Клинки ударились друг о друга. Посыпались голубые искры, и песок захрустел, завихрился под ногами вступивших в схватку мужчин. Металлический звон стали завершился глухим ударом, и пират, захрипев, опустился на колени. Рукоятка меча выскользнула из его ослабевших рук, и пират рухнул на окрасившийся в красное песок. Последним усилием, он пошарил рукой, нащупал свой пояс, что-то вытащил из него и попытался поднести к губам, но тут по его телу пробежала дрожь, пальцы разжались, и жизнь покинула пирата.
Победитель нагнулся над вытянувшимся телом и высвободил из сведенных судорогой пальцев то, что было зажато в них…
Заромо и Валенсо стояли на берегу и мрачно смотрели на деревянные обломки корабля, уныло собираемые их людьми. То были жалкие остатки мачт и разбитые доски. Шторм с такой силой ударил корабль Заромо о прибрежные скалы, что не осталось ни одной целой доски, ни одного не поврежденного бруса или распорки.
Немного позади них стояла Белеза, обнимавшая руками Тину, которая прижималась к девушке. Белеза была бледна и задумчива, без всякого интереса она прислушивалась к разговорам. Ее угнетало сознание того, что она стала беспомощной пешкой в чужой игре. При этом ей было все равно, как закончится эта игра: проведет ли она остаток жизни на этом безотрадном берегу или, став женой бесчестного, презираемого ею человека, вернется к цивилизованной жизни.
Заромо грубо и неприлично выругался.
- Сейчас не время для штормов, - мрачно пробурчал граф, повернув свое осунувшееся, с заостренным носом лицо к людям, которые медленно собирали на берегу обломки корабля с останками оснастки. - Думаю, это не случайность… Шторм наслали, чтобы разбить корабль и сделать невозможным мое бегство отсюда. Бегство?.. Я сижу, как крыса в ловушке, словно кто-то задумал все это. Нет, не только я, мы все в западне…
- Я не имею никакого представления, о чем вы говорите, - пробормотал расстроенный Заромо и резко дернул свои усы. - Я не услышал от вас ни одного разумного слова с тех пор, как эта светловолосая девчонка напугала вас своим рассказом о черном человеке, каким-то пришельцем из-за моря. Я не хочу проводить остаток своей жизни на этом проклятом берегу. С кораблем погибли десять моих людей, верных сподвижников, но у меня осталось еще сто шестьдесят человек, да и у вас есть около сотни. В вашем форте имеются инструменты, а в этом чертовом лесу растет достаточно деревьев. Как только мы выловим из моря все обломки корабля, я отправлю своих людей валить деревья. Общими усилиями мы построим новый корабль.
- На это потребуются месяцы, - вздохнул Валенсо.
- Вы можете предложить лучший способ провести время? Мы застряли здесь, причем надолго, и мы уберемся от сюда только в том случае, если построим новый корабль. Мы построим нечто вроде лесопилки. Благо, инструменты есть. Если я чего-нибудь хотел, я всегда добивался своего. Я надеюсь, что вместе с нашим судном шторм разбил и корабль Стромбанни. Пока наши люди будут строить корабль, мы отыщем драгоценности Траникоса.
- Мы не сможем построить корабль, - обреченно произнес Валенсо.
Заромо рассержено повернулся к нему.
- Когда вы наконец заговорите внятно, чтобы я смог понять вас? Кто он такой, этот проклятый черный незнакомец?
- Да, действительно, проклятый, - пробормотал Валенсо, уставившись на морские волны и думая о чем-то своем. - Он - тень моего кровавого прошлого, которая жаждет забрать меня в ад. Из-за нее я бежал из Зингары, надеялся, что после моего продолжительного путешествия по дальним морям странам она потеряет мой след. Но я должен был знать, что в конце концов он все-таки отыщет меня, где бы я ни находился.
- Если эта черная тень вашего прошлого таинственным образом высадилась здесь, на этом берегу, то она, должно быть, укрылась где-то в лесу, - пробурчал недовольный Заромо. - Мы прочешем лес и обязательно отыщем его.
