Сэм развернулась и вскинула ладонь, позволив соратникам по команде, среди которых была и Наоми, хлопать по ней. В этот момент Сэм заметила Холдена и сказала что-то, чего он не расслышал. Наоми повернулась и бросила на него задумчивый взгляд, остановивший Холдена не хуже стены. Она не улыбнулась и не нахмурилась. Она подняла ладонь в жесте, который, как он надеялся, не означал вызова на бой. Минуту они смотрели друг на друга среди общего шума.
"Господи, - подумал Холден, - как я до такого дошел?"
Наоми кивнула и указала ему на стол в углу. Холден сел и заказал себе выпить. Не голубую "Прощай, печень", прославившую заведение, а дешевый астерский виски. Он если не полюбил его, то по крайней мере привык к мягкому послевкусию этого напитка. Наоми несколько минут прощалась со своей командой, но наконец подошла. Не то чтобы легкой походкой, но и напряжения человека, идущего навстречу своему страху, в ней не чувствовалось.
- Заказать тебе что-нибудь? - предложил Холден.
- Я бы выпила грейпфрутового мартини, - согласилась она. Пока Холден вводил столику заказ, Наоми оглядывала его с таинственной полуулыбкой, от которого у него таяло в животе.
- Ну вот, - сказал он, приказав своему терминалу оплатить заказы. - Один жуткий мартини уже в пути.
- Такой уж жуткий? - рассмеялась Наоми.
- По мне, грейпфрутовый сок можно пить, только умирая от цинги.
Она снова засмеялась, отчего по меньшей мере один из узлов под ложечкой у Холдена распустился, и они в уютном молчании дождались, пока подадут напитки. Пригубив, Наоми одобрительно причмокнула:
- Терпеть можно!
Холден сделал гораздо больший глоток, чуть не опустошив стаканчик виски залпом, и убедил себя, что тепло внутри сойдет за храбрость. "Я чувствую, что мы нехорошо расстались и нам надо поговорить. Обдумать все". Он прокашлялся.
- Я все прогадил, - сказал он. - Я плохо обходился с друзьями. Хуже, чем плохо. Ты все сделала абсолютно правильно. Я не услышал тебя тогда, но ты говорила все верно.
Наоми глотнула еще мартини и стянула резинку, удерживавшую на затылке тяжелый хвост. Волосы колечками упали ей на лицо: Холдену представилась увитая плющом каменная стена. Он вспомнил, что Наоми, волнуясь, всегда распускала волосы. Пряталась за ними - не в буквальном смысле, а просто выставляя на первый план лучшее в себе. Блестящие черные кудри естественно привлекали взгляд. Отвлекающий маневр. От этого она вдруг показалась очень человечной, такой же уязвимой и растерянной, как сам Холден. Прилив чувств, как видно, отразился у него на лице, потому что Наоми взглянула на него и покраснела.
- Что это, Джим?
- Извинения, - сказал он. - Признание, что ты была права и я превращался в карикатуру Миллера. Это - точно. Надеюсь, это еще и начало мирных переговоров.
- Я рада, - сказала Наоми. - Рада, что ты понял. Но я твердила об этом месяцами, а ты…
- Подожди, - попросил Холден. Он почувствовал, как она отталкивается от него, запрещает себе верить. А у него не осталось ничего, кроме полной правды, которую он и выложил. - Я не мог тебя услышать. Я перепугался, я трус.
- "Перепугался" еще не значит "трус".
- Нет, - кивнул он, - конечно, не значит. Трус тот, кто отказывается взглянуть страху в лицо. Я не признавался, что мне страшно. Не позволил тебе, Алексу, Амосу мне помочь. Вот в чем трусость. И она, возможно, стоила мне тебя, верности команды - всего, чем я дорожил. Она заставила меня держаться за неподходящую работу только потому, что так было безопаснее.
Компания игроков в "Голго" сместилась к их столику, и Холден проникся благодарностью к Наоми, которая отстранила приятелей взмахом руки. Значит, она продолжит разговор. Это уже кое-что.
- Скажи мне, - попросила она, - куда ты сейчас собираешься?
