"Что? Нет! - Быстрее, Дональд! - Подожди! - Гори в аду, слюнтяй! - Ненавижу, я же… - Координаты соответствуют…" Я оглянулась: распятый на ложементе капитан так и не открыл глаз.
- Слушаюсь, Дональд. Внимание, - сообщил вырвавшийся на свободу донельзя ехидный голос. - Ситуация синего кода искусственно смоделирована. Инициирую выход из режима продвинутой тактики.
- Принято, - ответил Дональд.
Чертов виртуал намеренно произнес это вслух, явно для меня - обормот был еще в сцепке с кораблем, можно было и напрямую ему в мозг. А я поставила странному ВИ еще один вопросик в маленькой черной книжечке: умоляет, ехидничает - и склонен к показухе.
Отлично.
Гармошка умноженного корабля со звонким хрустом сложилась. Фрегат поплавком выскочил из своего мерцающего состояния, из грани яви и изнанки. Кривые зеркала десятками прессов вбили в меня осколки меня самой, и я осела на пол.
Боль-боль-боль-боль…
Когда кровавая пелена поредела, я увидела встающего с ложемента обормота. Его слегка пошатывало, - нейролептик все еще действовал, - он тряс головой, но, всматриваясь в его глаза, я понимала, что этот знакомый растерянный взгляд немного другой. На какой-то миллиметр промахивался Дональд, поднимающийся со своего места, мимо того Дональда, которого я знала.
Секундочку: во-первых, режим продвинутой тактики. Во-вторых, память. В-третьих, я сама оставалась в сознании.
Мой план сработал, теперь срочно надо его дополнить.
Я прыгнула. Не помню, какой удар выбрала, в какую точку прицелилась - все довершил опыт. Это так просто - лишить человека сознания.
Куда сложнее - не убить его при этом.
* * *
Тяжело дыша, я поднималась над слабо подергивающимся телом. Жив вроде бы. В двери ломилась Мария, интерком показывал ее паникующую мордашку, виртуальный интеллект зловеще молчал - продумывал, поди, как бы меня понадежнее угробить.
Словом, все было чудесно.
А еще мне понравилось, что Дональд, открывая глаза за миллисекунду до удара, попытался увернуться. Не физически, конечно - черта с два он успел бы уклониться от броска бойца вроде меня, но он успел понять, что его атакуют, и по аксонам-нейронам отправился сигнал: "Врассыпную!" Это дорогого стоит, скажу я вам.
- Двери, - распорядилась я, и ВИ "Телесфора" то ли временно решил не воевать, то ли все еще продумывал способы моего умерщвления.
- Алек… Дональд? Что с ним?
Мария хлопнулась на колени и порхающими движениями пальцев прошлась по тушке капитана. О, вот и место удара нашла. Нечего на меня так смотреть.
- Это был следственный эксперимент, - сказала я, осматривая рубку.
ВИ не очень долго думал, что делать со следами моей аферы: экраны сияли девственно чистыми и приторными показаниями: все хорошо и все под контролем. Мол, не было никаких загадочных РПТ, это просто бывший инквизитор надавала по мордасам капитану - и дело с концом. На почве, например, бытовой.
- Какой еще эксперимент? - возмутилась Мария. - Я… Ик! Очнулась у двери в рубку, с кораблем что-то происходит, а ты…
Я хмыкнула. "Телесфор" по-прежнему молчал, ожидая, видимо, пробуждения Дональда. Негодующая Мария молчала, ожидая моего ответа. Дональд беспокойно ворочался на полу, все еще безразличный к происходящему, и тоже, естественно, молчал. И только меня в этом мире интересовали какие-то глобальные вопросы.
Я вздохнула. Самое время собраться с мыслями.
- Ты помнишь, как уничтожили ту тварь, что захватила "Маттах"?
- Нет, но Дональд сказал, что он тоже не помнит.
- Угу. Как и тех пяти лет своей жизни.
Мария негодующе фыркнула. Так ей и запишем.
