Отодвинув стул, контр-адмирал присел рядом. Тут же появился стюард и разложил перед капитаном столовые приборы. Последним на белоснежной скатерти появилась тарелочка с салатом, столовая линкора всё же не ресторан, меню и винной карты здесь нет.
Внешне контр-адмирал Нинчан образец старого космического волка. Среднего роста, подтянутый и ухоженный. Офицерская форма блестит безукоризненной чистотой и выправкой. Пусть контр-адмирал тщательно следит за собой, но возраст всё равно берёт своё: коротко стриженные волосы Нинчана давно поседели.
В принципе, контр-адмирал человек неплохой, можно даже сказать порядочный. Не отъявленный карьерист, место капитана линкора заслужил долгой и честной службой. Говорят, это его должны были назначить командующим Первым ударный флотом, когда адмирал Шнобир ушёл в отставку. Впрочем, Рекоу насторожился, контр-адмирал не зря присел за этот столик. Офицеры "Ингара" предпочитают собственную компанию. За два месяца Рекоу привык обедать в одиночестве.
- Утус Рекоу, - заговорил контр-адмирал, - Не желаете спуститься на поверхность? Размять, так сказать, ноги. Не надоело ли вам сидеть взаперти?
- О нет. Что вы, - Рекоу отреагировал как полагается: в меру бурно, в меру сдержанно. - Вы же прекрасно знаете, что, согласно пункту 15 моего контракта, никто, даже адмирал Крилл, не имеет права приказать мне покинуть борт линкора. К тому же, я читал сводку погоды: на кратер Финдос надвигается сильный шторм. Боюсь, мою вязанную шапочку унесёт ветром.
- Конечно знаю, уважаемый, - примирительно произнёс контр-адмирал Нинчан. - Мы вот тут гадаем: неужели вы и в самом деле боитесь пресловутого проклятия Свалки?
Рекоу отодвинул в строну пустую тарелку. Ловкий стюард тут же её унёс.
- Да, боюсь. И совершенно не стыжусь в этом признаться, - ответил Рекоу.
- Но это же… суеверие.
- Может быть и суеверие, - легко согласился Рекоу. - Но я не хочу проверять его на себе. Я и так прожил на этой планете больше двадцати лет. Поверьте мне: это были далеко не лучшие годы. Тюрьма, рудники, крошечные островки зелени под куполами, простоватые аборигены и злые на весь мир заключённые. Один раз Свалка отпустила меня. Испытывать судьбу повторно я не желаю.
Стюард принёс первое блюдо, наваристый суп с теми же веточками укропа и тарелочку с аккуратно порезанными кусочками хлеба.
- Признаюсь, - контр-адмирал Нинчан отломил кусочек хлеба, - Среди офицеров давно ходят самые невероятные байки о тот, как вы увезли на Мирем вашу старшую дочь. А вот спросить у вас подробности никто не решается. Ведь… какой бы убогой не была Свалка, она её родина.
- Да-а-а, было дело, - Рекоу улыбнулся. - Запихать Апилию в анабиозную капсулу и вывести со Свалки было легко. А вот как она отреагировала на переезд… Как адаптировалась в совершенно чужом мире… Вот где было по настоящему трудно и смешно.
Первые две недели она наотрез отказалась выходить из своей комнаты. Только мать пускала, а в меня кидала всё, что только под руку попадёт. Один раз ножиком запустила. К счастью, рукояткой задело. Потом решила засудить меня и побежала за помощью к легионерам (обобщающее название борцов за права человека).
Как она потом сама рассказала, в первой же конторе её встретили с распростёртыми объятиями и даже обрадовались редкой возможности засудить жестокого родителя. Но! Когда она начала излагать обстоятельства, лицо самого главного легионера сначала вытянулось от удивления, потом окаменело от напряжения, а потом самый главный легионер заржал во всё горло. Следом загоготала вся контора. Мою дорогую дочурку подняли на смех самым похабным образом. Апилия, оскорблённая в лучших чувствах, вылетела на улицу с гордо задранным носиком.
