- Человек, решительно замысливший самоубийство, уже почти мёртв ещё задолго до его осуществления. Какая, однако, зловещая картина, - перед вами ходит ещё вполне живой мертвец, который скоро умрёт окончательно! Представляете!? Ужас! Маразм! Тьфу, тьфу, тьфу!!!
- Да, вы правы, - рассмеялся старичок.
- Ну и тему для разговора мы выбрали, однако, - несколько нервно и напряжённо улыбнулся я в ответ.
- Кто вы есть? Как вас зовут, откуда вы родом, как оказались в этом Богом забытом месте? - поинтересовался старичок. - Акцент у вас какой-то странный.
- Я вообще-то издалека. Русский. Зовут меня Александром. Судьба занесла в этот волшебный, я бы сказал, в райский и дивный край, который отнюдь не забыт Богом, - я сделал несколько шагов в сторону собеседника.
Тот оставался абсолютно спокойным, неподвижным и безмятежным. Собака напряглась и глухо зарычала.
- Хан, фу! Ну что же ты так негостеприимно себя ведёшь? Успокойся, расслабься, - старичок, кряхтя, поднялся с песка.
Оказался он небольшого роста, был сухощав, но весьма жилист. Довольно просторные шорты очень смешно смотрелись на его тощей фигуре. Я не смог удержаться от облегчённой улыбки, а вернее, от саркастической ухмылки.
- И что вас так развеселило?
- Наряд у вас какой-то странный. Такая вакханалия всевозможных цветов, и вообще… - снова осторожно улыбнулся я.
- Я просто-напросто пытаюсь несколько оживить окружающие меня ландшафт или пейзаж, не знаю, как правильнее выразиться. Они довольно однообразны по своей структуре и палитре, что мне не совсем нравится, - покровительственно и мягко усмехнулся незнакомец. - Голубое небо и зелёный лес… Вот и всё. А я люблю буйство красок, игру цветов и их бешеную вакханалию, знаете ли, и неизъяснимую, магическую и таинственную энергию, скрывающуюся внутри них.
- Понятно. Я тоже люблю разнообразие во всём.
- Так вы русский? Интересно, очень интересно. Небо явно послало мне знак в качестве вас, сударь.
- Что вы имеете в виду? - удивился я.
- Да я так, о своём, о суетном…
- Понятно…
- Знаете, а вы мне нравитесь, - задумчиво сказал мой собеседник, медленно подходя к воде, кряхтя, склоняясь над ней, и с удовольствием окуная в неё руки. - Я моментально распознаю в человеке и потаённую фальшь, и глубоко спрятанное недоверие, и неестественность, и недоброжелательность, и тревожную закрытость и внутреннюю напряжённость, дискомфорт, так сказать. В вас этого всего почти нет. Почти…
- Почему почти?
- А потому, что вы сейчас несколько напряжены, - усмехнулся незнакомец.
- Да, вы правы, - тяжело вздохнул я. - Напряжён я не несколько, а очень сильно. Но это чувство рождено не вами, а кое-чем другим. Вернее, кое-кем другими.
- Да, я это понял, - нахмурился старичок. - Как сказал когда-то Солон из Афин, "напряжение духа рождает как силу, так и слабость тела". Что же, сегодня рыбалка отменяется. Но не беда. Кое-какие запасы провизии на всякий случай у меня дома имеются, я сварганю вам великолепную уху! Ведь вы, русские, любите уху? А ещё мы с вами можем сварить борщ. Все ингредиенты у меня есть, даже говядина на кости, вернее, не говядина, а оленина. Собственно, какая разница, олень или корова… А кроме этого классического и магического блюда у меня получается замечательная окрошка. И сальце с прослойками на моей кухне присутствует. И соления и варения разные имеются. И картошечку можно сварить или пожарить на том же сале, да с чесночком, а сверху посыпать укропом. А ещё я люблю пельмешки со сметаной и уксусом. Сам их готовлю. Очень вкусно и питательно. А блины с маслицем и икоркой!? А огромные, на первый взгляд вроде бы мёртвые, но живо пышущие жаром и дышащие с экстазом, багровые и ароматные раки под пивко!?
