Страха не было – было ощущение опасности, но страха не было. Когда глаза уже более-менее адаптировались, Денис пристально вгляделся во мглу и понял, что именно, его разбудило – его разбудило то, что темное входное отверстие было темным неоднородно, в нем выделялась более темная область, которая еще и шевелилась. Гость – понял Денис! Незваный… Не выдав себя ни единым движением, он приготовился проявить гостеприимство: как только незнакомец окажется в зоне достигаемости, сначала сдвоенный удар ногами... а дальше, как карта ляжет…
Как уже отмечалось, разница в подходах к решению проблем у прошлого и нынешнего, так сказать – актуального, Дениса была диаметрально противоположной: точкам сближения интересов, переговорному процессу и консенсусу, будь он неладен, нынешний Денис предпочитал более простые, но гораздо более эффективные методы, хотя кое-кому из либеральной интеллигенции они могли бы показаться грубоватыми. Денис молча приготовился к атаке, но драться не пришлось – раздался глуховатый голос:
– Шэф ждет тебя у тропинки к морю, – и тень исчезла.
Денис мгновенно взмок – адреналин, щедро впрыснутый в кровь, требовал активных действий: бежать и драться, а нужно было сидеть и думать.
"Шэф вернулся… не показался даже на глаза и кого-то послал за мной, вызвать к этой чертовой тропинке… хм-хм… маловероятно… похоже на ловушку. Не стоит ходить… не стоит… если бы это был действительно человек от Шэфа он бы показал лицо и толком все объяснил… мне так кажется… Точно… – это ловушка!"
"Боишься?" – нейтрально поинтересовался внутренний голос.
"Ничего я не боюсь!.. хотя… да – боюсь. И что?" – набычился Денис.
"Да ничего… – просто нужно разобраться почему ты не хочешь идти: от страха, или не веришь, что тебя зовет Шэф… правда зовет очень странно…"
"Да не в стиле это Шэфа!.. такие вот посыльные хреновы!"
"А ты хорошо знаешь его стиль?" – внутренний голос был подчеркнуто нейтрален и доброжелателен.
"Нет… но!.. – тут в голову Дениса пришла светлая идея, – может сообщить кому-нибудь… позвать…"
"Кому?" – и тут Денис сообразил, что понятия не имеет, ни как добраться до ш’Тартака, ни, тем более, до Великого Магистра – а больше и пойти-то не к кому… не к наставнику же Хадуду… но и где искать последнего он тоже не знал.
"Дилемма однако ж… мать ее… идти, или не идти… если ловушка – могут убить, а с другой стороны, если Шэфу нужна помощь, а он не придет?.. хреново…"
На Дениса навалилось самое тяжелое бремя, которое только может быть у человека – бремя выбора. Он физически ощущал его тяжесть, и тут, совершенно неожиданно, внутренний голос подсказал реальный выход из тупика:
"Надо идти. Там стража на воротах. Да и вообще… патрули какие встретишь… Попросишь сопровождающего, а может вообще не выпустят…"
"Точно! Так и сделаю!.. Все-таки, он у меня умница, – с теплотой подумал Денис, вскакивая и торопливо одеваясь, – весь в хозяина!"
Одеваться и разыскивать шмотки ночью, в полной темноте, несколько сложнее чем утром, когда всю келью заливает свет восходящего солнца, поэтому, шаря повсюду, в поисках небрежно разбросанной одежды, Денис наткнулся на парфан, заныканный под тощий матрас и забытый там. Никаких причин совать руку под матрас у него не было – ничего из одежды Денис там не держал, однако ж… зачем-то сунул…
"Возьму!" – сразу же решил он, засовывая кинжал за белый пояс – как только он начал заниматься, наставник Хадуд выдал ему полный комплект униформы белопоясника и категорически приказал носить именно ее, а не всякое гражданское тряпье, как он выразился о тетрархском полевом комбинезоне – хе-хе-хе.
Снаружи было так же темно, как в "соте", ну-у… может немного посветлее из-за звезд, но не сильно. Постояв немного в ожидании бдительных часовых, бессонных патрулей или просто праздношатающихся, и не обнаружив оных, Денис тронулся в путь. Честно говоря, он сильно рассчитывал на то, что шляться ночью по территории Обители запрещено, и что его сейчас прихватит какой-нибудь патруль, и что ситуация разрешится сама собой… Черта с два! Никого он не встретил.
