***
Пропал - Дисней.
- Не стоило ему на Перископа шаржики писать…
- А вертухаи чего говорят? Куда они Диснея дели?
- Да Перископ говорит, будто перевели его… В другую часть, типа… Типа, сам попросился…
- Типа?
- Ну! В одних трусах его перевели, что ли? Штаны, куртка… Все так и осталось в каюте. Как ушел вечером к психологу, так и с концами. Даже свой карандаш оставил…
- Тот механический, навороченный?
- Да… И карандаш, и блокнот, где рисовал. Все осталось…
- Да ладно! Он за свой карандаш отгрыз бы пальцы любому, кто случайно дотронется! Никому не давал, и сам на него дышать боялся!
- Можешь у Бюрга спросить, если мне не веришь. У него Диснеевский карандаш. Даже потрогать можешь и порисовать… если не боишься, что потом тоже… как Дисней.
Вся столовая приглушенно гудела. Вместо привычного ржания и позерских криков народ перешел на шепот. Но зато уж шептались - даже последние молчуны.
А вот наш самый говорливый говорун…
- Ты чего, Лис? - шепнул Туз.
Но Лис только дернул головой, чтобы отстали, и глядел в тарелку. Мучает овсянку. Ни словечка за все утро.
- Правда, Лис, - сказал я. - В чем дело?
- Да понимаешь… Я тут выклянчил у Бюрга Диснеевский блокнотик…
- На фига? - спросил Туз. - Рисовать, что ли, собрался?
Рисунков–то там все равно нет. Все рисунки Диснея в блокноте не задерживались, быстро по рукам расходились, пока не рвались и не зажиливались где–нибудь. Хорошо рисовал. Реально хорошо.
- Ну там остались два последних… Которые он после похода к психологу нарисовал…
- Это как? Он разве не у психолога…
- Нет! - раздраженно оборвал Лис. - На самом деле, от психолога он пришел. Разделся, прихватил блокнотик свой и пошел на толчке посидеть перед сном.
- А блокнот ему зачем?
- А читают люди зачем?! - Лис тихо зверел. - Бюрг говорит, он всегда так делал. Вроде как очищал от шлаков сразу обе системы. И пищеварительную, и мыслебродильную.
- И что?
- Да ничего… Они уже привыкли, что он в уборную ходит как в арт–студию, практически с ночевкой. Сначала не беспокоились даже…
- Сначала?
- Ну, час… Потом второй проходит… Им уже реально интересно стало, не заснул ли он там, прямо на толчке. Ну и решили ему какую–то подлянку устроить…
Лис замолк.
- Ну давай, Лис! Не тяни кота за яйца!
- Ну чего? Крадутся они в туалет… Обувь сняли, на носочках семенят, входную дверь прикрывают тихонько… Ползут почти на корячках, чтобы заглянуть под двери отделений: где Диснеевские ноги? По какой двери пинать с воплями?
- Ну? И где?
- А нету ног. Вообще ничего нету. Только на полу, под раковинами, его растрепанный блокнотик и карандаш…
- А рисунки? - спросил я. - Ты сказал, два последних рисунка осталось?
- А рисунки странные…
- Ну у него вообще странные рисуночки бывали, - Туз пожал плечами.
Лис поморщился. Будто хотел бы объяснить, да не получается.
- Они даже для Диснея странные. Один… - Лис сморщился еще сильнее. - Он даже для Диснея слишком заумный. А второй… второй тупой, как пробка. Будто и не Дисней его рисовал. Но…
- А кто тогда?
- Покажи, - попросил я.
- Только осторожно, - Лис покосился на соседний стол. - А то налетят, привяжутся, а потом заныкает кто–нибудь…
- А они тебе важны как память?
- Они меня бесят, как зубная боль! С одним я разобрался, а вот второй… Чувствую, что что–то там не то. А что, понять не могу! И как я это пойму, если какая–нибудь сука заныкает рисунки?
- Ладно, показывай.
