Битва стихий была ужасной. Телеб К’аарн рыдал, видя, как рушатся его надежды. Какатал, Повелитель Огня, и его приспешники не могли всерьез сопротивляться Гигантам Ласхаара. Казалось, сила духов воздуха все увеличивается. Темнолицый волшебник грыз пальцы и трясся от страха в своей комнате, а внизу, во дворе и на стенах, люди бились, истекали кровью и умирали. Телеб К’аарн заставил себя сосредоточиться только на одном - полном уничтожении сил Ласхаара. Но чутье подсказывало колдуну, что в любом случае он обречен. .
Топоры врубались все глубже и глубже в темное от времени дерево. Наконец оно поддалось,
- Мы пробились, милорд.- Один из воинов гордо показал на дыру, проделанную в двери.
Эльрик просунул в нее руку и попробовал сдвинуть засов. Железный брус подался вверх, упал со звоном на каменный пол, и альбинос надавил плечом на дверь.
А высоко над крепостью в небе неожиданно появились две огромные, почти человеческие фигуры. Одна, золотая, сверкающая, как солнце, держала в руке огромный огненный меч. Вторая, темно-синяя с серебром, корчилась, цепляясь за оранжевое мерцающее копье.
Миро и Какатал столкнулись. Исход их битвы мог решить судьбу Телеба К’аарна.
- Быстро,- сказал Эльрик.- Наверх!
Они побежали по лестницам, которые вели к спальне Телеба К’аарна.
Возле странной, черной как смола двери с красными железными полосами воины остановились. Ни отверстия для ключа, ни засова, ни бруса не было на этой двери, но что-то подсказывало людям, что она закрыта. Эльрик приказал воинам рубить ее, и все шестеро одновременно ударили по непонятному материалу, вскрикнули и исчезли. Там, где они стояли, не осталось даже дымка.
Мунглум попятился, аккуратно обошел Эльрика, замершего чуть в отдалении с вибрирующим мечом в руке и прошептал:
- Идем, Эльрик, это волшебство страшной силы. Пусть твои друзья, духи воздуха, сами прикончат волшебника!
- С магией надо бороться магией! - нервно выкрикнул альбинос.
Он метнулся вперед, вкладывая всю силу в удар, который нанес по черной двери. Приносящий Бурю вошел в нее с громким воплем победителя, а затем завыл, как голодный демон. Секундная вспышка невероятно яркого света, страшный рев - и ощущение полета: волшебная дверь рухнула внутрь. Мунглум остался на месте против своей воли.
- Приносящий Бурю редко подводит меня, приятель,- крикнул Эльрик, прыгая в комнату.- Вперед, мы попали в логово Телеба К’аарна…
Он замолчал, увидев лепечущее существо у двери. Это, несомненно, был человек, и когда-то его звали Телебом К’аарном. Теперь он напоминал горбатую скрюченную обезьяну. Некогда мо-гучий волшебник сидел посередине разломанного пятиугольника и хихикал, пуская слюни.
Неожиданно взгляд его стал осмысленным.
- Слишком поздно для мести, лорд Эльрик,- сказал он.- Я победил, ты видишь - я объявил твою месть своей.
Не отвечая на его слова, Эльрик шагнул вперед, поднял Приносящего Бурю, опустил стонущий рунный меч на череп волшебника и оставил его там на несколько мгновений.
- Пей сколько хочешь, черный клинок,- проговорил он.- Мы заслужили это, ты и я.
И вдруг наступила тишина.
* * *
- Это неправда! Вы лжете! - кричал перепуганный мужчина.- За это мы не отвечаем.
Пилармо стоял перед знатными горожанами. За спиной богато одетого торговца переминались с ноги на ногу его собратья по ремеслу - те самые, что встречались с Эльриком и Мунглумом в таверне.
Один из выдвинувших обвинение горожан показал пухлым пальцем на север, в сторону дворца Никорна:
- Никорн отравлял жизнь всем торговцам Бакшаана. С этим я согласен. Но вот банда кровожадных грабителей штурмует его замок, прибегая к помощи демонов, и Эльрик из Мелнибонэ ведет их! И все это происходит по вашей вине - слухи идут по всему городу. Вы наняли Эльрика!