- Откуда же у вас, уважаемый, такие весьма неплохие знания о русской кухне? - удивился я и непроизвольно сглотнул слюну, с отвращением взглянув при этом, на пустую и жалкую консервную банку, скорбно лежащую в траве.
- Вы не поверите, но некоторое время назад была у меня женщина, украинка. Хохлушка, одним словом. Какая разница, русские или украинцы. Все от одного корня. Кровь смешана и перемешана. Почему вы сейчас так враждебно, даже с ненавистью, относитесь друг к другу, не пойму.
- Давайте не будем о политике, - сухо поморщился я. - Надоело. Как кость в горле стоит!
- Давайте… Так мы идём или нет?
- Спасибо за приглашение, уважаемый, но мне, увы, в силу ряда чрезвычайных обстоятельств, придётся покинуть эти благословенные места, не испытав всех прелестей вашего гостеприимства, не отведав, я уверен, ваших замечательных блюд, - я с сожалением и нервно махнул рукой в сторону полу надутой лодки.
- Как, однако, вы изысканно изъясняетесь! - восхитился старичок. - А вы помните начало нашего разговора?
- Речь шла о самоубийцах?
- Да, да, именно о них, - сначала грустно улыбнулся, а потом печально и даже скорбно покачал головой незнакомец. - Так вот… Вы не проплывёте на этой малютке и пол километра, если не меньше. Далее течение усилится, подводных камней станет намного больше, а потом река немного успокоится и расширится, но спокойствие это крайне обманчиво. Оно грозит очень и очень серьёзной опасностью.
- Какой же?
- Впереди вас будет поджидать довольно мощный и высокий для этих мест водопад. Даже если вы уцелеете после вакханального падения вниз, то не сможете выбраться на предполагаемый и крайне желанный берег, - горестно вздохнул старичок.
- Почему? - напрягся я.
- А потому, что на протяжении последующей пары километров вдоль реки высятся совершенно неприступные скалы, - снова вздохнул старичок, на этот раз печально. - На водопаде вы наверняка потеряете лодку, а вплавь вы долго не протянете. Потрогайте воду. Её температура не располагает к длительному плаванию. Вас ждут мучительные судороги в результате переохлаждения организма, ну а потом вполне закономерный конец, то есть неизбежное утопление, сопряжённое с ужасными страданиями и полным отчаянием от осознания безвременности ухода из жизни, возможно прожитой напрасно и зря. Какова перспектива, а?
- Как вы, однако, живо, красочно и образно всё описали! - восхитился я, а потом запаниковал.
- Любое, даже самое красочное и образное описание реальности не идёт ни в какое сравнение с нею самой, с её внутренней сутью, подчас полностью или частично скрытой от наших глаз, - горько усмехнулся старичок.
- Боже мой! Что же мне делать? Как далее поступить!? - заметался я по берегу. - Буду с вами честен. Я скрываюсь от полиции.
- Я это понял.
- Копы скоро будут здесь. Как положено, с собаками. Нагрянут они в вашу избушку, или как там называется ваше жилище, обыщут её и мне придёт конец. Что же делать, что же делать!?
- Не суетитесь, расслабьтесь, успокойтесь, - доброжелательно улыбнулся незнакомец. - Поверьте, у меня вы будете как у Христа за пазухой, хотя в данного мифического индивидуума я абсолютно не верю.
- Неужели?!
- Бог с ним, с этим выдуманным героем и якобы мучеником и страдальцем…
- Вы так считаете?
- Бог с ним…
- Но он же вроде бы и является Богом? - нервно рассмеялся я.
- Ну, о чём мы говорим?!
- Ах, да…
- А вообще, я имею свои давние счёты с полицией и с правосудием, - ухмыльнулся старичок. - Но перед тем, как я вам помогу, честно ответьте мне на ряд очень важных для меня вопросов.
- Я готов!
- Родители у вас живы?
- Что?
- Что слышали.
