- Тебе решать, капитан, - сказала Наоми. - Я остаюсь с тобой, и мысль самой зарабатывать свои деньги мне по душе. Но, надеюсь, спешки нет. Я тоже не откажусь от нескольких дней отпуска.
Холден хлопнул в ладоши и встал.
- Ничего, - сказал он. - Когда есть план, совсем другое дело. Легче переносить безделье, когда знаешь, что оно однажды кончится.
Алекс и Амос встали и вместе направились к двери. Пилот выиграл несколько долларов в дартс, и теперь они с Амосом собирались приумножить свое богатство за карточным столом.
- Не жди меня, босс, - обратился к Наоми Амос. - Чувствую, сегодня мне повезет.
Они вышли, а Холден отправился в кухоньку варить кофе. Наоми прошла за ним.
- Еще одно, - начала она.
Холден разорвал пленку на герметичном пакетике с кофе, и кухню наполнил густой аромат.
- Давай, - сказал он.
- Фред взял на себя все заботы о теле Келли. Он будет достойно хранить его, пока мы не объявимся как выжившие. Тогда отправит его на Марс.
Холден наполнил кофеварку водой из крана и включил. Машина тихо заурчала.
- Хорошо. Лейтенант Келли заслуживает любых почестей.
- Это напомнило мне о кубике с информацией, который был у него с собой. Взломать его я так и не сумела. Там какая-то военная супершифровка, от которой у меня голова раскалывается. Так что…
- Ты говори, говори, - подбодрил Холден, насупившись.
- Я хочу отдать его Фреду. Знаю, что это рискованно. Мы понятия не имеем, что там, а Фред, при всем своем обаянии и гостеприимстве, все-таки из АВП. Но в то же время он высокий военный чин в ООН. И у него на этой станции солидный мозговой трест. Он, наверно, сумеет вскрыть кубик.
Холден поразмыслил и кивнул.
- Ладно, я подумаю. Хорошо бы знать, что пыталась спасти с корабля капитан Яо, но…
- Угу.
Пока варился кофе, они ждали в дружелюбном молчании. Наполнив две кружки, Холден вручил одну Наоми.
- Капитан, - заговорила она и после паузы поправилась: - Джим. Из меня пока получался паршивый старпом. Я больше мешала, чем помогала и восемьдесят процентов времени была до смерти перепугана.
- Тебе изумительно удалось это скрывать, - заметил Холден.
Наоми движением головы отвергла комплимент.
- Так или иначе, я тебя подталкивала, когда не надо было.
- Не так уж часто.
- Дай мне кончить, - попросила она. - Я хотела сказать, что, по-моему, ты отлично справился, вытаскивая нас. Ты заставлял нас заниматься тем, что было нам по силам, вместо того чтобы предаваться жалости к себе. Ты всех удерживал на своей орбите. Это не каждый может. Я бы не сумела, а нам нужна была опора.
Холден почувствовал легкую гордость. Он этого не ожидал и не слишком ей верил, но слышать такое было приятно.
- Спасибо, - сказал он.
- Я не могу решать за Амоса и Алекса, но я собираюсь держаться так и дальше. Ты капитан не только потому, что Макдауэлл погиб. Что до меня, ты - наш капитан. Ты просто знай.
Она потупилась и покраснела, будто призналась в чем-то. Может, так оно и было.
- Постараюсь не подвести, - сказал он.
- Я это ценю, сэр.
Кабинет Фреда походил на самого хозяина: большой, внушительный и заваленный неотложными делами. Он был больше любого помещения на "Росинанте". Стол из настоящего дерева выглядел по меньшей мере на сто лет и пах лимонным маслом. Холден сидел в кресле самую малость ниже кресла Фреда и рассматривал кипы конвертов с дисками и папки, покрывавшие каждый дюйм пространства.
Фред послал за ним, после чего провел десять минут встречи, разговаривая по телефону. О чем бы ни шла речь, она была переполнена техническими терминами. Холден решил, что они относятся к строительству гигантского "корабля поколений". Те несколько минут, пока его не замечали, не вывели Холдена из терпения, потому что на стенах кабинета висели ошеломительно высокого качества экраны, притворяющиеся окнами. В них открывался вид на "Наву", проплывавшую мимо при вращении станции. Фред испортил зрелище, положив трубку.