- Но мы же не знали, что он зайдет так далеко и решит захватить дворец Никорна,- про-лепетал толстый Тормил, нервно потирая руки. На его пухлой физиономии одновременно читались обида и испуг.- Вы несправедливы к нам. Мы только…
- Мы несправедливы к вам! - возмутился Фаратт, толстогубый и румяный представитель перепуганных горожан. Он даже замахал руками в гневном возбуждении.- Когда Эльрик и его шакалы покончат с Никорном, они нападут на город. Глупец! Этот проклятый альбинос задумал захватить Бакшаан с самого начала. Он просто одурачил вас, и вы дали ему повод. Мы можем бороться с вооруженными людьми, но противостоять магии не в силах!
- Что же делать? Бакшаан может пасть в течение дня! - Тормил повернулся к Пилармо.- Это была твоя затея, ты и думай, как выпутаться!
- Мы можем заплатить выкуп… Ну подкупить их… Дать им денег, чтобы они успокоились,- запинаясь, предложил Пилармо.
- А кто даст эти деньги? - поинтересовался Фаратт.
И снова разгорелся спор.
* * *
Эльрик с отвращением смотрел, на поверженного Телеба К’аарна. Казалось, он может простоять так целую вечность. Голос Мунглума вывел его из задумчивости:
- А теперь идем отсюда, Эльрик. Итана ждет тебя. Пора завершить сделку, которую я организовал.
Эльрик обернулся, посмотрел на смертельно бледного приятеля и устало кивнул.
- Да, похоже, мои соотечественники уже захватили замок. Они примутся набивать карманы, а мы, пока есть возможность, отправимся в город. Но все же позволь мне побыть здесь еще немного одному. Меч отвергает душу.
Мунглум благодарно вздохнул:
- Встретимся во дворе через четверть часа. Я хочу получить свою часть добычи.
Он вышел и торопливо застучал каблуками по лестнице, а Эльрик остался стоять над телом врага. Затем, все еще сжимая меч, альбинос широко развел руки, и с Приносящего Бурю закапала кровь.
- Дувим Твар,- закричал Эльрик,- ты и твои соотечественники отомщены! А теперь пусть алой дух, который завладел душой Дувима Твара, отпустит ее и возьмет взамен душу Телеба К’аарна.
И в то же мгновение что-то невидимое и неосязаемое проплыло по комнате и повисло над распростертым телом Телеба К’аарна. Эльрик, повинуясь внутреннему порыву, выглянул в окно: он услышал шум кожистых крыльев дракона, почувствовал едкий запах дыхания чудовищной рептилии и увидел в рассветном небе силуэт сказочного создания, которое уносило Дувима Твара, Повелителя Драконов, в родные Пещеры.
Эльрик едва заметно улыбнулся.
- Боги Мелнибонэ защитят тебя, где бы ты ни оказался,- тихо проговорил он и, скользнув взглядом по двору, в котором шла кровавая резня, отвернулся от окна и решительно вышел из комнаты.
На лестнице он встретил Никорна из Илмира. Лицо торговца пылало гневом. Он дрожал от ярости, в руке его поблескивал большой меч.
- А-а, я нашел тебя, волк! - рявкнул он.- Я сохранил тебе жизнь, и вот как ты со мной расплатился!
Альбинос устало покачал головой:
- Это должно было случиться. Но я дал слово, что не стану покушаться на твою жизнь, и, поверь мне, не собираюсь нарушать наш договор. По правде говоря, Никорн, я не хочу убивать тебя, даже если бы и не давал слова.
Торговец стоял в двух шагах от двери, ведущей во двор, загораживая выход.
- Тогда я возьму твою жизнь. К бою!
Он выскочил во двор, споткнувшись о труп имррирца, выпрямился и застыл, ожидая в неугасающем гневе, когда выйдет Эльрик. Тот появился, не вынимая меча из ножен.
- Нет.
- Защищайся, волк!