Точно такая же история повторилась во второй конторе, а потом в третьей, четвёртой и так далее. Куда бы Апилия не обращалась, везде её встречали радушно, а потом долго и упорно ржали.
- Как же так? - от удивления контр-адмирал Нинчан едва не опрокинул полную ложку на скатерть. - Ведь, легионеры… Им, ведь, только повод дай. Такую шумиху раздуют, грязью обольют, с ног на голову перевернут.
- А вот так, - Рекоу добродушно улыбнулся. - Ну вы сами посудите: какой житель Мирема, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, будет рваться покинуть благодатную метрополию ради свалки человеческих душ?
- Действительно. Если в здравом уме и твёрдой памяти, то никакой, - согласился контр-адмирал Нинчан.
Повара на "Ингаре" заслуживают звезду героя. Сварить столь замечательный суп из синтетики - это дорого стоит. Рекоу с превеликим удовольствием заработал ложкой. Жаль, только, кусочки синтетического мяса через чур правильной кубической формы.
- И чем же закончилась история с вашей дочерью? - контр-адмирал Нинчан опустил ложку в пустую тарелку.
- Метрополия есть метрополия, - ответил Рекоу. - Перебесилась, проплакалась и пошла в институт. А однажды за ужином Апилия сама назвала Дайзен-2 Свалкой.
- Ну и что же здесь такого? Её все так называют.
- Э-э-э нет, не все, - возразил Рекоу. - Аборигены упорно называют свой мир Дайзен-2. Назвать его Свалкой, значит нанести местному жителю глубокое личное оскорбление. За это, знаете ли, могут и по морде дать. И на погоны не посмотрят.
Обед продолжается в лёгкой непринуждённой обстановке. Нужно отдать должное: контр-адмирал Нинчан приятные собеседник. Но, Рекоу взялся за тушёную капусту с подкопчёнными сосисками, капитан линкора подсел не для светской беседы. Что-то гложет его, но, Рекоу искоса глянул на контр-адмирала Нинчана, всё ни как не решается сказать.
Официант принёс кофе в большом серебренном кофейнике с двумя чашками и маленькую вазочку с круглым печеньем.
- Утус Рекоу, - контр-адмирал Нинчан опустил в чашку ложку сливок, - Каковы, по вашему мнению, шансы Первого ударного победить в этой войне?
Вот оно! Рекоу сделал маленький глоток душистого обжигающего напитка.
- Утус Нинчан, - Рекоу поставил горячую чашку на блюдце, - я ничего не имеют ни против Первого ударного флота, ни против Первой десантной дивизии. Я ни чуть не сомневаюсь в способностях космических пехотинцев вести боевые действия, а так же не оспариваю их несгибаемую волю к победе. Но я не верю, что вам удастся подавить бунт на Дайзен-2.
Рекоу снова взял чашечку с кофе. Как говорится, ни в лоб, а в глаз. Можно долго и упорно разговаривать тонкими намёками, но иногда лучше сразу выложить всю правду.
- Но-о-о… Почему? - контр-адмирал Нинчан со звоном опустил чашку на блюдце.
Рекоу улыбнулся.
- Причин много. Перечислять их все не имеет смыла. С вашего позволения, назову самые главные, на мой взгляд, разумеется.
До чего же кофе хорош! Рекоу налил ещё чашечку.
- Как у правительственного консультанта, у меня нет прямых обязанностей на борту вашего великолепного линкора, - начал Рекоу. - Поэтому у меня масса свободного времени для чтения книг по истории. И вот что я откопал.
В далёком прошлом на Миреме различным правительствам и режимам ни раз приходилось воевать с партизанами. И вот что интересно: наиболее эффективно действовала против них не армия, а полиция. Не мне судить о причинах, но факты вещь упрямая. Первый ударный может уничтожить Свалку, стереть колонию в порошок и превратить кратер Финдос в радиоактивную свалку. Космические пехотинцы могут зачистить захваченные поселения до последнего человека, свести население Дайзен-2 с двух миллионов до двух тысяч. После чего колония вымрет сама. Но! Привести население к спокойствию, заставить его вновь признать власть Мирема, это, знаете ли, несколько иное.