- Алекса, я как врач не проводила осмотра, но не вижу связи между полным разрушением памяти и тяжелым стрессом после боя. Во втором случае вполне есте…
- А я как инквизитор - вижу. Он абсолютно одинаково говорил об обоих случаях - и микровыражения, и взгляд, и интонации. Понимаешь, оба случая одинаково на него действуют, и побоку механизмы.
- Побоку? А терапию ты как подбирала? - поинтересовалась Мария, оглядываясь на Дональда. - По симптомам?
Вот всегда так, подумала я, потирая стреляющий висок. Только разреши человеку обращаться на "ты", как сразу ирония и сарказм.
- Его память как-то связана с особенностями этого корабля.
Мария недоверчиво посмотрела на меня. Приводить Дональда в чувства она не спешила. Значит, поверила.
- Как видишь, я предположила, что память вернется в этом самом боевом режиме, и оказалась права. Ну, и получила по ходу дела полную чушь с точки зрения физики и здравого смысла.
Мария слушала меня, не перебивая, и только сосредоточенно хмурилась.
- Я так и не поняла, - сказала она наконец, - почему ты решила, что память к нему вернулась хотя бы временно?
Вот здесь был самый хлипкий момент. Мне - инквизитору с опытом форсированных допросов - хватит и дрожи века, чтобы изменить весь ход дела, а вот как объяснить врачу, что Дональд, встающий с ложемента, был не совсем тем мямлей, которого мы обе знаем? Как объяснить, что, покидая капитанское место, обормот стремительно терял вернувшуюся ненадолго память?
- Ну, пара деталей, - осторожно начала я. - Он вызвал этот самый режим продвинутой тактики…
- Но он уже знал о нем из того сообщения, которое успел увидеть, - предсказуемо возразила Карпцова, поглядывая на парня.
Дональд стонал и явно собрался очухиваться.
А мне рассказывать о мимолетных выражениях не хотелось. Не то чтобы неохота нарываться на косой взгляд и непонимание. Не хочу, секрет фирмы, если изволите. К тому же меня пошатывало: видимо, разделение на тысячу Алекс лучше переживать в режиме синхронизации. А еще лучше - вне рубки, где просто отключит мозг.
Так что обормот очень вовремя открыл глаза. С точки зрения Марии, возможно, и нет, но мне пришлось весьма кстати.
- Дональд? Сколько пальцев ты видишь? - спросила Мария, склоняясь над капитаном.
- Т-три.
- Тошнит?
- Н-нет.
"А меня, мать вашу, - да".
Дональд приподнялся на локтях и попытался зафиксировать голову.
- Где Алекса? - хрипло поинтересовался он, рассматривая лицо докторши.
Я прикидывала, не даст ли он сдачи, я всматривалась в его лицо и пыталась определить, какие плоды принес мой удар. Может, он начнет косить. Может, перестанет заикаться. А может, какая-то часть дрянной его дырявой памяти таки осталась при нем: все же шоковая терапия творит чудеса.
Я тебе не доктор Мария, обормот.
- Что скажешь? - спросила я, усаживаясь рядом.
- Я… З-зачем ты меня накачала?
Он еще "плывет", да вдобавок и не помнит, выходит, ни черта? А если вот так?
- Дональд, РПТ - это "режим продвинутой тактики", - сказала я, оттесняя Марию и склоняясь к его лицу. - Тебе это о чем-то говорит?
Он помотал головой.
- А почему твой ВИ упрашивает хозяина разблокировать его?
Дональд вздрогнул, но это снова был всего-навсего Дональд, напуганный своим кораблем, а не тот парень, который медленно отходил от синхронизации в диком и невозможном режиме. С растущим отчаянием я изучала его лицо и понимала, что только добавила себе пару вопросов, но осталась на том же месте: загадочный корабль, загадочный капитан. Возведем это в квадрат и получим…
Да уж, дебильное уравнение, что и говорить.
И чистые логи, потому что поганый "Телесфор" наверняка молчал с пользой дела.
В груди царапалась обида: это что, меня просто так вывернуло наизнанку? Просто так поделило на ноль? Просто так проволокло по боевому режиму, которого, scheisse, не должно существовать в природе?!
