Глава 2.
Сеть тективно-интрузивных правительственных агентств
Сеть тективно-интрузивных правительственных агентств (ТИПА) фактически самовольно взяла на себя полицейские обязанности в случаях, которые регулярные силы охраны правопорядка посчитали для себя чересчур странными либо излишне специфичными. В общей сложности в ТИПА-Сети насчитывалось тридцать два отдела, начиная с самого прозаического Садонадзорного управления (ТИПА-32), продолжая отделом литературных детективов (ТИПА-27) и транспортным управлением (ТИПА-21) и кончая всеми отделами выше (вернее, ниже) уровня ТИПА-20, любая информация о которых была строго засекречена, хотя абсолютно все знали, что, например, № 12 присвоен Хроностраже, а № 1 - чему-то вроде внутренней полиции самой ТИПА-Сети. Чем занимались остальные отделы, всегда терялось в области догадок. Но одно известно наверняка: практически все оперативные агенты Сети - в прошлом военные или полицейские. Оперативники редко уходят со службы по окончании испытательного срока. Есть поговорка: "В ТИПА-Сети испытательный срок - вся жизнь".
МИЛЬОН ДЕ РОЗ.
Краткая история сети тективно-интрузивных правительственных агентств (исправленная)
Наступило утро после показа "Шоу Эдриена Выпендрайзера". Я посмотрела минут пять, стало мне тошно, и я кинулась вверх по лестнице наводить порядок в ящиках с бельем. Я раскладывала все носки по цвету, размеру и как бог на душу положит, пока Лондэн не доложил мне, что передача кончилась и можно спуститься. Это было последнее публичное интервью, на которое я согласилась, но Корделия о поставленном мной условии, похоже, забыла. Она по-прежнему осаждала меня, уговаривая то выступить на литературном фестивале, то появиться в качестве приглашенной звезды в сериале "Морж-стрит, 65", то даже посетить один из неформальных вечеров президента Формби с пением под гавайскую гитару. Многочисленные библиотеки и частные охранные фирмы упрашивали меня стать либо "действительным членом", либо "консультантом по безопасности". Самым трогательным из полученных мной писем оказалось послание сотрудников провинциальной библиотеки, в котором меня просили приехать и почитать для стариков, на что я с радостью согласилась. Но сама ТИПА-Сеть, организация, которой я отдала большую часть жизни, сил и энергии, даже не заикалась о повышении. Я как служила в ТИПА-27, так и буду служить, пока начальство обо мне не вспомнит.
- Твоя почта! - объявил Лондэн, пристраивая на кухонном столе кипу корреспонденции.
Больше всего писем в эти дни приходило от фанов, и послания попадались весьма странные. Я наугад открыла конверт.
- Мне ревновать? - спросил мой супруг.
- Давай немного повременим с разводом. Это опять трусы просят.
- Я пошлю ему пару своих, - осклабился Лондэн.
- А что в том пакете?
- Запоздавший свадебный подарок. Это… - Он с любопытством оглядел странный вязаный предмет. - Это… нечто.
- Отлично, - ответила я. - Как раз то, о чем я всегда мечтала. Что ты делаешь?
- Пытаюсь научить Пиквика стоять на одной лапе.
- Дронты дрессировке не поддаются.
- Думаю, за зефир он сделает все, что угодно. А ну, Пиквик, давай, изобрази "ласточку"!
Лондэн - писатель. Я и мой брат Антон познакомились с ним в Крыму. Лондэн вернулся домой без ноги, но живой, а мой брат так там и остался, упокоившись навеки в уютной могиле на военном кладбище близ Севастополя. Я открыла письмо и прочла вслух:
Дорогая мисс Нонетот!
