- Спасибо, конечно, - Сергей вздохнул, - но я против. Понимаешь, я чувствую себя человеком. И хочу, чтобы со мной обращались как с человеком. Как ты думаешь, много людей будет готово принять равными себе каких-то говорящих железок? Это после столетнего ожидания предсказанного фантастами золотого века, когда все тяжелые и черновые работы будут выполняться роботами? И как себя будут чувствовать, и главное - как будут себя вести те, кто находится внутри этих железок? Наивный ты слишком, Кир. Это в тебе еще юношеский оптимизм не перегорел.
- Ой ладно. Если по возрасту смотреть, так ты вообще младенец - тебе и недели нет. Ну ладно, пусть ты будешь единственный такой. Уж одного разумного робота человечество как-нибудь переварит.
- Давай мы потом об этом поговорим, хорошо? В любом случае, нельзя вот так вот брать и выпускать джинна из бутылки. Я, может, и не человек, но - я уже говорил - ощущаю себя человеком. И, как человеку, мне неуютно при мысли о появлении на Земле расы разумных роботов.
- Как скажешь, - Кир пожал плечами. Но ты особо не напрягайся. Этот джинн и без тебя уже почти пробку вытолкал. Не захочешь светиться, так те же индусы вон - воспитают своего ИИ и будут его в роботов засовывать. Кто сказал что 'никакая армия мира не остановит идею, время которой пришло'? Не помнишь?
- Гюго, - машинально ответил Сергей, - мда, плохо дело. Зачем вам вообще дался этот искусственный интеллект?
- Да ладно тебе, - Кир улыбнулся и шутливо толкнул Сергея в плечо, - это раньше, до знакомства с тобой, я появления настоящего ИИ немного побаивался. Но я на эту тему много думал в последнее время... особенно после того случая, в том глючном мире... и знаешь, как-то уже не боюсь. Мне кажется, ничего страшного от этого с нашей старушкой-Землей не случится. Меня больше другая тенденция настораживает.
- И какая?
- Понимаешь, поначалу, когда виртуал только создавали, мало кто верил, что туда пойдет много людей, уж больно дорого это выходило. Да и сейчас недешево. Так нет, идут, толпами идут. Для некоторых - сидеть сутки напролет в вирте - просто предел мечтаний. Я как-то раньше не придавал особого внимания, подумаешь - компьютерные игры уже пол-века существуют и с самого их появления про игровую зависимость кто только не пел страшным голосом. Поначалу вирт был развлечением для избранных, но последний год пройдешься быстренько по играм и форумам - страшно становится. Такое впечатление, что только все еще высокая стоимость вирта остается единственным препятствием для большей части человечества взять и переселиться в вирт до самой смерти.
- Да ладно, - не поверил Сергей, - как можно поменять реальность на красивый фантик? С тобой, допустим, все ясно. Есть, разумеется, некоторый процент неудачников-эскапистов, он всегда был и будет. Но насчет большинства, я думаю, ты погорячился.
- Ну... вот слушай и думай сам. Я недавно справки навел... нет, не так. Вот есть у нас три мира... игры... которые не совсем игры. Люди туда жить уходят. Но не просто так, а доживать. Понимаешь, нынешний уровень медицины позволяет продлить жизнь человеку лет до ста пятидесяти - двухсот. Давно уже позволяет, между прочим. Но при одном условии - что человек подключен к системе жизнеобеспечения. Ну, там, искусственная почка, искусственное сердце, искусственные легкие, искусственное все, короче. Вот так всего тебя утыкают трубками - и живи еще сто лет. Другое дело, что стоит это бабок немеряных - раз, и два - даже те, у кого есть такие бабки, долго в таком режиме не протянут. Они же, которые с бабками, привыкли жить на полную катушку. А тут - лежи и пузыри пускай, пока не свихнешься. Но так было, пока виртуала не появился.
- Вот как, - протянул Сергей с пониманием, - и много таких?
- На сегодняшний день - триста шестнадцать человек.
- А, - сказал Сергей, - это же совсем немного.
