Посмотрел по сторонам, напряженно вглядываясь. Покричал в темноту:
- Кир! Кир, я здесь! Ки-ир! - но никто не отозвался. В какой-то момент Сергею почудилось движение неподалеку, в поле. Он, прищурившись, стал всматриваться в темноту, и тут, с протяжным свистом в небо взметнулось несколько светящихся полос и поле неожиданно залило холодно-белым светом. Слабым, но вполне достаточным для того, чтобы разглядеть цепь темных фигурок, довольно неуклюже, но быстро приближающихся.
- Вашу мать, вы что, в войнушку не наигрались в детстве? - сказал Сергей, оглядываясь по сторонам. Справа и слева от него, извилистым пунктиром, тянулась цепь окопов. Местами угадывались стволы автоматов и, выступающие над бруствером, каски, - вашу мать! - повторил он с чувством, пригнулся и, чувствуя себя полным идиотом, выставил перед собой ствол.
Атакующие, коротко постреливая и периодически что-то крича по-немецки, подошли почти вплотную, а с обороняющейся стороны все еще не прозвучало ни выстрела. Сергей уже начал различать в подсвеченном осветительными ракетами полумраке детали немецкого обмундирования - закругленные таблички на шеях, отличительные значки на одежде, блики на коже сапог и на характерно изогнутом металле шлемов. Несмотря на полное осознание нереальности происходящего, Сергея начало всерьез потряхивать. Он смотрел на бегущие силуэты и какое-то полузабытое чувство ворочалось в груди, заставляя наполняться мышцы отчаянной яростью, а разум - безрассудной ненавистью. Он вцепился в цевье автомата, напрягши до боли все мышцы, но даже сам не замечал этого напряжения - все сознание занимал образ врага: засученные рукава, ненавистный силуэт шлема, качающийся в такт шагам огонек сигареты. Когда неподалеку застучал пулемет, Сергей вздрогнул так, что чуть не упал. Но тут же опомнился и, подняв автомат к плечу, нажал на спусковой крючок. Автомат с треском задергался в руках, бежавший к нему человек вздрогнул, нелепо взмахнул руками и упал навзничь, а Сергей все водил и водил из стороны в сторону дергающимся стволом ППШ, с яростью крича что-то нечленораздельное, стараясь свою ненависть вложить в каждый выстрел, в каждую пулю, чтобы ни одна не пролетела мимо.
С сухим щелчком автомат дернулся последний раз и замолчал, но Сергей, словно в ступоре, продолжал давить на спусковой крючок еще секунд десять. Потом ясность рассудка вернулась к нему, он опустил автомат, перевел дух и покачал удивленно головой.
- Ну, товарищ писатель, я вам дуже удивляюсь, - пробормотал он, оглядывая обстановку. Атака явно захлебнулась - атакующие залегли, причем многие, судя по нелепым позам, залегли навсегда. Многие из выживших уже потихоньку ползли обратно к своим позициям и только единицы продолжали лежать, постреливая одиночными в сторону советских окопов.
- За Родину, за Сталина! - прозвучал совсем рядом возглас, Сергей повернул голову вбок и увидел вставшего над соседним окопом солдата с ППШ в правой руке, - в атаку! Покажем гадам кузькину мать! Ура-а-а!
- А-а-а! - подхватил нестройный хор со всех сторон и тут и там, с обоих сторон от Сергея, из окопов начали появляться фигурки бойцов. Отползавшие немцы повскакивали и бросились к своим окопам бегом. Снова поднялась стрельба. Сергей и сам бросился было к брустверу, собираясь поддержать атаку, но в последний момент одумался. Помотал головой.
