Глава 2 Жизнь во время первой молодости.
Все долгие годы проживания в поселке Игнатовы искали пути выбраться из этой Богом забытой дыры, но при этом они не хотели на новом месте начинать все с нуля. Михаилу удалось организовать свой перевод на другое предприятие только после того, как его назначили на должность главного инженера завода, и он весьма успешно проработал в этой должности около трех лет. Зато долгое ожидание Игнатовых и работа на износ Михаила были вознаграждены. Они ничего не потеряли, но очень многое приобрели.
Михаила перевели на должность главного инженера завода-дублера расположенного в областном центре области, граничащей с Московской областью. Откуда до Москвы можно было добраться всего часа за четыре. Вместо их однокомнатной квартиры семье Игнатовых на новом месте была предоставлена отдельная просторная трехкомнатная квартира. Теперь титаны, керосинки, заготовки дров можно было забыть как кошмарный сон и начать привыкать пользоваться всеми благами цивилизации, включая даже центральное горячее водоснабжение.
Хотя в городе было меньше миллиона жителей, но после убогого поселка он казался просто огромным. Первое впечатление не смогло испортить даже посещение в процессе переезда Москвы - самого большого многомиллионного мегаполиса страны. Теперь ненужно было, чуть ли не по полгода ходить в резиновых сапогах. В городе были чистые широкие заасфальтированные улицы, по которым ходили автобусы, троллейбусы, трамваи. Из общественного транспорта отсутствовало лишь метро.
Переезд семьи пришелся на начало октября. К моменту переезда Саша успел отучиться в девятом классе только один месяц. Переход в новую школу для него был как нельзя кстати. Было очень хорошо и то, что его старая школа находилась от его новой школы на расстоянии более чем тысяча километров. Это обстоятельство не позволило попасть в его новую школу негативной информации о нем из старой школы.
Конечно, перейдя в новую шкалу во время обучения в старших классах, Саша не мог рассчитывать обзавестись настоящими школьными друзьями. Но это обстоятельство его нисколько не волновало. Ведь в его прежней школе у него никогда не было друзей, и он привык быть один.
К своим шестнадцати годам Саша уже многому научился по части общения с окружающими. Поэтому в новой школе он старался вести себя тихо, не раздражать учителей, не показывать своего превосходства в определенных вопросах и быть как можно более незаметным серым безликим учеником. Он тщательно скрывал свои возможности по невероятно быстрому решению любых контрольных и весьма обширные к тому времени дополнительные познания.
Такая тактика принесла свои плоды, у педагогов его новой школы сложилось о нем мнение, как о способном ребенке, но запущенном. В качестве причин недостатков в его образовании они видели не лень и нежелание учиться, а плохое качество преподавания в его прежней отдаленной поселковой школе. Многие, считая, что ему, безусловно, тяжело подтягиваться до уровня их школы, старались ему помочь. Закрывали глаза на то, что он никак не мог очень многое воспроизвести наизусть, а пересказывал лишь своими словами. Во всяком случае, если он отвечал не дословно, но в целом правильно и чувствовалось, что он понимает, о чем говорит, то двойки, как это делали в его прежней школе, ему уже не ставили. Конечно, за подобные ответы пятерки ему тоже не ставили. Обычно это были тройки или в самом лучшем случае четверки. К тому же теперь он исправно получал свои заслуженные пятерки за правильно решенные контрольные и особо трудные задачи, которые почти никто не мог решить и в его новом классе. В результате Саша, если судить по его оценкам, стал намного лучше учиться. Теперь он имел четверок даже больше чем троек.
Самообразование Саши пошло тоже намного лучше. На новом месте жительства он мог брать в библиотеках книги, о которых раньше ему оставалось только мечтать. Многие книги удавалось купить в многочисленных книжных магазинах. Приобретение нужных ему радиодеталей также перестало быть непреодолимой задачей.
Пользуясь новыми возможностями, Саша, конечно, сожалел о потраченной им уйме времени на решение задач в отсутствии нужного транзистора или конденсатора. Но не бывает, худа без добра. Зато он приучился находить решения сложных задач, используя лишь простые примитивные средства.
Педагоги новой школы стали замечать странности Саши и то, что он не такой, как все их остальные ученики только к середине десятого класса. Однако разбираться со всем этим в выпускном классе уже никому в голову не пришло. И Саша смог спокойно окончить школу, получив аттестат со средним баллом около четверки.
