– Вот так так, – Ворон осмотрел печать. – Подарочек, стало быть, подоспел. Де Фюрьи, ты хотела танцев нынче вечером?
– Жажду их, наставник, – Рози на носке одной ноги крутанулась вокруг себя и развела в разные стороны руки. Красиво крутанулась, следует признать. – Хоть одну ночь в году не думать о рунах, ожогах и магических свойствах человеческого гноя.
Бррр, зачем напомнила? Вчера это проходили. Как вспомню слова наставника: "И откачав гной, не вздумайте его выливать, особенно если он хорошо настоялся в ране и приобрел светло-зеленый оттенок. Это сильнейший реагент и компонент массы зелий. Идеально, если вы потом смешаете его со своей слюной, в сочетании с ней он приобретает… Что за выражение на лицах?", так меня опять потряхивать начинает. Все понимаю, может это и неправильно, но я себя пока перебороть не могу. На предмет сочетания со слюной… Одна радость – не я один такой. Всех почти перекосило, кроме Геллы и Жакоба.
– Будь по-твоему, – одобрил Ворон, разрезая шнурок и снимая его с письма. – Почему нет? Монброн, Мартин, Фальк, Жакоб – отправляйтесь в Кранненхерст, купите там в корчме пива, вина, опять же… Только в меру. В меру, Фальк. И к столу чего-нибудь. Грейси, помогите молодым людям. Деньги…
– Не беспокойтесь, мастер, – оборвал его слова Монброн. – Главное, что вы разрешили устроить небольшой праздник, остальное не столь важно.
– Ну и хорошо, – даже не стал с ним спорить Ворон. – Вперед. День короток.
И наставник покинул залу, на ходу разворачивая свиток.
– А нам чего делать? – растерянно спросила Агнесс.
– Создавать уют? – неуверенно ответила ей Сюзи.
– Никогда не пробовала подобным заниматься, – Рози потерла подбородок. – У нас для этого специальный человек был, он отвечал за готовность замка к праздникам.
Я проводил наставника глазами, и у меня неприятно заныло под ложечкой – когда он письмо увидел, лицо у него стало такое же, как тогда, в деревне, при беседе с рыцарем и магами. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что именно в свитке написано.
Составить компанию оживившимся соученикам я отказался, ну его, этот Кранненхерст, нечего мне там делать. Агриппы точно я там не найду, что он там забыл в праздничную ночь. Наверняка мастера Гая где-то сопровождает, мне отчего-то кажется, что мой хозяин любитель разных подобных мероприятий. Он наверняка шьет себе одежду для этой ночи, причем у дорогущих портных, он умащивает волосы благовониями и делает куртуазные намеки дамам. Не знаю, откуда ко мне пришло это знание, но я был уверен, что все обстоит именно так.
Может, я немного прорицатель? Ворон про них рассказывал. Рождаются они нечасто и живут недолго, но зато дел успевают натворить. Хороший прорицатель, попав в нужные руки, запросто может даже войну развязать или, наоборот – устроить династический брак и союз двух держав. Маги эту братию очень ценят и внимательно отслеживают все сплетни о людях, которые верно предсказали будущее. И даже платят за эти сплетни, вот как.
Но такие штуки выкидывают сильные прорицатели. А еще бывают слабенькие, которые могут что-то выдать о следующем дне, да еще неуверенно. Мол, может, солнышко будет, а может и дождичек покапает, на все воля богов. Так вот – может, я из таких?
Хорошо бы ошибиться.
Рассудив, что на семь бед – один ответ, я прихватил недоеденный кусок ветчины со стола мастера, свои книги по магии крови и ушел на второй этаж, даже не позвав с собой Фила. Да и забери его теперь – он, воодушевленный всеобщей суетой, шнырял по залу, разумеется, совершенно не понимая смысла происходящего. Соученики на него натыкались, об него спотыкались, но даже не ругались. Привыкли.
