Прошло пять дней, как "Звездная Спираль" отозвала его контракт. Губернатор Цереры скрылся, выбрался с контрабандой на попутном транспорте, прежде чем разошлись новости. Альянс внешних планет оповестил, что включает Цереру в список официальных владений АВП, и никто ему не возразил. Первый день своей безработицы Миллер пил, но сам чувствовал, что делает это проформы ради. Он обратился к бутылке, потому что так полагалось, потому что крушение карьеры принято было запивать спиртным.
На второй день он отходил от похмелья. На третий заскучал. По всей станции службы безопасности проводили ожидаемые маневры, поддерживая мир и спокойствие. Несколько политических митингов и собраний разогнали быстро и жестко, да граждане Цереры этого почти и не заметили. Все глаза были устремлены на мониторы, смотрели войну. Несколько местных горячих голов, брошенных в тюрьму без предъявления обвинений, не стоили внимания. А лично Миллера все это не касалось.
На четвертый день он просмотрел свой терминал и убедился, что восемьдесят процентов входящих поступили до того, как Шаддид перекрыла доступ. Около тысячи сообщений, в каждом из которых могла скрываться нить, ведущая к Джули Мао. Марсианские ядерные заряды пока еще не двигались к Церере. Это могло измениться за минуту, но пока не изменилось, Миллер пил кофе и просматривал корабельные рапорты, примерно по одному в пятнадцать минут. Он подсчитал, что, если корабль Холдена окажется последним в списке, на поиск уйдет около шести недель.
"Адрианополь", старатель третьего поколения, причалил к Палладе в расчетное время. Миллер проверил открытые регистрационные данные и подосадовал, как мало в них содержится в сравнении с данными службы безопасности. Владелец - Стрего Энтони Абрамович. Восемь ремонтов, изгнан с Цереры и Эроса как потенциально опасный для порта. Идиот, напрашивающийся на аварию, но полетный план выглядел правомочным, а история корабля тянулась в прошлое и не пахла новой чеканкой. Миллер удалил сообщение.
"Засранец", грузовик, курсирующий по треугольнику Луна - Ганимед - Пояс. Владелец - лунная корпорация "Несуйнос". Открытые базы Ганимеда показывали, что он покинул порт в указанное время и не потрудился заполнить полетный план. Миллер постучал ногтем по экрану. Он бы не стал так себя вести, будь он под радаром. Любой представитель власти мог заинтересоваться этим кораблем, хотя бы просто со скуки. Он удалил сообщение.
Терминал загудел. Миллер переключился на новое сообщение. Одна из девочек на газоне пронзительно взвизгнула, остальные расхохотались. Мимо пролетела ласточка, ее крылья тихо гудели в ровном ветерке воздушной циркуляции.
Хэвлок выглядел лучше, чем на Церере. Счастливее. Пропали черные круги вокруг глаз, и даже форма лица как будто смягчилась, словно доказывая, что Пояс изменил самые его кости, а теперь он приходит в норму.
"Миллер, - проговорила запись, - я только что услышал, что Земля бросила Цереру. Не повезло. С сожалением узнал, что Шаддид тебя выгнала. Между нами, она - надутая идиотка. До меня доходят слухи, что Земля решила обойтись без войны любой ценой, вплоть до того, что готова отказаться от любой станции, ставшей очагом напряженности. Сам понимаешь: если ты очутился между питбулем и ротвейлером, первым делом отбрось палку".
Миллер хихикнул.
"Я подписался в службу безопасности "Протогена" - это частная армия большой наглой компании. Но платят они столько, что их манию величия можно потерпеть. Предположительно, платит Ганимед, но, учитывая, сколько дерьма вокруг, кто знает, что за игра идет на самом деле. Оказывается, у "Протогена" в Поясе есть учебная база. Никогда о ней не слыхал, но вроде бы это настоящая гимназия. Я знаю, что они все еще набирают работников, и рад буду замолвить за тебя словечко. Дай знать, и я свяжу тебя с вербовщиком, вытащу с твоей проклятой скалы".
Миллер улыбнулся.
"Береги себя, партнер, - сказал Хэвлок. - Не пропадай".
