- Я слишком стар для таких дел, - сказал он. - Давно уже надо было выходить на свет.
Коршун сперва не понял, что он хотел сказать, но сообразил: речь идет об отказе от теневых операций. Он видел, как его спутник заставляет себя глубоко дышать, стиснув зубы от боли.
Прошло несколько минут. Наконец Бродяга с трудом оторвался от стены и провел по лицу рукой. "Ему бы еще отдохнуть", - подумал Коршун. Но это была операция Бродяги, его дела. Они тронулись в путь, и Коршун старался идти поближе к раннеру, чтобы поддержать его, если потребуется. Но у того по мере приближения к цели как будто прибавлялось сил. Шел он по-прежнему медленно, но уже не казалось, что вот-вот споткнется.
- Кстати, что будешь делать потом? - спросил Коршун.
- Надо перегруппироваться, - ответил Бродяга. - Собраться вместе и умотать отсюда. За стену, подальше от этих городских джунглей. У нас есть убежище в дальних землях, там можно отсидеться и зализать раны.
Коршун кивнул.
- За чем я должен следить? - спросил он.
Бродяга бросил на него быстрый взгляд.
- О чем ты?
Парень пожал плечами.
- Ты же сказал, что в парке нужно быть настороже, - напомнил он спутнику. - Похоже, ты не очень доверяешь своим товарищам.
Бродяга вымученно улыбнулся.
- Ну, хорошо. - Он задумался на минуту. - Я полагаю, особых проблем не будет. Только не расслабляйся. Будь рядом со мной, когда туда войдем. Чтобы другие поняли, что мы вместе.
Коршун кивнул и с невольной дрожью сообразил, что иначе его просто возьмут на прицел.
Парк "Денни" лежал примерно в пяти кварталах от центра Сиэтла. Коршун уже видел огни "космической иглы", вонзившейся в небо. Этот небоскреб был меньше, чем небоскребы корпораций в центре города, но стройная, изящная конструкция делала "иглу" зрительно выше.
Сам парк был оазисом зелени в мешанине городского железобетона. Он занимал около двух кварталов - места достаточно для двух рощиц, газонов и даже пруда с рыбками. Парк был результатом новшеств, проведенных в городе два года назад. Его проектировали люди, незнакомые с уродливой реальностью городских джунглей - они, видимо, пытались создать место, где могли бы играть дети, гулять влюбленные, и тому подобное. Но дети и влюбленные не приходили в этот парк. Он кишел бездомными, гангстерами, торговцами наркотиками, хиппи, уличными ворами и торговцами вразнос. А насчет этого чертова пруда с рыбками - через пару месяцев в Сиэтле прошел такой кислотный дождь, что все рыбы передохли. Тогда Коршун боялся даже палец сунуть в этот чертов пруд, опасаясь, что вынет оттуда только кости.
Они с Бродягой подходили к парку с востока - по улице, почти безлюдной в этот час. Мимо проносились группы мотоциклистов, но им не было дела до двух пешеходов. Они сошли с выщербленного тротуара на замусоренный газон, и Коршун инстинктивно прижался к Бродяге, левым плечом неосторожно задев раненую руку спутника, тот невольно вскрикнул от боли. Коршун быстро отодвинулся.
Фонарей в парке не было. Когда-то их поставили, но уличная шпана быстро все переколотила, и после пятой или шестой замены инженерным службам наскучило это занятие. Да фонари и не были нужны.
Света от соседних домов хватало, чтобы Коршун увидел, что газон пуст. Прямо перед ними, примерно в тридцати метрах, в стороне от пруда росла небольшая рощица. Пройдя еще метра два, Бродяга остановился в ожидании.
Коршун огляделся. "Мы как на ладони, - подумал он. - Это глупо…"
Но через минуту он сообразил, что это не так уж и глупо. Конечно, у них не было под рукой никакого укрытия, кроме нескольких машин, припаркованных рядом, на улице, но зато и возможный противник не мог нигде спрятаться и никто не мог исподтишка наблюдать за ними. Коршун сунул руку в карман куртки и ощутил солидный вес пистолета "фичетти".
