То, что она маг, сказала, оставалось надеяться, её не четвертуют за волшбу. С крестьян станется: они настороженно относятся к любоиу колдовству
Не слезая с лошади, Эллина обратилась к тепловой карте нематериального мира и довольно цокнула языком: беглец выбрал именно это направление. Вот его аура, свежая, пылающая, шлейфом уходящая на юго-восток. Даже ничего делать не нужно, просто скакать в увиденном направлении.
Эллина пустила Звёздочку галопом. Там, впереди, овраг и лесок. Дорога огибала их, а она проскачет напрямик, выиграет время. Ветер свистел в ушах, в крови бурлил азарт погони.
Гоэта со смешком подумала, Брагоньер регулярно испытывает подобные чувства - охотничьего пса, загоняющего добычу. А ей до сих пор доводилось быть только зверем. Там страх - тут эйфория.
Звёздочка на полном скаку влетела в осиновую рощу, осыпав хозяйку водопадом листьев и исцарапав руки.
Затем вновь ровное пространство - и вниз по склону, чтобы пронестись вдоль ручья и взлететь по склону наверх.
Эллина ликовала: она видела беглеца. И, похоже, не упустит его.
Лошади у неё и товарищей одинаковые, вскоре они поравняются. Особенно, если гоэта срежет угол через поля. Что она и сделала, рискуя получить от разгневанных крестьян камнем в спину.
Гоэта едва успела натянуть поводья, чтобы не сломать ноги лошади: среди поникших неубранных пустых колосьев предательски притаилась срубленная осинка. О том, что она там делала, Эллина задумалась уже на земле. Потирая ушибленный бок, гоэта не раз прокляла того, кто срубил дерево и не удосужился его убрать. Утешало одно: Звёздочка цела, а собственные ушибы заживут.
Время было упущено, поэтому Эллина не спешила подыматься, гадая, отделалась ли просто синяками: подозрительно ныл бок, как бы рёбра не треснули.
Нет, Брагоньер, конечно, потратится на лекаря-мага, но до Сатии ещё нужно добраться. А со сломанными костями это проблематично, придётся носилки делать, либо место в дорожной повозке покупать.
Обидно до демоновых потрохов! Впереди день рождения Анабель - а с трещиной в рёбрах не потанцуешь. Словом, невезение жуткое. Будут они, две подруги, полулежать на диване.
- Помочь?
Эллина радостно обернулась - Малис!
Некромант ловко вздёрнул её на ноги, ощупал и заверил, кости целы. Потом, прищурившись, взглянул на крохотные удалявшиеся силуэты преследуемого и преследующих и велел ехать к темневшему за полем лесу:
- Я тебе его доставлю в самом лучшем виде. Будет знать, как жизнь тебе портить. Договор в силе: сначала он твой, потом мой.
- Малис, - неуверенно начала Эллина, - так нельзя... Все эти ритуалы, они...
Некромант глянул на неё и сложил руки на груди. Так, чтобы она видела раухтопаз перстня, до краёв напитанный Тьмой.
Гоэта невольно отступила на пару шагов.
По коже пробежали мурашки - от камня веяло холодом, предупреждая об его сущности - смерти. Ею он питался, её он нёс.
Никто, кроме некромантов, не носил раухтопазов: иных они убивали.
- Не расстраивай меня, золотце, - Малис склонился над ней, и Эллина дёрнулась, чтобы камень не коснулся кожи.
Некромант усмехнулся:
- Я не собираюсь отбирать жизнь. Пора бы знать, тебя я не трогаю.
Малис коснулся кончиками пальцев её подбородка и стёр грязь со щеки.
Раухтопаз обжигал холодом, заставляя сердце испуганно замирать и пропускать удары.
Гоэта чувствовала, что баланс энергии некроманта слегка сместился в сторону Тьмы, поэтому старалась быть осторожной.
Но ведь прошла всего пара часов, когда Малис успел прибегнуть к тёмному колдовству?
Радовало, что перекос минимален: те шесть совместных недель научили Эллину определять подобные вещи почти с ювелирной точностью.
Малис убрал руку - и бок сразу перестал болеть. Отступила и ломота в плече. Значит, он опосредованно воздействовал на повреждения магией через кровь. Незаметно, но точно. Редкий случай - лечащий некромант.