Видимо, существует какой-то еще не открытый закон природы, суть которого в том, что любые "присматривающие": опричники, полисмены, охранники, менты и прочая подобная публика, никогда не появляются там, где в них действительно испытывается надобность, и всегда возникают там, где их присутствие абсолютно нежелательно. Правда, оставалась еще надежда на стражу у главных ворот, или на то, что если стража будет отсутствовать, то хотя бы ворота будут закрыты, и что Денис физически не сможет покинуть пределы Обители, но что-то в глубине души подсказывало Денису, что это пустые хлопоты.
Так и оказалось – у приоткрытых ворот Обители не было никого! Это было странно… очень странно, но… – никого! То есть – вообще НИ-КО-ГО! Как вымерли все, мать их! – охраннички хреновы! Выйдя из ворот, Денис остановился, постоял пару секунд надеясь что отошедшая пописать, или чего еще, охрана вот-вот вернется – а иначе как объяснить ее отсутствие у открытых ворот? – всем сразу поплохело, вот единственное объяснение – но никто не появился.
Он посмотрел по сторонам, прислушался, но это ничего не дало: во-первых, в темноте много не углядишь, а во-вторых, Денис почему-то чувствовал, что он здесь один, и что ждать охранников можно до морковкиного заговенья. Все. Больше никаких причин задерживаться не было, надо было отправляться в путь.
Определив примерное направление, Денис направил стопы в нужную сторону. К собственному удивлению, до лесной дороги он добрался не заблудившись в хитросплетении городских улочек и кривых переулков, хотя трассу, по которой двигался с Шэфом, в первый день на Маргеланде, запомнил весьма приблизительно. Если кому-то это достижение покажется малозначительным, пусть он сам попробует в темноте найти дорогу в не очень знакомом месте.
"А та ли эта дорога?" – нерешительно подумал Денис вступая в лесной туннель.
"Вроде та… – так же неуверенно отозвался внутренний голос, – морем пахнет…"
Ночное небо, густо усыпанное не по земному крупными, мохнатыми звездами, правда при полном отсутствии луны, давало ровно столько света, чтобы не сбиться с лесной дороги.
"А он уех-а-а-а-л про-о-о-чь на ноч-н-н-н-о-о-ой эл-е-е-е-ктр-и-и-и-чке –
еха-а-а-ть не хо-о-о-те-е-л, но зажа-а-а-л-о-о я-и-и-и-чк-и-и-и…"
– фальшиво напевал про себя Денис прилипший мотивчик, одновременно, не торопясь, чтобы не наткнуться глазом на сучок, продвигаясь вперед.
"Блин, а как тут не пропустить тропинку, которая к морю ведет!? – ворчливо поинтересовался у внутреннего голоса Денис, – тут, нахрен, только саму дорогу и можно найти, и то на ощупь!"
"А ничего искать и не надо, – терпеливо, как капризному ребенку, пояснил внутренний голос, – Шэф будет ждать нас у тропинки. Не пропустим!"
"Нас!" – хмыкнул Денис.
Темный силуэт он заметил только потому, что тот отделился от не менее темного фона и вышел на середину дороги.
– Шэф!.. Чтоб тебя!.. Напугал! – с радостным облегчением выпалил Денис. Нервы его последние минуты были изрядно напряжены и эффектное явление любимого руководителя заставило его вздрогнуть.
Силуэт молчал… странно как-то молчал… нехорошо… Да и кроме молчания хватало в нем странностей: во-первых одежда – какая-то хламида, наподобие монашеского клобука – длинный плащ с капюшоном, наглухо закрывающим лицо, во-вторых – эта каменная неподвижность… – живые так не стоят… вроде бы…
Радость от встречи прошла так же быстро, как и возникала – вдоль позвоночника Дениса потянулся караван ледяных муравьев – чем дольше Денис вглядывался в темную фигуру, застывшую в нескольких метрах от него, тем больший страх им овладевал.
