***
- КАКОГО ХРЕНА!!!
Кажется, я только закрыл глаза, только уснул…
- КАКОГО ХРЕНА?!! - все вопил надо мной Пацак. - КАКОГО ХРЕНА?!!
- О, черт… - сказал Туз.
Я сел. Включившийся свет резал глаза, в голове все мешалось, а Туз и Пацак были уже у двери. Изучали календарь.
- Нет?.. - спросил Пацак.
- Нет…
Они глядели друг на друга. Говорили друг с другом так, будто нас с Лисом и Батыем тут вообще не было.
- Туз?.. - позвал я.
Туз все–таки обернулся.
- Туз, что…
- Оно не изменилось… - Туз в отчаянии кусал губы. - Не изменилось… Оно…
Он снова уставился на календарик, провел по нему дрожащей рукой.
Лис сидел на кровати, обняв колени, - и внимательно, слишком внимательно глядел на Туза и Пацака. Кажется, он что–то понимал…
- Нет, не может быть… - сказал Пацак и обвел каюту таким взглядом, будто ему только что сказали, что маньяк вырезал всю его семью.
- Подожди–ка… - вдруг сказал Туз и почти вплотную приблизился к двери. - Тут… Суки!!! Гады!!!
Он крутанулся, прижавшись к двери спиной, и дико смотрел на нас.
- Так вы тоже… Из них…
- Туз?.. - мяукнул Пацак несчастно.
Секунду Туз глядел на него так, будто готов был убить, затем схватил за рукав и подтащил к себе. Вбок. За спину. Чтобы не мешался.
Теперь он переводил взгляд с меня на Лиса, с Лиса на Батыя.
- Так вот вы, значит, почему не со всеми… Подсадные… Замаскированные…
Пацак уже выпорхнул за дверь, и вдруг заголосил:
- Туз! Туз! Да! Да! Уже!
Забыв про нас, Туз метнулся наружу:
- Уже?!
В полуоткрытую дверь было слышно, как он бежал по коридору. Скрипнула дверь соседней каюты…
- Пора, - донесся изменившийся, неожиданно холодный и деловитый голос.
Одними губами Лис прошептал:
- Трындец…
- Что ты сделал?
- Вот, - он достал из–под матраса ложку, край которой где–то уже успел заточить. Указал ею на дверь. На календарик. - Там в щели виднеется шлейф, ну и я его…
- Так это ты вчера в темноте?..
- Как чувствовал…
- Они там! - донесся из коридора голос Туза. - Они там, в нашей каюте! Это они!
- Трындец… - прошептал Лис, побледнев.
Первым среагировал Батый. Он вскочил и пронесся до двери - как раз вовремя, чтобы захлопнуть перед носом у Туза и Бюрга. В дверь замолотило, она поддалась… Оскалившись от натуги, Батый вжал ее на место. Уперся ногами в стену, почти растянувшись на полу прихожей.
- Сильнее! - взревел Бюрг за дверью.
- Бюрг! - крикнул я. - Какого дьявола?! Бюрг, что вы делаете?!
- Мессир?.. - кажется, на миг Бюрг опешил.
- А кто еще?!
- Тогда пошли!.. Пошли… С нами!
- Куда?
- Зачем? - прибавил Батый, и тут же за дверью крикнул Туз:
- Бюрг! Это же они! Там тоже они, только маскировались! Они хотели нам с Пацаком помешать! Сломали наш индикатор… Там - они!
На дверь навалилось с новыми силами…
- Бюрг, Бюрг! - заголосило в коридоре. - Мы только что!.. Смотри!..
- Два?
- Бюрг! Бюрг! Там…
- Держите выход! - рявкнул Бюрг. - Дай мне!
Напор по ту сторону двери ослаб.
Звук бегущих шагов… Крики…
И вдруг дикий вопль:
- ЛЕ–ЗУ–У–УТ!!!
Грохот, и звон осыпающегося стекла…
***
Крики и шаги…
Они то приближались к нашей двери, и тогда мы наваливались на дверь, - но шаги затихали в стороне или проносились мимо.
Иногда были вопли. Иногда кто–то стонал…
Старенькие механические часы Батыя показывали, что прошло сорок минут, но они определенно врали. Прошла целая вечность.
И снова шаги…
- Навались!
Но Батый вдруг вскинул руку. Прижался к двери ухом. Побледнел.
- Стреляют… - шепнул он.
Теперь и я различил. И еще голоса…
- Что там? - шепнул Лис, пробиваясь к двери.
- Тихо ты…
Но кажется, все стихло.
- Батый?..
