– Ошибаешься. Он действительно тебя выбрал. А принять такое решение ему было нелегко. – Ясмина оттолкнулась от колонны и шагнула к Шарзад. – Особенно когда он мог выбрать девушку, которой не нужно ничего, кроме как любить его.
Низменные инстинкты Шарзад подбивали нанести Ясмине ответный удар за проявленное неуважение, но она отказывалась спорить с красоткой из-за эксцентричного мальчишки.
Особенно того, кто хранит свои секреты глубже, чем веру.
– Однако я очень благодарна тебе за то, что ты спасла меня от весьма утомительного разговора, и все же, думаю, мне пора вернуться к гостям. – Шарзад начала отворачиваться.
– Ты его любишь?
Этот вопрос остановил Шарзад на полушаге.
– Мне кажется, это не твое дело.
– Не соглашусь. Видишь ли, я люблю Халида с тех пор, как мы были еще детьми. И он заслуживает любви кого-то, кто понимает его. – Ясмина сделала паузу и вдохнула. – Даже если это буду не я.
Шарзад ожидала, что Ясмина могла сказать что угодно, но только не это. Она была готова к тому, что девушка начнет угрожать ей или займется подобного рода мелочностью. Но это признание доказало: Ясмина не просто испорченная принцесса, чью любовь оставили безответной.
"Он ей действительно не безразличен".
Даже несмотря на то, что оказал ей такой же ледяной прием, как тот, которым одарил ее отца.
Странное чувство жалости начало затмевать раздражение Шарзад.
– Ты понимаешь Халида? – засмеялась она, пытаясь скрыть свое растущее смущение. – Если так, то просвети меня, пожалуйста. Я буду тебе очень благодарна.
Ясмина улыбнулась практически с легким сочувствием.
– Как сказать. Ты бы сильно хотела помогать своему врагу, Шарзад?
– Увы, твоей самой большой неудачей вечера можно считать то, что я не вижу перед собой врага, принцесса Парфии. – Шарзад склонила голову, оживленно поклонившись. – С твоего позволения.
– Что же ты тогда видишь? – Ясмина преградила Шарзад дорогу, ее темные глаза искрились от удовольствия.
– Я вижу красивого манипулятора. Ткача слов.
Ясмина кивнула, ее полуулыбка превратилась в ленивую дугу.
– Это, наверное, как смотреть на свое отражение.
"Она быстрая. И бесстрашная".
– Как же мне повезло, – Шарзад ухмыльнулась в ответ. – Нам всем очень повезло делить отражение с тобой.
Ясмина рассмеялась, и в первый раз ее смех звучал искренне.
– Как жаль, Шарзад аль-Хайзуран. Часть меня думает, что ты бы мне понравилась, если бы мы встретились в другое время и под другим небом.
– Как ни странно, я склонна согласиться с тобой, Ясмина эль-Шариф. – Шарзад низко поклонилась, проведя кончиками пальцев по лбу в пышном жесте. Затем повернулась на каблуках, чтобы обойти колонну…
И напоролась на широкую мужскую грудь.
Споткнувшись, она почти упала на пол, но крепкая рука подхватила ее, спасая от верного унижения.
Когда Шарзад взглянула в лицо своего спасителя, то увидела знакомые серебристо-пепельные глаза, сияющие яростным светом.
Непревзойденные в их любви.
"Тарик. Нет. Ты не можешь…"
Она попыталась выдернуть руку, но он что-то вложил в нее.
Клочок пергамента.
Шарзад спрятала его в ладони и отстранилась.
– Спасибо, – сказала она.
– Пожалуйста, моя госпожа. – Он вежливо улыбнулся.
Озабоченная, что кто-то может заметить это странное общение, Шарзад отошла назад и поправила ткань своей мантии, прикрыв обрывок пергамента большим пальцем.
– Мне кажется, мы не встречались, – небрежно сказала она, хотя ее сердце трепыхалось в груди от волнения.
Он покачал головой, подыгрывая ей.
– Я Тарик Имран аль-Зияд из Талеквана, моя госпожа. – Тарик склонил голову, прикоснувшись рукой ко лбу.
