За порогом сгрудилось десятка полтора ребятишек самого разного возраста. Присмотревшись, я заметил среди них нескольких девочек, хотя они мало отличались от мальчишек: тоже были одеты в мешковатые штаны на лямках, рубашки и носили кепки.
-Здрасьте, сэр, мистер Кин! - сказал явный предводитель, рыжий веснушчатый паренек лет десяти на вид. - Я Фил!
-Очень приятно, Фил, - ответил я. - Это вам Джек сказал, что мне нужны быстрые ноги и зоркие глаза?
-Не, это Ханна с голубятни заметила, - мотнул он головой, и белокурая девочка кивнула.
-Я завсегда в эту сторону смотрю, - сказала она неожиданно хриплым голосом и сплюнула с истинно босяцким шиком. - Думала, брешут, а тут гляжу -- о! Платок мотается! Я и сказала...
-Ага, только мы подумали, что Ханна сама брешет, - добавил Фил, - но поглядели, а платок и правда висит, как Джек говорил. Я до него сбегал, он и сказал, что мы вам нужны! Вот мы и пришли!
-Прекрасно, - сказал я. - Вы очень вовремя! Вы, должно быть, знаете, кто я такой?
-Конечно, мистер, - отозвались сразу несколько голосов. - Вы частный сыщик!
-Тише... - попросил я и оглянулся, будто недоброжелатели и шпионы таились в каждой сточной канаве. - Верно... Так вот, мои юные друзья, пока я был в отъезде, кто-то пытался забраться в мой дом через мансарду. Это там, наверху, где стеклянная крыша...
-Циркач, что ли? - удивился Фил, посмотрев вверх. - Как туда забираться-то? Или, может, он ученую обезьяну туда послал?
-А что сперли? - деловито спросила Ханна.
-В том-то и дело: пропала вещь, которая не имеет ценности для посторонних, но дорога лично мне, - пояснил я. - Украли кактус.
-Это чего такое? - переглянулись дети.
Я подумал, вспомнил о кактусе Мэри, который она не стала забирать домой -- там ее малыши могли уколоться или, что хуже разбить горшок и погубить растение, - взял его с подоконника и показал ребятне.
-Примерно такая вот штука.
-У мистера Кина их полным-полно, и все разные, - пояснил Сэм.
-А-а... - протянула Ханна. - Это как у миссис Таусенд герани? Только те без колючек и цветут красиво...
-Кактусы тоже красиво цветут, - обиделся я, - только не у всякого хозяина. Кстати, откуда вы знаете миссис Таусенд?
-Так она Джилл выкинула пинком под задницу, - непосредственно ответила девочка и поправила кепку на белобрысых косичках. - Та домой приперлась в соплях, мать ей еще и добавила, потому как такое место поди найди, а эта дура даже цветочки поливать не сумела, как было велено! А из-за нее теперь вообще никого из наших туда не возьмут. Тетка-то, поди, всем знакомым рассказала, откуда у нас руки растут...
-Погоди-погоди, - нахмурился я. - Из ваших... Так ты из шахтерского поселка?
-Ага, - подтвердил Фил. - Она, эта Джилл, потом вон Энни, Джейн, Милли, Кэт и Оскар.
-Это я, - сообщила чернявая девочка, чем-то похожая на цыганку. - Мама почему-то решила, что Оскар -- это женское имя.
-Они самые нормальные. - заверил Фил. - В смысле, соображают, что в гостях, а в гостях пакостить -- себе дороже. Вон как Джилл...
-Миссис Таусенд сказала, что она подворовывала.
-Во-во! А я о чем? Так это, мистер, чего вы хотели-то?
Я поразмыслил, потом сказал:
-Ну-с, раз среди вас есть дети шахтеров, то все упрощается. Во-первых, мне нужно, чтобы вы разузнали, не пытался ли кто-то забраться ко мне в дом. Вряд ли это был взрослый -- вы верно сказали, что на чердак разве что циркач залезет. Взрослый вскрыл бы дверь, я полагаю. А форточником вполне может быть ребенок, вроде вас...
-Это мы живо разведаем, - солидно кивнул Фил. - А еще что?
-Посмотрите, поспрашивайте, нет ли у кого похожего растения? - попросил я. - Не возьму в толк, зачем его взяли, но мне очень хотелось бы его вернуть! Возможно, даже за вознаграждение...