Батый напряженно вслушивался, наконец оторвал ухо от двери - и в этот миг с той стороны на дверь навалилось так резко, что нас троих отбросило, дверь пошла внутрь…
Батый с разгону бухнулся в дверь плечом, навалился, загоняя ее обратно.
- Кровати! Тащите кровати!
- По–хорошему откройте, суки! - заорало в щель. - Автомат! Дайте сюда! Дай сюда очередь!
- Господи, - побелел Лис. - У них там автомат… Они кого–то уже…
- Кровати!!! - заорал Батый. - Иначе они через дверь…
- Лис!!! - заорал я.
Я был уже в спальне, пытался выдрать из пола привинченную кровать…
- Сюда, сюда! - надрывался кто–то за дверью. - Они там! Сюда! Автомат - сюда!
Мы с Лисом пытались протащить кровать в проход, когда где–то вдали за дверью проорало:
- Коридор! Держи коридор! - кажется, это был голос Бюрга, и тут же вдали ударила короткая очередь, и еще одна. - Не дай им взять в клещи! Пробивайтесь во второй боковой!..
Мы притащили вторую кровать и соорудили баррикаду, теперь от двери можно было отвалиться, и даже стреляй они через дверь… Но в дверь больше не ломились.
Крики постепенно стихали, выстрелы стали дальше и реже…
Батый утер лоб. Еще раз проверил, крепко ли кровати держат дверь. Я хотел ему сказать, что лучше не трогать, пока все… но вдруг понял, что Лиса уже давно нет рядом.
Батый, следивший за мной, тоже побледнел. Одновременно мы поглядели в проем спальни.
Тихо.
Только какое–то непонятное шуршание…
- Лис?.. - позвал я.
Мы с Батыем дернулись прочь, когда в двери… но это был всего лишь Лис. Обычный. Привычный. Только малость задумчивый. А в руке у него…
- Из кроватей выпало, - сказал он.
Присел рядом с нами, прислушиваясь к подозрительной тишине за дверью, разглаживая на полу стопку клочков, исписанных крохотными, как полоски песчинок, строками.
- Дневник, вроде.
- Чей?
- Мы здесь не первые. До нас была как минимум еще одна… - Лис осекся, когда Батый поднял палец к губам.
- Что?..
- Совсем стихло… - шепнул Батый. - Только… - Батый нахмурился.
- Они до нас были, ровно столько же, - прошептал Лис. - И в каюты их так же заселяли, и пропадать стали так же…
- Дай! - потянулся я.
- Подожди, не сбей! Только разложил…
Батый вдруг затряс руками, требуя заткнуться.
- Да дай же! - прошипел я Лису. - Конец! Что в конце?! У них тоже было… это?..
Лис судорожно залистал, нашел листок, не заполненный до конца.
- Выстрелы… - бегал он глазами. - Крики… Да! У них тоже…
- А после?!
"Да тихо же!" - беззвучно заорал Батый.
Я ничего не слышал, но я чувствовал, что он прав, и что–то наползало по коридору, все ближе к нам…
- Конец, Лис! - орал я одними губами. - Конец! Что с ними стало?
Батый весь напрягся, напряженно вслушиваясь к тому, что за дверью…
Лис пробежал глазами место, где строки обрывались - и на его лице появилось удивление.
- Стук…
- Что?
- Стук.
- Что - стук?!
- Стук, - повторил Лис. - Протянул бумажку, доказывая мне. - Вот, последнее слово…
Стук!
Что–то стукнуло в дверь с той стороны, сухо и резко.
Батый отскочил от двери, прижался к стене напротив.
Листки в руке Лиса затряслись.
Я замер.
В дверь стукнуло еще раз, настойчивее: стук, стук! Стук!
4. Лицом к лицу
ВНИМАНИЕ! Если все проще некуда, вы все пропустили.
Хардпи Ксельхантинг
(плакат в исследовательском секторе Ковчега)
Удар в дверь.
Батый сжал стальную ножку от кровати. Одними губами шепнул:
- Лис, от двери!
Удар!
Лис, распластавшись по стене рядом с дверью, чтобы не зацепило, если будут стрелять, прижался ухом к щели…
Хотя не уверен, что те, кто по ту сторону, будут стрелять… И эта ножка от кровати, и Батый, со всеми его мускулами, все будет бесполезно против них…
Удар!!!
Баррикада из разобранных кроватей жалобно заскрипела. Без нее дверь уже давно выбило бы. Но и с ней недолго осталось…
- Лис, от двери! - прорычал Батый.
Жилы у него на шее напряглись, под кожей словно натянулись веревки. Пальцы на железной ножке побелели.
И тут Лис…
Он повернул к нам лицо, и Батый замер. Замер и я.
Лис, чуть сдвинув брови, глядел на нас - но не видел.
