В этот же день они вернулись к особняку, загрузили в автомобиль столько, сколько только можно. Брали в основном быттехнику, предметы искусства. Также собрали драгоценности и поскручивали все золотые и серебряные дверные ручки. В былые времена всё это имело бы гораздо большую ценность, но сейчас требовались практичные вещи, и, к примеру, домашний кинотеатр оценивался во столько же, во сколько коллекционная картина. В картине практической пользы мало, а в быттехнике много полезных запчастей.
Всё это добро было решено продать Шамилю.
Шамиль несказанно удивился столь богатому улову и радушно распахнул ворота своего убежища. Он сразу заявил, что у него нет таких денег, чтобы выкупить всё это, но он согласен на частичный обмен. Кира, вошедшая в азарт мародерской жизни, торопилась вернуться обратно и разграбить ещё пару домов. Они с Краем уже оговорили по дороге сюда набор того, что необходимо, и теперь следовали списку.
– Нам нужны сиденья в машину; тент на багажник; АК и 6 рожков патронов к нему; катана; гранаты, – перечислила Кира.
– Ещё консервов; коробка сухарей; мешок сухофруктов; фильтры для воды; двадцать брикетов огненного камня, – добавил Край.
– Всё будет, без базара сделаем, лучший товар подгоню. А автоматик, может, получше желаете? АК, как известно, точностью не отличается, и вообще…
– Нет, не так много добра у нас, да и всё же сдачу хочется наличкой получить, – добавила Кира. – Но из списка ничего убирать не будем.
– В общем, всё будет.
– Нам сейчас нужно, – уточнил Край.
– Конечно, брат, а когда, если не сейчас? – Развёл руками торговец. – Эй! Давайте, быстро чтобы да! Сиденья поменяете, тент натянете, всё остальное к машине поднесёте. Вернусь, чтобы всё сделали!
Тут же четверо парней, стоящих рядом и до этого разгрузивших машину, принялись исполнять приказ, двое – откручивать старые сиденья, щё двое – побежали к ангару.
Шамиль повёл Киру на склад, где в прошлый раз достал привод и пускатель.
Край остался неподалёку от машины, приглядывая за рабочими, а именно, чтобы никто не лез в бардачок, он припас немного драгоценностей на всякий случай.
Край проверял содержимое коробок, пересчитывал банки с консервами и брикеты огненного камня, обвёрнутые в фольгу, чтобы не срастались и для замедления их роста. Каждый брикет размерами напоминал кирпич.
Он даже не сразу заметил, как к машине подошла Кира. Теперь она выглядела иначе, сменив форму: берцовые сапоги; зелёные камуфляжные штаны с широким ремнём; поверх белой футболки почти без рукавов – альпинистская страховка с закреплённым к ней сзади приводом; поверх привода – катана в тёмно-красных ножнах и автомат; на плече – зелёная камуфляжная куртка.
Шамиль, идущий чуть впереди, любезно нёс новый походный рюкзак, в который было наспех перегружено всё содержимое старого.
Всё было погружено в машину. Кира прыгнула за руль и заведя двигатель ударила по газам, Край предпочёл ехать в кузове на коробках с фильтрами и огненным камнем.
Такую роскошь могли позволить себе немногие, к примеру, автомат Калашникова с двумя рожками патронов можно было выменять максимум на хороший фильтр для воды и респиратор. Стрельбы можно избежать, а без питья и воздуха не обойтись.
Луна уже скрылась за горизонтом, но солнце ещё не собиралось пробуждаться. Прохладные предрассветные часы, погружающие всё в звенящую тишину и ослепительный мрак.
Кира сосредоточенно смотрела на полузаросшую дорогу, освещаемую всеми фарами машины. Она заехала на пригорок и, оцепенев от увиденного, едва не врезалась в дерево. Она ударила по тормозам, остановившись на заросшем газоне в полуметре от старого сухого дерева.
