- Когда я впервые услышала во сне, кто ты есть на самом деле, я поверила сразу. Но когда ты говоришь…
- Внутри дракона, - начал рассказывать Валентин, - были колонны, поддерживавшие свод желудка, и в одном конце - отверстие, через которое каждые несколько минут вливалась морская вода, приносившая с собой рыбу. Рыба постепенно сползала к зеленоватому пруду, где и переваривалась. Дракон и нас мог переварить, но нам повезло. Так она рассказывала? Ты думаешь, мы все это придумали, чтобы позабавить вас?
С расширившимися от удивления глазами Карабелла произнесла:
- Да, она рассказывала то же самое. Но мы думали…
- Это правда, Карабелла.
- Стало быть, это Божественное чудо, и ты будешь прославлен на все времена!
- Я уже прославился, - кисло сказал Валентин, - как корональ, потерявший трон и за недостатком королевских дел занявшийся жонглированием. Это обеспечит мне место в истории рядом с понтифексом Ариоком, который объявил себя Хозяйкой Острова. А теперь легенду, которую я сотворил для себя, украсит еще и дракон. - Выражение его лица вдруг изменилось. - Надеюсь, вы никому из здешних не говорили, кто я?
- Ни слова, мой лорд.
- Хорошо. Помалкивайте. Им и так во многое из того, что касается нас, трудно поверить.
Островитянин, худощавый, загорелый, со светлыми волосами, завязанными пучком, как, видимо, было здесь принято, принес Валентину поднос с едой: немного бульона, кусок жареной рыбы, треугольные ломти плода с темно-синей мякотью и крошечными алыми семенами. Валентин вдруг почувствовал зверский голод.
Позднее они с Карабеллой гуляли по берегу.
- Я опять думал, что навеки потерял тебя, - тихо сказал он.
- Разве я так много для тебя значу, мой лорд?
- Больше, чем можно выразить словами!
Она грустно улыбнулась.
- Как рада я это слышать, Валентин! Я зову тебя Валентином, а не лордом Валентином. А сколько очаровательных женщин ожидают лорда Валентина в Горном замке?
Он и сам иногда задумывался об этом. Была ли у него там любовница? Может, и не одна? Может быть, даже невеста? Многое из прошлого все еще оставалось скрытым. А если в Замке его встретит женщина, которая все это время его ждала?
- Нет, - твердо произнес он. - Ты моя, Карабелла, и я твой, а что бы там ни было в прошлом, если и было, это в прошлом и останется. Теперь у меня другое лицо и другая душа.
Она недоверчиво взглянула на него, но промолчала, и он прикоснулся губами к ее нахмуренному лбу.
- Спой мне ту песню, которую ты пела в Пидруиде в фестивальную ночь. Там еще были такие слова:
Любовь дороже мне сокровищ мира
И даже Замка Горного красот…
- Я знаю другую, похожую, - сказала Карабелла и тронула струны своей крошечной арфы.
Моя любовь в одеждах пилигрима
За море, ах, далекое плывет…
Плыви, любовь, - тебя неумолимо
На Остров Сна судьба твоя влечет.
Плыви, любовь, сквозь сны и расстоянья,
За море, ах, далекое спеши,
Ведомая единственным желаньем -
Снять путы с очарованной души.
О Леди Снов, живущая за морем,
За морем, ах, далёко от меня,
Пошли мне сон, где встретимся мы вскоре -
Я и любимый - в ярком свете дня.
- Нет, это совсем иная песня, - сказал Валентин, - Грустная. Спой мне ту, фестивальную, любовь моя.
- В другой раз.
- Пожалуйста, Карабелла. Ведь сейчас время радости, воссоединения. Пожалуйста.
Она улыбнулась, вздохнула и снова взяла в руки арфу.