А мне тут делать было нечего. Уют я создавать не умею, а лавки туда-сюда таскать не хочу. Знаю я этих девиц – у них идеи фонтанируют, а у меня спина от этого потеть будет. Я уж лучше наверху отсижусь, лишний раз формулы позубрю. Те, что попроще – они у меня от зубов уже отскакивают, их из моей памяти теперь только смерть сотрет. Еще лет десять постоянного использования – и я смогу их пускать в ход чуть ли не движением бровей. Причем, что крайне важно – я научился не использовать непосредственно кровь в тот момент, когда пускаю их в ход. Опытным путем я вычислил, сколько надо простой энергии, чтобы их запитать и немного изменил саму формулу, убрав кровь как обязательное условие. Немало энергии надо, врать не стану, хотя оно и понятно – база-то заклинания на крови замешана, меняй формулу, не меняй. И все-таки – моей текущей силы хватает для их применения, а то и неоднократного. А вот те заклинания, что уровнем выше – с ними пока сложно. Там не до творческой работы по преобразованию, там с классической формулой разобраться бы до конца. Кое-что получается, но пока не совсем то, чем можно было бы гордиться.
Здраво рассудив, что в какой-то момент про меня могут вспомнить, я отправился не в нашу комнату, а в небольшую каморку под лестницей, ведущей со второго этажа на третий, это было то место, куда я приходил, когда мне не хотелось, чтобы меня кто-то нашел. Сдается мне, что кроме меня про эту каморку никто особо и не знал, а если и знал, то вряд ли сюда захаживал. Тут хранились сломанные шкафы, лавки и тому подобный хлам. И окна тоже не было. Я бы и сам сюда не полез больше, здраво рассудив, что это свалка и не более того, если бы случайно не обнаружил, что за сломанными шкафами есть еще пространство, вполне пригодное для того, чтобы там поместился человек. Мало того – с комфортом разместился на очень даже уютном топчане с матрасом, который тут обнаружился. Немного страшновато было там зажигать свечу – полыхнуть это все могло в один миг, но со временем я навострился читать при искусственном пламени, контроль над которым любой из нас мог держать теперь очень долго и на уровне рефлексов. Даже не верилось, что год назад мы еле-еле могли вызвать слабые огонечки на ладони, которые гасли, как только мы ослабляли контроль над ними.
Часа два я честно занимался, а потом уснул. В конце концов – каждый свободное время использует так, как ему заблагорассудится. Кто-то уют наводит, а кто-то спит. И потом – это же счастье, поспать в тишине. И ничего смешного – когда через койку от тебя зычно храпит Фальк, а чуть подальше – еще и Жакоб с Эбердин такие же рулады носом выводят, то любой сон превращается в пытку, даже если ты о нем полдня мечтал. Уж мы с ребятами чего только не делали, даже с магией сна экспериментировали – их ни одни чары не берут, зараз таких.
Проснулся я от того, что кто-то гладил меня по щеке.
– Просыпайся, – настойчиво твердил девичий голос. – Уже почти ночь и внизу все готово для праздника.
– Сейчас, – недовольно пробурчал я, ворочаясь на скрипящей кушетке. – Встаю.
Я выплыл из сна и в полумраке каморки увидел Рози. Она пристроилась рядом и как-то странно смотрела на меня.
– Который час? – хрипло спросил я у нее.
– Одиннадцатый.
Непривычно было видеть ее в платье. Наши девушки окончательно отказались от привычных одежд, предпочтя им мужское одеяние. Штаны и рубахи были просто удобнее, что же до условностей, принятых в большом мире – Вороний замок был далек от этого. Здесь во главу угла ставились другие вещи, вроде достижения поставленной перед собой цели, и это отсекало все формальности, предписанные правилами этикета и морали.
– Красивая я? – верно расценила мой взгляд Рози, встав с кушетки и повертевшись на месте.
При свете небольшого огонька, который полыхал на ее ладони, я по достоинству ее платье оценить не смог, но подтвердил:
– Невероятно. Не будет тебе сегодня равных, поверь.
– Вот не могу я на тебя сердиться, – Рози снова присела рядом со мной. – Даже не знаю, почему. А вообще ты хитрец. Хорошо спрятался, слушай.
– И как же ты меня нашла? – я подавил зевок и привстал. – Только не говори, что сердцем учуяла.