Я один из самых горячих ваших поклонников. Мне кажется, я должен сообщить вам, что, по-моему, Дэвид Копперфильд не такой уж невинный агнец. На самом деле он убил свою жену Дору Спенлоу, чтобы, жениться на Агнессе Уикфилд. Предлагаю эксгумировать останки мисс Спенлоу и провести анализ на ботулизм или наличие мышьяка. К слову, вас никогда не удивляло, как по-разному Гомер относится к собакам в "Илиаде" и "Одиссее"? Может быть, когда он закончил "Илиаду" и еще не начал "Одиссею", ему подарили щенка? И еще: по-моему, джойсовский "Улисс" занудный и непонятный, а вы как думаете? И почему в романах Хемингуэя никогда не описываются запахи?
- Похоже, каждый хочет, чтобы ты обследовала его любимую книгу, - заметил Лондэн, обняв меня за шею и заглядывая мне через плечо так, что его щека прикоснулась к моей.
Я вздрогнула.
Он прошептал мне прямо в ухо:
- Коли на то пошло, может, попытаешься сделать так, чтобы Тэсс оправдали, а Макса де Винтера осудили?
- Ну вот! И ты туда же!
Я вынула у него из руки зефир и съела - к великой печали и ужасу Пиквика. Лондэн взял из коробки еще одну зефирину и продолжил свое занятие.
- Лапу, Пиквик! Подними лапу!
Пиквик таращился на Лондэна, точнее, на зефир в его руке и чихать хотел на всякое циркачество.
Я сунула письмо обратно в конверт, допила кофе, встала и надела жакет.
- Удачи тебе, - сказал Лондэн, провожая меня до двери. - Не дерись с другими детишками. Не царапайся и не кусайся.
- Обещаю вести себя примерно, честное слово.
Я обняла его за шею и поцеловала.
- М-м, - промурлыкала я. - Как сладко!
- Я старательно тренировался на той милашке из пятьдесят шестого дома. Ты же не против?
- Совсем нет, - ответила я, еще раз его поцеловав, - если только ты не против расстаться со второй ногой.
- Ладно. Думаю, отныне я стану практиковаться исключительно на тебе.
- Очень на это рассчитываю. Ой, Лонди!
- М-да?
- Не забудь: сегодня провожаем на пенсию Майкрофта.
- Не забуду.
Мы попрощались, и я пошла по садовой дорожке, крикнув: "Доброе утро!" миссис Артуро, которая все это время глазела, как мы обнимаемся.
Стояла поздняя осень - или ранняя зима, точно не помню. Погода была мягкой и безветренной, на деревьях кое-где еще оставались бурые листья, а иногда выдавались почти весенние дни. Подвигнуть меня поднять откидной верх "спидстера" могли только по-настоящему серьезные холода, так что я поехала в штаб-квартиру местного ТИПА-филиала, предоставив ветру играть моими волосами под мелодии радиостанции "Уэссекс-FM". По всем каналам обсуждались грядущие выборы, а противоречивые толки о ценах на сыр, как всегда перед подобными мероприятиями, внезапно сделались предметом яростных дискуссий. Просочился слушок, что "Голиаф" объявит себя "лучшей мировой корпорацией" десятый год подряд, а Россия на переговорах по Крыму потребует в качестве репарации графство Кент. В спортивных новостях сообщалось, что Обри Буженэн вывел местную крокетную команду "Суиндонские молотки" на "Суперкольцо-85", разбив в пух и прах "Редингских громил".
Я въехала в Суиндон в утреннем потоке машин и припарковалась на заднем дворе штаб-квартиры ТИПА. Здание было выстроено в тяжелом немецком стиле, без всяких затей. Возводили его второпях, во время оккупации, и на фасаде до сих пор виднелись боевые шрамы, оставшиеся после освобождения Суиндона в тысяча девятьсот сорок девятом. Здесь располагалась большая часть местных ТИПА-отделов, но не все. Наше подразделение по истреблению вампиров и вервольфов курировало также Рединг и Солсбери. В свою очередь солсберийский отдел по борьбе с кражами произведений искусства курировал наш район. И вроде бы такая система работала вполне успешно.