Моя любовь прекрасна, как весна,
Моя любовь сладка, как плод запретный,
Как ночь благоуханная, нежна…
"Да, - подумал он. - Да, эта песня лучше". Он обнял девушку за плечи, и они пошли вдоль берега. Здесь было изумительно хорошо, тепло и спокойно. Разноцветные птицы сидели на изогнутых ветвях невысоких деревьев, а кристально чистое, прозрачное море лизало песок. Воздух наполнял аромат незнакомых цветов. Вдали слышались смех и негромкая музыка. "Велико искушение, - подумал Валентин, - забыть все фантазии относительно Горного замка и навсегда остаться на Мардижиле… на рассвете выходить на рыбачьей лодке, а все остальное время валяться на песке под жарким солнцем".
Но его ждал единственный, предначертанный судьбой путь. Залзан Кавол и Делиамбер, здоровые и хорошо отдохнувшие после морских испытаний, явились к нему днем и тут же заговорили, что пора продолжать путешествие.
Залзан Кавол, со свойственной ему бережливостью, всегда держал деньги при себе, так что после гибели "Брангалина" по крайней мере половина их богатства была спасена, даже если Шанамир потерял остальное. Скандар выложил блестящие монеты.
- С этим, - сказал он, - мы можем нанять рыбачью лодку до Острова Сна. Я говорил с нашими хозяевами. Архипелаг растянулся на девятьсот миль. В нем три тысячи островов, из них больше восьмисот обитаемы. Здесь никто не берется пройти весь путь до Острова, но за несколько реалов мы можем нанять большой тримаран до Родамаунт-Грауна, находящегося примерно в середине цепи островов, а там, вероятно, сумеем договориться еще с кем-нибудь.
- Когда отплываем? - спросил Валентин.
- Как только все соберемся, - ответил Делиамбер, - Мне сказали, что кое-кто из наших уже едет сюда с ближайшего острова.
- Кто?
- Кхун, Виноркис и Шанамир, - сказал Залзан Кавол, - и мои братья Ерфон и Роворн. С ними капитан Горзвал. Гибор Хаэрн утонул, я видел, как он погиб: его ударило балкой. А о Слите ничего не известно.
Валентин коснулся руки скандара.
- Я скорблю о твоей последней утрате.
Залзан Кавол хорошо владел собой.
- Давай лучше порадуемся за тех, кто остался жив, мой лорд, - тихо произнес он.
Ближе к полудню лодка с Вермонта привезла уцелевших. Встреча была радостной, все бросились обнимать друг друга. Валентин повернулся к Горзвалу, стоявшему отдельно от всех, выглядевшему потрясенным и растерянным. Капитан, казалось, был в шоке и молча потирал культю своей отрезанной руки. Валентин хотел обнять растерявшегося скандара, но едва лишь он успел к нему приблизиться, как Горзвал упал на колени, коснулся лбом песка и дрожащими руками сделал знак Горящей Звезды.
- Мой лорд, - хрипло прошептал он, - мой лорд…
Валентин недовольно оглянулся.
- Кто проболтался?
Все молчали. Потом Шанамир испуганно признался:
- Я, мой лорд. Я не хотел ничего плохого. Скандар так переживал потерю своего корабля… Я хотел утешить его и сказал, кто был среди его пассажиров, а еще добавил, что благодаря этому капитан войдет в историю Маджипура. Мы тогда еще не знали, что ты жив. - Губы мальчика дрожали. - Мой лорд, я не хотел ничего плохого!
Валентин кивнул:
- Ничего плохого и не случилось. Я прощаю тебя, Шанамир.
Испуганный капитан сжался в комок у ног Валентина.
- Встань, Горзвал, иначе я не могу с тобой разговаривать.
- Мой лорд…
- Ну, пожалуйста, Горзвал, встань!
Скандар ошалело посмотрел на Валентина:
- Пожалуйста? Ты сказал пожалуйста?
Валентин засмеялся.