Из тени за спиной Тарика вышел раджпут, все время хмурясь от впечатляюще высокого роста молодого вельможи.
– Вы впервые в Рее? – продолжила она, стараясь казаться непринужденной.
– Нет, моя госпожа. У меня когда-то были родственники в городе.
– Были?
Тарик ухмыльнулся с легким обаянием, хотя глаза юноши продолжали выдавать глубину его чувств.
– Да. Но я надеюсь, это скоро изменится. – Он понизил голос. – Когда я женюсь.
Эмоции, скрытые за его словами, были ясны. Она ощутила тепло в его взгляде и на секунду позволила себе действительно посмотреть на него. Заглянуть в идеальное лицо дерзкого мальчишки, в которого она влюбилась, и вспомнить… Тощую девочку, чьи глаза следили за каждым его движением. И высокого мальчика, который следовал за ней со всей широтой своих чувств.
– Шарзад.
При звуке голоса Халида Тарик сделал защитный шаг в ее сторону. Карие глаза Шарзад вспыхнули предупреждением, когда она отразила резкую волну страха.
"Халид все увидит. Потому что Тарик… ничего не может скрыть".
Халид подошел к ней, даже не посмотрев на Тарика.
– Шарзад, – повторил он.
– Да?
– Я искал тебя, – спокойно сказал он.
Шарзад повернулась к нему, даже не утруждаясь скрыть свой гнев.
– Тысяча извинений, сеид. Я разговаривала с Ясминой и отвлеклась от того, что действительно имеет значение. – Ее слова были тщательно прицельным ударом.
Халид не дрогнув принял его, янтарные глаза юноши были холодны.
– Понятно.
"В самом деле?"
Шарзад выдержала взгляд халифа, в ее голове была неразбериха из мыслей и эмоций.
Сейчас не время и не место для того, чтобы делиться ими.
В конце концов, Халид имел свои секреты.
И он не заслуживал узнать ее собственные.
"Баба и Ирза.
Тарик".
Она должна была уберечь тех, кого любила. Уберечь от этого мальчишки с жестоким прошлым и ненадежным будущим.
Уберечь от власти над ее сердцем, которой он обладал.
– Вы знакомы с Тариком Имран аль-Зиядом, сеид? – спросила она Халида, намереваясь держать ситуацию под контролем.
Халид моргнул. Наконец он повернулся, признавая присутствие незнакомца.
Все манеры Тарика ожесточились. Его рот сжался в тонкую линию.
"О господи! Пожалуйста, старайся лучше".
Затем он расслабился и улыбнулся Халиду.
– Сеид. – Он низко поклонился с рукой у лба. – Я Тарик Имран аль-Зияд, сын Насира аль-Зияда, эмира Талеквана.
Халид ответил коротким кивком.
– Надеюсь, вам понравится ваше пребывание в городе.
Улыбка Тарика стала шире.
– С таким гостеприимством, сеид, я уверен, что понравится.
* * *
"Он что, сумасшедший?"
Шарзад ходила взад-вперед в тени своего балкона, сердце девушки стучало в такт ее шагам.
Полоска пергамента в руке Шарзад сейчас пропиталась потом от ее ладони. Чернила потекли и отпечатались на коже, превратив все это в черно-синюю путаницу.
Она еще раз развернула клочок записки, чтобы прочесть диковинное послание, нацарапанное на поверхности пергамента уверенным почерком Тарика:
Твой балкон. Когда луна будет в самой высокой точке ночного неба.
Если потребуется, я буду ждать до рассвета. Не испытывай меня.
У него хотя бы хватило ума не подписываться.
"Законченный безумец!"
Она в пятый раз смяла записку в руке.
Он рисковал всем из-за своего безрассудства. Из-за своего высокомерия. Из-за своего…
– Шази? – в темноте на краю балкона материализовалась фигура.
– Иди сюда, – прошипела она.
Тарик скользнул ближе, низко сгорбившись. Шарзад схватила его за капюшон риды и проволокла в самую глубокую тень возле стены.
