- Вот мне интересно, - прервал молчание Норберт. - Предположим, тени старых королей явятся на зов. Предположим, они согласятся помочь потомку. И даже назовут имя того поганца, который устроил всю эту заваруху. А дальше-то что?
- В каком смысле, что дальше? - поинтересовался Джек.
- В смысле - доказательств преступления у нас по-прежнему не будет.
- Да, ты прав, - поддержал его Дэн. - Никакие свидетельства призраков - простите, маркиз! - судом не принимаются.
- Что, были прецеденты? - заинтересовался маркиз.
- И еще какие! Ну, вот например. Лет двадцать назад умер один барон, не буду имя называть, наследники вполне себе живы. Обычный такой человек, ни капли эльфийской крови или еще чего-то нестандартного. Жил всю жизнь в своем поместье, вел хозяйство, овец разводил и выращивал ячмень. В сезон выезжал на охоту с соседями и друзьями. Была у него дочка от первого брака, и сын от второго, лет на десять младше сестры. А вот когда барон умер, тут и начались странности. Норберт, а вино-то кончилось!
Лиля, официантка, принесла еще три бутылки того же вина, и Дэн неторопливо повел рассказ дальше.
- Умер барон неожиданно, на охоте упал с коня, и так неудачно, что нашли его только часа через два с разбитой головой. А конь пасся неподалеку. Патологоанатомы твердо были уверены, что не мог он так разбить голову, если сам упал. Да и не обо что было, там ни камней, ничего такого, даже корней деревьев.
Значит, убийство. Стали разбираться с семейством, и получается, что повод мог быть у любого из них. Повод, причина, желание… а возможности, вроде как, и не было. Ни жена, ни дочь, ни сын, ни тетушка, которая с ними жила - никто из них на охоту не ездил.
- Ну и?.. - Джеку явно стало любопытно.
- Ну и через две недели доказательств по-прежнему нет, подозрения на всех в равной мере. Нанять убийцу никто из родственников и иных заинтересованных лиц не мог, потому как из имения они, если и выезжали, так только в гости к соседям, всем семейством. В город наведывался лишь сам барон. Следователя заело, он плюнул и заплатил некроманту, чтобы вызвать призрак покойного.
- Вызвали? - вновь вмешался Делиньяк.
- Вызвали. Он назвал убийцу. Но других доказательств не было, а суд не принял свидетельство призрака, истолковав сомнение в пользу обвиняемого.
- А кто ж убил-то? - Норберт слушал историю, как сказку в детстве, затаив дыхание.
- Жена, конечно. Надоел он ей, годы идут, а она сидит в деревне в овечьей шерсти, ни нарядов, ни драгоценностей. А ей хотелось блистать.
- И что же, она так и осталась безнаказанной?
- Нет, - Дэн надолго прервал рассказ, пополняя свой бокал и сооружая к вину многослойный бутерброд.
- Слушай, еду завтра не запретят! - стукнула его крепеньким кулачком Майя. - Сперва дорасскажи до конца!
- Да там нечего дорассказывать! Через два или три дня после суда она вернулась в имение, а утром не вышла к завтраку. Вскрыли ее спальню, и нашли ее - в углу, спиной к стене, с раскрытыми глазами и разинутым ртом, с лицом, искаженным ужасом. Никаких следов преступления или несчастного случая. Дело закрыли.
Я с удивлением обнаружила, что, оказывается, давным-давно сижу, затаив дыхание. И не я одна, Майя тоже шумно вздохнула.
- Да-а-а… - покрутил головой Норберт. - А все жалуешься, что тебя канцелярская работа заела. А вон, какие страсти кипят! Ладно, поскольку никто домой не собирается, как я погляжу, я предлагаю поесть, как следует, а не пробавляться бутербродами. Ресторан закрылся, пошли все на кухню, я пожарю антрекоты.