Валенсо хрипло рассмеялся.
- Легче и проще поймать тень от облака или клок тумана, поднявшийся в полночь над болотом, чем его. Гораздо безопасней голой рукой нащупать и схватить в темноте ядовитую кобру, чем схватить его.
Заромо бросил на графа странный взгляд. Очевидно, он сильно засомневался в здравом рассудке графа Валенсо.
- Кто, наконец, этот человек? Откройте мне эту вашу мелочную тайну!
- Тень моей собственной жестокости и безудержной алчности, ужас из прошлых времен. Он - не смертный из плоти и костей, а…
- Смотрите! Там - парус! - проревел наблюдатель на северной оконечности бухты.
Заромо повернулся, и его громкий голос резко раздался в воздухе.
- Ты узнаешь этот корабль? - спросил он наблюдателя.
- Ага! - завопил тот. - Это - "Красная рука"!
- Стромбанни! Будь он проклят! - в ярости воскликнул Заромо. - Ему помогает сам дьявол! Как ему, черт подери, удалось ускользнуть от бури? - голос корсара превратился в злобный рев, отдававшийся эхом по всему берегу. - Все в форт, собаки!
Почти не поврежденная "Красная рука", рассекая морские волны, входила в бухту. Берег опустел, а на стенах крепости вплотную друг к другу затеснились одетые в шлемы воины и повязанные плотными платками корсары.
Корсары примирились со своими новыми союзниками. Они обладали большой приспосабливаемостью к любым обстоятельствам и самым буйным нравам.
Заромо заскрипел зубами, когда, отделавшись от пиратского судна, к берегу направилась длинная лодка. Он увидел на носу лодки светловолосую голову своего злейшего соперника. Лодка подошла к берегу, и Стромбанни, выпрыгнув на песок, один направился к форту. Он остановился на некотором расстоянии от крепостной стены и крикнул зычным голосом, который был хорошо слышен в утренней тишине.
- Эй, в форте! Я пришел вести с вами переговоры.
- Почему же, во имя всех кругов ада, ты этого не делаешь? - сверкая глазами, мрачно ответил Заромо.
- Вчера я пришел сюда под белым флагом, а меня встретили стрелой с остро отточенным наконечником, - произнес пират.
- Ты сам вынудил нас к этому, - вставил Валенсо. - Я тебя предупреждал, что ты только зря теряешь время!
- Во всяком случае, я требую гарантий, что подобное не повторится!
- Я даю тебе честное слово! - насмешливо крикнул ему Заромо.
- Твое слово не надежное, зингаранский корсар! Пусть Валенсо даст слово.
Граф еще сохранил какую-то часть своего достоинства. Когда он ответил, голос его, несомненно, все еще внушал уважение.
- Можно подойти поближе, но смотри, чтобы твои люди оставались там, где они сейчас находятся. В тебя не будут стрелять!
- Этого мне достаточно, - тотчас же заверил его Стромбанни. - Какие бы грехи Корзетты ни лежали на вашей совести, граф, однако ваше слово действительно что-то значит здесь. На него вполне можно положиться!
Пират вперевалку подошел поближе и остановился у ворот.
- Ну что, Заромо, - насмешливо произнес Стромбанни, - теперь у тебя кораблем меньше, чем во время нашей последней встречи? Вы, зингаранцы, никогда не были хорошими моряками.
- Как тебе удалось спастись, мессантийская крыса? - прогремел корсар.
- В нескольких милях к северу отсюда находится уютная бухта, защищенная длинной песчаной косой, которая и укротила бешенство шторма, - ответил расплывшийся в улыбке Стромбанни. - Я укрылся там. И хотя нас сорвало с якоря, "Красная рука" смогла удержаться вдали от берега.
Заромо мрачно наморщил лоб. Валенсо так же угрюмо молчал: он ничего не знал об этой бухте: со своими людьми он исследовал только маленький пятачок близлежащей суши. Страх перед пиктами и настоятельная необходимость занять своих людей работой в форте удерживали его от тщательного изучения близлежащих земель.