"Протоген". "Пинквотер". "Аль-Аббик". Силы безопасности корпораций, используемые трансорбитальными компаниями как частные армии и наемные войска, - чтобы работать там, куда пошлют. "АннанСек" держит службу безопасности на Палладе уже много лет, а базируется на Марсе. И АВП, возможно, вербует людей, но вряд ли возьмет Миллера.
Ему много лет не приходилось искать работу. Он полагал, что те времена остались позади, что он до самой смерти будет работать по контракту со службой безопасности Цереры. Теперь, когда его вышвырнули, все стало странно расплывчатым. Как во мгновение между ударом и ощущением боли. Надо искать новую работу. На Церере есть бары, куда бывшего копа наймут вышибалой. Есть серый рынок, куда возьмут любого, кто в состоянии создать впечатление законности предприятия. Самое глупое, чем можно было заняться, - это сидеть в парке, глазея на девчонок и вытягивая ниточки по делу, за которое он сперва не хотел и браться.
"Дагон" пришел на Цереру в самом начале расчетного срока. Владелец - кооператив "Глапион", за которым, можно не сомневаться, стоит АВП. Подходит. Только вот полетный план заполнен всего за несколько часов до нападения на "Доннаджер", да и сообщение о выходе с Ио выглядит надежным. Миллер скопировал сообщение в файл, куда решил заносить корабли, заслуживающие внимания.
"Росинант", владелец - лунный холдинг "Силенциус Курант", газовый танкер, причаливший к Тихо в самом конце расчетного срока. "Силенциус Курант" - средних размеров корпорация без видимых связей с АВП, и полетный план, заполненный на Палладе, выглядел правдоподобно. Миллер занес было палец, чтобы нажать кнопку "Удалить", но остановился. Выпрямился.
Зачем бы газовому танкеру идти от Паллады к Тихо? Обе станции - потребители газа. Летать от потребителя к потребителю без захода на заправку - странный способ оправдать расходы. Он запросил полетный план, по которому "Росинант" пришел откуда-то на Палладу, и приготовился ждать. Если данные отложены на сервере Цереры, ожидание продлится не больше двух минут. Уведомление обещало исполнить запрос через полтора часа - значит, его переправили в порт Паллады. В местной базе сведений не нашлось.
Миллер погладил подбородок: пятидневная щетина превращалась в нечто, похожее на бороду. Он почувствовал, как губы раздвигаются в улыбке. Запросил определение слова "Росинант". И прочитал: "Не годная для работы старая лошадь; первое значение - имя коня Дон Кихота".
- Это ты, Холден? - обратился к экрану Миллер. - Ты воюешь с ветряными мельницами?
- Сэр? - спросил официант, но Миллер отмахнулся.
Просмотра ждали еще сотни сообщений, и не меньше дюжины были отложены в отдельный файл. Миллер забыл о них, уставившись на запрос к Тихо, словно одной силой воли мог вызвать информацию на экран. Потом не торопясь прокрутил назад сообщение от Хэвлока, нажал "Ответить" и взглянул в черный зрачок камеры терминала.
- Привет, партнер, - заговорил он. - Спасибо за предложение. Может, я еще поймаю тебя на слове, но, прежде чем прыгать, мне надо подобрать несколько петель. Ты знаешь, как оно бывает. В общем, если можешь оказать мне услугу… Мне нужно проследить один корабль, а работать я могу только с открытыми базами, к тому же Церера, возможно, уже в состоянии войны с Марсом. Кто знает, понимаешь ли… Словом, если можешь запросить все его полетные планы, сбрось мне, ладно? А я как-нибудь поставлю тебе выпивку.
Он помолчал. Надо было сказать кое-что еще.
- Береги себя, партнер.
Он просмотрел запись. На экране он выглядел усталым: улыбка несколько вымученная, голос звучал чуть тоньше, чем слышался ему самому. Но все, что надо, было сказано. Он отослал сообщение.
