- Хм, - ответил внутренний голос. - Жизнь любого человека ценна делами. Что сделал ты? Переехал в бабушкину квартиру после ее смерти? Сделал ремонт и поменял старый унитаз на новый? Жизнь любого человека ценна достижениями. Как там у тебя с ними, а? Неоконченный, но много раз обещавший быть оконченным институт? И, наконец, жизнь любого человека ценна детьми. Что сделал ты? Шесть раз женился и шесть раз развелся? Наплодил пятерых детей? Хм… Это, конечно, достижение, дружище… Только вот какая проблема… Тебе не нужны эти дети. Ты ненавидишь их. Ты не можешь видеть когда-то любимых тобой женщин из-за этой маленькой и, в общем-то, незатейливой причины. Ты - одиночка. И ты никому не нужен.
- Да? А родители?
- Значит так, - рявкнул внутри него голос. - Ты либо прыгаешь в ванну, либо нет. Надоело мне с тобой дискутировать! Тем более… Хм… О вещах, тебе самому известных… Так ты прыгаешь?
- Тогда, зануда, это наш последний разговор.
Голос помолчал.
- Наверное, только мне и будет тебя не хватать.
Алексей всмотрелся в свое отражение.
- Да, - произнес он, - только мне и будет.
Потом решительно перечеркнул рукой свое лицо в зеркале.
Розетка для электрической бритвы оказалась очень удачно расположена. Он воткнул в нее шнур магнитофона, скинул халат и неторопливо залез в горячую воду. Потом взял "Соньку" в руки.
- Поехали, - произнес он, опускаясь в ванну и включая магнитофон.
4
Полная темнота и холод.
Господи!
Где я?
Как тяжело.
Где белый коридор, о котором все говорят?
Где моя поганая Проводница, когда мне так тяжело?
И почему же так холодно?
Он повернулся, и что-то ледяное волной ударило в лицо. Я чувствую?!
Где-то вдалеке играла музыка.
- Ваша киска купила бы "Вискас", - произнес бодрый слащавый голос, и Алексей открыл глаза.
Он лежал без света в абсолютно черной и холодной воде. В затекших ногах валялось что-то тяжелое, и он, пошевелив пальцами ноги, опознал в этом чем-то знакомую и уже безнадежно испорченную "Соньку". Теперь "Жаворонки на проводе" не сумеют вылиться из ее колонок и разбудить его серым промозглым утром.
- Н-да, - подумал он.
Самоубийство, судя по всему, сорвалось окончательно и бесповоротно.
Матерясь про себя, Алексей с трудом выбрался из ванной.
- Пробки, - произнес он вслух. - Чертовы пробки, будь они неладны…
Нащупал халат и, распахнув дверь, вывалился в коридор. Он ощущал себя инопланетянином, попавшим в лапы незнакомого и неумолимого земного притяжения. Руки и ноги мелко, противно дрожали.
Однако налицо был явный плюс. Все последствия похмельного синдрома, очевидно, остались там же, в холодной воде, пришпиленные к ней могучим переменным напряжением.
Он, щурясь, заглянул на кухню.
И сейчас же обнаружил второй плюс.
За столом, удобно закинув ноги на край мягкого уголка, с огромным пакетом попкорна восседала давешняя знакомая Надюша и с неподдельным интересом знакомилась с рекламой женских прокладок по кухонному телеку.
Ему немедленно стало дурно.
- Самоубийцам - привет, - не оборачиваясь, произнесла Надя. - Как ощущения?
Алексей добрался до края стола и без сил опустился на табуретку. Початая бутылка пива стояла там же, где он ее и оставил. Дрожащей рукой Алексей стиснул ее и сделал несколько жадных глотков. В горле саднило так, будто он несколько дней подряд орал на морозе задорные строевые песни.
- А ты попробуй, - прохрипел он, отдышавшись. - Ты же вообще неуязвимая.