- Извините, - сказал он. - Система атмосферной циркуляции с первого дня была нашим кошмаром. Когда собираешься провести сто с лишним лет на том воздухе, что захватил с собой, лимиты утечки… строже, чем обычно. Иногда трудно объяснить заказчику важность мелких деталей.
- Я наслаждался видом. - Холден кивнул на экран.
- Я начинаю сомневаться, уложимся ли мы в срок.
- Почему?
Фред вздохнул и откинулся назад, скрипнув креслом.
- Между Марсом и Поясом война.
- Затруднения с поставками материалов?
- Не только. Пиратские станции, вещающие от имени АВП, работают как сумасшедшие. Астеры-старатели палят по военным кораблям Марса самодельными торпедами. Они гибнут сами, но время от времени одна из этих торпед попадает в цель и убивает несколько марсиан.
- А значит, Марс начинает стрелять первым.
Фред кивнул, встал и начал расхаживать по комнате.
- А тогда даже честные граждане боятся высунуть нос из дому по законным делам, - сказал он. - За последний месяц поставки задерживались больше дюжины раз, и я опасаюсь, что эти задержки превратятся в отмены.
- Знаете, я думал о том же, - сказал Холден.
Фред словно не слышал его.
- Мне случалось стоять на мостике, - говорил он. - На вас идет неопознанный корабль, и что прикажете делать? Никому не хочется нажимать кнопку. Я смотрел, как изображение корабля растет на экране, и держал палец на гашетке. Я помню, как умолял их остановиться.
Холден молчал. Он тоже такое видел. Сказать было нечего. Фред дал молчанию с минуту повисеть в воздухе, потом тряхнул головой и выпрямился.
- Я должен просить вас об услуге, - сказал он.
- Просите в любое время, Фред. За это вы уже расплатились, - ответил Холден.
- Мне нужно одолжить ваш корабль.
- "Роси"? - вскинулся Холден. - Зачем?
- Мне нужно кое-что забрать и доставить сюда, а для этого понадобится корабль, который сумеет незаметно обойти марсианские пикеты.
- Тогда "Росинант" вам определенно подходит, но это не ответ на мой вопрос. Зачем?
Фред повернулся к Холдену спиной и уставился на экран. Нос "Наву" как раз скрывался из вида. На экране возникла плоская, рябая от звезд черная вечность.
- Мне нужно забрать человека с Эроса, - сказал Фред. - Важного человека. У меня есть подходящие для этого дела люди, но из кораблей только легкие грузовики и пара маленьких шаттлов. Они не способны добраться достаточно быстро и не сумеют сбежать в случае чего.
- А имя у этого человека есть? Я хочу сказать, вы все твердите, что не хотите драки, но мой корабль, кстати говоря, единственный здесь вооружен. Ручаюсь, АВП составил уже изрядный список подходящих целей.
- Вы мне не доверяете.
- Нет.
Фред развернулся и ухватился за спинку кресла. Костяшки его пальцев побелели. Холден задумался, не слишком ли далеко он зашел.
- Слушайте, - сказал он, - вы говорите правильные слова про мир, суд и тому подобное. Вы отрекаетесь от пиратского вещания. У вас милая станция с милыми людьми. У меня есть все основания верить, что вы - то, чем себя объявляете. Но мы здесь уже три дня, и первое, что вы говорите мне о своих намерениях, - это просите одолжить мой корабль для тайной миссии. Извините: хотите, чтобы я принимал в этом участие, - никаких секретов. Даже знай я наверняка - а я не знаю, - что у вас добрые намерения, я все равно отказался бы играть в дурацкие игры с плащом и кинжалом.
Фред несколько секунд разглядывал его, затем обошел кресло и сел. Холден обнаружил, что нервно постукивает пальцами по бедру, и заставил себя перестать. Взгляд Фреда метнулся вниз, к его ладони, и вернулся к лицу, в его глазах было прежнее упорство.
