- Готов поспорить, что Келпи помнит Макс. Позже Келпи спросил твое имя, и я сказал ему "Макс". Он сказал, что ты единственная, кому было до него дело.
Кто-то, кого она даже не заметила…
Они поднялись и пошли обратно по тоннелю. Она пыталась снова и снова не могла вспомнить Келпи.
Когда они поднимались по лестнице на первый этаж Медтроникса, ее телефон зазвонил.
- Это Макс, - ответила она.
- Они слушают, - произнес измененный компьютером голос.
- Кто слушает?
- Те, кто за воротами, - сказал металлический голос.
- Спасибо, я уже знаю это, - ответила Макс.
- Последний раз, когда мы разговаривали, нас прервали.
Клементе.
- Да, - сказала она. - Прервали.
Почему он звонит сейчас и почему так секретно?
- Наше знакомство содержало то, что похоже на неопровержимую инфорацию.
Вайт предоставил ему доказательство того, что убийца трансген.
- Ты понимаешь? - спросил компьютерный голос.
- Да. Но эта информация…
- Действительно достаточно напоминает клиента. Я видел. Мы поговорим позже. Как я и обещал.
Телефон умолк.
- Что это было? - спросил Джошуа.
- Я думаю, что это были очень плохие новости, - сказала Макс.
Она думала о том, что Клементе сказал в конце. Действительно достаточно напоминает клиента. Что он имел ввиду? Может эта странная фраза что-то вроде кода? Действительно…
Ничего в голову не приходило.
Макс посмотрела на Джошуа.
- Нам лучше вернуться.
Они вышли наружу в багрянистый утренний свет. Солнце чуть поднялось над горизонтом, и она уже сейчас могла сказать, что это будет еще один длинный день. Они шли по улице молча, Джошуа заблудился в своих мыслях, а Макс пыталась понять, о чем говорил Клементе…
Действительно достаточно напоминает клиента.
Наконец, как будто из тяжелого тумана, к ней пришла разгадка маленького ребуса детектива. Действительно Достаточно Напоминает Клиента. Д-Н-К. Вайт предоставил ДНК в доказательство того, что убийца трансген.
Следующим ее вопросом был, почему Клементе сказал ей это?
Казалось этому могла быть только одна причина ему доверять ей: он не доверял Вайту так же как и она.
Так что может быть они будут на одной стороне. Она чувствовала связь с Клементе, и он поверил ей, даже в абсурдную - но правдивую - историю о змеиному культе.
Но эта хорошая новость перевешивалась плохой. Либо Вайт манипулирует доказательствами, чтобы выставить трансгена виновным в убийстве копа, или, еще хуже, в городе действительно затерялся опасный трансген.
Точнее, трансген серийный убийца.
Глава 6. ЗЕМЛЯ СВОБОДЫ
ТЕРМИНАЛ СИТИ, 23:39
ПОНЕДЕЛЬНИК, 10 МАЯ, 2021
Сидя в комнате Дикса за его рабочим местом, у Макс наконец-то появилось время подумать и разложить по полочкам то, о чем они говорили с Джошуа. Несмотря на то, что это было утром, разговор в тоннеле казался очень давним, возможно, потому что новые для нее факты потревожили старые воспоминания… о Мантикоре.
В то время как Макс каждый день решала трудную задачу сохранения хрупкого перемирия, Джошуа поделился с ней этой тяжестью. Она снова и снова взвешивала факты… но ее вывод не менялся.
Нелепые, ужасающие убийства были - частично, по крайней мере, - ее виной.
Разве не она перевернула мир трансгенов и выпустила их на свободу?
Она бы предпочла не чувствовать свою ответственность за убийства, быть в состоянии рационально отнестись ко всему, но вина и ответственность были с ней. Это было ее решение выпустить всех из Мантикоры. Теперь, когда сотни, а может и тысячи, трансгенов живут свободно и счастливо, несколько проваленных жизненных экспериментов освободили тех, кто долго был в заключении - для своего блага и блага общества.