Правая рука альбиноса мгновенно легла на рукоять меча, но он не стал обнажать оружие. Никорн выругался и нанес хорошо рассчитанный удар, от которого Эльрик едва смог увернуться. Он отскочил назад и, неохотно вытащив Приносящего Бурю, приготовился к бою. Красноглазый чародей намеревался только обезоружить Никорна: он уважал торговца за смелость и был признателен ему за великодушный поступок, позволивший Эльрику уйти живым из рук Телеба К’аарна.
Никорн нанес еще один мощный удар, альбинос парировал его. Приносящий Бурю тихо застонал, содрогаясь и вибрируя. Металл зазвенел, и теперь бой пошел уже всерьез: неистовство Никорна сменилось спокойной уверенной яростью.
Эльрику пришлось защищаться, используя все свое искусство и силу. Хотя Никорн был всего лишь городским торговцем и к тому же пожилым человеком, он оказался отличным фехтовальщиком. Он двигался с невероятной ловкостью и удивительно быстро, и вполне мог добиться успеха: Эльрику не раз и не два приходилось поспешно отступать.
Но тут что-то стало происходить с рунным мечом. Он крутился в ладони альбиноса, вынуждая идти в контратаку. Никорн попятился, ощутив могущество закаленной злыми силами стали, в его глазах мелькнул страх. Торговец яростно сражался, а Эльрик как мог уходил от боя, но за него сражался свирепый меч, который легко пробивал защиту Никорна.
В какое-то мгновение Приносящий Бурю вдруг дернулся в руке альбиноса, тот от неожиданности ослабил хватку, и рунный меч, выскочив из руки хозяина, ударил точно в сердце Никорна.
- Нет!
Эльрик пытался остановить клинок, но Приносящий Бурю уже погрузился в тело жертвы и торжествующе завопил:
- Нет!
Эльрик схватил меч за рукоять и попытался выдернуть его из тела Никорна. Тщетно. Торговец закричал от дикой боли. Он должен был погибнуть, но он все еще жил.
- Она добралась до меня, эта трижды проклятая штука! - послышался перебиваемый бульканьем голос Никорна, вцепившегося в черную сталь костенеющими руками.- Останови ее, Эльрик, я прошу тебя, останови! Пожалуйста!
Эльрик снова попытался выдернуть клинок из сердца Никорна, но меч словно врос в плоть несчастного. Он жадно стонал, всасывая то, что прежде было Никорном из Илмира, он пил жизненную силу умирающего человека, и резкий голос его звучал до отвращения чувственно.
- Будь ты проклят! - Из горла Эльрика вырвалось рыдание.- Этот человек был почти моим другом. Я дал ему слово не убивать его.
Но, казалось, Приносящему Бурю нет дела до страданий хозяина.
Никорн вскрикнул еще раз, затем его крик перешел в тихий стон, и тело его умерло, а душа соединилась с душами других жертв Черного Меча, которые поглотил тот, кого питал Эльрик из Мелнибонэ.
Эльрик потряс над головой сжатыми кулаками.
- За что мне это проклятье? За что? - вскричал он и повалился на землю - в грязь и кровь.
Мунглум появился во дворе через несколько минут. Увидев лежавшего лицом вниз Эльрика, он схватил его за плечи, перевернул - и вздрогнул: лицо друга исказила страшная гримаса боли.
- Что случилось
Эльрик приподнялся, опираясь на локоть, и показал на тело Никорна.
- Еще один, Мунглум. О, проклятье этому клинку!
Мунглум поморщился и с рассудительностью жителя востока проговорил:
- Этот торговец, несомненно, убил бы тебя. Не думай о нем. Обещания часто оказываются несбыточными не по вине того, кто их дает. Идем, мой друг, Итана ждет нас в таверне "Пурпурный голубь".
Эльрик с трудом встал, подобрал меч и медленно пошел к разбитым воротам дворца: в лесу, за мостом, были привязаны их лошади.
Вскоре они двинулись в сторону Бакшаана, не ведая о том, что происходит сейчас в городе. Впрочем, дела его жителей мало занимали Эльрика. Он бормотал что-то невнятное под нос, а один раз даже ударил Приносящего Бурю, который снова мирно висел на боку хозяина. Глаза альбиноса были жесткими и сердитыми, словно он пытался заглянуть в собственную душу.