Этот страх не имел ничего общего с тем страхом, который раньше охватывал Дениса перед выходом на боевую площадку, или перед "купанием" в бассейне. Тот, прежний, страх был каким-то домашним… человеческим, что ли… Тогда, в глубине души, тлел огонек надежды, что все еще будет хорошо, все наладится… люди же, все-таки…
Сейчас же от неподвижной фигуры тянуло такой запредельной жутью и холодом, что Денис просто окаменел. Надо было развернуться и бежать, но подошвы его сапог будто вросли в землю. Один удар сердца назад, Денису казалось, что испытывать больший страх, чем он испытывает сейчас, невозможно, что это предел! Жизнь в очередной раз посрамила подобное маловерие!
Сначала ему показалось, что "монах" протягивает к нему свои руки – тонкие, белые руки с неестественно длинными пальцами, но в следующее мгновение он понял, что руки растут, вытягиваются в направлении его шеи! Вот теперь Дениса обуял настоящий ужас, такой ужас от которого люди сходят с ума! Он явственно почувствовал, что и ему до этого недолго осталось…
Внезапно все кончилось. Денис сверху, метров с трех, и немного сбоку, абсолютно бесстрастно, не испытывая никаких эмоций, ни положительных, ни отрицательных, наблюдал, как Денис оставшийся на земле, молниеносным движением выхватил из-за пояса парфан и круговым движением полоснул им по обеим протянутым к его горлу лапам. Рев полный ярости и боли, оставил равнодушными как "верхнего" Дениса, так и "нижнего".
А на земле закипел смертельный бой. "Монах" оказался очень быстрым типом, можно даже сказать чудовищно быстрым, но и "нижний" Денис ему мало в чем уступал, если вообще уступал.
Кроме того выяснилось, что другого оружия, кроме пары противоестественно вытянутых, змееподобных, рук, увенчанных щупальцеобразными пальцами, у "монаха" не было, а у "нижнего" Дениса был парфан, коим он наносил "монаху" очень чувствительные, судя по воплям последнего, удары.
Для "верхнего" Дениса все происходящее очень напоминало 3D фильм, вроде "Аватара", когда всей душой сопереживаешь главному герою, болеешь за него, но изменить что-либо в его поведении не можешь. "Нижний" Денис, а если выражаться точнее – тело Дениса, действовало совершенно самостоятельно и на удивление результативно. Все, чему его научил Мастер войны ш’Тартак применялось с максимальной эффективностью – "нижний" так и не позволил белым рукам "монаха" схватить себя, и единственное, что "монах" мог поставить себе в плюс был когтистый удар, в клочья разорвавший куртку на груди у Дениса и полоснувший по телу. "Нижнего" Дениса при этом откинуло на полшага назад, а "верхний" вообще ничего не почувствовал.
Зато парфан нанес "монаху" не менее дюжины ран, из которых медленно, словно густой дым, изливалась какая-то белесая, отвратительная на вид, субстанция. Чем больше этого "дыма" вытекало из "монаха", тем медленнее он становился. Исход боя был предрешен – "нижний" Денис оказался у "монаха" за спиной и провел молниеносный режущий удар, отделив то, что у "монаха" заменяло голову, от остального тела. После этого выяснилось, что никакого капюшона не было – это и была голова "монаха", равно как не было и плаща – это было его тело. Через десяток секунд от чудовища не осталось ничего – оно растаяло белым дымом.
Когда Денис пришел в себя – в буквальном смысле этого слова, то есть когда "верхний" Денис воссоединился с "нижним", первое что неприятно его поразило, это боль в располосованной груди, второе – что сил не осталось даже на то, чтобы подняться с земли, на которой он себя и обнаружил лежащим, а третье – что снова ни черта не видно. Оказывается "сверху", все: дерущиеся, лес, дорога, кусты, тропинка к морю были видны как днем, ну… или как в только что наступившие сумерки, а сейчас все по новой: "Я иду по Уругваю, ночь хоть выколи глаза!"
– Значит Шэф меня ждет… вашу мать… – злобно ругнулся Денис, с трудом поднимаясь, – у тропинки… мать вашу… к морю… вашу мать… ладно... сссук-ки… я вам покажу… мать вашу… такого Шэфа… вашу мать… что не скоро забудете!.. Бля-ди!..
