- Он выкрутится, - с не меньшей убежденностью возразил Яблонски. - Поулыбается, укажет, что далеко не все гипотезы подтверждаются, и тут же выдвинет новую, объясняющую, почему райзы не сподобились посетить Землю. И его вновь будут осыпать почестями, он получит грант Менеско, обещанный мне, и использует этот грант, чтобы переманить руководителя моей экспедиции. - Яблонски пренебрежительно фыркнул. - И тебе предложит перейти к нему.
- У вас нет причин сомневаться в моей верности, сэр, - вырвалось у Флетчера.
- Поэтому я назвал тебя своим преемником. Каждый должен готовить себе замену, а лучшего ассистента у меня не было. Ты достоин занять мое место.
- Благодарю вас, сэр. Если вы так думаете, я польщен.
- Я все-таки надеюсь, что от этой чертовой кафедры не останутся одни ошметки, когда она перейдет к тебе. Средства, выделяемые на археологию, не увеличиваются, и чем больше заграбастает Пим, тем меньше достанется всем остальным. - Он помолчал. - Черт! Если бы я мог знать это наверняка!
- Знать что?
- Что он ошибается насчет Земли.
- Но вы только что сказали, что это и не важно. Он же не утверждал, что райзы посещали Землю, Он лишь предположил это.
- Но если бы я знал, знал наверняка… - Яблонски замолк, и Флетчеру осталось только смотреть на него, гадая, о чем думает босс.
Внезапно Яблонски выпрямился в кресле, словно ненависть к врагу добавила ему сил.
- Передай Моделлу, что я хочу поговорить с ним.
- Возможно, я не смогу с ним связаться.
- Я плачу ему не для того, чтобы не иметь возможности поговорить с ним, когда у меня возникает такое желание, - отрезал Яблонски.
- Сообщение послать через скрамблер?
- Мне все равно, каким образом. Соедини меня с ним, и точка.
Флетчер включил один из компьютеров.
- Код "Синяя четверка". Моделл должен связаться с Базой.
- Шпионские игры! - хмыкнул Яблонски. - Просто скажи ему, что я хочу с ним поговорить.
- Шпионские игры необходимы именно потому, что он шпион, - терпеливо объяснил Флетчер. - Если наше послание перехватят, зачем экспедиции Пима знать, кто его отправил.
- Не узнают.
- Нет, если мы примем необходимые меры предосторожности.
Яблонски что-то пробурчал себе под нос, но больше спорить не стал. А через двадцать минут на дисплее возникла суровая, небритая физиономия.
- Моделл на связи.
- Это… - Яблонски замолчал, увидев, как замахал руками Флетчер. - Вы знаете, кто это.
- Пожалуйста, увеличьте мощность передатчика. Я в модуле на глубине пятидесяти футов от поверхности. Очень сильные помехи.
- Как ваши дела? - спросил Яблонски после того, как по его команде компьютер усилил сигнал.
- Мы войдем в здание через неделю, максимум через десять дней.
- Сколько дверей?
- Шесть, и все заблокированы. Таких блокираторов видеть мне не доводилось. Наверное, потребуется еще неделя, чтобы проникнуть внутрь.
Яблонски нахмурился.
- А стены целы? Моделл покачал головой.
- Стен в обычном понимании этого слова нет, сэр.
- А что же есть? Моделл замялся:
- Не уверен, что смогу объяснить, сэр.
- А вы попытайтесь. За это я вам и плачу.
- Похоже, это тессеракт, сэр, если вы понимаете, что я имею в виду.
- Тессеракт? - переспросил Яблонски.
- Гипотетическая четырехмерная фигура*.
- Я знаю, о чем ты говоришь, - рявкнул Яблонски. - Просто хочу представить его себе.
- Необычное сооружение.
- Здание не повреждено?
- Нет.
- И это определенно музей?
- Полагаю, что да, - Я уверен, что Пим появится в окружении репортеров, как только вы вскроете дверь.
- Мне сказали, что так оно и будет.
