…Она надела длинное платье, белое, как раскаленный песок, распустила до земли свои тяжелые темные волосы, воткнула в них ярко-красный цветок и взяла в руки маску, через которую могла дышать прямо в воду. Туземцы молчаливой толпой проводили ее до мостика, который тянулся к площадке далеко в океане. Бабушка смотрела издалека, как она легко бежит по мосту к железной клетке, а толпа, упав на колени, от страха не смеет произнести ни звука, и на ее морщинистом лице играла улыбка. Это уже была победа - даже если внучка не вернется…
Блики солнца нестерпимо сверкали на зелено-голубой воде, теплой, как парное молоко. Вода была прозрачной только у рифов, а дальше в океан быстро темнела. Зира вошла в железную клетку, покрытую белым налетом соли, и закрыла дверь на крючок. Туземцы не смели поднять от земли голов. Зира стояла к ним спиной и смотрела на ровную гладь океана, на птиц, с криками кружащих на безоблачном горизонте. Потом она натянула на лицо маску и нажала кнопку. Заскрипев, клетка медленно поползла в воду. Женщины на берегу приглушенно запричитали. Белая женщина, возвышающаяся над ними, гордо следила за тем, как девочка исчезает в волнах - даже не дрогнув и не обернувшись…
…Акулы уже поджидали ее. Серые тени, увенчанные черными плавниками, заскользили вокруг клетки, погрузившейся на двадцать метров в океан. Плавными зигзагами вверх и вниз они прочерчивали темно-зеленую воду и в нетерпении касались клетки тупыми оскаленными мордами. Зира спокойно наблюдала за ними, только скрутила в жгут свои длинные волосы. Потом привязанным на веревке куском железа начала стучать по клетке. Акулья стая увеличила круги, отдалившись от недоступной приманки, и вдруг пропала, растворившись в холодном сумраке.
Зира перестала стучать и поправила маску, чтобы сквозь прозрачный щиток лучше видеть в темно-зеленой мгле. "Роа, я здесь", - мысленно сказала она. Ей было очень холодно. Легкое колебание воды коснулось клетки. Зира напрягла зрение, стараясь не пропустить миг его появления, но несколько минут прошли впустую. "Роа", - нетерпеливо повторила она и почувствовала затылком его взгляд. Держась руками за железные прутья, она слегка оттолкнулась ногами от дна клетки и, крутанувшись, как в танце, обернулась, чтобы взглянуть судьбе в лицо.
Ей хотелось закричать во весь голос, заплакать, зарыдать. Сорвать маску, чтобы сразу умереть. Вместо этого она взялась руками за крючок, откинула его и распахнула дверь. Он обогнул клетку и приблизил свою двухметровую голову к девочке в белом платье. Два огромных черных глаза, безжалостных и немигающих, уставились на нее. Зира улыбнулась. Кронозавр раскрыл свою чудовищно огромную пасть, вооруженную острыми зубами крокодила, только каждый из них был не меньше двадцати сантиметров. "Не бойся меня", - сказала Зира. Он отпрянул, и она смогла хорошо разглядеть его массивное вытянутое туловище длиной около пятнадцати метров, покрытое синевато-серой кожей, вертикально стоящий на спине плавник и короткий хвост. Роа лениво двигал ластами, как у кита, скалясь, слегка поворачивал громадную голову на короткой мощной шее и чего-то ждал.
Ей нужно было сделать один шаг, чтобы выйти из клетки, но она медлила. Зверь покачал своим огромным телом и уже начал разворачиваться, намереваясь уйти в холодные глубины, из которых явился, но Зира мысленно приказала ему остаться. Он понял ее! "Подойди", - спокойно сказала она ему, и Роа приблизился. Она выскользнула наружу. Подплыв, обхватила руками его страшную шею. Роа терпеливо ждал, когда она усядется на нее. "Вперед", - сказала она, и он подчинился…
Шторм затих. В предутренней мгле мигали огни вокруг посадочной площадки, под натиском ветра клонились к земле омытые дождем пальмы. На острове давно уже никто не жил. Его вычистили, обустроили для кратковременного отдыха, соорудив небольшой жилой комплекс, но никто из членов семьи не находил привлекательной идею провести на Браззале хотя бы день.
Когда приборная доска погасла, Зира, прихватив свой легкий чемоданчик, ступила на дорожку из гравия, ведущую через пальмовую аллею к жилью. В доме было темно.
- Лавиния! - весело позвала она, переступая через порог. - Подъем!