- Не беспокойся, о тебе никто не узнает, - заверил Малис. - Твои друзья нас не увидят. Потом просто найдут тело. Жди!
Гоэта открыла рот, чтобы ответить, но собеседник уже исчез.
Решив, что там, в лесу, от неё будет больше толку, чем здесь, Эллина отловила Звёздочку, забралась в седло и неспешной рысцой направилась в указанном направлении.
Пусть торговец и мерзавец, но под нож Малиса не попадёт. Для него припасено людское правосудие и тюрьма. Оставалось только придумать, как убедить некроманта отказаться от безумной идеи.
А в голове всё крутилось: как Малис оказался под Сатией? И не покидала мысль о том, что именно с ним сотрудничал мэтр Варрон. Тёмных магов не так много, а некромант сам признался, его выгнали из дома, мог перебраться в другие края. Говорят же, прятаться удобнее под самым носом у врага.
Оставался ещё один эпизод с тёмным магом: Хаатер ведь тоже заплатил за смерть актёра волшебнику. Если так, маг - сообщник убийцы.
Гоэта надеялась, что ошиблась в предположениях, и Малис сотрудничал только со следствием. В конце концов, тот маг сбежал, а некроманта наверняка проверили перед тем, как нанять.
Успокоившись, Эллина убедила себя, что помощник Варрона и Малис - два разных лица. Но червячок сомнения остался.
Гоэта наконец добралась до леса. Остановилась на опушке, напряжённо поглядывая по сторонам.
Ждать пришлось недолго: лёгкое дуновение коснулось щеки. Эллина обернулась, но никого не увидела. Разве что смотрел на неё бусинками глаз какой-то зверёк. Приглядевшись, гоэта поняла, это фантом, наскоро сделанный, колеблющийся от ветерка.
Призрачный зверёк подпрыгнул, привлекая внимание, повернулся к ней спиной и исчез.
Эллина вздохнула, спешилась и повела лошадь вглубь леса. Шла и шла, понимая, в её же интересах затеряться в чаще и не попасться никому на глаза.
Деревья сомкнулись над головой; солнечный свет тускнел с каждой минутой. Не было видно ни тропинки, ни просеки, поэтому гоэте и Звёздочке приходилось идти гуськом, друг за другом, борясь с зарослями крапивы, муравейниками, кустарником и буреломом.
Лошадь недовольно фыркала, прижимая уши: то ли чуяла дикого зверя, то ли нечисть. Привязать бы её, не мучить, но велика вероятность, вернувшись, не обнаружить единственного средства передвижения.
Нахмурившись, Эллина решила проверить тепловую карту. И вовремя - на периферии зрения мелькнула подозрительная аура. Гоэта мгновенно вернулась в материальный мир и обнажила флиссу. Вздрогнула, ощутив чей-то пристальный взгляд. Ламия(9). Вот спасибо Малису, завёл неведомо куда! Или он таким образом мстил Брагоньеру? И ей заодно как предательнице. Тёмные - на то и тёмные, что их поведение непредсказуемо. А злопамятность - главная черта. Изменился же у него баланс энергии - изменились и помыслы. Да и вела себя с ним Эллина не слишком приветливо...
Зелёноглазая ламия взмахнула ресницами и поправила длинные золотистые волосы. Сделала шаг и оскалила отнюдь не человеческие зубы. Видимо, почуяла мага.
С женщинами ламии не церемонились, не изображали невинность и кротость, не соблазняли, приглашая на кровавое ложе любви.
- Пошла прочь! - шикнула Эллина. Рука судорожно сжала рукоять оружия.
Ламия обошла её по дуге, разминая пальцы. Если верить учебникам, эти хрупкие на вид руки легко ломали позвоночник.
Гоэта прижалась спиной к дереву, обезопасив себя хотя бы с одной стороны.
Звёздочка оставалась под ударом, но спрятать лошадь Эллина не могла. Да и ламии предпочитали человечину, а не животную пищу.
Нечисть снова обнажила острые зубы и прошипела:
- Здравствуй, дорогуша!
- Проваливай, мужика себе найди!