Возражать никто не стал, и добрую долю сваренного мною днем чатни истребили с отлично пожаренным мясом.
Мы ели и пили за кухонными столами, но беспокойство по-прежнему было разлито в воздухе. Я думала, глядя на сотрапезников: "Как странно! Еще два месяца назад в моей жизни не было ничего лишнего - работа, единственная подруга, письма от родителей раз в неделю… и все! Вот что бывает, когда заводишь друзей. Оглянуться не успеешь, как они влезают в твою жизнь, вмешиваются в твою работу, заставляют тебя о них волноваться. И ведь о каждом здесь я знаю по-прежнему немного. Зато точно знаю, что без них мне будет плохо".
- Возвращаясь к твоему вопросу, Норберт, - сказал Джек, отставив бокал. - Если сегодня его величеству удастся поговорить с духами старых королей, мы узнаем имя. Если мы узнаем имя, я смогу узнать все о его деньгах - платежи, тайные счета, расходы и доходы. А когда ты знаешь все о чьих-то финансах, это означает, что ты держишь его за яйца. Даже если он это еще не почувствовал.
- Ну, если держать будешь ты, то он это почувствует довольно быстро, - под нос пробурчал Дэн.
- Тебе есть что скрывать? - холодно поинтересовался Джек под общий смех.
- Всем есть, что скрывать, - ответил вошедший в кухню мэтр Корстон. - Но мы сейчас зверски голодны, и скрыть этого не можем.
Следом за ним вошла Лавиния и… король. В наступившем молчании прозвучал мой вопрос:
- Вам мясо с кровью или среднепрожаренное?
Глава 42
Все трое - его величество, Лавиния и мэтр Корстон - были бледны аж до зелени. Видно было, что недолгое, в общем, действо, а ритуал продолжался не более двух часов, вымотало их до предела. В такой ситуации красное вино и жареное мясо должны были помочь, ну, а сон полностью восстановить силы.
Вот только времени на сон, похоже, не было ни у кого.
Король ел аккуратно и очень быстро, словно командующий, которому через несколько минут предстоит начинать генеральное сражение. В известной степени, так оно и было: предстоящая операция на самом деле являлась генеральным сражением за сохранность Бритвальда. И, скажем прямо, не только Бритвальда.
Тени старых королей пришли на зов своего потомка, и теперь имена людей, задумавших заговор и воплощение Темного, были известны королю Кристиану II и его соратникам.
Его величество планировал связаться и согласовать действия со всеми королевствами, где окопались заговорщики, чтобы аресты были произведены одновременно. Далее заговорщиков собирались изолировать и со временем, собрав доказательства - судить.
В Бритвальде во главе заговора стоял троюродный дядя его величества, герцог Монтмальк. Вот удивительное, вообще говоря, дело - на что он рассчитывал? Почему считал, что Темный, вышедший из Нижнего мира и вселенный в человеческое тело, немедленно назначит его королем? Кому вообще пришло в голову, что низвергнутый бог зла станет заниматься делами людишек, а не слопает без разбору всех, кто с ним, и кто против?
Герцог был родственником матери Кристиана II, следовательно, с правящей династией кровного родства не имел, и, соответственно, никаких прав на престол у него не было. Такими же родственниками правящих королей других стран Союза королевств были и иные участники заговора: троюродные кузены, дядюшки и прочие свойственники отчего-то считали себя куда более подходящими для роли правителя Спаньи, Галлии или Лации, чем тот, кто сидит на троне.
Но все их мнения были уже мало кому интересны: с утра Джек отправился в Казначейство, и уже через час все отслеженные им банковские счета заговорщиков, их родственников и друзей, все тайные счета, открытые на вымышленные имена, все фонды - все до медной монетки было заморожено. А заговор без денег возможен только в первом классе городской гимназии.