Она обошла все двенадцать комнат, по пути везде зажигая свет. Груды книг, мягких игрушек, кукол… Девочки не было. Зира вышла из дома.
- Лав! - начиная волноваться, кричала она, обходя обжитую часть острова.
Небо чуть посветлело, но серая мгла еще не отступила. В потрепанных ливнем пышных зарослях вдоль дорожек щебетали розовые голуби и черно-белые бульбули с острыми хохолками. Под ноги ей выскочил маленький пятнистый мангуст, обнюхал землю и исчез в кустах. У Зиры сохло во рту. Под пристальным вниманием стайки из нескольких макак она сорвала плод гуайявы, чтобы его кисловатой мякотью на ходу утолить жажду.
Пройдя по дорожке между шелестящими стенами сахарного тростника, она оказалась на пустынном пляже. Океан плескал на берег тяжелыми черными волнами. Резкий ветер гнал по небу темные барашки облаков, закрывавших звезды. У ветхого мостика не было перил, доски были скользкими от перекатывающихся по ним волн. Зира сбросила туфли и босиком осторожно добрела до того места, где мост кончался. Железная клетка была опущена в океан…
Если ты не откроешь клетку сразу, ты никогда ее не откроешь…
Сколько времени она там? Несколько часов… или несколько дней?.. Неужели сегодня, ночью, в шторм?!..
Лавиния не могла вернуться в клетке - ее можно было поднять только с поверхности. Зира смотрела в глубину до рези в глазах и прислушивалась. Потом включила подъемник. Пока клетка поднималась, она думала о том, что прошло больше шестидесяти лет с того самого дня и что за это время Роа мог умереть. И тогда он не пришел на помощь маленькой девочке, не защитил ее от акул, и она напрасно звала его, стучала железом о железо… "Это нечестно, Роа, - заплетающимся языком сказала Зира темной воде, - ты всегда был спасением для нашей семьи…"
Клетка была пустой. Глядя на открытую дверь, Зира жадно хватала ртом воздух. "Нужно надеть белое, чтобы он узнал тебя… Нужно надеть перчатки, а под платье - гидрокостюм, иначе ты обдерешься в кровь о его жесткую, как наждак, шею, и соленая вода разъест твою кожу…Ты должна подчинить его себе…Он не должен бояться… Нельзя погружаться глубоко…Когда у тебя начнет кружиться голова, возвращайся…Ты должна быть хитрее его…У него броня - у тебя сила… В шторм - нельзя! Это погибель - в шторм…"
Как в бреду, Зира повторяла все новые и новые предостережения девочке, которая хотела излечиться от страха; наставления, которые давно нужно было сделать. Но она все тянула, наивно полагая, что Лавиния должна сначала в полном одиночестве впитать в себя воздух этих мест, почувствовать, угадать великий смысл обряда, пробудить в своей крови это безумство бесстрашия, недоступное другим… Очевидность собственной вины встала перед Зирой во всей ее ясности - это она сама не успела, не смогла уберечь Лавинию…
- Роа! - закричала Зира, сквозь слезы глядя на черный океан. - Зачем ты это сделал?! Верни ее!
Воды забурлили и вспенились. Огромный серый зверь, властелин глубин, вынырнул рядом с мостиком, и с его шеи спрыгнула на скользкие доски худенькая девочка с остриженными до плеч светлыми волосами. Она сорвала с лица маску и махнула рукой - Роа ушел в пучину.
Увидев скорбную фигуру Зиры, Лавиния радостно пискнула и бросилась к ней. Зира без слов крепко прижала ее к себе и принялась целовать в мокрую макушку.
- Мне холодно, бабушка, - пролепетала девочка посиневшими губами. У нее зуб на зуб не попадал.
Зира быстро сняла с нее перчатки и белый гидрокостюм и закутала в свою теплую куртку. Обнявшись, они медленно пошли по мосту на берег.
- Почему в шторм?
- Это интересно.
- Почему ночью?
- При солнце - просто…
- Он узнал тебя?
- Сразу. Когда я снова увижу их, - Лавиния говорила о детях, - я скажу им то же, что сказала ему: "Я не боюсь…"
- Когда это случилось? - В глазах детектива было восхищение.