– Ты совсем сумасшедший? – спросила она. – Ты хоть понимаешь, насколько это опасно…
Тарик притянул Шарзад к груди.
– Господи, как мне тебя не хватало.
Когда Шарзад попыталась снова заговорить, он плотно прижал девушку лицом к себе, смеясь в ответ на ее возмущение.
– Просто прекрати. Хоть на долю секунды, позволь мне подержать тебя в своих руках.
– Ты сошел с ума, Тарик Имран аль-Зияд. Совсем сошел с ума, – проворчала она, колотя его по плечу. – Как ты умудрился достать приглашение?
Он пожал плечами.
– Я перехватил то, которое было отправлено моему отцу в Талекван. Или, если точнее, Рахим перехватил его.
– Ты идиот! Приехать сюда было более чем глупо, и…
– Хотя это, может быть, и глупо, но я здесь, чтобы закончить начатое тобой. – Тарик пробежался пальцами по ее волосам. – Расскажи, как ты планируешь убить короля-мальчишку.
Шарзад неожиданно умолкла.
– Шази?
– Я… – она увильнула от ответа.
– Ты еще не придумала план?
Шарзад отодвинулась от его груди, не желая высказывать свою неопределенность.
– Хорошо. Что ты узнала? – продолжил он.
Она нахмурилась и посмотрела из тени на каменные перила.
– Шарзад. Ты здесь уже четыре недели. Что ты узнала? Какие у короля-мальчишки привычки? Какие слабости?
"Расскажи ему о том, что тебе известно".
– Я… не знаю. Его тяжело разгадать.
"Почему я не могу рассказать ему?"
– Тяжело? У него характер как у старого верблюда. Одновременно дикий и никчемный.
Такая оценка странно уколола Шарзад.
– Что ты имеешь в виду?
– Он перебирает едой, праздно проводит время в угрюмом молчании, позволяет своей жене выигрывать битвы за него.
– Что? Нет. Ты неправильно понял эту ситуацию.
– Пожалуйста, только не говори, что ты его защищаешь. Он весь вечер едва обращал внимание на твое присутствие, за исключением демонстрации тебя перед всеми, будто ты его выигранный приз… а потом тот возмутительный момент, когда он возился с твоими украшениями. Я мог бы обойтись и без этого.
– Я не защищаю его. Я просто говорю, что это – сложно. – Даже сквозь слои темноты Шарзад могла видеть, как брови Тарика собрались на переносице.
– Сложно? В этом нет ничего сложного. Насколько я понимаю, мне нужен только свободный доступ к оружию и четкий выстрел.
"Нет!"
Шарзад услышала звуки в ее комнате.
Сердце девушки замерло. Она прижала руку к губам Тарика и толкнула его в тень. Затем вошла в комнату и, никого там не увидев, облегченно вздохнула.
Тарик стоял, прислонившись к стене, когда Шарзад вернулась.
– Ты кого-то ждешь? – спросил он холодным тоном.
– Ты должен уйти.
– Почему? – в его голосе прозвучала нотка агрессии.
– Тарик, пожалуйста.
Глаза юноши сузились до серебристых щелок.
– Он придет, чтобы увидеть тебя этой ночью?
– Тебе нужно идти. Сейчас. – Шарзад потянула его за запястье, но он отказывался сдвинуться с места.
– Хорошо. Пускай приходит. Это решит проблему кардинально.
– Ты хочешь умереть? – закричала она в приглушенном отчаянии.
Тарик рассмеялся, и его смех был полон беспечной надменности.
– От руки короля-мальчишки? Этого стареющего верблюда?
– Какой же ты идиот! Он убьет тебя!
– Ты уверена? Может, он попросит свою мать сделать это за него?
Шарзад втянула воздух. Прежде чем успела остановить себя, она уже начала высказывать шепотом тираду:
– Ты ничего о нем не знаешь, и твое невежество сокрушит тебя. Убирайся отсюда, Тарик, потому что, если Халид войдет в эту дверь, он изрежет тебя на мелкие полоски, прежде чем ты успеешь открыть рот, а это уничтожит меня. Без тени сомнения. Навсегда. Коль ты меня любишь, не заставляй смотреть на такое зрелище.
