* * *
После окончания вахты капитан Кирк остался на мостике, углубившись в изучение отчётов о вчерашнем происшествии в транспортном отсеке. Лейтенант Ухура, проверив гостевые каюты, в конце концов отыскала доктора Гордон в лазарете, в маленькой лаборатории, где медсестра Кристина Чепэл в свободное от работы время проводила анализ растений, доставленных с поверхности планеты.
Проходя по коридору, Ухура услышала голос Хелен и вошла. Дверь закрылась за ней как раз в тот момент, когда Чепэл повернулась на высоком лабораторном табурете. У медсестры были светлые волосы и тонкие черты лица, и в её синих глазах светилось искреннее сочувствие. Во время полёта Хелен часто встречалась с Ухурой и Чепэл в комнате отдыха, и они провели много времени, собирая паззлы и болтая - просто так, ни о чём, но эта болтовня незаметно стала первым камнем в основе их зарождающейся дружбы.
На рабочем столе перед медсестрой были выстроены в ряд несколько мензурок с прозрачной жидкостью; рядом лежала стопка флимсипластовых листов, исписанных неразборчивым почерком доктора Маккоя.
- Ещё не поздно вернуться, ты же знаешь, - мягко сказала Чепэл.
Хелен, беспокойно вышагивая по комнате, только покачала головой. На ней всё ещё был полевой комбинезон цвета хаки со множеством карманов; тёмные волосы она перевязала кожаным ремешком и скрепила бронзовой заколкой. Зеленовато-ореховые глаза растерянно взглянули на Ухуру.
- Ты ведь была там, - сказала Хелен. - Неужели это всё игра воображения? Конечно, я не ожидала, что он бросится в мои объятия, рыдая от счастья, но… он выглядел удивлённым. Не поражённым, не ошарашенным и уж точно не обрадованным. Просто слегка удивлённым. Ты знаешь его…
- Вряд ли хоть одна женщина знает его полностью, - сказала Ухура. Она подтащила к столу второй табурет и умостилась на краешке, в то время как Чепэл продолжала работать, настраивая регуляторы температуры на одной из ёмкостей.
По сути, доктор Маккой и Чепэл трудились бессменно. Хотя из всей команды "Энтерпрайза" они располагали самым свободным графиком, в действительности у них, как и у старших офицеров, всегда находились сверхурочные дела. Ухура знала, что Кристина здесь - либо помогает Маккою с одним из его вечных исследований, либо работает над статьёй, которую она писала для Журнала Инопланетных Патологий - и знала, что Хелен наверняка с ней. По дороге она прошла мимо кабинета доктора Маккоя и видела, что он тоже с головой ушёл в работу. В исследовательских полётах ни один медицинский работник не мог просто полагаться на уже существующие данные и методики. В условиях постоянной бомбардировки инопланетными микробами, неизвестного климата и изменчивых биосистем осведомлённость врача о новейших медицинских достижениях становилась буквально вопросом жизни и смерти для каждого члена экипажа.
Ухура облокотилась на стол и добавила вполголоса:
- Я хотела сказать - "кроме тебя".
- Странно… - Чепэл записывала числа, что высвечивались на маленьком экране, встроенном в рабочий стол, но вдруг остановилась.
- Что? - Хелен подошла к ней, и Ухура придвинулась поближе. Сомнение, прозвучавшее в голосе Чепэл, на время отвлекло их от размышлений над загадочным поведением капитана Кирка.
- Ну… - Чепэл снова сверилась с записями доктора Маккоя. - Странно то, что я не нахожу ничего странного. В смысле, это обычные лекарственные растения. В них нет ничего, что могло бы объяснить некоторые терапевтические эффекты, которые доктор Маккой и доктор Л'джиан наблюдали на Пигмисе.
- Он упоминал, что показания трикодера озадачили его, - задумчиво проговорила Хелен. - Я знаю, что он проверил их несколько раз.