Была бы гоэта настоящим магом, сплела бы какое-то боевое заклинание, хотя бы разрывной шар, но, увы, ей приходилось рассчитывать на оружие и иллюзии. И на то, что ламия одна. Одиночки, они редко сбивались в стаи, но всякое случается.
Ламия изготовилась к прыжку, не сводя глаз с шеи жертвы. Нет, она не собиралась её прокусить - всего лишь задушить.
Эллина очертила флиссой дугу, демонстрируя серьёзность намерения обороняться. А свободной рукой торопливо выводила в воздухе руны, творя иллюзию собственного двойника. Ламии не сильны в магии, обмануть их не сложно.
- Развелось всякой дряни!
Шипящий, напоминавший клубок змей, чёрный шар врезался в ламию. Та коротко взвизгнула и рухнула наземь. Вернее, рухнуло то, что от неё осталось: обуглившийся скелет.
В воздухе запахло палёной плотью.
Малис погладил камень на перстне и махнул рукой Эллине:
- Как была неумехой, так и осталась. Хоть бы пару оборонительных заклинаний выучила! Ну, что уставилась? Бросай лошадь и иди сюда.
Гоэта убрала флиссу в ножны и нерешительно шагнула к некроманту.
- Шустрее ногами перебирай! - поторопил Малис, подхватил её под руку и потащил в самое сердце леса.
Некромант остановился перед, казалось, непроходимыми зарослями и лениво кивнул в их сторону:
- Он там. Четверти часа хватит?
Эллина ответила утвердительно, а потом, не выдержав, задала все интересовавшие её вопросы:
- Ты знал мэтра Варрона? Ты убил актёра? Что ты сделаешь с этим человеком?
- Нет. Нет. И лучше тебе не знать. Удовлетворена? Твоя щепетильность, Линочка, иногда поражает. Кого ты жалеешь? Это просто тварь, которая вернёт долги богам.
- Он же живой! - воспротивилась его доводам гоэта.
- А ты нет? - удивлённо хмыкнул некромант, подтолкнув её к кустарнику. - Рассказывали, тебя тоже живой закопали. Так что давай, топай, взывай к его совести, читай морали, а я пока поищу местечко для ритуала.
Обездвиженный окровавленный торговец лежал на земле. Заслышав голоса, он закричал.
- Пусть его, - равнодушно успокоил Эллину Малис. - Они все кричат, только никто не слышит.
Гоэта передёрнула плечами и поёжилась. Она знала, что скрывалось за этими словами. Промолчала и остановилась в нескольких шагах от торговца, смотревшего на неё круглыми от ужаса глазами. Несомненно, узнал. И понял, что угодил в руки некроманта.
Эллина обернулась: как и обещал, Малис ушёл. И, похоже, отговорить его не удастся. Тогда лучше убить несчастного: всё человечнее. Некромант, конечно, придёт в ярость... и найдёт другую, невиновную жертву. Круг замкнулся.
Вздохнув, гоэта отбросила чувства, присела на корточки и пристально всмотрелась в глаза торговцу:
- Вы помните меня?
Он судорожно кивнул и взмолился отдать его в руки правосудия.
- Я не знал, что задумал тот господин, клянусь! Он заплатил, велел привести вас в нужное место - только и всего. Я не желал вашей смерти, знал бы, никогда не согласился. Дагором клянусь!
Эллина пожевала губы. Она не верила и верила одновременно.
- Но вы бежали. И наверняка читали "Жизнь Сатии". Если вы такой законопослушный человек, то почему сразу не пошли с повинной в Следственное управление?
Торговец опустил глаза и пробормотал:
- Из-за денег и страха. Я... я не хотел в тюрьму.
- Я тоже не хотела умирать. А вы, похоже, знали, что меня закопают, иначе бы так не перепугались в харчевне. Будто мертвеца увидели.
- Клянусь, я думал, он только попугает! Душой клянусь, госпожа!
Гоэта встала и направилась на поиски Малиса. Он может сколько угодно называть её дурой, но пленника надлежит отдать властям. Если в душе живёт хоть толика сомнения, преступник невиновен. Не стал бы Хаатер посвящать случайного человека в свои планы. И сбежал ведь торговец из Сатии не сразу - значит, не душегуб, а банальный трус.
