- Если у тебя нет где-то важного ангажемента, - с надеждой сказал Валентин, - то Фалкинкип всего в двух-трех днях пути на север, а мальчик…
- Хватит! - заорал Залзан Кавол. - Наша дорога - на Фалкинкип. И больше никаких поблажек! Теперь убирайся. Ерфон, Хаэрн, фургон готов?
Глава 11
Фургон труппы Залзана Кавола был так же роскошен внутри, как и снаружи. Пол был из темных досок ночного дерева, отполированных до блеска и идеально подогнанных друг к другу. В задней части, предназначенной для пассажиров, со сводчатого потолка свисали изящные нити из сухих семян, украшенные кисточками, стены были покрыты замысловатой резьбой, пластинами из меха и полотнищами тонкой ткани. Здесь, хотя и не слишком свободно, могли разместиться пять или шесть скандаров.
Среднюю часть фургона занимал склад личных вещей, чемоданов, тюков и жонглерского оборудования, а в передней части на высокой открытой площадке находилось сиденье для того, кто управлял фургоном, достаточно широкое, чтобы на нем поместились два скандара или трое людей.
Хотя фургон был громадный и роскошный, вполне достойный герцога и даже короналя, он был достаточно легок, чтобы плыть на воздушной подушке, воздух для которой генерировался магнитными роторами, которые крутились в его чреве. Когда они работали, фургон поднимался примерно на фут над землей и легко двигался с помощью упряжных животных.
К полудню все вещи погрузили в фургон, и труппа отправилась в гостиницу обедать. Валентин опешил, увидев, что рядом с Залзаном Каволом усаживается хьорт Виноркис с намазанными оранжевой краской усами. Скандар стукнул по столу, требуя внимания, и объявил:
- Познакомьтесь с нашим новым управляющим. Это Виноркис. Он будет помогать мне вести книги, присматривать за нашим имуществом и управлять всеми хозяйственными делами, которые доселе были на мне.
- О нет! - прошептала Карабелла, - Он нанял хьорта! Этого страшилу, который всю неделю пялился на нас!
Виноркис улыбнулся призрачной хьортской улыбкой, показав при этом тройной ряд жевательных хрящей, и оглядел всех выпученными глазами.
- Значит, ты всерьез решил присоединиться к нам? - обратился к нему Валентин. - А я думал, ты шутишь насчет жонглирования цифрами.
- Всем известно, что хьорты никогда не шутят, - серьезно ответил Виноркис и мерзко захохотал.
- А что будет с твоей торговлей шкурами хайгу?
- Я продал весь товар на рынке. Вспомнив о тебе, не знающем, где ты будешь завтра, и не заботящемся об этом, я позавидовал такой жизни и подумал: "Неужели я так и буду до конца дней своих торговать шкурами хайгу или, может, попробовать какое-нибудь новое дело, например отправиться в путешествие?" И предложил свои услуги Залзану Каволу, когда услышал, что ему нужен помощник. И вот я здесь!
- Ты здесь, - мрачно сказала Карабелла. - Добро пожаловать!
После плотной еды стали готовиться к отъезду. Шанамир вывел из стойла четырех животных и ласково разговаривал с ними, пока скандары запрягали. Залзан Кавол взял вожжи, его брат Хейтраг сел рядом с ним, а Аутифон Делиамбер пристроился с краю. Шанамир ехал на собственном верховом животном. Валентин вместе с Карабеллой, Слитом, Виноркисом и четырьмя скан-дарами забрался в пассажирскую часть фургона. Все долго возились, пока не устроились так, что никто никому не мешал.
- Гей! - крикнул Залзан Кавол.
Фургон двинулся через врата Фалкинкипа к главному тракту, по которому неделю назад, в День Луны Валентин вошел в Пидруид.
Дневная жара еще не спала, и воздух был плотным и влажным.
Прекрасные цветы огненных пальм уже начали увядать, и дорога как малиновым снегом была усыпана опавшими лепестками. В фургоне было несколько окон - прочных пластин из кожи стика отличного качества, тщательно подогнанных и абсолютно прозрачных. В удивительно торжественной тишине Валентин смотрел, как исчезает Пидруид - громадный город с одиннадцатью миллионами жителей, где он жонглировал перед короналем, пил незнакомое вино, ел пряную пищу и провел фестивальную ночь в объятиях черноволосой Карабеллы.