-Ясно, - сказала Ханна и посмотрела на прочую босоногую гвардию. - А нам вознаграждение?
-Это само собой, - усмехнулся я, вынул из кармана два соверена и отдал Сэму. - Будьте любезны, разменяйте и отдайте им.
-Будет сделано, сэр! - ответил он, принимая деньги. - Ну, пошли! Да не вопите на всю улицу, не у себя дома... Всего доброго, сэр!
Я махнул рукой, запер дверь и выдохнул с облегчением. Казалось бы, с делами на сегодня покончено, но... Оставалось еще одно важное дело, а именно Сирил.
Сказать, что разбудить кузена было сложно, значит, ничего не сказать. Выглядел он омерзительно, и я принялся приводить кузена в нормальное состояние. От одного лишь вида горячего чая его едва не стошнило, воды в него удалось влить всего стакан, да и тот немедленно попросился наружу, а чего-нибудь вроде квашеной капусты в доме не было. Тогда я проинспектировал кладовую, свои чемоданы и решил воспользоваться народным мексиканским рецептом.
В стакан (рюмки явно было маловато), смазанный оливковым маслом, я вылил пару желтков, залил текилой (вот запас и пригодился!), от души добавил красного и черного перца, немного табаско и выжал лимон. Пить это Сирил отказался наотрез, но, поскольку его организм был измучен чрезмерными возлияниями, а я чувствовал себя бодрым и помолодевшим на несколько лет, то справился с кузеном без особого труда.
Где-то с полчаса после насильственного лечения Сирил не мог разговаривать вообще и только судорожно пил воду, потом чай, потом говяжий бульон, кастрюлю с которым я нашел в кладовой и даже разогрел, снова воду... Краски быстро возвращались на его лицо, а вскоре он обрел и дар членораздельной речи.
-А теперь скажи мне, - произнес я, поняв, что Сирил уже вполне вменяем. - Зачем ты намеревался ограбить банк? Причем на моей машине!
-Ты сам ее мне отдал, - сипло запротестовал он.
-Ты о черном лимузине? Ага... То есть "лайтштерн" ты поцарапал в другой раз?
-Угу... - Сирил хлебнул еще бульона. - Когда девушек в Лондоне катал... Но там же почти не видно!
-Да бог с этой царапино! Зачем тебе понадобился банк?
-Поверишь ли, не помню, - удрученно сказал кузен. - Как ехал и собирался пробить стену машиной, а потом вынести деньги и убежать с добычей по крышам, помню, а дальше провал... И до того тоже провал. На спор, что ли?
-Ну, - мрачно сказал я, - путь к стене тебе преградил столб, а на лбу у тебя шишка. Немудрено, что ты все позабыл, если не врешь, конечно!
Кузен всем своим видом заверил, что не врет, и потянулся к текиле, но я отставил ее подальше.
-Хватит с тебя, - мрачно сказал я. - Ты скоро докатишься до абсолютно непотребного состояния. Провалы в памяти уже налицо, вдобавок тебя не раз арестовывали за езду в пьяном виде, ты неоднократно дебоширил, приставал к дамам, а теперь решил банк ограбить? Думаешь, наутро достаточно состроить умильную рожицу, посмотреть страдальческим взглядом, и тебе все простят? Скажи спасибо, что инспектор Пинкерсон не стал возбуждать дело против тебя, на него-то твои гримасы не действуют!
-Вик, потише... - простонал Сирил, держась за голову, и я сделал ему еще целительного коктейля, а он машинально выпил. - У-ух...
Прокашлявшись, он вдруг замер, потом потерянно сказал:
-Я вспомнил.
-Что?
-Зачем я собирался ограбить банк.
-И зачем же?
-Мирабелла накануне рассказывала, как на Диком Западе и по сию пору грабят дилижансы и даже поезда, - убитым голосом произнес кузен. - Про банки я уж вообще молчу! Ну я и решил...
-Что ты решил?! - ужаснулся я. - Стать бандитом? Тебе слава Джесси Джеймса покоя не дает? И это мой кузен, господи...
