-смотрю.
– Когда?
– С-сегодня. С-сейчас-с…
– Что вы за это возьмете с меня?
– З-с-са пос-с-смотреть? Дес-с-сять з-с-солотых.
– А за лечение?
– А ес-с-сли это не порча?
Такого варианта Шаруль не предполагал. Таши клыкасто улыбнулся из-под капюшона.
– С-сначала пос-с-смотрим. Потом поговорим.
Шаруль поднялся из-за стола:
– Тогда идем.
Таши не тронулся с места.
– Вы кое-что з-с-сабыли.
– Что?
– З-с-саплатить.
Шаруль вскинул брови. Но уточнять не стал. О скатерть глухо стукнула золотая монетка.
– Так лучше?
Таши промолчал. Но из-за стола встал.
– Прошу следовать за мной, – выдавил из себя Шаруль.
И первым направился к двери.
Таши последовал за равхой. Лениво, спокойно, он никуда не торопился. Обернулся к Хоши, тот подмигнул с нескрываемым ехидством. Таши не знал, что Хоши стряс со своего врага за встречу с некромантом. Но твердо знал, что получит свои проценты. Адалан будет знать о Лиассио уже завтра.
Во дворе некроманта ждала карета. Даже… две кареты?
Ну-ну…
Шаруль уселся в одну карету, некроманту со всем почтением указали на вторую – оно и понятно. Неуважение проявлять не стоит. Но и ехать в одной карете с некромантом желающих мало. Почему бы так? Таши ведь не собирался никого убивать… пока. Он еще не получил нужную информацию.
Таши ухмыльнулся. Коснулся кольца на руке и отдал призраку едва слышный приказ.
Фирт скользнул в карету Шаруля. Сейчас он сольется с равхой – и к моменту приезда того домой Шаруль будет приведен в должное состояние. Ему полезно понервничать. Авось похудеет.
Когда карета остановилась и дверь распахнулась, Таши даже не удивился, увидев, что Шарулю помогают выйти два лакея. В Равхе много слуг в доме – признак высокородности. И чем больше, тем лучше. Если бы Шаруль, будучи плебеем, осмелился там на нечто подобное – его бы побили палками.
Зато здесь – гуляй, рвань! Были бы деньги. А слуг может быть, сколько нанять сможешь.
Дом тоже выглядел соответственно.
Снаружи он уже произвел на Таши впечатление разожравшейся нищеты. Изнутри же…
Изнутри все было намного хуже.
Золото, лепнина, парча, алый и голубой цвета – если всего в меру, то это может быть даже красиво. Если же в избытке, в громадном избытке, то это – ужас. И именно такой ужас был в доме Шаруля. Все кричало, било в глаза, вопило в голос о том, что хозяин богат, богат, БОГАТ!!! И теперь никто не сможет его унизить.
Некроманта Шаруль в расчет не брал.
А Таши спокойно ждал в центре зала. Черная шалотта казалась куском ночи и неожиданно подчеркивала убожество зала. Спокойствие и могильный холод с одной стороны, кричащая о своей победе безвкусица – с другой, и пока побеждал некромант.
Фирт тихонько скользнул за плечо Таши.
– Я все сделал.
– Развлечешься еще?
– Пожалуй…
– Некромант…
Таши вскинул глаза на Шаруля.
– Да.
– Вы… мой сын наверху.
– Веди…
Таши заскользил за Шарулем, провожаемый опасливыми взглядами из-за углов.
Шаруль-младший лежал в своей спальне. И насколько же он отличался от себя прежнего, нагло явившегося в леанти предлагать свое покровительство. Сейчас под одеялом распростерся полуживой, полугниющий скелет.
Таши без всякой брезгливости откинул роскошную ткань в сторону. М-да. Порча сработала на славу. Прелесть какая!
Есть, есть и такое поверье, что к чистому грязь не липнет. И это правда. Та же порча на Каирис сработала бы намного медленнее.
Но Шаруль-младший нагрешил изрядно. Чистота душевная может защитить, хотя бы немного. А вот когда есть за что зацепиться…
– Еще дня три, и он умрет, – хладнокровно вынес свой вердикт некромант.
Шаруль-старший опустился там же, где стоял. Ноги просто подкосились. Из-за двери раздался женский всхлип. Кто-то явно подслушивал.
– Некромант…
Таши пожал плечами:
– Это порча. И нас-с-слана некромантом.
Он нарочито подчеркивал свою чуждость, растягивая слова в змеиное шипение. С Хоши это не нужно. А Шаруль… пусть боится, клоп разъевшийся.
– Сними ее. Заплачу, сколько скажешь!
Таши скривился под капюшоном. Вот так. Деньги, только деньги и опять деньги. Человек уверен, что все продается. Ну-ну…
– Я могу ее с-снять. Но моя ц-с-сена выс-с-сока.
– Сколько?
Судя по внезапно просиявшему лицу Шаруля, тот понадеялся откупиться деньгами.
Наивный…
Хотя и от денег некромант отказываться не собирался. Но…
– Моя ц-с-сена – з-с-снание.
Шаруль пока еще не понял. Но ничего. Таши провел рукой над телом парня на кровати.
– З-с-са его жизнь я воз-с-сьму з-с-снание о чужой жиз-с-сни.
– Н-не понимаю…
– Правда? – по-змеиному прошелестел голос. – Ты убил некроманта, который нас-с-слал это проклятие?!
– Нет!!! Четырехликим клянусь – я не убивал!!!
– Но ты причас-с-стен.
Таши не спрашивал, он утверждал. И Шаруль боялся. Но пока держался. Пока…
Дожмем.
– Это проклятие падает на тех, кто причас-с-стен к убийс-с-ству некроманта.
А вот теперь Шаруль вздрогнул. Таши смотрел внимательно. Не убивал. На нем много грязи, много крови, поэтому так и не разобрать. Смерти многих людей на совести этого негодяя. Но не некроманта, нет.
Но – причастен.
Разберемс-с-ся. В минуты душевного волнения некромант действительно начинал шипеть. Кровь листэрр сказывалась.
– Моя ц-с-сена – з-с-снание.
Шаруль стал пепельно-серого цвета.
– Некромант, возьми деньги, возьми все, но помоги!