- Слушай дальше. Я тоже сначала успокоился. Потом запросил возраст и обстоятельства 'ухода' этих людей. И выяснилось, что только двести два из них 'ушли' по состоянию здоровья, потому что в реале они бы и пяти лет не протянули. Оставшиеся сто двенадцать человек вполне могли бы еще жить в реале, причем, с их деньгами - очень даже неплохо жить.
- Интересно... но же, наверное, совсем все мосты за собой не жгут? Кто им мешает руководить своими делами, находясь в вирте? Может, им даже так удобнее - тут скорость выше, спать не надо...
- Неа. В большинстве стран уже принят закон, считающий людей недееспособными во время их нахождения в вирте. Так что рулить корпорацией, лежа в системе жизнеобеспечения, уже не получится. И уходя в виртуал, они могут в лучшем случае только следить за событиями в реале, не больше. Тут что-то другое. И это еще не все. Я потом еще пару запросов сделал - сколько людей за последний месяц провело в вирте более девяноста процентов времени и сколько - более пятидесяти. Получилось - две тысячи шестьсот девяносто и сто семьдесят семь тысяч с копейками соответственно.
- Сто семьдесят семь тысяч?!
- Ага. С копейками. Ну, тут, конечно, еще другой фактор примешивается - в последнее время стало модно на ночь в саркофаг ложиться. Вроде как и выспался и развлекся. Приятное с полезным, так сказать. Вот только обычно люди не спят по двенадцать и более часов в сутки. Плюс еще один момент... в последнее время в вирте начала появляться своя экономика. То есть, не просто экономика, так-то она всегда была, а независимая от реальной, завязанная только на вирт. Да ты сам заметил, в предыдущей игре. Виртуальных фирм, удовлетворяющих виртуальные нужды виртуальных людей, пока совсем немного. Но одиночек уже... хватает. Некоторые из них уже умудряются окупать свое пребывание в вирте и даже некоторый навар иметь. Таких немного, но они есть. Понимаешь, что это значит?
Сергей кивнул.
- Значит в виртуале можно не только жить на деньги, заработанные в реале, но и просто - жить.
- Именно. Да. Пока это сложно. Сложнее, чем выжить в реале. Но цена подключения постоянно падает, количество подключившихся растет. По слухам, Китай собирается снять запрет на вирт -сторонники ограничения рождаемости лоббируют. Дескать, пусть народ в вирте любовью занимается, от этого детей не бывает. А чем больше в вирте людей, тем он интереснее и богаче. И тем больше людей в него рвется. Заколдованный круг.
- Ничего не понимаю, - Сергей ошалело помотал головой, - так в реале же пока людей больше. Стало быть, он интереснее и богаче. Почему же из него бегут?
- Потому что вирт комфортнее и безопаснее. Если тебе в вирте сломают руку, на следующий день она уже будет здоровой. Если тебя убьют, ты очень быстро воскреснешь. С некоторыми потерями, конечно, но ты не умрешь навсегда. Там нет комаров, СПИДа и насморка. Все женщины там - молодые красавицы, а все мужчины - мужественные и сильные. Там нет похмелья и пробок на дорогах. Он - красивая сказка, в которую очень хочется верить.
- Просто замечательно, - Сергей хмыкнул, - какое-то ты будущее нарисовал... диковатое. Роботы будут жить и работать в реальности, а люди сбегут в виртуал, так, что ли, выходит?
- Ты смеешься, - Кир вздохнул, - а дело серьезное. Я, наверное, беспокоюсь о том, о чем чем беспокоиться не стоит - все равно я ничего не могу изменить... Но не получается - не беспокоиться. Я вот фильм недавно посмотрел старый. Еще с только живыми актерами, немного наивный такой. Роботы там... смешные. Ты его, наверное, хорошо помнишь, он в твое время не такой старый еще был... ща, ты может, сам догадаешься. Понимаешь, сам саркофаг - он всегда в отдельной комнате стоит. Рядом там шкаф для личных вещей, комнатка для переодевания. Но у линейного оператора, который какую-нибудь магистраль контролирует, на экране не комнатки изображены. Там изображены линии, к которым прикреплены схематические фигурки людей в эдаких коконах. И вот, смотрю я тот фильм и вижу нечто очень похожее - столб, а к нему люди прикреплены. В саркофагах. Аж жутко стало.