В дальнейшие планы Саши не входило, сразу после окончания школы идти работать, и тем более он совсем не собирался вскорости на два года отправиться служить в армию. Во избежание этой участи ему необходимо было продолжить свое образование в высшем учебном заведении.
Сам Саша хотел бы дальше заняться изучением радиоэлектроники, медицины или биофизики. В этих областях его знания были столь обширны, что ему не пришлось бы даже учиться с нуля, ему нужно было лишь упорядочить свои приобретенные самостоятельно знания и по существу совсем немного доучиться. Но проблема была в том, что как раз эти специальности в то время были одни из самых модных и престижных. Поэтому для поступления в институт на эти специальности необходимо было сдавать почти все вступительные экзамены на одни пятерки. Саша этого сделать не мог. Он вообще считал, что для него будет большой удачей, если он сможет написать сочинение хотя бы на троечку.
В результате Саша вынужден был, для того чтобы не остаться совсем без диплома, поступать не туда, куда ему хотелось, а туда, где конкурс был поменьше и соответственно проходной бал был пониже. Саша поступил в институт по окончании, которого он должен был получить диплом инженера-механика по специальности: "Горные машины и комплексы".
Нельзя было сказать, что Саша вынужден был заняться не своим делом. У него были необходимые способности для того, чтобы в конечном итоге он стал действительно очень хорошим конструктором. Саша это чувствовал и даже знал об этом. Более того, ему его будущая работа была даже интересна. Но все равно он посчитал несправедливым и неправильным невозможность своего обучения по специальностям, которые он хотел бы освоить в первую очередь. Он точно знал, что, например, врач бы из него вышел намного более лучший, чем получится из тех, кто занял его место в медицинском институте.
Рационально мыслящий Саша вообще не мог понять, почему человеческое общество столь легкомысленно относится к подготовке своих специалистов. Почему на вступительных экзаменах проверяется все, что угодно, но только не способность успешно работать по будущей профессии, способность развивать науку, получать новые знания, генерировать идеи, в конце концов, элементарно применять на практике полученные знания не вообще все равно какие, а именно по конкретной профессии. Почему, например, при поступлении в медицинский институт знание русского языка и литературы имеет одинаковое значение наряду с другими дисциплинами. Ведь в обязанности ни одного врача никогда не входило сочинение романов. Разве абсолютно любой человек не заинтересован в ускоренном развитии медицины и избавлении от болезней, продлении качественной жизни. Не понимает, что все это в первую очередь зависит от наличия хороших специалистов, а хороший специалист может быть выращен только из человека обладающего вполне определенными способностями. Причем, чем более сильными способностями человек обладает в одной сфере, тем, как правило, хуже у него способности, необходимые для работы в других сферах.
В институте Саша учился хорошо и легко во многом благодаря тому, что в техническом вузе преподавание ненавистных для него гуманитарных дисциплин было сведено к минимуму. К третьему курсу преподаватели поняли, что Саша вполне может работать по специальности, и более того генерировать прорывные идеи на уровне весьма хорошего опытного специалиста и быстро привлекли его к выполнению многочисленных хозяйственных договоров, которые институт заключал с предприятиями. Для того чтобы Саша как можно меньше отвлекался на всякую ерунду, его почти полностью освободили от сдачи экзаменов. Экзамены просто проставлялись ему в зачетную книжку автоматически, и конечно, это были только пятерки. Так что Саша стал почти отличником и даже получал повышенную стипендию.
За все время обучения в институте Саша не обзавелся друзьями. Он, как и в школе оставался один и жил сам по себе своими интересами, которые были больше никому не нужны, а то и не понятны, причем как другим студентам, так и преподавателям. Очень быстро все его контакты с однокурсниками свелись к тому, что он по их просьбам оказывал им помощь в выполнении курсовых проектов и различных контрольных работ, расчетов. Он обычно никому не отказывал и делал это очень легко и невероятно быстро. При этом к нему, как правило, никто не испытывал чувства благодарности. Все, почему-то, считали, что он чуть ли не обязан всем совершенно бескорыстно помогать. Среди тех, кто пользовался его помощью, были даже завистники, которые завидовали его способностям. Одновременно в студенческой среде он рассматривался, как чужак, человек не от мира сего у которого явно не все были дома.