Холден откашлялся.
- Слушайте, вы здесь вожак стаи. Даже не знай я, кем вы были, все равно боялся бы вас до усрачки, так что не тратьте сил на подтверждение этого. Но как бы я ни трусил, в этом деле не отступлю.
Он надеялся рассмешить Фреда - и напрасно. Холден попытался незаметно сглотнуть слюну.
- Готов поспорить, вы были гигантской занозой в заднице для всех капитанов, у кого служили, - наконец заговорил Фред.
- Думаю, это отражено в моем досье, - отозвался Холден, скрывая облегчение.
- Мне нужно слетать на Эрос, найти там человека по имени Лайонел Полянский и доставить его на Тихо.
- Работа на неделю, если поднажать, - сказал Холден, подсчитав в уме.
- То обстоятельство, что Лайонела не существует в природе, несколько осложняет задачу.
- А, отлично. Теперь я ничего не понимаю, - согласился Холден.
- Вы хотели все знать? - В словах Фреда слышалась тихая ярость. - Теперь вы знаете. Лайонел Полянский существует только на бумаге и владеет тем, чем не хочет владеть мистер Тихо. В том числе курьерским кораблем "Скопули".
Холден весь подался вперед.
- Я слушаю вас очень внимательно, - сказал он.
- Несуществующий владелец "Скопули" прописался в клопиной дыре на одном из трущобных уровней Эроса. Нам только что сообщили. Приходится предположить, что это помещение снял некто, близко знакомый с нашими делами, и что он нуждается в помощи и не может запросить ее открыто.
- Мы будем готовы вылететь через час, - одним дыханием сказал Холден. Фред поднял ладонь жестом, удивительно астерским для землянина.
- Когда это, - спросил он, - мы заговорили о том, что полетите вы?
- Я не отдам свой корабль в чужие руки, но охотно возьму заказ на рейс. Собственно, мы с командой подумывали взяться за работу. Наймите нас. В стоимость включите цену уже оказанных нам услуг.
- Нет, - отрезал Фред. - Вы мне нужны.
- Не мы, - возразил Холден. - Вам нужны наши свидетельства. А мы не собираемся сидеть здесь год или два, дожидаясь, пока разум восторжествует. Мы все запишем свои показания на видео, заверив их, как вы сочтете нужным, но в любом случае мы улетим и возьмемся за работу. С тем же успехом вы можете нас использовать.
- Нет, - повторил Фред. - Вы слишком дорого стоите, чтобы вами рисковать.
- А если я брошу на весы кубик с информацией, которую пыталась спасти капитан "Доннаджера"?
Снова молчание, но что-то в нем изменилось.
- Послушайте, - нажал Холден, - вам нужен корабль вроде "Роси". У меня он есть. Вам нужна для него команда. У меня есть и команда. И вы не меньше меня хотите узнать, что на том кубике.
Фред рассмеялся, и Холдену заметно полегчало.
- Остается еще та проблема, что привела вас сюда, - напомнил Фред. - Ваш корабль выглядит военным, что бы ни твердил передатчик.
Холден вскочил и сгреб со стола Фреда лист бумаги. Начал рисовать на нем ручкой, выхваченной из декоративной подставки.
- Я об этом думал. У вас здесь налажено полное производство. А мы якобы - легкий газовый танкер. Вот. - Он набросал силуэт корабля. - Приварим к корпусу на двух лентах пустые газовые баки. Они прикроют "трубы". Все перекрасим. Наварим несколько выступов, которые разобьют силуэт корпуса и введут в заблуждение распознающие программы. Выглядеть будет отвратно и испоганит аэродинамику, но мы пока в атмосферу не собираемся. И, кстати, сойдет за правду: астерская колымага, собранная в большой спешке.
Он подал лист Фреду. Тот от всей души рассмеялся - то ли над ужасным наброском, то ли над нелепостью ситуации.
- Из вас получился бы отменный пират, - сказал он. - Если я это сделаю, вы с командой запишете показания, заключите со мной контракт на исполнение коротких рейсов, вроде этой прогулки на Эрос, и выступите на моей стороне, когда начнутся мирные переговоры.