- Жива только мать.
- Поклянитесь здоровьем матери, что ответите на мои последующие вопросы также честно.
- А почему бы мне всё-таки не поклясться Господом Богом нашим на Библии? - нервно поморщился я.
- В Бога в земном понимании я не верю абсолютно и категорически, хотя Библия в моей библиотеке имеется, как и Коран, так, на всякий случай, - мрачно усмехнулся незнакомец. - Мало ли что…
- Хорошо, клянусь здоровьем своей матушки, что я крайне честно и правдиво отвечу на все ваши вопросы!
- Хорошо. И так… - сосредоточился старичок. - Не совершали ли вы убийств, изнасилований, совращения малолетних? Не обокрали ли вы кого-либо бедного, немощного, старого и сирого? Не причастны ли вы к распространению наркотиков и не потребляете ли вы их? И, наконец. Не поддерживаете ли вы террористов и не участвовали ли вы в осуществлении терактов? Да, и ещё. Не занимались ли вы браконьерством или выловом рыбы в период её нереста?
- Вот это вопросы, однако! - с облегчением вздохнул я, но потом напрягся и на некоторое время тяжело задумался.
- Отвечайте! - строго спросил старичок и стал к чему-то напряжённо прислушиваться.
- Торжественно клянусь здоровьем моей матушки, что ничего подобного я никогда не совершал! - воскликнул я с энтузиазмом и с непоколебимой верой в себя, а потом тоже стал весьма напряжённо вслушиваться в звуки внешнего мира, почти полностью поглощаемые хаотичным движением бурной реки.
- Ну и прекрасно, ну и чудесно! - удовлетворённо покачал головой старичок. - Как гора с плеч свалилась. А зачем вам понадобился автомат? И вообще, почему за вами гонится полиция? Кстати, вертолёт в нашу сторону летит.
- Не слышу.
- Ну, куда уж вам, затурканному постоянными шумами и замученному выхлопными газами городскому жителю до нас, детей первозданной, непорочной, чистой и тихой природы, - печально произнёс мой собеседник.
- Да уж, тишина, - это в нашей жизни самое главное, - в ответ улыбнулся я и взглянул на бурную реку, шум которой возможно перекрыл бы звук моторов пары-тройки десятков большегрузных и мощных автомобилей.
- Так за что вас преследует полиция, да ещё такими силами? Ну не за нарушение же правил дорожного движения или распитие спиртного в общественном месте? И повторяю свой первый вопрос. Зачем вам автомат? Вы им воспользовались хоть раз или нет? - старичок сурово нахмурился.
- Отвечаю искренне и честно. Во-первых, я ограбил банк, а во-вторых, ювелирный салон, - скорбно произнёс я. - Поверьте, увы, получилось это почти случайно. Вот и все мои не такие уж страшные преступления. А что касается автомата, то он находился при мне так, для солидности. Ну какое может быть ограбление без автомата!? Дал я из него пару очередей в потолок, посеял всеобщую панику, родил недоумение и внушил страх, ну и всё.
- Вот это да! - оживился старичок и в слегка мутноватых глазах его появились задор и блеск. - Ну, так вы совершили богоугодные дела! К ногтю всех этих зажравшихся толстосумов! Так им и надо, олигархам, кровопийцам, бессовестным ростовщикам, жуликам, прощелыгам и мошенникам! Ах, какой молодец! Одобряю и полностью поддерживаю вас, мой друг, в вашей благородной и весьма трудной и опасной борьбе за социальную справедливость!
- Что-то вы как-то слишком бурно выразили свой восторг по поводу моих преступлений, - удивился я, напряжённо вслушиваясь в звуки, доносящиеся с неба. - Да, вертолёт действительно приближается. Пора нам смываться.
- Что касается бурного восторга, - сказал старичок, тяжело дыша, так как он уже довольно шустро оттаскивал мои пожитки под сень деревьев. - Как мне его не выразить, если мы с вами коллеги или собраться по цеху, так сказать.
- Это как понимать? - я бдительно следил за перемещением чемодана с деньгами и драгоценностями.
