- Да ты что? - восхитился великий магистр - Так и было?
- Так - так - заверила его фея - А можно я себе эту ложку оставлю?
- Ложка тебе зачем? - не выдержал я - Что ты с ней делать будешь?
- В комнате на стенку повешу - не полезла за ответом в карман фея - Сувенир из рыцарского замка.
- Да пусть берет - разрешил фон Ахенвальд - Что у нас, ложек мало? Вот мяса у нас нет. Да, повар?
- Поставщики - пискнул работник кухни, напрасно надеявшийся на то, что про него забыли - Все они, собаки страшные!
- В - вот так и живем - подытожил брат Юр - Н - ну все, Хейген, ув - видимся через неделю, утром, в д - долине Карби. С - скажите королю - Орден П - плачущей богини придет ему н - на помощь, ибо наша с - судьба - служить с - справедливости.
- Как красиво! - всплеснула руками фея - Вы такой молодец, дядя Юр! Вы так здорово говорите.
- У м - меня ничего нет - демонстративно потряс своей черной рясой казначей - Т - только ключи, но и они не м - мои, они собственность орд - дена. Так что в - выпросить у меня нечего.
- Да я не в том смысле! - надо же, Трень - Брень умеет краснеть. Какая прелесть - Мне правда понравилось как вы сказали.
- Хейген, с собой ее не бери в долину - попросил меня фон Ахенвальд - Ни к чему это.
- Кабы все было так просто - вздохнул я - Ее ни один замок не удержит. Слушайте, а может я ее к вам накануне приведу? Отсюда она точно не сбежит.
- А ничего, что я все это слышу? - возмутилась фея.
- Н - напротив, это прекрасно - брат Юр на редкость мило улыбнулся - М - может хоть это заставит вас п - повзрослеть.
- Офигеть! - фея сложила руки на груди, насупилась и повернулась к нам спиной.
Ее можно было понять - даже тут, в Файролле, воспитывают. И кто? Странный игрок, которого понять невозможно и два НПС. Есть от чего разозлиться.
- А ты бы слушала да на ус мотала - посоветовал ей хмурый Кэйл - Вместо того чтобы губы дуть. Добра тебе ведь желают.
- Никогда не думала, что скажу такое - но хочу домой - заявила Трень - Брень - Довели!
- И то - я поклонился по очереди Лео фон Ахенвальду и брату Юру - Пойдем мы. Великий магистр, еще раз спасибо за то, что помогли Пограничью.
- Иди - иди - махнул рукой тот - До свидания, юная леди, до встречи через неделю.
И подмигнул мне, как‑то очень по - мальчишески.
- Бред какой - ворчала фея, выскочив из портала - Поучают, поучают! Родные места! Дом, милый дом!
Она взвилась в небо, рассыпая над собой искры.
- Я вернулась! - послышался сверху ее радостный голосок - Ура!
Завыла пара собак, один из охранников, ходивший дозором по стене, уронил вниз алебарду, Флоси, было радостно кинувшийся ко мне, пробормотал что‑то вроде 'Иногда они возвращаются снова' и полез под родную ему телегу, заскрипели флюгера, пулеметной дробью простучали закрывающиеся в замке окна.
Несколько моих сокланов, находящихся во дворе, оторопело смотрели на искрящую фею.
- Когда я говорил, что без Трень - Брень скучновато, я не имел в виду того, что эти слова следует понимать настолько буквально - пробормотал кто‑то из них, по - моему Дарин.
- Опять надо зелья и рецепты прятать - сообщила всем Фрейя - Да что такое!
- По - моему она изрядно подтянула искусство пилотирования - заметил Слав и начал насвистывать 'Полет валькирии', причем к нему немедленно присоединилось несколько человек. Я же на закладывающую пируэты фею не смотрел. Я поглядывал на лицо другого человека, который крайне удачно оказался здесь. На Тиссу.
Глава одиннадцатая
О приветствиях и прощаниях
Вот почему я мысли не умею читать? Хотя, умей я это делать, то здесь бы не стоял. А так - пойми по лицу девушки, о чем она думает. Это же не настоящее лицо, не живое - это графика, пиксели, чего там еще? Естественно - и жилка на виске не пульсирует, и тревоги в глазах нет. Здесь все ненастоящее. В смысле - лица, руки, ноги, кусты. Фикция. А вот - поступки, мысли и предательство - это все подлинное.