Чепэл вывела на экран показания, снятые со второй пробирки, и с третьей.
- По его словам, он обнаружил у всех серьёзную нехватку десяти или двенадцати основных витаминов, - сказала она, записывая данные в электронный блокнот.
- Они выглядели так, словно вот-вот умрут с голоду, - откровенно сказала Хелен. - Это… немного испугало меня.
- При такой степени истощения их иммунные системы должны быть практически полностью разрушены, - но трикодер не показал никаких отклонений! И у самих пигминов тоже. Л'джиан провела анализ костей из старых захоронений и обнаружила, что пигмины сильно недоедают по сравнению с тем, как они питались ещё пятьдесят лет назад.
Ухура нахмурилась; даже не будучи специалистом, она чувствовала, что здесь что-то неладно. А Хелен сказала:
- Об этом упоминали в предварительных отчётах. Но на вид они все здоровы.
- Вот именно, - Чепэл оторвалась от блокнота. - И это ставит доктора Маккоя в тупик. По словам Тетаса, они пережили несколько вспышек массовых заболеваний - это неизбежно, когда пищевые ресурсы планеты исчерпаны. Но каждый раз эпидемия угасала сама собой, ограничившись десятком жертв. Доктор Шорак объяснял это эффективностью местного траволечения, но в изученных нами травах я не нашла никаких особых свойств, что могли бы подтвердить эту гипотезу. А у тебя? Во время подготовки к миссии тебе попадались какие-нибудь материалы на этот счёт?
Хелен на секунду задумалась, потом качнула головой.
- Видишь ли, о Пигмисе вообще очень мало написано, - ответила она. - Первые отчёты описывали пигминов как неразумный вид, а доминирующей жизненной формой на планете считались баргампы. Пигмины просто расселялись на всех землях, где не водились баргампы, и держались от них подальше. Только пять лет назад мы начали догадываться, что они обладают культурой, и лишь два года назад, после заключения Органианского мира, Федерация сочла необходимым провести исследования, чтобы не дать клингонам захватить эту планету для колонизации, как они сделали с Маркипором Два. Мы так и не знаем, были ли маркипиане разумным видом или нет, - и уже никогда не узнаем. Хотя учёные нашли там некоторые артефакты… Вот почему миссия на Эльсидар Бета так важна, вот почему каждое открытие здесь…
Она внезапно умолкла. Её тёмные брови дрогнули, словно от боли, и Ухура вспомнила удивительный, сияющий золотом пейзаж на обзорном экране, притягательную и чуждую красоту того места.
Должно быть, Чепэл тоже заметила это, потому что она спросила вполголоса:
- Ты говорила с ним?
Хелен не ответила.
- Он весь день не уходил с мостика, - сказала Ухура.
- Я знаю, - тихо проговорила Хелен. - Я думала, что он придёт в комнату отдыха, как обычно в обеденный перерыв, хоть ненадолго…
Она снова покачала головой.
- Знаете, я ведь мало что понимаю. Это звучит глупо, - добавила она. - Если подумать, в двадцать четыре года я должна была бы иметь хоть какой-то опыт, но… Я работала как проклятая над своими изысканиями, а перед этим долго училась. О, конечно, у меня были парни, но они никогда не занимали в моей жизни такого важного места, как наука.
Она пожала плечами, пряча лицо от тревожного и сочувственного взгляда Чепэл.
- И на самом деле я не знаю, странно ли он себя ведёт… Может, он и впрямь избегает меня, а может, это свойственно всем мужчинам.
- Это свойственно некоторым мужчинам, - тихо сказала Ухура. - Но я готова была поклясться, что капитан не из таких. Он никогда не казался мне подчёркнуто безразличным…
Она нахмурилась, вспоминая, как капитан просидел весь день на мостике, по нескольку раз проверяя отчёты о работе внутренних систем корабля.