- Я, видно, забыл привычки власти. Ладно. Встань! Я приказываю! - Горзвал, дрожа, поднялся. Маленький трехрукий скандар с потускневшим, запачканным песком мехом и удрученным выражением лица выглядел весьма плачевно. Валентин продолжал: - Я принес тебе несчастье, а тебе и без того досталось в этой жизни! Прими мои извинения. Если судьба снова улыбнется мне, я исправлю беду, постигшую тебя. Обещаю тебе это. Что ты думаешь делать сейчас? Соберешь свою команду и вернешься в Пилиплок?
Горзвал с несчастным видом покачал головой:
- Я не могу вернуться. У меня нет корабля, нет репутации, нет денег. Я потерял все и никогда не восстановлю потерю. Мои люди свободны от контракта с тех пор, как "Брангалин" затонул. Теперь я один и разорен.
- Тогда пойдем с нами на Остров Повелительницы Снов, Горзвал.
- Мой лорд?
- Мы не можем оставаться здесь. Я думаю, островитяне не слишком жалуют чужаков, да и здешний климат не годится для скандаров. К тому же охотник на драконов едва ли сможет стать рыбаком. Всякий раз, забрасывая сеть, он будет страдать. Поедем с нами. Если мы не уйдем дальше Острова, ты, возможно, найдешь успокоение, служа Хозяйке. Если же мы продолжим путь, тебе будет оказан почет, когда мы поднимемся на Замковую гору. Что скажешь, Горзвал?
- Мне страшно быть рядом с тобой, мой лорд.
- Разве я такой страшный? Разве у меня драконья пасть? Посмотри на других. Разве их лица позеленели от страха? - Валентин хлопнул капитана по плечу и обернулся к Залзану Каволу, - Никто не заменит погибших братьев, но я даю тебе хотя бы компаньона твоей расы. А теперь не пора ли нам готовиться к отъезду? До Острова еще много дней пути.
Менее чем через час Залзан Кавол нанял судно и договорился, что утром они отправятся на восток. В этот вечер гостеприимные островитяне устроили роскошный прощальный пир с холодным зеленым вином, сладкими сочными фруктами и изысканным свежим мясом морского дракона. От последнего блюда Валентина стало тошнить, и он хотел уже было отодвинуть его в сторону, но увидел, что Лизамон жует так, словно она последний раз в жизни ест мясо. Он решил испытать свою силу воли, зажмурился и проглотил кусок… Вкус оказался великолепным, и Валентин сразу же забыл все неприятные мысли, связанные с морскими драконами. Пока они пировали, солнце зашло, и, как всегда в тропиках, стало быстро темнеть. Небо окрасилось в зыбкие янтарные, фиолетовые, красные и золотые тона. "Да, благословенные острова, - подумал Валентин, - и исключительно радостные даже для этой планеты, где так много счастливых и полных жизни мест". Население, кажется, в основном состояло из красивых длинноногих людей с густыми золотистыми волосами и гладкой кожей медового цвета. Попадались, правда, врууны и даже гэйроги, а по словам Делиамбера, на островах Архипелага можно встретить и многие другие расы. Он уже свободно общался с островитянами и рассказал, что они не бывают на континентах, живут совершенно обособленно и почти ничего не знают о делах большого мира. Когда Валентин спросил одну из хозяек, проезжал ли мимо них лорд Валентин, корональ, возвращаясь из своего шествия по Зимроэлю, она взглянула на него и простодушно спросила:
- А разве корональ не лорд Вориакс?
- Нет. Я слышал, что он умер года два назад, - сказал кто-то из островитян. Большинством собравшихся за столом это было воспринято как новость.
Эту ночь Карабелла провела в доме, где остановился Валентин. Они долго стояли на веранде, глядя на сверкающую лунную дорожку, бегущую через море к далекому Пилиплоку. Валентин думал о морских драконах, обитающих в этом море, о чудовище, в брюхе которого он побывал, и с болью вспоминал двух своих пропавших товарищей - Гибора Хаэрна и Слита. Он вспоминал Пидруид, Дюлорн, Мазадон, Илиривойн, Ни-мойю, бегство через лес, пороги Стейч, суровость пилиплокских драконских капитанов, гигантского дракона, несущегося на судно бедняги Горзвала… Какое долгое и какое великое путешествие, многие тысячи миль… А сколько их еще осталось пройти, прежде чем он получит ответы на терзающие душу вопросы?