- Фрейя - раздалось с небес - Ты меня простила за тот случай? Ну, хочешь, я тебе с твоими микстурами помогу? Смешаю там чего, или по бутылочкам разолью?
- Сохраните меня все боги! - перепугалась та, и припустила вверх по лестнице, как видно - баррикадировать двери в помещение, которое она отвела под свою лабораторию. Или как это у алхимиков называется?
- Стой! - заорала фея и спикировала вниз, прямо к выходу из замка, чуть не сбив с ног Эбигайл, которая вышла на вечернюю прогулку. Ну, или еще по какой нужде.
- Это ты, маленькое чудовище! - завизжала моя названная сестрица - Я‑то уж начала надеяться, что тебя завязали в мешок и продали дикарям с Юга, или просто втихаря удавили! Откуда ты опять взялась тут?
- Тетушка Эбигайл! - обрадовалась Трень - Брень - Давай обнимемся!
- Да чума тебя забери, племянница! - не на шутку завелась будущая королева - Что папаша твой, что ты сама - это же просто напасть какая‑то на наш род! Ну ладно, от названного братца хоть какой‑то прок есть, но вот от тебя только шум и неустройство одно!
Народ с интересом наблюдал за беседой двух пусть и сомнительных - но родственниц. Причем, когда я понял, какая чушь мне лезет в голову, и что я провожу вполне настоящие родственные параллели между собой, девочкой - феей и нарисованной жительницей компьютерной игры, то немедленно испытал большое желание покинуть этот бедлам, что и тут же сделал. По - английски. Не прощаясь ни с кем. Пусть сами разбираются, честное слово.
- Я вот что думаю - сказала мне, вылезающему из капсулы, Вика, сидящая по обыкновению на диване, на этот раз, правда, не с едой, а с планшетом - Надо нам самое позднее через месяц опять какую‑то нестандартную акцию проводить. Мне тут статистику переслали, по посещаемости нашей страницы в сети, так вот там…
И она замолчала, ожидая моего вопроса из разряда - 'И?'.
Вот всегда меня умиляла эта милая и непосредственная женская черта - в какой‑то момент обрывать фразу на полуслове и ждать реакции мужчины - собеседника (именно мужчины, среди представительниц своего вида такие вещи не практикуются, в этом смысла нет). Причем хорошо еще, если ты знаешь, что надо ответить, а если нет?
Вот говорит тебе твоя сожительница:
- Вчера звонила Светка, так вот она, представь себе, с каким‑то азербайджанцем спуталась и теперь…
И - тишина. Она молчит, сверлит тебя взглядом контрразведчика и ждет твоей реакции, а ты гадаешь, что - теперь? Теперь она беременна? Теперь она кушает хурму каждый день? Теперь она торгует гвоздиками на соседнем рынке? Теперь она купила себе 'Ладу' - 'седан' овощного цвета? Что - теперь? И самое главное - кто эта Светка? Я помню двух, с которыми ты меня знакомила, и еще шестерых, которые были до тебя. О какой из них речь идет в данный момент?
А ответ давать надо, иначе будет беда. Будет что‑то вроде:
- Ты меня не слушаешь?
Или:
- Тебе нет дела до моих подруг и моей жизни вообще.
А то и совсем уже пиковый вариант:
- Как ты можешь быть таким равнодушным? С кем я живу, господи? Говорила мне мама…
И понеслась.
Впрочем, в моем данном конкретном случае все было проще, я располагал исходными данными.
- Что там? - я привычно уперся руками в поясницу и распрямился.
Ох! Шов‑то еще побаливает.
- Падение посещаемости - почему‑то с гордостью сообщила мне Вика, и добавила - В наличии.
- Сильное? - изобразил озабоченность я, заранее блокируя возможное развитие беседы в стиле 'Это же наше дело, как ты не понимаешь? С нас же спросят'.
- Шесть процентов - брови Вики изобразили позицию 'домик'.