- По правде говоря, у меня такое впечатление, что его что-то сильно гнетёт с тех пор, как он вернулся с Пигмиса.
- Очень может быть, - задумчиво откликнулась Чепэл.
- И, поскольку я отношусь к младшим членам экипажа, - закончила Хелен с кривой улыбкой, - это меня не касается.
Облегчение проступило на её лице, но Ухура догадывалась, что это облегчение было натянутым, - призрачная надежда на то, что она неправильно истолковала очевидное, хотя Хелен прекрасно знала, что это не так.
- Чёрта с два ты младший член экипажа, - твёрдо сказала связистка. - В настоящее время ты единственный человек на борту, кто занимался исследованиями Пигмиса. Если капитана беспокоит нечто, связанное с планетой…
- Сестра Чепэл!
Дверь лаборатории снова распахнулась, и на пороге появилась тощая фигура в синей блузе - доктор Маккой собственной персоной. Он приветливо кивнул Ухуре и Хелен - он часто видел их в лазарете и знал, что их визиты не мешают Чепэл работать, - и обратился к своей помощнице:
- Вы случайно не оставляли дверь малой лаборатории открытой?
Чепэл покачала головой.
- Да нет… Те образцы надо осаждать в изолированной среде, если мы хотим получить сколько-нибудь достоверные результаты.
- А вы не помните, сообщали ли кому-нибудь новый код от двери?
- Нет. Вы сами сменили код позавчера, и кроме вас и меня туда никто не входил.
- Нет, - согласился Маккой. - Идите-ка сюда на минутку.
Когда Ухура и Хелен нерешительно взглянули друг на друга, собираясь уйти, он добавил:
- Вам тоже стоит на это взглянуть, леди. Эксперимент всё равно накрылся медным тазом.
Малая медицинская лаборатория была расположена почти с противоположной стороны полукруглого центрального коридора лазарета, симметрично с личной лабораторией Маккоя на другой стороне кольца. Здесь не было такого сложного и точного оборудования, как в главной и биохимической лабораториях, и её использовали в основном для рутинных долгосрочных опытов, которые надо было проводить в стерильных условиях без постороннего вмешательства.
- Это просто повседневный анализ на осаждение образцов крови и биологических жидкостей, взятых с Персис-Нова, - объяснил Маккой, отступая в сторону и пропуская трёх женщин вперёд в маленькую комнату с голыми стенами. - Если не считать того, что результаты анализа необходимы для составления предварительного отчёта об очередной планете из спорной области возле клингонской границы, в этих образцах нет ничего необычного.
- Боже правый! - воскликнула Ухура. Она невольно отшатнулась и с ужасом огляделась по сторонам. - Что это?..
Все сосуды, все колбы и пробирки на длинном столе и на полке за ним были опрокинуты; содержимое чашек Петри - сухой осадок в виде мягкого пепельного порошка - было рассыпано вокруг неровными холмиками, будто чья-то нетерпеливая рука гоняла плоские посудины туда-сюда по столу. Пол был залит дистиллированной водой; другие, более вязкие жидкости растеклись по столу разноцветными лужами или превратились в наполовину свернувшиеся сгустки. Отвратительный сладковатый запах разлагающейся органики пропитал воздух, заставив Ухуру сморщить нос.
- Взгляните сюда, - Маккой указал на дальний конец стола, где стояли колбы с образцами крови.
Чепэл нахмурилась, озадаченная и слегка встревоженная.
- Что?..
- Как будто кто-то пытался писать, - медленно сказала Ухура. - Пальцами.
Её тонкая рука указала на длинные мазки, что тянулись от каждой липкой багровой лужицы, - прерывистые, как детские каракули, волнистые линии, обрывающиеся в никуда.
- Кому могло понадобиться делать такое? - спросила расстроенная Чепэл. - И зачем?