- Я здесь появился для того, чтобы заключить с вами договор об обмене, - равнодушно объяснил свое возвращение Стромбанни.
- Нам с тобой нечем меняться, кроме как ударами мечей, - пробурчал Заромо.
- Я придерживаюсь другого мнения, - легкая самодовольная улыбка играла на губах Стромбанни. - Достаточно уже того, что вы убили Галакуса, моего первого офицера. До сегодняшнего дня я считал, что драгоценности Траникоса находятся у Валенсо. Но я ошибался. Вы преследовали и убили Галакуса и украли карту. Значит, драгоценностей Траникоса у вас нет. Иначе зачем вам карта?
- Карта? - в недоумении воскликнул Заромо и пожал плечами.
- Как будто ты не знаешь, о чем идет речь? - Стромбанни засмеялся, но в его глазах засверкала ярость. - Я знаю, что она у вас. Пикты, как известно, не носят сапог!
- Но… - смущенно начал граф, однако моментально умолк, когда Заромо сделал ему предостерегающий знак.
- Даже если карта у нас, то чем ты тогда сможешь заинтересовать нас?
- Впустите меня в форт, - предложил Стромбанни. - Тогда мы можем спокойно поговорить и обсудить наше соглашение, - он не ответил на предложенный вопрос, но люди в крепости и так хорошо поняли, что пират явно намекал на собственный корабль.
Это был главный козырь Стромбанни. И безразлично, к чему он приводил: к войне или к торговле. Не имело значения, у кого он находился в руках. Главное было то, что корабль существовал и покачивался на водной глади у берега. Кто бы ни отплыл на этом корабле в море, все равно здесь должны были остаться лишние люди. Все в молчании задумались об одном и том же.
- Твои люди останутся на своих местах, - решительно предупредил Заромо и указал рукой на длинную лодку на берегу и корабль, стоявший в бухте на якоре.
- Хорошо, просто замечательно, но, Заромо, не мечтай, что ты сможешь захватить меня в плен. Валенсо должен дать честное слово, что я покину крепость живым, независимо от того, придем мы к соглашению или нет.
- Я даю тебе слово, - заверил его граф.
- Ну, хорошо. Итак, открывайте ворота, и мы откровенно поговорим друг с другом.
Воины приоткрыли ворота и снова захлопнули их на тяжелые засовы, когда капитан пиратов вошел в форт. Пираты и защитники крепости внимательно следили друг за другом.
Под широкой лестницей над банкетным залом, пригнувшись из-за ограниченного пространства, спрятались Белеза и Тина, незаметные для людей, сидящих внизу. Валенсо, Гальбро, Заромо и Стромбанни сидели за длинным столом. Кроме них, в большом зале больше никого не было.
Стромбанни выпил большой кубок вина одним жадным глотком. Он старался показать свою честность и открытость искусственным выражением искренности на лице, однако его глаза излучали жестокость и коварство. Он решительно перешел к делу.
- Все мы сильно заинтересованы в драгоценностях, которые старый Траникос упрятал невдалеке от этой бухты, в неизвестном мне месте, - начал он хрипло. - У каждого из нас есть то, что необходимо другим. У Валенсо имеются слуги, снаряжение, припасы, инструменты и форт, предоставляющий нам защиту от пиктов. У тебя, Заромо, - моя карта, у меня - корабль.
- Я не понимаю одного, - пробурчал Заромо недовольно, скрывая свои истинные чувства, - если у тебя все это время находилась карта, почему же ты в таком случае еще раньше не нашел спрятанные Траникосом сокровища.
- У меня не было карты. Этот пес Зингелито заколол старого скрягу и в темноте украл ее. Но у него не было ни корабля, ни команды. Ему потребовалось больше года, пока он нашел и то и другое. Когда он наконец-то уверился, что сможет заполучить сокровища, пикты помешали ему высадиться, убили многих, кто отправился на поиски тайника, и вынудили Зингелито вернуться в Зингару. Один из пиратов выкрал у него карту и только недавно продал ее мне.