Сейчас перед ним лежала открытая дорога, и кто знает, что ждет путешественников, какие приключения?
У него не было планов. Он жаждал снова жонглировать, освоить новое искусство, перестать считаться учеником и вместе с Карабеллой и Слитом исполнять самые сложные трюки, может быть даже жонглировать со скандарами. Слит говорил ему, что такое по силам только мастеру, потому что четыре руки скандаров дают им неоспоримое преимущество перед человеком. Но Валентин видел, как Слит и Карабелла перебрасывались со скандарами, и когда-нибудь, возможно, то же самое сделает и он. "Высокая цель!" - подумал он. А чего еще мог он желать, кроме как стать мастером и завоевать право жонглировать с Залзаном Каволом и его братьями?
- Ты вдруг стал выглядеть таким счастливым, Валентин, - заметила Карабелла.
- Я?
- Как солнце. Просто сияешь. От тебя исходят потоки света.
- Это все из-за желтых волос, - усмехнулся он добродушно.
- Нет-нет. Внезапная улыбка…
Он положил ладонь на ее руку.
- Я думал о дороге впереди, о свободной, приятной жизни. Странствовать по Зимроэлю, останавливаться, чтобы дать представление, разучивать новые трюки. Я хочу стать самым лучшим жонглером-человеком на Маджипуре.
- У тебя для этого есть все возможности, - вмешался Слит, - огромные природные способности. Тебе нужна только тренировка.
- В этом я рассчитываю на тебя и Карабеллу.
- А пока ты думал о жонглировании, я думала о тебе, - тихо шепнула Карабелла.
- И я думал о тебе, - наклонившись к ней поближе, так же шепотом ответил он, - но стеснялся говорить об этом вслух.
Дорога пошла вверх, на большое плато. Фургон поднимался медленно. Иногда повороты были настолько крутыми, что он запросто мог перевернуться, но Залзан Кавол был таким же искусным возницей, как и жонглером.
Скоро они достигли вершины гребня. Пидруид был виден отсюда как на ладони - плоский, похожий на нарисованную карту, он упирался прямо в берег. Воздух наверху был суше, но значительно холоднее, несмотря на то что послеполуденное солнце испускало горячие лучи.
На эту ночь они остановились в пыльной деревушке на фалкинкипской дороге.
Едва Валентин улегся на соломенный матрас, пришел тревожный сон. Валентин снова находился среди властителей Маджипура. В одном конце громадного холла с каменным полом сидел на троне понтифекс, а в другом конце - корональ. С потолка словно маленькое солнце, испускавшее безжалостное белое сияние, взирал на происходящее страшный глаз света. Валентин нес какое-то послание от Хозяйки Острова Сна, но не знал, кому его отдать - понтифексу или короналю, и к кому бы из властителей он ни приближался, тот отступал в бесконечность. Всю ночь он ходил взад и вперед по холодному скользкому полу, умоляюще протягивая руки то к понтифексу, то к короналю, но они уплывали.
На следующую ночь в городке неподалеку от Фалкинкипа он снова увидел во сне понтифекса и короналя. Сон был очень сложным и запутанным, и Валентин сохранил в памяти только впечатление грозных королевских персонажей, громадных помпезных собраний и тишину. Он проснулся с ощущением глубокого и болезненного недовольства. Сны явно имели великое значение, но он не находил им объяснения.
- Властители преследуют тебя и не оставят в покое, - сказала утром Карабелла. - Похоже, ты связан с ними неразрывными нитями. Это ненормально - все время видеть во сне таких могущественных особ. Уверена, что это послания.
Валентин кивнул.
- В жаркий день мне кажется, что я ощущаю, как холодные руки Короля Снов сжимают мне виски, а когда закрываю глаза, его пальцы вонзаются в мою душу.
В глазах Карабеллы вспыхнула тревога:
- Ты уверен, что это его послания?