Эллина жалела, что не успеет добраться до ближайшего гарнизонного поста прежде, чем некромант расправится с жертвой. Даже если она побежит, рискуя разбить колени о бурелом, то всё равно по возвращению застанет труп: дороги минимум полчаса.
- Всё, поговорила? - Малис нашёлся сам.
Гоэта кивнула и завела разговор о людском правосудии.
- Линочка, не лезь, а? Особенно под руку. А ещё лучше ступай отсюда и помалкивай. Слова любовника вспомни: я не по вашим законам живу. Подарок хочешь? Так и быть, какую-нибудь штучку, чтобы рот закрыла.
Эллина мотнула головой, но некроманта ответ не интересовал. Он задумался, а потом обещал оставить кое-что на подушке:
- Если здесь заночуешь, получишь сюрприз. Сделаю живительное зелье. Кровотечения останавливает. Ты сколько весишь?
- Сто двадцать три фунта, - гоэта недоумевала, какое это имеет значение.
Оказалось, Малис высчитывал дозировку снадобья, чётко расписав, сколько капель надлежит пить и в чём зелье растворять, чтобы не ослабить эффект.
- Считай компенсацией за моральные терзания.
Некромант раздвинул кустарник и шагнул к торговцу. Легко перекинул его на плечо, будто ребёнка, и куда-то понёс.
Эллина решительно направилась следом, пытаясь воззвать не к совести, а инстинкту самосохранения. В итоге Малис велел помочь ему:
- Раз уж не ушла, то пользу приноси.
При виде замшелого камня ёкнуло сердце. Это, конечно, не алтарь, но гранит идеально подходит для тёмных ритуалов. Всё это гоэта вычитала в своё время в книгах: частично во время обучения, частично после бегства от Малиса.
Кинув ношу на землю, некромант попросил очистить камень ото мха и очертить его волнистым кругом. Сам же раздел жертву и сжёг её одежду.
Торговец молил о пощаде, сулил все свои сбережения и прочие услуги за жизнь - Малис остался глух. Зато у Эллины тряслись руки. Она спиной ощущала волны ужаса, исходившие от приговорённого.
Некромант положил обездвиженную жертву на камень и достал нож. Обернувшись к зелёно-бледной гоэте, Малис отправил её гулять:
- Это если поговорить после хочешь. Если нет, то стрелой отсюда, в деревню. Ты не маленькая, надеюсь, сообразишь, что соврать.
Эллина кивнула и попятилась.
Торговец закричал, и гоэта побежала, стремясь оказаться как можно дальше от страшного места. Остановилась она только в поле. Тяжело дыша, упала на траву. Потом вспомнила о Звёздочке и заставила себя вернуться в лес. Лошадь Эллина искала долго: всему виной паника бегства, дезориентировавшая в пространстве.
Понукая Звёздочку, гоэта мечтала о бутыли самогона: самое то в такой ситуации. Но до того как выпить, необходимо было придумать алиби и надеяться, что Малис подчистит её энергетические следы. Иначе знакомства с инквизицией не избежать. И Брагоньер с чистой совестью возьмётся пытать сам.
В поле Эллина столкнулась с гоэтами. Они сокрушались, что упустили торговца:
- Испарился, будто его и не было! Очередной маг, раздери их всех демоны на верёвки!
Гоэта посочувствовала и заверила, сотрудники Следственного управления всё равно найдут беглеца.
- Скоро солдаты должны подоспеть, расскажите, где его потеряли.
- А сама где была? - прищурился Седрик. - Заварила кашу и отсиживалась?
- Я сначала след искала, потом вас догоняла, упала...
Лучшая ложь рождается из правды, а путаться в показаниях Эллина не желала. Вот и приходилось выкручиваться.
В доказательство своей правоты, гоэта продемонстрировала грязную одежду.
- Вот ведь неумеха! - рассмеялся приятель, хлопнув её по плечу. - Одно слово - женщина! Хотя бы поиском пользовалась?
- Обижаешь! Как раз закончила. Как поднялась, так сразу. Только, - Эллина нарочито скривилась, - бок до сих пор ноет. Крепко я приложилась!