- Значит, вот почему Зингелито выбрал проклятую бухту, - пробурчал Валенсо, обратившись, видимо, к некоторым воспоминаниям своего недавнего прошлого.
- Граф, вас привел сюда этот пес? - спросил Стромбанни. - Я хочу поблагодарить его за это. Где он?
- Наверное, в аду, ведь раньше он был корсаром и порядочным негодяем. По всей видимости, дикие пикты зарубили его, когда он отправился в лес искать сокровища.
- Великолепно! Просто потрясающе! - довольно произнес Стромбанни, потирая руки. - Меня, естественно, больше волнует мой первый помощник, у которого была карта. Многое произошло за это время. Я доверял ему, да и мои люди, стоит признаться, верили ему больше, чем мне. Итак, возле самого леса я передал ему карту, но он отделился от остальных, а когда мы нашли его, то он был уже убит. По всей видимости его закололи в поединке. Песок вокруг него был затоптан, трава примята. Люди хотели было обвинить в случившемся меня, но тут, к счастью, нашли следы неизвестного убийцы, и я, разумеется, доказал своим глупцам, что такие следы оставлены не моими сапогами. По некоторым признакам я сразу же понял, что этого не мог сделать никто из моих людей, поскольку никто из них не имел кованых подметок. Пикты, как вы знаете, вообще не носят сапог. Значит, этого зингаранца-предателя могли убить только вы! Итак, - помолчав, продолжил он, - у вас есть карта, однако нет сокровищ, иначе вы бы не впустили меня в форт. Теперь я установил, что это так, и не сомневаюсь. Вы не можете выйти за пределы крепостных стен и отправиться на поиски клада, потому что мы не спускаем с вас глаз. Кроме того, у вас нет корабля, на котором вы могли бы увезти сокровища.
За столом хранилось молчание.
- Теперь, - продолжал пират, - выслушайте мое предложение: Заромо, ты отдаешь мне карту, вы, Валенсо, обеспечиваете меня свежим мясом и другими продуктами, необходимыми для похода. После долгого путешествия нам не хватает многого, и моим людям грозит цинга. А за это я доставлю вас троих, а также леди Белезу вместе с опекаемой ею девочкой куда-нибудь, откуда вы сможете легко достичь одного из зингаранских портов.
Стромбанни оглядел их и добавил:
- А Заромо я охотно высажу там, где ему захочется и где он сможет встретить корсаров, потому что в Зингаре его, вне всякого сомнения, ждет виселица. Кроме того, я буду великодушен и дам вам часть сокровищ.
Корсар задумчиво и нервно подергал усы. Он крепко сомневался в том, что Стромбанни даже на мгновение подумал о честном соблюдении условий договора. Кроме того, Заромо не намеревался соглашаться на подобное предложение, даже если бы у него действительно оказалась карта. И все же, если он просто отклонит высказанное пиратом предложение, возникнут жаркие споры. Заромо задумался, как лучше обмануть пирата.
Корабль - весьма соблазнительная приманка и нужен ему не меньше, чем утерянные сокровища.
- Как ты думаешь, что нам помешает схватить тебя и вынудить твоих людей отдать нам твой корабль в обмен на твою жизнь?
Стромбанни издевательски засмеялся.
- Ты действительно считаешь меня таким дураком? Мои люди получили приказ при первых же признаках предательства поднять якорь и немедленно покинуть бухту. Будь уверен, они сделают это и в случае, если я не вернусь в условленное время. Вы не получите корабль, даже если перед их глазами с меня живьем сдерут шкуру. Их не разжалобит подобное зрелище. Кроме того, граф Валенсо дал мне слово.
- Я еще никогда не нарушал своего слова, - мрачно произнес Валенсо. - Достаточно угроз, Заромо.
Корсар промолчал. Он лихорадочно искал варианты, как ему заполучить корабль Стромбанни. Но ему приходилось продолжать переговоры, не показывая, что на самом деле у него нет карты. Мысленно он спрашивал себя много раз: кто же, во имя Митры, на самом деле забрал карту?