- Может, и попробую, - ответила она. - У меня ведь неуязвимость ненадолго. Эх ты… Тебя же предупреждали… Ничего у тебя не выйдет.
- Посмотрим, - ответил Алексей, откидываясь. Ему все-таки было еще чертовски плохо.
- Что, теперь вешаться будешь? - повернула она наконец к нему лицо. По ее левой щеке скользили стремительные блики от телевизора.
- Не знаю пока.
- Дурила, - усмехнулась она, - веревка лопнет. Или люстру оторвешь. Ведь как с твоей ванной получилось? Предлагали же тебе электрики во время ремонта, ну, этот, Васильич вроде, толстый такой, заменить старый щиток на новый. Предлагали? А ты не поменял. А в этом деле все решают амперы.
- Слушай, и откуда ты такая умная взялась?
- Мама такой родила.
- Эх, взять бы тебя с твоей мамой…
Она вопросительно ожидала продолжения, а Алексей уныло решал, чтобы он сделал с ней и с ее мамой. Так и не решив, он угрюмо хлебнул пивка.
- И вообще, - сказал наконец он, - шла бы ты. У тебя ведь дел, поди, полно. Клиентов много уже, небось, созрело. А я тут как раз в одиночестве подготовлюсь к депрессии, которая у меня через два дня наступит.
Надя зачерпнула горсть кукурузы.
- Хочешь? - спросила она.
У Алексея подступил комок к горлу.
- Ты можешь оставить меня в покое? - почти взмолился он. - Мне просто плохо. Очень.
- А ты пообещаешь, что не будешь больше дурить?
Он вздохнул.
- Обещаю.
- Хорошо, - она отставила в сторону пакет и поднялась. - Как раз пойду с собакой погуляю.
- Ага, - кивнул Алексей. - Сходи погуляй.
Закрыв за ней дверь (Надежда почему-то не стала телепортироваться), первым делом он мстительно выкинул пакет попкорна в мусорное ведро, выключил телевизор и, еле добравшись до кровати, рухнул в ворох несвежего белья.
Сон пришел почти сразу.
Снилось ему, будто он с огромной бензопилой в руке догоняет и все не может никак догнать Надю с ее мамой, оказавшейся на поверку достаточно миловидной женщиной. Ближе к утру он наконец-то загнал их обеих в мрачный и сырой подвал и тут обнаружил, что бензин в пиле кончился.
Проснулся Алексей по этой причине в чувствах совершенно расстроенных, и, естественно, первое, что обнаружил, было неутомимое Надино лицо в кресле напротив.
Со стоном закрыв глаза, Алексей Петрович Савинов подумал, что первый раз в жизни ему осознанно захотелось из нее уйти.
5
- Ты так и будешь меня преследовать? - мрачно поинтересовался Алексей, не меняя позы.
- А что ты сегодня собрался выкинуть?
Секунду он сверлил ее взглядом.
- Дай, пожалуйста, телефон.
- Тебя же с работы выгнали.
- Дай, а?…
Номер Алексей помнил наизусть, еще с тех времен, когда разомлевшие после наполненной любовью ночи, они с шестой женой совершенно не желали появляться на кухне.
Ответили почти сразу.
- Ты что есть будешь? - устало спросил Алексей, отстраняясь от трубки.
Лицо Нади было сосредоточенным, словно она прислушивалась к далекому, еле слышному голосу. Она же меню слушает, сообразил Алексей. Сидя на расстоянии метров пяти, Надя сосредоточенно загибала пальцы в соответствии с сонным бормотанием не проснувшегося еще сотрудника доставки на дом.
- Пожалуй, салат из крабов, - сделала она выбор. - Это не сильно ударит по твоему бюджету?
- Хм… Ты ведь наверняка знаешь, что пока нет.
- Хорошо. Тогда будем кушать крабов.
Минут через сорок, после ухода довольного чаевыми курьера и осуществления необходимых утренних процедур, они приступили наконец к завтраку.