- Понятия не имею, - ухмыльнулся Холден, - и от этого мне хорошо, как никогда. Но куда бы я ни собрался, ты мне там нужна.
Она хотела возразить, но Холден остановил ее коротким жестом.
- Нет, я не об этом. Я бы хотел отвоевать тебя, но готов смириться, если это займет время или вовсе не случится. Но ты нужна "Роси". И команде.
- Я и не хотела их покидать, - застенчиво улыбнулась Наоми.
- Там твой дом, - сказал Холден, - пока он тебе нужен. Там твой дом, что бы ни было между нами.
Наоми принялась наворачивать на палец прядь волос. Увидев, что она допила мартини, Холден кивнул на меню столика, но она отрицательно повела ладонью.
- Это потому, что ты столкнулся с Фредом?
- Отчасти да, - признал Холден. - Стоя в его кабинете, я испугался и понял тогда, что боюсь уже очень-очень давно. Кстати, с ним я тоже все испортил. Отчасти по его вине. Он истинно верующий, а с такими людьми трудно уместиться в одной постели. Но большей частью вина моя.
- Ты с ним порвал?
- Он меня уволил, но, пожалуй, я все равно собирался с ним порвать.
- Так-так, - покивала Наоми. - Ты лишился платежной ведомости и покровителя. Пожалуй, даже лестно, что вернуть ты пытаешься именно меня.
- Ты, - сказал Холден, - единственное, что я хочу вернуть.
- А знаешь, что будет дальше?
- Ты вернешься на корабль?
На это Наоми только улыбнулась.
- Нам самим придется платить за ремонт. И, выпустив торпеду, искать, кто продаст нам новую. И платить за воду, за воздух, за стоянку в порту, за медикаменты для нашего весьма роскошного медотсека. Ты уже все просчитал?
- Нет, - ответил Холден, - но почему-то мне это очень нравится.
- А когда эйфория схлынет?
- Тогда и просчитаю.
Ее улыбка стала задумчивой. Наоми потянула себя за локон.
- Я еще не готова вернуться на корабль, - сказала она, взяв его руку, - но, когда "Роси" залатают, мне понадобится моя каюта.
- Сейчас же уношу пожитки!
- Джим, - сказала Наоми, сжав и выпустив его пальцы. - Я тебя люблю, и у нас еще не все хорошо, но это неплохое начало.
"Да, - подумал Холден, - именно так!"
Проснувшись в своей старой каюте на "Росинанте", Холден почувствовал, что впервые за много месяцев счастлив. Он выбрался из койки и голым прошел через пустой корабль до гальюна. Целый час стоял под душем, за воду для которого теперь, между прочим, должен был платить, как и за электричество для ее нагрева. Вернувшись в каюту, растер полотенцем покрасневшую от горячей воды кожу.
Он приготовил и съел сытный завтрак, просматривая доклады о ходе ремонта, выпил пять чашек кофе и тщательно разобрался, что предстоит сделать. Он уже переключился на юмористическую колонку, посвященную отношениями между Землей и Марсом, когда терминал загудел, предупреждая о вызове Амоса.
- Эй, кэп, - маленький экран не вмещал его широкого лица, - ты сегодня собираешься на станцию или нам к тебе на "Роси" прийти?
- Давайте встретимся здесь, - ответил Холден. - Команда Сэм сегодня работает, и я хотел бы приглядеть, как идут дела.
- Тогда скоро увидимся, - сказал Амос и прервал связь.
Холден вернулся к юмористической колонке, но вскоре поймал себя на том, что в задумчивости дважды перечитывает каждый абзац. Наконец он сдался, прибрал на камбузе, после чего настроил кофеварку на кофе для всей команды.
Машинка уже булькала, как довольный младенец, когда открылся палубный люк и по трапу поднялись Амос с Праксом.
- Кэп, - начал механик, грузно падая на стул. Пракс, войдя, не стал садиться. Холден взял кружки, подставил две другие и подал кофе на стол.
- Какие новости?
Амос хищно осклабился и пододвинул к нему свой терминал. Холден увидел на экране извещение от фонда "Спасем Мэй". На счету лежало больше полумиллиона долларов ООН.