-Легко тебе говорить! - вспылил Сирил. - Ты наследник! А у меня в кармане ни пенса, только то, что вы с мамой даете... А у Мирабеллы свое состояние!
-Хватит, - поморщился я, - я уже понял, куда завела тебя пьяная логика. Надеюсь, ты хотя бы раскаиваешься? Впрочем, о чем это я...
-Я больше так не буду, - мрачно пообещал кузен. - Дай еще этой гадости, вроде в голове просветлело...
Я соорудил еще коктейль, только текилы налил полглотка. Хватит с него!
Остаток дня я провел вполне плодотворно: съездил на почту, чтобы отправить письмо Фрэнку (на адрес Географического общества, поскольку я не знал, где сейчас носит моего зятя), дать телеграмму в само Географическое общество о том, что я жив-здоров и скоро пришлю обработанные записки о путешествии, а заодно сообщить в "Вестник садоводства" о том, что я все-таки раздобыл якобы мифический кактус!
Правда, тут я придержал коней: кто же поверит мне на слово? Нет, следовало тщательнее подготовить эту сногсшибательную новость для публики...
В глубокой задумчивости я вышел с почты и решил прогуляться, благо под вечер погода сделалась изумительно теплой, и не поверишь, будто на дворе конец августа!
Я выпил чашку кофе в новом заведении, купил газету у разносчика и уселся на скамью, чтобы просмотреть новости Блумтауна. Однако порыв ветра едва не вырвал газету у меня из рук, и, складывая ее поудобнее, я наткнулся взглядом на вывеску. "Цветная фотография! Быстро и недорого!" - гласила она.
"Вот что мне нужно!" - сообразил я. Если я сфотографируюсь со своим сокровищем, любой поверит, что я не сочиняю небылицы... Но нести кактус в фотоателье я не желал: конечно, Alteya cannabis стойко перенесла трансатлантическое путешествие, но это не повод подвергать ее излишнему риску! Впрочем, это мелочи!
С этой мыслью я и направился в ателье. Фотограф сперва не мог взять толк, чего я от него хочу, потом увидел деньги, и взгляд его прояснился. Ждать до завтра я не собирался, так что мастер вместе со своей громоздкой аппаратурой живо устроился в моем автомобиле, и я двинулся домой.
Как уж устанавливали освещение и выбирали композицию, я лучше умолчу. Скажу лишь, что в итоге я должен был сделаться счастливым обладателем нескольких фотоснимков: Луиза одна, Луиза с Николь (ее историю я собирался поведать отдельно), я с Луизой, я с ними обеими и даже Сирилом. Кузен порывался схватить Луизу, пока я не объяснил, как действует яд этого с виду безобидного растения, присовокупив, что компост из Сирила определенно выйдет скверный, и мне такого удобрения и даром не нужно!
И пусть только кто-нибудь посмеет заявить, будто снимки поддельные!.. По судам затаскаю, клянусь своим юридическим образованием!
*
Эти приятные хлопоты занимали меня до темноты. Я перекусил в городе, так что ужинать не собирался, Сирил, в котором, по-моему, бульон булькал на уровне ушей, - тем более. Конечно, я мог бы поделиться с ним аппетитными пирожками, две дюжины которых предусмотрительно купил на случай непредвиденной голодовки, или паштетом и сэндвичами с ветчиной (все это я благоразумно запер в багажнике автомобиля, зная, что Сирил преотменно умеет вскрывать дверь кладовой), но он пока хранил гордое молчание. Правда, от сдобных булочек к чаю не отказался, но что те булочки для взрослого мужчины?
Так и есть! Вот я услышал шуршание, скрежет, сдержанное ругательство... Так и есть, кузен покушается на кладовую! Ну-ну, пускай...
Тут к возне Сирила добавился другой звук -- кто-то настойчиво барабанил в заднюю дверь.
-Кто там? - бдительно отозвался кузен, выслушал ответ и крикнул мне: - Вик! Тут к тебе какие-то босяки!
-Иду! - отозвался я и живо спустился вниз. Сирил сделал вид, что просто решил выпить чаю... если бы он при этом еще воды в чайник налил, цены бы не было его актерским талантам.
За дверью оказались уже знакомые ребята.
-Мы весь квартал обегали, - шмыгнув носом, сказал Фил. - Чтоб взрослые форточники орудовали -- про такое не слыхали.
