- Мне очень жаль, - снова начала я, - но у меня нет никакого влияния, я ничего не могу сделать…
- Но вы хотя бы передадите это агенту Либрису?
Шалтай-Болтай протянул мне список требований, аккуратно написанный на стандартном листе писчей бумаги. Толпа внезапно смолкла. Море внимательных глаз уставилось на меня.
- Я ничего не обещаю, - сказала я, беря листок бумаги, - но если увижу Либриса, передам это ему. Ладно?
- Большое вам спасибо, - сказал Шалтай. - Хоть кто-то из беллетриции нас выслушает!
Я отвернулась и услышала, как за спиной у меня Шалтай сказал Барабеку:
- Ну-с, по-моему, все идет неплохо. Что скажешь?
Я быстро поднялась по парадной лестнице Норленд-парка, где меня встретил тот же жабообразный лакей, что и в первый мой визит сюда. Я миновала вестибюль и вступила в бальный зал. Мисс Хэвишем сидела за своим столом, рядом Острей Ньюхен разговаривал с кем-то по комментофону. Тут же стоял Брэдшоу, который, вопреки своему обещанию, вовсе не ушел на покой. Он вместе с очень мрачным Глашатаем заполнял какой-то бланк. В помещении кроме них присутствовал только Харрис Твид, изучавший чей-то отчет. Когда я вошла, он поднял взгляд, но ничего не сказал и снова углубился в чтение. Мисс Хэвишем рассматривала фотографии.
- Черт! - выругалась моя наставница, швыряя один из снимков через плечо и принимаясь за следующий. - Безнадега, - пробормотала она. - Курам на смех!
- Перкинс? - спросила я, садясь рядом.
- Да нет, кадры с камеры контроля скорости после проявки, - ответила она, протягивая их мне. - Я думала, что разгонюсь до ста шестидесяти, но посмотри только - чушь полнейшая!
Я посмотрела. Электроника засекла "хайэм спешиал", но показала максимальную скорость всего сто пятьдесят две целых семьдесят шесть сотых мили в час. Что еще хуже, согласно данным радара, мистер Жаб несся со скоростью сто восемьдесят! И даже приподнял шляпу, проезжая мимо камеры!
- Я ведь на М4 до ста семидесяти разогналась, - печально сказала она. - Беда в том, что мне требуется больший разгон - или полоса мокрого песка. Ладно, тут уж ничем не поможешь. Машину я продала. Придется идти на поклон к мистеру Малкольму, если хочу еще раз попытаться побить Жаба.
- Норленд-парк - Перкинсу, - повторял Острей в комментофон. - Ответь, пожалуйста. Отбой.
Я посмотрела на Хэвишем.
- Не отвечает почти шесть часов, - сказала она. - Матиас тоже молчит. Один раз напоролись на йеху, но это все равно что говорить с миссис Беннет. Что это у тебя?
- Список требований от персонажей детских стишков, что митингуют снаружи, - сказала я.
- Быдло, - фыркнула Хэвишем. - Все они вполне заменимы. Сложно, что ли, появиться в паре строф? Если не успокоятся, их заменят штрейкбрехерами из генератов Кладезя. Такое уже бывало, когда в тридцать втором забастовал Объединенный профсоюз привратников. Так ничему и не научились.
- Они только выходных хотят…
- Мне наплевать на хотения устников, мисс Нонетот, - сказала мисс Хэвишем так резко, что я аж подскочила.
- Вы хорошо отбили атаку кэтринистов, - сказал, подходя к нам, Твид. - Я говорил с Плюмом из литтехников. Он собирается расширить комментофонную сеть, чтобы охватить "Грозовой перевал". Больше у нас не должно быть трудностей с мобильной связью.
- Хорошо бы, - сухо ответила мисс Хэвишем. - Если мы потеряем Хитклифа, Совет жанров нам кишки выпустит. Ладно, к делу. Мы не знаем, чего ожидать от Минотавра, так что надо быть наготове.
- Как бойскауты?
- Терпеть их не могу, но почти в точку. Открой страницу семьсот восемьдесят девять в своем Путеводителе.