- Берегись этого кошмарного клинка, Мунглум. Он убивает врагов, но предпочитает наслаждаться кровью друзей и родственников.
Мунглум покачал головой, словно отказывал мечу в праве на существование, и отвернулся, ничего не ответив.
Эльрик открыл было рот, собираясь заговорить снова, но вдруг понял, что сказать ему нечего. Он так хотел отвлечься, но не мог этого сделать.
* * *
Пилармо хмурился. Он печально смотрел, как рабы вытаскивали сундуки с его сокровищами и складывали прямо на улице рядом с большим домом торговца. В других частях города еще трое князей торговли тоже пребывали на грани нервного срыва: они прощались со своим богатством, и их ожидали разорение и смерть в нищете. Жители Бакшаана назвали имена тех, кто должен заплатить выкуп.
Внезапно какой-то оборванец пробежал по улице, показывая назад и крича:
- Альбинос и его приятель у северных ворот!
Горожане, стоявшие рядом с Пилармо, обменялись взглядами. Фаратт сглотнул и сказал:
- Эльрик идет за добычей. Быстро! Откройте сундуки и прикажите стражникам пропустить его.
Слуга Пилармо бросился выполнять указание.
Через несколько минут, в течение которых Фаратт и рабы Пилармо, пыхтя, поспешно открывали сундуки и раскладывали драгоценности, чтобы показать их альбиносу, Эльрик с Мунглумом подъехали к дому торговца. Равнодушно рассматривая копошащихся людей и скрывая изумление, приятели помалкивали.
- Что это? - наконец спросил Эльрик, бросив взгляд на Пилармо.
Купец съежился от страха.
- Сокровища,- простонал он.- Твои, лорд Эльрик. И твоих людей. Их будет еще больше. И не нужно применять волшебство и тратить силы, а твоим людям ни к чему нападать на нас. Эти сокровища сказочно велики. Ты согласен взять их и оставить город в покое?
Мунглум с трудом сдерживал рвущийся из груди смех.
Эльрик спокойно кивнул:
- Хорошо. Позаботься, чтобы это и остальное было доставлено к моим людям в замок Никорна, или мы завтра зажарим тебя и твоих друзей на костре.
Фаратт вдруг закашлялся:
- Как скажешь, лорд Эльрик. Все будет исполнено в лучшем виде.
Воины повернули лошадей в сторону таверны "Пурпурный голубь". Когда они отъехали довольно далеко, Мунглум заметил:
- Насколько я понял, мастеру Пилармо и его друзьям пришлось-таки заплатить, хоть мы об этом и не просили.
Эльрик, настроенный чрезвычайно мрачно, хмыкнул:
- Да. Я с самого начала собирался их ограбить, а теперь достойные бакшаанцы сделали это за нас. На обратном пути возьмем свою долю добычи.
Он пришпорил коня и подъехал к таверне. Итана, уже переодетая для путешествия, нервничая, ждала его здесь. Увидев знакомое смертельно бледное лицо, она вздохнула с облегчением и вкрадчиво улыбнулась.
- Значит, Телеб К’аарн мертв,- сказала она.- Теперь мы снова можем быть вместе, Эльрик.
Альбинос кивнул:
- Это моя часть сделки. Я освобождаю тебя, если ты поможешь Мунглуму вернуть мой меч.
Эльрик выглядел безразличным. Она обняла его, но он отстранился:
- Позже. Но это обещание я не собираюсь нарушать, Итана.
Он подал ей руку, они вышли из таверны, Эльрик помог удивленной женщине сесть в седло, и они поехали обратно к дому Пилармо.
Женщина спросила:
- А что с Никорном? Он в безопасности? Мне всегда нравился этот человек.
- Он умер.- Голос Эльрика прозвучал бесстрастно.
- Почему? - спросила она.
- Потому, что он был торговцем и запросил слишком высокую цену,- горько ухмыльнулся альбинос.