– Чудовище твое заставила тебя искать, – засмеялась девушка. – Хоть какой-то от этого уродца прок. Когда он меня сюда привел, я подумала было, что это магическое недоразумение ошиблось, а потом прислушалась – сопит кто-то. Вот так и нашла тебя. Да и потом – я же тебе говорила, что наши дорожки сплелись в одну, никуда нам друг от друга не деться. Ты в это не веришь, я знаю, а зря. Я-то тоже сначала все это как шутку воспринимала, и перстень тебе дала так, ради забавы. Ты только не обижайся, но какой из тебя, захолустного барончика из Лесного Края, может быть избранник для меня, девицы из рода де Фюрьи? Пусть даже подавшейся в магессы? Смешно? Смешно. Нет, формально все было верно, ты мне жизнь спас, за что я тебе перстень и дала. Но всерьез я о тебе даже не думала.
– И что потом изменилось? – сон с меня как рукой сняло. Разговор больно интересный пошел.
– Изменилось, – она погладила меня по голове, растрепав и без того всклокоченные волосы. – Много чего изменилось. И сейчас я не собираюсь расставаться с тем, что мое по праву.
– То есть – со мной? – уточнил я.
– То есть – да, – подтвердила девушка. – Так что ты, мой любезный избранник, сегодня будешь сидеть рядом со мной, подкладывать мне еду и танцевать только те танцы, в которых буду участвовать я. И это – не обсуждается.
Интересно, что же изменилось? И – когда? До того, как она мне в мае рассказывала о своих планах или после, уже летом? Что обидно – даже если спросишь у нее, все равно не ответит.
Или еще позже, вот совсем недавно? Неспроста же между нами за последние недели отношения стали не просто ровными. Они стали, скорее, близкими.
– Ладно, нам пора, – Рози приблизилась ко мне и коснулась своими прохладными губами моей щеки. – А то все съедят без нас. Я это переживу, а вот ты…
Ее руки оказались у меня на плечах, а дальше… Не все у мага решает голова, иногда и тело диктует свои правила, по крайней мере у меня дело обстоит именно так. Не сомневаюсь при этом, что Рози все прекрасно просчитала, иначе почему огонек погас так вовремя, а возмущенный писк: "Платье!" прозвучал достаточно отрепетированно? Но я не в претензии. Да и с чего бы? С Амандой у меня все кончено, Рози и я формально связаны перстнями душ. И еще – мы взрослые люди, нам ничьего одобрения или разрешения не требуется.
Хотя с последним, возможно, дело обстоит по-другому, Монброн много мне про ее родню рассказывал и про порядки, царящие в роде де Фюрьи. С другой стороны – про это все могут и не узнать, в смысле про то, что только что случилось. Сдается мне, ее родные вообще про Рози не так уж много знают, поскольку я у нее был не первый. А может, даже и не второй. Вряд ли добрачная потеря невинности представительницей столь знатного рода просто так сошла бы с рук. В смысле – этой самой представительнице. Скорее всего, вычеркнули бы ее имя из истории рода, отправив в какую-нибудь обитель на болотах, где людей вообще не бывает.
А она, между тем, не в обители и прекрасно общается с родными и близкими, чего особо и не скрывает. Так что – не все про нее мама с папой знают.
– Какой кошмар, – Рози пристроила голову у меня на груди. – В какой-то каморке, на каком-то топчане, среди пыли, в духоте… Все должно было случиться не здесь и не так.
– В нашей жизни все случается не там и не так, – заверил я ее. – И дальше на то же самое рассчитывай. Мы задумаем одно, а получим другое. И сразу – мне лично было хорошо. Для меня не обстановка главное, а что ты рядом.
– Надеюсь, ты ошибаешься. В смысле – про "не там и не так", – Рози зажгла огонек и повертела перед глазами комок, в который превратилось ее платье – Н-да. Видок у меня будет… Позорище, как будто корова жевала! Что за манеры, фон Рут? Зачем сразу хватать? Я бы сама все сняла, но – аккуратно! Другого-то платья у меня нет, я его Эбердин отдала. Не знаю, правда, как она его напяливать на себя собралась, с такой задницей и со своей кургузой фигурой, но пусть ее, подруга все-таки. Ладно, возвращаясь к главному – надеюсь, следующее лето мы все-таки проведем так и там, как того хочется мне.