- Нет, не уверен, но думаю…
- Может быть, Хозяйка…
- Мне всегда казалось, что Хозяйка посылает добрые, мягкие сны, - возразил Валентин. - Боюсь, эти - от Короля. Но что он от меня хочет? Какое преступление я совершил?
Она нахмурилась.
- Ты обещал сходить в Фалкинкипе к толкователю.
- Да, я повидаюсь с кем-нибудь.
В разговор неожиданно вмешался Аутифон Делиамбер.
- Могу ли я дать совет?
Валентин не заметил, как подошел маленький колдун-вру-ун, и с удивлением посмотрел вниз.
- Извини, - не смущаясь, сказал колдун, - я подслушал случайно. Ты думаешь, тебя тревожили послания?
- Эти сны не могут быть ничем иным.
- Ты уверен?
- Я ни в чем не уверен, даже в собственном имени или в том, какой сегодня день недели.
- Послания редко бывают двусмысленными. Когда говорят Король или Повелительница Снов, сомневаться не приходится, - ответил Делиамбер.
Валентин покачал головой.
- Все эти дни моя голова как в тумане. Я ни в чем не уверен. Но эти сны раздражают меня. Мне нужен ответ, хотя я даже не знаю, как сформулировать вопрос.
Вруун потянулся вверх и одним из своих тонких, хитро переплетенных щупалец взял Валентина за руку.
- Доверься мне. Твой мозг, может быть, и затуманен, но мой - нет, и я отчетливо вижу тебя. Мое имя Делиамбер, твое - Валентин, сегодня пятый день девятой недели лета, и в Фалкин-кипе есть толковательница снов Тизана - она мой друг и союзница. Она поможет тебе найти правильный путь. Иди к ней и скажи, что я шлю ей приветствия и любовь. Настало время начать освобождаться от вреда, причиненного тебе, Валентин.
- Вреда? Какого вреда?
- Иди к Тизане, - твердо повторил Делиамбер.
Валентин нашел Залзана Кавола, который разговаривал с кем-то из городка. Он как раз закончил беседу и повернулся к Валентину.
- Я прошу разрешения, - сказал Валентин, - провести ночь Звездного дня не с труппой, а в Фалкинкипе.
- Это тоже дело семейной чести? - язвительно спросил Залзан Кавол.
- Личное. Можно?
Скандар пожал всеми четырьмя плечами.
- В тебе есть что-то странное, и это беспокоит меня. Делай, как хочешь. Завтра мы даем представление на ярмарке. Спи где хочешь, но рано утром в День Солнца будь готов. Ладно?
Глава 12
По сравнению с громадным Пидруидом Фалкинкип оказался довольно заурядным, но в то же время отнюдь не незначительным местным центром. Он был метрополией обширного и достаточно важного сельскохозяйственного района.
Население Фалкинкипа насчитывало около трех четвертей миллиона, и впятеро больше людей жили в прилегающих пригородах. Но ритм его жизни, как заметил Валентин, отличался от того, который был свойствен Пидруиду. Жители Фалкинкипа двигались неторопливо и казались более осмотрительными и флегматичными. Возможно, причина состояла в том, что город располагался на сухом высоком плато, а не вдоль влажного побережья с мягким климатом.
В Звездный день мальчик Шанамир скрывался от всех. Он и в самом деле побывал ночью на ферме своего отца, расположенной в нескольких часах ходьбы от города. Утром он рассказал Валентину, что оставил деньги, заработанные в Пидруиде, и записку, сообщавшую, что уходит искать приключений и мудрости, и ухитрился удрать так, что его никто не заметил. Но он боялся, что отец вряд ли легко отнесется к потере пары ловких и столь необходимых рабочих рук и будет его искать. Поэтому Шанамир решил прятаться в фургоне до тех пор, пока они не покинут Фалкинкип. Валентин объяснил это Залзану Каволу, и тот со своим обычным хмурым видом согласился.
После полудня жонглеры появились на городской ярмарке. Впереди шли Слит и Карабелла. Он бил в барабан, она звенела тамбурином и весело пела:
Не жалейте реала, не жалейте и кроны,
Приходите, смотрите, добрые люди.