- И он войдет в музей первым?
- Это его экспедиция. - Моделл пожал плечами.
- В здание можно попасть только через одну из дверей?
- Ни окон, ни грузовых люков нет. - Он помолчал. - Некоторые считают, что можно проникнуть в тессеракт, минуя двери, воспользовавшись его четырехмерностью, но они еще не знают, как.
- Почему они не спросят у компьютера?
- Они спрашивали. То ли не получили ответа, то ли ответ им не понравился… Да это и не важно. Пим хочет войти через дверь и запечатлеть это волнующее событие на голокамеры.
- Немедленно передайте сюда голограмму музея. Это возможно?
- Да.
- Хорошо. - Он отключил связь, повернулся к Флетчеру. - Можешь улететь завтра?
- Куда?
- На Гордость райзов, разумеется.
- Полагаю, что да. - В голосе Флетчера слышалось недоумение.
- Хорошо.
- А зачем, позвольте узнать?
- Чтобы опорочить этого напыщенного говнюка! - рявкнул Яблонски. - Разве ты не прислушивался к моим словам? Компьютер!
- Да? - ответил компьютер.
- Этим утром, исходя из данных, полученных от Флетчера, ты рассчитал вероятность того, что райзы посещали Землю. Получилось, что она равна двум и трем десятым процента, так?
- Двум и тремстам двум тысячным.
- Как изменится эта величина, если в музее на Гордости райзов не будут найдены упоминания о Земле или предметы материальной культуры землян?
- Уменьшится до ноля целых семисот тридцати восьми тысячных процента.
- Хорошо. В последние шестьдесят секунд ты получил голограмму с Гордости райзов?
- Как раз получаю ее.
- Мне нужен доступ в библиотеку кафедры математики.
- Исполнено.
- Из голограммы следует, что здание имеет форму тессеракта?
- Совершенно верно.
- Я хочу, чтобы ты выяснил, какой университет проводил наиболее углубленные теоретические исследования тессерактов. Затем свяжись с математической и физической библиотеками этого университета, просмотри все имеющиеся материалы и определи, есть ли возможность проникнуть в здание, изображенное на голограмме, не нарушая блокировки дверей.
- Выполняю… - Компьютер молчал почти девяносто секунд. - Теоретическая возможность проникновения есть.
- Объясни, что ты подразумеваешь под термином "теоретическая" в данном контексте.
- Сие означает, что теоретически проникновение возможно. Однако на практике я не могу гарантировать, что такое проникновение не станет смертельным для живой материи, поскольку связано с межпространственным переходом.
- А робот может проникнуть в тессеракт, сохранив работоспособность?
- Просчитываю… Вероятно, да.
- И какова вероятность того, что робот будет функционировать и в тессеракте?
- Восемьдесят шесть и двести сорок одна тысячная процента.
- А какова вероятность его благополучного возвращения?
- Восемьдесят шесть и двести сорок одна тысячная процента, - повторил компьютер. - Если он сможет войти в здание, сохранив работоспособность, выход тем же путем нисколько ему не повредит.
- Выключайся, - бросил Яблонски, посмотрев на Флетчера, глаза его яростно сверкнули. - Клянусь Богом, он у меня в руках! Наконец-то я смогу с ним посчитаться!
Яблонски и Флетчер вошли в запасники музея. Вокруг кипела обычная работа. Яблонски и его ассистент проследовали мимо комнат, отведенных находкам с Внешних и Внутренних миров, обошли зал, посвященный цивилизациям более населенных районов галактики, и наконец попали в большое помещение, где хранились предметы материальной культуры, только-только доставленные в музей из Спирали.
Яблонски короткими кивками отвечал на приветствия сотрудников, готовивших новые поступления для регистрации в музейном каталоге.