Холден протянул руку, и Фред ее пожал.
- Приятно иметь с вами дело, Фред.
Когда Холден выходил из кабинета, Фред уже связался по коммутатору со своими механиками. Холден достал ручной терминал и вызвал Наоми.
- Ну? - спросила она.
- Собирай детей, мы отправляемся на Эрос.
Глава 22
Миллер
Пассажирский транспорт на Эрос был маленьким, дешевым и набитым битком. Из воздуховодов несло пластиком и резиной старой марсианской промышленной модели, рассчитанной на перевозки товаров и топлива. Дешевые светодиодные лампочки подкрасили розовым, который должен был создать естественное освещение, но вместо этого придавал всем лицам оттенок недоваренной говядины. Кают здесь не имелось, только ряды литых ламинатных сидений и пять этажей коек вдоль длинных стен, где пассажиры могли прикорнуть в тесноте. Миллер прежде не бывал на дешевых подкидышах, но знал, какие на них порядки. Если начиналась драка, экипаж пускал в пассажирский отсек снотворный газ, вырубал всех и связывал участников потасовки. Драконовская система, но пассажиры, зная о ней, вели себя примерно. Бар работал круглые сутки, торговал дешевой выпивкой. Не так давно Миллер счел бы это заманчивым.
Теперь вместо бара он устроился на одном из сидений, открыв терминал. Перед ним светился восстановленный файл по делу Джули. Ее снимок - с гордой улыбкой на лице на фоне "Бритвы", данные и отчеты, сведения о тренировках по джиу-джитсу. Удивительно мало, если подумать, какое большое место заняла эта женщина в его жизни.
На левую кромку экрана медленно выползала новостная колонка. Эскалация военных действий между Поясом и Марсом, инцидент за инцидентом, но в верхних строках колонки держался отказ Земли от станции Церера. Марсианский комментатор распекал Землю, отказавшуюся поддержать собрата по внутренней части системы, полагая, что она должна была, по крайней мере, передать контракт на безопасность станции Марсу. Реакция Пояса разнилась от радости при виде Земли, оттягивающей свое влияние в глубину гравитационного колодца, до паники из-за потери нейтралитета Цереры и теорий заговора, предполагавших, что Земля подстрекает к войне ради собственной выгоды. Миллер воздерживался от суждений.
- Я всегда вспоминаю молитвенные скамьи.
Миллер поднял взгляд. Его сосед был примерно того же возраста: седина в волосах, мягкое брюшко. Улыбка его сказала Миллеру, что перед ним миссионер, отправившийся в вакуум спасать заблудшие души. А может, дело было не в улыбке, а в нагрудной табличке с именем и Библии в руках.
- Я о сиденьях, - сказал миссионер. - Они всегда напоминают мне церковь - стоят так же, ряд за рядом. Только вместо кафедры у нас койки.
- Мадонна Проспи-Всю-Дорогу, - отозвался Миллер, понимая, что втягивается в разговор, но не сумев сдержаться. Миссионер засмеялся.
- Что-то в этом роде, - согласился он. - Вы ходите в церковь?
- Много лет не ходил, - сказал Миллер. - Был методистом, когда еще был. А вы каким ладаном торгуете?
Миссионер поднял руки жестом, выражавшим миролюбие еще на африканских долинах плейстоцена. "Я безоружен, не ищу драки".
- Я возвращаюсь на Эрос с конференции на Луне, - сказал он. - Дни проповедничества остались для меня далеко позади.
- Я думал, они никогда не кончаются, - сказал Миллер.
- Собственно, нет. Официально - нет. Но через несколько десятков лет начинаешь понимать, что пытайся не пытайся - все одно. Я еще путешествую. Заговариваю с людьми. Иногда мы говорим об Иисусе Христе. Иногда - о кулинарии. Если кто-то готов принять Христа, от меня не требуется больших усилий, чтобы помочь. Если человек не готов, все проповеди бесполезны. Так к чему старания?
- Люди говорят о войне? - спросил Миллер.