Невесомость и радость - жонглера законы,
Ловкость рук вам сегодня показывать будем!
Не жалейте ни дюйма, не жалейте ни мили,
Посмотрите, как весело публика входит,
Как танцуют над нами мячи и бутыли,
Как ножи и дубинки мелькают в полете.
Не жалейте минуты, не жалейте и часа,
Мы прогоним от вас ваши беды, заботы!
Последите за ловкостью нашего паса,
Отдохните-ка с нами от трудной работы!
Но Валентину в этот день не было ни легко, ни радостно, и он жонглировал слабо. Его извели бесконечные тревожные сны. К тому же его подвела самонадеянность, и он допустил промах - дважды ронял дубинки. Но Слит научил его делать вид, что так и должно быть, и публика, похоже, простила. Но простить самого себя было трудно. Мрачный, он пошел в винную палатку, а подмостки заняли скандары.
Валентин издали смотрел на их работу. Шесть огромных косматых созданий сплетали свои двадцать четыре руки в точном, без изъянов, рисунке. Каждый жонглировал семью ножами. Это производило неизгладимое впечатление - зрители замирали, следя за непрерывным обменом острым оружием. Мирные горожане Фалкинкипа были очарованы.
Наблюдая за скандарами, Валентин все сильнее переживал из-за собственного неудачного выступления. После Пидруида он мечтал снова выйти на публику, руки его тянулись к мячам и дубинкам, а когда настал его час, он работал так неуклюже. Ну ладно, что уж теперь об этом…
Будут другие рыночные площади, другие ярмарки. Год за годом труппа будет странствовать по Зимроэлю, и он, Валентин, еще блеснет, ослепит зрителей, они станут вызывать Валентина-жонглера, будут требовать еще и еще, и сам Залзан Кавол почернеет от зависти. Король жонглеров, да, монарх, корональ бродячих артистов! А почему бы и нет? У него талант.
Валентин улыбнулся. Благодаря то ли ли вину, то ли приятным мыслям дурное настроение покинуло его. Он занялся этим искусством всего неделю назад, а посмотрите, чего уже достиг! Кто знает, какие чудеса ловкости он покажет через год-два?
К нему подошел Аутифон Делиамбер.
- Тизану найдешь на улице Продавцов Воды, - сказал маленький колдун. - Она ждет тебя.
- Значит, ты говорил ей обо мне?
- Нет.
- Но раз она ждет меня… Или здесь замешано колдовство?
- Вроде того, - вруун подергал щупальцами, что означало пожатие плеч. - Иди к ней скорее.
Валентин кивнул. Скандары закончили свое выступление, и теперь Слит с Карабеллой демонстрировали жонглирование одной рукой.
"Как они элегантно двигаются вместе, - подумал Валентин, - как они спокойны, уверены друг в друге… и как она красива".
Валентин и Карабелла не были близки с той фестивальной ночи, хотя иногда и спали бок о бок. Вот уже неделя, как он избегал ее, хотя с ее стороны видел только тепло и поддержку. Сны отнимали все силы и не позволяли думать о чем-либо другом. Сейчас - к Тизане за толкованием, а завтра, может быть, он снова обнимет Карабеллу…
- Улица Продавцов Воды? - переспросил он Делиамбера. - Отлично. На ее жилище есть какой-нибудь знак?
- Спросишь, - ответил Делиамбер.
Вечером, едва Валентин вышел, из-за фургона появился Виноркис.
- На ночь глядя в город?
- По делу.
- Компания не нужна? - Хьорт хрипло засмеялся. - Можем шесте пошляться по тавернам. Я бы не прочь удрать на несколько часов от всего этого жонглерства.
- Есть дела, которые каждый должен делать в одиночку, - неохотно ответил Валентин.
Виноркис внимательно посмотрел на него:
- Не очень-то ты любезен.
- Извини, но у меня дело именно такое: я должен сделать его один. И, будь уверен, я не пойду шляться по тавернам.
Хьорт пожал плечами.