Они прошли мимо Мистической вазы с Валериума VII, послужившей причиной трех мировых войн, которые разразились в глубокой древности на далекой планете, обогнули пять могильных камней, доставленных с Нью-Парагвая. Яблонски остановился, взял со стола черепок, поднес к носу, понюхал. Ему нравился запах древности, нравилось держать в руках такую вот песчинку, из которых постепенно, невероятным трудом, складывался облик еще одной цивилизации. Разумеется, он гордился выставочными залами музея, но именно здесь, в запасниках, шла настоящая работа, в которой он принимал самое непосредственное участие.
- А что мы ищем? - спросил Флетчер, когда Яблонски вновь остановился, чтобы получше разглядеть цилиндрическую статуэтку с Альдебарана XIII.
- Что-нибудь с Земли, - ответил Яблонски.
- У нас есть газовая маска времен Первой мировой войны. Она выставлена в Восточном крыле. А также два головных убора американских индейцев…
Яблонски покачал головой.
- Я знаю, что у нас есть!
- Тогда я вас не понимаю, сэр.
- Мне нужно что-то из еще не внесенного в каталог.
- Что-то конкретное? - Флетчер оглядел хранилище.
- Нет, все что угодно, но доставленное с Земли и еще не зарегистрированное компьютером. Глаза Флетчера широко раскрылись.
- Теперь я все понял!
- Долго же до тебя доходило, - раздраженно бросил Яблонски. - А теперь, пожалуйста, говори тише.
- Вы собираетесь подбросить что-то земное на Гордость райзов, - прошептал Флетчер.
- Не на планету, - уточнил Яблонски. - В музей.
- Вам этого не простят.
- Мне - нет, а вот тебе - да.
- Мне? - изумился Флетчер.
- Совершенно верно. А теперь давай займемся делом. Ты улетаешь завтра.
Не дожидаясь ответа, Яблонски вновь закружил по хранилищу. Получасовые поиски не принесли результата.
- Черт! - вырвалось у Яблонски. - Я же знаю, что две недели назад сюда привезли ацтекскую статуэтку.
- Уже три дня, как она включена в экспозицию. Яблонски нервно рассмеялся.
- Если бы я не попросил, чтобы статуэтка побыстрее попала в экспозицию, она до сих пор пылилась бы на полке. Ладно, пошли в подвал.
Он подошел к шахте, включил воздушную подушку, подождал, пока к нему присоединится Флетчер, приказал доставить их в подвал. Пару мгновений спустя они оказались в огромном подвале-хранилище, сооруженном под музеем.
Освещался подвал рассеянным светом, в тенях, отбрасываемых артефактами, свезенными с разных миров, словно прятались инопланетные злые духи, готовые наброситься на тех, кто посмел осквернить могилы их предков. И пусть соответствующие службы поддерживали в подвале идеальные чистоту и порядок, вошедшего сюда не покидало ощущение, что все вокруг покрыто тысячелетней пылью.
Чуть ли не четверть подвала занимала практически восстановленная часовня корббов, которую Яблонски привез с Висмы. У дальней стены высился Великий змей Дорильона, змееподобная скульптура длиной в девяносто футов, на которой в резных табличках изображалась вся история цивилизации Дорильона. Миниатюрные размеры многих табличек не позволяли что-либо на них разглядеть без многократного увеличения изображения.
Эти статуи и другие предметы материальной культуры заняли бы наверху слишком много места, потому их держали здесь, пока студенты и сотрудники готовили их к выставке.
Яблонски переходил от статуи к статуе, от стенда к стенду в поисках чего-нибудь земного. Резко остановился у длинного стола.
- Что это? - спросил он. - Я их не видел. Флетчер посмотрел на две колонны слоновой кости.
- Точно не знаю, сэр. Их нашел Бромхелд Шеррингфорд на Внешних мирах. Не прошло и недели, как они поступили к нам.
- Шеррингфорд? - переспросил Яблонски. - Что-то я не помню этой фамилии.