Карабелла молча прижалась к Валентину. Ее отношение к нему все время менялось, и теперь это была смесь страха и любви, уважения и непочтительности, потому что она принимала и почитала его как короналя, но не забывала о его простоте, наивности, неведении - качествах, которые он все еще не утратил. Она, конечно же, боялась, что в тот день, когда Валентин вернет себе прежнее положение, он будет навсегда для нее потерян. В повседневных отношениях с миром она была куда более сведущей и опытной, и это, несомненно, влияло на ее отношение к Валентину: он вызывал у нее страх, и одновременно было в нем что-то совершенно детское. Валентин понимал это, но ничего не мог изменить. Хотя фрагменты его прежнего "я" и полученного при дворе воспитания постепенно восстанавливались и с каждым днем он все больше привыкал к повелительному тону, большая часть его прежней личности все еще оставалась для него за семью печатями, поэтому в нем все еще жил Валентин-простодушный, Валентин-скиталец, Валентин-жонглер. Неясный образ лорда Валентина, которым он был когда-то и, может быть, станет снова, скрывался очень глубоко, редко проявляя себя, но никогда не позволяя забыть о себе. Он подумал, что Карабелла старалась с честью выйти из трудного положения.
- О чем ты думаешь, Валентин? - спросила она наконец.
- О Слите. Мне очень не хватает его.
- Он найдется. Мы встретим его на каком-нибудь острове.
- Хотел бы надеяться, - Валентин обнял ее за плечи. - Я думаю обо всем, что произошло, и о том, что еще случится. Я как бы блуждаю в мире снов.
- Кто скажет, что, в сущности, есть сон, а что нет? Мы повинуемся воле Божества и не задаем вопросов, потому что на них нет ответов. Ты понимаешь, что я имею в виду? Конечно, есть вопросы и есть ответы: я могу ответить тебе, какой сегодня день или что было у нас на обед, но ведь это не те вопросы и не те ответы.
- Я тоже так думаю, - согласился Валентин.
Глава 6
Залзан Кавол нанял самое большое рыбачье судно на острове - чудесный бирюзовый тримаран под названием "Гордость Мардижила". Это был пятидесятифутовый корабль, гордо покоящийся на трех своих стремительных корпусах, а его безупречной белизны паруса были расцвечены ярко-красной окантовкой, что придавало им веселый и праздничный вид. Его капитан, Гриджитор, был пожилым человеком, одним из самых процветающих рыбаков острова, высоким и крепким, с волосами до пояса и кожей столь загорелой, что она казалась пропитанной оливковым маслом. Он был среди тех, кто спас Залзана Кавола и Делиамбера, когда до острова дошли первые известия о тонущем корабле. В его команде было пять человек - все его сыновья и дочери, такие же крепкие и красивые, как и он.
Их путь лежал сначала на Бурбонт, всего в получасе плавания, а затем в неглубокий пролив, связывавший два внешних острова с остальными. Морское дно здесь было из чистого белого песка, и солнечный свет, легко проникавший сквозь зеленоватую прозрачную воду, освещал подводных жителей: быстрых крабов, большеногих омаров, всевозможных рыб и зловещих песчаных угрей. Один раз даже пронесся маленький морской дракон, слишком близко подплывший к земле и явно смущенный этим. Одна из дочерей капитана уговаривала отца погнаться за ним, но капитан отмахнулся, сказав, что их дело - побыстрее доставить пассажиров на Родамаунт-Граун.