К вечеру того же дня Монтмальк и его сподвижники уже могли оценить качество тюремного питания в Рэйвенайзе. Как потом стало известно, в той же Спанье, например, с заговорщиками не стали церемониться, тратить деньги на суды и прочие законные действия, а просто по-тихому удавили их ночью, сразу после ареста. А оркские вожди, получив от Бритвальда имена шаманов-нарушителей Договора, устроили из их казни многодневное красочное представление для народа. Так сказать, убили одним шаманом сразу двух баранов.
За неделю до Нового года ресторан "Олений рог" открыл для посетителей новый зал. Залы решили разделить по кухне, оставив в старом помещении классическую кухню Бритвальда, в новое же вынести всю экзотику, от сиамских супов и рисовой лапши до пилава и лацийских равиоли. Всей классикой, как и раньше, занимался Фред Борнлиф, экзотику же взял на себя Хаким.
На входе гостей по-прежнему встречал Джонатан, невыносимо красивый в белом смокинге с красным широким кушаком и красным галстуком бабочкой. Книжечка меню с полным правом начиналась теперь фразой "Под патронатом его величества Кристана II".
В общем, все было прекрасно, и червячок, точивший меня изнутри вот уже несколько дней, вроде бы не имел никакого права на существование. Но, тем не менее, я чувствовала себя яблоком на ветке; хорошо, никто не откусил кусочка, не повредил червячий домик…
За два дня до Нового года с утра я собралась в Нижний город, традиционно в лавку господина Сяна за экзотическими пряностями и приправами. Поскольку это была суббота, Джек не спешил в казначейство, чтобы поймать за руку очередного расхитителя или недоплатителя, а сидел в кресле с книгой. Внезапно он отложил книгу, встал и подошел ко мне; я как раз пыхтела, пытаясь втиснуться в ботинки, не развязывая шнурки.
- Давай помогу! - он опустился на колени и помог мне, то есть, попросту развязал, всунул мою ногу в ботинок и завязал шнурок.
- Спасибо! Не знаешь, сегодня снег обещали?
- Обещали снег с дождем, так что есть шанс не только замерзнуть, но и вымокнуть. Надень теплый плащ, - он распахнул шкаф и достал мой любимый кожаный плащ на меху, который я так и так собиралась надеть.
- Да, конечно, мамочка! - я выдернула плащ из его руки и выскочила на крыльцо. Действительно, шел мокрый снег.
- Не задерживайся, я тебя жду! - донеслось мне вслед.
Я шла к фуникулеру и бубнила себе под нос: "Нет, ну надо же! Как же это я прожила предыдущие двадцать семь… ну, почти двадцать семь лет, и ни разу не попала под телегу, не вышла зимой на улицу в сарафане и тапочках и не наелась волчьих ягод? И что, теперь всю жизнь мне будут указывать, куда мне идти?"
- Конечно, будут! - прозвучало у меня за спиной.
Я резко повернулась. В тени арки стояла немолодая женщина - назвать ее старухой никто бы не посмел, видя яркие глаза и гордую посадку головы.
- Конечно, тебе будут указывать и направлять. Тебе не дадут совершить все ошибки, которые было нужно, и многое, что должно было случиться с тобой, так и не состоится.
- Это вы со мной разговариваете? - на всякий случай спросила я.
- А ты видишь здесь еще кого-то?
Действительно, на улице было совершенно пусто, и, кроме нас двоих, только одинокая ворона на ветке липы как-то оживляла пейзаж. Ворона каркнула и неторопливо полетела в сторону Нижнего города. Мы обе проводили ее взглядом, и я повернулась к женщине:
- Простите, я вас не знаю.
- Меня зовут Майна. Давай зайдем… ну, вот хоть в кофейню, не будем стоять на холоде.
Кофейня "Старый Жак" действительно была совсем рядом, и через минуту мы уже садились за столик возле весело горящего камина. Признаться, я была заинтригована. Мы заказали по чашке имбирного чая с медом, и я задала вертящийся на языке вопрос:
- Вы меня там ждали?