- И как он сюда вошёл? - продолжила Ухура, глядя на стык потолка и стен, где находились узкие вентиляционные отверстия. - Размер решётки вентиляции - всего десять сантиметров.
Хелен тоже взглянула на маленький металлический квадратик над дверью, прикидывая на глаз расстояние от него до стола.
- Может, оно дотянулось сквозь решётку?
Маккой с любопытством посмотрел на неё.
- Щупальцем или псевдоподией? - задумчиво добавил он.
Позади них Ухура и Чепэл нервно переглянулись. Вторжение нарушителя, инопланетного "зайца" на борт корабля было кошмаром всех мужчин и женщин, совершавших космические путешествия, и излюбленной темой множества историй, подлинных и вымышленных, которыми младшие члены экипажа развлекали друг друга в комнатах отдыха в часы досуга.
- Если ему пришлось тянуться с такого расстояния, это в некоторой степени объяснило бы его неуклюжесть… но я мог бы поклясться, что эти отметины были сделаны пальцем.
Он осторожно поставил под вентиляционный люк лабораторный табурет на одной ножке, взял из ящика стола маленькую лупу и фонарик и забрался на сиденье. Он осветил внутреннюю поверхность шахты настолько глубоко, насколько мог, - всего двадцать сантиметров или около того, потому что дальше стоял фильтр, - и фыркнул, когда ему в лицо подуло прохладным воздухом. Затем он осмотрел мелкие ячейки решётки, сначала с помощью лупы, а потом с трикодером, который ему молча подала Чепэл.
- Ничего, - сказал он наконец. - Ни осадка, ни пятен какого-либо рода, ни капли жидкости из разлитых образцов. Ни царапин, ни следов, никаких признаков, что решётку снимали.
Опираясь одной рукой о стену, он слез на пол и оглядел разгромленную лабораторию. Потом подошёл к панели интеркома возле двери, набрал личный код связи капитана и сказал:
- Это Маккой, Джим. У нас проблема в лазарете. Думаю, тебе лучше прийти сюда.
Глава 5
- И внутреннее сканирование корабля ничего не обнаружило? - Капитан взглянул на мистера Спока, последнего из группы сотрудников научного отдела и службы безопасности, которые в течение часа обследовали малую лабораторию всевозможными аналитическими приборами.
Спок помолчал, оглянувшись через плечо на маленькую, ярко освещённую комнату с разбросанными колбами и разлитыми по полу жидкостями. Она не была герметично опечатана, и всё же что-то в этой ситуации казалось ему необъяснимо тревожным.
- Ответ отрицательный, капитан. Ни сканирование, проведённое непосредственно после аварийного карантина, ни повторное, которое только что завершилось и показало все жизненные формы на борту, включая растения в ботаническом отделе, в комнате отдыха и в каюте мистера Сулу.
- Очень может быть, что это один из питомцев Сулу смылся на волю и просунул щупальце через решётку, - пробормотал Маккой. Скрестив руки на груди, он печально созерцал царящий в лаборатории хаос. Ещё несколько офицеров безопасности подошли к ним из-за поворота коридора, где они все собрались, - главные помещения Отдела безопасности располагались всего в нескольких переходах отсюда. - Помните ту штуковину с золотистыми цветами, которую он притащил с Иолоса Шесть?
- Едва ли Aetavis Spengleris мог проявить интерес к таким белковым цепочкам, как у жизненных форм Персис-Нова, которым был посвящён ваш эксперимент, - сдержанно заметил Спок. - Его привязанность к вам объяснялась исключительно температурой вашего тела. Большинство растений совершенно лишены эстетического вкуса.
- Я так и подумал, когда оно принялось увиваться за вами, - парировал Маккой.
Спок чуть приподнял бровь и снова повернулся к капитану. В этот момента из-за поворота коридора появилась доктор Гордон - она шла со стороны рабочего кабинета сестры Чепэл.