- Привет! - окликнула я молодого человека, который вытаскивал из багажника машины картонную коробку.
- А?.. Ой, здрасьте, - с запинкой отозвался он оставив в покое коробку и пожимая мне руку. - Джон Смит. "Хренморковка".
- Какое необычное имя. Я Четверг Нонетот.
- О! - Он с интересом посмотрел на меня.
К моему величайшему сожалению, теперь меня, кажется, знали все.
- Да, - ответила я, подхватывая несколько больших картонных коробок, - та самая Четверг Нонетот. А что такое "Хренморковка"?
- Садо- и огородонадзорное управление, - растолковал мне Джон по пути к зданию. - ТИПА-32. Я тут обустраиваю кабинет. В последнее время чересчур много косильщиков развелось. Комитет бдительного надзора за пампасной травой просто с цепи сорвался - некоторым пампасная трава, понятное дело, мозолит глаза, но в ней нет ничего противозаконного.
Мы показали дежурному сержанту удостоверения и поднялись по лестнице на третий этаж.
- Что-то я об этом слышала, - пробормотала я. - А в этом не замешана Ассоциация противников живых изгородей, туи и кипарисов?
- Да вроде нет, - ответил Смит, - но я отслеживаю все связи.
- И сколько народу в вашем отделе?
- Если считать меня - один человек, - усмехнулся Смит. - Думаете, ваш отдел самый малобюджетный во всем ТИПА? Тогда прикиньте: у меня полгода на то, чтобы разобраться с газонокосильщиками, взять под контроль горец японский и найти подходящее множественное число для слова "фейхоа".
Мы прошли по коридору и попали в небольшую комнату, где прежде ютился ТИПА-31, отдел надзора за воспитанием хорошего вкуса. Его распустили месяц назад, когда он выдвинул предложение о законодательном запрещении облицовки искусственным камнем, картинок с изображением плачущих клоунов и ковров с цветочным узором. Предложение провалилось в палате лордов. Я поставила на стол коробки, которые помогла донести, посоветовала остановиться на "фейхоа", пожелала Смиту удачи и удалилась, а он принялся распаковывать свое добро.
Не успела я миновать кабинет ТИПА-14, как услышала у себя за спиной пронзительный вопль:
- Четверг! Четверг, хо-хо! Давай сюда!
Я вздохнула. Корделия Торпеддер быстро настигла меня и горячо обняла.
- Шоу Выпендрайзера - просто жуть какая-то, - сказала я ей. - Ты обещала, что не будет никакой цензуры! А в итоге мне пришлось рассказывать о дронтах, о моей машине и о чем угодно, кроме "Джен Эйр"!
- Ты была просто сногсшибательна! - восторженно затараторила она. - Я договорилась еще о нескольких интервью на послезавтра!
- Больше никаких интервью, Корделия.
Она разом сникла.
- Не понимаю.
- Какое слово во фразе "Больше никаких интервью" тебе непонятно?
- Не надо так, Четверг, - ответила она, широко улыбаясь. - У тебя отличный пиар, поверь мне, а организации, стараниями которой люди то и дело получают травмы, сходят с ума, седеют раньше времени или, если повезет, просто отправляются на тот свет, необходима каждая кроха положительного пиара!
- Да неужели мы доставляем столько неприятностей? - удивилась я.
Торпеддер скромно потупилась.
- Выходит, я не самый плохой специалист по пиару, - заявила она, затем быстро добавила: - Но если кто-то случайно попадает под перекрестный огонь, нам всем достается по полной программе.
- Возможно, - ответила я, - но факт остается фактом: ты говорила, что шоу Выпендрайзера - последнее.
- А! Но ведь я еще говорила, что шоу Выпендрайзера пойдет без цензуры. Так ведь? - с милой улыбочкой заметила Корделия, демонстрируя убийственную способность находить лишенные всякой логики аргументы.