Рисунок в самом деле странный. Улица. Обычная, вроде бы. Витрина какого–то магазина, люди идут под зонтами… Все, вроде бы, обычное - а только что–то напрягает. Дурацкое ощущение, будто кто–то в спину глядит, и хочется оглянуться. Только тут - куда оглядываться?
Только через минуту понимаешь, в чем дело. В мокрой витрине - вроде бы размытые отражения людей, идущих по улице, да не совсем. Пешеходы боком, а отражения - почти смотрят на улицу. И позы чуть другие… И даже не совсем люди, кажется… И внимательно, пристально наблюдают за улицей. А их никто не замечает.
- А второй? - спросил Туз.
- Вот.
- Да, будто и не Дисней… И рисуночек, и оформление… Он так густо никогда не штриховал… Он обычно только линиями набрасывал, а тут…
- Но рука–то явно его… И еще… Чувствуете?
На этом листке все очень просто. Лицо во весь листок. Буш–младший анфас. Густой штриховкой, какой прежде ни на одном рисунке Диснея не было.
- Странно… - поежился Пацак. - Вот смотрите. Он ведь почти улыбается, да? А у меня почему–то мороз по коже… Будто на кладбище ночью идешь, а у тропинки разрытая могила…
Если честно, то у меня этот рисунок тоже ничего хорошего не вызывает. Тоже какое–то странное чувство, будто гуляешь по лесу, но подозреваешь, что где–то на тропинке стоит капкан.
- Не нравится мне это все… - пробормотал Лис. - И чем дальше, тем сильнее не нравится!
Он вдруг вскочил, с грохотом отодвинув стул, и смотрел куда–то сквозь меня, глаза дикие…
Нет, еще не слетел с катушек. Это Перископ в столовой появился. Идет по рядам, своим палмом помахивает, сбрасывает на догтэбы маршруты на сегодняшний день. Они каждый раз новые почему–то.
Лис к нему. Решительно, как эсминец на торчащий из воды перископ. И пожалуй, правильно рыжий рассудил. Пора уже майора распотрошить.
Туз с Пацаком еще тормозят, я нашему великану киваю - пошли–ка прикроем Лиса. Возьмем так ненавязчиво майора в коробочку, чтобы быстро не убежал, пока Лис его пытать будет.
И вовремя. На лице у Перископа уже кислая гримаса.
- Куда делся, говоришь… - тянет, а сам глазами по сторонам шарит, как бы половчее отвязаться от Лиса.
- Да, - Лис не отстает. - Куда?
- Умный ты, гляжу, парень… Отговорки про то, что перевели, тебя не устроят, конечно?
- Конечно.
Вздыхает майор тяжело. Оглядывается по сторонам. На меня недовольно глянул, я ему проход перекрыл. Теперь ему либо рявкать, как последнему солдафону, чтобы проход освободили, либо объясняться. Вдруг махнул рукой:
- А, ладно! В конце концов, через пару дней вы бы все равно узнали все сами? Чего уж теперь…
- А конкретнее? - Туз давит.
- Ну тише, тише… - Перископ на соседние столы оглядывается. - Не все здесь умные, не все всё правильно понимают…
- Вы в конце концов объясните, зачем нас держат в этом бункере?
- Бункере?.. Хм, ну называй бункером, если хочешь… А где еще вас держать? Эксперимент–то здесь был…
- Какой эксперимент?
- Да пытались тут одни умельцы делать асимметричный ответ из того, что есть… Мы должны делать добро из зла, потому что больше не из чего… Читал?
- Читал. А конкретнее?