Спок прекрасно понимал, что это не его дело, равно как и любой другой из многочисленных романов Кирка; и всё же он обратил внимание некую странность в том, как доктор Гордон приближалась к капитану, - как она на мгновение остановилась, завидев его, и потом подошла медленным неуверенным шагом, словно боялась встретить отказ. Сегодня утром на мостике он заметил её разочарование, когда Кирк не проявил благодарности в ответ на её решение остаться на "Энтерпрайзе" - решение, которое заставило Спока серьёзно усомниться в её способности мыслить логически. Лично он считал, что с её стороны было неразумно ожидать похвалы за разрушение или в лучшем случае, приостановку её карьеры - даже от человека, ради которого эта жертва была принесена.
Но почему она чувствовала себя - или боялась быть - отвергнутой - для Спока это было загадкой.
- Я просмотрела все предварительные отчёты исследователей по флоре и фауне Пигмиса, - сказала она хрипловато и отрывисто. - Ни одно из этих существ не смогло бы проникнуть в запертую лабораторию или даже попасть на корабль незамеченным…
- Насколько вам известно, - мягко сказал Кирк.
Хелен растерянно замолчала.
Чуть дальше по коридору начальник службы безопасности ДеСаль вскрыл другой выход вентиляционной шахты и проверял квадратный металлический канал с помощью инфраскопа и увеличителя, ища следы или пятна на тонкой плёнке влаги, скопившейся на поверхности фильтров. В лаборатории сестра Чепэл помогала корабельному фотографу - тот делал снимки разлитых жидкостей под всевозможными углами, при разном освещении и со всех мыслимых ракурсов, чтобы передать их на анализ компьютеру и самому ДеСалю.
- Вы сами сказала, что это всего лишь предварительные отчёты, - продолжал капитан. - Ваши…
Он умолк на середине фразы, обдумывая что-то, затем сказал:
- Исследовательские отряды провели только беглый осмотр планеты. Даже Шорак и его группа видели только маленький уголок этого мира и никогда не постигнут в полной мере…
Он снова запнулся, и между бровей его внезапно легла складка, как будто он тщательно подыскивал слова, выбирая из множества противоречивых мыслей, которые он хотел выразить.
- На мой взгляд, даже их наблюдения были… во многом ошибочными.
Маккой изумлённо обернулся на эти слова; Спок выразительно поднял бровь, но Кирк покачал головой, не умея или не желая добавить ещё что-нибудь к сказанному.
- Разумеется, мы не исключаем возможности, что нарушитель вошёл в лабораторию совершенно нормальным способом - через дверь, - проговорил Спок после небольшой паузы. - Равно как и возможности, что нарушителем является один из членов экипажа…
- Кому могло понадобиться срывать этот эксперимент? - резко спросил Маккой, и Спок взглянул на него с лёгким удивлением:
- Я не берусь судить о причудах человеческих мотиваций, доктор. Я лишь говорю, что в погоне за практически невероятным мы не должны забывать об очевидном. Взломать простой защитный код на двери такого типа чрезвычайно просто.
- Нет, - тихо сказал Кирк. Его взгляд двигался - уже не беспокойно а, скорее, последовательно и вдумчиво, - от входа в разорённую лабораторию, вдоль изогнутых светло-голубых стен, задерживаясь на вентиляционных решётках, дверях, ремонтных люках и трубопроводах, что вели в недра корабля, в лабиринт тоннелей и переборок. ДеСаль и его помощники упаковывали свои находки, и вид у них был не слишком радостный; место происшествия было сфотографировано вдоль и поперёк, Маккой и Чепэл принялись собирать разбросанные колбы и чистить заляпанный стол вакуумным пылесосом.
- Нет, здесь что-то есть. Я знал это, когда мы были в транспортном отсеке. Я чувствовал это.
- Данные компьютерного анализа не выявили никаких отклонений… - начал Спок.
- Это лишь показывает, что у компьютера есть свои ограничения.