- Много лет назад ограбил я как-то с группой сотоварищей одно казино. Наказал этих чёртовых кровопивцев и обманщиков, которые наживаются на человеческой слабости. Вот так, - тяжело вздохнул старичок.
- Ничего себе! Вот это да! - удивился и восхитился я. - И что было дальше? Ну-ка, расскажите!
- А что могло быть? Я в принципе неудачник. Увы, увы… Поймали меня и посадили.
- Жаль…
- Вышел я из тюряги, послонялся по городам и весям, посмотрел критическим взглядом на всю эту суету и маету, и потянуло меня вдруг на природу, захотелось навсегда быть поглощённым ею и погружённым в неё. Замыслил я решительно и бесповоротно уйти в её первозданные, чистые, хрустальные и манящие дали. Достал я из тайника свою денежную долю, оставшуюся после ограбления и почти не растраченную, махнул в эти края. Выбрал заповедное, тихое и уютное место, построил домик, посадил огородик, пару десятков фруктовых деревьев и ягодных кустов, развёл курочек и кроликов, приобрёл пару лошадок, завёл кота и двух собачек, ну и живу в одиночестве, благодати и покое.
- Какой молодец! - восхитился я.
- Одного мне не хватает, честно говоря, - горестно вздохнул мой собеседник.
- И чего же?
- Простого человеческого общения. Так что встреча с вами ниспослана, видимо, мне Богом.
- Но вы же в него вроде бы не верите, - весело усмехнулся я. - Как, впрочем, и я.
- Не верю-то, не верю, но иногда верю. Частично, конечно, с оговорками. А полностью верю не совсем в него в привычном понимании, окутанного всякими предрассудками, фетишами и догмами, - вздохнул старичок.
- Хорошо вы, однако, устроились, - рассмеялся я, прячась за густой и развесистой кроной какого-то дерева. - Не может быть частичным то, что является целым и неделимым. Ну, а по поводу веры не совсем в него…
- И?
- В этом плане я вас совершенно не понял, - усмехнулся я, тесно слившись со стволом дерева. - А вот насчёт церковных догм и всяческих предрассудков я с вами абсолютно согласен. Бред, нонсенс, смех и грех!
- Позже поймёте то, о чём я вам говорил, побеседуем ещё как-нибудь на эту тему, - буркнул старичок и шустро последовал моему примеру, спрятавшись за соседним деревом.
Вертолёт медленно и низко пролетел мимо нас, взрыхлив винтами и без того бурную поверхность реки. Скоро шум его двигателя затих где-то вдали. Чёрт возьми! Прав был старик. Да, меня на лодке или просто плывущего в воде обнаружили бы в два счёта. Ах, как во время, словно по волшебству, появился этот незнакомец! Слава Богу!
- Ну что, в путь? - спросил старичок, задумчиво разглядывая чемодан с деньгами и драгоценностями.
Мне это категорически не понравилось. Я быстро поднял с земли свой заветный груз, потом перекинул через плечо чехол от лодки, в котором покоились автомат и рюкзак. Незнакомец некоторое время постоял над лодкой.
- Оставлять её здесь нельзя, спускать по течению тоже, застрянет на первом же серьёзном пороге, чем выдаст ваше местонахождение. Да и вообще, не пропадать же такому добру. Она в хозяйстве пригодится. Давайте заберём её с собой.
Мы выпустили из лодки воздух, сложили её, а потом я, не колеблясь, достал из чехла автомат и запасные рожки, с трудом втиснул оружие в рюкзак, после чего мы запихали лодку в её родной чехол и удовлетворённо расслабились.
- Ах, какая всё-таки красота вокруг неземная! - старичок с восхищением огляделся, посмотрел на воду, лес и небо.
- Согласен с вами полностью, - улыбнулся я и глубоко вдохнул чистый, влажный и ароматный воздух, насыщенный запахами деревьев, цветов и трав.
- Разрешите прочитать вам под настроение замечательное стихотворение одного корейского поэта? - вдруг спросил меня старичок. - Оно не будет долгим, уверяю вас. Я его значительно сокращу.