Вот до чего он скатился. Доступ закрыт, служебное оружие конфисковано - правда, в норе у него была парочка запасных пушек, - деньги идут к концу. Приходится изворачиваться, просить о помощи в вещах, которые прежде казались рутиной, в каждой мелочи исхитряться против системы. Был он копом, а они превратили его в мышь. "А все же, - подумал он, выпрямляясь на стуле, - для мыши я неплохо справляюсь".
Со стороны против вращения донесся звук взрыва, взметнулись гневные голоса. Ребятишки на траве прервали игру в "пощупай меня" и уставились в ту сторону. Миллер встал. Он видел дым, но огня не было. Поднялся ветер - система циркуляции высасывала нежелательное загрязнение из воздуха, - следовательно, сенсоры не зафиксировали угрозы пожара. Прозвучали подряд три выстрела, голоса слились в ритмичные выкрики. Миллер не различал слов, но ритм сказал ему все, что надо. Не катастрофа, не пожар, не утечка. Просто беспорядки.
Ребята двинулись на шум. Миллер поймал одну девчонку за локоть. Не старше шестнадцати, черные волосы, лицо идеальным сердечком.
- Не ходите туда, - сказал он. - Собери друзей и ступайте подальше.
Девочка оглядела его, обернулась на отдаленный гомон.
- Ты ничем не поможешь, - сказал он.
Она выдернула локоть.
- Хоть попробую, - возразила она. - Подриа интертар, знаешь ли. "Ты тоже мог бы".
- Уже пробовал, - сказал Миллер, закрыл терминал и пошел прочь. У него за спиной нарастал шум бунта. Он решил, что это дело полиции.
За следующие четырнадцать часов сеть системы сообщила о пяти случаях беспорядков на станции и о нескольких мелких повреждениях. Некто, о ком он впервые слышал, объявил трехфазный комендантский час: те, кого застанут вне своей норы более чем за два часа до или после рабочей смены, подлежали аресту. Тот, кто теперь заправлял шоу, полагал, что сумеет сохранить мир и стабильность, заперев по домам шесть миллионов человек. Хотел бы он знать, что думала об этом Шаддид.
За пределами Цереры дела шли все хуже. Банда старателей, сочувствующих АВП, захватила лабораторию дальней астрономии на Тритоне. Они направили телескоп на систему и сообщали в эфир о положении каждого марсианского корабля, а кроме того, передали изображение поверхности Марса в высоком разрешении. Видны были даже загорающие топлес в парках под куполами. Поговаривали, что к станции уже отправлены атомные заряды и установка через неделю превратится в блестки пыли. Земля все успешнее подражала улитке, втягивая, как рожки, земные и лунные компании. Не все, даже не половину, но достаточно, чтобы передать всем сообщение: "На нас не рассчитывайте". Марс взывал к солидарности землян, Пояс апеллировал к справедливости, а еще чаще предлагал колыбели человечества отыметь самое себя.
До срыва пока не дошло, но к тому двигалось. Еще несколько инцидентов, и уже не будет иметь значения, с чего все началось. Марс понимал, что Пояс не может победить, а Пояс знал, что ему нечего терять. Такой подписки на смерть человечество еще не видывало.
Миллер, как и вся Церера, мало что был способен сделать. Но он мог найти Джеймса Холдена, узнать, что случилось со "Скопули", проследить нити, ведущие к Джули Мао. Он был детективом. Он делал то, что умел.
Прибирая нору, выбрасывая отложения хлама, копившиеся десяток лет, он разговаривал с нею. Пытался объяснить, почему бросил все, чтобы ее найти. Познакомившись с "Росинантом", он уже не мог обойтись без слова "донкихотство".
Воображаемая Джули смеялась или понимающе улыбалась. В ее глазах он казался трогательным маленьким человечком, коль скоро у него не было ничего более похожего на цель в жизни, чем поиски девушки. Она видела в нем орудие своих родителей. Она плакала и обнимала его. Она сидела с ним на почти невидимом балконе, глядя на звезды.
Он втиснул все, что мог, в рюкзак. Две смены одежды, бумаги, ручной терминал. Снимок Кандес, сохранившийся от лучших времен. И копию досье Джули, сделанную до того, как Шаддид стерла его материалы, - с тремя снимками девушки. Он подумал, что за целую жизнь должно было накопиться побольше, потом покачал головой. Пожалуй, счет сходится.