- Нет. Я шла по своим делам и случайно услышала, как ты разговариваешь сама с собой. Прости, я не удержалась и прочитала твое ближайшее будущее.
Я кивнула. Благодаря общению с мэтром Корстоном и нескольким разговорам с Лавинией, я теперь была куда лучше подкована в теории магии и знала о существовании крайне немногочисленного клана предсказательниц, в честь древней предшественницы они называли себя сивиллами. Почти все они происходили из горных районов Дал Риада, дар их открывался с возрастом - не было ни одной сивиллы моложе сорока. Было известно, что они видят развилки в судьбе, и, если тебе повезет встретить сивиллу перед такой развилкой, можно избрать верный путь.
- Майна, вы… скажете мне, что вы увидели? - голос мой дрогнул.
Сивилла взяла меня за руку.
- Иди своей дорогой, девочка, - сказала она ласково. - Не строй вокруг себя клетку, пусть даже и золотую. Тебя ждут чудеса и открытия, победы и поражения, дальние страны, огромная радость и большое горе. И когда ты все это увидишь - тогда придет твое время вернуться.
Вот так.
Значит, червячок точил меня не зря.
- А Джек? - глупо спросила я.
- А Джек тебя дождется. Или не дождется. В любом случае, ты поймешь, что это правильно.
В лавке господина Сяна было неожиданно шумно и многолюдно. Мне в первый момент вообще показалось, что я попала в стайку воробьев. Или нет, это была стайка колибри! Несколько десятков хрупких невысоких мужчин и женщин, одетых в разноцветные халаты с широкими рукавами, кланялись, перебегали от одной полки к другой, передавали какие-то пакетики и беспрерывно что-то говорили высокими тоненькими голосками. Господин Сян заметил меня, застывшую в дверях, и что-то громко сказал на своем языке. Колибри тут же замерли и разноцветной струйкой потекли к двери во внутренние помещения дома.
- Простите, госпожа фон Бекк, - сказал, кланяясь, господин Сян. - Мои племянники и племянницы приехали из Бейджина, чтобы оказать помощь в открытии новой лавки, теперь она будет в Верхнем городе.
- Как я рада, господин Сян! Значит, вы передумали уезжать из Люнденвика?
- Да-да, я остаюсь, и даже расширяю свое скромное дело! Угроза миновала, и Сын Неба повелел всем нам оставаться на своих местах. Но простите, госпожа фон Бекк, что я занимаю вас своими ничтожными новостями, и отвлекаю от важного. Итак, что вас интересует сегодня?
На прощание господин Сян достал из столика, на котором стоял его компьютер, небольшой пакет, завернутый в лоскут яркого голубого переливчатого шелка, протянул его мне и сказал:
- Госпожа фон Бекк, мы долго теперь не увидимся. Я бы хотел, чтобы вы вспоминали мою скромную лавку, когда увидите красоту садов Бейджина. Не сочтите за труд, зайдите во Внутреннем городе в лавку моего старшего брата, там внутри его визитная карточка. Цу Жень сможет открыть для вас то прекрасное в нашей столице, что обычно не видят иностранцы.
Признаться, к воротам Верхнего города я подходила в весьма растрепанных чувствах. Сивилла, предсказания господина Сяна и просьба навестить брата в Бейджине, точивший меня червячок и уверенность Джека в скорой свадьбе…
Но, обернувшись, над далеким, едва видным морским берегом я увидела небывалое - радугу в декабре.
Часть 2
Принцы только такое всегда говорят…
Зеркало было роскошным: овальное, высотой больше человеческого роста, в широкой бронзовой раме. По раме вился плющ, торчали листья папоротника, среди которых, если приглядеться, можно было заметить фигурки мелких демонят. В зеркале отражалась очень красивая брюнетка: длинные ресницы, локоны по плечам, тонкая талия… Женщина переложила по-другому локон, поправила мизинцем алую губную помаду и покачала головой.