- Ладно. Пусть так. Мне все равно. Я просто хотел помочь тебе повеселиться, показать город, сводить в мои любимые места…
- В другой раз, - быстро сказал Валентин и зашагал к Фал-кинкипу.
Найти улицу Продавцов Воды оказалось несложно: город строился по плану, в нем не было средневековой путаницы переулков, как в Пидруиде, и на всех основных перекрестках висели ясные и понятные карты города, но найти дом толковательницы снов Тизаны оказалось труднее, потому что улица была длинной, а прохожие, к которым обращался Валентин, просто указывали через плечо на север.
Он долго шел и наконец добрался до маленького серого, крытого дранкой дома в жилом квартале далеко от рыночной площади. На его старой двери были изображены два символа власти: Скрещенные молнии Короля Снов и Треугольник в треугольнике - эмблема Хозяйки Острова Сна.
Тизана была крепкой немолодой женщиной, необычайно высокой и тяжеловесной, с широким строгим лицом и внимательными глазами. Густые распущенные волосы, черные с белыми прядями, закрывали спину. На ней был серый комбинезон, оставлявший открытыми крепкие мускулистые руки. Она производила впечатление очень сильной и мудрой личности.
Тизана приветствовала Валентина, назвав его по имени, и пригласила в дом.
- Я принес тебе, как ты уже, вероятно, знаешь, привет и любовь от Аутифона Делиамбера, - сказал он.
Толковательница снов серьезно кивнула.
- Да, он послал известие заранее, такой шельмец! Но я ценю его любовь, несмотря на все его фокусы. Передай ему от меня то же самое.
Она прошла по маленькой темной комнате, задернула шторы и зажгла три толстые красные свечи и какую-то курильницу. Обстановки в комнате почти не было, только очень ворсистый тканый ковер в серых и черных тонах, массивный деревянный стол, на котором горели свечи, и высокий гардероб в античном стиле. Делая приготовления, Тизана рассказывала:
- Я знаю Делиамбера почти сорок лет - можешь ты себе такое представить? Мы встретились в начале правления Тиевераса на фестивале в Пилиплоке, когда в город приехал новый корональ - лорд Малибор, который потом утонул, охотясь на морских драконов. Маленький вруун и тогда уже был хитрецом. Мы стояли на улице, приветствуя лорда Малибора, и Делиамбер вдруг произнес: "Ты знаешь, он умрет раньше понтифекса" - да так уверенно, как будто предсказал дождь, когда подул южный ветер. Страшное дело - говорить так, и я сказала ему об этом. И вот удивительно: корональ умер, а понтифекс живет и живет. Сколько же ему теперь лет? Сто? Сто двадцать?
- Не имею представления, - ответил Валентин.
- Он очень стар. Прежде чем войти в Лабиринт, он долгое время был короналем. И после него правили уже три короналя, представляешь? Интересно, переживет ли он и лорда Валентина? - Ее взгляд остановился на Валентине. - Полагаю, Делиамбер знает и это. Выпьешь вина со мной?
- Да, - кивнул Валентин.
Он чувствовал себя неловко от ее непонятного обхождения и от ощущения, что ей известно о нем больше, чем ему самому.
Тизана достала резной каменный графин и щедро налила в два стаканчика, но не огненного вина Пидруида, а более темного, густого, сладкого, с привкусом мяты, имбиря и еще чего-то. Он быстро сделал глоток, затем другой, а через секунду она небрежно сказала:
- Кстати, в нем наркотик.
- Наркотик? Зачем?
- Для толкования.
- А… Ну да.
Собственная неосведомленность приводила его в замешательство. Он нахмурился и уставился в свой стаканчик. Вино было темно-красным, почти пурпурным, и в нем отражалось его искаженное светом свечей лицо. Интересно знать, что это за процедура? Попросит ли его Тизана рассказать о своих снах? Посмотрим. Он быстрыми глотками допил вино, и женщина тут же вылила в его стакан свое, которого едва коснулась.
- Сколько времени прошло с последнего толкования? - спросила она.
- Боюсь, очень много.
- Судя по всему, да. А теперь отдай мой гонорар. Цена теперь несколько выше той, которую ты помнишь.
Валентин потянулся за кошельком.