Денис понятия не имел, кто именно эти "суки", устроившие ему такую черную подставу, но его переполняла такая ярость, что если бы одна из вышеупомянутых "сук" сейчас оказалась в пределах достигаемости, она бы об этом сильно пожалела, несмотря на то, что Денис едва держался на ногах.
Выматерившись, он почувствовал значительное облегчение на душе и, соответственно, невероятный подъем душевных сил. Жаль только с физическими все обстояло ровно наоборот – у них был упадок, однако, собрав остаток этих самых физических сил, Денис неторопливо тронулся в обратный путь. Пройдя с десяток метров он резко остановился. А остановился он из-за простого вопроса, который задал ему неугомонный внутренний голос:
"А куда ты, собственно, так резво ковыляешь?" – вопрос был элементарный, и предполагал такой же элементарный ответ.
"Домой! – буркнул Денис, – а куда еще, по твоему, на блядки что ли!?"
"Домой – это куда?" – уточнил голос. Вот после этого повторного вопроса Денис и остановился, потому что до него дошло, что ответ не столь очевиден, как кажется.
"А действительно куда? В свою соту? Так не факт, что те кто меня из нее вытащил, позволят вернуться. Вернее не так – наверняка не позволят. Ведь они рассчитывали, что меня схарчит эта пакость… – Денис зябко передернул плечами, припомнив "монаха" с его телескопическими ручонками. – А если я объявлюсь на территории Обители, еще чего-нибудь придумают… таких свидетелей не оставляют. Как-то все это не похоже на заговор одиночки: Обитель совершенно пустая… охраны на воротах не было… ворота открыты – иды дарагой!.. парагуляйся!.. мать вашу! – Денис снова хотел выругаться, но подавил это естественное желание – надо было не злиться, а думать. – Да, в конце концов, даже если это был кто-то один, он наверняка будет где-то поджидать, чтобы удостовериться, что меня ухайдакали. Сволочь! А может, кто-то наблюдал за дракой и сейчас готовится напасть… или тетиву натянул! – эти мысли бодрости не добавляли, и Денис застыл в нерешительности. – А может сигануть в кусты, спрятаться и дождаться утра?"
"Можно не дождаться…" – невесело прокомментировал внутренний голос.
"И то правда, – нехотя согласился Денис, – раненная грудь горела огнем, и с каждым мгновением болела все больше и больше, а если потерять сознание, то кирдык – здесь и останешься. – Значитца, так, Шарпов, – решил Денис, – оставаться на месте нельзя – надо идти, но… куда идти? В Обитель нельзя – наверняка ждут… значит куда?.. правильно… во Дворец Великого Магистра!"
"Уверен?" – засомневался голос.
"А куда?.. Больше некуда!"
"Ну-у… наверно… а если по дороге?.."
"А если по дороге нападут, то все… – пиздец. Ни бежать, ни драться я уже не могу…"
Внутренний голос промолчал, признавая правоту Дениса, и тот медленно, стараясь не шуметь, начал движение. До Дворца он добрался без приключений, не встретив никого ни на лесной дороге, ни в городе, ни на площади.
"Вымерли все что ли? – лениво подумал Денис и… похолодел: – А вдруг действительно! А вдруг эти "монахи" всех уже сожрали и он остался один! – Это все объясняло: и пустоту в Обители, и отсутствие охраны на воротах! – Ну вот, – промелькнула горькая мысль, – думал, что страшнее уже не бывает! Бывает…" – Денису стало неимоверно жутко, когда он представил, что остался один в Обители… да что там – в Обители! – может на всем Маргеланде!.. Навсегда!.. Такого страха он не испытывал даже когда стоял оцепенев перед "монахом". Избавиться от этой жути можно было только одним путем – надо было срочно найти живых людей!
Дворец Великого Магистра был заметен из-за искр, которые время от времени пробегали по решетке, и Денис ринулся к нему бегом – куда вся слабость подевалась! Он подскочил к сплошным металлическим воротам и забарабанил в них рукояткой парфана, сделанной неизвестно из чего, может камня, может кости, может дерева, пластик вряд ли, но явно не из металла. Ворота не искрили, но колотить в них голой рукой Денис побоялся, мало ли… и так неизвестно, проводит рукоятка ток, или что там искрит, а вот рука наверняка проводит.