- Конкретнее… Да просто, как все гениальное. Берется солдат покрепче, вставляется ему в голову чип, биологически сращивается с подкорковыми отделами. С гипоталамусом там, с мозжечком. Чтобы эффективнее управлять соматическими и моторными реакциями. Улучшается скорость в бою, уменьшается кровопотеря при ранении, на короткое время можно в разы увеличить мускульную силу… Идеальный солдат, в общем… Хотя кто–то может сказать, что и не солдат уже, а зомби. Они же должны оставаться на ходу, даже когда почти мертвы, если судить по стандартным медицинским критериям. Да они и будут мертвы, если отключить чип… Ну кто мог подумать заранее, что сбой при попытке ускорить метаболизм вызовет у некоторых зверский голод и неконтролируемую агрессию?.. Все вышло из–под контроля, все, все… Хорошо хоть, здесь проводили. На свободу им отсюда не вырваться. Правда, и перебить пока всех не удается… Самые умные затаились где–то на неиспользуемых уровнях, лишь изредка наведываются в жилые. Утащат кого–нибудь, и снова затаятся… Для чего, думаешь, вас дрессируют? Сейчас натренируетесь в тактике и командных действиях, получите винторезы, и айда чистить нижние уровни… Там своего Диснея и найдете, если от него что–то осталось еще… Вас уже водили на наше спец–стрельбище?
- Нет… - очумело пробормотал Лис.
- Не води–или?.. - У Перископа глаза стали больше очков. - Ни разу?..
Лис медленно помотал головой.
Майор аж по–индюшачьи шеей дернул. Брови задрал.
- Что, и винторезы еще не выдали? Сборка–разборка, принцип действия?.. Нет?.. Ничего себе! Вот раздолбаи! Ну подожди, я сейчас схожу, узнаю, в чем дело, - взяв Лиса за плечо, он отстранил его с прохода и почти бросился к выходу. - Ну я им сейчас навставляю фитилей!
Лис только очумело глядел ему вслед. Потом нахмурился и закусил губу:
- О, черт…
- Сдается мне, джентльмены, - заметил наш великан, - здесь нужен другой подход…
Лис тут же окрысился:
- Может, ты знаешь, какой?
- Может, и знаю…
Прищурился Лис, но смолчал.
Потому что наш великан, может, и в самом деле знает, какой подход к майору нужен… Ко многим уже нашел.
***
Первые дни нашу каюту выносили сразу. В других–то каютах - по пять прогеймеров набилось. В некоторых вообще сыгранные команды. Звери!
А у нас? Только Туз и спасал. Но он один. Зато потом…
Конечно, мы с Лисом тоже играть получше стали. Но Парижанин! Дело даже не в том, что Парижанин оказался шустрым стрелком. Первые дни пугался мышки и мимо клавиш попадал, а потом клава к левой руке приросла, мышка - продолжение правой. Глазомер отличный. На открытом пространстве, в "ковбойку" - он и Туза делал, и кого хочешь. Но дело не в этом.
Первые дни в сетевых рубках нами Туз командовал. А потом, как–то само собой… Парижанин гаркнет:
- Сир, слева!
- Кто?
- Магнумец! Фокс! С эмкой!
Я влево, на угол дома. И через миг - тут как тут силуэт. В распятновке Магнумцев. Фокс, точно. Со штурмовкой. Но он меня только увидел - а я его уже жду. Только мышкой щелкнуть. Получите в голову, как доктор прописал.
- Лис, за дом! Не бойся, быстрее! Он у другого угла, меня ждет, к тебе спиной!
- Ты их сквозь стены видишь?
- Это очень просто, на самом деле… Туз, подожди! Не лезь. Они тебя в клещи берут.
- Они? Меня? Кровавыми соплями умоются! Смотри, французик! Учись! Р–раз! Два! Видел? Как я этих ове… А!.. Эй, я же их обоих!
- Третий. По рампе обошел.
- Крысы! Со спины! А ты чего не снял, если видел?!
- Я не видел.
- Ну да! А узнал тогда откуда?!
- Ну, как же… Лис сказал, что видел того в кишке? А до этого Сир второго перед зигзагом. А потом…
А потом, вот так же, кусочек за кусочком, пересказывает передвижения всех наших противников в обратную сторону, как преферансист высчитывает, у кого какие карты остались на руках.