- Пять лет назад. Лавинии тогда было семь. - Зира улыбнулась, невольно заражаясь его восторгом, и тут же погрустнела. - Теперь вы понимаете, Скальд, что за эту девочку не нужно бояться? Не нужно бояться, что она будет бояться…
Глава третья
Нон - Порт-О-Баск
1
Патрульный модуль плавно кружил над восьмым районом Центрального сектора Имбры. Работа патруля в этом районе всегда была непыльной, напротив, доставляла дежурным массу удовольствий - природа была изумительной красоты, прозрачный, как свежевымытое стекло, воздух казался на вкус просто сладким, а преступления общими усилиями были сведены к нулю. В окраинных секторах ребятам, конечно, приходилось попотеть, а здесь - здесь был просто курорт, рай, поэтому за счастье подежурить в Центральном районе полицейским обычно приходилось побороться.
- В точке номер пятьсот сорок три - человек, подпадающий под пункт пять, - сообщил бдительный компьютер, не имеющий, в отличие от людей, привычки расслабляться.
- Угроза общественной морали? Максимальное сближение, - приказал Гринсвиль, старший патрульный, и модуль камнем упал перед странным человеком на длинную пустынную дорогу, обсаженную гигантскими секвойями.
Патрульные спрыгнули на землю. Человек в сером балахоне и с лысой зеленой головой стоял неподвижно, а когда офицеры приблизились, поклонился им так доброжелательно и кротко, что те сразу заподозрили неладное.
- Можем мы поинтересоваться, куда вы направляетесь, господин? - спросил Флин, второй патрульный, невысокий крепыш с цепким пронзительным взглядом; у него и хватка была бульдожья, Гринсвиль не раз убеждался в этом.
Человек снова отвесил поклон и спокойно взглянул на патрульных. Он не нервничал, как сообщил Гринсвилю в наушники специальный прибор, оценивающий по шкале индекс агрессивности каждого потенциального преступника.
- Вы разрешите произвести идентификацию вашей личности? - спросил Флин, осторожно устраивая правую руку на кобуре.
Лысый поклонился и протянул ему палец. Флин быстро приложил мизинец к идентификатору, взглянул на результат и показал прибор Гринсвилю. Оба переглянулись и отдали лысому честь.
- Вам что-нибудь нужно, господин Рикани? - спросил Гринсвиль и получил в ответ низкий поклон. - Вы хорошо себя чувствуете? - Снова поклон. - Эта дорога ведет в космопорт, вам это известно? - Поклон. - Ну что ж, - с кислой гримасой произнес Гринсвиль, - не смеем вас больше задерживать, господин Рикани. Всего доброго…
Лысый поклонился в последний раз и снова зашагал по дороге - босиком, с драной котомкой на плече.
- Черт, у меня даже голова закружилась от его поклонов, - сказал Гринсвиль. - Скажи, Флин, если бы у тебя был такой счет в банке, как у него, у тебя появилось бы желание остричься наголо, выкрасить свою голову в зеленый цвет и отправиться босиком неизвестно куда?
- А то! - с чувством произнес Флин и вздохнул.
Космопорт Имбры бурлил, как горная река на перекатах, но звукопоглощающие материалы его интерьера сводили сильный гул, витающий над озабоченно снующими толпами, к легкому шороху, похожему на листопад. Йюла сюда подвезла одна молодежная компания, празднующая чей-то день рождения и для продолжения банкета отправляющаяся на известный курорт в соседнем секторе. По дороге ребята быстро переняли у нового знакомца привычку постоянно вставать и кланяться и вовсю дурачились, тоже поднимаясь в автомобиле в полный рост и кланяясь друг другу после каждой реплики, чем в конце концов привлекли внимание патруля, остановившего их и сделавшего замечание. Йюла в этой компании приняли как родного и никак не хотели расставаться с ним, но, к сожалению, ему нужно было совсем в другую сторону.
Первым делом он прошел в туалетную комнату, чтобы вымыть сбитые в дороге босые ноги, а потом внимательно изучил расписание. Из объяснений компьютера-диспетчера следовало, что на Порт-О-Баск нет ни одного прямого рейса. Планета находится довольно далеко от Имбры, на самой границе со вторым сектором, и добраться до нее можно через промежуточные станции на планетах, что в двух часах лета от Порт-О-Баска, - только там выдаются визы на его посещение.
Йюл остановился посередине центрального зала космопорта. Над прозрачным куполом то и дело яркими стрелками вспыхивали трассы модулей, покидающих Имбру и увозящих пассажиров к кораблям на орбите. Йюл летал редко и сейчас смотрел во все глаза на пеструю, многоголосую, озабоченную толпу вокруг, чувствовал, как ему передаются и завораживают ее деловой ритм, ее нетерпение и бешеный пульс, но сейчас ему как никогда нужны были спокойствие и хладнокровие, поэтому он заставил себя, не сходя с места, уединиться в шумной толпе, сконцентрироваться на собственных переживаниях и намерениях. Кто-то тронул его за локоть.