- Фигня - сказал ей я, присел на диван и обнял ее за плечи - Скажи мне, прелестное дитя, какой сейчас месяц?
- Январь - ответила мне она, явно не понимая, куда я гну.
- Верно - похвалил ее я - Отдельно замечу - середина января. А вот поведай мне, пару лет назад в середине января чем ты занималась. Вот прямо в этих числах?
- Училась - немного растерянно ответила мне Вика, после в ее глазах мелькнуло понимание.
- Молодец, сообразила - я поцеловал ее в щеку - И не просто училась, а сессию сдавала. Процентов тридцать нашей целевой аудитории - студенты, которым сейчас не до нашего издания. Да какие тридцать - я так думаю, все сорок, если не больше, их среди игроков больше, чем взрослых дядек и тетек. Игры - играми, а экзамены - экзаменами.
- Ты такой умный - протянула Вика, кладя мне голову на плечо - А я такая дура.
Что‑то она сегодня разошлась, бросает ее из плоскости в плоскость. Еще одна старинная уловка, знаю я ее. Хотя все равно приятно, когда тебя умным называют, даже если говорящий так и не думает.
- Это по молодости - решил я не нарушать идиллию и сказать то, что ей будет приятно слышать - Через пару лет наберешься опыта, меня за пояс заткнешь.
- Ты думаешь? - вопрос был задан с такой озабоченностью, что казалось, от правильности ответа зависит дальнейшее существование Вселенной.
- Уверен - не менее важно ответил я - Зуб даю.
- Кстати - да - Вика встала с дивана - Надо бы тебе к стоматологу сходить. И в парикмахерскую.
- Я там полтора месяца назад был - с первым не поспоришь, а вот со вторым - стоило - Я еще не зарос! И потом - зима на дворе, так теплее.
- Ну да - язвительно заметила Вика - Еще бороду отпусти, в ней ведь тоже тепло. Она от морозов защищает.
- Не люблю парикмахерские - искренне сказал ей я - В них неправильные зеркала стоят. Вот дома, в свое зеркало смотришься - и рожа не опухшая, и сам вроде не урод. А в парикмахерской как на себя глянешь - так выть охота.
- Завтра вечером сходишь. Или послезавтра - поставила финальную точку в разговоре Вика и ткнула пальцем в диван - А если нет, то я введу санкции. Какие - сказать, или не надо?
Была у меня хорошая реплика про импортозамещение, но ее в ход пускать было никак нельзя. Ее слова - это остроумие, оно не подвергается рассмотрению в другом ракурсе, а моя шутка всегда может быть принята на правду и потом мне мало не покажется.
- Кормить прекратишь? - предположил я.
- И это тоже - величественно произнесла Вика - Иди, руки мой, ужинать будем.
- А что у нас сегодня? - повел носом я, радуясь уходу от скользких тем.
- Котлеты - порадовал меня ответ, и я потопал в ванную, приговаривая:
- Котлеты - это хорошо!
Но в целом - она права. Надо подумать о каком‑то новом интересном для читателей проекте. Не на вот прямо сейчас, а на чуть попозже, на то время, когда как раз сессия кончится. Это должен быть не конкурс, их у нас и так полно, это должна быть качественно новая вещь, выходящая за рамки еженедельника. О! Появилась у меня одна интересная идейка, в принципе, не слишком и оригинальная, но забавная. Почему нет? Финансирование я под нее выбью без проблем, да и кое‑кто точно на моей стороне будет, поддержит в этом начинании. Только я пока ее никому озвучивать не буду. Лучше я сделаю по - другому.
- Что, скучали по папке? - наутро я вошел в редакционный кабинет, открыв дверь с ноги - А?
Для усиления эффекта я вытаращил глаза и обвел взглядом присутствующих.
- Харитон Юрьевич! - пискнула Соловьева, изображая радость.
- Напугал, черт такой - проворчал Петрович, погрозив мне кулаком.
- Мофет, еще надо было отлефаться? - спросила Таша, у которой рот был набит чипсами.
Остальные тревожно заулыбались, помалкивая и пытаясь понять - это я шутки шучу или как?