- Его экспедиция финансировалась двадцатью академическими институтами, в том числе и нашим, - пояснил Флетчер. - Он изучал цивилизацию гуаверов на Мелине IV и совершенно случайно натолкнулся на клад, оставленный каким-то преступником, жившим более тысячи лет тому назад. - Он помолчал. - Согласно легендам, преступником этим был огромный киборг, которого звали то ли Железный герцог, то ли Железный принц. Клад этот не представлял для Шеррингфорда особого интереса, поскольку не имел никакого отношения к цивилизации гуаверов, поэтому он разделил его на двадцать равноценных частей и разослал по институтам. - Он указал на бивни. - Это наша часть.
- Что это?
Флетчер пожал плечами.
- Понятия не имею.
- Так пусть сюда принесут электронный микроскоп и выяснят, что это и откуда, - раздраженно бросил Яблонски.
Через несколько минут Флетчер вернулся с довольно сложным прибором.
- Я подумал, что посторонние нам не нужны, сэр, и решил все сделать сам.
- Дельная мысль, - кивнул Яблонски. - Приступай. Флетчер включил микроскоп, установил за большим из бивней, проанализировал высветившиеся на дисплее результаты.
- По-моему, нам повезло, сэр! - воскликнул он. - Происхождение земное!
- Органика? Флетчер кивнул:
- Углеродная основа, сомнений быть не может!
- Сделай соскоб и проведи более качественный анализ, - приказал Яблонски.
Пять минут спустя Флетчер доложил о выполнении задания.
- Происхождение земное. Гарантирую на все сто процентов.
- Прогони код ДНК через компьютер биолаборатории. Посмотрим, что мы нашли.
Флетчер включил ближайший терминал, ввел необходимые данные. Ответ не заставил себя ждать.
- Это бивни слона, сэр.
- Слона? - повторил Яблонски. - Вымершего земного животного?
- Да, сэр. - Флетчер задумчиво смотрел на бивни. - Интересно, как они попали на Внешние миры?
- Главное, что они здесь. - Яблонски огляделся, понизил голос до шепота:
- Сегодня же запрограммируй одного из наших роботов - АО-203, чтобы он мог проникнуть в тессеракт и выйти из него. Я хочу, чтобы вечером ты пришел сюда, забрал эти бивни и отнес на корабль.
- Но я же не смогу приземлиться на Гордости рай-зов незамеченным! - запротестовал Флетчер.
- Молчи и слушай! - рявкнул Яблонски. - Моделл найдет предлог, чтобы на пару дней покинуть планету. Ты встретишься с ним в системе Перитейн и передашь бивни и робота. Скажи ему, что робот должен обставить все так, будто бивни - один из экспонатов музея. Впрочем, Моделл знает, как это делается.
- А потом мне возвращаться сюда?
- Именно так.
- А как насчет робота? Мы же не можем оставить его на Гордости райзов.
- Пусть Моделл прикажет ему отойти на пятьсот миль и самоликвидироваться.
- Рано или поздно эта история выплывет на свет.
- Пусть выплывает! - отмахнулся Яблонски. - Моя задача - опорочить Пима. И я своего добьюсь!
Минуло четыре месяца. Церемония открытия дверей музея райзов освещалась всеми средствами массовой информации. Эфратеса Пима голографировали, фотографировали, снимали, записывали. Неделю спустя он вышел из музея и уединился, чтобы проанализировать свои находки и прийти к каким-то выводам.
Наконец он собрал пресс-конференцию, и Яблонски заплатил за прямую голотрансляцию, чтобы не дожидаться информационного выпуска.
Пим, как обычно, щегольски одетый и уверенный в себе, откашлялся, стоя перед многочисленными камерами, и заговорил:
- Дамы и господа, позвольте мне сделать короткое заявление, а потом я отвечу на все ваши вопросы. - Он уставился в самую большую из голокамер. - Те из вас, кто следит за нашими исследованиями цивилизации райзов, знают, что не так давно я предположил, что Земля в далеком прошлом служила для райзов перевалочной базой. Эта гипотеза произвела фурор среди моих коллег, причем многие встретили ее в штыки. - Он выдержал паузу. - Я должен доложить вам, что здесь мои коллеги оказались правы. На основе находок, сделанных мною в музее райзов, я могу категорически заявить, что на Земле базы райзов не было.