- Как ни крути, Корделия, ответ прежний - нет.
С отстраненным любопытством я наблюдала за тем, как Торпеддер несет какую-то стандартную околесицу, подпрыгивая на месте, корча умильные рожицы, ломая руки, надувая щеки и возводя очи горе.
- Хорошо, - вздохнула я, - слушаю. Чего ты от меня хочешь?
- Понимаешь, мы устроили викторину! - возбужденно выпалила Корделия.
- Да неужели? - с подозрением спросила я, гадая, что может быть тупее "Выиграй мамонта", как на прошлой неделе. - И что за викторина?
- Ну, мы решили, неплохо будет, если ты встретишься с несколькими простыми гражданами, победителями викторины, персонально с ними побеседуешь…
- Мы решили? Послушай, Корделия…
- Дилли! Зови меня Дилли, Четверг, мы ведь друзья!
Она поняла мое красноречивое молчание и добавила:
- Ну, тогда Корде. Или Делия. Как насчет Торпедди? В школе меня обычно называли Торпедди-Пли. Можно мне называть тебя Чет?
- Корделия! - рявкнула я прежде, чем она окончательно разбилась в лепешку. - Меня этим не проймешь! Ты сказала, что интервью с Выпендрайзером последнее, и точка.
Я уже повернулась, чтоб уйти, но, когда бог наделял настырностью, Корделия Торпеддер явно стояла в очереди первой.
- Четверг, своим поведением ты оскорбляешь лично меня! Ну просто… нож в сердце!
Она судорожно попыталась нащупать у себя сердце, пригвоздив меня страдальческим взглядом. Этому взгляду она, похоже, научилась у спаниеля.
- Они ждут прямо здесь, сейчас, в столовой! Это же минутное дело, ну, десятиминутное в худшем случае! Пожалуйста-пожалуйста-ну-пожа-луйста! Я пригласила только десяток журналистов и команду телевизионщиков из редакции новостей - там почти пусто будет!
Я посмотрела на часы.
- Десять минут… (- Четверг Нонетот!) К-кто? Кто это?
- Кто - "кто"?
- Меня кто-то позвал. Ты не слышала?
- Нет… - удивленно ответила Корделия.
Я ощупала уши и огляделась по сторонам. Кроме нас с Корделией, в коридоре не было никого. Но я совершенно отчетливо слышала мужской голос и откровенно растерялась. (- Мисс Нонетот? Проверка связи. Раз, два, три.)
- Вот, опять!
- Что опять?
- Да голос! Говорит прямо у меня в голове!
Я показала на висок. Корделия попятилась, испуганно глядя на меня.
- С тобой все в порядке, Четверг? Может, вызвать врача?
- Нет. Нет, все в порядке. Я просто… м-м… я просто не вынула микрофон из уха. Это, наверное, мой напарник, там было что-то вроде двенадцать-четырнадцать или десять-тридцать, в общем, какая-то цифирь… Позовешь своих победителей в другой раз. Пока!
Я бросилась по коридору к отделу литтективов. Да, конечно, микрофона у меня в ухе не было, но я не хотела, чтобы Торпеддер всюду болтала, будто я слышу голоса. (- Если вы заняты, мисс Нонетот, мы можем поговорить позже.). Я остановилась и огляделась по сторонам. Коридор был пуст.
- Я вас слышу, - сказала я, - но где вы? (- Меня зовут Ньюхен. Острей Ньюхен. А кто эта необыкновенно привлекательная дама в обтягивающих розовых…)
- Это Торпеддер. Работает в пиар-отделе ТИПА. (- Да? А она замужем?)
- Это что такое? ТИПА-служба знакомств? Что происходит? (- Простите. Надо было сразу представиться. Я адвокат, веду ваше дело.)
- Какое такое дело? Я ничего не сделала! (- Конечно нет! Вот вам вкратце наша стратегия защиты: вы абсолютно невиновны. Если мы сумеем убедить в этом судью, то, возможно, добьемся отсрочки рассмотрения дела.)