- Слушай сюда, мямля! - Я схватила его за лямки майки. Карпцова протестующе пискнула, но это уже было по барабану. - Твой корабль выворачивает тебе мозги, он прячет твою память себе в банку! Ты, мать твою, просто деталька в этом распрекрасном корабле, но благодаря тебе он способен на невозможное! Оказаться в сотне точек сразу? Да раз плюнуть! Отделать врага так, как он никогда бы не подумал? Не вопрос! Может, соберешь свои сопли и скажешь мне, что ты такое?!
Его голова трепыхалась из стороны в сторону в такт рывкам, а глаза выскакивали из орбит. Черт его знает, чего я хотела: вернуть ему память, дать ему по морде, получить по морде сама - но лишь бы он перестал быть такой невозможно - нереально - тупо противоречивой тряпкой.
- Чего ты с таким отношением вообще хочешь от этой жизни, сволочь?!
Дональд вдруг обмяк и устало сказал куда-то в пространство:
- Я не знаю, Кацуко-сан.
"Кацуко-сан". Хоть что-то новое, ага. Я отстранилась от обормота и только сейчас почувствовала на руке хватку Карпцовой, которая, похоже, пыталась меня оттащить. Повернув голову, я уже подготовила взгляд через плечо в духе "зашибу стерву", но наткнулась на ошарашенный взгляд докторши. Она открывала и закрывала рот, прям как волосатик, которого не купали три дня.
- Мария… Ты меня отпустишь?
Взгляд Карпцовой сделался осмысленным.
- А? Да…
Я стряхнула ее руку и снова обернулась к обормоту:
- Дональд, кто такая Кацуко-сан?
Обормот открыл глаза и молчал. Зато ответила Мария.
- Кацуко-сан… Так подчиненные называют войд-коммандера Кацуко Трее. "Карманного стратега" Его Меча.
Глава десятая
В рубке фрегата ужасно тесно - по крайней мере, шагать из угла в угол мне не понравилось. Негде. Вопросов и без того было страх как много, а теперь еще и эта проклятая теснота. Следовало бы разогнать утешительно обнимающихся Дональда и Марию, стоило бы допросить с пристрастием мятежный ВИ, категорически необходимо понять, что делать дальше, и у всего этого такая чертова прорва вариантов, что - o, mein Gott! Я потеребила прядь волос, уселась на ложемент спиной к спине вздрогнувшего обормота и задумалась.
Трее, значит? Как же, слыхала фамилию: умная и жестокая женщина, полководец из прошлых эпох. Кажется, она знает поименно всех в штабе, проста с помощниками, чем нагло игнорирует негласные кастовые предписания. Сколько в слухах правды - большой, конечно, вопрос, но одно можно сказать точно: госпожа Трее - один из немногих живых подчиненных в ближайшем окружении канцлера.
И все это, черт возьми, хорошо, но между войд-коммандером и беспамятным обормотом не удавалось провести даже хиленькой пунктирной линии. Так, домыслы. Например, он был ее оперативником, его приговорили к стиранию памяти каким-то извращенным образом, но он в последнюю минуту сбежал. Знаю: звучит ахово, знаю: дыра на дыре в этой версии, но за неимением лучшей…
- П-послушай, Алекса, - начал было Дональд у меня за спиной. - З-за всей этой кашей я не сказал…
"О, нет!"
- Ты что-то еще забыл? Надеюсь, не очередные пять лет?
- Алекса, - укоризненно буркнула Мария.
Я развернулась и почти уткнулась носом в ухо Дональда. Я, оказывается, так близко села…
- Чего тебе?
- К-когда все закончилось, я об-бнаружил, что луч-захват втянул в шлюз т-три скафандра.
Почему я не удивлена? А теперь так: почему я напугана? Дональд косился на меня с минимального расстояния, я пыталась переварить комок дикого ужаса в животе, а где-то на периферии поля зрения бодро хлопала ресницами Мария. "Хорошие у тебя ресницы, док. Пушистые".