Последний день Миллер провел, нарушая комендантский час, прощаясь с немногими, кто мог о нем вспомнить и кого вспомнил он сам. К его удивлению, Мусс, которую он застал в тесном и неуютном полицейском баре, прослезилась и обняла его так крепко, что заныли ребра.
Он оплатил проезд на транспорте до Тихо. Койка обошлась ему в четверть оставшихся денег. Не в первый раз Миллер подумал, что надо поскорее отыскать Джули или найти работу, которая прокормит его на время поисков. Но пока денег хватало, а мир был не так устойчив, чтобы заглядывать далеко вперед, - разве что с черным юмором.
Словно в подтверждение этой мысли, его терминал загудел, когда он стоял в очереди на транспорт.
"Привет, партнер, - сказал Хэвлок. - Насчет той услуги. У меня для тебя новость. Твой объект только что обнародовал полетный план к Эросу. Посылаю приложением открытые данные. Я бы накопал побольше, но в "Протогене" все накрепко закручено. Я говорил о тебе с вербовщицей, она, кажется, заинтересовалась. Дай мне знать, хорошо? До скорой связи".
Эрос!
Потрясающе…
Миллер кивнул стоявшей за ним женщине и покинул очередь, отошел к киоску. К тому времени, как открылся экран, объявили, что посадка на Тихо заканчивается. Миллер вернул билет, получил чисто номинальное возмещение и потратил треть того, что у него осталось, на билет до Эроса. Впрочем, могло быть хуже. Он мог получить известие после отлета. В этом следовало видеть знак удачи.
Подтверждение заказа пришло с тихим звоном оркестрового треугольника.
"Надеюсь, я не ошибся, - сказал он Джули. - Если Холдена там не окажется, я буду выглядеть ужасно глупо".
Воображаемая девушка горько улыбнулась.
"Жизнь - это риск", - ответила она.
Глава 21
Холден
На кораблях нет лишнего места. Вопрос пространства всегда считался первоочередным, и даже на гигантах вроде "Доннаджера" коридоры и помещения были тесными и неудобными. На "Росинанте" имелись ровно две комнаты, где Холден мог развести руки, не коснувшись стен: камбуз и грузовой отсек. Те, кто зарабатывал на жизнь полетами, не страдали клаустрофобией, однако даже самые закаленные астерские старатели ощущали нарастающее напряжение от долгого заключения в тесноте корабля. Древний рефлекс пойманного в ловушку животного, подсознательное понимание, что за пределами видимости для тебя нет места. Когда корабль входил в порт, напряжение спадало внезапно, вызывая некоторое головокружение.
Часто оно принимало форму запоя.
Холден, как всякий матрос, не раз допивался до бессознательного состояния после долгих рейсов. Ему случалось забредать в бордели, откуда его вышвыривали с опустевшим счетом, натертыми до мозолей чреслами и простатой, сухой, как пустыня Сахара. Так что, когда через три дня к нему ввалился Амос, Холден точно знал, как чувствует себя великан-механик.
Холден с Алексом, сидя на одной койке, смотрели новости. Две говорящие головы комментировали действия астеров словами: "преступность", "терроризм" и "саботаж". Марсиане были "миротворцами". Передачу вел новый марсианский канал. Амос фыркнул и повалился на койку. Холден приглушил звук.
- Как провел отпуск на берегу, моряк? - спросил он с ухмылкой.
- С сегодняшнего дня бросаю пить, - простонал Амос.
- Наоми сейчас принесет пожевать из суши-бара, - сказал Алекс. - Отличная сырая рыбка в обертке из поддельных водорослей.
Амос опять застонал.
- Недобрый ты, Алекс, - упрекнул Холден. - Дай его печенке умереть спокойно.
Дверь номера скользнула в сторону, и показалась Наоми с высоким штабелем белых коробок.
- Еда пришла, - сообщила она.
Алекс пооткрывал коробки и принялся доставать маленькие одноразовые тарелочки.