Присвистнув, Холден плюхнулся на стул.
- Шуточки у Бога, Амос! Да, я надеялся… но не на такое же!..
- Да, с утра было немного меньше трехсот штук. За последние два часа подогнали еще двести. Похоже, все, кто следил за новостями с Ганимеда, восприняли фото маленькой Мэй как символ трагедии.
- Этого хватит? - с беспокойством в голосе перебил Пракс.
- Еще бы не хватило, - усмехнулся Холден. - Более чем. Наша спасательная экспедиция вполне обеспечена.
- И еще: нам дали ключ, - заявил Амос и затянул драматическую паузу, попивая кофеек.
- Что-то о Мэй?
- Угу. - Он положил в кофе сахар. - Пракс, перешли ему это сообщение.
Холден три раза прослушал текст и с каждым разом улыбался все шире.
"Кажется, я знаю этого человека, - говорил старик с экрана. - Только зовут его не доктор Стрикланд. Когда я работал с ним в Горнопромышленном университете Цереры, его звали Мерриан. Карлос Мерриан".
- Вот это, - провозгласил Холден, закончив последний просмотр, - мой старый приятель Миллер назвал бы "ниточкой".
- Что дальше, шеф? - спросил Амос.
- Думаю кое-куда позвонить.
- Давай. Мы с доком не будем дышать тебе в затылок, лучше посмотрим, как к нему текут денежки.
Проводив их и выждав, пока хлопнет люк, Холден дал запрос на связь с церерским ГУ. Выяснив, что задержка сигнала для Тихо сейчас составляет пятнадцать минут, он поиграл в простенькую, не требующую внимания игру на терминале. Головы она не занимала: можно было поразмыслить и составить план. Зная, где работал Стрикланд, прежде чем стал Стрикландом, они смогут проследить его карьеру. И найти точку, в которой он из горного инженера Карлоса превратился в похитителя детей Стрикланда. А зная причину превращения, легче будет вычислить, где он сейчас.
Минут через сорок после отправки запроса ему ответили. Холден немного удивился, увидев лицо пожилого человека. Он не ожидал попасть с первой попытки.
"Здравствуйте, - прозвучало с экрана. - Я - доктор Мойнахан. Я ждал вашего письма. Полагаю, вам нужны сведения о докторе Мерриане. Не вдаваясь в подробности, главное: мы с ним вместе работали в биологической лаборатории ЦГУ. Он занимался биоконтролем развития системы. Он никогда не был искусен в университетских интригах и не обзавелся союзниками, поэтому, когда он ступил на сомнительную с этических позиций почву, его охотно затравили. Подробностей я не знаю - не я возглавлял тогда его отделение. Сообщите, если вам нужно что-то еще".
Холден дважды просмотрел запись, делая заметки и проклиная задержку сигнала. Подготовившись, он послал ответ:
"Очень благодарен вам за помощь, доктор Мойнахан, мы высоко ценим ее. Вероятно, вам не известно, что случилось после того, как его вышибли из университета? Он перешел в другой институт? Или поступил на работу в корпорацию? Хоть что-нибудь…"
Отослав сообщение, он снова взялся за игру, но быстро заскучал и отключил ее. Вызвав развлекательный канал, он стал смотреть детские мультики, достаточно яркие и шумные, чтобы можно было отвлечься.
Когда гудок терминала сообщил о входящем, он чуть не опрокинул стол, спеша включить видео.
"Собственно, - сказал доктор Мойнахан, почесывая седую щетину на подбородке, - он даже не дождался комиссии по этике. Ушел на день раньше. Ушел с шумом: расхаживал по лаборатории и орал, что больше не позволит на себя давить. Что богатая корпорация обеспечит ему и финансирование, и условия для работы. Называл нас узколобыми писаками, гниющими в трясине мещанской морали. Но вот названия компании, где он собирался работать, я не припомню".
Холден нажал паузу. По спине у него прошел озноб. "Трясина мещанской морали". Он и без Мойнахана знал, какая компания была бы рада подобному человеку. Что-то очень похожее Холден слышал из уст Энтони Дрездена, создателя проекта "Эрос" - эксперимента, убившего полтора миллиона человек.