- Я-то чего? - сказал он вслух, прислоняясь к земляной стенке - я ж вообще читать не умею. Повторяющийся крик 'Ура' потихоньку удалялся к вражеской стороне. Сергей отложил в сторону автомат и попытался подумать. Получалось не очень. Ясно было одно - из этой игры лучше выходить и выходить по-быстрому. Скорее всего, Кир это понял и уже перешел обратно. Так что сейчас лучше всего не дергаться, а просто подождать. Если получится. 'Вот интересно', - подумал Сергей - 'а заградотряды тут имеются?'. Посмотрел на пустой автомат в руке, нахмурился, - 'надо бы магазин заменить, на всякий случай... вот только как это делается?'. Впервые за все время пребывания в этой игре, осмотрел дно окопа, глядя под ноги, прошел немного в сторону. Запасных магазинов не нашлось, зато нашелся полузаваленный землей труп солдата. Сергей присмотрелся, заметил торчащий из-под тела приклад, наклонился и, поморщившись, вытянул еще один ППШ. Осмотрел, поднял стволом вверх и коротко нажал на спусковой крючок. Резким хлопком прозвучал одиночный выстрел, Сергей удовлетворенно кивнул, отбросил пустой автомат в сторону и взглянул наружу, в сторону вражеских позиций. И насторожился - похоже, военная фортуна опять повернулась на 180 градусов: криков 'Ура' больше не слышалось, и теперь уже советские бойцы частью лежали на земле, а частью - ползли обратно. А со стороны немецких окопов, с урчащим гулом, надвигалось пяток угловатых коробок. За танками, непрерывно стреляя, бежали немцы. Сергей похолодел и затравленно огляделся - ситуация приобретала неприятственный характер - от танков ППШ не отмахаешься. Рядом снова застучал пулемет, но ненадолго - на приближающихся танках засверкали вспышки выстрелов, мир вокруг наполнился грохотом и светом разрывов. Сергей, вжал голову в плечи и присел, закрываясь рукой от падающих сверху потоков земли. Грохот и дрожание земли продолжалось с пол-минуты, потом стихли. Сергей встал, отряхнулся и отметил, что наступающие заметно приблизились, и никакого уменьшения их числа на глаз не наблюдалось. А вот пулемет уже больше не стрелял. Сергей выматерился и присел в угол окопа. 'Может, мертвым прикинуться', - подумал он и вдруг заметил движение в окопе, метрах в двух сбоку. Рука подняла автомат и нажала на спусковой крючок совершенно без его Сергея, участия. Он еще подумать ничего не успел, а ППШ уже выпустил короткую, патрона на три-четыре, очередь, и замолчал - то ли заклинило, то ли в магазине изначально было мало патронов. Неизвестно откуда появившаяся, невысокая фигурка упала на колени.
- Ты чего? - спросил Кир голосом, полным удивления, - с ума сошел? Это же я!
- Черт! - Сергей выронил автомат, подскочил к Киру и подхватил его за плечи, - попал, что-ли? Больно?
- Да нет, не больно, - отозвался Кир растерянно, - но, кажись зацепил. Ты че, не видел, что ли?
- Извини, неожиданно как-то, - Сергей рассматривал Кира, стараясь понять, куда попали пули, - ты б хоть свистнул для ориентира.
На груди Кира расплывалось темное пятно. Сергей пощупал его намокшую рубашку, заозирался.
- Что-то как-то... - сказал Кир негромко, - мне кажись, сейчас полагается сознание потерять... блин, глупо вышло.
- Погоди, - сказал Сергей, опуская легкое тело на землю. Кир тут же начал погружаться в дно окопа - похоже 'нулевой уровень' располагался сантиметрах в тридцати под дном окопа. Сергей ругнулся, поднял Кира на руки и подошел к лежащему неподалеку убитому солдату. Сел, удерживая Кира одной рукой, присмотрелся и потянул с пояса трупа белую прямоугольную коробку с красным крестом. Внутри аптечки обнаружился здоровенный, метров на сто, пожалуй, моток бинта и стеклянная фляга с прозрачной жидкостью. Сергей хмыкнул, - 'мда, реализмом и не пахнет'. Сдернул с безвольного Кира рубашку и принялся обматывать его бинтом поперек груди. Кровь, против ожиданий, остановилась довольно быстро - уже четвертый слой бинта остался почти белым, на нем только выступило два круглых пятна - и все. Сергей вздохнул, оторвал и завязал бинт, прислушался к дыханию Кира - слабое, но ровное. Сергей облегченно вздохнул, потом встрепенулся - как там фрицы? Танки гудели уже совсем рядом, земля ощутимо подрагивала. Сергей положил тело Кира на плечо, осторожно выглянул и тут же нырнул обратно - до ближайшего танка оставалось метров с полсотни. Осторожно потормошил Кира, но тот молчал. 'Что же делать', - растерянно подумал Сергей и в это время снаружи вдруг прозвучал мощный и спокойный голос:
- Внимание всем, команда 'отступаем'! Три минуты на эвакуацию.