Произнося свою речь, Шарзад сжимала переднюю часть риды юноши . Ее черты исказились в глубоком горе.
Первоначальный шок Тарика растаял от вида ее боли.
– Шази… извини.
– Не надо извиняться. Просто… уходи.
Тарик медленно отошел от стены. Затем развернулся, обхватил Шарзад за талию и прижал ее спиной к камню. Он провел ладонями по ее рукам.
– Я люблю тебя, Шарзад аль-Хайзуран. Не существует ничего, что бы я для тебя не сделал. Ничего, на что бы я не пошел, если бы это означало твою безопасность. Сам мир должен бояться меня, если он стоит между нами.
– Я… Я тоже люблю тебя, Тарик.
Он улыбнулся. Затем неожиданно поймал ее губы своими. Рот Шарзад обмяк от удивления, и Тарик усилил поцелуй, приподняв подбородок девушки нежной лаской большого пальца.
Губы Шарзад непроизвольно ответили на поцелуй. Они изгибались поверх его, как и много раз до того. Но… почему теперь это казалось ей неправильным? Куда исчезло то перехватывающее дыхание, невесомое волнение? Этот бездумный момент накала?
Где было то ощущение падения?
"Оно здесь. Я знаю, оно здесь. Я могу его вернуть.
Я должна его вернуть".
Осознание, пришедшее с объяснениями
День спортивной охоты обещал выдаться действительно интересным.
Тарик шагал по очередному бесконечному коридору в сопровождении охраны. По пути он разглядывал великолепие дворца Рея. Стены и куполообразные потолки над ним были восхитительно отполированы, и каждая галерея, очерченная золотыми солнечными лучами по центру, поддерживалась парящими балками и колонными арками из агата с прожилками синего цвета.
Без сомнений, дворец был красивым. Хотя немного холодным и внушительным.
Вскоре Тарик присоединился к группе знати, собравшейся для того, чтобы принять участие в сегодняшней охоте. По правде говоря, Тарик был рад отвлечься и провести время в компании своей мишени; его общение с Шарзад предыдущей ночью сильно смутило юношу.
Такие скрытность и отдаленность не были характерны для нее. И подобная обеспокоенность безопасностью – тоже. Как правило, она первой бросалась в драку, не обращая внимания на последствия.
Когда они были младше, Шарзад хотела научиться лазать по деревьям. Быстро справившись с этим и заскучав, она настояла на том, чтобы одолеть стены Талеквана. Он вместе с Рахимом упрашивал ее прекратить эту глупую затею, но друзья добились лишь того, что еще больше подстегнули ее желание. Наблюдая, как она однажды днем лезла на стену, а ее черные волосы струились за ней в спутанном беспорядке, он заметил, что известковый раствор отстал от стены облаком белой пыли под ее ногой. Он знал в тот момент, что кирпич сейчас обрушится. Тарик закричал, слишком поздно предупреждая Шарзад. Он услышал, как Шива вскрикнула позади него, когда Шарзад рухнула со стены. Сердце выскочило у него из груди при виде того, как ее маленькое тело упало на песок. Тарик был первым, кто подбежал к ней и вцепился в нее, требуя какой-то реакции. И он был тем, кто громко выругался, когда Шарзад рассмеялась из-за его тревоги, сказав, что она в порядке, хотя на самом деле у нее немного болела голова.
В этот день Тарик впервые признался ей в любви.
Он втянул носом воздух.
Для Шарзад было так нехарактерно сомневаться. В чем бы то ни было.
А прошлой ночью она сомневалась.
Когда на балконе он сказал, что любит ее, она колебалась с ответом. Затем, когда поцеловал ее, что-то было не так. Он чувствовал, что она думает о чем-то. Чувствовал, что задает себе вопросы. Чувствовал, как она хочет… чего-то другого.
Или кого-то другого.
Это сводило его с ума.
– Мне кажется, мы не были представлены друг другу. Я капитан аль-Хури.
