1987, истоки советского киберпанка. Скорее даже, повесть "пракомпьютеры"
Опечатанный на ночь секретный институт, компьютерное безумие, поразившее программистов, поединок хилого очкарика со взбесившимся спортсменом, - и жутко, и весело… Это не просто фантастика, но и психологический детектив с приколами и вывертами.
Александр Щёголев
ДРАМА ЗАМКНУТОГО ПРОСТРАНСТВА
1
Телефон.
Человек удивился. Из охраны, что ли? Нет, звонит городской. Секретный сигнал? Или проверка?.. Осторожно взял трубку.
- Саша! - обрадовался незнакомый женский голос. Слышимость была не очень хорошая.
- Да. Это я.
- Сашенька… - голос нежный, интимный, пробирающий до самых низменных мужских глубин. - Сашуля, странно ты как-то говоришь. У тебя все в порядке?
- Все в порядке, - промямлил он, вспотев от неловкости. - А вы кто?
Голос резко изменился. Стал вдруг хищным, страшным.
- Тебе что, неудобно говорить?
- Почему? Удобно.
- Ты не один? А-а? Ответь! Не один?
Он повесил трубку. Ошибка, не туда попали. Телефон немедленно затрезвонил вновь - решительно, требовательно, жадно.
- Ты чего трубку бросаешь?
- Вы куда звоните? - вежливо просил он.
Женщина встревожилась:
- Алло! Это Институт средств производства?
- Да.
- Отдел "Управляющие микросистемы"?
- Да.
- Сашенька, кончай валять дурака, - устало вздохнул голосок. - Я так волнуюсь, придумываю себе неизвестно что. Ты же знаешь… я соскучилась…
Терпение - это талант. У него, к счастью, не было талантов.
- Послушайте, - сказал он твердо. - Зачем вы сюда звоните?
И тогда его атаковали. Это было что-то невообразимое: рычание, слезы, хохот. Стук зубов о трубку. Сквозь буйство звуков прорывались стыдные утробные стоны: "Мерзавец! Я так и знала! Ты там не один! Я знала это, знала!" Очевидная, классическая истерика, высшей пробы, как в лучших домах.
Чужие страдания - заразная штука. Начинаешь почему-то думать о смысле жизни. Не колеблясь, человек освободил уши и мозги от всего лишнего - телефон только слабо звякнул.
2
Началось дежурство с того, что я его принял. В семнадцать ноль-ноль я спустился с третьего этажа к проходной и познакомился со стрелками военизированной охраны. Охрана - это пять бабушек, объединившихся волей служебного долга в сплоченный караул. Слова "стрелок" и "военизированная" - не моя ирония, просто у бабушек такая должность. Я получил под расписку документацию, затем вернулся в лабораторию, на рабочее место. Вообще-то ночной дежурный должен размещаться в приемной замдиректора: там его боевой пост, а никак не в провинциальном, забытом всеми отделе. Но мне объяснили, что так можно. Если понадоблюсь, найдут. И я понял. У нас многое можно, пока все тихо. Поужинаю, поработаю, посплю, получу за это два выстраданных отгула, а утром в восемь ноль-ноль дежурство закончится.
Выданная мне документация состояла из журнала и разнообразных инструкций. Я внимательно прочитал то, что было написано в журнале до меня, и постарался не ударить в грязь лицом. Придумал первую фразу: "17.ОО. Инженер отдела "Управляющие микросистемы" дежурство по институту принял!" Так прямо и написал, это была чистая правда. Поставил фамилию, инициалы, подпись, и тем завершил ритуал принятия дежурства.
Из инструкций я узнал, что мне категорически запрещается спать. Иначе говоря, надувной матрац, который заботливая мама подвезла мне к проходной, свидетельствует о моей безнадежной идейной незрелости. В конце рабочего дня я позвонил домой, сообщил о дежурстве, мама и примчалась, собрав заодно легкий ужин. Неплохо, а? Я человек молодой, но основательный… Еще мне запрещалось передавать дежурство постороннему лицу - той же маме, например. Зато я имел кучу прав. В случае чрезвычайных обстоятельств я мог, скажем, запросто вытащить директора из объятий жены, если он, конечно, ночует дома. Кроме того я почерпнул массу бесценных сведений о том, как надлежит принимать пакеты от курьеров, а также: что полагается делать при получении таинственного сигнала "Земля" или кого и в какой последовательности оповещать при получении еще более таинственного сигнала "Весть". Дохнуло из этих документов жутковатой революционной романтикой, и я понял, что дежурство на самом деле - поручение серьезное, взрослое. Задание. Хотя лично я в шпионов не верю. Вот злые духи - другой разговор.