Ещё контр-адмирал Виман мог уничтожить Свалку, но он не стал этого делать. Командующий Первым крейсерским флотом не захотел становиться военным преступником, и я его прекрасно понимаю. Вы тоже можете уничтожить Дайзен-2, но до сих пор так и не сделали этого. Как я понимаю, получить клеймо военных преступников пожизненно и посмертно вам тоже не улыбается.
И вторая важная причина - стратегическая.
Рекоу взял драматическую паузу. Контр-адмирал Нинчан весь во внимании, тактично молчит, но любопытство раздирает его изнутри.
- Правительство Федерации заплатило мне баснословную сумму в качестве гонорара, но начисто проигнорировало мои советы. Я чуть ли не умолял витуса Букнира послать на Дайзен-2 как можно больше геологов и буровых установок. Ещё тогда, на Миреме, предупреждал президента, что война на Свалке будет партизанской. Вместо дремучих лесов космических пехотинцев ждут тёмные туннели. Но…
Как сейчас вам не хватает этих самых геологов и этих самых буровых установок. Можно придумать тысячи красивых слов и замысловатых формулировок, однако голая правда к тому же ещё и горькая: десантники и флот контролируют поверхность планеты, тогда как партизаны её подземелья. Любые попытки выкурить их оттуда оборачиваются либо провалом, либо большими потерями среди личного состава. По мне так это одно и то же. Вам до сих пор так и не удалось хотя бы выяснить, где прячется так называемое Независимое правительство Дайзен-2, не говоря уже о том, чтобы арестовать его или хотя бы уничтожить.
И последнее: вам так и не удалось взять под контроль местное население. На это раз уже адмирал Крилл начисто пренебрёг моими советами. Да и о каком контроле может быть речь, если во всех без исключения поселениях местная полиция набрана из пресловутых эмигрантов третьей категории, отмотавших свой срок уголовников.
Моя должность позволяет мне знакомиться со всеми отчётами. Большинство так называемых комендантов худо-бедно держится, но один из них, сержант Руднев из поселения Йосшан уже прямо признался в неспособности контролировать вверенный ему город и слёзно просил перевести его в действующую армию. Он прямо так и выразился: "в действующую армию". А на данный момент он где находится? В армии бездействующей?
Рекоу блаженно улыбнулся. Вообще-то радоваться нечему, но… так долго пришлось носить в себе эту тяжкую ношу молчания. Да и ладно, бог с ней.
- Я вам вот что скажу, уважаемый, - Рекоу доверительно наклонился к контр-адмиралу Нинчану. - Всё дело в адмирале Крилле. Когда у него хватит мужества признать собственное поражение, тогда и только тогда закончится эта бесполезная и бестолковая война, а Первый ударный сможет вернуться домой.
- Исключено… - задумчиво протянул контр-адмирал Нинчан. - Адмирал Крилл никогда не пойдёт на политическое самоубийство. С его то амбициями…
Рекоу едва не опрокинул на себя чашку с кофе. Ни хрена себе! Вот оно что! Но капитан линкора уже сообразил, что сболтнул лишнее и замолчал.
Кофейник быстро опустел, обед закончился.
- Благодарю вас за приятную беседу, - контр-адмирал Нинчан поднялся из-за стола. - Всего вам наилучшего.
- Это вам спасибо, - Рекоу поднялся следом. - Я великолепно провёл время.
Рекоу вернулся в свою каюту и уселся прямо на заправленную койку. Не спроста контр-адмирал Нинчан присел за столик и невзначай поинтересовался перспективами победы. Ой не спроста. Как заместитель командующего флотом, он тоже имеет доступ ко всем документам и отчётам. Так что об успехах космических пехотинцев, весьма скромных, нужно признать, знает не хуже самого адмирала Крилла.
Глава 24. Ночной налёт
Крякающий сигнал боевой тревоги моментально разбудил сержанта Чолнара.
- Боевая тревога! Боевая тревога! - вслед за кряколкой надрывается дежурный. - Нас атакуют! Боевая тревога! Боевая тревога!