- Матрица, - сказал Сергей.
Кир кивнул.
- С одной стороны ничего общего - машины, использующие людей как источники энергии - нелепица какая-то. Мне вообще кажется, что им пришла в голову идея о виртуальности всего сущего, и потом они думали-думали, придумывали причину, по которой так может быть, да так ничего правдоподобного не придумали. А с другой стороны - единственное, чего не хватает виртуалу, чтобы стать автономным, это возможности появления в нем новых единиц разума без участия реального мира. И тогда он может существовать сам по себе. И будут через пару тысячелетий по времени вирта его жители спорить и рассуждать, зародилась ли жизнь сама по себе или сложное устройство их мира - заслуга некоей божественной сущности.
- Ну, это ты уж совсем загнул, - Сергей вздохнул, выпрямился, - кажется, я краем глаза в одной из комнат кровать видел. Полежу немного, устал я что-то.
- Хорошо тебе, - сказал Кир с завистью, - тоже бы с удовольствием поспал, но не могу. Иди, отдыхай, я тут буду.
Сергей кивнул и зашел в дом. Посмотрел на лестницу, потом повернулся и пошел в коридор, распахивая все двери. За четвертой по счету обнаружилась запыленная кушетка. Сергей зашел, остатками многострадального пиджака ее вытер. Посмотрел на грязную тряпку в своей руке, звонко чихнул и зашвырнул ее в угол. После чего лег на холодный кожезаменитель грязно-желтого цвета и закрыл глаза. Сон накатил мгновенно.
// 0A. Мотивация персонала как залог процветания
Сергей открыл глаза и в первые мгновения никак не мог понять, что с ним и где он находится. Картинки недавних снов мешались в голове с недавними же воспоминаниями, и что из этого было настоящим, спросонья понять было непросто. Сергей помотал головой, приподнялся на локтях, огляделся. Серый тусклый свет лился из запыленного окна, освещая скудную обстановку комнаты: стол, стул, шкафчик у двери - на этом список предметов обстановки заканчивался, если не считать кушетку, на которой лежал Сергей. Чесноков встал, потянулся и подошел к окну. Провел пальцем по пыли - на стекле осталась полоса, через которую стали видны детали пейзажа и спина Кира - он, обхватив колени руками, сидел на земле чуть левее окна. 'И что', - подумал Сергей, - 'он все время тут так сидел? Интересно, сколько я спал?' Уже собрался выйти из комнаты, но тут его взгляд упал на стол. На нем, покрытый все тем же толстым слоем пыли, лежал какой-то журнал. Сергей поискал взглядом что-нибудь, чем протереть обложку, не нашел, поморщился и вытер просто ладонью. Под пылью обнаружился коричневый картон с надписью 'Книга учета амбулаторных больных'. Заинтересовавшись, Сергей быстро пролистал журнал, но он был девственно чист - просто разлинованные листы плохой серой бумаги. Сергей зевнул и захлопнул журнал, что-то покатилось по столу и упало на пол. Сергей нагнулся, подобрал упавший предмет. Это оказался карандаш. Чесноков хмыкнул, подошел к окну, и уже поднес согнутый палец, чтобы стуком в стекло и привлечь внимание Кира, но передумал. Вернулся к столу, раскрыл журнал и напряг память. Написал 'CDX2112800', подумал, нерешительно дописал '2' и поставил звездочку. Присмотрелся - никаких новых символов на листе не появилось. Попробовал несколько других вариантов, результат был тот же - то есть - никакого. Сергей вздохнул и попытки прекратил - то ли он неправильно запомнил код, то ли этот код здесь просто не работал. Идти к Киру на улицу почему-то не хотелось, спать дальше - тоже. Какие-то смутные тревоги бродили на глубинах подсознания, никак не желая оформиться в мысли.