"Что же делать? - думал Алексей, задумчиво ковыряя вилкой в салате. - Неужели же ничего нельзя изменить? Неужели все, завтра меня уже не будет? Как же, черт возьми, так? Может…"
Он посмотрел на Надю, умудряющуюся есть, запивать еду соком из стакана и одновременно смотреть телевизор.
- Не пойдет, - сказала она, не отрываясь. - Мы - не гаишники, взяток не берем.
- Ты еще и мысли читаешь, - уныло констатировал Алексей.
- Не все… И не всегда… Так… Избранное…
- И какие же у тебя сегодня планы? Меня пасти круглый день?
- Вообще-то мне нужно в институт съездить, - отвлеклась от телевизора Надя. - Но ведь ты не дашь мне спокойно заняться своими проблемами. Верно ведь? Не дашь?
Он честно подумал.
Повторять вчерашние подводные подвиги никакого желания не было.
- Буду пить и смотреть видак, - просто ответил Алексей. - Цирроз печени мне уже не страшен. Можешь ехать. Не веришь, - мысли мои почитай, разрешаю.
- Не нравишься ты мне сегодня, - сказала Надя. - Вчера в тебе энергия била через край.
- Все… Выбила, - буркнул Алексей. - Я за ночь подготовился к грядущей депрессии.
И еще через полчаса успокоенная Надя оставила его наконец-то в гордом одиночестве.
Четвертому Исполнителю
Первого Круга
Реализации Сопровождения
Девяносто второго сектора
от Младшего Проводника
ВЫПИСКА ИЗ РАПОРТА-ДОКЛАДА № 24
Цель проявила себя как существо взрывное и импульсивное.
Не желая следовать предложенному Сопровождению, она пыталась выполнить Переход самостоятельно, однако проведенные в месте обитания Цели процедуры, в соответствии с регламентом № 18/34-бис, свели на нет все попытки.
В настоящее время Цель находится в состоянии, близком к депрессивному. Желание выполнить Переход самостоятельно у Цели отсутствует.
Очевидно, в дальнейшем Сопровождении проблем не предвидится.
С искренним уважением, Младший Проводник.
Ремарка Старейшей
Четвертая, а не слишком ли она полагается на его сломленный дух?
6
Он досматривал уже вторую часть "Смертельного оружия", попивая пиво и лениво размышляя о превратностях судьбы, когда телефон пробудился от летаргии.
"Надя", - подумал Алексей и не угадал.
Это оказался друг Коляныч, куда-то исчезнувший с жизненного горизонта пару месяцев назад. Судя по голосу, он был бодр, весел и пьян, короче, наверняка готовый осилить пяток восхождений на Монблан без перекуров и инструктора.
- Здоров! - заорал Коляныч в трубку. - Ты как?!
- Телек смотрю.
- А чего не на работе? Заболел?
- He-а… Выгнали…
- Тебя? Выгнали?
- Короче…
Пауза.
- Так ты дома, без работы и телек смотришь… А Танюха где?
- Разошлись мы.
- Ну дает! - восхитился Колян. - Всего-то ничего не виделись, а столько дел наворотил! Так ты еще и холост?
- Ага…
- А деньги есть?
- Не дам я тебе. Ты ведь не отдашь все равно.
- Не отдам, - согласился Колян. - Да и не надо мне. Пока. Ты вот что. Хорош киснуть. Поехали с нами, развеешься. Отдохнем, водки выпьем…
- У меня недельный запой, Коляныч. Поэтому в кабак мне сейчас лучше не соваться.
- Какой кабак?… Я на Кипр улетать собираюсь…
А вот на Кипре-то я уже не побываю, отрешенно подумал Алексей.
- И когда собираешься?
- Вылет через три часа.
- Сегодня? - поинтересовался Алексей, ощутив внезапно покалывание в районе сердца. Лежать почему-то вдруг стало неудобно.