Голова спросонья ни черта не соображает, но тренированное тело действует само. Чолнар вскочил с койки и принялся торопливо натягивать броник. Ноги сами нырнули в штаны, руки накинули на голову шлем и застегнули застежку. Разгрузку с боеприпасами на плечи и последнее - схватить со стены "Эмму". За пару минут сержант Чолнар полностью оделся и выскочил из спальни.
Коридор наполнен звуками боя. Снаружи трещат пулемёты "Муравьёв" и грохочет 30 миллиметровая пушка "Шельмы". Её уж ни с чем не спутать. Ноги сами несут к боевому посту у внешней стены мэрии. Вот что значит профессионализм и регулярные тренировки.
Угловая комната превращена в огневую точку. Бог его знает, что тут было до войны. Едва Чолнар захлопнул за собой дверь, как внешняя стена вспухла и с громким хлопком ввалилась во внутрь. Чолнара окатило волной колотого бетона.
Жив. Кажется. Броник поцарапан, но цел. Вот что значит научно-техническое превосходство метрополии. Чолнар, раскидывая куски бетона, поднялся на ноги.
Через пролом в стене отлично видна Центральная площадь и выход на Тирную улицу. У крайнего дома абориген в красном борге с реактивной гранатой на плече присел на колено. Серьёзная штука. Чолнар вскинул автомат и открыл огонь.
Длинная очередь перечеркнула аборигена по груди и снесла половину головы. Вражеский солдат повалился на спину и выронил гранатомёт. Но тут из-за угла высунулись руки и уволокли убитого вместе с реактивной гранатой.
А-а-а! Получили! Гады! Пусть только попробуют высунуться! Чолнар залёг возле пролома с автоматом наизготовку. Зелёный квадратик прицела скачет по площади, крайним домам и туннелям, но… нет никого.
- Дежурный! Говорит сержант Чолнар, доложить обстановку!
- Командир! Говорит Кабан. Аборигены неожиданно обстреляли здание мэрии, респов и "Шельму" из реактивных гранатомётов и автоматов. Я в "Шельме" нарезаю круги по площади.
Действительно. Чолнар перевёл прицел. С Центральной площади доносится рёв двигателя БМП, возле выхода на Тирную улицу показалась "Шельма". Кабан дежурил в боевой машине. Когда начался бой, он вывел её из укрытия, чтобы не стать лёгкой мишенью для реактивных гранат.
Из глубины Тирной улицы протянулся дымный след. "Шельма" окуталась лазерными импульсами, ИПРО сбило реактивную гранату. Тот час башня боевой машины развернулась, в глубину Тирной улицы со страшным грохотом улетели 30 миллиметровые снаряды.
- Отделение! Внимание! Приготовиться к контрнаступлению, - скомандовал Чолнар. - "Шельме" встать по среди Чёрного проспекта. Шатун, Тайфун, Шнурок и Хрум - взять под контроль Левую улицу. Суслик, Ключ и Шпат вместе со мной - взять под контроль Тирную улицу. Сбор у выхода из мэрии. Пошли! Пошли!
Чолнар вскочил на ноги и побежал на первый этаж. Это… Это. Это так здорово! Чолнар с огромным воодушевлением перескакивает сразу через несколько ступенек. Ради боя, ради кровавой заварушки его учили, тренировали почти двадцать лет. Чолнар выскочил в вестибюль. Ух-х-х! Как надоели хмурые морды аборигенов и льстивые улыбки так называемых полицейский. Впереди ждёт бой. Самый настоящий, честны бой.
- Внимание! - Чолнар подбежал к солдатам возле выхода их мэрии. - Пошли!
Чолнар первым выскочил на Центральную площадь и тут же побежал в сторону Тирной улицы. Притормозив возле крайнего дома, Чолнар выставил за угол автомат. На том конце улицы фигура в красном борге юркнула в сторону и пропала.
Какая досада!
- Пошли! - Чолнар первым выскочил на Тирную улицу.