-Мы уж знаем, кого спрашивать, - добавил другой мальчишка, кудрявый и курносый, как негритенок. Может, правда мулат? Хм, этак и пара Наоби найдется... - Они этак не промышляют. Заметно слишком!
-Во-во, - подтвердил Фил. - И потом, все ваш дом знают. Дураков нету, все в курсе, что вы с полицейскими на короткой ноге..
-Скорее всего, это правда наши, - сказала Ханна, - но они не сознаются.
-Это ясно... - я взялся за подбородок. - А еще что-нибудь узнали?
Ватага дружно развела руками.
-Я видела какой-то цветок, - сказала вдруг Оскар. - На окне в одном доме. Только темно, я не разглядела. Но на этот вот похоже -- не с листьями, а круглое такое...
-Где, где ты его заметила?! - вскричал я.
Оскар почесала в затылке, сбив кепку на нос, потом сказала:
-Не, мистер, я так не объясню. Это показывать надо.
-Так покажи!
-Не, сейчас не пойду, - помотала она головой. - Поздно, мамка заругается...
-Я заплачу! Хочешь соверен? - спросил я, и глаза Оскар было вспыхнули, но она тут же повторила:
-Не, мистер. Мамка вломит. Не докажешь, что я по-честному столько заработала, а не... ну, вы знаете, поди.
-Так я ей сам скажу, - удивился я.
-Тогда она точно решит, что вы этот... растлитель, - пояснила Ханна. - Лучше не надо, мистер, а то она и Оскар побьет, и вас на весь город ославит. Мы утречком прибежим. Сейчас все одно ничего не видать, у нас там фонари не горят.
-Утром так утром, - вздохнул я и дал им еще горсть мелочи -- осталась после дневной прогулки. - Только приходите пораньше и не стесняйтесь стучать как следует!
И как мне дожить до утра? Я уже приготовился к бессонной ночи, к раздумьям о том, где же моя бедная Сигрид, что с ней, не замерзла ли она, не обожглась ли на солнце, не выбросили ли ее из дома...
Но тут в парадную дверь позвонили.
Открывать поплелся Сирил, снова споткнулся обо что-то (чемоданы я убрал с прохода!), выругался, потом позвал меня:
-Вик, снова к тебе гости!
Я со вздохом поднялся и пошел вниз (ах, Ларример, на кого вы меня покинули, Сирил даже доложить не умеет!), чтобы недоуменно уставиться на сияющего улыбкой Пинкерсона.
- Добрый вечер, инспектор, - произнес я. - Проходите, пожалуйста.
- Спасибо, мистер Кин! - он стянул шляпу, кинул ее на вешалку и недоуменно уставился на чемоданы, стыдливо задвинутые в угол.
- Простите, у меня не прибрано, - извинился я.
- Это вы меня простите! - на диво вежливо возразил Пинкерсон. - Я, конечно, не вовремя. Поздно, без приглашения и все такое. Но у меня возникла гениальная идея!
Я подавил вздох. Пинкерсон - умный малый, но слишком уж увлекается...
Мы устроились в гостиной. Я налил инспектору коньяка из почти иссякших запасов (Сирил изрядно потрудился!) и приготовился слушать.
- Я о том деле, которое я сейчас расследую, - начал Пинкерсон, грея в ладонях бокал. - Наш суперинтендант считает, будто те случаи вообще никак не связаны. И вообще, вовсе необязательно, что та дама их убила! Так-то подобных случаев много было, только без смертоубийства. Может, совпадение, говорит, или намеренно нас на такую мысль наталкивают, чтоб с толку сбить...
- Но вы с ним не согласны? - заметил я и устроился поудобнее. В мягком кресле меня сразу разморило.
- Не согласен! - энергично подтвердил он. - Я уж вам говорил, мистер Кин! Думаю, эта Черная Вдова их через объявления завлекает и... того! Ну, вы поняли.
- Простите, но какое я к этому имею отношение? - я деликатно подавил зевок. - Относительно Ларримера я все вам рассказал.
- Ну... - Пинкерсон засмущался, потом вскочил и принялся расхаживать по комнате, расплескивая коньяк (налил я ему от души). Остановившись вдруг, он обернулся и выпалил решительно: - Мистер Кин, я хочу поймать его на живца! Объявления, конечно, не в нашей газете печатают, но подают-то их в Блумтауне, это мы точно выяснили!