Шелестова же на секунду застыла недвижимо, после раскинула руки как чайка и пала мне на грудь с воплем:
- Бааааатюшка! Жиииивой!
- Балаган - осудила ее Вика, входя в кабинет вслед за мной - Один тут нормальный человек, который правильные вещи говорит, и тот… Таша, сколько раз тебя предупреждать можно - не трескай ты на рабочем месте то, что крошится, пахнет и оставляет масляные следы! Мало того, что потом с туфель это не отскребешь, так неровен час еще тараканы заведутся!
- Она и их сожрет - успокоил Вику Самошников - Не хотел бы я в голодный год с ней на необитаемом острове оказаться.
- Дурак - Таша отставила объемный пакет с чипсами в сторону, напоследок запустив в него свою жменьку - Харитон Юрьевич, так как вы себя чувствуете?
- Живой - тем временем рыдала Шелестова, обнимая меня за шею, причем выглядело это ну очень естественно - Сам ходит! А я‑то уж решила, после того, как в больнице вас увидела, что все! А он - живой! Я же как вспомню, как вспомню… Как упал, как это… Желудок‑то… Нет, нет сил, пойду…
- Приму триста капель эфирной валерьянки - закончил я ее фразу - Елена, дурака не включай, а? Я хоть и выгляжу дегенератом, но классику читал.
- Не сомневалась - Шелестова отпустила меня и, конечно же, глаза у нее были сухие и на губах у нее была улыбка - Но проверить было необходимо. А вдруг - нет?
- Одна ты у нас умная - язвительно сказала ей Соловьева - Харитон Юрьевич, а я где вчера была! В игре, в смысле!
- И где же ты вчера была? - с интересом спросил ее я, стягивая пуховик.
- В Пограничье - с гордостью ответила она - Там вчера большое собрание вождей кланов было. Война!
- Войнааааа! - дружно заорали гамадрилы и примкнувшая к ним Шелестова.
Судя по всему, эту фразу за сегодняшнее утро они слышали не впервые.
- Бездельники! - сжала кулачки Мариэтта - Сами ничего не делаете, вот и завидуете!
- Кстати - она молодец - ткнул пальцем в сторону Соловьевой я - Насколько я понял, она в свой выходной по игре шастает, материал собирает. Не то, что некоторые. Мэри, потом покажешь, что наработала.
- Согласна с нашим шефом - подала голос Вика - Пока кое‑кто на катке глинтвейн пьет, Мариэтта дело делает.
- Какая осведомленность о моей личной жизни - изобразила изящный поклон в сторону Вики Шелестова - Надеюсь, и о том, насколько прекрасно я стою на коньках, вам тоже доложили? Как и о том, какой фурор я произвела вчера на Чистых Прудах?
- Фурор - от слова 'фура'? - неожиданно и для меня, и для всех остальных, подала голос Ксюша, видимо решившая встать на сторону своего принципала.
- Кривенькая шутка, прямо скажем - так себе шутка - Елена села на свое место, уперла локти в стол, сложила ладони 'мостиком' и опустила на них подбородок - Жаль, жаль, любезный Харитон Юрьевич, что вам противопоказаны физические упражнения. Лед в этом сезоне чудо как хорош. Жалею я тех, кто не ходит на каток.
- А пошли все вместе - неожиданно сказала Таша - Почему нет? Я бы тоже покаталась. Самошников, ты как?
- Можно - Дмитрий пожал плечами - Генаша?
Как выяснилось - у нас все стояли на коньках. Кроме Вики, и еще Петровича, который был идейным противником спорта. И у всех была свободна эта суббота.
- Харитон Юрьевич? - в один голос спросили Шелестова, Таша и Самошников - Может - с нами?
- Человеку живот недавно резали - возмутилась Вика - У вас совесть есть?
В этот момент у меня зазвонил коммуникатор. Номер не определился
- Да? - по возможности беззаботно ответил я.
- Соглашайся - негромко пробубнил мне в ухо голос Азова - Ты тоже идешь на каток, пан спортсмен, на Чистые Пруды. Так и скажи - мол, даже если не покатаюсь, то так постою, на вас посмотрю, порадуюсь. Кофе выпью, с булочкой. Но - с утра, чтобы засветло. Часов на одиннадцать договаривайтесь, не позже.