Одиночество - не болезнь, и не тоска.
Одиночество - отсутствие себя.
Ни поиски несмысла,
Ни бег от пустоты,
А скрип подкожно мышцы
Сердечной,
Пойманной в тиски...
Написал Сергей. Перечитал, усмехнулся. 'Мышцы', - подумал саркастически, - 'на какой же строке кода у вас, друг Чесноков, начинается сердце? И чего в нем, интересно, больше - нулей или единиц?'. Приложил острие карандаша к бумаге.
Сущность жизни - миров столкновения
Раз и единожды стоит лишения.
Кандалы вольности вновь обрываются
Трезвость сознания в душе просыпается
Переписаны мысли в глубине подсознания
Программатор сбоит на сердечном дрожании
Солнце, реальность мечты, жизнь мышления
В изгибах извилин дремлют сомнения.
Видимо это не жизнь, не посмертие,
Уподобление вечному огню
Ненастоящей конфорке с газом,
Удушающей песню мою
На корню.
- Это что? - спросил вдруг кто-то из-за спины. Чесноков вздрогнул, выронил карандаш и повернул голову. Кир стоял рядом и вытягивал шею, рассматривая лежащие на столе предметы.
- Это ты написал?
- Я... - Сергей поднял карандаш, - слушай, а зачем спецназовцам спать?
- Не спать, - ответил Кир задумчиво после некоторого молчания, продолжая читать, - а чувствовать усталость. Все просто, если усталость, как явление, в игре есть, то и спать в ней тоже можно. Ты это зачем написал?
- В каком смысле? - удивился Сергей, - просто захотелось. Настроение какое-то мутное.
- Заметно, - сказал Кир, отодвигаясь от стола, - знаешь, что? Я тебе даже критиковать ничего не буду... но давай ты просто больше стихов писать не будешь?
- А что не так? Что тебе не понравилось?
- Все понравилось, - мотнул головой Кир, - прямо так все понравилось, что хочется взять автора и пристрелить, чтобы не мучался.
- М-да, - сказал Сергей, - то ли рецензент чересчур пристрастен, то ли первый стихотворный эксперимент оказался неудачным. Впрочем, неудивительно - у меня и раньше со стихами не складывалось, не то, что у Олдей. Но может ты все же почетче выразишься, что именно тебя так не устроило? Стиль, рифма?
- Ну... я так понял, насчет смысла и рифмы ты особо и не парился, типа поток сознания, да? - Кир помолчал, потом покачал отрицательно головой, - не, знаешь, ничего определенно не скажу. Вроде и ничего такого неправильного нету... хотя, скажу прямо, я не любитель стихов, поэтому аргументировать толком не могу. Но впечатление такое, что написано это подростком переходного возраста, страдающим от неразделенной любви... особенно - второй стих. Извини, если задел.
- Да нет, ничего, - Сергей пожал плечами, - в каком-то роде я и есть подросток переходного возраста. Страдающий от неразделенной любви к жизни.
Кир фыркнул.
- Эк загнул. Знаешь, пиши лучше прозу, ну вот честное слово лучше выходит.
- Эх, - вздохнул Сергей, - десять минут как поэт, а уже понимаю застрелившегося Маяковского. Что читатели - дикари, дикари! Где им постигнуть тонкую душу поэта? Одиночество - вот удел творца, не желающего творить на потеху безликой толпы...
Кир тихонько засмеялся, Сергей пару секунд крепился, сохраняя на лице гордо-отрешенное выражение, потом не выдержал и присоединился.
- Ладно, - Чесноков махнул рукой, - но ты меня не убедил. Надо будет как-нибудь в более подходящем настроении попробовать. Что-то в этом есть...
- Только не в ущерб прозе, - отрезал Кир.
Сергей усмехнулся, посмотрел на исписанный лист.
- А, кстати, - вспомнил он, - я тут пробовал тот код написать, помнишь? Но чего-то ничего не вышло - я его неправильно запомнил?