Поначалу, конечно, ошибался - как и хороший преферансист может ошибиться, когда с неизвестным партнером играет. Ты его ходы рассчитываешь, исходя из того, что он оптимально играет - а он, может, и играть–то толком не умеет? Наобум карты выкидывает. Так что надо понять, дурак или умный. Подсмотреть привычки–повадочки…
И так всех. Все семьдесят с лишним душ. Через неделю от нас уже разбегались. Это в сетевухе. А в реале - волчьи взгляды, вперемешку с восхищенным шепотком: Батый то, Батый се… Батый. Иначе нашего Парижанина уже никто и не называл.
Ну и мы. Мы–то - тем более. Им, со стороны, только вершина айсберга видна. Видят, что меня, Лиса или Туза иногда еще случается пристрелить, а Батыя - хрен возьмешь. А мы точно знаем, кто в доме хозяин. Перечисляем вслух, где кого–то заметили, да не успели пристрелить. И не просто, что один пробежал за угол, - а лучше скин разглядеть и имя вспомнить.
Батый всех помнит, у кого какие замашки и ухваточки. А в голове - натуральный Deep Fritz: клац–клац–клац! На входе - где кого видели, а на выходе - почему именно там пробегал и что собирается делать. Нам - ценные указания. Батый и за себя успевает подумать, и за всю каюту. Кому куда идти, где кого и как брать.
Если бы не его подсказки, нас с Лисом подстреливали бы раза в два чаще. Да и Туз… Раньше–то - Ту–у–уз, протяжно и с придыханием. И заслуженно. Прогеймер! Но рядом с Батыем… Ох, и злился же Туз поначалу! Завидовал дико. Спорил, упирался, и вообще плохо себя вел. Но Батый не только в виртуале кого хочешь по полочкам разложит. В реале он на голову выше, в плечах вдвое шире, и рос на природе. Нрав у него покладистый, да, улыбчивый, да. Но уж если достанут… Туз пару раз огреб по шее, и потихоньку такой уважухой к Батыю проникся!
А вечером, когда компы и свет уже отключили - могильная темнота и тишина, но еще не спим, Батый к кому–нибудь привяжется и давай пытать, что да как в мире устроено. Особенно про компьютеры и программирование, или как мозг работает. Это он как губка впитывал. Понимал все с первого раза, с полунамека. Только нетерпеливо: да, да, ясно! дальше, дальше?
Один раз я что–то брякнул про программирование нейросетей, так он меня отжал досуха. Заставил рассказать все: от простейшего и реального - до красивых сказок про будущее, где самоассоциативные иерархии, которые будут работать как кора человеческого мозга, только еще лучше. Уж и не рад был, что брякнул.
А тут вдруг Лис сам начал:
- Это все, конечно, замечательно, Батый. Только лучше бы нам сменить америкосовский прикид на родной, а "эмки" на "калаши".
- Почему?
- Ну… Мало ли…
- Не стоит. У них самое лучшее оружие.
- Разве? - вскинулся Туз. - А мне казалось, там баланс ровный. Хоть за наших, хоть за пиндосов, хоть за узкоглазых.
- Это на первый взгляд, - сказал Батый. - Но если играть командой правильно, то у американцев будет больше шансов. Дело в том, что…
- Да верим, верим! - взмолился Лис. - Только… Все равно, Батый. Давай лучше на нашу форму перейдем.
- Зачем?
- Затем, что ты деревня дикая! Даже про Кровавую Контру никогда не слышал…
- Контра - это от Counter Strike? Во что мы играем?
- Почти. У Контры много модификаций и сетов. Мы играем в какой–то странный, совершенно левый, графика куда лучше, и вообще такое ощущение, будто и движок неродной. А есть и еще… разные… В общем, два брата были. Отец у них был офицером, и жили они в военном городке. И вот…
2. Comпушки
Чем сложнее система, тем больше у нее слабых мест, через которые могут работать вирусы, и тем изощреннее может быть их действие. При этом самая сложная из всех существующих систем обработки информации есть буквально у каждого. Да–да, я говорю о неокортексе в ваших головах.