– Нам, – уточнил я, натягивая штаны.
– Нам, – согласилась Рози. – О, топочет кто-то. Наверняка тебя твои приятели ищут. Монброн этот заполошный. Вот что я тебе скажу…
– Не надо, – я приложил палец к ее губам. – Про Гарольда ничего говорить не надо. И про Карла – тоже. И про всех остальных – тоже промолчи. Они мои друзья, меня с ними жизнь связала накрепко. Да и смерть тоже, прости за высокопарность. Так что смирись с этим и не порти то, что, возможно, между нами появилось.
– Лесной Край, – задумчиво пробормотала Рози. – Недооценивают его в Центральных Королевствах, вот что я тебе скажу.
– Не без того, – с гордостью за свою малую родину, на которой мне не довелось ни разу побывать, подтвердил я. – Тебе помочь одеться?
Глава девятая
Если в зале и стало уютней, то не слишком-то сильно. Правда, девочки сделали все, что смогли, а именно – украсили елку разнообразным хламом, которого хватало на втором этаже. На её ветвях висели разноцветные осколки от чаш и бокалов, с дюжину разнокалиберных амулетов и даже несколько обломков от шпаг, в основном с эфесами.
Особенно впечатляла верхушка дерева, ее оседлал Фил, подозреваю – не по своей воле. Он явно боялся не такой уж большой высоты, потому цеплялся корешками за иголки, возмущенно шуршал листьями, лепестки его цветка трепыхались как от ветра. Подозреваю, что он сквернословил по-своему, по цветочному, и если бы он имел голос, то наверняка эту брань было бы слышно даже в Кранненхерсте.
Вот только даже Фил все равно не превратил залу в сильно праздничное место, по крайней мере для большинства моих соучеников, и это было заметно. И даже у неизбалованного меня особого предвкушения грядущего веселья не появилось. Впрочем, я из Раймилла, у нас данный праздник популярностью никогда не пользовался. Наш город стоял у теплого моря, ели у нас не росли, а потому эта ночь не отличалась от любой другой. У нас главным праздником был "День путины", когда огромные косяки сельди приходили из Океана, чтобы нереститься. Вот тут – да, тут праздник так праздник. Даже последний нищий в этот день наедался от пуза за счет купцов, которые накрывали длиннющие столы в бедных кварталах.
– Да, это не то, что дома, – подтвердила мои мысли Рози. – Как у нас всегда главную залу украшали к этому дню, ты бы видел! Каждый год было что-то новое, папенька заранее заказы королевским мастерам отдавал. Дорого было, но как красиво!
– Мы всегда по дворам в эту ночь ходили, песни пели, – сказал Жакоб, подбрасывая поленья в камин. – Люди добрые в праздник, кто колбасы кольцо даст, кто сыра кусок. А то и пива нальют.
При этих словах он и Карл одновременно посмотрели в угол, где стояло три пивных бочонка и облизнулись. Хотя, может, они смотрели на два бочонка с вином, кто их знает?
Он и остальные маркитанты явно достойно справились со своей задачей, это было видно по столу. Особенно впечатляла целиком зажаренная хрюшка, занимавшая половину стола и по весу, пожалуй что, опередившая нашу Луизу.
– А где наставник? – спросила Рози, беря меня под руку. – Он что, так и не появлялся?
– Представь себе, – отозвалась Эбердин, в самом деле нелепо выглядящая в платье Рози.
– Дело в письме, – таинственным шепотом сказала Агнесс. – Точно вам говорю. И здесь замешана женщина!
– Кто о чем, а де Прюльи все про то же, – Гелла повесила на елку нечто, более всего напоминавшее кем-то пожеванную табакерку. – Какие женщины? У кого? У Ворона?
– Сама этот разговор завела, – Рози даже вперед подалась. – Давай-ка поподробнее?