- И кого ты нам еще притащил?
- Я н-не знаю.
- И ты молчал?!
- Да, а что, время б-было?
Надавать бы тебе по шее, засранец. На все у тебя ответ готов, и кругом ты прав, одна я все ошибаться не устаю. Ага, конечно.
- Так. Где это… Тело?
Дональд встал и поправил майку.
- Оставил в г-грузовом трюме.
- Ээ… Ик! А почему там?
Мария тоже встала, подобравшись. Вся ее хищная медицинская натура звенела в предвкушении жертвы. Но это мы еще посмотрим.
- П-потому что там его стережет Лиминаль.
О, да. Дональд никак проникся тактическим гением?
Я прищурилась:
- Объект в сознании?
- Сейчас н-не знаю. Рея сказала, что нет, какая-то разновидность к-комы.
- Погоди-ка, Дональд, - снова влезла Мария. - Это сколько уже Рея вне криокамеры?
- П-почти сутки.
Вот это новости. Причем, видимо, и для Марии, потому что докторша без лишних разговоров рванула прочь из рубки. Уже на бегу я спросила Дональда:
- И в чем секрет?
- В к-климат-контроле.
А ведь он за нее переживает, поняла я. Небось, это было решение Реи, а болван ее отговаривал. Впрочем, что я знаю об отношениях, чтобы даже предполагать такое: "беспокоится", "отговаривает"? Я улыбалась. Что мне еще оставалось? Я бежала по палубе корабля, виртуальный интеллект которого скрывает от капитана многое, включая и капитанскую память. В трюме последняя Лиминаль сторожит вернувшегося из зазеркалья человека - или не-человека. И на фоне этого дерьма мне больше не о чем подумать, кроме как об отношениях Дональда и Реи.
Черт возьми, это все же весело.
Впереди Мария открыла двери трюма, получила удар ледяного пара и успела отскочить, прежде чем ее обожгло холодом.
- Не терпится сцапать подопытную крысу? - спросила я, неспешно подходя к шкафчику с аварийными легкими комбинезонами. - Ты вообще помнишь, что я рассказывала?
- Помню, Алекса. Помню я все, - буркнула Мария, выхватывая из паза второй комплект.
- Мария-Мария, - покачала я головой. - Твои коллеги после легиона жертв отказались исследовать образцы оттуда. Хочешь туда? Стонать забытой флейтой?
Карпцова промолчала, но было уже поздно: я увидела то, чего боялась. Не знаю, что там в прошлом у этой милой дамочки, но в настоящем у нее страстное желание быть первой в своем деле, и плевать на все. Она пожертвует даже друзьями, не говоря уж о случайных попутчиках, хотя какие друзья у такого фрукта? Доктор Карпцова лихорадочно набивает баллы, утраченные в загадочном прошлом, - и играет по-крупному.
Я натянула маску-компенсатор на лицо, полюбовалась на запутавшегося в рукавах обормота и пропустила Марию вперед: хочет - пусть идет, отправлю ее в шлюз вторым номером, если подхватит какую-нибудь пакость с той стороны. В трюме комками плавал пар, и в его клочьях статуей застыла Лиминаль. В положении ее тела я с изумлением и эдаким даже благоговением узнала восемнадцатую позу бифудху - так танцевали божки из какой-то древней религии: вроде потрясающе неудобно, но глаз не отвести. Последняя доступная мне десятая стабильно выкидывала разум в измененное восприятие, и тренер-сцинтианин еще и хвалил ученицу. "На мастер-класс к ней записаться, что ли?" - подумала я, выискивая взглядом главный объект.
У ног Реи лежал тяжелый спасательный скафандр, опаленный с одной стороны. Густые потеки чего-то похожего на застывший расплав активной керамики, покрывали грудь пришельца. Итак: стекло шлема затемнено, внешняя обшивка сгорела, значит, он остался без щитов в момент удара. Шансы на выживание у человека скверные, потому что без щитов в этой модели почти не работает компенсация инерции.