Похоже, голос доносился со стороны, противоположной той, откуда шло наступление. Сергей осторожно высунулся, взглянул, и замер с открытым ртом, забыв про осторожность - метрах в тридцати от линии окопов стоял спокойно целехонький крытый грузовик-полуторка, словно бы подсвеченный изнутри. Голос шел явно от него:
- Две с половиной минуты на эвакуацию! Команда 'отступаем'!
К грузовику, отчаянно петляя, бежало несколько фигурок с разных сторон поля. Из-за спины Сергея, от наступающей шеренги немцев, донеслись веселые возгласы и звуки выстрелов. Сергей все ожидал, когда свое решающее слово скажут танки, но танкисты грузовик словно не замечали.
- Две минуты на эвакуацию!
Сергей огляделся, прикинул расстояние до грузовика, и решился. Рывком перебросил тело через край окопа, перекатился, держа Кира в обнимку, через бруствер, и быстро отполз в сторону. Полежал пару секунд, потом перевернулся на живот, присел, положив тело Кира на спину, вскочил и рванул к грузовику. Вслед понеслись улюлюкающие вопли, мимо просвистело несколько пуль, но грузовик был совсем недалеко и Сергей почти успел до него добежать, когда сильный болезненный удар бросил его лицом на землю. Сергей упал, чуть не выпустив Кира, и замер. К его удивлению, боль в спине хоть и осталась, но беспокоила не сильно. Поэтому, полежав чуть-чуть, он осторожно пошевелился, и, заметив, что боль сильнее не становится, вскочил и побежал. Прозвучал удивленный возглас, свистнула пуля, но Сергей уже забегал за грузовик. За ним обнаружилась открытая дверца и опускающаяся к земле железная лесенка.
- Одна минута на эвакуацию! - прогремел голос прямо над грузовиком, и, намного тише, - лезь скорее.
Сергей моргнул. Из открытой двери протянулась рука, поманила к себе:
- Давай, давай.
Сергей поправил каску, опять сползшую на глаза, пошевелил плечом, поудобнее укладывая Кира, и поднялся по лесенке.
Внутри грузовика оказалось довольно светло и неожиданно тихо, звуки выстрелов доносились приглушенно, словно звучали из динамика телевизора, а не прямо за раскрытой дверью. Вдоль бортов стояли деревянные скамейки, на одной из них сидел и смолил самокрутку боец в замызганной гимнастерке.
- Не ранило? - спросил он. Сергей неопределенно мотнул головой, присаживаясь на противоположную скамейку и пытаясь осторожно ощупать спину в месте ранения. К его удивлению, пальцы наткнулись на гладкий холодный металл. Сергей распахнул пиджак и увидел на себе что-то вроде кирасы.
- Попали, но не убили, - Сергей с гулким металлическим звуком постучал себя по груди.
- А... броник. С фрица снял, что ли? Я пробовал как-то, но выбросил. Тяжелый, устал быстро. Через пару боев ты его тоже выкинешь. От него редко польза бывает, это тебе, считай, повезло на этот раз. Много там еще наших?
- Человек пять бежало к грузовику. Но им бежать далеко, а фрицы уже рядом.
Боец вздохнул и щелчком отправил самокрутку в открытую дверь.
- Вот блин, отцы-командиры, убили роту. Что тогда, в сорок первом, что сейчас - одно и то же. Я сразу понял, что это ловушка, поэтому и рыпаться не стал, сразу пополз в тыл. Ладно хоть, транспорт прислали.
- А почему мы не едем? - спросил Сергей, сглотнув, - там же танки. Один раз шарахнет...
- Ты че, первый раз?
Сергей кивнул.
- Ну, а я смотрю, лицо незнакомое. Из третьего взвода, да? Новичков всегда сначала в третий отправляют, - солдат усмехнулся, - если до транспорта добежал, то все, жить будешь. Ты-то чего в атаку не рванул? Испугался, что ли?
- Не. Переждать решил.
- Ну и правильно, - солдат протянул руку, - Сергей.
- А? - спросил Чесноков, потом понял и улыбнулся. Придерживая тело Кира, протянул руку в ответ - тоже Сергей. Чесноков.