3
Он ужинал. Он закончил с вареным яйцом и развернул бутерброды с сыром. Впился зубами. Хорошо. Отхлебнул из термоса чаю… Удобный стол у начальника отдела, мельком подумал он. Большой, вместительный. Ему, молодому специалисту, до такого еще ползать и ползать…
Вокруг была тишина. За окном - черный институтский двор, в коридорах - тьма, полная враждебности. Впрочем, дверь прочна, замок надежен, да и какие опасности могут быть в пустом институте? Человек сбросил с начальнического стола крошки и, в меру благоговея, развернул журнал ответственного дежурного. Предстояло вновь осквернить проштампованные страницы.
"22. ОО - 23.ОО. Совместно с начальником караула произведен обход территории института. Отмеченные недостатки: 1. В помещении РИО не выключен свет. У охраны ключей не оказалось, поэтому пришлось вскрыть дверь. Внутри обнаружены пустые бутылки, недоеденный торт, окурки. Сотрудниц не обнаружено. 2. В приемной всех шести замдиректоров оставлена включенной радиотрансляция. 3. В мужском туалете найдены документы с грифом "Служебное", относящиеся к отделу кадров".
Действительно, в 22.ОО, на пару с наиболее молодой из бабушек-стрелков, он отправился по маршруту. В строгом соответствии с инструкцией. Вдвоем они бродили по пустому зданию, по внутренним дворам, выгоняли заработавшихся допоздна сотрудников, проверяли на опечатанность двери особо важных помещений, остальные двери проверяли просто на закрытость, свет - на выключенность, в общем, занимались делом нужным, государственным. Дежурный лихо светил фонариком и гордился. А потом обход закончился, и он вернулся к себе в лабораторию. Это был тяжкий, полный мрака путь: освещения нигде нет, в институте космический вакуум, слух напряжен до предела чувствительности, мышцы на боевом взводе. К сожалению, полагалось совершить еще один обход, утренний, затем зафиксировать результаты в журнале, но ему в охране шепнули, что нормальные люди вполне обходятся без. Главное, не забыть отразить факт письменно.
Ну и влепят завтра кое-кому! - хихикнул он, схлопнув картонные створки. И за невыключенный свет, и за незакрытую дверь, а за винные бутылки - страшно представить. Как ему в свое время, когда он оставил открытым окно в лаборатории. Чугунным кулаком порядка по сытой ротозейской морде. Кому положено, те умеют…
Было 23.15 вечера. Или ночи?
4
Он вздрогнул. Вскочил. Чуть не умер. Вдруг послышалось, будто из коридора донесся… Померещилось?
Нет. Через пару секунд женский смех повторился. Гулкое кваканье. Очевидно, женщина обнаружила что-то крайне забавное, женщина искренне развеселилась - очень простое объяснение… Он прыгнул к выключателю и сделал темно. В ушах стучало, руки почему-то были холодными. Хоть бы померещилось, подумал он, и тут стали слышны шаги. Мощное уверенное топанье. Кто-то хозяйски шел по коридору, бренчал ключами, сопел носом. Остановился точно у двери отдела - с той стороны обшарпанной деревяшки. Боже мой… Дежурный по институту опустился на корточки, затем на четвереньки, и затаился, уже ничего не соображая. Он ясно услышал: кто-то пытается открыть замок. Ничего не получилось: замок был хитрый, предусмотрительно застопоренный изнутри. Кто-то нерешительно подергал дверь, прошептал мужским голосом: "Что за дела?", постоял в растерянности и удалился. Дежурный уткнулся лбом в паркет. И вдруг понял, что он жив, что наконец он может дышать. Оказывается, он давно не дышал.