Я разозлилась по-настоящему. Как человеку, всю жизнь посвятившему защите закона и порядка, обвинение в чем бы то ни было - особенно в том, о чем я и понятия не имела, - казалось мне вопиющей несправедливостью.
- Ради бога, Ньюхен, в чем меня обвиняют?
- Нонетот, с вами все в порядке?
Это был командир Брэкстон Пшикс. Он только что вывернул из-за угла и с любопытством смотрел на меня.
- Да-да, сэр, - быстро придумывая объяснение, ответила я. - ТИПА-напрягометрист рекомендовал мне выплескивать любое напряжение, связанное с пережитым. Вот послушайте: "Отстань от меня, Аид, отстань!" Видите? Мне уже полегчало.
- О! - недоверчиво сказал Пшикс. - Ну, полагаю, духознатцам виднее. Интервью этого парня, Выпендрайзера, просто конфетка, правда?
По счастью, он не дал мне времени ответить и тут же продолжил:
- Слушайте, Нонетот, вы подписали фотографию для моего крестника Макса?
- Уже на вашем столе, сэр.
- Да? Очень приятно. Что еще… А, да. Эта девица из пиар-отдела…
- Мисс Торпеддер?
- Да, она самая. Она там затеяла викторину или что-то в этом роде. Вы не свяжетесь с ней?
- Это будет первым в списке моих приоритетов.
- Отлично. Ну что же, выплескивайте дальше.
- Спасибо, сэр.
Но он все не уходил. Просто стоял и таращился на меня.
- Сэр?
- Не обращайте внимания, - ответил Пшикс. - Мне просто хотелось посмотреть, помогает ли такое выплескивание стресса. Мой напрягометрист посоветовал мне заняться перекладыванием камешков или считать синие машины.
В результате я в течение пяти минут выплескивала свой стресс прямо в коридоре, вспоминая все шекспировские ругательства, а мой босс с интересом за мной наблюдал. Я чувствовала себя полной кретинкой, но лучше так, чем угодить к духознатцам.
- Забавно, - изрек наконец Пшикс и двинулся прочь.
Удостоверившись, что осталась одна, я позвала вслух:
- Ньюхен!
Тишина.
- Мистер Ньюхен, вы меня слышите? Тишина.
Я села на подвернувшуюся банкетку и свесила голову между колен. Мне было плохо, мне было жарко. И ТИПА-напрягометрист и стрессперт предупреждали меня о возможном возникновении некоего посттравматического шока от контакта с Ахероном Аидом, но я не ожидала вот таких явственных голосов в голове. Я подождала, пока в мозгах прояснится, а затем направилась не к Торпеддер с ее победителями, а к Безотказэну в комнату литтективов. (- Мисс Нонетот, прошу прощения, я должен был ответить на звонок. Снова Порция - хотела обсудить, когда лучше упомянуть о "капле крови" в речи в защиту обвиняемого. Немного вздорная девица. Ваше слушание в следующий четверг, так что готовьтесь!)
Я остановилась.
- К чему готовиться? Я ничего не сделала! (- Отлично, Четверг! Я могу вас так называть? Делайте и впредь невинный вид, хлопайте глазами - и глазом не успеете моргнуть, как вас оправдают!)
- Нет-нет! - воскликнула я. - Мне правда непонятно, что я натворила. Где вы? (- Я все объясню при встрече. Жаль, что приходится общаться с вами в скобках, но через десять минут я должен выступать в суде. Ни с кем не говорите о деле. Увидимся в четверг, Четверг. Забавно звучит. "В четверг, Четверг". Хм-м. А может, и не в четверг. Надо идти. Запомните: ничего никому не говорите и при случае постарайтесь узнать, есть ли у Торпеддер кто-нибудь. Ладно, пока-пока.)
- Постойте! А не стоит ли нам повидаться до слушания?