- Именно. Поехали с нами, Лех.
У него перехватило дыхание.
- Стой. А виза? Билеты?
- Да там все купишь, на месте. А виза вообще никакая не нужна. На таможне штампик поставят - и все. Загранпаспорт-то у тебя есть?
- Есть, - пробормотал Алексей, лихорадочно пытаясь сообразить, где он валяется. В шкафу в большой комнате? Нет… В барсетке? Тоже нет вроде…
- Погоди-ка, - сказал он и, рывком поднявшись, нагнулся к прикроватной тумбочке. Открыл верхний ящик и вытащил целый и невредимый красный пропуск в средиземноморский рай. - Даже действительный еще, - сказал он. - Три года.
- Значит так, - голос Коляныча зазвенел в трубке. - Бери большую сумку, кидай в нее барахло полегче, там плавки, тапочки, майки и - дуй в Шереметьево. Там и встретимся, понял? Ну где декларации заполняют. Двух часов тебе хватит?
- Хватит… А денег-то сколько брать?
- Да баксов пятьсот возьми. На неделю - во… И давай в темпе. Понял?
- Ага.
- Вот черт! - напоследок взвизгнул друг Колян радостно. - Ну надо же!.. Тусанемся!.. Как в старые добрые времена!!! Эх, дружище…
7
Тусанемся…
М-да…
До Шереметьево-2 Алексей долетел как на крыльях, за сорок минут. Водитель попался лихой и малоразговорчивый, только изредка он матерился себе под нос, никому, в общем-то, не мешая. Всю дорогу Алексей старался не думать ни о пункте своего назначения, ни о том, что будет, если Надя его поймает, ни даже о том, что вообще куда-то едет. Напрягая оставшиеся после запоя извилины, он до пота на лбу представлял себя скучно лежащим на диване, здраво рассудив, что, если уж Проводник и связан с Целью телепатически, такие мысли наверняка собьют Надю со следа. Поэтому по прибытии он добавил водителю денег за молчаливость и облегченно выбрался из машины. Сам профессиональный водитель, Алексей ненавидел ездить на пассажирском сиденье.
Слишком дорого это иногда вставало.
Несколько лет назад Антоха, старый приятель, уговорил-таки составить компанию на сиденье пассажирском. "Эх, прокачу", - сказал он, усаживаясь в машину. Прокатил… Себя на пару метров под землю, а Алексея - в реанимацию института имени Склифосовского. После двухмесячного отдыха в палате с тремя медленно умирающими дедами Алексей, сильно из-за гипса смахивающий на мумию, посетил кладбище, поставил Антохе букетик искусственных цветов и торжественно поклялся больше с друзьями не ездить. Никуда и ни на чем. Только при условии наличия руля под руками. Причем от своей машины.
Тогдашняя третья его жена клятву одобрила полностью, очевидно, с прицелом на то, что Алексей и со спиртным завяжет. Она была замечательной. Доброй и нежной. Ласковой и заботливой. Поэтому, наверное, Алексей и продержался все ее четыре месяца нескончаемого токсикоза…
В аэропорту, как всегда, народу было полно.
Алексей протиснулся к кассам и… Кто-нибудь встречал человека, взявшего в обычной кассе аэропорта билет на международный рейс за два часа до вылета? Поэтому, изучая уже оформленный на него билет, Алексей с умилением подумал о своей везучести. Мне помогают Небеса, решил он, аккуратно засовывая билет в карман джинсов. Мне помогают сбежать от Персонального Проводника.
- А может, это все-таки белочка? - ехидно произнес внутренний голос. - От нее сбежать ты можешь только в дурку.
- Да? А пробки и ее предупреждение?
- Просто какая-то часть твоего сознания знала о хилости щитка, - пояснил голос. - Она и выступила в роли Проводника.
- А если бы я решил повеситься?