Я повиновалась. Страница находилась в той части книги, где в нишах глубже толщины книги содержались технические новинки. На одной странице имелось устройство, похожее на ракетницу с надписью "Текстовый маркер MK-IV". На другой странице поблескивала стеклянная панель, закрывавшая рукоятку вроде автоматического пожарного сигнала. Поверх шла надпись: "В СЛУЧАЕ ЧРЕЗВЫЧАЙНЕЙШЕЙ ОПАСНОСТИ РАЗБИТЬ СТЕКЛО". Но Хэвишем указывала на другую страницу. На семьсот восемьдесят девятой красовалась мужская фетровая шляпа цвета корицы. С полей свисала большая красная бирка с надписью: "В случае опасности резко дернуть вниз". На шляпе также присутствовала резинка, чего я никогда прежде не видела на классических мужских шляпах, равно как и на беретах или "пирожках", если уж на то пошло.
Хэвишем взяла у меня шляпу и кратко ввела меня в курс дела.
- Это шляпапульта Мартина-Бикона MK-VII для скоростной эвакуации из книги. В случае опасности переносит тебя в мгновение ока.
- Куда?
- В малоизвестный роман под названием "Середина следующей недели". Оттуда добраться до Библиотеки - как нечего делать. Но будь осторожна: прыжок может оказаться болезненным, даже фатальным, так что используй шляпу лишь в ситуации, когда другого выхода не остается. Не забудь надеть резинку, иначе во время шляпультирования рискуешь без ушей остаться. Я скажу "ПРЫГ!" дважды - и на третий раз исчезну. Вопросы есть?
- Как она работает?
- Перефразирую: есть вопросы, на которые я могу ответить?
- Значит ли это, что мы увидим Брэдшоу без пробкового шлема?
- Ха-ха! - рассмеялся командор, трогая свисающую с козырька бирку. - У меня уменьшенная версия МК-ХП, ее можно по желанию встраивать хоть в берет или шляпку с вуалью.
Я взяла со стола шляпу и надела ее.
- Чего нам ожидать? - спросила я, прилаживая резинку под подбородком и немного волнуясь.
- Мы думаем, что Минотавр сбежал, - мрачно ответила моя наставница. - Если это действительно так и мы с ним столкнемся, просто дерни за веревочку посильнее. Перед прыжком обычно проходит десять-двенадцать слов, а за это время Минотавр вполне успеет тебя сожрать.
Я вытащила пистолет, чтобы проверить, но Брэдшоу покачал головой:
- Потусторонней пули будет недостаточно.
Он показал мне коробку с патронами.
- С буждум-головками, - объяснил он, заряжая свою огромную охотничью винтовку. - Для полного уничтожения. Разносят на текст меньше чем за секунду. Мы называем их пуластиками. Ньюхен, ты готов?
У Ньюхена на голове красовалась мягкая фетровая версия шляпапульты, которая лучше подходила к его пальто полувоенного покроя. Он проворчал что-то, но не поднял взгляда. Перкинс был его напарником - не только по беллетриции, но и по сериалу о Перкинсе и Ньюхене. Если Перкинс пострадал, то будущее моего адвоката представало в самом мрачном свете. Конечно, можно обучить на замену Перкинсу генерата, но все равно это будет уже не то.
- Отлично, - сказала Хэвишем, поправляя на голове жесткую мужскую шляпу. - Пошли. Держись поближе ко мне, Нонетот. Если по пути разделимся, то встречаемся у врат, и без Брэдшоу никто в замок не входит. Ясно?
Все закивали. Хэвишем пробормотала себе под нос кодовое слово и отрывок из "Меча зеновийцев".
Очень скоро Норленд-парк пропал из виду, и нас встретило яркое солнце Зеновии. Под ногами пружинила трава, стада единорогов мирно паслись у реки. В лазурных небесах кружили граммазиты, паря в восходящих тепловых потоках, поднимающихся от нагретых солнцем пастбищ.
- Все тут? - спросила Хэвишем.
Мы с Брэдшоу и Ньюхеном кивнули. Молча пересекли реку, подошли к старым вратам и миновали подъемный мост. Из-за угла покинутой кордегардии выскочила какая-то тень, но прежде чем Брэдшоу успел выстрелить, Хэвишем крикнула: "Стой!" - и он остановился. Тень оказалась йеху, но на сей раз он не собирался кидаться дерьмом, а в ужасе улепетывал со всех ног.
