Джошуа почувствовал под затылком ладонь, собрал все силы – руки слушались! – и попробовал оттолкнуть склонившегося к нему двухметрового верзилу. Это удалось лишь отчасти.
– Ай! – пискнул за спиной у капитана женский голос.
– Тихо, тихо! – предостерёг Марси, придерживая капитана за локти.
Джош понял, что не справится.
– Ты!.. – хрипел он. – Хоте… Отклю…
– Говорю, тихо! – крикнул Марси, толкнув капитана обратно в кресло. – Я уже перекрыл.
– Что?!
– Вентиль двенадцать-один, как тебе приказывали парни из Хьюстона. Если б ты не был таким упрямым болваном, не пришлось бы… Ты куда?
"Не может быть! – думал Джош, переволакивая ноги через высокий порог машинного отделения. – Этого не может быть!" – уверял он себя, сползая по крутой лестнице. Его шатало, пришлось держаться за трубопровод. Схватившись за холодную трубу, капитан понял – Марсианин не врёт, подача топлива перекрыта, – но всё-таки добрался до запорного вентиля в стенке бака.
– Убедился? – негромко спросили за спиной.
Джош крутнулся на месте, чуть не упал.
– Тш-ш! – зашипел Марсианин, поймав капитана за плечи. Притиснул спиной к стене и стал шептать скороговоркой: – Я думал, ты прикидываешься, а ты и вправду ни сном ни духом. Слушай, что скажу, кэп, пока они все там, наверху. Ионный реактор – муляж. Поверь, я в этих делах спец. Бак с топливом – балласт. Ускоритель, распределитель тяги, сопла – пиротехника для отвода глаз. Я проверил. Видишь, вентиль перекрыт, а мы висим над поверхностью, как дирижабль. Пока сгорало топливо, мы потихоньку всплывали. Метр в минуту.
– Почему?
Джоша мутило. То ли от полученного нокаута, то ли от мысли, что Марси, пожалуй, прав.
– Потому что носовой бак – фальшивый. Это я проверил ночью. Снял заглушку одного из насосов. Нет там ни насоса, ни топлива.
– А что есть? – спросил, не поднимая глаз, Джош.
– Гравитационный реактор. Показать?
– Не надо, – буркнул капитан.
Затхлый воздух фальшивого машинного отделения душил его. Нужно было подняться на пост управления и объясниться с начальством. Капитан, держась за стену, побрёл к лестнице.
– Стой, – Марсианин схватил его за рукав.
– Что ещё?
– Кто-то, кроме нас с тобой, лазил сюда ночью. Кто-то тоже знает. Кто-то мог устроить аварию.
– Каким образом?
– Помнишь, я заглянул в багаж Портера?
Тускло светили в машинном отделении аварийные лампы, настроение у Джоша тоже было тусклое. С души воротило от того, что узнал, и от того, чем предстояло заняться. Обыски, расследование… "Не факт, что это сделал Портер, возиться с его багажом сейчас некогда. Пусть этим Марси займётся, раз он такой шустрый. Он будет наблюдать за остальными, а я – за ним самим. Нет причин ему верить. С какой стати? Только потому, что он скрыл имя, шпионил по ночам и дал мне по шее?"
– Мне не до Портера, – ответил Джошуа, снова уставившись в пол. – Надо сказать пару тёплых слов начальству.
– Тогда я сам с ним поговорю.
– Валяй, – разрешил Джошуа, проводил взглядом широкую спину Марсианина и стал подниматься по освещённым сверху дырчатым ступеням.
Переговоры
– Кто-то устроил диверсию, Уильям Эс. Мы с кэпом решили, что это твоя работа, Уильям Эс, – услышал Джошуа, выбираясь из машинного отделения.
Марсианин возвышался – руки за спиной, подбородок вперёд – над креслом Свистуна Дика. Тот кривил рот, пытаясь улыбнуться, скулил:
– Это шутка? Марси, скажите, что это рекламный трюк!
Увидев капитана, Портер попытался встать, в который раз забыв о ремнях, крикнул:
– Капитан, скажите, что всё это…
– Шутки кончились, Портер, – ответил капитан Росс и добавил, набирая на кодовом замке цифровую комбинацию: – Лучше расскажите всё как есть.
Пока входил в рубку и закрывал дверь, успел услышать:
– Я сдую с тебя пенку, мистер Тёмное Пиво. Теперь моя очередь шутить. Я выброшу за борт сначала твой драгоценный багаж, потом тебя самого. Ты – балласт. Мы без тебя всплывём, а ты… Представь: сорок секунд свободного падения, и – шлёп!
Задвигая переборку, Джошуа подумал: "Блеф. Не получится ничего выбросить за борт. Шлюз управляется бодиконтроллером, а тот заблокирован автоматикой при старте".
Пристёгиваться было незачем, но капитан сделал это машинально, снимая показания альтиметра, и вызвал:
– Хьюстон, здесь "Актеон".
– Слушаю, "Актеон", – тут же откликнулся старший диспетчер.
– Докладываю: двигатель остановлен, расход топлива прекращён, высота тысяча двести пятьдесят один, радиальное отклонение от стартовой позиции в пределах десяти метров, азимутальное отклонение ноль. Положение корабля стабильно.
– Принято, "Актеон", – ответил старший инспектор.
"Дик волнуется, – заметил капитан. – Сейчас я ему дам ещё один повод для переживаний".
– А раз принято, Дик, объясните мне, почему положение корабля стабильно? Почему мы висим с выключенным двигателем в полутора километрах от поверхности? Заодно скажите мне, что за игрушка у меня в носовом баке вместо топлива? Я жду, Дик.
– "Актеон", – отозвался старший диспетчер, – я не уполномочен отвечать на такие вопросы, я должен…
– Связаться с начальством? – перебил Джошуа. – Я даю вам на это три минуты. С учётом нашего положения, это очень много. Через три минуты вы расскажете мне…
– Принято, "Актеон".
– Я не закончил. Через три минуты вы не только правдиво опишете задницу, в которой мы все оказались, но и расскажете, как из неё выбраться.
– Принято, "Актеон", – поспешно проговорил старший диспетчер.
Перед тем как отключиться, Джошуа услышал, как Дик орёт: "Николь! Быстро, первый канал мне! Я сказал…"
Камеры наблюдения умерли, но интерком работал. Подключившись к сети, капитан услышал голос Портера:
– …новый формат реалити-шоу! Понятно тебе?! Не бомба, не демодулятор, не бозонный излучатель! Накопитель и ретранслятор! Всё! Ты понял?! Убери лапы, ты его сломаешь! В моих руках разглядывай, горилла ты марсианская!
– Хочешь сказать, эта штука подключена к твоему мозгу? Выходит, ты ходячая видеокамера? Уильям Эс Кам? Не понимаю, как тебе дали протащить на борт ретранслятор.
"А я вообще ничего не понимаю. Какой ретранслятор? Две с лишним минуты есть, надо расспросить толком".
– Марси! – позвал капитан. – Надо поговорить.
– Сейчас, – отозвался Марсианин. – Уильям Стерео Камерамэн, я не рекомендую тебе вставать, пока меня не будет, если не хочешь из стерео стать моно. Кстати, всех касается. Имейте в виду, здесь повсюду камеры.
"Опять блефует", – подумал Джошуа, собираясь встать, чтобы открыть дверь. Это не понадобилось, на сей раз капитан смог убедиться воочию – Марси откуда-то знает код.
– Что Хьюстон? – деловито спросил Рэй Марсианин.
– В раздумьях. Я дал им три минуты.
– Если будут артачиться, намекни им, что все переговоры пойдут в прямой эфир.
– Я не люблю блефа, – поморщился Джошуа.
– Это не блеф. У нас на борту смесь шоумена и видеостудии. При правильной постановке дела это полезный гибрид. Помнишь, я сунул нос в багаж Портера? Он не зря взбесился. У него в чемодане ретранслятор. Штука, которую он таскает на шее, не стереокамера, а модем. Всё, что видит и слышит Свистун, попадает в его чемодан. Там пакуется и сбрасывается по гравиканалу на Землю. Вернее, сбрасывалось. Он говорит, что в момент аварии ретранслятор потерял фокусировку. Может, врёт. Надо проверить. Уильям говорит, что может настроить своё хозяйство, но требует, чтоб я дал ему чемодан.
Марсианин бросал отрывистые фразы, зрачки его бегали: пульт, радары, часы, экран штурмана, – два или три раза он оглянулся через плечо, как будто боялся, что кто-то может подобраться сзади.
"Откуда он знает код? – размышлял параллельно Джошуа. – Ретранслятор… Неплохо. Но не опасно ли?"
– Ты ему веришь? – спросил он у Марсианина.
Тот глянул капитану в глаза и сказал твёрдо:
– Да. Если б он врал, мог придумать что-нибудь получше. Кроме того, я кое-что знаю и о его игрушке, и о лавочке, на которую он работает.
"Не слишком ли ты много знаешь для набитого деньгами бездельника?" – подумал Джошуа, а вслух сказал:
– Пора вызывать Хьюстон, а ты пока дай Портеру чемодан. Пусть настраивает.
– Ладно, – сказал Марсианин и уже в салоне продолжил: – Я ему ещё кое-что дам. Ты слышишь, Универсальная Станция Портер? Капитан приказал настроить тебя на передачу.
Дождавшись, пока закроется дверь, Джошуа вызвал Хьюстон.
– "Актеон", доложите о ситуации.
– Без изменений, – коротко ответил капитан Росс, скользнув взглядом по приборной панели.
– Мы пытаемся установить связь и получить телеметрию.
– Хьюстон, я жду объяснений.
После короткого молчания старший диспетчер сказал:
– "Актеон" оборудован гравитационным двигателем. Эксперты считают, что реактор не повреждён. Возможная причина сбоя системы управления устанавливается. Мнения разделились. Наш специалист по бортовым системам считает, что…
– Дик, – перебил капитан Росс. – Вы даром тратите наше время. Давайте рекомендации, и покороче. Хьюстон?
– Эзра считает, что реактор управляем. После сбоя должно было включиться ручное управление. Надо проверить, – деревянным тоном ответил старший диспетчер.
– Как проверить?
– Позиционер оставить "пять-пять-пять-пять". Ходовую рукоять "два", без фиксации "ноль", без фиксации "один". При этом следить за альтиметром, если будете терять высоту, верните на "два" и немедленно доложите. "Ноль" строго без фиксации!
– Принято, Хьюстон. Чёрт вас возьми, Дик, я же не знаю отклик ходовой ручки! Спросите вашего Эзру…
– Вы знаете, – вмешался незнакомый голос. – Отклик ручки не изменился. Вы управляли гравитационным приводом, ионный – фикция.
– Фи-икция! – передразнил Джошуа. – Я отключаюсь. Надо предупредить пассажиров.
Он включил интерком. Портер бубнил: "На индикаторе девяносто восемь. Есть фокусировка. Есть сжатие. Пошли пакеты. Есть аудио. Есть видео".
– Внимание! – проговорил капитан. – Я выполню манёвр в ручном режиме. Кратковременно однократная перегрузка, невесомость и опять однократная. Всем занять места, пристегнуть ремни.
– Мы на местах и пристёгнуты, Джош, – ответил Марсианин. – Но у Портера на коленях его чемодан.
– Пусть остаётся.
– Ты понял, Уильям? Вцепись, держи крепко, чтоб не улетел. Однократная – чепуха.
"Это если будет однократная", – подумал Джошуа, взявшись за ходовую рукоять. Дрожали пальцы. "Ну же!" Тело потяжелело, на альтиметре тысяча триста… четыреста… пятьсот… Тяжесть исчезла. Джошуа тут же дёрнул рукоять вверх. Девятьсот… тысяча… тысяча пятьдесят. Всё.
– Есть управление! – не сдержавшись, выкрикнул капитан Росс.
– Не ори на ухо, – проворчал Марсианин. Слышно было – рад.
"Рано радоваться, – подумал Джош, отирая пот со лба. – Толку от управления, если нет штурмана. Что теперь? Доклад Хьюстону".
– Хьюстон, здесь "Актеон". Тестовый манёвр выполнил, ручное управление есть. Высота тысяча пятьдесят, остальное без изменений.
– "Актеон", мы считаем целесообразным перебросить вас по баллистической траектории в точку, откуда есть возвратная программа. Ваше текущее положение неудобно для аварийного старта.
– Что значит – перебросить?
– Вы установите распределитель в указанные нами позиции, ходовой рукоятью по таймеру обеспечите расчётное ускорение. На указанной нами высоте начнёте торможение. Садиться будете в ручном режиме.
"Легко сказать", – мысленно огрызнулся Джошуа, вслух спросил:
– Хьюстон, что у меня с запасом хода?
– Можете считать неограниченным.
– И на том спасибо. Перегрузка при старте и торможении?
– Чуть больше трёхкратной, пятьдесят две секунды. Будут коррективы. Мы пересчитываем траекторию.
Кое-что тревожило капитана Росса. Он осторожно спросил:
– Садиться в ручном режиме? Не работает целеуказатель. Как я найду место, откуда есть возвратная программа?
– Визуально. Там есть ориентир, он вам известен. От того, насколько точно вы ляжете на баллистическую траекторию и выполните торможение, зависит…
– Понятно, – перебил капитан Росс. – Я отключаюсь. Приготовлю пассажиров к перегрузкам. По готовности доложу.
В салоне галдели:
– Сима, но как же… если сломан двигатель?
– Марси, двусторонняя связь есть между геостационаром, этим гробом и модемом. С мозгом односторонняя.
– Не двигатель, только система управления.
– То есть массив данных на модем поступить может? А порты…
– Внимание! – сказал капитан Росс.
Четыре пары глаз смотрели на него, Хань Симен пришлось вытянуть шею, чтобы выглянуть из-за спинки кресла.
– Предупреждаю, сейчас будет трёхкратная перегрузка. Потом невесомость и опять трёхкратная. Всё лишнее из салона убрать. Портер, дайте мне чемо… ретранслятор, я отнесу его в каюту. Вашу камеру тоже.
– Модем не отдам, – возразил Уильям С. Портер. – Нарушится синхронизация с мозгом. Я буду держать на коленях.
Свистун Дик был непривычно серьёзен.
"Пусть, – решил капитан. – От минуты трёхкратной ещё никто не помер". Он забрал у Портера чемодан и закрыл его, стараясь не смотреть на содержимое, чтобы не отвлекаться. Отнёс ретранслятор в каюту, машинально отметив, что при лунной тяжести имущество Портера не кажется таким уж весомым. Думал рассеянно: "К аварии это хозяйство отношения не имеет. Или всё-таки… Из-за чего же сбой? Если Портер ни при чём и Марси тоже, кто тогда?"
Отогнав неприятные мысли, он закрепил чемодан в шкафу, хотел вернуться в салон, но в коридоре столкнулся нос к носу с Марсианином.
– Я же просил!
– Пару слов, – шепнул Марси. – Я хочу, чтобы ты понимал: твои хозяева, возможно, хотят замять эту историю. Ты говорил им о ретрансляторе? Нет? Напрасно. Грохнут нас о поверхность…
– Молчи. Я не знаю, на что они решатся, если узнают о ретрансляторе. Дай мне сначала сесть на грунт.
– Почему не сделать это здесь?
– Эксперты говорят, что эта точка неудобна для аварийного старта.
Марсианин молчал, обдумывая услышанное. Джошуа протиснулся к двери.
– Знаешь, что? – сказал Марсианин. – Давай-ка я побуду за штурмана. Буду слушать ваши переговоры. Прикину в уме. Если что-то будет не так, скажу. Что? Боишься, что я сам захочу разбить нас о скалы? Я похож на самоубийцу?
– Нет, не похож, – раздумчиво проговорил Джошуа. – Ладно. При условии, что без крайней нужды – ни слова.
– Договорились, – ответил Марсианин.
Капитан вышел в салон первым.
– Джошуа! – позвали его, когда он ступил в проход между креслами.
– Да, мисс Гилберт?
Страх и надежда были на осунувшемся лице актрисы. Бэла из "Осколков", подумал Джошуа.
– Это правда, что нам не о чем беспокоиться? Сима говорит, что всё в порядке с двигателем, сломана только система управления. Как же вы будете тогда управлять?
– Вам совершенно не о чем волноваться, мисс Гилберт, – ровным голосом ответил капитан Росс. – У нас неполадки с автоматическим управлением, но ручное работает. Расслабьтесь, ни о чём не думайте.
"Кажется, я дал верную реплику", – похвалил себя Джошуа. Он кивнул Хань Симен, глянул мельком на Портера: тот двумя руками вцепился в модем и капитана проводил обречённым взглядом.
"Я попал в объектив. Интересно, как шефы Портера распорядятся записью".
– Хьюстон, расчёты готовы? – первым делом спросил Джошуа, оказавшись в кресле пилота. Марсианин, стараясь не шуметь, возился в штурманском кресле. Джошуа заставил себя не думать о нём и отрешиться от всего, кроме панели управления.
– "Актеон", передаю исходные установки. Нужно поставить минус тридцать два по тангажу. Позиционер "шесть-шесть-шесть-шесть". Таймер перед стартом – на пятьдесят одну секунду, переключатель "нейтраль" – в положение "авто". Затем нужно дать рукоятью хода "четыре". Через пятьдесят одну секунду по таймеру ходовая рукоять отщёлкнется в ноль. После этого вы доложите курс и сориентируете корабль в ручном режиме, сделаете тридцать два по тангажу.
– Режим и начало торможения? – спросил Джош, ориентируя корабль, как указано.
В иллюминаторах появился отчётливо видимый на чёрном фоне край кратера.
– Начало – по достижении расчётной высоты. Режим тот же, что и при взлёте.
– Всё в порядке, Джош, – шепнул Марсианин.
– Не понял, "Актеон"?
– Принято, Хьюстон, – громко ответил капитан, думая: "Просил же молчать. Сам вижу, что в порядке. Меньше первой космической, если действительно отщёлкнется в ноль тяга, как они сказали. А если нет? Ладно, посмотрим".
– Хьюстон, даю старт, – объявил он и, чтоб пресечь колебания, установил таймер, поставил на позиционере "шестёрки" и двинул ходовую ручку.
Аттракцион
Капитан Джошуа Росс снова стал пилотом. Ненавидимый втайне предиктор-штурман был мёртв, управление целиком и полностью перешло в руки Джошуа. Ему казалось, что корабль выполняет команды лучше, чем раньше, хоть это и было, скорее всего, результатом самовнушения.
"Плохо с обзором, нужно кивнуть", – подумал он и двумя короткими движениями сделал минус десять по тангажу. Клипер клюнул носом, линия горизонта исчезла из поля зрения, уступив место серой холмистой равнине. Капитан глянул на высотомер и увеличил тягу на единицу, чтобы снижаться помедленнее. Торможение прошло хорошо, по расчётам Хьюстона вот-вот можно будет увидеть ориентир.
– Высматриваешь? – спросил Марсианин.
Полминуты назад Джошуа отключил дальнюю связь, чтобы не мешали эксперты. Помочь они не могли, только зудели под руку. Теперь вместо них за это дело взялся живой штурман.
– Скажи, что там должно быть. Четыре глаза лучше, чем два.
"Не уверен", – мысленно возразил Джошуа, но, чтобы заткнуть рот надоедале, ответил:
– Должны быть следы, как будто сороконожка бегала.
– Что? – удивился Марсианин.
Больше ни о чём не спрашивал, может, стал искать следы, а может, решил, что от него просто хотят отделаться.
"Плевать. Главное, чтобы помалкивал. В глазах рябит, ну и рельеф. Гофра. Курс? Всё правильно. Ну, где же ты? Высота – пятьсот. Подняться слегка?"
У Джошуа на миг возникло чувство, что он не на посту управления, а в кабине "цесны" ищет посадочную полосу. Клипер слушался не хуже Т-41. Забытое ощущение: хочешь подняться – пожалуйста. Никаких проблем. Великое дело – неограниченный запас хода. Здорово-то как, что не нужно изображать попугая, повторяя за штурманом команды!
– Вот! – крикнул Марсианин. – Вот они, следы! Справа по курсу!
Джошуа недовольно хмыкнул. Неприятно, что первым заметил Марси.
– Что это? Неужели…
– А ты думал, почему этап назвали "Аттракцион-1"? – довольно мрачно проговорил Джошуа, заложил вираж и снова выровнял клипер.
Следы многоножки оказались прямо по курсу, "Актеон" пошёл над невысоким плоскогорьем.
– По левому борту ровная площадка.
– Нет. Чем ближе сядем, тем лучше. У них тогда будут точные координаты.
– Ближе к чему?