Соображал я после всех сегодняшних перипетий, конечно, медленно, но на это меня хватило...
- И вы хотите, чтобы этим живцом стал я? - от потрясения я даже проснулся.
- Ну да! - подтвердил он без малейших сомнений в моем согласии на подобную авантюру. - Сами посудите, мистер Кин, как-то же та дама жертв отбирает? Узнает как-то об одиноких да обеспеченных... Да и по внешнему виду, поди, подбирает, чтоб не вовсе сморчок какой-то: такой на любовь с первой фотокарточки не поведется! Ну вот скажите честно, может она на меня клюнуть?
- Нет, - вынужден был признать я, приглядевшись к нему. - Разве что вы были бы тайным миллионером, и об этом знала вся округа.
- Да вам ничего и делать не придется! - заверил Пинкерсон, пылая энтузиазмом. - Я и объявление сам размещу! Телеграммой!
- Объявление? - переспросил я слабым голосом. - Какое еще объявление?
- Ну так брачное же! - объяснил он прямодушно. - Для этой... Черной Вдовы!
- Так, - я встряхнул головой и с силой растер виски. - Еще раз, инспектор... Вы хотите от моего имени направить объявление о знакомстве?
- Ну да! - подтвердил он и, аккуратно поддернув брюки, уселся в кресло. Потом извлек из кармана кипу разнокалиберных бумажек и порядком изгрызенный карандаш. - Вот, я тут набросал примерно, послушайте-ка... "Образованный и обеспеченный джентльмен сорока семи лет, холостой и бездетный, зовет на счастливый брак даму или девицу приятной наружности. Расстоянием не стесняться. Во избежание излишней переписки желательна фотографическая карточка." Как вам, а?
Голос Пинкерсона звучал гордо.
- Э-э-э, - протянул я, сглотнув. - Но ведь мне еще нет сорока семи!
- Ничего! - отмахнулся он. - Она тех, которые постарше, выбирает. Я решил, что пятьдесят -- это уже многовато, еще немножко -- и старик! А вот сорок семь -- в самый раз, мужчина в самом расцвете лет, солидный, но не старый... Это человеческая психология, я читал, - добавил Пинкерсон таким нравоучительным тоном, что я не выдержал и ухмыльнулся. - Ну и вообще, вы, может, просто хорошо сохранились!
- М-да, - только и сказал я. Энтузиазм Пинкерсона бы да вместо движителя ротора турбины на электростанции в Кампочите -- они бы все окрестные города снабжали...
- Наверно, надо еще и внешность указать, - озаботился он, по-своему поняв мою усмешку. - Гхм... как бы это... Высокий и стройный джентльмен, блондин с благородной проседью и голубыми глазами ищет ту, что составит его мужское счастье и разделит с ним радости жизни...
Он вдохновенно принялся черкать в своих записях, кажется, уже нисколько не сомневаясь в моем согласии.
С другой стороны, вдруг и правда в сети этой Черной Вдовы, как высокопарно именовал ее инспектор, попался Ларример? От одной мысли о том, что мой верный дворецкий может сейчас валяться где-то в канаве с разбитой головой, во рту стало горько.
- Вы мне льстите, - заметил я, запивая неприятный привкус коньяком.
- Ничуть! - отмахнулся Пинкерсон, не заметив иронии. - Надо ж вас покрасивее расписать! Чтоб она точно клюнула...
- У вас весьма бурное воображение, - вздохнул я, смиряясь с его сумасшедшей идеей. И правда, чем я рискую?
- Не такое уж и бурное, - польщенно заулыбался он. - Я тут образцы почитал. Для вдохновения!
И протянул мне потрепанный номер "Джеральдтаун Геральд".
- "Бедная, но честная девушка двадцати трех лет", - прочитал я первое попавшееся объявление, - "красивая и интеллигентная, ищет человека, который бы спас её от нужды и порока, куда её толкает тяжёлая жизнь. Будет благодарная своему будущему мужу".
- Мне там больше другое нравится! - доверительно признался Пинкерсон. - Про русалочьи глаза!
Я быстро нашел требуемое объявление.