Средь роскошных особняков кипела жизнь. Несколько десятков машин уже были нагружены мебелью, бытовой техникой и прочим добром. Из некоторых домов выносили даже паркет. Двое мужчин сцепились в драке, поодаль творилась настоящая бойня не на жизнь, а на смерть. Около сорока человек бились друг с другом на ножах и мечах, заливая асфальт кровью. Всё это происходило в свете фар фонарей и прожекторов на специальных штативах.
Край запрыгнул в кабину через открытый люк в крыше.
– Ты чего палишься? – Прошипел он, щёлкнув рычажок на панели, выключающий всё освещение.
– Кошмар…
– Да, эти отмороженные, банды мародёров. Прут всё, что можно. Жуть какие жадные до денег, за юань убьют.
– Так они и перебьют тут друг друга.
Раздались автоматные очереди, и большинство дерущихся замертво упали.
– Давай, поехали отсюда, нам тут уже ничего не светит. Свет только пока не зажигай. Всё, едем, едем… – поторопил Край.
Глава седьмая. На дорожку
На забетонированной баскетбольной площадке одного из дворов, принадлежащих к Центральному Северному пути, остановились Кира и Край после ночных поездок.
Край ушёл сразу же, когда ещё не встало солнце, а Кира, установив на штатив солнечную панель, от которой тянулся провод к машине, занялась разведением костра.
Это место раньше было самым обычным двором, пара-тройка пятиэтажек и панельная девятиэтажка в центре. Вся растительность была вырублена и выжжена, так что укрытий никаких не было. Сами здания относительно хорошо сохранились, как снаружи, так и внутри. Все стены были исписаны, причём все надписи были нанесены уже в новой эре. Где-то растянулись огромные картины, настоящее произведение искусства: где-то надписи в стиле граффити, преимущественно во мрачных тонах; где-то мелкие рисунки; а где-то и вовсе простые надписи печатными буквами, что-то вроде: "Я первый раз увидел небо".
Всё это на фоне бледного рассвета, разбавляющего ночь, словно молоко, наливаемое в кофе, плавно озаряющего туманное утро, выглядело блёкло и скучно.
Погревшись у костра, разведённого рядом с машиной, девушка повернула солнечную панель к лучам взошедшего светила и забралась в машину. Заперев двери, она устроилась сзади на коробе, подложив под голову свёрнутую куртку и положив автомат рядом. Отстегнув мешавший привод, она убрала его под сиденье, проворчав вслух: "Таскать ещё всё это на себе, и во сне покоя нет".
Её разбудили лучи солнца, полосами падающие на лицо сквозь плотные решётки на окнах.
Завязав волосы в хвост, закрепив привод, колчан со стрелами, ножны с мечом и повесив на плечо автомат, девушка вышла из машины. Судя по солнцу, она проспала не более полутора часов.
Повернув панель так, чтобы на неё попадало максимальное количество солнечного света, и подбросив в костёр пару деревянных стульев и обломков фанеры, она двинулась осматривать двор.
Её внимание привлекали граффити, почти у каждого она стояла по паре минут, разглядывая каждый штрих. Но одна картина привлекла её больше остальных, именно картина. На ней был изображён пастух, играющий на дудочке; большое стадо овец, пасущихся на зелёных склонах; высокие горы со снежными шапками и потрясающий закат. Снизу была простая надпись: "Алтай – райский край". Кира словно погрузилась в атмосферу картины, она будто услышала музыку пастуха, будто вдохнула чистый горный воздух, будто прошлась босиком по прохладной мягкой траве. Всё прервала группа туристов, прошедшая через двор и фотографирующая всё подряд.
Кира проверила баллончики из-под краски, лежащие у картины, красный был наполовину полон. Размашистой прописью девушка написала на машине – "Алтай".