А. П. Касперский
(плакат в учебном секторе Ковчега)
Жили два брата. Отец у них был офицером, и жили они в военном городке. Делать нечего, скукота, и оба на "Контру" подсели, постоянно в нее резались. И вот однажды летом, когда их отец уехал проводить сборы, они нашли какой–то американский сайт с модами для "Контры", а там линки на похожую игрушку, типа тренажер для американских спецназовцев. Еще круче "Контры", и, главное, совершенно фриварная. А игрушка реально классная. И графика почти фотореалистичная, и уровни огромные, и сценарии интересные. Старший брат от нее совсем голову потерял.
А младший не стал играть. Там можно было играть только за америкосов, и почему–то всегда против русских. Младший сказал, что да пошли они, звезднополосатожопые, со своей пропагандой… А старший хмыкнул, пальцем у виска покрутил - подумаешь, против русских! это же условности! И давай дальше долбиться в игрушку.
Целыми днями.
И всегда за америкосов.
И всегда так выходило, что против русских - хотя, вроде, и китайцы с арабами должны были попадаться, судя по месту действия. Но получалось так, что почему–то всегда против русских…
И чем дальше кампания, тем интереснее. Уровней до хрена, а дойдешь их все - на сайте игры постоянно обновления выкладывают. Но уже в закрытом доступе. Чтобы их скачивать, надо зарегистрироваться.
Не просто логин с паролем и пол с возрастом, которые какие хочешь вбивай, все равно бот запросы обрабатывает, и никто твои данные толком не проверяет, - нет. Тут настоящие, подробные анкеты, и обрабатывают их явно люди. На фу–фу не проскочишь. Надо всю анкету, честно, вдумчиво заполнить. Потом ждать подтверждения. Сначала что просто дошло. Через несколько часов, что проверили. Если где–то невнятно ответил, придется уточнить. Хорошо хоть, отвечать можно не обязательно на английском, а и на родном языке. Уточняющие вопросы приходили уже на русском. Правда, и отвечать на них надо было куда подробнее…
Возни много, но игрушка того стоит. Каждое дополнение - одно другого интереснее. Так что старший брат все анкеты заполнял. Потом оказалось, что надо к анкетам фоты добавлять. Брат и фотки отсканировал. Сначала только лицо, потом в полный рост, дома, на улице, с друзьями, потом родственников…
Неделя проходит, другая. Старший брат все рубится в эту игру, и чем дальше, тем больше. Вообще из–за компа почти не вылазит. Ну, только чтобы младшему по уху дать, чтобы насчет компа не канючил дать поиграть, - комп у них один был. Младший вообще лишился доступа к машинке. Ну, только когда старший брат на кухню убежит за бутербродом, или отлучится на толчок.
А один раз брат в сортире засел, младший смотрит, а на экране, среди убитых врагов - они там долго не исчезали - один ну прямо вылитый их дядька. Он майором был в том же военном городке. И, главное, в игре - он тоже майор. И форма в точности такая же, в какой он ходил. Он всегда в старой полевой форме ходил, так как любил поддать, и частенько перебирал. И вот в игре он тоже в старой форме. Ну совсем точно такая же. И лицо, и фигура, - все точно такое же, тютелька в тютельку.
Младший у старшего брата спрашивает - что это? А старшему все равно, лишь бы новое обновление получить. Отогнал брата, и дальше в игру рубится.
Проходит еще дней пять. Как–то младший брат случайно глянул на экран, пока старший на кухне холодильником гремел - а там, среди убитых русских… Один то ли так упал, что кажется похож, - но будто их отец… А рядом другой - точно как их дядька… И почему–то у него пулевое ранение в ногу, а добит - штыком в грудь.
И брат, когда в сортир заседал, вместо книжки стал брать штык–нож, который еще от деда остался. Раньше просто на ковре висел, рядом с саблей, а теперь брат его каждый день снимал и на пояс примеривал. Сам уж месяц не мылся, воняет как от козла, зато каждый день любовно правит штык на точиле, лезвие уже сверкает, как новенькое.