Они плыли все утро, миновали еще три острова: Ричемур, Гриалон и Вомэйр - так назвал их капитан, и в полдень встали на якорь, чтобы позавтракать. Двое сыновей капитана отправились поохотиться. Нагие, в прозрачной воде, они походили на чудесных животных и быстро, почти без промаха, набили острогами рыбы и крабов. Гриджитор сам приготовил мясо, замариновал в пряном соусе кубики сырой рыбы и щедро налил пряного зеленого вина. Делиамбер почти ничего не ел. Он устроился на самом верху одного из внешних корпусов и устремил напряженный взор на север. Валентин заметил это и хотел подойти, но Карабелла удержала его за руку:
- Он в трансе. Не мешай ему.
После завтрака они на несколько минут задержались с отплытием, дожидаясь, пока маленький вруун спустится со своего наблюдательного пункта. Колдун выглядел довольным.
- Я послал свою мысль вперед, - сообщил он, - и несу вам хорошую новость: Слит жив!
- Вот это и вправду хорошая новость! - вскричал Валентин, - Где он?
- На одном из островов, - ответил Делиамбер и неопределенно махнул щупальцами, - С ним еще несколько членов команды Горзвала - им удалось спастись на лодке.
- Назови остров, и мы пойдем туда, - сказал Гриджитор.
- Он имеет форму кольца, открытого с одной стороны, а в середине его - вода. Люди там темнокожие, с длинными курчавыми волосами, в ушах серьги.
- Кангрисорн, - тут же догадалась дочь Гриджитора.
Отец кивнул:
- Верно. Поднять якорь!
До Кангрисорна, маленького атолла, был час пути при попутном ветре. Он лежал несколько в стороне от обозначенного Гриджитором на карте курса. Это был один из полудюжины маленьких песчаных атоллов, всего лишь краешек выступающих над поверхностью воды рифов, окружавших небольшие лагуны. Видимо, его редко посещали люди с Мардижила, потому что еще до того, как тримаран вошел в гавань, его окружили лодки с местными ребятишками, которым не терпелось поглазеть на чужаков. Они были темнокожие, красивые, с иссиня-черными волосами и белоснежными зубами. Смеясь и размахивая руками, дети проводили тримаран до входа в лагуну, а там все увидели сидящего у воды Слита, обгоревшего на солнце, в лохмотьях, но невредимого. Он жонглировал пятью или шестью шариками из белого коралла, развлекая публику, состоявшую из нескольких десятков островитян и пяти членов команды Горзвала - четверых людей и одного хьорта.
Горзвал, похоже, боялся встречаться со своей бывшей командой. С утра он вроде бы воспрянул духом, но теперь, когда тримаран входил в лагуну, он как-то напрягся и замолчал. Карабелла первой бросилась бежать по мелководью, чтобы обнять Слита, Валентин шел следом. Горзвал брел позади, не поднимая глаз.
- Как вы нашли нас? - спросил Слит.
Валентин показал на Делиамбера.
- Колдовство. Что же еще? С тобой все в порядке?
- Я думал, что сдохну от морской болезни, пока доберусь сюда, но дня через два поправился. - Поежившись, он спросил: - А ты? Я видел, как тебя утянуло под воду, и решил, что все кончено.
- Произошла странная история. Потом расскажу. Главное, что мы опять все вместе, Слит. - Немного помолчав, Валентин печально добавил: - Все, кроме Гибора Хаэрна. Он погиб. Но мы взяли в спутники Горзвала. Иди сюда, Горзвал. Разве ты не рад снова встретиться со своими ребятами?
Горзвал невнятно пробормотал что-то, глядя в пространство и стараясь не встретиться взглядом ни с кем. Валентин понял, в чем дело, обернулся к бывшим членам команды, собираясь просить их не держать зла на капитана за бедствие, неподвластное воле смертного, и отшатнулся, увидев, что все пятеро упали к его ногам.
Слит удрученно сказал:
- Я думал, что ты погиб, мой лорд, а потому не удержался и все им рассказал.
- Понятно, - кивнул Валентин. - Несмотря на все ваши клятвенные заверения, новости распространяются быстрее, чем мне хотелось бы. Что ж, это простительно, Слит. - Он снова обернулся к морякам: - Встаньте. Встаньте! Это ползанье в песке никому не нужно.