Очень хотелось огласить вердикт "или мертв, или "зазеркалец"" и открыть грузовой шлюз, однако сначала стоило спросить Рею: как-никак это она с ним здесь не меньше суток обнималась. Но настырная Мария деловито светила фонариком в рубиновый глаз и строго выговаривала пациентке.
- Я в порядке, доктор Карпцова.
- Рея, минус сто восемь - это недостаточно для такой продолжительной активности!
Ох, а я-то думаю, что ж так холодно…
- Я в порядке.
Лиминаль смотрела и мимо Марии, и мимо меня, а значит - на входящего в трюм Дональда. Mein Gott, минус сто восемь… Это ж насколько горячей должна быть любовь, а? Да и Карпцова не промах: понимает, на чьем она корабле, потому как сразу кинулась к своей условно-бессмертной подопечной.
Одна я, как дура, здесь туплю, ерундой голову забиваю.
- Рея?
Лиминаль обернулась ко мне и встала наконец по-людски.
- Что можешь сказать о нем?
- Он жив. Он человек.
Плохо. Потому что соотносится слабо.
- Как ты определила второе?
Тишина и полностью непроницаемое лицо - tausend Teufel, тяжко опрашивать человека с такой потрясающей мимикой. Пока я сверлила взглядом маску Реи, к ней подошел капитан, и выглядело это - ух. Они просто молчали, не обращая внимания на трескотню Марии, да что там, даже этот засланец из задницы мира, казалось, куда-то делся. И когда же несносная Карпцова поймет, что надо заткнуться?
- Дональд, Рея, - сказала я, - как насчет вернуться к предмету?
- За каждым объектом, который побывал по иную сторону изнанки или попал под влияние того мира, тянется струнное искажение, - Рея повернулась ко мне. - За этим человеком - только остаточный след.
Она выстроила потрясающе длинную тираду. Неужели так хочет от меня отделаться?
А еще у Лиминали есть "изнаночное зрение", оказывается. Неплохо так, потому что на корабле для этого сооружают установку в полтора куба по объему и под три центнера весом.
- Тогда зачем здесь было торчать сутки на морозе? - поинтересовалась я.
- Остаточный шлейф. И его надо допросить.
По всему видать, у меня складывается на этом корабле определенная репутация. Ну что же, будем оправдывать. Итак, нужно нам следующее…
- Дональд, верни нормальную температуру и стань около воздушного шлюза. Открываешь по первой моей команде. Рея, будь так добра, полезай в свою морозилку.
Тишина в трюме натурально повесилась, только кряхтели охладители, заполняя помещение морозом. Я застыла, переводя взгляд с гвардейца на обормота, а потом Лиминаль кивнула и пошла к криокамере, не оглядываясь на Дональда.
"Ну, слава космосу, хоть в этом я главная".
- Мария, неси сюда все нужное и, когда сочтешь возможным, выводи его из стазиса.
- Что-то еще прикажешь, сестра?
Намек нетерпеливой докторши на мое инквизиторское прошлое я съела в один глоток, правда, досье Карпцовой в черной книжечке обогатилось еще одним минусом.
- Да, Мария, что-то еще. Когда начнет приходить в сознание - выметайся.
* * *
Я нажала паузу и развернула изображение на все экраны. Огромные алые глаза, тяжелые веки, глубокие морщинки, поры и прочие прелести нормальной кожи нормального человека. Эта неприглядная картина для Карпцовой была дерматологической картой, для Дональда - просто увеличенной картинкой, для Лиминали… Пропустим Лиминаль. Так вот: я видела здесь правду. Святую, как непорочный Ннувиан.
- Итак, дамы и господин. Он не врет. Наш корабль обогатился еще одним беспамятным.
По ощущениям я напоминала себе отжатое недоразумение. Допрашивать человека, которого подозреваешь в том, что он живая бомба непонятного действия, - то еще удовольствие. Адреналин - штука такая, которая быстро заканчивается, оставляя после себя дрожь в руках, ломоту по всему телу и адскую усталость, будто вручную грузила руду. Впрочем, осушенная в три глотка бутылка пива свою роль тоже играла.