- Позволь мне взять на борт корабля своих людей, - сказал он. - Я не могу, как ты понимаешь, бросить на произвол судьбы свою верную команду, которая служит…
Стромбанни презрительно фыркнул:
- Почему ты не требуешь и моей сабли, чтобы ею перерезать мне горло?.. Не бросить на произвол судьбы своих верных людей - ха! Ты продашь дьяволу душу своего родного отца, если тебе заплатят за него достаточную цену. Нет, дорогой мой, ты сможешь взять с собой не более двух человек, с ними ты не сможешь захватить мой корабль.
- Дай нам один день, чтобы спокойно все обдумать, - спокойно попросил Заромо в надежде протянуть время.
Стромбанни грохнул кулаком по столу так, что из бокалов выплеснулось вино.
- Нет, во имя Митры! Я требую немедленного ответа! Заромо вскочил. Его ярость одержала верх над хитростью
и лукавством:
- Ты, грязная бараханская собака! Ты сейчас получишь ответ - меч прямо в твое поганое брюхо…
Стремительным движением левой руки он отбросил плащ в сторону, а правой схватился за меч. Стромбанни с грохотом вскочил. Стул, стоящий позади него, опрокинулся и с громким стуком покатился по полу.
Валенсо торопливо встал и протянул руку, чтобы остановить двух мужчин, которые уже наполовину вытащили мечи и с искаженными взаимной ненавистью лицами смотрели друг на друга.
- Господа! я вас очень прошу! Заромо, я же дал ему слово…
- К черту ваше слово…
- Спокойно, лорд! - произнес пират веселым голосом, жаждущим крови. - Вы дали мне слово, что в отношении меня не будет осуществлено никакого коварного предательства. Но я не считаю нарушением слова с вашей стороны, если в честном бою я обменяюсь с этой гнусной собакой несколькими ударами меча…
VII. Человек из леса
- Я согласен с тобой, Стром! - внезапно произнес позади них высокий сильный голос, казавшийся одновременно и свирепым, и веселым, и властным. Все повернулись на его звук и непроизвольно открыли рты и глаза. Белеза с огромным трудом смогла подавить рвущийся из груди крик.
Из двери, ведущей в соседнее помещение, вышел незнакомый человек. Без колебаний, но и без лишней поспешности он подошел к столу. Этот мужчина казался хозяином положения. В воздухе повисла напряженная тишина.
Чужак был еще огромнее, чем корсар и пират. Его мускулистая фигура, казалось, излучала мощь и силу. Несмотря на некоторую громоздкость телосложения, он двигался с гибкостью пантеры. На нем были сапоги с длинными отворотами, штаны из кожи и белого шелка, а под небесно-голубым развевающимся плащом виднелась шелковая рубашка с открытым воротом и алый кушак вокруг талии. Плащ имел желудообразные застежки из серебра, сатиновый воротник, карманы и обшлага. Одеяние было украшено золотой вышивкой. Блестящая кожаная шляпа завершала его костюм. Такую одежду носили около ста лет назад. На боку чужака висела тяжелая сабля.
- Конан! - воскликнули корсар и пират одновременно.
Валенсо и Гальбро, услышав это имя, разом затаили дыхание.
- Совершенно правильно, - гигант насмешливо улыбнулся заговорщикам, застывшим, как немые статуи, и подошел к столу.
- Что вы здесь делаете? - запинаясь, выдавил из себя мажордом. - Как вы прошли сюда незваным и так незаметно?
- Я перелез через крепостную стену с восточной стороны, пока ваши воины-глупцы беспорядочно толпились у ворот, - невозмутимо ответил Конан. Он говорил по зингарански с варварским акцентом. - Все они вывихнули себе шеи, всматриваясь на запад. Я вошел в дом, когда
Стромбанни входил в ворота, и с интересом прислушался к вашей, так сказать, дружеской беседе, находясь в соседней комнате.
- Я считал, что ты мертв, - протяжно произнес Заромо, тщательно выговаривая каждое слово. - Три года назад на одном усеянном рифами берегу видели обломки твоего корабля, и с тех пор о тебе ничего не было слышно.