- Ролли, что там дома у мистера Йитса? - бросил в пространство Саркисян.
- Уже заканчивают уборку, им нужно еще пятнадцать минут, - быстро ответил бармен.
Я посмотрел на необратимо раздавленные часы и с укоризненным видом показал их Саркисяну. Он небрежно махнул рукой.
- У нас есть шанс успеть до прихода Пимы, - сказал он.
Мы успели.
Но это ничем не помогло. Мы сидели в гостиной, потягивая бурбон и спокойно дыша, - о нет, не помогло. Пима вошла в кухню, потом вышла и спросила:
- Что случилось?
Обмануть ее было невозможно: банка с кленовым сахаром стояла не на своем месте!
Я объяснил ситуацию. Потом каялся Саркисян. Затем я снова взял слово и пожаловался на Дуга, который раздавил мои часы, а он поклялся, что купит мне самые лучшие, какие найдет в ближайшем магазине. Потом я смешал Пиме кампари с водкой и льдом. И мы уже улыбались, атмосфера уже почти разрядилась, когда зазвонил телефон. Я не успел, ответила Пима, а она, как и я, не любит громкую связь. Она приложила трубку к уху, но несколько мгновений спустя та выпала из ее руки.
- Фил… - прошептала она.
Я не двинулся с места. Я не мог. Я окаменел. К трубке метнулся Саркисян.
- Да? Говорите! - Немного послушав, он помахал мне рукой; я понял, что он успокаивает меня и Пиму… - Нет! Ничего не трогайте, никого не выпускайте с территории лагеря, отключите телефонную линию… - Он снова послушал. - Потому что я так сказал! Через несколько минут у вас будут компетентные люди… Да! Если вы не окажете им всемерное, стопроцентное содействие, то вся ваша организация отправится ко всем чертям!
Он бросил трубку и вышел на террасу, говоря что-то в свой телефон. Мне удалось встать и подойти к Пиме. Она подняла ко мне лицо, голова у нее тряслась.
- Она сказала, что Фил… и какой-то его приятель… пропали… - Она расплакалась и уткнулась мне в грудь. - И был какой-то странный звонок… С требованием выкупа!
- Это хорошо, дорогая, это прекрасно… - Я гладил ее по голове и повторял "прекрасно", словно заклинание. - Прекрасно… Это просто какой-то придурок, который считает, что в такие лагеря не ездят дети бедноты, и хочет заработать несколько легких тысяч. Ну и хорошо. Заработает. - Я посмотрел из-за ее плеча на Дуга, который вошел в дом и постучал пальцем по часам. Одновременно за его спиной материализовались две женщины и мужчина. - Дорогая…
Она оторвалась от меня и огляделась.
- Они останутся с тобой, хорошо? - спросил ее Саркисян. - Мы летим. Поехали в сквер, не будем устраивать большего цирка, чем требуется.
Я побежал наверх и схватил куртку, а из своего тайника - сумку с личным аварийным комплектом, который когда-то себе собрал. Может, у ЦБР есть игрушки и получше, но мои уже испытаны в деле, да иногда и менее известны. Я причмокнул, подзывая Монти. Это было какое-то вдохновение, нечто, чего я вообще не ожидал, но раз уж оно на меня нашло, я не собирался отказываться. Монти спокойно поднялся с подстилки и окинул присутствующих взглядом, словно спрашивая: "Ты в самом деле меня зовешь?" Я прижал к себе Пиму и поцеловал в ухо. Она чмокнула меня в щеку, но почти машинально.
- Феба, охраняй хозяйку!
Мы выбежали из дома - фургон уже ждал. Несколько минут езды, и мы выскочили возле сквера.
- Мы что, в самом деле берем с собой Монти? - крикнул мне Саркисян, когда вертолет начал садиться на краю самого большого в окрестностях участка зелени.
- Да!
- Ведь он сибарит и лентяй? Так ты говорил… - Мы побежали к вертолету.
- Я тоже сибарит и лентяй!
Монти бежал возле моей левой ноги. Вскочив внутрь, он тут же улегся возле моего кресла. Я вспомнил, что сегодня он еще не ел, но с этим пока что не мог ничего поделать. Я надел шлем и пристегнул ремни.
Мы взлетели.
В голове у меня царила сумятица, но я отбрасывал все мысли относительно похищения. Когда же я все подытожил, в голове образовалась пустота, а затем возник вопрос о ненормальном поведении Монти.
Он еще не ел, но побежал за мной!
"Никаких следов…"
Палатку Фила закрывали тонкие столбики разнообразных датчиков - запаховых, визуальных, регистрирующих следы в инфракрасных лучах, свечение Киллиана и еще несколько десятков других. На то, чтобы с ними конкурировать, у меня не было никаких шансов.
- На телефонный звонок ответила некая Соббойя, Тельма Соббойя, - поспешно докладывал один из местных полицейских. Он оторвал взгляд от блокнота и посмотрел на Саркисяна. - У нас есть запись, сейчас она анализируется… Звонивший спокойно велел известить родителей и сказал, что рассчитывает на сто пятьдесят тысяч долларов. Далее следовали инструкции, видимо, записанные на пленку, так как эта Соббойя пыталась с ним разговаривать, но он лишь продолжал читать, монотонно и отчетливо… - Он замолчал и, приложив к уху телефон, некоторое время слушал. - Никаких следов, - сообщил он нам. - Запись разговора была несколько раз оцифрована и проанализирована на разного рода вокодерах. Источник звонка определить невозможно, соединение через несколько станций и спутников… - Он пожал плечами.
Я отошел в сторону и, чтобы не создавать ложных следов, лишь двадцатью метрами дальше втоптал в землю окурок. Закурив новую сигарету, я присел под деревом. Монти наблюдал за толпой людей, копошившихся на полутора десятках квадратных метров; сбор микро- и макроследов, видимо, подходил к концу, поскольку в палатке уже суетились люди. Монти пристально разглядывал их, словно оценивая их профессионализм.
Я не вмешивался в его дела, опершись головой о ствол бука. Теоретически - это могло быть самое обычное похищение. Фила похитили вместе с парнишкой, родители которого считались достаточно состоятельными, обо мне тоже никто не мог бы сказать, что я живу ниже уровня бедности. Сто пятьдесят тысяч - как раз в пределах возможностей двух таких семей, как раз столько, чтобы не вызывать особого шума в прессе и не наступать на мозоль полиции. Всё точно отмерено и откалибровано.
Я достал телефон.
- Мы на месте, - сказал я ответившей Пиме. - Никаких следов насилия нет, скорее всего, их чем-то соблазнили или как-то вызвали… Может быть, сами выскочили по нужде, и уже там их схватили. - Она молчала.
- Так что - спокойно. Ничего пока не происходит… Буду тебе обо всём сообщать. Ладно?
Я закончил разговор, а затем переключил свой телефон так, чтобы он принимал и звонки на домашний номер.
- Хочешь поговорить с Тельмой Соббойя? - Саркисян присел рядом со мной, полез ко мне в карман и закурил "Голден гейт".
Я отрицательно покачал головой:
- Она ничего не может знать.
- Откуда знаешь?
- Если это обычное похищение, то что она может знать? Или - похищение, нацеленное на меня, чтобы я вышел из игры. В этом случае она тем более ничего не будет знать. Кроме того, она слишком заметна, слишком бросается в глаза. Впрочем, я сам выбрал этот лагерь и как следует всё проверил, прежде чем доверить им Фила.
Монти фыркнул, когда дым от моей сигареты попал ему в нос, но не отодвинулся. Я переложил сигарету в другой угол рта.
- Не буду спрашивать, в чем ты сейчас копаешься, поскольку…
- Дуг, поверь мне - ни в чем! Понимаешь? Неделю назад я помог одной дьявольски богатой старушке. Потом она явилась ко мне и рассказала сон, в котором ее знакомый украл принадлежащий ей холодильник, а ему в тот же день снилось то же самое - что он украл ее холодильник. А она, не слушая моих аргументов, поручила мне разобраться в этом деле!
- То есть… то есть…
- То есть! Чтоб ей провалиться! Я не знаю, что ей надо! Или она хочет, чтобы ей вернули холодильник, так как там у нее какие-то ценные жемчужные, мать их так, луковички, или…
Со стороны толпы сыщиков донесся мелодичный звонок телефона. Я закрыл рот, и мы бросились к бегущему в нашу сторону с коробочкой пеленгатора седому агенту. Саркисян показал на меня большим пальцем, одновременно состроив угрожающую гримасу и пронзительно свистнув. Наступила мертвая тишина. Я отшвырнул окурок.
- Оуэн Йитс, слушаю.
- Слушай внимательно. Повторения не будет. - Голос мог принадлежать кухонному роботу или садовому дозатору воды. Наверняка не было никакого смысла его пеленговать, тем не менее Саркисян размахивал руками, побуждая бригаду удвоить усилия. - Через четырнадцать минут ты должен быть на шоссе штата номер семь, у телефонной будки номер двенадцать - восемьдесят шесть. Предупреждаю, за этим сектором ведется наблюдение со спутника, GPS, сам понимаешь. - Саркисян поднял палец. Двое агентов отбежали в сторону и склонились над своими ноутбуками. - Если будешь один - с мальчиками ничего не случится. Если с тобой будет кто-то еще - кто-то из них лишится пальца, не знаю, кто и какого именно, - отрежу наугад. Деньги, надеюсь, уже при тебе…
Раздался громкий рев, мы все подскочили. Из динамиков послышался металлический, цифровой смех. Шутник. В висках у меня болезненно застучало. Я хотел достать сигареты, но знал, что из-за дрожи в пальцах закурить мне не удастся, так что просто отошел в сторону. Сзади послышались шаги, чья-то рука легла мне на плечо:
- Оуэн, ты в порядке? Держишься?
Я не смог ответить. Челюсти свела судорога, я не в состоянии был заставить себя раскрыть рот, лишь несколько раз кивнул. Вместе с тем мне хотелось, чтобы Саркисян не уходил. Он не ушел.
- Оуэн, мы до него доберемся, ты же знаешь…
- Знаю… - прохрипел я. - Боюсь т-только… - Впервые в жизни я начал заикаться.
Дуг сжал пальцы на моем плече.
- Боюсь, что что-нибудь скажу… что сделаю что-то такое, что потом… что потом буду мучиться…
- Успокойся. Говорю тебе - ничто не указывает на то, что это похищение как-то связано с чем-то касающимся тебя. Просто кто-то решил подзаработать на богатых родителях. Крупных шишек он трогать не стал, поскольку они окружают свои сокровища высокими заборами, а тут, как он решил, и народ состоятельный, и проникнуть не так сложно…
- Знаю, - вздохнул я. - Точно так же и сам всё объясняю.
В висках перестало стучать, пальцы дрожали уже не так сильно. Я закурил.
- Ну так что, я еду?
- Идем. - Он потащил меня к машине. Кто-то подбежал и сунул мне в руку плоскую папку. Я посмотрел на Дуга.
- Там нет ничего такого, что могло бы его насторожить, - заверил он меня.
- Деньги помечены?
- Да, но обнаружить это невозможно. Синтетический ферромон…
- Ладно. Понял.
Я сел в машину. Монти прыгнул на переднее сиденье, даже не спрашивая разрешения. Смельчак. Схема маршрута была уже на экране, я, не прощаясь, тронулся с места и выехал с территории лагеря. Двумя километрами дальше я свернул налево, затем за эстакадой еще раз и оказался на шоссе штата номер семь. В пределах видимости был лишь один автомобиль - водитель, судя по всему, выехал на этот участок шоссе перед самым его перекрытием - он промчался мимо меня и несколько мгновений спустя скрылся за небольшим холмом. Я ехал не слишком быстро, у меня было несколько минут в запасе, похититель не ставил особо сложных условий, и это казалось странным. Обычно связной с деньгами мотается по всему городу, его пихают в пробки, загоняют в туннели, похитители придумывают тысячи уловок, чтобы оторваться от полицейского хвоста. Тут же - ничего такого. Я подъехал к телефонной будке с номером 12-86, вышел и выпустил пса. С находящегося на орбите спутника GPS можно определить температуру кофе в стоящем на капоте стаканчике, так что не было никакого смысла скрывать присутствие Монти. Или чего-либо иного.
Я закурил и огляделся. По обеим сторонам дороги тянулась покрытая песчаными лишаями травянистая равнина. Интересно, что задумал похититель? У меня не было никаких сомнений, что здесь передача денег состояться не может. Разве что мы имеем дело с каким-нибудь идиотом, действиями которого руководят доносящиеся из пломб в зубах голоса.
Я хотел посмотреть на часы и выругался: и я, и Дуг забыли, что у меня нет хронометра; чтобы проверить время, пришлось подойти к машине. Еще минута. Но в то же самое мгновение зазвонил телефон. Я схватил трубку.
- Да?
- Кто ты? - спросил другой голос, но тоже наверняка электронного происхождения.
- Оуэн Йитс, отец одного из мальчиков. Я хочу с ними поговорить!
Я облизал пересохшие губы.
- Пожалуйста, - спокойно ответил голос в трубке.
- Папа?
Сердце подскочило, затем вернулось на место, дрожа так, словно только что скатилось по крутой неровной лыжне.
- Да. Фил, ты в порядке?
- Да, пап. С нами ничего не случилось. - Явно слышалось, как он с помощью интонации голоса пытается передать мне дополнительную информацию. - Мы целы и здоровы, мы вас ждем.
- Доволен? - вернулся голос похитителя.
- Да. Скажем так, доволен.
- Хорошо, теперь слушай внимательно, придется действовать быстро. Никаких вопросов, затягивания разговора, ладно? Я продемонстрировал тебе свои возможности и свою добрую волю, теперь ожидаю от тебя содействия. И не заставляй меня совершать непоправимые поступки. Ясно?
- Да. Говори.
- Когда я закончу говорить, ты положишь трубку и - без каких-либо сигналов, я вижу тебя и твою собаку - сделаешь девять шагов вперед, начиная от телефонной будки.
В трубке наступила тишина. Я повесил ее и, оттолкнувшись спиной, сделал девять шагов. Из песчаного островка торчало металлическое кольцо. Я потянул за него, оно легко подалось, извлекая следом за собой из песка металлический ящичек. Я открыл крышку. Внутри находились диктофон и какое-то соединенное с телефоном устройство. Диктофон щелкнул и заговорил:
- Немедленно звонишь в свой банк и поручаешь перевести на мой счет сто пятьдесят тысяч. Номер счета закодирован под клавишей "холд". У тебя на это две минуты, потом счет закроется, а я буду считать, что ты не заплатил. Поехали!
Упав на колени, я набрал номер своего банка и отдал распоряжение выплатить деньги. Никакого удивления со стороны банка это не вызвало, может быть, подобные переводы происходят постоянно, только я об этом не знаю? Сорок секунд спустя я получил подтверждение перевода. Я ждал, уставившись на телефон и всё сильнее дрожа. Наконец в трубке раздался голос:
- Мистер Йитс? Вы там?
- Да! - крикнул я. - Что дальше?
- Как это что? - Он явно издевался надо мной. - Забирай детишек.
- Где?
- Они в подвале дома на углу Джефферсон-стрит и Четвертой авеню.
В трубке раздался шум, затем начался отсчет секунд. Я не стал ждать, что произойдет, вскочил и бросился к машине. Когда мы с Монти прыгнули внутрь, из оставленного на траве ящичка повалил густой бурый дым.
- Дуг! - заорал я, даже не пытаясь найти микрофон.
- Да? - тотчас же ответил он откуда-то из-под приборной доски.
- Ребята где-то на перекрестке Джефферсон-стрит и Четвертой. Он не сообщил, где точно, явно торопится.
- Уже ищем. Оставайся у телефона. Летим к тебе…
Я уселся поудобнее и закурил. Монти придвинул ко мне голову, высунул язык и быстро задышал.
- Уже скоро, - сказал я, гладя его по голове и почесывая за ушами. - Еще немного, и мы заберем Фила и вернемся домой. Понимаешь? До-мой!
Он махнул хвостом и облизнулся - значит, понял. Я затянулся три раза подряд, почувствовав себя лучше.
- Дуг, ты сообщил Пиме? - спросил я.
- Да.
Именно это я ценю в нашей дружбе. Сообщил и не спрашивает, почему я сам не звоню. Не заставляет меня признаваться, что я попросту боюсь. Пима спросит: "Всё, уже конец этого кошмара?", а я ведь даже и не знаю. Пока ребята не окажутся в двадцати сантиметрах от меня… А, кстати!
- Дуг, а родителям того, второго?
- Как раз собирался тебя спросить, что делать, - они где-то в Европе. В этой суматохе никто их не искал, а теперь…
- Погоди, - прервал я его. - Когда всё выяснится - позвоним. - Я затушил сигарету. - Далеко ребят, судя по всему, увезти не могли. А родителям того паренька лучше сказать, когда всё уже закончится…
В то же мгновение послышался шум двигателя. На этот раз это был "Дуглас-Макферсон" вертикального взлета, значительно более быстрый, чем классический вертолет. Они летели низко над землей, чтобы не терять времени на набор высоты и посадку.
- Есть два населенных пункта с такими перекрестками улиц, но один отпадает. Второй находится километрах в восьмидесяти отсюда. Местная полиция уже обследует там эти дома. Домов четыре, - доносился из-под приборной доски голос Дуга.
Аппарат приземлился, выскочила девушка в джинсах и ковбойской шляпе и помахала мне, а я вышел из машины, и мы вместе с Монти взбежали по трапу. Девушка заняла мое место в автомобиле. Ей выпала задача доставить машину на место. Мы взмыли в воздух.
- Естественно, мы отслеживаем тот счет, - сказал Саркисян, когда я глотнул из протянутой фляжки и раздумывал над вторым глотком. - Но, черт побери, он выбрал неплохой метод - у него целая цепочка счетов, на которых оказывались попеременно поручения немедленных дальнейших переводов, покупки акций и ссуды под их залог. Когда мы добираемся до одного счета - денег там уже нет. Но мы не сдаемся…
Я выразительно посмотрел на него.
- Знаю, знаю. Самое главное, что ребята целы…
- Как только я их увижу, буду в твоем распоряжении, но пока - извини… К черту деньги.
- Понимаю.
Он слегка ткнул меня кулаком в бицепс и пошел к небольшому пульту связи, за которым сидели двое его подчиненных, уже довольно давно пытавшихся перехватить его взгляд. Я глотнул из фляжки и посмотрел на часы… на пустое запястье. Я снова забыл напомнить про хронометр. Ага, и поводка у меня нет… Одни потери.
Я посмотрел на Монти. Он лежал на полу, положив морду на лапы. Почувствовав мой взгляд, он приоткрыл один глаз и приподнял бровь.
- И ты до сих пор над нами всю жизнь издевался, а? - Он закрыл глаз. Слишком поздно - я его уже разоблачил.
На горизонте показался какой-то город. Дуг вытащил из уха микронаушник и поднял большой палец. Я облегченно вздохнул, встал и потянулся. Потом еще раз глотнул из фляжки и успел перед посадкой облегчить мочевой пузырь. Мы опустились на перекрытый полицией перекресток, который заодно оказался прекрасно очищен от пыли, а два навеса над витринами были сорваны. Я привязал Монти какой-то веревкой к поручню кресла. Он делал вид, что вес шнурка представляет для него непосильное бремя.
Фил и второй мальчик стояли в полукруге толстых, солидных полицейских. Оба были закутаны в одеяла, хотя солнце грело еще весьма основательно. Я выскочил и быстро направился в сторону группы. Фил хотел подбежать ко мне, но посмотрел в сторону, сообразил, что его приятелю будет неприятно, и лишь переступил с ноги на ногу и шмыгнул носом. Я молча обнял его, потом рефлекторно схватил второго парнишку и привлек к себе. Он разразился плачем, к нему тут же присоединился Фил.