- Лис?..
- Они говорят… - шепнул он. Теперь я понял, что он просто прислушивался к тому, что за дверь. - Вменяемо…
Я шагнул к двери. Батый попытался удержать меня, но я сбросил его руку. Прижался к щели с другой стороны двери.
Да, там были тихие голоса… Незнакомые, не кто–то из ребят. Напряженные. Но совершенно точно человеческие - и не сумасшедшие!
Не сговариваясь, мы с Лисом стали разбирать баррикаду.
- Эй! - Батый бросил взгляд на меня, потом на Лиса, будто решал, кого оттаскивать от баррикады первым. - Вы… Ребят, вы…
- Все, Батый! - воскликнул Лис. - Тех психов перестреляли! Это спасательная команда!
- Или не спасательная, - сказал я, - а для зачистки оставшихся психов. Лучше нам открыть самим. Быстрее, Батый! Если не хочешь, чтобы и нас положили, как их всех!
Лис уже смог приоткрыть дверь. Выглянул.
- Спокойно, - произнес размеренный голос по ту сторону двери. - Выходим по одному. Оружие, палки, железки оставить в комнате.
- Батый? - шепнул я.
Батый с явной неохотой расстался с ножкой от кровати. Когда он протиснулся в приоткрытую дверь, я еще раз огляделся и тоже вышел.
- Все? - спросил меня незнакомый капитан в полевой форме.
- Да, - сказал я.
- Андрей, проверь!
Двое автоматчиков порхнули в каюту.
Оставшиеся оглядывали нас, мы оглядывали их…
Трое стояли вокруг нас, наизготовку, нацелив автоматы на нас. Четверо других были без автоматов. В странных серых комбинезонах, из оружия только пистолеты, да и те в кобурах. Эти четверо странно держали руки: приподняв к воротникам, будто их знобило, и они хотели поплотнее закутаться, - комбинезоны на них сидели мешками. На несколько размеров больше, чем надо.
Нет, все–таки это был не озноб. Они не кутались. Лишь держали пальцы у застежек, - напряженно, как ковбои в вестернах держат пальцы над рукоятью револьвера в кобуре на бедре. За миг до того, как на ратуше ударят часы, и тогда будет решено, кто тут самый проворный…
Один из них вздрогнул, дернул было руками - но тут же зашипел его сосед:
- Не снимать!
У этого были прозрачные, рыбьи глаза убийцы. Нацеленные на нас. Его пальцы медленно перебирали воздух у воротника, как плавники пираньи перед броском.
- А если они…
- Не снимать! Приказ Омуля. Глушить только в крайнем случае.
- Ему легко… Там…
- Не снимать! - сквозь зубы повторил бесцветноглазый. - У них может быть что–то сложнее. А от глушения - перегруз, полный… Концов не найдем.
Мы с Лисом переглянулись.
Это не очень обнадеживает, когда тебя при тебе же обсуждают в третьем лице. Будто ты уже разделан и расфасован по пакетикам, и даже бирочки с полным химическим составом аккуратно наклеены…
Слева из коридора послышался хруст битого стекла, быстрые шаги, и вышли еще два автоматчика, а за ними Перископ. Лис бросился к нему, как к отцу родному:
- Товарищ майор! Скажите им, что мы…
- Стоять!!! - рявкнул капитан автоматчиков.
Все солдаты отшатнулись от нас, расширяя круг, но удерживая нас на прицеле. А те четверо, что были в серых комбинезонах, стиснули воротники.
- Ни с места!!! - повторил капитан.
На шум из нашей каюты выскочили двое автоматчиков, и я почувствовал, как мне в затылок уперся ствол.
- А–атставить! - скомандовал Перископ. - Спокойнее, ребята… - Он внимательно оглядел нас. - Живые, не кусаются?
- Чисто, - доложил тот, который вжимал дуло мне в затылок. - Ни трупов, ни оружия, лишь баррикада перед дверью.
Перископ грустно покивал, разглядывая нас.
- Только трое, значит… Выводите их, быстро!
***
Сначала под ногами хрустело стекло, - все доски под плакаты были разбиты. И стекла, и сами железные задники был пробит или разодраны, виднелась глухой бетонной стены за ними.
Потом мы шагнули в темноту лабиринта…
- Быстрее, быстрее!
Оранжевые светляки вспыхивали и гасли. Стук шагов прыгал между бетонных стен как горох. Мы все ускоряя шаги, почти бежали.
Солдаты больше не смотрели на нас. Автоматчики целились в провалы темноты на перекрестках, едва озаренных оранжевыми светляками…
- Вы еще не всех наших поймали? - шепнул.