Брэдшоу и Хэвишем нервно переглянулись, и мы подошли ближе к тому месту, где работали Перкинс и Матиас. Дверь была выломана, а на месте петель чернели выжженные пятна.
- Гляньте! - сказал Брэдшоу, указывая туда, где прежде находились петли. - Перкинс тут нигде вируса не хранил?
Я не сразу поняла, почему Брэдшоу спрашивает об этом, но в конце концов сообразила, в чем дело. Командор имел в виду очепяточный вирус. Где были петли - там пекли. Вирус оказался куда сильнее, чем я думала. И сбои в произношении были лишь началом.
- Да, - ответила я. - В маленькой колбе, хорошо защищенной словарями.
Повисла странная зловещая пауза. Опасность была реальной и очевидной, и даже закаленным асам вроде Брэдшоу и Хэвишем следовало дважды подумать, прежде чем входить в лабораторию.
- Что скажете? - спросил Брэдшоу.
- Вирус плюс Минотавр, - вздохнула Хэвишем. - Нас четверых не хватит.
- Я вхожу, - сказал Ньюхен, доставая из Путеводителя респиратор.
Маска была резиновой и походила на наши, с Той Стороны, только в качестве фильтра стоял словарь. Но не просто словарь, а Уэбстеровский, скрепленный корка к корке с Оксфордским.
- Не забудь кабель, - сказала Хэвишем, втыкая кусок провода в нагрудный карман его пальто.
- Мне понадобится винтовка, - сказал Ньюхен.
- Не дам, - ответил Брэдшоу. - Я за нее расписку давал, потому из рук не выпущу.
- Не время цепляться за правила, Брэдшоу, там мой напарник!
- Вот именно сейчас нам как раз и надо придерживаться правил, Ньюхен.
Они уставились друг на друга.
- Тогда я один пойду, - решительно заявил Ньюхен, натянул респиратор и снял пистолет с предохранителя.
Хэвишем схватила его за локоть и стала рыться в своем Путеводителе в поисках респиратора.
- Или вместе, или никак, Ньюхен.
Я отыскала нужную страницу с респиратором, вытащила маску из паза и надела под шляпапульту. Мисс Хэвишем прикрепила кабель и к моей куртке.
- Кабель - лучший тест на очепяточный вирус, - пояснила она. - При малейшем контакте с вирусом он сразу же начинает превращаться в кобеля. Надо выскочить прежде, чем он залает. У нас есть поговорка: "Услышал лай - деру давай".
Она потрогала бирку на шляпапульте.
- Поняла?
Я кивнула.
- Хорошо. Брэдшоу, идите первым!
Мы осторожно вошли в дверь с ее заочепятанными петлями и попали в лабораторию. Там все было перевернуто вверх дном. Опечатки для потустороннего читателя - мелкий раздражающий фактор, но внутри книги они - страшное зло. Опечатка - следствие искажения восприятия, а не причина: как только внутренний смысл слова начинает искажаться, так сразу возникает и опечатка. Возвратить слово к исходному написанию через ГТУ удается только в том случае, если вирус не сильно укоренился. Но обычно это бесполезно - все равно что застилать постели в горящем доме.
Лаборатория серьезно пострадала. Шкафы у дальней стены поросли изнутри толстыми ломами, мы пошли пока вру и увидели, что внушительный стол в центре комнаты превратился в огромный стул, колбы и бюретки стали кобрами и беретками и, что хуже всего, конь Матиас превратился в ком. Мисс Хэвишем посмотрела на меня и показала на свой кусок кабеля. Он уже начал менять цвет - я заметила пятнышки рыжего, белого и черного.
- Осторожно, - сказал Ньюхен. - Смотрите!
На полу рядом с осколками разбитой кобры клубился у самого пола тот же пурпурный туман, который я видела здесь в прошлый раз. Та часть пола, которую уже затронул вирус, постоянно менялась по мере того, как менялся смысл слов.
- Где он держал Минотавра? - спросила Хэвишем, когда у ее кабеля начали появляться мохнатые ушки.