Йюл обернулся. Перед ним стоял сухощавый мужчина лет пятидесяти в строгом черном костюме. Незнакомец как бы ненароком показал Йюлу мизинец правой руки, выкрашенный в зеленый цвет, поклонился и, тут же получив в ответ низкий поклон, пошел к ближайшей информационной стойке космопорта. Йюл немедленно проследовал за ним.
- Пожалуй, мне нужно во что бы то ни стало посетить Орбост, - задумчиво нажимая кнопки, произнес мужчина. Он скосил глаза, но Йюл никак не прореагировал на его слова, поэтому мужчина продолжил: - Или нет, я передумал. Агара? Нитерой? Раншария? - Он называл самые крупные транспортные узлы сектора. Йюл стоял неподвижно. - Так. Хальс… Луксор… Бияне… Нон, - Йюл поклонился. Нон был одной из планет, входящих в содружество Порт-О-Баска. - Да-да… Нон - самое подходящее место для осуществления моего проекта… - забормотал мужчина. - Нон и Порт-О-Баск… - Йюл снова энергично поклонился. - Отлично-отлично…
Он купил Йюлу билет на корабль до Нона и проводил до дверей посадочной площадки. Прощаясь, Йюл опустился перед мужчиной на колени, чтобы вытереть рукавом невидимую пыль на его ботинках - это было единственное, чем он мог отблагодарить его. Они раскланялись и расстались навсегда - двое людей, объединенных общей целью и общей моралью, непонятной другим.
…Модуль прибыл на орбиту через несколько минут. Он вошел в нужную ячейку в брюхе корабля, и вскоре немногочисленных пассажиров пригласили занять свои места в салоне. Всех проверили сканирующими устройствами на предмет наличия оружия или запрещенных препаратов. Йюл только уселся в кресло, а к нему уже подошел человек в штатском. Он неприязненно оглядел Йюла и представился:
- Служба безопасности корабля. С какой целью вы собираетесь посетить Нон?
Йюл молчал.
- Вы не имеете права задавать нам вопросы, - вдруг вмешался сидящий рядом с Йюлом толстяк. - Вы не визовая и не патрульная служба.
Мужчина обернулся и сделал жест рукой. К нему подошел офицер в форме С-патруля.
- Ну вот вам и патрульный, - сквозь зубы произнес мужчина.
- Патруль может только произвести идентификацию личности, - окрысился толстяк. - С согласия пассажира. Мы свободные люди.
- А я вообще не вами интересуюсь, - еле сдерживаясь, пояснил мужчина.
- А за грубость ответите, - парировал свободолюбивый сосед Йюла.
Йюл молча протянул офицеру палец правой руки. Проведя идентификацию, тот взглянул на представителя службы безопасности корабля и отрицательно покачал головой. Когда они ушли, толстяк довольно хохотнул и весь час до Нона проспал, натянув на глаза шляпу.
Йюл тоже дремал. Полет не представлял собой что-то особенное и практически ничем не отличался от передвижений на модуле. Очнулся Йюл от того, что кто-то громко произнес у него над ухом:
- Господин Рикани, это ваша сумка?
Два офицера в форме С-патруля держали в руках котомку Йюла, которая на протяжении всего полета лежала на полу у него под ногами. Йюл не успел ответить, потому что снова вмешался толстяк:
- Кто вам разрешил прикасаться к моим вещам? - закричал он. - Я протестую! Я требую понятых и адвоката!
Он вскочил на ноги и, бешено размахивая кулаками перед носом патрульных, поднял такой шум, что через пару секунд офицеры оказались совершенно деморализованы. Тот из них, кто держал котомку Йюла, нервно, словно ядовитую змею, бросил ее толстяку под ноги и отступил назад. Но толстяк набрал в грудь воздуха и снова так заверещал, что женщины в салоне принялись испуганно ойкать.
- Я не позволю с собой так обращаться! - схватив офицера за грудки, кричал он. - Вы видели? Видели? - взывал он к пассажирам. - Они подложили мне наркотики! Заберите сумку! Где мой адвокат?!
В проходе появился уже знакомый ему и Йюлу представитель службы безопасности. Он подобрал котомку Йюла и хмуро приказал офицерам и толстяку следовать за ним. Йюл поднялся было, но толстяк мягко толкнул его обратно в кресло и незаметно показал свою правую руку с наполовину выкрашенным в зеленый цвет мизинцем.