Тягостное молчание сопровождало трех всадников, мчавшихся к воротам Бакшаана. Эльрик даже не остановился, как сделали остальные, чтобы взять свою долю богатств Пилармо. Он продолжал скакать, не замечая ничего вокруг, и его спутникам пришлось пришпорить коней, чтобы догнать альбиноса в двух милях за городом.
Жара окутала Бакшаан. Воздух замер в неестественной неподвижности: ни легкого сквозняка в садах богачей, ни пыльного ветерка, охлаждавшего потные лица бедняков. Только в небесах сияло солнце - круглое и красное, да тень, похожая на дракона, заслонила его на миг и исчезла.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Короли во тьме
Тишину прохладной северной ночи неожиданно прорезали вопли и топот копыт. Эльрик, правитель погибшей и разделенной на части империи Мелнибонэ, радуясь, как вырвавшийся из ловушки волк, и бешено погоняя скакуна, летел через тьму и что-то весело и бездумно выкрикивал. Он мчался из Надсокора, Города Нищих, и лютая ненависть преследовала его. Отвратительные обитатели чудовищного города узнали в нем своего старого врага еще до того, как он выведал тайну, за которой пришел, и теперь они гнались за ним и за забавным щуплым человеком, который скакал, хохоча во все горло, рядом с Эльриком. Это был Мунглум Чужеземец из Элвера, далекой восточной страны, не обозначенной ни на одной карте.
Пламя факелов разрывало бархат ночи, и крики сотен оборванцев, подгонявших тощих кобыл, будили тихие поля. И хотя преследователи были трусливыми заморышами с ухватками шакалов, они представляли собой грозную силу, так их было много, и все они имели длинные ножи и костяные луки, поблескивавшие в свете факелов. Два воина не могли противостоять им и даже вряд ли сумели бы нанести серьезный урон этой толпе, и потому Эльрик и Мунглум решили покинуть город без боя. Теперь приятели скакали навстречу выползавшей из-за леса полной луне, которая слабыми лучами выхватывала из темноты беспокойные воды реки Варкалк - единственную надежду на спасение.
Правда, грозная река и разъяренная толпа нищих представляли собой примерно одинаковую опасность, но если в схватке с жителями Надсо-кора беглецы никак не могли уцелеть, то со стихией еще можно было побороться. У крутого берега темной реки кони заупрямились и начали пятиться, однако воины резко пришпорили скакунов и заставили их спуститься к воде. Умные животные осторожно вошли в реку и поплыли, фыркая и храпя. Река с ревом несла их к зловещему лесу Троос, который находился в пределах Орга, страны черной магии и древнего ала.
Эльрик вытер лицо об рукав и кашлянул.
- Я думаю, они не сунутся в Троос! - крикнул он, перекрывая шум воды.
Мунглум ничего не ответил. На его смуглом лице застыло выражение, которое в зависимости от обстоятельств можно было рассматривать и как веселую усмешку, и как гримасу ужаса. Кони плыли, подчиняясь течению, а толпа оборванцев, продолжая погоню по берегу, что-то вопила им вслед. Порой до воинов долетали глумливые выкрики:
- Лес сделает за нас эту работу! Счастливого пути!
Альбинос злобно расхохотался в ответ. Темная прямая река, широкая и глубокая, несла двух всадников, словно щепки, к утру, умирающему без солнца, холодному, словно дыхание льда. Плоские утесы изредка оживляли унылую равнину, прорезанную Варкалком точно посередине. Нечто черное и коричневое с зеленым оттенком торчало из расщелин прибрежных скал, трава на равнине колыхалась под ветром так, словно выполняла тяжелую работу. В рассветном сумраке толпа нищих, наконец отказавшихся от мысли вернуть ускользнувшую добычу, постепенно растаяла - оборванцы возвращались в Надсокор.
Когда они ушли, Эльрик и Мунглум, приглядев подходящее место, заставили коней подплыть к берегу и выбраться наверх. Равнина уже уступила место редкому лесу, и уродливые деревья торчали из бурой почвы, покрывая ее пятнами теней.
Листва шевелилась, странно дергаясь, словно отвоевывая право на самостоятельную жизнь.