- Тезка, стало быть. Левкота, - глянул на непонимающее лицо Чеснокова и пояснил, - фамилия моя такая. Тебе точно броник не пробило, че ты плечо..., - но тут дверь грузовика вдруг сама собой захлопнулась, пол задрожал и появился звук мотора. Левкота приглушенно выругался и вздохнул.
- Чего? - спросил Чесноков.
- А, - солдат раздраженно махнул рукой, - сам не видишь, что ли? Двое нас осталось, со всей роты, понимаешь? Раз никто не добежал... ну, блин, ничего удивительного. Как же они танки-то зевнули на этом направлении, а?
- Куда мы едем-то?
Левкота пожал плечами.
- Хрен знает. Куда пошлют, туда и едем. Но жопа везде однородная. Это ж, типа, Белостокский выступ. А я тебе вот что скажу - бывают стратегические ошибки, которые никакой тактикой не исправишь, будь ты хоть Суворов и Наполеон в одном флаконе. Мы уже третий раз эту ситуацию обыгрываем, два прошлых раза, ясный барабан, продули, и этот тоже продуем, - он похлопал по карманам, достал портсигар, вынул из него 'козью ножку', - Будешь?
Чесноков отрицательно мотнул головой.
- Немцы даже согласились, чтобы мы все Шпагиными вооружились заместо положенных СВТ, хотя на самом деле ППШ в войсках тогда еще не было почти. А что толку?
Левкота прикурил от зажигалки и затянулся.
- Какие немцы? - осторожно спросил Сергей.
- Ну... немцы, - Левкота не понял, - противоположная, в смысле, сторона. Мы ж, типа, не просто так, у нас же как будто историческая реконструкция, ептыть.
- А они что, настоящие?
- Ты че, совсем ничего не знаешь? Интро пропустил, да? Ну и зря. Немцы настоящие, из Германии. А у нас все русские. С обоих сторон немножко иностранцев есть, но совсем мало - игра без переводчика, так что сам понимаешь. А вообще нас примерно поровну, но обычно немцы нас делают.
- Почему? - машинально спросил Чесноков.
- Потому что они немцы. Для наших это все же просто игра, в основном. Побегать-пострелять. У нас оно как - не дала нашему человеку его девушка в этот день, он загрустил, пива нажрался и в игру не пошел. А он не абы кто, а начальник штаба армии... У них такого быть не может - орднунг, блин. Вот за счет порядка они и берут.
Чесноков удивленно хихикнул - настолько дико это прозвучало. Левкота кивнул
- Ага, смешно. Всем смешно.
Сергей прислушался к монотонному звуку двигателя. Что-то было в нем необычное, и Чесноков не сразу понял, что. Но вдруг заметил странную цикличность. Словно звук мотора, довольно неровный, записали на пластинку, и эту самую пластинку заело. Левкота посмотрел на Чеснокова, кивнул:
- Восемь секунд
- Чего?
- Запись, говорю, восемь секунд. Потом по-новой. Все сразу замечают, уже сто раз писали, а никто менять и не собирается - кивнул головой в сторону, Сергей посмотрел, и увидел лежащую в углу скамьи стопку бумаг.
- Что это?
- Книга жалоб и предложений, типа. Когда время переправы на десять минут сменили, положили эти листочки. Чтобы, типа, народ не скучал в дороге. Все ж десять минут, - Левкота усмехнулся, - ладно еще. Поначалу две минуты было, прикинь. Только загрузился, только по местам расселись, уже хлоп - доехали. Иной раз садишься где-нибудь в болотах Белоруссии, а вылезаешь уже на Карельском фронте, не грузовик, а сверхзвуковой самолет, тот еще реализм, блин. Но все равно полно недовольных - типа, не хотят за свои бабки в грузовике аж целых десять минут сидеть без дела. А так нормально. Командиров бы нам получше. Я вот с пулеметом и минометом хорошо управляюсь, а мне ППШ в зубы - и иди, воюй. Ну, где тут логика?
- А чего ж тогда играешь?