Подтверждая рассказ, гоэта отыскала срубленное деревце, едва не стоившее здоровья ей и Звёздочке. Следы падения имелись, последние сомнения спутников исчезли.
Результаты поискового заклинания тоже пришлось придумать. Эллина указала на лес, добавив, что побоялась соваться туда одна, только осмотрела опушку. Её решение одобрили: это работа для солдат.
Тут как раз подоспели стражи порядка. Выслушали рассказ гоэтов и начали прочёсывать местность. Эллина боялась подумать, что они найдут.
Заночевали в деревушке: капрал строго-настрого запретил возвращаться в Сатию до прибытия следователя.
Гоэта никак не могла заснуть, всё ворочалась и посматривала на окно. Ей мерещились реки крови и зомби. Успокоительная настойка не помогала, пришлось встать, зажечь свечу и сидеть, считая звёзды.
Дремота сморила только к утру, когда и появился Малис.
Эллина вздрогнула, почувствовав чужое прикосновение. Таинственный некто не церемонился, без спроса присев на её постель.
Открыв глаза, гоэта опустила взметнувшуюся руку с кинжалом: нахалом оказался Малис. Судя по молчаливой возне, тёмной энергии в нём значительно прибавилось.
- Малис, отстань, я не буду, - отпихнула некроманта Эллина. - У хозяина дочка красивая, иди к ней.
- Верность любовнику блюдёшь? - усмехнулся Малис, уловил момент и поцеловал. - Давай, мы быстренько.
- Никак, Малис, прости. Для тебя же лучше. Дело хоть и общественно полезное, но Брагоньер тебя убьёт. Ты мне слишком дорог.
Малис заверил, что не боится соэра, сам легко его убьёт, а полезное дело может быть приятным. Эллина признала, в этом он хорош, но решения не изменила.
- Как хочешь, золотце, - некромант ретировался, натянув одежду. - Пойду сговорчивых девочек искать.
Уходя, Малис сунул под подушку флакон. Он оказался прозрачным, доверху наполненным багряной жидкостью. Приглядевшись, Эллина поняла - это кровь.
- Не морщись брезгливо, я на это силы тратил. Только попробуй выкинуть! И так не заслужила.
Гоэта поблагодарила за снадобье и тревожно спросила, куда он отправится поутру.
- Да, наверное, обратно подамся. Только помалкивай! Если вдруг нужен буду, оставь на Рейквистких болотах камешек с каплей крови. Своей, разумеется. Кто-нибудь найдёт, передаст. Но особо не рассчитывай, крутись сама, а то в долгах запутаешься. Сама знаешь, я за всё плату беру. И не любовью.
Эллина кивнула и от всего сердца пожелала ему удачи. Всё-таки, чтобы ни говорили о тёмных, этого она считала другом. Разумеется, когда Малис находился во вменяемом состоянии. В невменяемом друзей для чёрных магов не существовало.
Брагоньер хмуро выслушал отчёт о тёмном ритуале и перевёл взгляд на Эллину. Она проходила свидетельницей по данному делу:
- Одно радует, госпожа Тэр, в этот раз вы не взлезли в самую гущу событий, хотя и проявили непохвальную самодеятельность. Вам надлежало не заниматься розысками преступника, а заявить о его местонахождении властям.
- Я и собиралась, но некромант меня опередил, - вздохнула гоэта, косясь на заместителя соэра, не спешившего покидать кабинет начальника. - Надеюсь, его найдут. Страшно подумать, что под Сатией завёлся тёмный маг!
Она старательно играла роль, следя за мимикой, жестами, интонацией, боясь хоть чем-то выдать себя.
Наконец господин Ульман ушёл, и разговор сразу сменил тональность.
- Эллина, надеюсь, сама понимаешь, что совершила глупость. - Брагоньер пристально смотрел на неё, постукивая карандашом по столу. - Если собралась куда-то по делу, скажи мне. И радуйся, что тебе не приписали связь с некромантом, а то твои следы в лесу имелись. К счастью, далеко от того места, где нашли... хм... тело.
Гоэта опустила глаза и недовольно пробормотала:
- По-вашему, Ольер, я круглая дура. Всегда и везде. Вы были заняты проверкой, я вас не отвлекала...