- Каждый раз, как твоя очередь нас кормить, ты берешь форелевые роллы. Недостаток воображения, - заметил Холден, накладывая себе на тарелку.
- Я люблю форель, - ответила Наоми.
За едой все молчали, только постукивали пластмассовые палочки для еды и влажно хлюпали соусы из васаби и сои, куда макали куски. Когда еда кончилась, Холден вытер выступившие от острого вкуса слезы и повалился на подушки. Амос палочкой для еды почесал под лубком на ноге.
- Отличная работа, люди, - сказал он. - Сейчас только эта нога у меня и не болит.
Наоми дотянулась до пульта на подлокотнике у Холдена и вернула звук. Она пробовала от каждого блюда понемногу. Алекс закрыл глаза и развалился на кушетке, сплел пальцы на животе и издал довольный вздох. Холдена вдруг охватила необъяснимая обида на уютно устроившихся соратников.
- Ну, все насосались из Фредовой титьки? - спросил он. - Я уже сыт по горло.
- Что за нафиг? - возмутился Амос. - Я только начал!
- Я к тому, - пояснил Холден, - что сколько можно болтаться на Тихо, пить, блудить и жрать суши за счет Фреда?
- Пока не лопнем? - предположил Алекс.
- У тебя, значит, какая-то другая мысль на уме? - спросила Наоми.
- Мысли нет, но я хочу вернуться в игру. Когда мы сюда явились, все были полны праведного гнева и мечтали отомстить, а стоило выпить и свернуть пару челюстей в пьяных драчках - и будто ничего не случилось.
- А вроде как, чтобы мстить, нужно сперва найти, кому мстить, кэп, - отозвался Алекс. - Может, ты не заметил, но у нас с этим делом сложности.
- Тот корабль все еще где-то есть. И люди, приказавшие стрелять, тоже, - сказал Холден.
- И что? - спросил Алекс. - Снимаемся и летаем по спирали, пока на них не наткнемся?
Наоми рассмеялась и бросила в него пакетиком соевого соуса.
- Не знаю, что нам делать, - сказал Холден, - только я понемногу схожу с ума, сидя здесь, пока убившие наш корабль на свободе делают свое дело.
- Мы здесь всего три дня, - возразила Наоми. - Мы заслужили удобную постель, приличную жратву и возможность спустить пар. И не думай нас пристыдить.
- И еще, Фред сказал, мы вытащим тех ублюдков на суд, - добавил Амос.
- Если суд будет, - возразил Холден. - Если! Его ждать еще месяцы, а то и годы. И даже тогда Фреду потребуются договоры. Как бы у него не выторговали амнистию, а?
- Ты довольно легко принял его условия, Джим, - напомнила Наоми. - Передумал?
- Если Фреду нужны наши показания в обмен на возможность залататься и отдохнуть, это невысокая цена. Что не означает, будто я считаю, что суд все уладит, или согласен сидеть сложа руки, дожидаясь его.
Он кивнул на мягкую мебель из кожзама и огромные экраны на стенах.
- Кроме того, все это может быть тюрьмой. Вполне комфортной, но, пока кошелек у Фреда, мы принадлежим ему. Не заблуждайтесь на этот счет.
Наоми наморщила лоб, взгляд стал серьезным.
- А варианты, сэр? - спросила она. - Уходим?
Холден сложил руки, перебирая в уме все, что наговорил, будто услышал это впервые. Когда высказываешь мысли вслух, они проясняются.
- Думаю, надо искать работу, - сказал он. - У нас хороший корабль. Что еще важнее - у нас неприметный корабль. И быстрый. Если надо, на нем можно идти без позывных. Пока идет война, многим потребуется невидимками перебираться туда-сюда. Нам будет чем заняться, дожидаясь Фредова суда, а может, и деньги в карманах заведутся. А перелетая с места на место, глаза и уши станем держать открытыми. Как знать, на что мы наткнемся? Серьезно, долго ли вы трое выдержите жизнь станционных крыс?
Минуту длилось молчание.
- Я бы выдержал еще… недельку? - предложил Амос.
Алекс кивнул.
- Неплохая идея, кэп.