- Тогда эта часть незаметно подвела бы тебя к самому слабому крючку для люстры…
Тут только Алексей заметил, что последний вопрос задал вслух. Бабулька с авоськами, стоявшая рядом, опасливо смерила его взглядом и, не выпуская авосек, торопливо перекрестилась.
- Я и в самом деле начинаю сходить с ума, - с запоздалым страхом подумал Алексей, виновато улыбнулся старушке и поспешил удалиться.
Тусоваться…
Когда он, стараясь не попадаться давешней бабуле на глаза, уже совершил несколько кругов по залу, сходил в туалет и выпил за бешеные деньги стакан настоянного скорее всего на золоте кофе, затравленный взор его обнаружил в самом углу игральные автоматы. Времени до появления Коляна оставалось что-то около часа, и Алексей, набрав в грудь побольше воздуха, пошел за жетонами. Он играл всего один раз в жизни. С четвертой женой, как-то затащившей его в настоящее казино. Естественно, он проиграл. И естественно, всю зарплату, о чем напоминалось ему в течение месяца каждый день. Практически до самого развода…
Огромный агрегат, сияющий в самом центре, привлек внимание Алексея. Напоминал аппарат здоровенный аквариум, в котором на металлических качельках, как птички в клетке, гнездились золотистые жетоны.
- А принцип? - поинтересовался он у товарища, с кислой миной отходящего от автомата.
- Да кидай в прорези, сам поймешь…
- А…
Со второй попытки ему как-то удалось скинуть в большую черную корзину внизу целую охапку жетонов. С третьей - настоящую кучу. А на четвертой жетоны сливались в корзину широкой желтой рекой несколько минут.
Он вытер лоб, озираясь.
Очевидно, отмеченным смертью начинает чертовски везти в азартные игры. Навскидку получалось, что он только что, гуляючи, выиграл свой месячный оклад на прежней работе.
- Во везет, - произнес кто-то сзади завистливо.
Сердце у него колотилось, как у закоренелого инфарктника.
Так ему не везло никогда в жизни.
Он только хищно оглядел автомат, выискивая горку жетонов, готовых начать стремительное падение вниз, как кто-то крепко взял его за плечо. Это оказался парень, только что разменивавший ему деньги.
- Автомат не работает, - строго произнес парень, кося глазами на заваленную жетонами корзину.
- Это почему же? - возмутился кто-то рядом. - Просто везет человеку, вот и все.
За несколько секунд за спиной Алексея собралась, оказывается, целая толпа болельщиков.
- Автомат закрыт, - строго повторил парень. - На профилактические работы, если кого интересует.
- Слушай, - сказал Алексей. Голос его даже дрогнул от обиды. Он поднял последний оставшийся жетон из разменянных. - Последний кидаю - и все. Сам выбери - куда.
Парень усмехнулся, профессиональным взглядом окинул автомат и ткнул пальцем в жетоноприемник, через который ничего выбить было нельзя, даже если бы вместо жетона туда каким-то чудом попала боевая граната. Народ за спиной Алексея разочарованно вздохнул.
- Как скажешь, - кивнул Алексей, подбросил жетон и, не целясь, бросил его в щель.
Он был уверен в успехе.
Жетон быстро проскользнул по желобу, ударился о стопку своих собратьев, встал на ребро и, обойдя опасные рифы, завершил наконец свой полет. Качели качнулись и…
Под звон ссыпающегося вниз золотого дождя парень из обменника поднял на Алексея посеревшее лицо.
- Такого не может быть, - произнес он. - Это просто невозможно.
А через десять минут раскрасневшийся от таких переживаний Алексей уже прикидывал, какую машину ему взять в прокат на славном греко-турецком острове.
ЧРЕЗВЫЧАЙНО СРОЧНО!
ВЫСШИЙ ПРИОРИТЕТ!
Старейшей по Первому Кругу
Реализации Сопровождения
Девяносто второго сектора
от Контролера Сопровождения