Он бестолково пополз к телефону, натыкаясь в темноте на предметы. Сердце отплясывало разудалую чечетку. Позвонить в охрану? Нельзя, в коридоре услышат. И вообще, что охране сообщить? "На связи дежурный. Нечистая сила рвется ко мне в гости, разговаривает голосом мужским, смеется женским, спасите меня, пожалуйста". Стыд. Опытная бабушка-стрелок смекнет: парень неосторожно обращался со спиртом, украденным из запасников завлаба - забыл разбавить. Или резонно предложит: "Гражданин ответственный дежурный, почему бы вам не выйти в коридор и не потребовать у нечистой силы пропуск?" Стыд, стыд…
Телефон ударил первым. Это было неслыханным вероломством. Как выстрел в ночи, как нападение на спящего. Дежурный вскочил с пола: брать? не брать?
Взял.
"Да!" В трубке была зыбкая тишина, подрагивающая от чьего-то дыхания. "Алло, алло, дежурный слушает!" Тишина. Внимательная, чуткая, живая - ничего кроме. "Кто вы?" - он взмолился последний разок и осторожно опустил трубку. Пустота, царящая вокруг, мгновенно всосала отзвуки бессмысленных вопросов.
Теперь звонили по-местному, из института.
Дежурный сел куда-то, - вероятно, за стол начальника отдела, - держа потными пальцами телефон. Тот почему-то дергался. Дежурный окинул взглядом поймавшую его черную чужую комнату и понял, что теперь не сможет заставить себя включить свет. Мало того, не рискнет пойти в туалет, даже если будет гибнуть от распирающего организм желания… Тем временем кто-то неторопливо подошел к двери и спросил:
- Шура, это ты, что ли?
5
Наш отдел представляет собой тупик. Не в социальном смысле, разумеется, а в архитектурном. Главный институтский коридор имеет небольшое ответвление, в котором располагаются: аудитория с партами и доской, дисплейный класс, машинный зал, агрегатная и, наконец, лаборатория, где тружусь я. Коридорчик с перечисленными комнатами и есть отдел "Управляющие микросистемы". Коридорчик упирается в дверь. За ней - последняя комната, главное помещение отдела. Здесь резиденция нашего начальника, оборудованная секретаршей, сейфом, телефоном - все, как у людей, - здесь же и мой нынешний пост. Короче, описываемое место - это аппендикс в чреве прославленного учреждения. Ловушка.
Нет, я не струсил. Просто распсиховался, что тут странного? Выработанная эволюцией физиологическая реакция. Другой молодой специалист на моем месте бы спятил. Вот почему когда я снимал замок со стопора, у меня примитивно тряслись руки. Ощущение гадкое, настоящий отходняк.
- Подожди, - сказал я. - Сейчас открою.
Гость мощно шагнул - большой, квадратный, - вдвинулся, словно поршень, с неудержимой легкостью. Он включил свет и спросил, морщась:
- Чего сидишь в темноте?
- Сплю, - соврал я, спрятав дергающиеся руки в карманах. Фраза была непомерно длинна. Чтобы справиться с ней, пришлось сосредоточиться, потому что предательская дрожь еще рвалась на волю.
- Ты спишь не в лаборатории? Я, когда дежурю, всегда сплю там.
- Здесь телефоны, - объяснил я ситуацию. - Может поступить какой-нибудь секретный сигнал.
Про надувной матрац ничего не сказал, естественно. Незачем ему знать мои маленькие хитрости - он парень хороший, но обожает неудачно острить. Пусть думает, что я сплю сидя.
Это был Лбов. Коллега Лбов. Его рабочий стол стоит в лаборатории рядом с моим, мы понемногу приятельствуем, мы оба - просто инженеры. Он пришел сюда по распределению года на два раньше. Спортсмен, хотя и бывший. Уже повесил штангу на гвоздь.
- Ну, ты меня напугал, - сказал он, гоготнув истинно по-спортсменски. - Чего это, думаю, дверь изнутри закрыта?
- Это ты звонил? - спросил я его.
- Я звонил. А что? Выяснял. Зато как твои "Алло!" в трубке услыхал, так сразу все и понял. Дежуришь?
- Дежурю.
- Ну и дурак.