- Что?! - проревел Яблонски.
- Ученые всегда ищут истину, и я очень рад, что благодаря моим работам на досужих домыслах поставлен крест и их место заняли факты. - Пим подождал, пока стихнут аплодисменты. - Продолжать изучение цивилизации райзов я поручаю Гилберту Найсванду, моему первому заместителю. Сам я планирую уйти в отпуск на два-три месяца, после чего приму очень лестное для меня предложение Фонда Молтона и проведу несколько следующих лет на Сзандоре II, возглавляя команду экспертов Фонда. Передо мной ставится задача раскрыть тайну одной очень необычной цивилизации. И я с нетерпением жду начала новой работы. А теперь - ваши вопросы.
- Что произошло? - вырвалось у Яблонски. - Я же знаю, что ты нашел бивни, подонок! Внезапно образ Пима замигал.
- В чем дело? - спросил Яблонски.
- Сообщение от Эфратеса Пима, - ответил компьютер. - Начать трансляцию немедленно или вы подождете, пока закончится пресс-конференция?
- Она уже закончилась, - бросил Яблонски. - Давай поглядим, что ему от меня надо.
Вновь появился Ним в другом наряде и не в конференц-зале, а в роскошно обставленном кабинете.
- Привет, Борис. Ты смотришь запись, так что диалога у нас не получится. Просто сиди и слушай. Он не спеша раскурил антарренскую сигару.
- Я очень благодарен тебе, мой давний друг. Ты избавил меня от нескольких лет занудной и утомительной работы. - Пим торжествующе улыбнулся. - Ты, разумеется, добивался не этого, но, видно, забыл, кого ты хотел обдурить. Эфратеса Пима!
Яблонски выругался, на что Пим ответил еще одной самодовольной улыбкой.
- Я не знаю, где ты взял бивни, Борис, но методология у тебя всегда шла впереди интуиции. Тебе удалось переправить их в музей, невзирая на бдительную охрану. С этим я тебя поздравляю. Но у меня сложилось ощущение, что бивни ты исследовал не до конца. Тебе хватило того, что они с Земли. - Пим усмехнулся. - А вот мы не поленились провести радиологический анализ. И выяснилось, что они из девятнадцатого века нашей эры. А уж в девятнадцатом веке райзы никоим образом не могли посетить Землю незамеченными.
Пим глубоко затянулся, выдохнул облако дыма, которое повисло у него над головой.
- Я сразу понял, что ты приложил к этому руку, Борис. Блестящее планирование, безупречное исполнение и полное отсутствие дара предвидения и воображения. Я это понял, как только получил данные радиологического анализа. Однако, помня о твоем научном методе, решил получить неопровержимые доказательства, прежде чем обвинять тебя во всех грехах. Поэтому я настоял, чтобы все члены экспедиции прошли проверку на машине Неверли. - Он помолчал, очень довольный собой. - Очевидно, твой агент Моделл знал, что происходит с человеком, если он лжет машине. Он признал свое участие в твоих интригах до начала проверки. - Торжествующая ухмылка. - Между прочим, теперь он мой агент.
Еще одна затяжка, облако дыма.
- Короче, раз ты пошел на то, чтобы расстаться с такими ценными экспонатами с одной лишь целью, убедить меня, что Земля посещалась райзами, вывод я сделал однозначный - нога райзов не ступала на Землю. С интуицией у тебя не очень, Борис, но ученый ты дотошный… поэтому я с радостью отказался от своего первоначального утверждения. - Внезапно он рассмеялся. - Вот о чем я подумал. Представь себе, что мы таки найдем в музее предмет материальной культуры с Земли, после того как я заявил широкой общественности, что наши цивилизации никогда не встречались. Наверное, мне пришлось бы сказать им следующее: новые находки дают основания заявить, что бедняга Борис Яблонски опять оказался не на высоте.
Он хохотнул, прежде чем продолжить.