- Да здесь не только ваши бродят, - шепнул ближний автоматчик.
- А кто ещ…
Меня схватили за руку, я рванулся прочь - но меня схватили намертво, не отпускали, а горл перехватило, я онемел, ни звука не вырывалось из горла…
Только это оказался Батый.
- Видел? - шепнул он.
- О, господи… - прошипел я. Меня трясло. - Что?
- У этих, - Батый быстро дернул головой на солдата в сером комбинезоне. - Под комбинезоном…
- Что?
- Оранжевое что–то…
Но я уже увидел другое - как из оранжевого сумрака выплывало белое пятнышко. Ближе, ярче, крупнее… Дошли! Вот она, их Большая земля! Второй обитаемый коридор в этом огромном бункере. И наше спасение! Наверх, в нормальный мир!
***
Но сразу за поворотом стояли рифленые стальные пластины. Из амбразур торчали дула.
- Через металлоискатель и лицом к стене, руки на бетон, ноги расставить!
На нас рявкали, грубо хлопали, обыскивая, - но вокруг был свет. Ярко освещенный коридор! После темного лабиринта это казалось невероятным чудом.
И размеренная возня солдат… Деловитая. Надежная!
По ту сторону заграждения подошел солдатик даже без бронежилета - и даже без оружия. Не обращая на нас внимания, он шагнул к нише, где висел плакат, и стал его сдирать, я успел рассмотреть только начало, да конец подписи: "ВНИМАНИЕ!…..пи Ксельхантинг", и тут же повесил на его место новый, на лиловой бумаге: "Любопытство есть десант, настойчивость плацдарм знания!"
И от это незамысловатой сентенции мне вдруг сделалось…
Ведь все позади! Я огляделся, будто только теперь пришел в себя.
Светло, спокойно…
Дышать будто легче стало. Будто мир изменился…
- А вы чувствуете? - я потер лоб. - Будто наши все, родные?..
- Ну я чувствую, - Лис шмыгнул. - Как будто в наш мир вернулось солнце…
И даже Перископ нам ухмылялся. Но не ехидно, как раньше, - а как добрым приятелям.
- Я… Я тоже рад, что хоть с вами мы свиделись… - мягко улыбнулся он и потрепал Лиса за плечо. - Ну пошли, мои салажки.
И вот мы по другую сторону заграждения… Наконец–то!
Автоматчики и серые осталась у блокпоста, дальше нас вел один Перископ. Мы крутили головами, пытаясь издали углядеть, где же проход в тот великанский зал с теми огромными воротам, через которые нас выведут на поверхность.
И только Батый глядел букой.
- Батый, а ты чего как не родной?
Нет, он был не зол… Скорее, какой–то осоловевший, как выброшенная на берег рыба.
- Батый?..
- Н–не знаю… Какое–то предчувствие нехорошее…
- Предчувствие? - хмыкнул Лис, не поверив. - У тебя?!
- Расслабься, Батый, - шепнул я. - Все позади. Теперь все будет нормально.
- Happy end, - кивнул Лис. - Спорим, вон за тем поворотом тот зал и фоллаутовские ворота?
- Н–не знаю… Я даже в книгах не верил в счастливые концы…
- Э, э, Батый! - возмутился Лис. - Ты это кончай! В счастливые концы он не верит… Если ты будешь так думать, никогда у тебя в жизни счастья не будет! Это еще дедушка Берн учил… - Тут Лис даже остановился. Круто развернулся к Батыю и театрально вгляделся ему в лицо. - Подожди–ка… Ну–ка, вспомни хорошенько: ты не верил в счастливые концы и до того, как сюда попал - или только теперь начал так считать?
Лис все больше строгости на себя напускает, уже суровый дознаватель:
- Может быть, кто–то вбил тебе эту установку? Уж не хочешь ли ты сказать, Батыюшка, что плохой конец случится при твоем деятельном участии?
- Эй, салаги! - окликнул Перископ. - Чего встали? Хотите остаться?
- Лис, отвяжись от Батыя, - шепнул я. - Пошли лучше! Батый, и ты тоже… Расслабься! Уже все позади. Мы не в книжке и не в учебнике психологии, и дурацкие жанровые правила к нам неприменимы. Если бы мы были в книжке, помощь не подоспела бы к нам раньше, чем мы сами сошлись бы в бою лицом к лицу с главным зло…
Я налетел на спину Лиса.
Он встал как вкопанный. Как повернул за очередной выступ, так и встал.
- О, нет… - прошептал Лис с таким отчаянием, что я похолодел.
На вмиг онемевших ногах я обошел его и заглянул за угол. И тоже превратился в соляной столб.
Все позади?
Нет, не кончено…
Ни черта еще не кончено…