Я очнулся. Я посмотрел в его ухмыляющуюся рожу. Все нормально, обыкновенный Лбов. Только глаза почему-то томились ожиданием - ожидание стояло в глазах неподвижно, молча, как трясина, - и тогда я вспомнил свои обязанности. Я задал резонный вопрос:
- Почему ты в институте?
- У меня есть, есть разрешение на работу в ночь! - неожиданно крикнул Лбов.
И настало молчание.
Поразительно: чем-чем, а нервами он не страдал по определению.
- У нас в отделе нет ночных работ, - тихо возразил я.
Спортсмен чуть не задохнулся от гнева. Затрясся всем туловищем:
- Нет работ? Что ты вообще понимаешь! Ты, дурак!
- Что случилось? - я растерялся.
И опять было молчание.
- Случилось? - удивился он - вполне культурно. Зачем-то оглянулся и объяснил. - Я в вычцентр записан. Причем здесь на отдел? Служебная записка лежит в охране.
Он рывком проследовал мимо, сдвинув с места застоявшийся воздух, упал локтями за начальнический стол и устало добавил:
- Не твое дело.
- А зачем ты сюда поднялся? - продолжил я тогда серию резонных вопросов. - Ворвался, мешаешь тут.
Лбов спохватился. Пробежал суетливым взглядом по мне, по телефону, по циферблату часов и вдруг рявкнул: "Тьфу!" Замолчал, думая. Лицо его ясно показало: думать ему приходится, мягко говоря, о чем-то неприятном. Лицо сослуживца Лбова всегда было откровенным до неприличия.
- Спасибо, что напомнил, - выдал он наконец. Затем тревожно спросил. - Шура, сюда никто кроме меня не звонил?
- Какая-то женщина по городскому телефону. Выпытывала, один я здесь сижу или нет.
Бывший спортсмен издал вздох. Это было похоже на тепловоз. Выпустив пар, он возложил растопыренную пятерню на телефонный аппарат прямо перед собой:
- Ясно, это она.
- Кто?
- Шура, я шел сюда, чтобы позвонить жене. Теперь ты успокоился? - и принялся остервенело терзать диск.
- Приветик, - сказал он через минуту, - это я. Как где? На работе. Подожди, не хами. Не хами, я сказал. Ты не со мной говорила, дура! Да подожди ты! Мы с ним вместе работаем, он сегодня дежурит. Его тоже Сашей зовут, поняла?.. - гримаса была неописуема. - Не реви. Не реви, я сказал. Кончай реветь, дура…
Смотреть на лицо Лбова было явной бестактностью. Все равно что читать чужие письма. И я отвернулся. Странные, однако, у них с женой отношения, мне такого не понять.
- Тезка, скажи ей, как тебя зовут, - попросил Лбов.
- Александр, - громко назвался я. - Талантливый инженер.
- Ну перезвони, если хочешь, - равнодушно произнес Лбов и разжал пальцы. Трубка попала точно на рычаг. - Хвали себя сам, ругать тебя будет жена, - задумчиво изрек он дежурную мудрость, невпопад, по обыкновению. - Слушай, талантливый инженер, зачем ты ей ляпнул, что ты Саша?
Я удивился.
- Так я же действительно Саша.
- Ну и дурак, - заржал.
Телефон вякнул.
- Я, - дохнул Лбов в трубку. - Убедилась? Да. Нет, следующей ночью тоже. Нет, не перестал ночевать дома, просто очень много работы. Да, кошмарно соскучился. Спокойной ночи, маленькая.
Мне все это надоело. Время бездарно тратилось, а ведь у меня был такой план, такая мечта, и как раз я поужинал, в моем распоряжении имелись полтора полновесных часа, а тут пугают, хамят…
- Ладно, поговорил с женой и проваливай. Саня, ты мне в самом деле мешаешь, я тут собирался еще поработать.
- Ты же спал! - сразу сказал он. Будто ждал. И посмотрел мне в глаза. Посмотрел нехорошо, недобро - решал в уме уравнение, где я был в качестве неизвестной. Лицо его… Я отчетливо понял: все-таки что-то не так. Не так просто. И вдруг вспомнил. Женский смех в коридоре!