Макс хотела думать, что Вайт стоит за этими убийствами, и она знала, что он достаточно бессердечен, чтобы совершить подобное, выполняя тайное задание конклава, но что-то глубоко внутри нее подсказывало, что улики, представленные Клементе могут быть подлинными…
За быстрым стуком последовало появление привлекательного кареглазого Алека, - в голубой футболке, джинсах и кроссовках - заполнившего собой дверной проем.
- Ты должно быть захочешь взглянуть на то, что происходит снаружи, - сказал, указывая пальцем на коридор.
Ни минуты для себя.
- Что теперь? - спросила она, не пытаясь скрыть усталость.
- Эй, мне жаль, что я потревожил тебя - я знаю, сколько ты взвалила на себя… Но тебе лучше взглянуть.
С глубоким вздохом, Макс поднялась и двинулась к выходу из медиацентра.
- Что-то хорошее?
Люк, Мол, Дикс и другие наблюдатели казались напряженными.
- Это не мое любимое шоу, - сказал Дикс и указал на картинку с одной из камер наблюдения. - Какие-то укурки на западной стороне бросают коктейль Молотова через забор.
Макс знала, что ближайшее здание в той стороне находилось на расстоянии добрых тридцати ярдов от забора, но когда она придвинулась к монитору, она увидела, что с каждым броском подбирались все ближе. Здание было деревянным, добротный двухэтажный сарай, который станет легкой добычей для огня.
Указав на другой монитор, Люк сказал:
- И похоже телевизионщики пытаются пробраться внутрь, на другом углу, напротив укурков.
- Уж не лёгкий-ли аромат заговора я ощущаю? - ухмыляясь произнёс Алек.
- Чёрт подери, где Национальная Гвардия? - спросил Мол, покачивая недокуренной сигарой в углу своей пасти. - Они оцепили весь чёртов район, а кучка уличных алкашей проходит?
- Ты позаботься о поджигающих имущество укурках, а я позабочусь о журналистах. - глядя на Алека, сказала Макс.
- Мечтаешь попасть в телевизор.
- Почему бы и нет? - я почти такая же симпатичная как и ты.
- Э-эх, - сказал Алек, выходя вслед за ней на улицу.
Вскоре они стояли позади здания, служившего мишенью для укурков и их зажигательных бутылок.
- Останови их, - решительно сказала Макс, - только не покалечь.
- Разве я могу? Тихоня вроде меня.
- Я серьёзно, Алек. Против нас уже настроено достаточно людей.
Он покачал головой как-будто не мог поверить услышанному.
- Там не рядовые американцы. Это спившиеся отбросы, которым вероятно заплатили, чтобы они отвлекли нас от этих телевизионщиков.
- Этого мы не знаем. Репортеры могли просто воспользоваться ситуацией.
- Даже если так, ты действительно думаешь, что я обращу стадо укурков поговорив с ними?
- Только не покалечь их, ладно? Эти телевизионщики мечтают увидеть, как трансген надерет задницы обычным людям.
- Отлично! - расстроенный, он скрылся в тени между двумя зданиями.
Макс подождала пару мгновений, затем направилась в другую сторону, чтобы перерезать путь группе телевизионщиков.
Через двадцать футов она увидела телевизионщиков, которые возились по другую сторону забора. Низкий пухлый парень в футболке и джинсах держал камеру, в то время как очевидный "талант", чрезмерно загорелый латинос в дешевом костюме, пытался выглядеть как звезда эфира. В то же время тощий парень в ветровке с большим логотипом канала на спине пытался уберечь провода от запутывания.
Макс двинулась вперед и остановилась на углу здания, оставаясь в тени, чтобы оглядеться и посмотреть говорит ли уже Алек с укурками. Как она могла видеть, Алек шел между зданиями и приблизился к четырем нетрезвым мужчинам, бросающим зажигательные смеси. Все еще не было никаких признаков Национальной Гвардии или полиции, двигающихся в их сторону от баррикад.
- Приятели, я бы хотел попросить вас перестать, - сказал Алек их гостям.
Самый крупный из укурков - парень с растрепанной бородой в потертых джинсах и футболке с надписью "Мутанты убирайтесь домой" и ужасной монстроподобной фотографией Джошуа - вышел вперед и прокричал сквозь шум:
- Пошел к черту, урод!
Пузатый парень поднял наполненную под горлышко бутылку и горящей тряпкой и бросил ее в направлении Алека. Но парень был настолько пьян, что, хотя Алек и не двигался, он все равно промахнулся футов на десять. Взорвавшись, бутылка разлилась огненой лужей, создавшей оранжевые тени на подчеркнуто-вежливом выражении лица Алека, и зловеще отразилось в его глазах, что заметить это могли немногие.
- Смотрите, парни, - сказал он спокойным голосом, но с ноткой превосходства, - вы в стельку. Перестаньте играть с огнем, пока не обожглись.
Один из укурков поджег бутылки для трех других и они одновременно их бросили. Две приземлились с двух сторон от Алека, третья пролетела высоко над его головой. Макс смотрела, как она ударилась о здание и пламя поползло вверх по стене.
Это может стать неприятным…
Алек повернул голову в направлении скрывающейся в тени Макс - ей не стоило удивляться, что его обостренные трансгенные инстинкты выдали ее местоположение - и он мягко произнес:
- Слушай, я пытался.
Потом Алек как супермен перемахнул через восьмифутовый забор, приземлился прямо между четырьмя укурками и раскидал их смазанными точными движениями - пинками и ударами - прежде чем любой из них осознал, что Алек уже был по их сторону забора. Когда последний упал, Алек забрался на забор, на секунду остановившись на верхушке, чтобы улыбнуться сверху поверженным жертвам, находящимся в бессознательном состоянии. Затем X5 вернулся на сторону трансгенов.
Наблюдая из тени, Макс встряхнула головой - это слишком для "не покалечь их", но Алек защищался, он не убил и даже не поуродовал никого - несколько выбитых зубов или сломанных костей не в счет.
С другой стороны, укурки пытались донести их ненависть в литературной манере до Алека, отметелившего их. Огонь, подарок от одного из кокетейлей Молотова, достиг своей цели, и быстро поднялся по стене, и вскоре уже все здание было в опасности.
Появились трансгены, казалось, что они возникли из ниоткуда, чтобы бороться с пламенем с помощью огнетушителей и старомодных ведер - теряя драгоценную воду - и уже менее чем через пять минут огонь был по крайней мере под контролем, а это хорошая новость.
Единственная, новости другого рода тоже имели место быть: Макс беспомощно наблюдала, как телевизионщики засняли атаку Алека на укурков, но камера также поймала пожар и слаженные действия трансгенов.
Пока телевизионщики записывали усилия ее братьев и сестер по борьбе с пожаром, Макс представила, что будет, если в СМИ покажут что-то положительное о трансгенах. Она заметила, как огонь и копьть играли на звероподобных лицах: ее братья и сестры, многие из них уже обречены появиться и быть осужденными всей Америкой, они выглядели искаженными, даже более монстроподобными в жутком освещении огня.
Макс приняла решение - она побежала к забору, запрыгнула не него, а затем оттолкнулась и приземлилась прямо перед оператором, который почти упал назад, когда она заполнила собой весь объектив. Сделав шаг вперед, она помогла ему удержать равновесие и одним резким движением извлекла пленку из камеры.
- Эй! - вскрикнул оператор.
- Это она! - сказал кто-то.
Макс жестко посмотрела на оператора, и он отступил на пару шагов.
Репортер с зализанными назад волосами, в строгом галстуке и с излишком одеколона вышел вперед:
- Вот почему люди ненавидят вас, трансгенов.
Она повернулась к нему:
- Почему?
- Вы не можете смириться со свободой прессы.
- Действительно, - отозвалась она, - вот почему люди ненавидят нас, трансгенов.
И она схватила его за отвороты его дешевого костюма и, как будто срывала цветок, подняла его на пять футов над землей. Он смотрел на нее сверху с ужасом на загорелом лице, и заскулил, когда она опустила его на землю.
- Ты… может ты и не выглядишь, как некоторые из них, - сказал он с дрожью, - но ты монстр, тоже…
- Мы монстры, потому что вы делаете нас монстрами. - Поворачиваясь вокруг, она обращалась ко всем: - Это не свобода прессы, когда вы снимаете избиение пьяхных идиотов, пытающихся закидать нас бомбами.
- Как ты смеешь! - начала потенциальная звезда. - Ты обвиняешь меня в фальсификации истории? Я никогда…
- Сохрани это для утренних новостей, - перебила его Макс. - Тебе понадобится болтовня, потому что больше ничего у тебя не будет - я забираю запись. И тебе повезло, что это единственное, что я возьму.
- Ты не можешь…
- Я уже сделала это. - Она повернулась и увидела, что пухлый оператор уже вставил новую кассету и вернулся к работе, запечатлев последнюю часть их спора. - Как твое имя, приятель (bud)?
- Бад, - ответил парень, пораженный ее сверхестественными способностями.
- Бад, скажи мне правду. Этот жаждущий стать знаменитостью подкупил этих укурков?
Оператор стоял неподвижно, объетив был направлен на лицо Макс. Наконец он спросил:
- Смогу я оставить кассету?
Корреспондент сквозь зубы прошипел:
- Бад, я уволю твою чертову задницу.
- Спасибо, Бен, - сказал оператор, - что произнес это на камеру. Союз полюбит тебя за это.
Макс улыбнулась.
- Я думаю, что ты ответил на мой вопрос, Бад. Рада видеть, что еще есть что-то какая-то честность осталась в некоторых кругах современных СМИ. Спасибо.
На прощание она показала им жест из одного пальца и перемахнула через забор - как Алек, одним прыжком - и приземлилась в своей кошачьей манере. Затем медленно пошла ко все еще горящему деревянному складскому зданию. В предрассветной утренней прохладе жар от огня на лице был приятен, как румянец гордости. Она знала, что Бад все еще снимает ее, но она его не осуждала.
Сделав шаг вперед, она бросила кассету в огонь.
Другие съёмочные группы вынырнули из темноты, чтобы тоже запечатлеть на плёнке угасающий огонь, и, она была в этом уверенна, корреспондент скормит своим коллегам ложь; но здесь она ничего не могла поделать. Рано или поздно она поговорит с Клементэ и попытается ему это объяснить.
Она надеялась, детектив не будет рассматривать её короткую экскурсию через забор - с целью защитить Терминал Сити от огня и лжи - как нарушение их договора о том, что она и другие трансгены должны оставаться в пределах токсичного кошмара, который они называли домом.
Наконец, плетясь даже позади газетных фотографов, прикатила полиция и Гвардия. Они внимательно выслушали корреспондента, а также расспросили Бада, некоторые из них оказывали помощь пьяницам, причастных к происходящему вокруг, один или двое из них сплёвывали зубы, словно косточки от арбуза. Посматривая в сторону Алека, Макс видела, как он пытается подавить улыбку.
Наблюдая за полыхающим зданием, Макс обнаружила плавающее на поверхности её сознания тёмное воспоминание о той страшной, удивительной ночи, год назад, когда Мантикора сгорела.
Ей хотелось бы думать, что выпустив её братьев и сестёр той ночью, даже неудавшиеся эксперименты из подвала, она поступила правильно; но все эти проблемы - смерти, начиная с Сиси заканчивая освежёванными жертвами - и все эти многочисленные потерянные души, нуждающиеся сейчас в заботе: ей оставалось лишь задумываться, действительно ли она поступила верно.
X5 также было интересно, узнает ли она когда-нибудь, что сделала для мира что-то хорошее или плохое, или её всегда будут преследовать из-за мантии лидерства и ответственности, которую она взвалила на себя.
Макс была не единственным трансгеном, которого преследовали воспоминания о Мантикоре. В другом месте - неспящий в Сиэтле - Бобби Кавасаки лежал в своей постели, вспоминая Макс, и как они встретились, и как она его освободила…
Келпи услышал шум задолго до того как его источник оказался рядом с ним.
Волнения начались наверху, и даже сквозь потолок и стены он мог слышать крики, топот ног и - самое страшное - выстрелы. Его тревога росла, но внутри бокса из оргстекла посреди камеры не было ничего, с чем можно было бы слиться…
Так он и стоял, окаменев, покачиваясь с ноги на ногу. В последнее время врачи держали его в смирительной рубашке, поверх его одежды, которая препятствовала его раздеванию и попыткам слиться с окружающим миром в те немногие случаи, когда они на самом деле выпускали его из бокса.
Джошуа - единственный из них тут внизу кто обладал неким подобием свободы - появился в маленьком окошке в двери.
- Всё будет хорошо, Келпи, - успокоил его мягкий, обнадёживающий голос человека-пса. - Макс идёт… Потом мы запылаем.
Прежде чем Келпи сумел ответить или спросить, кто это "Макс", Джошуа ушёл к следующей двери.
Звуки выстрелов наверху, казалось, становились всё интенсивнее, и Келпи - как и бесчисленное количество раз до этого - изучал механизм запора своей тюрьмы из оргстекла в надежде найти способ выбраться. И так же, как и в те многочисленные разы, он видел, что устройство столь же непонятно ему, как и таинство жизни.
Келпи знал, что не смог бы справиться с замком, даже если бы его руки не были прижаты к бокам смирительной рубашкой.
Когда он услышал, что шум и крики прорвались через дверь в конце коридора, Келпи сдался и просто сел, ожидая смерти, и, в общем-то, не имея ничего против неё. Почти в ту же секунду дверь подвала распахнулась, он мог уловить запах дыма. Осознав, что здание в огне, Келпи теперь очень надеялся, что один из охранников придёт и застрелит его. Быстрая милосердная смерть или, если на то пошло, выживание, представлялось ему предпочтительней сгорания заживо.
Звуки чужих криков - от боли ли или от страха, он не мог сказать - вторглись в личное пространство его черепа. Когда было необходимо смешаться с людьми, одним из секретов успеха являлась эмпатия - и Келпи обладал ею; сейчас же он просто желал иметь возможность её отключить.
Вопли из других камер ощущались так, словно армия демонов внутри его тела пыталась разорвать его душу в клочья. Он свернулся в клубок, стараясь стать как можно меньше и закрыл свои уши телом так плотно как только мог… но крики продолжали пронзать и боль стала невыносимой.
Келпи был близок к тому, чтобы начать биться головой о пластиковый пол его клетки, когда тяжёлая металлическая дверь его камеры качнулась медленно открываясь.
Сев, Келпи поискал взглядом признаки охранника или Джошуа или кого ещё… но никто не пришёл, и крики внезапно притихли. Дверь открылась всего на несколько сантиметров, меньше чем на фут - малость, предусмотренная при разблокировке магнитного замка - но сквозь эту щель Келпи заметил движение.
Он надеялся, что кто-то идёт к нему, убить или освободить его. Ему на самом деле было плевать, зачем именно и боялся признаться самому себе, чему он отдаёт предпочтение.
Никто не остановился, но движения, видимые через щель, теперь были практически непрерывны, и, наконец, Келпи понял, что остальные были свободны. Они бежали вниз по коридору к свободе, в то время как он всё ещё оставался запертым в клетке из оргстекла в своей камере.
Внезапно он осознал, что на самом-то деле вовсе не хочет умирать.
Вскочив на ноги, Келпи закричал; но его голос был слабым, из тех, что не выделяется и не привлекает к себе внимание, из тех, что наверняка не было слышно за какофонией в коридоре. Он кричал снова и снова, но он знал, что они не слышат, не могут услышать. Они все бежали спасая свои жизни и у них не было на него времени.