Карлос Мерриан перешел на работу в "Протоген" и пропал. А вернулся Стрикландом, похитителем детей.
"И убийцей", - мысленно добавил Холден.
Глава 35
Авасарала
Молодой человек на экране рассмеялся. На Земле он рассмеялся двадцатью пятью секундами раньше. Именно такой уровень задержки сигнала раздражал Авасаралу сильнее всего. Паузы слишком долгие, чтобы разговор воспринимался как нормальный, но не настолько, чтобы автоматически учитывать их. Все ее догадки, все тонкости и намеки запаздывали на десять секунд.
- Только вы, - сказал молодой человек, - способны превратить войну между Землей и Марсом в круиз да еще и злиться на это. Любой из моих людей отдал бы левое яичко, чтобы составить вам компанию.
- В следующий раз я соберу коллекцию, но…
- Что касается точного положения на театре военных действий, - произнес ее собеседник за двадцать пять секунд до того, - рапорты имеются, но не такие подробные, как хотелось бы. Ради вас я поставил пару интернов наращивать параметры поиска. У меня такое впечатление, что только десятая часть бюджетных средств на науку уходит на реальные исследования. Ваш допуск дает мне право этим интересоваться, но во флоте хорошо умеют запутать картину. Думаю, вы сочтете… - Вдруг он недоуменно насупился. - Коллекцию?
- Забудь. Так ты говорил?..
Она выждала пятнадцать секунд, проклиная каждую в отдельности.
- Не уверен, что мы добьемся определенных ответов, - сказал молодой человек. - Возможно, нам повезет, но если они хотят что-то скрыть, то, возможно, сумеют.
"Тем более что знают, чего ты ищешь и о чем я просила узнать", - договорила про себя Авасарала. Даже если потоки финансов между "Мао-Квиковски", Нгайеном и Эрринрайтом фиксировались в бюджете, к тому времени, как союзники Авасаралы начали розыск, те всё успели скрыть. Ей оставалось одно: атаковать на всех фронтах, какие приходили в голову, и надеяться, что где-то они проколются. Еще три дня сбора данных и запросов - и можно будет передавать материал аналитикам. Она не узнает, какую именно информацию от нее скрывают, но хотя бы получит представление, к какой категории относятся утаиваемые сведения.
Уже кое-что.
- Сделайте, что сумеете, - сказала она, - а я пока пороскошествую здесь, в пустоте. Свяжитесь со мной.
Она не стала тратить пятидесяти секунд на официальное прощание. Жизни не хватит на всю эту чушь.
На "Гуаньшийине" ей предоставили роскошное помещение. Кровать и диван в тон мягкому ковру: золото на зеленом фоне должно было бы резать глаз, однако не резало. Освещение почти идеально имитировало солнечное утро, а из воздуховодов веяло легкой ноткой вскопанной земли и свежего сена. Если бы не пониженная гравитация, легко было поверить, что находишься в частном загородном клубе где-нибудь в зеленом поясе Южной Африки. Если бы не гравитация и не проклятая задержка сигнала.
Авасарала ненавидела пониженную гравитацию. Даже если разгон был безупречно плавным, даже если яхте не приходилось маневрировать, чтобы обогнуть космический мусор, все равно ее внутренности привыкли к полной g. С первого дня на борту живот у нее не варил и все время не хватало дыхания.
Система связи загудела. Новое сообщение с Венеры. Авасарала открыла его. Предварительный анализ гибели "Арбогаста" еще не закончен. Ионизация металла, кажется, соответствовала выдвинутой кем-то гипотезе о функционировании протомолекулы. Это было первое подтверждение расчетов, крошечный шажок в сторону понимания всего, что происходило на Венере. Еще в сообщении было точное время трех всплесков энергии и спектральный анализ верхних слоев атмосферы, показавший содержание азота, превышавшее расчетный уровень. Авасарала поймала себя на том, что скользит глазами по тексту. По правде сказать, ей было не до того.