Возле него стоял высокомерный мальчишка с вьющимися волосами и навязчивой ухмылкой.
Тарик, вежливо улыбнувшись, ответил:
– Тарик Имран аль-Зияд.
– Да. Я знаю.
– Моя слава предшествует мне?
– На вашем месте я бы надеялся, что нет. – Мальчишка, шутя, улыбнулся. – Вы взяли с собой своего сокола, верно? Удачная случайность, учитывая сегодняшнее мероприятие.
– Вы обо всем так хорошо осведомлены?
– В этом состоит трудность моей профессии. Говоря об остальных вещах, я был удивлен узнать, что вы приехали по приглашению вашего отца; я ожидал увидеть его.
Тарик скрестил руки, чтобы скрыть внезапно возникшее смущение.
– Он болен и попросил меня приехать в Рей вместо него.
– Какая жалость. Пожалуйста, передайте ему мои пожелания скорейшего выздоровления. – Взгляд капитана аль-Хури перенесся к арке в углу, и его лицо разгладилось, сохраняя видимость прежнего веселья.
Король-мальчишка прибыл. В этот раз Тарик увидел меч на левом бедре халифа. Лезвие было необычным – без сомнения, длиннее, – а также более прямым, чем сабля, и оно резко сужалось у края.
– Это называется шамшир, – подсказал капитан аль-Хури, наблюдая за Тариком с беззастенчивым любопытством.
– Я пока не знаком с таким видом оружия.
Капитан аль-Хури кивнул.
– Оно действительно необычное. Так же, как и Халид.
– Халид?
– Он мой двоюродный брат.
Губы Тарика сжались в линию.
– Ясно.
Капитан аль-Хури рассмеялся.
– Не волнуйтесь. У нас очень мало общего, кроме крови.
– В каком смысле?
– В том, что я не сломаю все кости в вашем теле из-за одной вашей оплошности. – Хотя он все еще улыбался, его тон завис на грани угрозы, и Тарик решил проигнорировать это.
– Звучит слишком сурово. И как раз уместно.
Капитан аль-Хури снова улыбнулся, теперь немного шире.
– Я же сказал вам: Халид – необычный человек.
Тарик снова повернулся к королю-мальчишке, несколько морщин образовалось на его залитом солнцем лбу.
– Он выглядит очень тихим.
– Он тихий. Но человек гораздо мудрее меня однажды сказал: самые умные мужчины – те, которые молчат…
Тарик ждал, едва скрывая растущее презрение.
Капитан аль-Хури наклонился ближе к нему.
– Потому что они слышат всё.
– Интересное мнение, – задумчиво произнес Тарик. – Кто это сказал?
Капитан аль-Хури усмехнулся, спокойно обдумывая ответ.
– Халид. – Затем он направился в сторону короля-мальчишки.
Когда прибыл султан Парфии, группа мужчин начала свой путь по коридорам, в сторону галереи под открытым небом, которая была в десять раз больше, чем в Талекване. С одной стороны галереи располагался ряд сводчатых двойных дверей, ведущих к началу пышного, усаженного деревьями сада.
Проследовав дальше по этому маршруту, мужчины пересеклись с Шарзад. Она проходила через другой ряд двойных дверей в сопровождении привлекательной молодой служанки и того же угрожающе грубого телохранителя, которого он видел прошлым вечером.
При виде ее у Тарика в груди образовалась пустота.
Она с каждым мгновением становилась все красивее, будто жизнь в этом дворце из холодного полированного камня подходила для нее. Сегодня Шарзад была одета в серебряное и розовое, благодаря чему ее черные волосы и бронзовая кожа выглядели еще более ошеломительно, чем обычно. Ему намного больше нравился этот наряд, чем показное одеяние вчерашнего вечера, хотя она и ослепила каждого мужчину в зале своими синими сапфирами и черным шелком.
Но Тарика она ослепляла всегда.
Группа мужчин остановилась поприветствовать халифу, а ублюдок из Парфии вышел вперед, чтобы особо отличиться от остальных.
Тарик поборол желание отреагировать, наброситься на него.