- Я, конечно, не против этого, но в силу ряда обстоятельств нам следует поторопиться, - обеспокоено сказал я.
- Ничего, ничего… Успеем, - усмехнулся старик. - Дело в том, что данное стихотворение очень созвучно моему нынешнему состоянию души, которое может и не повториться никогда.
- Ну, слушаю, - сказал я, нервно поглядывая в небо.
- Да не суетитесь вы, мой юный друг, - вздохнул Леший. - Пешие правоохранители появятся на горизонте ещё очень и очень нескоро. А что касается вертолётов… Засечь нас с них невозможно в таком-то большом и дремучем лесу.
- Да, вы правы, - несколько успокоился я.
- Присядьте на минуту, расслабьтесь, вдохните полной грудью воздух, насыщенный необыкновенными ароматами лета, которое, увы, имеет скорбное свойство заканчиваться.
- Хорошо. Я готов слушать.
- И так… - незнакомец к моему изумлению вдохновенно и печально начал декламировать стихотворение на каком-то странном, необычном и совершенно незнакомом мне языке, а потом резко остановился и смутился. - О, извините, увлёкся, замечтался. Перехожу с корейского на английский.
"Дороги у людей многообразны,
Но разве тот не знает наслажденья,
Кто средь лесов и гор нашёл приют?Поставил я у синего ручья
Свою лачужку с кровлей травяною.
Я чувствую себя в сосновой роще
Хозяином над ветром и луной.Всё сущее вокруг и я - одно!
Как я могу не восхищаться миром!?
Стою ли у ограды возле дома,
Или задумавшись, сижу в беседке,Хожу ли по горам, стихи читая,
В уединенье дни мои текут.
Здесь жизни смысл, ото всего свободный,
Среди людей лишь я один постиг".
- А вы знаете… - задумчиво произнёс я и взглянул по-новому на небо, лес и речку. - С удовольствием чуть позже услышу от вас полную версию сего творения. Мне оно очень понравилось.
- Спасибо! - расцвёл старичок. - Ну, что же, в путь!?
- А далеко идти?
- Ну, это как посмотреть. Всё зависит от конкретного человека и его настроения, состояния ума и градуса эмоций, - усмехнулся старичок. - Для одного индивидуума предстоящий путь окажется долгим и дальним, для другого - вполне коротким и близким.
- В путь!
Мы быстро распределили груз между собой, а потом незнакомец, вернее мой новый знакомый, повёл меня к своему загадочному жилью по едва заметной тропинке, блуждающей среди деревьев и кустарников. Но перед этим мы тщательно подмели песок, по которому ходили, и на всякий случай прошли метров двадцать по мелководью, дабы сбить с толку полицейских собак, которые вполне возможно здесь скоро появятся.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Путь до дома старичка оказался сравнительно близким и, в общем-то, недолгим. Мы медленно шли вверх по пологому склону, пыхтя и чертыхаясь, всего минут тридцать-сорок, а потом деревья вдруг расступились, и передо мною открылась чудесная, пасторальная, завораживающая и волшебная картина. Посреди цветущей и довольно обширной поляны возвышалось монументальное, весьма крепкое и добротное сооружение, выполненное из камней и брёвен. Я с удивлением обозрел его. Вот это да! Вот это дом! Высокий фундамент, два этажа, крыша покрыта зелёной черепицей, плотные металлопластиковые окна, стилизованные под дуб. Ну и правильно, зимы в этих краях бывают довольно суровыми.
Чуть поодаль находились какие-то капитальные кирпичные постройки. Из одной из них доносилось кудахтанье кур. В большом загоне подле построек паслись две грациозные, изящные и явно породистые лошади. По периметру поляны были рассажены какие-то фруктовые деревья, кажется яблони, и даже имелся небольшой бассейн. Около него стояла беседка, выполненная в восточном стиле. Вторая беседка располагалась около дома. Рядом с ней находился стационарный мангал, выложенный из камней.