От группы деревьев около пруда отделился человек. "Еще один индеец, - подумал Коршун, - человек с длинными прямыми черными волосами. Одет в такой же черный костюм, как и Ночной Бродяга. Еще один член группировки?"
- Танцующий Кот, - пробормотал Бродяга себе под нос, явно узнавая его.
"Один из его товарищей", - с облегчением подумал Коршун.
Бродяга шагнул вперед, и парень последовал за ним.
Приглашающим жестом Танцующий Кот поднял правую руку, одновременно резко махнув перед собой согнутой левой.
Бродяга застыл, словно его ударили.
- Стой! - рявкнул он Коршуну. - Смываемся!
Он резко бросился в сторону, повернулся и выскочил на улицу.
Коршун остолбенел только на мгновение, но успел заметить вспышки выстрелов из рощицы около пруда, увидеть, как череп Танцующего Кота разлетается на части, прошитый пулями. Потом темная рощица осветилась новыми вспышками. Пули свистели вокруг Коршуна, вонзались в землю и вспарывали дерн газона. Коршун завопил от ужаса, повернулся и выбежал на улицу.
Где Ночной Бродяга? Индеец куда-то пропал. Коршун подбежал к ближайшей автомашине - потрепанному "форду". Пуля звякнула, угодив в автомобиль, и пробила в дверце отверстие размером с палец. Другая пуля разнесла боковое окно. Что-то дернуло Коршуна за куртку, прожужжало прямо мимо уха. Коршун рванулся вперед, под защиту "форда", стараясь упасть на плечо и прокатиться по земле.
Приземление было не слишком удачным - он сильно ударился, сбив дыхание. Мгновение он лежал на дороге, приходил в себя и слышал, как пули впиваются в машину. Переднее стекло разлетелось, осыпав его осколками.
Коршун с трудом хватал воздух - горло вдруг пересохло и сжалось. Распластавшись на земле и стараясь, чтобы голова не высовывалась из-за машины, он вытащил свой пистолет. Где же Ночной Бродяга?..
Оказалось, тот присел на корточки за другой машиной, в дюжине метров от Коршуна. В его руках был большой автоматический пистолет, но он не стрелял. Коршун понял почему. Бродяге было невыносимо больно. Неужели в него попали?.. Нет, не похоже: он слишком быстро двигался, чтобы стать легкой добычей. Но, наверное, от бега и падения наземь раны открылись!
В машину угодило еще несколько пуль. С громким шипением лопнула шина, и "форд" начал оседать.
Глубоко вздохнув, Коршун отважился выглянуть, быстро приподняв голову. Красный свет полоснул по глазам. Лазер! Юноша мгновенно упал, и как раз вовремя. Пуля прожужжала над его головой, так близко, что он ощутил ветерок. Желудок свело от страха, и на Коршуна накатил приступ тошноты. О духи и тотемы…
Послышались отрывистые команды, но слишком далеко, и он не смог различить слов. Пули зачастили по машине. Разлетелись еще два окна, еще одна шина. Они разносили машину на части!
Почему они не подходят? Мысль, холодная как лед, привела его в ужас. А может быть, они уже…
Он должен выглянуть. Нельзя торчать здесь, ничего не зная. Иначе он увидит убийцу, лишь когда тот подбежит прямо к машине и размажет его мозги по тротуару. Коршун снова приподнял голову. На этот раз он выглянул через разбитое лобовое стекло.
Еще одно пятно лазерного луча, на этот раз на дверном косяке, рядом с его головой. Он даже не успел отреагировать, а три пули уже звякнули о косяк, каждая прямо в рубиновое пятно. Да чтоб их всех!.. Коршун снова упал, но успел сделать два выстрела - слепо, наугад, в сторону темной рощицы.
Ночной Бродяга тоже стрелял, но с лучшим результатом, чем у Коршуна. Из парка раздался пронзительный крик, и Бродяге тоже пришлось лечь ничком - сплошной ливень пуль забарабанил по машине.
Коршун видел, как раннер откатился, высунул голову и плечи из-за багажника машины для очередного выстрела и тут же нырнул назад, чтобы не нарваться на ответную пулю; потом вынырнул из-за машины, уже в другом месте, и сделал еще несколько выстрелов. Даже раненный, он двигался быстрее, чем любой здоровый человек.
Ободренный его примером, Коршун снова поднял голову. И как раз вовремя. Всего в двадцати метрах от него показалась темная фигура. Человек бежал прямо к его машине. Красный луч лазерного прицела резал темноту, подбираясь к Коршуну. Еще секунда - и он будет рядом!
Вскрикнув от ужаса и накатившей слепой ярости, Коршун вскинул пистолет и несколько раз нажал на спуск. Ослепленный вспышками своих выстрелов, он уже не видел нападавшего, но это было и неважно. Он наугад палил в ту сторону, где должен был быть человек, пока не кончились патроны. В отчаянии Коршун полез в карман за вторым магазином и с ужасом понял, что потерял его, когда падал за машину.
Он опять выглянул, нажал на курок, чтобы включить лазерный прицел. Вспомнив леденящий ужас, охвативший его, когда рядом заплясали красные лазерные лучи, он надеялся, что его лазер насторожит противника и Бродяга сможет покончить с ним.
Но в этом уже не было нужды. Человек лежал на тротуаре бесформенной кучей, мертвый, мертвее не бывает, в трех метрах от его машины. Так близко… Снова Коршун почувствовал спазмы в желудке и тошноту. Собрав все силы, он взял себя в руки.
Из рощицы больше не стреляли. Коршун снова услышал отрывистую команду, но на этот раз уловил смысл: "Отходим!"
Последний выстрел со стороны деревьев, последний бессильный жест. Пуля звякнула о кузов машины, за которой прятался Ночной Бродяга. И тишина.
Нет, тишины не было. Вдали уже раздавались сирены. Патрульные уже спешили на звуки перестрелки. Пора было отсюда сматываться. Коршун оглянулся на Бродягу.
Раннер все еще сидел за машиной, сжавшись в комок. Его голова и руки бессильно свесились, и он выглядел безумно уставшим. Коршун хотел броситься к нему, но страх приковал его к месту. А что, если это только уловка? Если противники только и ждут, когда он высунется, чтобы прикончить?
Нет, он должен добраться до Бродяги. Ему нужна помощь, и раннеры помогают друг другу, если могут.
Ведь Коршун тоже стал раннером? Хоть немного, чуть-чуть? Он же был в перестрелке. И впервые убил человека…
Эта мысль, напоминание о том, что он сделал, сломали хрупкий самоконтроль. Мышцы желудка напряглись и скрутились. Коршун наклонился вперед в непреодолимом приступе тошноты. Рвота выворачивала его наизнанку снова и снова, пока внутри не осталось ничего, кроме черной желчи.
Он не знал, сколько времени прошло, пока его дружески не потрепали по плечу. Коршун поднял глаза, вытирая рот тыльной стороной ладони.
На него смотрел Ночной Бродяга. Его покрытое ссадинами лицо было бледным и усталым, зрачки расширились от боли и изнеможения… и может быть, от чего-то еще.
- Надо смываться, парень, - пробормотал он, с трудом выговаривая слова. - Пошли.
- Кто это был?
Бродяга не отвечал, было похоже, что он раздумывает над вопросом. "А может, он уже снова отключается?" - с ужасом подумал Коршун.
…Они сидели возле заброшенного магазина, в нескольких кварталах от парка, и добрались они сюда с огромным трудом - не из-за того, что за ними гнались, просто Ночной Бродяга уже почти не мог идти. Вся его одежда с левой стороны была в крови, до самых ног. Повязка на правой руке вся пропиталась кровью, и рука висела как плеть.
Коршун поторапливал его, поддерживал, когда Бродяга терял равновесие. И еще он пытался заставить раннера говорить. Он где-то вычитал, что один из способов справиться с шоком - не давать пострадавшему провалиться в темноту. Заставляй его разговаривать, и ты заставишь его жить.
Может быть, это помогало, а может, и нет. Ночной Бродяга отвечал на вопросы почти безжизненным голосом. Иногда он называл Коршуна другими именами - Марси, Танцующий Кот, Лезвие Ножа… Надо было идти дальше, но Ночной Бродяга, похоже, не мог сделать ни шагу без отдыха. Раннер потерял много крови и продолжал терять. Коршун подумал, что любой другой уже давно бы умер. Он должен был что-то делать, но не знал, что именно.
- Кто это был? - Коршун почти кричал, стараясь пробиться через туман, заволакивающий мозг раннера. - Твои дружки?
Ночной Бродяга открыл глаза, словно пытался понять, кто перед ним. Потом с видимым усилием ему удалось поймать ускользающую мысль.
- Нет, не они, - медленно ответил он. Голос был все еще слабым и безжизненным, но, похоже, мозг уже заработал. - Они схватили Танцующего Кота, использовали его, чтобы заманить меня. Кот дал мне знак, спас мне жизнь. Заплатил за это своей.
Коршун кивнул. Это ему было понятно. Но…
- Тогда кто? - настаивал он. - Кто это был?
- Корпорация, должно быть.
- Корпорация, против которой вы сделали вылазку?
- Возможно, она.
- Какая именно корпорация?
Раннер внимательно глянул на него. Его глаза были еще затуманены болью и шоком, но в них уже явно светилась мысль.
- Э, нет, - спокойно сказал он. - Что это за почемучки? Ни к чему тебе это знать.
Коршун фыркнул:
- Ты просто дерьмо! Я тебе помог, и ты должен…
Бродяга перебил его:
- Именно поэтому я тебе и не говорю. Ты узнаешь - и тебя пришлепнут, как Кота и Марси. Я помню, что обязан тебе жизнью. И не хочу в качестве благодарности втягивать тебя в неприятности. Дошло?
Коршун минуту помолчал.
- Дошло, - ответил он наконец. - Но все-таки расскажи мне о вылазке. Что случилось? Что все это значит, черт побери?! Кот дал себя пристрелить, спасая тебя. Выходит, это важно. - Он наклонился вперед. - Что важно?
- Тебе ни к чему это знать, - ответил Бродяга. - Кончаем дискуссию.
- Ублюдок! - взорвался Коршун. - Прекрасно, можешь не говорить об этой чертовой корпорации. Я пойму. Можешь не называть имена, но расскажи об остальном. Ты должен мне рассказать, Бродяга. Ты просто обязан.
Не перегнул ли он палку?..
Ночной Бродяга размышлял над его словами. Наконец раннер устало кивнул.
- Что ж, может, ты и прав… - Бродяга вздохнул, закашлялся, и лицо его исказилось от боли. - Наверное, я должен это сделать.
Он откинул голову, оперся о стену и снова закрыл глаза. Коршун со страхом подумал, что тот снова готов отключиться.
Но раннер заговорил. Тихо, так что Коршуну пришлось ближе придвинуться к нему.
- Ты когда-нибудь слышал о конвенции "Цюрих-Орбитал"?
Коршун на несколько секунд задумался. Конечно, он слышал о "Цюрих-Орбитал". Кто о ней не слышал?
Этой корпорации принадлежали самые старые и наиболее известные ОЗС - околоземные станции, вращающиеся вокруг Земли на высоте нескольких сотен километров, над верхними слоями атмосферы. "Цюрих-Орбитал" учредила Корпоративный суд, который ведает отношениями между поделившими мир мегакорпорациями. "Объединенный цюрихский банк" - это финансовый центр мира мегакорпораций. Но конвенция "Цюрих-Орбитал"?
- Я ничего не слышал об этом, - признался Коршун.
- Не удивительно. Об этом знают немногие. - Ночной Бродяга сделал несколько глубоких вдохов - он потерял много крови, и ему не хватало кислорода. - Сейчас расскажу. Еще в прошлом веке… В восьмидесятых - девяностых, а может, семидесятых годах - я не силен в древней истории - начали использовать для связи стекловолокно. До этого пользовались радио или медным проводом. Варварский метод, - добавил он, - и рискованный. По радио любой может перехватить твое сообщение и узнать всю твою подноготную. А с проводов можно считывать данные по изменению электромагнитной индукции. Следишь за моей мыслью?
Пока Коршуну почти все было понятно. Кое-кто из его друзей в "первой нации" соображал в электронике и научил Коршуна основам физики.
- Электричество, идущее по проводам, производит электромагнитное поле, правильно? - рискнул он вставить слово.
Ночной Бродяга открыл глаза и с удивлением взглянул на него.
- Да, верно, - сказал он.
- Поэтому когда появилась волоконная оптика, все подпрыгнули до потолка. Свет, идущий по волокну, не похож на электроны в проволоке. Он не дает магнитного поля. Его нельзя перехватить, нельзя отвести или изменить. Полная безопасность. Все примерно так и считали. Но потом ученые кое-что придумали. Они работали на одну из тогдашних больших корпораций - "ЗМ", или "4F", или как они там назывались. Ученые сообразили, что есть способ проникнуть в волоконно-оптические коммуникации. Ты можешь считывать с них информацию на расстоянии, ты можешь даже вставить пару битов туда и сюда, изменить информацию, которая передается по оптическому волокну. - Он хмыкнул. - Конечно, это было непросто. Насколько мне известно, ученые использовали два суперкомпьютера "Крей", большие электронные мозги, самые большие, какие были в то время, да еще трейлер со всяким высокотехнологичным барахлом, да еще целую команду из этих фирм, чтобы запустить систему. Я не знаю, как все это действовало, я не инженер. Но разрази меня гром, если это не заработало!
- Нет, - покачал головой Коршун. - Этого не может быть! Нельзя считывать данные с волоконно-оптических проводников. Невозможно. Все это знают.
- Все так думают. Все хотят верить в это. Но те парни из "4F" - они это сделали.
- Так в чем же дело? - спросил Коршун. - Если это правда, то как могут все корпорации спокойно пользоваться волоконной оптикой?
- Катастрофа двадцать девятого года, вот что случилось, - ответил Бродяга. - Один компьютерный вирус вырвался на волю и проник в глобальную компьютерную сеть. Он разрушил множество систем, стер массу данных, практически сокрушил всю мировую экономику. Помнишь?
Коршун снова кивнул. Кто же не слышал ужасных историй о крахе!
- Этот вирус был занятно устроен, - продолжал Ночной Бродяга, - сильнее всего он поражал зашифрованные данные, которые охранялись с особой тщательностью. Он вторгался в системы безопасности, а потом портил файлы, которые должны были защищаться этими системами. Именно поэтому катастрофа была такой жуткой. Большая часть безвозвратно потерянных данных, которые никто не смог восстановить из пораженных файлов, содержали самые важные, самые секретные сведения. Пропали все самые большие секреты корпораций, все по-настоящему новейшие достижения высокой технологии научно-исследовательских фирм! - Он горько рассмеялся. - Вот почему с тех пор мир не сильно продвинулся в техническом прогрессе.
Его слова потрясли Коршуна. "Ты что, думаешь, у нас было бы еще больше этой чертовой техники?" - хотел он спросить, но промолчал.
Если Ночной Бродяга и заметил его удивление, то не обратил внимания.
- Никто из корпораций не говорил о потерянных данных, - продолжал он. - Конечно, они помалкивали. Они хотели, чтобы никто не имел представления о них, чтобы никто не подставил им ножку, пока они старались повторить все последние исследовательские работы. - Он улыбнулся. - Вопрос на сообразительность. Что было среди безвозвратно потерянных данных?
- Ну конечно же - волоконно-оптическая проблема! - тут же ответил Коршун.
- Прямо в точку. Те парни, которые нашли ее решение, вложили в это дело много труда. Они работали целых полсотни лет, до самого краха. Другие корпорации тоже. Они доработали эту систему, и уже не нужны были два суперкомпьютера и тонны другого барахла. Я слыхал, что систему мог обслуживать всего один техник, и помешалась она в одном фургоне. И вдруг - бах!