Четверо космических пехотинцев уверенно продвигаются вдоль Тирной улицы по всем правилам военного искусства. Чолнар перебегает от дома к дому, то прикрывает товарищей по отделению, то сам стремится вперёд. Душа поёт! Вот он - честный бой! Давно так не оттягивался. Но… от нападавших и след простыл.
- Да что б вас! - Чолнар остановился в конце Тирной улицы.
Жилой туннель закончился. Улица вливается в очередной туннель. Но куда бежать? В каком направлении наступать?
Какое разочарование. Это уже не честный бой, а рутинная зачистка получается.
- Отделение! Хоть у кого-нибудь есть огневой контакт? - с надеждой спросил Чолнар.
- Левая улица чиста, - доложил младший сержант Шатун.
- Чёрный проспект пуст, - отозвался рядовой Хрунов.
Чолнар с трудом подавил дикое желание расстрелять целый магазин в закрытую дверь крайнего дома, чтобы до смерти перепугать аборигенов. Едва космические пехотинцы перешли в контратаку, как партизаны тут же сделали ноги. Не остаётся ничего другого, как вернуться на Центральную площадь.
- Отделение. Отбой. Отбой, - произнёс Чолнар.
Каким бы мимолётным и скоротечным не был бы бой, но пора разбираться, какого хрена произошло? Тем более наметились кое-какие крайне неприятные вопросы.
- Кабан, - Чолнар остановился возле БМП. - Где полиция?
- Не могу знать, - ответил сидящий за джойстиком Кабан.
- Хоть кто-нибудь из этих идиотов показался на Центральной площади?
- Никак нет.
Здание Управления полиции находится рядом с мэрией. Входная дверь нараспашку. Возле тумбочки, где должен стоять дежурный, никого. Чолнар зашёл во внутрь.
В большой комнате, превращённой в казарму, полный бардак и пустота. Койки не заправлены, одеяла сброшены на пол. Там же валяются пороховые автоматы и патроны. Командование флота не решилось доверить новоявленным полицейским электромагнитные автоматы и вооружило их трофейными пороховыми.
Чолнар, кипя от злости, пнул койку. Серая подушка подскочила на месте и шлёпнулась на пол. Ничего удивительного. Даже вполне естественно: так называемые полицейские в количестве десяти штук при первых же выстрелах разбежались самым постыдным образом.
В отдалении грохнуло. Лампочки над головой на миг погасли и вновь загорелись ровным светом.
- Что случилось? - Чолнар выбежал на Центральную площадь.
- Не здесь, - Шатун выразительно махнул рукой в сторону. - Это на ветровой электростанции.
Для работы рудника и обогатительной фабрики нужно много энергии. По этой причине ветровую электростанцию как особо важный объект охраняют два пехотинца, четверо полицейских и "Муравей".
- Щелкун, Репей, доложите обстановку! - Чолнар вызвал на связь караул электростанции.
В ответ тишина. Сердце тревожно сжалось в чёрном предчувствии.
- Щелкун, Репей, отзовитесь!
Чолнар с трудом подавил в собственном голосе нотки паники.
- Командир! Телеметрия рядовых Алила и Тинкуна…, - Кабан нервно сглотнул, - отсутствует.
Чолнар, тяжело дыша, замер на месте. Телеметрия от броников космических пехотинцев отсутствует. Такое бывает. Причин может быть множество. Не стоит. Не стоит терять надежду.
- Суслик, Ключ, Шпат - со мной. Остальным занять оборону, - скомандовал Чолнар.
Ветровая электростанция находится недалеко от Центральной площади. Не удивительно: её построили самой первой, даже ещё раньше самого Бацела. Чолнар, громко топая, едва не срываясь на бег, спешит ко входу на ветровую электростанцию.
Сбываются самые худшие опасения. Полицейский пост на Ветровой улице, который должен прикрывать отворотку к ветровой станции, пуст. На наружной стене несколько дорожек от автоматных очередей. Внутри, Чолнар с треском распахнул дверь, на полу валяются четыре пороховых автомата и ни одной стрелянной гильзы. И здесь так называемые полицейские дали дёру при первых же признаках опасности.