- Хорошо - даже не стал ничего выяснять я. А что тут выяснять? - Так и сделаем. А потом - в тираж
Азов отключился, и я убрал коммуникатор в карман, озабоченно почесав ухо.
- Кругом бардак - вздохнул я и посмотрел на Вику - О чем мы говорили? А, да, каток. Почему бы и нет? Зима уходит, а мы все в помещениях сидим, света белого не видим.
- Киф - нахмурилась моя избранница, но я, не слушая ее, уже повернулся к Шелестовой
- Лен, где ты каталась? На Чистых? Дело. И добираться удобно, и центр. И красиво там. Народ, я с вами. Вика, не жужжи, если что - я кататься не буду. Вон, глинтвейна вы… Кхм. Хотя нет, глинтвейна я отчего‑то больше не хочу, даже не знаю почему. Кофею выпью, он на морозе даже лучше идет.
- Мне тоже каток на Чистых Прудах нравится - Жилин встал со стула и потянулся своим мощным телом - Там иллюминация красивая.
- Да, там вечером супер - подтвердила Таша - Может - часиков в пять?
- Вечером не могу - расстроенно ответил ей я - У нас с Викторией Евгеньевной субботний вечер занят. Учредители, знаете ли, пригласили нас для обсуждения кое - каких вопросов организационного характера. У всех выходной - у нас работа. Вот так и живем.
Сказав это, я замер - занесло меня, она как сейчас удивится этой новости, как вытаращит глаза! Мне даже показалось, что где‑то на грани сознания я услышал голос Азова, рявкнувшего:
- Вот засранец!
Но - нет. Вика погрозила мне пальцем и произнесла:
- Про то и речь, господин главный редактор. Вот и стоит ли тащиться в центр Москвы, а потом гадать - опоздаем мы на встречу, не опоздаем?
- Не опоздаем - заверил ее я - Народ, как насчет одиннадцати утра? Думаю, все успеют выспаться?
- Да ради такого дела можно и не ложиться - переглянулись Стройников с Самошниковым - И вправду - уходит зима, а мы так ничего и не замутили.
- Один раз куда‑то выбрались - и то - добавил из своего угла Петрович - Нет, Киф, к тебе претензий нет, но факт остается фактом - ты мне должен шашлычок. Или даже два. И 'соточку' коньяку. Опять же - даже две.
- Вот уж нет - возмутилась Шелестова - Он‑то тут при чем? Будем считать, что там мы все‑таки отпразднуем мой день рождения, пусть и запоздало. Все. В одиннадцать у Грибоедова. Черт, опять почти цитата!
- Скорее - каламбур - поправил ее я - Применительно к ситуации.
- В субботу? - произнесла страдальческим голосом Ксюша - Я не знаю… У меня и коньков‑то нет.
- Ксю, заканчивай - потребовала Шелестова - Будут тебе коньки. А если не придешь - обижусь, затаю зло, а после устрою тебе все по Гоголю.
- В смысле - 'Как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем'? - заинтересовался Петрович.
- В смысле - страшную месть - объяснила ему Шелестова - Буду ей звонить каждое утро в шесть часов, будить и петь тоненьким голоском в трубку какую‑нибудь песню про каток. Там - 'Догони, догони' или 'Веселые коньки'. Подберу подходящую, не сомневайтесь. А если телефон отключит - приезжать к ней на квартиру буду и под дверью ее орать. Я такая, я заморочусь.
- Лучше соглашайся - на полном серьезе посоветовал Ксюше я - Она так и поступит.
- Да - да - подтвердила Шелехова и, встав со стула крутанулась на месте - Как же я люблю большими компаниями куда‑то выбираться! Это так весело - коллективное бессознательное.
- 'Коллективное бессознательное' - это про нас - согласилась Вика.
- Молодец - сказал я ей - Народ, закончили про отдых, поговорим о деле. Вот какая штука - я тут узнал от Виктории Евгеньевны, что у нас упала посещаемость страницы в сети. Незначительно, на шесть процентов, - но упала.