Она заходила в каждый подъезд, заглядывала в каждую квартиру, но ничего кардинально нового и необычного она не находила. Да, обстановка в этих квартирах неплохо сохранилась, осталось даже немало предметов быта, от плазменных телевизоров до школьных тетрадей, но ничего того, чего приговорённая к жизни на руинах не видела за все эти дни. Благодаря сохранившимся в большинстве квартир пластиковым окнам, к тому же закрытым, не было большой сырости, и всё это убранство не рассыпалось в труху. Здесь даже не было ощущения покинутости этого места, ведь здесь постоянно кто-то есть, то военные, то обходчики, то туристы или сталкеры. Но это маршрут и здесь люди стараются ничего не разорять и не портить, дабы остальные могли посмотреть и проникнуться.
Кира не раз видела из окон, как по двору проходили солдаты или экскурсии. И те, и другие поглядывали на автомобиль у которого горел костёр, а туристы даже фотографировали (наверняка подправят дома в фотошопе, добавив мрачности, и повесят на внутренней стенке своей спальной капсулы).
Через несколько часов девушка вернулась к машине, волоча за собой связку досок. Повернув панель, она перекусила у костра, представляя лицо Савелия, как она убьёт его. Она придумывала разные способы: застрелить из укрытия; подорвать гранатой; выждать, когда он будет один, и, внезапно напав, отсечь голову мечом; или сжечь напалмом, который ещё раздобыть надо. Все эти убийства она красочно представляла, как в захватывающем боевике. Она получала удовольствие, представляя, как гаснет жизнь в его глазах. Маниакальная жажда мести, объявшая молодую девушку, наращивала обороты. И вот ей уже хотелось ощутить тёплую кровь на своих руках, его кровь, почувствовать её запах и даже ощутить её вкус на губах. Безумство этих мыслей вдруг стало страшным, образ его изувеченного тела стал пугающим. Вдруг послышались шаги, кто-то быстро приближался.
Кира резко вскинула автомат и взяла на прицел идущего. Тот остановился. Это был подросток лет четырнадцати, из-под капюшона бело-голубой ветровки было видно его совсем юное лицо.
– Руки, – приказала Кира, передёрнув затвор.
В этот момент, когда её выдернули из кровавых фантазий, выражение её лица больше напоминало оскалившуюся морду голодной волчицы.
Парень осторожно поднял руки.
– Ты чего? Я свой.
Кира пришла в себя и повесила автомат на плечо. Парнишка сел на корточки напротив неё.
– Я знал, что тут все нервные, но не настолько.
Кира поглядела в сторону, у дальнего здания шестеро школьников его возраста что-то писали на стене краской из баллончиков.
– Чего тебе? – спросила она, но уже спокойно.
– Да ничо, просто. Интересно, как тут живётся?
– Страшно.
– Чо страшного? Я тут вообще ничего опасного не заметил.
– А ты на три-четыре квартала от маршрута уйди… либо мина ноги оторвёт, либо какие-нибудь отмороженные замесят.
– Ну да… а раз так хреново, чо в крепость не идёшь?
– Там и так народу много, думаешь, мне там уже койку забили? – На ходу придумала ответ Кира.
Парень как-то неоднозначно глянул на перчатки девушки.
– Ты чо пялишься? – Рыкнула она и сложила руки на груди.
– Да ничего. Может махнёмся?
– Перчатки не меняю.
– А что поменяешь? То, чего в крепости трудно достать.
– Ты что дашь?
Парнишка достал цифровой фотоаппарат, простой без наворотов, но запечатлеть интересные моменты и такой сойдёт.
Кира задумалась, она встала и достала из машины рюкзак, из рюкзака огненный камень, выданный ей как приговорённой.
Разводить в крепости костры не нужно, и поэтому огненный камень там почти не достать. Но этот предмет мог не только гореть. При элементарных знаниях химии из него можно было сделать очень эффективную свето-шумовую гранату и устроить большой переполох где-нибудь в подъезде.
Глава восьмая. Зелёное море
"Алтай" медленно проезжал по всеми забытым окраинным улицам одного из городков Соколовской области. Так как эти районы не очень подверглись урбанизации, кое-где даже асфальта не было, то природа быстро взяла своё. Средь леса изредка торчали многоэтажки, а дальше от города и вовсе расстилался сплошной лес, поглотивший весь частный сектор.
Кира осторожно вела автомобиль, объезжая гнилые брёвна и всяческие предметы на дороге. Она уже усвоила, что под любым предметом, железным чайником к примеру, может быть спрятана мина.
Край растянулся позади и дремал.
Густая растительность препятствовала обзору, поэтому решётки лобового стекла были подняты, дабы видеть хоть что-то.
Вообще в этом месте царила умиротворённость. Солнечные блики шустро пробегали в тени деревьев, чью листву трепал устойчивый, но не сильный ветер, дополнявший живую и радостную птичью песнь. Даже полуразрушенные временем дома не нагоняли жуть и уныние в этот тёплый летний день. Казалось, что эти места сказочные и населены удивительными созданиями. Но это не было просто фантазией, у такого ощущения были весьма реальные причины. За то время, пока Кира проезжала по городу, она не раз видела блики света явно не от солнца. Блики преследовали машину, то исчезая, то возникая вновь. Сквозь пение птиц несколько раз отчётливо было слышно оперное пение существа, пол которого по голосу было не определить. Девушка несколько раз приезжала в одно и то же место, но не паниковала, ссылаясь на заросшие запутанные улицы.
Наконец она выехала из леса и остановила машину.
– Край, смотри, – разбудила она норта, тряхнув его за плечо.
– Чёрт. Почему сейчас? – Проворчал Край, в полудрёме перебравшись на переднее сидение. – Ого. Впечатляет.
Край вышел из машины, следом Кира, придерживаясь за дверь.
Позади располагалась плотная и ровная стена леса, а впереди…
Зелёное море, берегов которого не было видно. Равнина с редкими небольшими возвышениями, покрытая густой и короткой травой, походившей на ковёр. Недалеко тянулась бывшая ЛЭП, ржавые мачты которой теперь больше напоминали буйки в море. У самого края леса, словно маяк на берегу, возвышалась высокая радиовышка. Солнце ярко светило меж плоских облаков.
– Это просто… у меня нет слов, – вдохновлено произнесла девушка, осторожно отпустив дверь и отойдя от машины.
Она полной грудью вдохнула чистейший воздух, не отдающий ни пылью, ни гарью, ни противной гнилью. Свет и простор… на земле ли это место?
– Ты куда? – окликнула Кира норта, который шёл к радиовышке.
– Осмотреть местность.
И всё, же несмотря на такую красоту, девушке всё ещё было не комфортно одной в таком просторном месте.
Оба подошли к вышке. Край без промедлений стал карабкаться наверх по лестнице, идущей до самого верха в решотчатом полукружном туннеле.
– Ты далеко? – Спросила она.
– На самый верх.
– Ты оставишь меня тут одну?!
– Давай за мной.
– С ума сошёл? Не, я боюсь.
Край хмыкнул и продолжил подниматься.
"Как же я собралась убить Саву, если элементарно высоты боюсь?"
– Стой! Я с тобой.
Девушка взбиралась следом за Краем, смотря только на лестничные прутья перед собой, ни вниз, ни в стороны, перед собой. И хотя решётка, окружавшая их, значительно сокращала шансы сорваться, Кира всё же едва преодолевала страх. И вот уже меж прутьев и стальных балок виднелось лишь синее небо. В поле зрения девушки, смотрящей чётко вперёд и ни градусом ниже, были видны только синева и смазанная линия горизонта. И всё же эта хрупкая на вид девочка заслуживала похвалы, шаг за шагом она преодолевала страх.
Наконец оба выбрались на ржавую маленькую площадку на самом верху, от которой расходились четыре толстые балки, уходящие на несколько метров в пустоту, занимаемую лишь вольным ветром. Вся вышка покачивалась и издавала тяжёлое поскрипывание.
Кира тут же вцепилась в поручни и присела, голова закружилась. Она уставилась вперёд, где синий небосклон с белыми разводами облаков стыкуется с зелёным морем, по которому безмятежно ползут тени, словно корабли. Такая картина меньше всего тревожила её. Отсутствие на зелёной глади каких-либо предметов позволяло забыть о высоте и представить, что это всего лишь покрытая мхом поляна или вовсе поле для гольфа в белом квартале, упирающееся просто в голубую стену, а облака – специальный пар, пускаемый парогенератором для большей красоты.
Наконец она осмелилась посмотреть вниз и по сторонам, вверх…
Машина внизу больше походила на таракана с высоты человеческого роста. Вдали показалась какая-то небольшая постройка черты и цвет которой в силу расстояния были не различимы. По зелёному ковру вдоль небольшой возвышенности, тянущейся до самого горизонта, виднелись белые точки, выстроившиеся в две параллельные линии. Лишь те, что были у самого леса, дали понять – это верхушки бетонных отбойников, торчащие из земли.
Край лежал на спине на одной из четырёх балок, подложив лапы под голову. В таком положении он видел только прекрасную манящую свободу и ничего больше, – ни леса там внизу, больше походившего на пушистый ковёр с разбросанными по нему кубиками зданий, ни белых пластов облаков, не знающих постоянства и вечно меняющихся в безбрежном море, что раскинулось над головой. Смотря вверх, норт будто видел величественный и таинственный космос сквозь земную синеву, он думал о том, что где-то там средь звёзд когда-то кружила по своей орбите и его планета, хотя… какая же она его, если он родился на земле спустя годы после её гибели.
Девушка обернулась.
– Край! – Воскликнула она.
Тот, чьи мечтания прервали, лишь лениво промычал.
– Давай назад. Вдруг ветер сильный…
– И что? Я сделаю так…
Норт перекатился на бок и свалился вниз, сразу исчезнув из поля зрения.
Кира вскрикнула и ещё крепче вцепилась в поручни. Но норт почти сразу поднялся наверх, в момент падения он ловко уцепился за железный прут.
– Ты больной! – Испуг Киры сменился на гнев.
– О, как за меня испугалась, – ухмыльнулся Край.
– Чо? Нет. Просто что бы я одна делала?
– Ну да, ну да, холодный расчёт.
– Замолкни. Смотри лучше туда, – указала она на тёмный силуэт вдали.
Норт подошёл ближе, пригляделся.
– Да, какое-то здание. Давай спускаться.
Норт стоял у машины, словно человек, облокотившись на капот. Он с громким хрустом грыз сухарь, запивая водой из литровой бутылки и насвистывая какую-то весёлую мелодию между делом.
Кира прохаживалась босиком по прохладной мягкой траве. Такое странное чувство, но такое приятное. Это совсем не то, что искусственные газоны в Соколовске, жёсткие и пыльные.
Вдруг нога наткнулась на что-то твёрдое и острое. Она присела. Меж травинок что-то едва заметно поблёскивало. Стекло?
Кира немного разрыла землю. Почти чёрная земля была рыхлой, трава ещё не успела своими корнями сплести её в жёсткий пласт. Это оказалась металлическая заострённая пластина. Выдернув её из земли, девушка сразу поняла что это, это нож. В образовавшейся в земле ямке виднелось ещё что-то. За время, проведённое вне стен крепости, приговорённая стала приобретать интерес к скрытым людьми или временем предметам. Найденным ножом она стала раскапывать дальше, земля не сопротивлялась и свои секреты раскрывала охотно.
– Вот же… – вскочила она, отбросив нож.
– Чего там? – заинтересованно спросил Край, подойдя.
Из земли торчали потемневшие кости, часть грудины и правое плечо. Судя по размерам, это был легионовец или очень крупный человек.
Край оглядел пустошь.
– Я думаю, он тут не один.
– Как же я сразу не вспомнила? – Стукнула себя по лбу Кира. – Во время Великой битвы на южной границе теперешней Соколовской области был лес. Многотысячный легионовский десант высадился в этом лесу, чтобы не подлетать к городу. Короче, в лесу такая резня началась… а людей оставалось мало. В общем, ракетчики просто закидали лес зажигательными бомбами. Выгорело всё и все. Похоже, это и есть то место.