Было видно, что мысль Лбова беспорядочно мечется, ищет неотразимые слова. Но тут явственно зацокали каблучки. Звук быстро приближался: кто-то шел, направляясь сюда же, в конец тупика-аппендикса. Лбов сел. Я в очередной раз покрылся потом и придвинулся к бывшему спортсмену. Цокот стих, напряженный голос еле слышно позвал:
- Саша, ты здесь?
6
Опасливо заглянула, щурясь от света, вошла и остановилась. Вроде бы молодая. Хотя кто их разберет, они сейчас все молодые. Вот невезуха, подумал дежурный, оправляя пиджак. Девицы здесь только не хватало… Полновата, правда. Я таких мяконьких люблю, впрочем, я всяких люблю, жалко, они об этом не знают…
- Ты чего приперлась? - первым вступил в беседу инженер Лбов.
- Здравствуйте, - сказала девица дежурному - персонально.
- Чего приперлась, говорю? - повторился Лбов. Иногда он становился назойлив. Гостья распрямилась, хотя и так была, казалось бы, строго вертикальной.
- А ты чего застрял? Бросил меня там!
Лбов с горечью констатировал:
- Маленькой страшно.
Сегодня всем страшно, мысленно усмехнулся дежурный.
- Вы кто? - спросил он. - Здравствуйте.
- Я ее в нашей лаборатории оставил, - начал объяснять Лбов. - Чтобы ты лишний раз слюни не пускал. Это студентка, она у нас на практике. Покажи дяде пропуск, маленькая… Все в порядке, Шура, она не шпионка, только вот разрешения на работу в ночь у нее, естественно, нет. Так что звони, докладывай.
- Ага, - сказал дежурный. - Сволочь ты. Знаешь же, что не позвоню.
Коллега заулыбался.
- Понимаешь, она в общаге живет. А сегодня никак не может там ночевать, кое-какие обстоятельства. Вот я и помог человеку. Это очень печальная история, Шурик.
Диван, подумал дежурный. В лаборатории имеется диван. Они шли в лабораторию… Неужели настолько банально? Неужели суть этой возни стара, как история грехов человеческих?
- И кроме того, - продолжал Лбов, - ей ужасно хочется… - он сипло хмыкнул, - поработать в сети. А студенточкам время не очень-то дают. Да и днем время дефицит, сам знаешь. Это главная причина ее присутствия здесь.
- Да! - подтвердила студентка. Громко, вызывающе. В нежном голоске прорезалась сталь. Лбов коротко глянул на нее и снова хмыкнул.
- Отличница, - сделал он последнее пояснение.
Хватит, решил дежурный, надоело вранье.
И нанес сокрушительный удар.
- Значит, пришли в ночь работать? - едко уточнил. - В сети? А я ведь, Саня, совершал обход. Около вычцентра был, там все закрыто, ни техника нет, ни системщика. Плохо ты продумал легенду, Саня.
Бывший спортсмен умел держать удары, даже не покачнулся. Только снова закричал:
- Ты ничего не понимаешь!
Замолчал.
- Чего не понимаю?
- Я как раз хотел тебе признаться, да вот отличница, - он кивнул, - перебила. Попросить тебя хотел. Конечно, ихние железяки мне на фиг не нужны, просто я… В общем, я собирался на "Жуке" поработать.
- На "Жуке"? - вскинулся дежурный. - Ты тоже?
- Почему тоже? - Лбов удивился. - А кто еще?
Дежурный опустил взгляд.
- Никто…
- У меня все отлажено, Шура, я уже несколько вечеров сюда прихожу и работаю. Короче, пустишь в лабораторию? Ты сегодня начальство.
Дежурный яростно жевал губы. Что-то ему не нравилось в просьбе сослуживца, чем-то он был откровенно недоволен. Испоганили план, тоскливо думал дежурный. Как быть? Плюнуть, смириться?
- Про разрешение ты мне, конечно, наврал, - зачем-то сказал он. Лбов наивно улыбнулся. - Ясно, прятались где-нибудь в сортире… - дежурный пусто посмотрел на девушку. - Ой, извините… Ладно, плевать мне, где вы прятались. Только зачем ты студентку привел? Очень прошу, не ври.