Ему казалось, что барабанит он очень долго, но на самом деле он нанес всего ударов пять или шесть, прежде чем со стороны Дворца Великого Магистра послышались недовольные голоса. Последний удар Денис нанес уже когда отворилась незаметная калитка и на площади появились две угрюмые "пчелы", с опухшими ото сна лицами. Человек, поднятый от сна самым наглым образом, вряд ли может испытывать теплые чувства к поднявшему:
– Ты чего это барабанишь, лягушачья отрыжка! – тут же заорал один из них. – Давно в рыло не получал, зародыш!? – Ты почему не в казарме!? Гуляешь по ночам, сын Харгала! – Гадюку тебе в задницу!!! – Он мгновенно, как хороший мотоцикл, завелся от собственного крика, а еще от счастливо-глуповатой улыбки Дениса – не всех пожрали "монахи"! – Кто наставник!? Как тебя звать, ослиный ублюдок!? – продолжал яриться фиолетовый. – Я вам обоим кишки выпущу и свяжу! Будете весь день распутываться, скунсы вонючие!"
"Однако, знатный зоолог!" – подумал Денис совершенно безмятежно, ведь главная опасность была позади – живые люди на Маргеланде присутствовали!
– Погоди, ш’Краб, – негромко произнес второй фиолетовый, успевший внимательно рассмотреть Дениса, пока первый блажил. – Ты кто, и что случилось? – Денис не успел ответь, как второй продолжил. – Хотя… я тебя вроде знаю – ты пришел с ш’Эфом?
– Да.
– Итак, что произошло? – Денис коротко изложил все произошедшее с ним, начиная с появления "гостя" и заканчивая барабанным боем в ворота Дворца Великого Магистра.
Фиолетовые молча переглянулись. Ш’Краб, с сомнением в голосе произнес:
– Мокрец?
– Похоже на то… ладно, давай пулей за лекарем, а я пока уложу его в караульной.
– Почему я! – возмутился ш’Краб, – Давай ш’Ахта, сам за лекарем! Почему я! – зло повторил он.
– Потому что, – ш’Ахта был сама невозмутимость, – когда ш’Эф спросит кто виноват, – он кивнул на Дениса, – я скажу, что ты не пошел за лекарем, – ш’Ахта ухмыльнулся, – держа Камень Правды в руке… а ш’Эф, он…
Видимо ш’Краб счел аргументы ш’Ахта достаточно весомыми, потому что пробормотав себе под нос какое-то заковыристое ругательство, быстро скрылся в темноте.
"Высокие! Высокие отношения! Мать их! – вяло подумал Денис. Жар из груди добрался уже до головы, хотелось лечь, закрыть глаза и ни о чем не думать. – Чой-тось херовато мне!.." – мелькнула последняя мыслью перед тем, как он вырубился.
В себя Денис пришел когда уже во всю светило солнышко. Очнулся от ощущения прохлады в груди – по сравнению с тем, что было до того, это было просто неземное блаженство. Открыл глаза как раз в тот момент, когда лекарь снял с его груди сухую белую тряпицу и бросил куда-то на пол.
Денис скосил глаза, на полу лежала большая куча тряпок. Внизу угольно-черные, а чем ближе к верху, все более светлые – несколько последних вообще белые. Лекарь заметил, что Денис очнулся:
– Ну все – контрольная, и можешь быть свободен, – с этими словами он положил на грудь Дениса очередную белую тряпку, смоченную в стоящем рядом тазике. – Повезло тебе парень. И яду не очень много взял, и меня вовремя привели, а то… – он сделал паузу. – Сегодня ничем не занимайся, полежи. Если захочешь – сходи поешь, не захочешь – тоже ничего страшного, поголодай до завтра. Я предупрежу ш’Тартака и Хадудда, не беспокойся.
*****
Здорово, герой! – встретил на следующее утро Дениса ш’Тартак.
Денис ошеломленно уставился на Мастера войны – прикалывается что ли? Но нет, вроде нет… а ш’Тартак, между тем, продолжил: