Роясь во всех этих бумажных дебрях, один усердный работник отдела зацепился за странное слово "Немо". Он было насторожился, но усердие его было не столь велико, чтобы разгребать все дебри. И тогда работник сделал два успокоительных для себя вывода. Во-первых, кто-то допустил ошибку, а во-вторых (второй вывод был намного важнее первого), этот идиот не из их отдела. Сочтя свою миссию исполненной, усердный работник передал отяжелевшую заявку в отдел статистики.
Далеко от Земли, на планете Алипан, мелкая канцелярская крыса Хенкок держал в руках список грузов, прибывших с кораблем "Старфайр". Хенкок внимательно просматривал каждый пункт. Большую часть списка составляли заявки трех-, четырехлетней давности. Однако Хенкок отличался хорошей памятью, и когда среди доставленного оборудования он увидел кобальтовый излучатель, у него в мозгу тревожно зазвучали колокола громкого боя. Хенкок немедленно передал список Перселлу.
- Разбирайся-ка ты с этим сам.
- Я? В чем дело? У тебя что, руку свело писчей судорогой? Или что-то более серьезное?
- Корабль доставил дорогой подарок для несуществующей планеты. Вымышленные миры - это по твоей части.
- Волнуешься, да? - спросил Перселл.
- Мне-то что. Волноваться придется тебе.
Просмотрев декларацию на грузы, Перселл нахмурился:
- Долго же они чесались. Конечно, стоит ли ломать себе шею из-за нужд какого-то там Алипана? Если бы пилоты-исследователи двигались такими шагами, Льюис с Кларк до сих пор гнали бы собачьи упряжки по Орегонской тропе.
- Меня уже тошнит от разговоров о пилотах-исследователях, - заявил Хенкок.
- А где бы ты сам был без них?
- На Земле.
- И чем бы ты там занимался?
- Честно зарабатывал бы себе на жизнь, - ответил Хенкок.
- Полагаю, бумагомарательством, - сказал Перселл.
Хенкок сделал вид, что не слышал, и уткнулся в работу.
- Наконец-то наше право самим определять приоритетность перестает быть пустой формальностью, - продолжал Перселл, размахивая поступившей декларацией как флагом свободы. - Мы заявим, что наш насекомщик гораздо больше нуждается в излучателе, чем ловцы мух на Немо. И тогда кобальтовую мухобойку беспрекословно отдадут ему, поскольку все бумажки правильно составлены, подписаны и снабжены всеми мыслимыми печатями. Этим мы верно послужим человечеству.
- Убери-ка все эти "мы" и "наши", - велел Хенкок. - Я не имею ничего общего с твоей авантюрой.
Он опять сделал вид, будто занят работой.
- Говорил я тебе, что ты не сможешь лягнуть систему, - бросил он Перселлу через несколько минут.
- Я уже ее лягнул.
- Пока что нет, - убежденно произнес Хенкок.
Не обращая на него внимания, Перселл составил соответствующую бумагу о приоритетности, подписал ее, пробежал глазами и поставил вторую подпись.
- Я подделал твою подпись. Ты не возражаешь?
- Возражаю! - рявкнул Хенкок.
- Не надо так кричать, я тебя прекрасно слышу.
Перселл с бесстыдным удовольствием взирал на дело своих рук.
- Поздно возражать. Бумага уже составлена. Чему быть, тому не миновать.
- Знай, Перселл: если твоя стряпня вызовет подозрения, я не стану тебя покрывать и расскажу, как ты подделал мою подпись.
- Отличная мысль, - похвалил Перселл. - Я и свою объявлю фальшивой.
- Ты не осмелишься этого сделать, - взвился Хенкок.
- Им понадобится не меньше десяти лет, чтобы выявить обман, но даже тогда у них не будет полного доказательства, - самоуверенно и с пафосом продолжал Перселл. - Я подкину им мысль о том, что, возможно, каждый документ, созданный на Алипане, и половина документов с Земли имеют поддельные подписи. Подчиненные расписывались за своих начальников, желая скрыть допущенные ошибки и избавить себя от нахлобучек. Возникнет такой хаос, что и десять тысяч проверяющих с ним не справятся.
- Ты просто выжил из ума, - констатировал Хенкок.
- Кстати, можешь составить мне компанию, - предложил Перселл.
Он взял декларацию и, держа лист на приличном расстоянии от Хенкока, сказал:
- Тут есть новости и по твою душу.
- Какие еще там новости?
- Заказанный джин не прибыл.
Хенкок стал шумно глотать воздух, потом сказал:
- Это твоя вина.
- Чепуха! Я не отвечаю за отправку грузов с Земли.
- Но…
- Послушай, не ты ли мне все уши прожужжал, пытаясь убедить, что ни один местный отдел ни при каких обстоятельствах не отвечает за решения, принятые на Земле? Я прав?
- Прав, - согласился Хенкок с таким видом, будто это стоило ему потери коренного зуба.
- Вот и отлично. Тебе не о чем беспокоиться. Ты заказывал джин и можешь подтвердить это документально. Ты дал заказу высокую степень приоритетности, что также можешь подтвердить. У тебя и фронт и тыл надежно защищены. Все, что от тебя требуется, - это пойти к Летрену и сказать: "Мне очень жаль, но джин не прибыл". А когда он начнет рвать и метать, ты закатишь глаза к небу и произнесешь только одно слово: "Земля!" Проще не бывает. С этим справился бы даже говорящий пудель.
- Я жду не дождусь, чтобы увидеть, как ты станешь избавляться от планеты Немо, - язвительно бросил ему Хенкок.
- Заметь, никто и слова не сказал насчет Немо. Ни у кого это не вызвало ни малейшего любопытства. И потому я, Джеймс Уолтер Армитидж Перселл, тоже не собираюсь забивать себе голову планетой Немо.
- Подожди, придется, - пообещал Хенкок.
Ждать Перселлу пришлось около трех месяцев. Как-то утром из стенного динамика интеркома раздался металлический голос секретарши:
- Мистера Перселла из отдела заявок и приоритетов просят подойти к одиннадцати часам в кабинет мистера Фогеля.
Хенкок взглянул на настольные часы, усмехнулся и сказал:
- У тебя осталось ровно тридцать семь минут.
- На что?
- На подготовку к смерти.
- Неужели?
- Под началом Фогеля работают девяносто два человека. Он управляет четырьмя отделами, включая группу координации поставок с Земли.
- И что тут страшного?
- У него есть странное хобби - держать под своим контролем все, что так или иначе связано с Землей. Если Фогель затребовал кого-то к себе, считай, что вызванному конец. Случаи документального доказательства собственной невиновности очень редки.
- А он, должно быть, приятный парень, - заключил невозмутимый Перселл.
- Фогель, если желаешь знать, начинал рекламщиком. Был обычным "бутербродом" и целыми днями топал по улицам, таская на себе щиты. Но он - прирожденный бюрократ. Нырнув в эту систему, он очень быстро стал продвигаться наверх. Он всегда шел по головам своих подчиненных. И до сих пор идет. Не люблю я его, - сердито добавил Хенкок.
- Это чувствуется, - равнодушно ответил Перселл.
- Его почти никто не любит. Летрену становится плохо от одного его вида.
- Ну и что? Думаю, он тоже не в восторге от Летрена.
- Фогель любит только власть и стремится скакнуть как можно выше.
- Х-м-мм! - только и ответил Перселл.
Немного подумав, он куда-то вышел и отсутствовал минут двадцать. Вернувшись, он опять погрузился в размышления.
- Где ты был? - спросил Хенкок.
- В бухгалтерии.
- Поторопился получить жалованье, пока тебе его не урезали?
- Нет. Хотел еще раз убедиться, что сто пять равны тысяче семьсот.
- Даже если эта бессмыслица что-то значит, она тебя не спасет.
Хенкок прекратил работать и не сводил глаз с часов. Без пяти одиннадцать он сказал:
- Иди. Надеюсь, что ты получишь заслуженную кару.
- Благодарю.
Открыв тумбу своего стола, Перселл извлек оттуда внушительный бумажный сверток. Засунув сверток под мышку, он направился на свидание с Фогелем.
Фогель был темноволосым, темноглазым и смуглокожим. Он равнодушно скользнул глазами по вошедшему.
- Садитесь, Перселл.
Перселлу сразу же бросились в глаза острые зубы Фогеля. Ни дать ни взять - волк, проглотивший бабушку Красной Шапочки и напяливший старухин чепец.
- Земля обратила мое внимание на заявку, поступившую к ним с планеты под названием Немо.
- Видите ли, сэр…
Фогель властно махнул рукой.
- Помолчите, Перселл, и дайте мне закончить. У вас еще будет время высказаться.
Он опять блеснул волчьими зубами.
- Я и так потратил немало драгоценного времени на проверки. Прежде чем разговаривать с потенциальным виновником, я предпочитаю собрать все факты.
- Да, сэр, - сказал Перселл, с важным видом теребя сверток.
- Прежде всего я установил правильность запроса с Земли. К ним действительно поступала заявка, оформлением которой занимались вы. Далее я узнал, что предмет заявки - излучатель, работающий на радиоактивном кобальте, - был передан вами какому-то лицу на Алипане. И наконец, я обнаружил, что ни одной из открытых планет не было присвоено имя Немо. Такой планеты не существовало и не существует.
Фогель сложил руки, словно собирался молиться.
- Нетрудно представить, сколько бед наделала ваша заявка на Земле. А теперь, Перселл, я рассчитываю услышать ваше четкое и удовлетворительное объяснение.
- Думаю, сэр, вы его услышите, - заверил Фогеля улыбающийся Пемелл.
- Буду рад. Слушаю вас.
- Причину всех этих волнений следует искать не здесь, а на Земле. Кто-то из работников почему-то решил, что Немо - название планеты. Сделав ошибочное предположение, этот человек даже не удосужился навести необходимые справки. На самом деле Немо - это кодовое слово. В нашем отделе мы пользуемся такими словами для отличия условной приоритетности от безусловной.
- Условная приоритетность? - сдвинув брови и саркастически улыбнувшись, повторил Фогель. - Что за ерунда? Разве вы не понимаете, Перселл, что все заявки должны оцениваться строго по порядку их важности или срочности? Здесь не может быть места сомнениям. Как заявка может иметь условную приоритетность?
- Мне довольно трудно объяснить вам это, сэр, - сказал Перселл, не теряя самоуверенности.
- Я настаиваю на объяснении, - потребовал Фогель.
Посчитав, что он привел высокопоставленного собеседника в достаточное замешательство, Перселл начал объяснять.
- Поскольку доставка грузов космическими кораблями имеет жесткие ограничения, вопрос о степени приоритетности имеет особую важность. Бывает, что кто-то из руководителей старшего звена буквально приказывает нашему отделу назначить его заявке более высокую приоритетность, чем та заслуживает. Представляете, что будет, если мы подчинимся приказу? Приоритетность какой-то другой равнозначной заявки должна будет незаслуженно понизиться. Но мы - всего лишь исполнители. Мы не имеем права самовольно понижать степень приоритетности, установленную начальством. Следовательно, я вынужден дать такой заявке условно высокую степень приоритетности. Вы спросите, зачем? Просто я уверен: если не будет промежуточных вмешательств, на Земле обязательно поймут, что важнее и что отправлять в первую очередь.
Глаза Фогеля блеснули.
- Вы хотите сказать, что на Земле правильно поняли, какой груз отправить сюда в первую очередь?
- Думаю, что так, сэр.
- Иными словами, вы утверждаете, что ваш отдел страдает от необоснованного вмешательства в его работу?
- Я бы не осмелился употребить столь сильное выражение, - сказал Перселл.
Теперь он всем своим видом показывал, что не желает быть ябедой или, упаси боже, доносчиком.
- Перселл, мы должны добраться до сути этой проблемы. Сейчас не время упражняться в дипломатии. Назовите, какую заявку вам приказали отправить с высокой степенью приоритетности?
- Заявку на джин, сэр.
- Джин?
Лицо Фогеля исказилось ужасом и недоверием, однако их место тут же заняло выражение тщательно подавляемого торжества.
- Кто приказал вам оформить заявку на джин?
- Я предпочел бы умолчать об этом, сэр.
- Это был Летрен?
Перселл ничего не сказал, но изобразил на лице искреннюю скорбь по поводу заблудшей души Летрена.
Фогель замурлыкал, как довольный кот. Он потирал руки и вообще стал необычайно дружелюбным.
- Что ж, Перселл, если вы в чем-то и виноваты, то всего лишь в незначительной оплошности. Если для облегчения своей работы вам понадобились кодовые слова, нужно было через соответствующие каналы обязательно поставить в известность Землю. А иначе Земле поневоле придется приноравливаться к вашему жаргону. Теперь, думаю, вы и сами видите, к какой путанице это может привести. Правда, Перселл?
- Да, сэр, - смиренно-благодарным тоном ответил Перселл.
- Однако в сложившейся ситуации было бы неразумным раскрывать Земле истинное значение слова "Немо". Тем самым мы бы признались, что наша система приоритетности может меняться по чьей-то прихоти. Надеюсь, вы понимаете мою точку зрения, Перселл.
- Разумеется, сэр.
- Поэтому я предлагаю информировать Землю, что появление слова "Немо" было вызвано служебной ошибкой, вызванной чрезмерной загрузкой сотрудников и недостаточным количеством персонала.
Фогель обнажил зубы.
- Это даст им пищу для размышления.
- Несомненно даст, сэр.
- Перселл, я хочу, чтобы впредь без моего ведома и одобрения вы не использовали никаких кодовых слов. Я же, со своей стороны, приму необходимые меры, чтобы прекратить дальнейшее вмешательство в работу вашего отдела.
- Благодарю вас, сэр.
Перселл встал и замер, демонстрируя нерешительность. Его руки продолжали теребить сверток.
- У вас что-нибудь еще? - спросил Фогель.
- Да, сэр.
Перселл изобразил на лице сомнение, даже некоторую робость, потом выпалил разом:
- Я подумал, сэр, что, возможно, мне представился случай предложить вашему вниманию новый формуляр, который я сам разработал.
- Формуляр?
- Да, сэр.
Развернув лист, Перселл подал один конец Фогелю. Другой растянулся почти до самой стены.
- Это, сэр, сводный формуляр, где отражены место создания, назначение, детали, пути прохождения и завершающие этапы всех остальных бланков и формуляров. Это, так сказать, "формуляр формуляров".
- Вы это серьезно? - вскинул брови Фогель.
- С помощью сводного формуляра, - с воодушевлением продолжал Перселл, - можно будет пошагово проследить движение всех наших документов, выявить ошибки или противоречия и узнать, чья это вина. Если какой-то документ вдруг потеряется, сводный формуляр легко покажет, на каком этапе он исчез и кто его потерял.
Перселл сделал рассчитанную паузу и продолжал:
- Насколько я знаю, многие ошибки, возникающие при прохождении документов между отделами, просто скрываются от руководителей высшего звена. По моим подсчетам, внедрение сводного формуляра позволит нам ежегодно экономить около двадцати тысяч человеко-часов.
- Так много? - проявил сдержанный интерес Фогель.
- Правда, туг есть одна особенность. Чтобы сэкономить эти человеко-часы, нам понадобится принять на работу дополнительное число сотрудников. Поскольку их работа должна быть полностью координированной, они неизменно попадут под ваше управление, а это повысит уровень вашей ответственности.
Фогель что-то хмыкнул и встрепенулся.
- Фактически для уменьшения общего объема работы нам пришлось бы создать новый отдел. Я постарался всесторонне изучить этот вопрос и могу с уверенностью сказать, что тринадцати человек нам было бы вполне достаточно.
- Тринадцати? - переспросил Фогель, пересчитывая собственные пальцы.
Он разглядывал творение Перселла и даже не собирался скрывать своей радости.
- Перселл, мне думается, в вашей разработке что-то есть. Я даже уверен в этом.
- Благодарю вас, сэр. Я и не сомневался в том, что вы сразу заметите многообещающую структуру сводного формуляра. Могу я оставить его вам для рассмотрения?
- Обязательно, Перселл.
Фогель был близок к ликованию. Он то постукивал пальцами по развернутому листу, то поглаживал бумагу.
- Вы просто обязаны оставить мне вашу разработку.
Он взглянул на Перселла и лучезарно улыбнулся.
- Если это дело завертится, мне понадобится человек, способный возглавить новый отдел. Толковый человек, знающий свою работу и пользующийся моим полным доверием. Я не могу себе представить лучшей кандидатуры, чем вы, Перселл.
- Это очень любезно с вашей стороны, сэр, - с достоинством скромного труженика ответил Перселл.
Он направился к двери, но у порога обернулся. Глаза Перселла и Фогеля встретились. Оба без слов поняли друг друга.
Вернувшись к себе, Перселл плюхнулся на стул и произнес:
- Когда два прорицателя встречаются на улице, они неизменно улыбаются друг другу.
- О чем ты болтаешь? - хмуро спросил Хенкок.
- Просто цитирую древнее изречение.
Перселл сцепил два пальца.
- Вот это мы с Фогелем.
- Нечего меня дурачить, - огрызнулся Хенкок. - Уши у тебя все еще красные.
- Фогель меня любит, а я люблю Фогеля. Я нанес удар прямо по его слабому месту.
- Разве ты не понимаешь, что у него нет слабых мест?
- Я всего-навсего обратил его внимание на одну простую вещь. Если число его подчиненных возрастет с девяносто двух до ста пяти, он из руководителя девятого класса автоматически станет руководителем восьмого класса. Это даст ему годовую прибавку в тысячу семьсот долларов плюс дополнительные привилегии, не говоря уже о более высокой пенсии.
- Какой смысл говорить Фогелю известные вещи? Он и сам все прекрасно знает.
- Ты прав. Я и не говорил. Я всего-навсего напомнил ему. В ответ он любезно напомнил мне, что мужественный пилот-исследователь, списанный по состоянию здоровья, лучше смотрится начальником отдела с двенадцатью подчиненными, чем рядовым исполнителем, сидящим в окружении других канцелярских крыс.
- Я не спрашиваю и не жду, что ты расскажешь мне, как он издевался над тобой, - сердито сказал Хенкок. - Только не надо прикрывать свой позор цветистой болтовней.
- Когда-нибудь, - усмехнулся Перселл, - ты, наверное, поймешь: с системой можно сражаться. С любой системой. И для этого нужно всего-навсего повернуть рукоятку в том направлении, в котором она крутится. Нужно лишь посильнее приналечь.
- Если не можешь сказать ничего дельного, лучше заткнись, - ответил ему Хенкок.