Вот преподавателям было абсолютно все равно, что собой представлял Саша, как человек, какие у него в жизни были интересы. Не интересовало их в отличие от школьных учителей, каким образом ему достаются его знания, почему все его решения и предложения возникают, словно ниоткуда без каких либо видимых усилий с его стороны, почему, казалось бы, такие логичные, а главное очень простые его технические решения не увидели раньше многочисленные хорошие известные авторитетные специалисты. Ведь для них было главным, что обучается в институте студент, который исправно выдает столь нужные идеи и за время его обучения необходимо постараться выжать из него как можно больше.
В институте Саша впервые столкнулся с тем, что у окружающих чужой талант может вызывать не только зависть, ревность и раздражение, но и желание им попользоваться. Причем желание попользоваться чужим талантом в своих целях на работе становилось основным, а на все остальное люди быстро переставали обращать внимание, если они, конечно, не встречали сопротивления удовлетворению их основного желания.
Саша знал, что его идеи преподаватели и аспиранты самым бессовестным образом выдают за свои. При публикации результатов проведенных исследований или подаче заявки на получение патента его "забывали" указывать в списке соавторов. Однако он никогда не обижался, не высказывал претензий, не пытался, что-либо скрыть от своих, так называемых, научных руководителей. Ему нравилось работать над выполнением договоров и находить решения сложных проблем. И он занимался этим с большим удовольствием, так словно это были просто интересные задачки, выданные ему для решения школьным учителем. Такое его поведение способствовало установлению у него с преподавателями его выпускающей кафедры очень хороших отношений. В определенном смысле его ценили, и когда срок его обучения подошел к концу, то естественно не захотели с ним расставаться. Ему предложили остаться работать в институте с перспективой года через два поступления в аспирантуру, а после подготовки и защиты им кандидатской диссертации обещали место преподавателя на кафедре.
По тем временам предложение было весьма заманчивым. Саша, если бы принял это предложение, реально мог рассчитывать примерно через десять лет занять место доцента. Место доцента обеспечивало весьма неплохую зарплату, сравнительно свободный график работы и практически двухмесячный отпуск каждое лето. Сильно напрягаться или нести большую ответственность на такой работе было не надо. Многие студенты делали все возможное, для того чтобы хоть как-нибудь остаться в институте, но Саша не хотел заниматься преподавательской работой. Более того, он понимал, что такая работа ему совсем не подходит, а, учитывая особенности его памяти, будет ему только в тягость. И к всеобщему удивлению отказался от предложения.
Все же напоследок о нем была проявлена забота. Его распределили на работу ни как всех его однокурсников в отдаленный район страны механиком на шахту, рудник или разрез, а в качестве инженера-конструктора в местный научно-исследовательский институт.
Научно-исследовательский институт занимался разработкой разнообразного бурового инструмента и по существу являлся типичным конструкторским бюро. В нем разрабатывалась конструкторская документация, изготавливались опытные партии, проводились испытания инструмента и после получения всех необходимых разрешительных документов, новое изделие передавалось на завод-изготовитель для организации серийного производства. Научных исследований как таковых можно сказать, что в институте практически и не велось.
Институт был завален работой. Министерство заказывало громадное количество нового бурового инструмента и щедро финансировало его разработку. Стране нужны были новые месторождения полезных ископаемых, и их разведка год от года постоянно расширялась. В результате в стране бурился каждый второй метр скважин из пробуренных на планете. Бурить приходилось все чаще в отдаленных районах в очень сложных горно-геологических условиях глубокие скважины, что и вызывало постоянную потребность в разработке для этих условий нового бурового инструмента.
Саше нравилась его работа. Судьба избавила его от участи стать механиком и заниматься однообразной эксплуатацией оборудования. Он получил творческую работу, на которой оказались, востребованы его изобретательские способности. Ему было особенно интересно работать над изделиями в условиях дефицита качественных материалов. Качественные материалы разрешалось использовать только при изготовлении изделий военного назначения. Буровой же инструмент считался сугубо гражданской продукцией. Ему нравилось ездить на испытания разработанного им инструмента и наблюдать за его работой в порой очень причудливо изменяемых природой горно-геологических условиях, выявлять новые закономерности, явления и особенности работы инструмента различной конструкции. Он очень быстро приобрел репутацию хорошего грамотного специалиста способного справиться с любой сложной задачей, и его руководители были весьма довольны его работой. При этом Саше не пришлось по распределению, как остальным его сокурсникам, уезжать из дома и у него не возникло никаких бытовых проблем. Хотя особенно на первых порах у него была не очень большая зарплата, но ему ее вполне хватало, так как он никогда не требовал многого, он скромно одевался, не пил, не посещал компании и всякие увеселительные заведения. Причем он не отказывал себе во всем этом. Ему просто всего этого никогда не хотелось.