- Нет, не пойдет. Не вызывает доверия.
Мазнув ладонью по поверхности стекла, она стерла молодую брюнетку. Теперь в зеркале отражалась шатенка лет тридцати пяти - короткая асимметричная стрижка, очки в тонкой золотой оправе, оливкового цвета деловой костюм. Женщина повернулась боком, посмотрела на свое отражение и задумчиво постучала по зеркальной раме длинными розовыми ногтями. Из-под листа плюща высунул нос крохотный, размером с мизинец, бронзовый демон и спросил:
- Что желаете, хозяйка?
- Не мешай! - отмахнулась она, потом пожала плечами. - Нет, это тоже не то. Ну-ка, а если вот так…
В зеркале исчезла деловитая секретарша и появилась пожилая леди: седина, костюм цвета старой розы, шляпка. Не изменились только глаза: болотно-зеленые, под полуприкрытыми веками, они смотрели на окружающий мир без какой-либо приязни.
- Вот это и оставим, - кивнула женщина сама себе. - Хороший вариант.
Женщина отвернулась от зеркала, не заметив, как отражение в его глубине помедлило, и, вместо того, чтобы повторить в точности ее движения, показало ей в спину язык. Выйдя из комнаты, хозяйка непослушного отражения тщательно заперла дверь, зачаровала замок и повесила несколько сигнальных заклинаний. Она прошла в кабинет, села к письменному столу и, покопавшись в ящике, достала несколько скрепленных писем. Перечитала верхнее и с досадой бросила его на стол.
- Как же это все не вовремя! Лаборатория в Праге потеряна, в Медиоланум мне хода нет еще лет двести. Люнденвик? Или попробовать Христианию? Или… Ха, неплохая идея. А начнем мы в Барсе.
Она нажала клавишу интеркома и сухим голосом сказала невидимому секретарю:
- Пятый, закажи мне билет на дирижабль до Барсы на начало следующей недели. Первый класс, разумеется.
Глава 1
Я отпустила поручни, неторопливо подошла к стоящему на палубе шезлонгу и села. Рядом немедленно возник стюард, которого я попросила принести мне стакан сока.
Мои попутчики, чужие люди, рядом с которыми мне предстояло провести ближайшие десять дней, еще толпились вдоль борта, махали руками толпе провожающих, что-то кричали. Но корабль отчалил, и полоса воды между его высоким бортом и прошлой жизнью становилась все шире. Бостон уходил в утренний туман. Мое обучение в Гарвардской школе дизайна, моя жизнь в Данстер-хаус, мой роман с Оливером Смаутом - все осталось в прошлом. Настоящее представляло собой одноместную каюту, где можно было сидеть на балконе и смотреть в океан, два чемодана с тряпками, диплом и письмо от родителей с просьбой: как можно скорее прибыть к месту их нынешней службы, в Посольство Бритвальда в Христиании, при датском королевском дворе. Без какого-либо объяснения причин спешки.
Будущее было так же туманно, как утро в порту Бостона: пока я не пойму, отчего так всполошились родители, я не смогу решить, как и где жить дальше.
Дождик, с самого утра еле-еле моросивший, сейчас разошелся не на шутку, и я решила вернуться в каюту. Обидно было бы простудиться в первый день плавания, и все время между Новым Светом и Старым провести с носовыми платками и горчичниками.
Делать в каюте мне было решительно нечего, и я положила на небольшой письменный столик чемоданчик с самым главным, что взяла с собой из прошлого в будущее.
Набор инструментов артефактора. Подарок мне к защите диплома от Чжоу Ляня, моего лучшего друга.
Я зажгла яркую лампу, надвинула бинокулярные очки и занялась почти законченным подарком для моей младшей сестры, Майи. Наш корабль должен остановиться в Люнденвикском порту на день, и я вполне успею с ней повидаться.