А между тем это представлялось весьма важным. Возможно, важнее всего прочего. Но ее, так же как Эрринрайта, Нгайена и остальных, затягивали мелкие человеческие дрязги, война за влияние, соседские разборки между Землей и Марсом. И внешними планетами, если принимать их всерьез.
Черт побери, прямо сейчас Бобби и Котьяр волновали ее больше, чем Венера. Котьяр - хороший человек, и его осуждение вызвало в Авасарале злость и чувство вины. И Бобби, судя по всему, готова была сломаться. Почему бы и нет? На ее глазах убили всех друзей, потом выдернули из привычной обстановки, вынудили работать на старого врага. Впрочем, десантники - крепкий народ, и не только телесно. Да и полезно иметь в команде человека без связей и союзников на Земле, особенно после прохиндея Сорена.
Авасарала раскинулась в кресле, снова удивившись непривычной легкости тела. Мысль о Сорене саднила до сих пор. Дело было не в самом предательстве: предательство в ее профессии - привычный риск. Тому, кого это может задеть, лучше сразу подавать в отставку. Нет, беда была в том, что она ничего не замечала. Она позволила себе слабость к нему, чем и воспользовался Эрринрайт, чтобы подорвать ее позиции. Авасарала терпеть не могла проигрывать, особенно когда ее проигрыш означал новую войну, новое насилие, новые смерти детей.
Вот во что обходится ее дурь. В смерть детей.
Поэтому впредь она должна быть умнее.
Она словно видела перед собой ласковые и грустные глаза Арджуны. "Ты не можешь быть в ответе за все", - сказал бы он.
- Все в ответе за все, - вслух огрызнулась она, - но только я, идиотка такая, принимаю это всерьез.
Она улыбнулась. Пусть шпионы Мао помучаются, пусть обыскивают ее комнаты в поисках дополнительной системы связи, пусть гадают, с кем она говорила. Или пусть думают, что старуха съехала с катушек.
Пусть их.
Она закрыла сообщение о Венере. Пока оно висело на экране, пришло еще одно письмо, помеченное как ответ на ее запрос. Прочитав резюме разведки, Авасарала подняла бровь.
"Я - Джеймс Холден, и я прошу у вас помощи".
Авасарала наблюдала за просматривающей сообщение Бобби. Та выглядела измученной и беспокойной. Глаза не столько покраснели, сколько высохли, им как будто не хватало смазки. Если бы кому понадобился образец для демонстрации различий между "невыспавшимся" и "уставшим", десантница как раз подошла бы.
- Значит, он выбрался, - сказала Бобби.
- Он, и ботаник, что при нем, и вся чертова команда, - подтвердила Авасарала. - И вот вам первая версия того, что заставило ваших и наших ребят стрелять друг в друга на Ганимеде.
Бобби подняла голову.
- Думаете, это правда?
- Правда? - повторила Авасарала. - Холден давно известен тем, что выбалтывает на весь свет все, что знает или о чем думает, будто знает. Правда или не правда, но он в это верит.
- И насчет протомолекулы? Он ведь фактически утверждает, что на Ганимеде вырвалась на волю протомолекула.
- Верно.
- Люди на это среагируют, так?
Авасарала пролистала рапорт разведки и переключилась на кадры беспорядков на Ганимеде. Тощие, перепуганные люди, измученные горем и войной, распаленные паникой. Она видела, что выставленные против них силы охраны порядка старались действовать мягко. Не такие они подонки, чтобы применять силу. Их поставили, чтобы не дать умирающим навредить себе и друг другу, и они пытались удержаться на тонкой грани между насилием и бездействием.
- Пока пятьдесят погибших, - сказала Авасарала. - По приблизительной оценке. Там сейчас такое творится, что эти люди могли бы все равно погибнуть от голода и болезней. Но убило их другое.
- Я ходила в этот ресторан, - сказала Бобби.
Авасарала насупилась, пытаясь разгадать в сказанном метафору. Бобби указала на экран.
- Тот, перед которым они гибнут. Я там ела после перевода. Готовят вкусные сосиски.
- Прошу прощения, - сказала Авасарала, но десантница только головой мотнула.