Частые поездки на испытания давали возможность посмотреть страну и познакомиться с большим количеством интересных людей. Обычно командировки были в такие отдаленные уголки, куда иначе как по работе попасть было невозможно, и проживали в них люди часто весьма колоритные.
В первые годы после окончания вуза Сашу практически все устраивало в его жизни, и он действительно ощущал себя по- настоящему счастливым человеком.
* * *
Саше шел двадцать восьмой год. Он гулял в городском парке и пристально рассматривал встречающихся ему девушек, особенно если они были одни. Этим, если позволяла погода, он занимался каждый вечер уже почти полгода.
Первое время он не осознавал, зачем он это делает. Ну, понравилось ему вечерами бродить по парку. Вроде бы ничего особенного в этом нет и, казалось бы, совсем неважно, что раньше он этого почти не делал. И неважно, что раньше девушек он совсем не замечал, а теперь вот стал весьма заинтересованно разглядывать. Однако, проанализировав свое поведение, Саша осознал - он не просто так от нечего делать ходит кругами по парку, а преследует вполне конкретную цель - ищет себе жену. Впрочем, даже и не жену. Как таковая жена в общепринятом понимании ему была не нужна. Он в первую очередь искал постоянного партнера для занятий сексом. Все остальное прилагаемое к такому партнеру вообще-то для него было неважным. Саша хоть и отличался от большинства людей, но в этом смысле отличия видимо были совсем несущественными, и природа требовала от него вполне конкретного поведения.
Именно такого поведения ждали от него и его родители, которых почти сразу после окончания им школы начало беспокоить отсутствие у их сына обычных интересов, присущих большинству молодых людей. Мать все чаще говорила:
- Сынок, молодость бывает лишь однажды, и она очень быстро проходит. Потом уже повторить ничего будет нельзя.
А в последнее время стала, горестно вздыхая, добавлять:
- И она у тебя уже почти прошла, а у тебя даже ни одной девушки никогда не было.
Друзей у него не было, в компании он не ходил, да и никто его в них никогда не приглашал. Познакомиться с девушкой ему было негде. Вот и начал он сначала интуитивно, а потом вполне осознанно посещать парк. Не прибегать же ему было к услугам проституток для удовлетворения своих физиологических потребностей. Да и не хотел он иметь временные связи вообще ни в каком виде.
Почти сразу после начала своих прогулок Саша заметил, что практически каждая вторая встречаемая им девушка обязательно пробегает по нему заинтересованно-оценивающим взглядом. Но их взгляды были различны и выражали от "Ну, такой чудик мне уж точно никогда и ни при каких обстоятельствах не подойдет!" до "Хорошо бы было с ним познакомиться поближе и для этого я готова на все".
Те девушки, которые продемонстрировали к нему полное безразличие и те, в чьих взглядах сразу читался отказ от хотя бы рассмотрения его в качестве возможного партнера для серьезных дальнейших отношений, сразу переставали интересовать Сашу, даже если эти девушки внешне были очень привлекательны. Он не собирался тратить время на конфетно-букетный период и уж тем более продолжительное время заниматься завоеванием женщины. Саша старался во встречных девушках угадать женщину готовую перейти к серьезным отношениям без длительного предварительного знакомства, но в тоже время не являющуюся легкодоступной и неразборчивой в своих связях.
Саша издалека заметил высокую стройную женщину лет тридцати одиноко сидящую на скамейке в почти пустой тенистой аллее. Ее четкий пропорциональный одинокий силуэт с красивой чуть наклоненной открытой длинной шеей, переходящей в идеально прямую спину и выдающейся вперед совсем не маленькой грудью непроизвольно притягивал его взгляд. Он удивился, как она ухитрялась длительное время находиться в такой позе. Сам он обычно сидел, расслаблено сутулясь, не затрачивая усилий на поддержание своей осанки. Ведь так было удобно и он никогда не задумывался о том какое впечатление на окружающих производит неизбежно появляющийся при этом на его спине горб, а женщину этот вопрос по всей видимости волновал и она явно следила за своей позой и не жалела для этого сил.