Я показала, и Брэдшоу возглавил отряд. Несмотря на заверения знаменитого охотника о бесполезности потустороннего оружия, пистолет я все-таки достала. Командор осторожно отворил дверь в подвал за старым залом. Ньюхен включил фонарик и обвел подвал лучом. Дверь в клетку Минотавра была открыта, а чудовища и след простыл. Хотелось думать, что и Перкинса тоже, но он - или то, что от него осталось, - лежал на каменном полу. Минотавр сожрал его вплоть до грудной клетки. Позвоночник был обглодан дочиста, оторванные ноги валялись в стороне. От этого зрелища у меня перехватило дыхание, к горлу подступила тошнота. Брэдшоу выругался и отвернулся закрыть дверь. Ньюхен опустился на колени, чтобы прикрыть Перкинсу глаза, которые слепо таращились в потолок. На лице убитого застыл ужас. Мисс Хэвишем положила детективу руку на плечо.
- Мне так жаль, Ньюхен. Перкинс был хорошим человеком.
- Не могу поверить, что он сделал такую глупость, - гневно пробормотал Ньюхен.
- Надо уходить, - сказал Брэдшоу. - Теперь мы точно знаем, что Минотавр вырвался на волю, и нам надо вернуться лучше вооруженными и в большем количестве!
Ньюхен встал. Сквозь респиратор я заметила у него на глазах слезы. Мисс Хэвишем посмотрела на меня и показала на свой кабель, который начал обрастать мехом. Здесь потребуется мощная команда зачистки. Ньюхен прикрыл останки Перкинса своим пальто и вместе с нами двинулся следом за Брэдшоу.
- Возвращаемся в Норленд?
- Я уже охотился на Минотавра, - сказал Брэдшоу, ни на секунду не ослабляя бдительности. - В сорок четвертом году в Сталинграде. Он никогда не остановится перед убийством.
- Брэдшоу! - прикрикнула мисс Хэвишем, но командор был не из тех, кто подчиняется чужим приказам, даже приказам таких решительных людей, как Хэвишем.
- Не понимаю, - прошептал Ньюхен, останавливаясь на мгновение и глядя на перевернутую вверх дном лабораторию и облачко лилового дыма на полу. - Здесь просто нет столько вируса, чтобы устроить такой погром.
- Что вы сказали? - переспросила я.
Брэдшоу осторожно выглянул из-за двери, удостоверился, что все спокойно, и махнул нам рукой.
- Значит, поблизости может оказаться еще колония вирусов, - продолжал Ньюхен. - Что в том шкафу?
Он шагнул к небольшому деревянному шкафчику, обклеенному страничками телефонного справочника.
- Погодите! - крикнул Брэдшоу, подходя с другой стороны комнаты. - Позвольте мне.
Он схватился за ручку, и тут меня осенило. Телефонной книгой тут и не пахло. Листки некогда принадлежали словарю. Дверца была защищена.
- Стойте! - воскликнула я, но опоздала.
Брэдшоу открыл дверцу, и его окутало слабое лиловое свечение. В шкафчике валялось около двух десятков разбитых колб, и изо всех струился тлетворный вирус.
- Ах-х! - воскликнул командор, отшатываясь и роняя журье, в то время как его кабель превратился в очень брехливого кобеля.
Брэдшоу, чьи инстинкты были отточены годами, дернул за бирку шляпанульты и исчез с громким хлопком.
Комната менялась на глазах. Пол пошел волнами и стал рассыпаться в пыль, косяки начали разбегаться мелкими кусаками. Я глянула на Хэвишем. Ее кабель тоже затявкал и вспрыгнул ей на плечо, зыркая на меня черными глазками.
- БЕЖИМ! - завопила моя наставница, дергая шнурок на своей шляпе и исчезая следом за Брэдшоу.
Я схватилась за собственную бирку, но на ее месте оказалась дырка.
- Эй, - Ньюхен снял свою шляпапульту и протянул мне. - Бирите мой.
- А какжи вирус?
- Хренс вирусам, Данитот, биги!