- Я заметил, - сказал Кир, - правильно ты его запомнил - вон, самый первый, с двойкой. А не сработал он, потому что к этому журналу, я думаю, никакой распознавалки не прикручено. Кому какое дело, что ты тут понаписал? Да и не предполагалось, скорее всего, что в нем кто-то писать будет, он тут исключительно для вящего реализма.
- Ясно, - сказал Сергей, - не больно-то и хотелось. Долго я спал?
- Не знаю, - Кир пожал плечами, - около часа, наверное.
- Немного. Странно, потому что чувствую себя хорошо выспавшимся.
- А так это от настроек игры зависит - сколько надо спать, чтобы выспаться. Обычно везде сильно меньше, чем в реале - платить за это никто не любит. А здесь, я думаю, никто спать не ложится, поэтому реализмом времени сна никто себе голову не морочил.
- А зачем вообще спецназовцам уставать? - спросил Сергей, но тут же сообразил и добавил, - не отвечай, я уже сам догадался.
Кир пожал плечами и собрался что-то сказать, но тут снаружи донеслись какие-то звуки и голоса. Кир метнулся к стене, пропал в ней, но через секунду снова появился.
- Наш полковник-майор вернулся, - сказал он, - не один, почему-то.
- А с кем? - Сергей напрягся.
- С бойцами своими, вроде, - Кир пожал плечами, - во всяком случае, выглядят они так же, как и те, что раньше с ним были.
- Странно конечно, я думал он один придет. Пойдем разговаривать?
- Пойдем, че ж делать.
Они вышли на улицу, чему майор, похоже, очень обрадовался. Правда, маска бесстрастия очень быстро вернулась на его лицо.
- Вы здесь! Хорошо. Я же говорил, чтобы вы не уходили отсюда.
- Мы... - начал Сергей, но майор не ждал ответа:
- Я навел справки и убедился в правдивости вашего рассказа. Но появилась пара вопросов, ответы на которые я бы хотел услышать до того, как... как что-то делать. Вопрос первый. Вы кому-нибудь еще рассказывали вашу... историю?
- Да, - ответил Сергей, пожав плечами, - в соседней игре - 'Меч и магия', вроде. Хозяйке развлекательного заведения и ее другу. Они вроде даже помочь готовы были... а почему вы спрашиваете?
Майор усмехнулся и поднял ладонь в предостерегающем жесте:
- Сначала я. Второй вопрос. Насколько я знаю, у Безрукова-младшего не было сопровождающего, в смысле, человека-сопровождающего. Соответственно, возникает вопрос: кто вы, собственно, такой?
- Я - программа, - усмехнулся Сергей.
- Не надо врать, - отрезал майор, - а то я программ не видел. Не годится.
Сергей внутренне усмехнулся, - 'Еще один. Прям аж обидно за программы становится. Ладно, хотите человека, будет человек'.
- Откуда он знает? - процедил вдруг Кир. Сергей посмотрел на него недоуменно и ответил майору:
- Ну хорошо, я человек. Сергей Чес... ский. Этого достаточно?
- Нет, недостаточно. Каким образом вы связались с Безруковым?
- Откуда он знает, что у меня не было человека-сопровождающего, а? - спросил Кир громко, - мой тур как раз предполагал в качестве спутника - человека, я сам настоял, чтобы вместо него со мной пустили программу. Мою программу.
- Или это Безруков связался с вами? - упорствовал майор. Сергей механически кивнул, думая над вопросом Кира, потом принялся сочинять:
- Да. Он программу такую писал, чтобы из виртуала связываться с реальным миром. Причем не просто связываться, а сообщения на телефон отправлять, - сказал и похолодел - вдруг неумолимый прогресс уже заменил телефоны чем-нибудь другим и сообщения на них уже никто не отправляет. Но майор внимательно кивал с понимающим видом и Сергей продолжил:
- Со мной он эту программу и испытывал. Только он предупреждал, чтобы я никому о ней не рассказывал... теперь, думаю, можно. Вот я и получил сообщение, что он в беде.