Геллу первые две недели по возвращении все наши девушки донимали – было у нее чего с наставником или же нет в то время, пока она летом здесь, в замке сидела. Вот смерть как им интересно было детали узнать.
Но так они ничего и не вызнали. Гелла ни "да", ни "нет" не говорила, знай только загадочно улыбалась да отделывалась туманными и бессмысленными фразами. Впрочем, последнее за ней и до того водилось. Все давно признали, что она не от мира сего.
Вот и сейчас она посмотрела на Рози взглядом младенца, сообщила ей, что:
– Не всякий цветок осенью сбрасывает лепестки, – и знай продолжила на елку всякий хлам навешивать.
– Ворон? Переживает из-за письма женщины? – Магдалена рассмеялась. – Что за чушь! Из-за подгоревшего жаркого – верю. Из-за кислого вина – вот вообще нет сомнений. Но из-за письма… Не бывает.
– А я вообще не верю в то, что наставник умеет переживать, – задумчиво произнесла Миралинда. – Это чувство ему не было придано богами при рождении.
– Всегда числил тебя за неглупого человека. Ошибался. Обидно, – Ворон, невесть когда появившийся в зале, сидел в своем кресле.
Вот же. И не заметил его прихода никто. Может, он заклинание невидимости знает?
– Наставник, – жутко смутилась Миралинда. – Простите, я не должна была… Вы не бесчувственный, я не в том смысле…
– Да прах с ними, с чувствами, – махнул рукой Ворон. – Есть они, нет их… Велика ли разница? Я про другое. Что за ерунду ты там молола относительно богов? Какие кому чувства они придают? Какое отношение боги имеют к появлению человека на свет? Человека рожает смертная женщина, так было и будет вовеки. Все, что человек получает при прибытии в Рагеллон, дают ему его родители – и боги тут ровным счетом ни при чем. Да и потом – чего он сможет достичь своим трудом и умом, то и станет смыслом его жизни.
– Не у всех так бывает, – подал голос Мартин – Кто-то сразу рождается с золотой ложкой во рту. Им не нужны ни труд, ни ум, ни смысл жизни. У них уже все есть.
– Не согласен, – покачал головой Ворон. – Не так это. У любого есть мечты и устремления. Да, в ряде случаев все эти мечты потом гаснут в заплывшем жиром мозге, но изначально-то это есть у всех. И потом – вон стоят Монброн, Эль Гракх, вон де Лакруа к де ла Мале жмется – все они из очень знатных семей, их сюда никто силком не гнал, более того, их родные это не слишком одобрили. Что, остановило их это? И опять же – при чем тут боги?
– Недаром его "отступником" зовут, – шепнула мне на ухо Рози. – Договорится ведь когда-нибудь опять!
"Отступник". Это слово, прозвучавшее применительно к Ворону, я услышал в свое время от Агриппы, запомнил его и все хотел у него узнать, что он имел в виду. Сделать это мне не удалось, в первый раз он был изрядно пьян, а во второй ускакал в ночь прежде, чем я что-то успел у него спросить, да и не до того мне тогда было. А вот потом я много вариантов в голове перебрал, но был ли среди них верный – поди знай.
И вдруг слышу "отступник" от Рози. Ничего себе!
– Ба, никак тебе тоже известна эта история? – Рози пальчиком повернула мое лицо к себе. – Как-то ты напрягся, милый.
– Краем уха что-то слышал, – уклончиво ответил ей я. – Но хотелось бы узнать побольше.
– Любопытный фон Рут – промурлыкала девушка – Хорошо, у меня от тебя секретов нет. Но только – чуть позже, а сейчас надо спасать праздник, а то так и не получится повеселиться.
И она громко захлопала в ладоши, заглушив Мартина, который явно собрался возразить наставнику.
– Я предлагаю закончить философские споры – громко крикнула Рози – Для них еще будет другое время.
Ворон при этих словах скептически усмехнулся, я это подметил. Точно нам на войну отправляться.
– Предлагаю начать праздник и сесть за столы! – продолжала тем временем Рози. – Фон Рут, поухаживай за мной. В конце концов – ты мне жених или нет?