Больше он не смотрел на меня. Он просто пошел к шкафу с разбитыми колбами и медленно закрыл дверцу. При контакте с мощным вирусом у него в рукавах вместо рук зашевелили клешнями раки. Я рванула наружу, бросив бесполезный головной убор и на бегу пытаясь закрепить под подбородком резинку шляпы Ньюхена. Это оказалось непросто, я споткнулась о кирпич и упала носом вперед - и тут увидела в трех футах перед собой пару огромных раздвоенных копыт.
Я подняла голову. Минотавр присел на могучих ногах, готовый прянуть вперед. Бычья голова росла прямо из плеч, шея не просматривалась, в слюнявой пасти блестели острые зубы. Зверь наклонил смертоносные рога, готовясь броситься на меня. Пять лет питаться одним йогуртом! Все равно что тигра кормить заварным кремом.
- Милый Минотаврик, - тихонько начала успокаивать его я, стараясь незаметно дотянуться до выпавшего на траву пистолета. - Хороший Минотаврик…
Жуткий отпрыск Миноса сделал еще шаг ко мне, оставляя на траве глубокие отпечатки копыт. Он смотрел на меня и сопел, широко раздувая ноздри. В воздухе стоял острый запах мускуса. Еще шаг. Глубоко посаженные желтые глазки с ненавистью уставились на меня. Когда Минотавр подался вперед, я сжала рукоять пистолета и медленно подтянула его к себе. И тут ко мне метнулась когтистая лапа и… сцапала шляпу Ньюхена. Монстр повертел ее так и сяк и лизнул языком размером с мое предплечье. С меня хватило. Я прицелилась и спустила курок в то самое мгновение, когда Минотавр задел бирку и активировал шляпапульту. Мифический зверочеловек с громким хлопком исчез, а мой выстрел ушел в никуда.
Я облегченно выдохнула и тут же проворно откатилась в сторону, поскольку с неба прямо на то место, где я только что находилась, плюхнулся большой мешок с надписью: "Собственность беллетриции". От удара он лопнул, и из него посыпались… словари. Рядом шлепнулся еще один мешок, потом второй и третий… Прежде чем я успела разобраться в происходящем, снова появился Брэдшоу.
- Почему вы не шляпапультировались, дурочка?
- Шляпа отказала!
- А Ньюхен?
- Внутри.
Брэдшоу натянул респиратор и бросился в здание, а я продолжила уворачиваться от мешков со словарями, которые так и сыпались с неба. Появился Харрис Твид во главе небольшой армии миссис Дэнверс, материализовавшихся у него за спиной. Он отрывисто раздавал приказы. Все миссис Дэнверс были одеты в одинаковые наглухо застегнутые черные платья, отчего их бледная кожа казалась еще бледнее, а глубоко посаженные глаза - еще злее. Они двигались медленно, но целеустремленно и начали возводить из словарей стену напротив замкового вала.
- Где Минотавр? - спросила Хэвишем, внезапно материализуясь рядом со мной.
Я доложила, что он шляпапультировался с помощью шляпы Ньюхена, и моя наставница, не говоря ни слова, исчезла.
Из замка показался Брэдшоу, волочащий за собой Ньюхена. Его респиратор превратился в распиратор, волосы стояли дубом. Командор забрал его из "Меча зеновийцев" в беллетрицейский госпиталь, как раз когда вернулась мисс Хэвишем. Мы вместе с ней смотрели, как вокруг остатков лаборатории Перкинса растет стена из словарей толщиной двенадцать футов в основании. Саркофаг поднимался над лабораторией, будто сахарная голова. Стройка могла бы занять много времени, но миссис Дэнверс были хорошо организованы и располагали неиссякаемым источником словарей.
- Нашли Минотавра? - спросила я Хэвишем.
- След простыл, - ответила она. - Тут уж головы полетят, поверь мне.
Когда наши песики снова превратились в куски толстого изолированного провода и последние следы кобелячества исчезли, мы с Хэвишем сняли респираторы и бросили их в кучу - словофильтры были почти забиты.
- Что теперь? - спросила я.
- Все сожгут, - ответил Твид, стоявший поблизости. - От вируса только так и можно избавиться.
- А как же свидетельства?
- Свидетельства? - переспросил Твид. - Какие еще свидетельства?
- Свидетельства с места смерти Перкинса, - ответила я. - Мы не знаем всех подробностей его гибели.