- Ну, не все так плохо. Раз на раз не приходится. Иногда получше бывает, я вот позавчера 'Отличного минометчика' получил, - Левкота с заметной гордостью ткнул в какой-то значок на груди, - Ваще, отлично устроились - сидели в землянке, под четырьмя накатами, так что фрицы ну никак не доставали. А мы их, как только зазеваются, угощаем 16-килограммовыми огурчиками. Вот уж они не любили наших подарков - чуть затишье, достанут свой громкоговоритель и ну нас поливать матом с ужасным акцентом. Они-то думают, что оскорбляют нас, а мы сидим, угораем над ихними потугами - уж больно потешно у них это получается, спектакль, да и только. Камеди Клаб сосет, ептыть. Поначалу у них, правда, русский был, ну, из тех, что в Германию переехали в девяностые, вот он, гад, умел за живое зацепить. Такие, наверное, и становились предателями. Ну, мы его быстро отправили на два метра вниз.
- Ты, кстати, кто в реале? - последние предложения окончательно убедили Чеснокова в том, что эта игра - не премодерируемая, и он решил брать быка за рога.
Левкота удивленно поднял брови:
- Сисадмин, типа. К чему это ты?
- Да так, проблема у нас... у меня, в общем. Дело такое...
Но тут звук мотора и дрожание пола вдруг прекратились, и дверь распахнулась, впустив в грузовик яркие солнечные лучи.
- Приехали, - сказал Левкота, кидая самокрутку на пол и давя ее сапогом, - вылезай, там расскажешь, если время будет, - и вышел за дверь. Сергей замешкался, переложил безвольное тело Кира на другое плечо и поднялся, чтобы выйти следом, но тут дверь вдруг захлопнулась.
- Не понял, - сказал Сергей, толкая ее рукой. Но дверь и не шелохнулась. Причем не просто не шелохнулась - она даже на волосок не подалась, словно была сделана не из листового железа, а из броневой плиты толщиной так в полметра.
- Черт, - Сергей налег на дверь плечом, потом замолотил по ней кулаком свободной руки - тщетно. Он возился у двери минут пять, пока весь не вспотел. Снял каску, утерся, присел на скамью отдохнуть и обдумать ситуацию. Похоже, система его просто не заметила - выпустила единственного игрока, потом решила, что больше людей в грузовике нет, и закрыла дверь. Видимо, так. И, надо думать, теперь дверь откроется не раньше, чем надо будет перевезти очередную группу бойцов, что запросто может случиться через минуту, а может - через два часа. Вряд ли этот 'грузовик' - единственный, насколько успел понять Сергей, масштабы у этой игры немаленькие, так что грузовиков должен быть не один десяток, и когда игрокам понадобится именно этот - неизвестно. 'Кстати', - вспомнилось вдруг, - 'а что с кольцом?'. Чесноков засунул руку в карман, вытащил колечко на свет и рассмотрел. Тонкий золотой ободок без надписей и украшений. Сергей надел его на палец, подождал, но ничего особенного не почувствовал. Стукнул кулаком по скамье, поморщился от боли в костяшках. Очевидно, кольцо все свои сверхъестественные свойства растеряло. Видимо, в сорок первом на западном фронте магических колец не водилось. Чесноков вздохнул, осмотрелся бездумно, но тут его взгляд упал на стопку бумаг. 'А почему нет?' - подумал он, - 'Даже если они читают эти писульки нечасто, все равно имеет смысл написать. Мало ли, лишним не будет'.
Сергей подобрался к стопке поближе, взял один листок, осмотрел. 'Пожалуйста, заполните все поля', - венчала листок надпись, - 'пожелания с незаполненными полями рассматриваться не будут'. Ниже шли строчки 'Ваше имя (игровое), Ваше имя (реальное), Номер аккаунта, e-mail', еще ниже - 'Ваши пожелания', после чего шли ровные параллельные линии. Сергей хмыкнул и поискал взглядом ручку. Нашел связку остро отточенных карандашей, достал один, осмотрел. Сел на скамью, переложил тело Кира на колени, осторожно снял пиджак (изорванный и перепачканный до неузнаваемости), постелил его на скамейку рядом. Подумал и привязал рукав пиджака к ремню, после чего аккуратно переложил легонькое тело Кира на скамью. Аккуратно отпустил, придирчиво осмотрел. Но Кир проваливаться никуда не собирался, Сергей отвел взгляд и задумался, покусывая кончик карандаша. Приложил острие карандаша к бумаге, подержал, раздумывая. Потом быстро, размашистым почерком, написал. 'Последний сноходец'.