- Часто, - ответил миссионер.
- Кто-нибудь видит в ней смысл?
- Нет. Не думаю, что в войнах бывает смысл. Это безумие заложено в нашей природе. Иногда оно дает обострения, иногда затухает.
- Вы говорите об этом как о болезни.
- Врожденный герпес симплекс? - улыбнулся миссионер. - Полагаю, это еще мягко сказано. Боюсь, пока мы остаемся людьми, нам от этого не избавиться.
Миллер взглянул на его широкое, круглое, как луна, лицо.
- Пока остаемся людьми? - переспросил он.
- Кое-кто верит, что в конце концов мы все становимся ангелами, - сказал миссионер.
- Только не методисты.
- Когда-нибудь даже они, - возразил миссионер, - но, возможно, не первыми. А вас что привело к Мадонне Проспи-Всю-Дорогу?
Миллер вздохнул, откидываясь на жесткую спинку. Через два ряда перед ним молодая женщина прикрикнула на мальчиков, скачущих по стульям, но ее упрек пропал втуне. Позади кто-то кашлянул. Миллер глубоко вздохнул и медленно выпустил воздух.
- Я был копом на Церере, - сказал он.
- А, новый контракт?
- Именно, - сказал Миллер.
- Значит, будете работать на Эросе?
- Скорее, ищу там старого друга, - ответил Миллер и неожиданно для себя продолжил: - Я родился на Церере. Прожил там всю жизнь. Это - пятый?.. - да, пятый раз, когда я улетаю со станции.
- Вы собираетесь вернуться?
- Нет, - сказал Миллер и удивился собственной уверенности. - Нет, думаю, эта часть моей жизни осталась позади.
- Наверно, это больно, - сказал миссионер.
Миллер помолчал, обдумывая его слова. Священник был прав: это больно. Он потерял все, что имел. Работу, знакомых. Он даже больше не коп, хоть в багаже и лежит оружие. Он больше никогда не купит вест-индийских лакомств с тележки в девятом секторе. Секретарша в участке уже не кивнет ему, когда он станет пробираться к своему столу. Не будет больше ночей в барах с другими копами, не будет ни красочных историй о неудачных задержаниях, ни ребятишек, пускающих змеев в высоких туннелях. Он ощупывал себя, словно врач, ищущий воспаление. Здесь больно? Здесь ощущается потеря?
Нет. Он испытывал только облегчение, такое глубокое, что кружилась голова.
- Простите? - сконфуженно произнес миссионер. - Я сказал что-то смешное?
Население Эроса составляло полтора миллиона человек - немногим больше, чем приезжих на Церере в любой отдельно взятый день. Астероид, напоминающий формой картофелину, оказалось гораздо труднее раскрутить, поэтому скорость вращения поверхности была значительно выше, чем на Церере, при той же гравитации внутри. Старая верфь выдавалась над астероидом огромной паутиной стальных и углеродистых сеток, испещренных сигнальными огнями и сенсорными установками, готовыми отогнать любой корабль, подошедший слишком близко. Внутренние каверны Эроса были колыбелью Пояса. От сырой руды до плавильных печей, от них - к платформам для отжига и дальше, к рою водовозных барж, газовых танкеров и старательских корабликов. Эрос был портом назначения первого поколения экспансии человечества. Само Солнце отсюда казалось всего лишь яркой звездой среди миллиардов других.
Экономика Пояса развивалась. На Церере появились более современные порты, новая промышленность, больше народа. Коммерческие поставки шли теперь на Цереру, а Эрос остался центром кораблестроения и ремонта. Результат был предсказуем. Простой судов в доках Цереры означал потерянные деньги, и это отразилось в системе портовых сборов. На Эросе корабль мог дожидаться неделями и месяцами, не мешая другим. Если команде нужно было место, чтобы расслабиться, размяться, отдохнуть друг от друга, они шли на Эрос. При низких портовых сборах Эрос делал деньги иным способом. Казино, тиры, бордели. Эрос приютил все доходные виды пороков, и местная экономика разрасталась, как грибница, питаемая желаниями астеров.